ГлавнаяКниги о приключенияхВеся ЕлегонХикари идёт воевать

Уменьшить шрифт (-) | Увеличить шрифт (+)

Веся Елегон
Хикари идёт воевать

Фотограф Photo by Casey Horner on Unsplash

Фотограф Photo by ANIRUDH on Unsplash

Фотограф Photo by taylor hernandez on Unsplash

Фотограф Photo by Fabianna Freeman on Unsplash

Фотограф Photo by George Hiles on Unsplash

Фотограф Photo by Kirill on Unsplash

Фотограф Photo by Cosmic Timetraveler on Unsplash

Фотограф Photo by Sharon Garcia on Unsplash

Дизайнер обложки Олеся Александровна Кожевникова

ISBN 978-5-4490-9304-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

в путь

– Вы можете сбиться в кучу и в кой-то веке зайти с первого раза в эти треклятые ворота? – уперев руки в боки и уже особо ни на что не надеясь, спросила я, нервно поглядывая на заходящее за крыши сараев затянутое пеленой испарений солнце.

Бараны ответили нестройным бэ-э-э и продолжили делать вид, что все, что происходит сейчас с ними – это впервые и вовсе не повторялось изо дня в день вот уже добрый десяток лет.

– Я вам точно говорю, если бы в этом мире жили боги, они бы давно стерли вас с лица земли, не выдержав вашей тупости. – буркнула я и отправилась ловить и заново сгонять в кучу разбредшихся по полю баранов.

Конечно, можно было и не нервничать, ведь сегодня – это в последний раз. И завтра с утра начнется совсем другая жизнь. Но чем меньше оставалось времени, тем дольше оно тянулось.

А еще эти животные, как назло, тупили больше обычного.

Справившись наконец, принялась считать баранов – все восемьдесят семь лохматых бешек были на месте. Удовлетворенно выдохнув, закрыла ворота, задвинула засов и вприпрыжку побежала к дому.

Там за деревянной покосившейся дверцей заброшенного чулана, под крыльцом, освещенным тусклым фонарем, давно уже ждали меня приготовленные заранее необходимые для похода вещи.

Во первых, молот моего отца. Молот был огромным. Если поставить его на землю, то рукоять была как раз по мою макушку. Отец его называл гадо – пожиратель костей. И, наверное, гадо действительно был способен размолоть скелет противника с первого удара. Я не проверяла, но мне не терпелось это проверить. И я очень много тренировалась… на пеньках, которые нужно было колоть на дрова. С живыми противниками, конечно, не сражалась. В мире Руд войны и самые незначительные их проявления такие, как агрессия и драки, были запрещены.

Война жила в параллельном мире – Дайпатор. И вот туда я и отправлюсь завтра на рассвете. Потому что время пришло. Мне исполнилось шестнадцать, и теперь я достаточно взрослая, чтобы решать свою судьбу и распоряжаться своей жизнью. Конечно, бабушка будет недовольна, но все забудется, как только я принесу раздобытое золото и заработанные артефакты.

Эх, был бы папа, он бы меня понял.

Но, отец погиб в одном из походов. Такое бывает…

И, даже так, Дайпатор – мир войны, великих битв и легендарных героев был судьбой отца и моей тоже, это я точно знала.

Вытащив молот, опустила на землю, ощутив ногами глухой стон, которым отозвалась земля на тяжесть гадо. Протерев о рубашку ладони, покрепче перехватила рукоять и, уперевшись ногами в землю, подняла молот и занесла его над головой, представляя противника, нападающего на меня. Размах и разворот. Гадо с тягучим свистом рассек воздух и упал, зарывшись наполовину в землю, а я поморщилась от боли, которой отозвалась отдача от упавшего молота в правом плече. Прогресс налицо – теперь не выпускаю молот при замахе…

Оставив гадо воткнутым в землю, вытащила из подкрылечного чулана полупустую сумку. Брать с собой особо было нечего. Фляжка с водой и несколько кусков хлеба. Я надеялась заполнить сумку уже по другую сторону Мрачных врат. Сокровища, хранимые землями мира войн грели мне душу. Я грезила ими еще с детства, еще с той поры, когда отец, усаживая меня на свои колени, рассказывал про безумных монстров, сражения и шальную радость, которую непременно приносит одержанная победа.

Положив обратно сумку и подтащив молот, закрыла дверь. Притоптала ногами взбитую гадо землю. Как я не старалась, а посреди ковра зеленой травы теперь чернело пятно разрытой почвы. Бабушка расстроится.

Постояла, вдыхая пряный запах трав, приносимый ночным еще теплым ветром со степей ничейной земли, что находилась у самых Мрачных врат. В эти земли не ходили люди и не пасли там животных, поэтому травы были нетронуты, цвели и разрастались в свое удовольствие. Призраки существ, время от времени вырывающихся из Дайпатора, были настолько ужасны, что сама мысль о возможности встречи с одним из них, надежно охраняла эти плодородные земли от посягательств алчных до трав фермеров.

А я вот уже буквально через несколько часов отправляюсь по той тропинке, по которой уходил мой отец, и которая вела в эти самые ничейные земли к Мрачным вратам. Хотя, я не знаю, как именно выглядят ворота… Но папа говорил, что их невозможно не узнать. Так что…

– Хикари, ты здесь? – приоткрыв окно и выглядывая во двор, позвала ба.

– Тут, бабушка Го, – отозвалась я.

– Так чего ждем, заходи ужинать. Пирог остывает, – посетовала женщина и скрылась за ярко желтыми занавесками.

– Иду, – прошептала я в повсеместно раскинувшуюся ночь и, вбежав по деревянным глухо скрипящим ступеням, скрылась за дверью.

Не уверена, что смогу заснуть, но вот поесть точно нужно. Выйду за час перед рассветом. Бабушка будет крепко спать и не услышит. Шестнадцать мне исполнилось больше трех месяцев назад. И, если первые два из них бабушка Го усиленно за мной следила, то теперь, так и не заметив за мной рвения сбежать в параллельный мир, успокоилась. Поэтому сейчас самое время. Не верю, что оно наконец пришло…

Лежала под одеялом, пытаясь не дышать слишком громко и не ворочаться каждые десять секунд. От волнения сердце в груди колотилось так, что мне казалось, его стук разносится на весь дом. Но у бабушки в комнате было тихо и темно.

Едва услышав первого проснувшегося петуха, подскочила на кровати и, скинув одеяло, уже медленнее и осторожнее спустилась на пол. По отметинам, которые я оставляла, выясняя, где половицы не скрипят, прокралась к двери и вышла в холодный коридор, а потом и на крыльцо. Еще было совсем темно, но все же небо на востоке уже светлело, становясь полупрозрачным и съедая самые крайние звезды.

Пытаясь вдыхать холодный остывший за ночь воздух через нос, оставляла взамен облачка клубящегося теплого пара.

Сбежав по ступеням, распахнула дверцу своего тайника и достала оттуда сумку-рюкзак, перекинула через плечо. Затем вытащила гадо. Темная сталь тяжелого громоздкого молота покрылась белой изморозью так же, как и трава под ногами. Но это ненадолго. Едва взойдет солнце, его лучи согреют остывшую землю, возвращая столь необходимое тепло растениям, людям и животным.

Вскинула молот на плечо и последний раз обернулась и посмотрела на сад, в котором провела свое детство. Сердце ёкнуло и забилось быстрее. Но…

Пора. Закрыла дверцу чулана и отправилась на восток, в сторону восходящего солнца, мимо сараев с баранами, сваленных возле них стогов сена, сложенных поленниц неумело наколотых дров и каменного колодца, вырытого на самой границе нашего небольшого хозяйства.

А дальше – две колеи накатанной проселочной дороги, за которыми степи. И по этим степям, по колено в траве, приминая взрывающиеся запахами цветы, до самых ничейных земель.

Ничейные земли резко отличались от степей. Границу можно было разглядеть невооруженным взглядом – здесь заросли травы поднимались почти по пояс.

Взяла чуть левее. Поправила молот. Прошла всего ничего, а плечо уже поднывало, натертое тяжелой рукоятью. Приметив темнеющей овал камня, подошла к нему и, опустив гадо, молча уставилась на валун. Он словно подпирал стену травы, что возвышалась прямо за ним. Такой безмолвный страж ничейных земель.

– Пап, вот я и собралась… – шепотом, хотя, в предрассветной абсолютной тишине, даже это казалось чересчур громко. Поэтому я поморщилась и, перекинув косу через плечо, нервно стала перебирать волосы и накручивать на палец. – Гадо соскучился по битве. И, папа, я тоже скучаю…

Наклонившись, положила у основания камня, сорванный по пути одуванчик. А потом, погладив кончиками пальцев шершавую поверхность валуна, потянулась и вытащила почти уже вросшие в землю папины доспехи. Они были легкие и прочные – броня Когарта – демона, которого отец победил в одном из своих походов. Раньше броня отливала золотом и нестерпимо отсвечивала на солнце, словно чешуя дракона. А сейчас всего то тускло поблескивала серым.

Сбросив сумку под ноги в траву, просунула голову в отверстие нагрудника. Затем попыталась прицепить наплечники. В итоге присоединить удалось только один. На втором крепление рассыпалось в труху. Оставила наплечник и покосилась на наколенники и металлическую «юбку». Она была мужской. Мне такое вряд ли пригодиться. Сложила не пригодившиеся детали обратно за валун. Поправила нагрудник и, замахнувшись молотом, приняла самый воинственный вид, на который только была способна. Постояла так пару секунд, потом улыбнулась, медленно выдохнув и бросив взгляд за валун в сторону ничейных земель.

– Ну, что, папа, как я тебе? Похожа на воина Дайпатора?

Ветер тугим порывом ударил в спину, словно толкая и заставляя сделать шаг вперед. А потом закрутился вихрем и подул уже в лицо, разметав упавшие и прилипшие ко лбу пряди растрепанных волос.

Нахмурилась, но обращать внимание на странности с ветром не стала. Итак слишком нервы расшалились. Подцепила носком сапога сумку, подняла, схватила ее свободной рукой и, покачнувшись едва не упала, но все же устояла.

Повесив сумку на свободное плечо, повела плечами – металлический наплечник надежно защищал кожу от натирания. Но нагрузки от увесистого молота не сбавлял. Обернулась, мельком мазнув взглядом по темнеющим крышам родного домика, и, отвернувшись, выдохнула:

– Все, пап, пошла. Вернусь легендарным воином. Жди.

И уверенно шагнула в высокую траву, переступая границу ничейных земель.

Ветер все также дул в лицо, и мне даже приходилось наклоняться вперед, делая очередной шаг.

Прикрыв глаза рукой, шагала почти наугад. Впереди все сильнее разгорался подсвеченный приближающимся солнцем горизонт.

Мрачные врата открываются на рассвете и на закате. На рассвете можно пройти в Дайпатор, на закате – выйти.

Остановившись, огляделась. Позади лежал край мира Руд. Наша деревенька была самым крайним поселением. Здесь не особо хотели жить. Каждый по мере возможности стремился перебраться как можно дальше. Оставались только совсем пожилые или семьи воинов, которые ходили сражаться в Дайпатор и приносили домой отвоеванное или найденное золото. На него и жили. Иначе тут особо не разойдешься. На баранах то…

Отвернувшись, растерянно пошарила глазами перед собой. Везде, насколько хватало глаз, колыхалось море высокой обычно темно-зеленой, а сейчас черной травы. Ничего. То есть совсем ничего.

…«Пап, ну где же эти хваленые врата, которые все узнают с первого взгляда?»

За неимением альтернативы пошла вперед. Шла еще минут десять, когда ветер вдруг затих и перестал забиваться в ноздри и выбивать из глаз слезы. Остановилась, удивленная этим неожиданным затишьем. А потом, буквально через секунду, ветер снова подул и причем сразу со всех сторон.

Беспомощно замотала ногами, когда земля ушла из под ног, а плотный поток ветра, сходящийся на мне, начал поднимать меня в воздух. Крепче сжала рукоять ставшего вдруг непривычно легким молота. Запрокинула голову, почувствовав затылком какое-то шевеление или присутствие, и ужаснулась, разглядев над собой застилающую небо пропасть – закручивающуюся черным вихрем, раскрашенную алыми всполохами воронку, затягивающую воздух и меня.

Молот тянуло вверх, а я висела на нем…

Вдруг, мир, словно перевернулся. Воронка и небо оказались снизу. И я рухнула в завывающую пропасть, утягиваемая тяжеленным гадо и силой, казалось, ополоумевшей гравитации…

Очнулась посреди примятой травы. Рядом валялся гадо и моя сумка. Небо над головой было затянуто низкими клубящимися тучами.

Поднялась, ощущая легкое головокружение и дезориентацию. Осмотрелась – все та же трава ничейных земель. Только вот… моей деревеньки больше не было. Только бесконечная степь и горы, чернеющие далеко на севере.

Неужели это и есть Дайпатор?

спасение спасающихся

«В мире Дайпатор нет жизни, только смерть…»

Так любил начинать свои рассказы мой отец. А я с замирающим сердцем слушала их, словно сказки. Можно сказать, я на них выросла. И теперь странно было оказаться в этом мире жестоких сказок моего детства.

Облизала пересохшие губы и, оглядев себя, стряхнула с одежды налипшие сухие травинки и землю. Теперь, когда я все же оказалась тут, мне вдруг чего-то нехватило. Внутри разраслась пустота, моментально заполнившись едва уловимым разочарованием. Взирая на пустую степь, я, кажется, понимала, чего мне не хватило в свершившимся – даже зная, что отец умер, я до последнего надеялась встретить его здесь… глупо.

Отдернув доспех, съехавший от удара о землю, повернулась поднять сумку и гадо и возмущенно зашипела, разглядев вывалившиеся из открывшейся сумки мои немногочисленные припасы. Оба куска хлеба валялись прямо на траве, а фляжка вообще открылась, и вода вылилась на землю…

Но все это мне показалось мелочью, когда взгляд мой добрался до гадо… Папин молот, этот легендарный пожиратель костей, уменьшился до размера кувалды! И теперь вряд ли мог что-то пожрать, если только надкусить, и то сомнительно…

– Что это?! – воскликнула я, присев на корточки и, до конца еще не веря, подняла малыша гадо. Нет, глаза меня не обманывали, молот действительно уменьшился, раз эдак в десять… – И как я теперь с этим воевать пойду?

Почти без усилия удерживая на вытянутой руке молот, молча переживала крах всех своих надежд.

Хоть бери и возвращайся домой. Что мне теперь здесь делать? Без нормального оружия. Ведь весь расчет был на пожирателя, без него я никто.

Из растерянного немого отупения меня выдернул звук, похожий на порхание крыльев. Я обернулась и удивленно приподняла бровь, встретившись глазами с внимательным черным глазом-бусиной маленькой птички, которая опустилась в траву рядом с хлебом и теперь поглядывала то на меня, то на лежащие неподалеку кусочки.

– Да что уж тут, ешь не стесняйся, – разрешила я и поудобнее уселась на траву, вытянув ноги. От моих неосторожных движений птичка вспорхнула, но не улетела. Зависнув в воздухе, оценила обстановку и, видимо, все же поняв, что я ей ничем не угрожаю, приземлилась уже совсем рядом с желанным лакомством и, особо не церемонясь, принялась клевать хлеб.

– Ну, хоть кому-то сегодня повезло, – вздохнула я. И покосилась на малыша гадо, лежащего рядом с вытянутыми ногами. От коленки до стопы – вот оно, мое оружие, вводящее в ступор противников.

Ну, и что теперь?

Чтобы вернуться обратно, нужно ждать до вечера. Мрачные врата откроются только на закате. Лишь бы меня кто раньше не заметил, а то к бабушке Го уже не вернется ее не успевшая стать легендарной внучка…

Над головой висели низкие серые клубящиеся тучи, словно подсвеченные изнутри холодным белым светом.

Ветра почти не было и было даже тепло. Только до вечера далеко. А у меня ни попить, ни поесть нет.

Взглянув на птицу, которая, кстати сказать, очень напоминала синицу, поморщилась – прожорливая пернатая уже успела доесть один кусок и принялась за второй.

Может в фляжке что-то осталось?

Потянулась, что бы проверить, но так и застыла, обнаружив нежно розовый еле заметно покачивающийся на ветру цветок, которого всего пару минут назад здесь не было. Я точно помнила. А цветок, совершенно не смущенный моим удивлением, подставлял ветру свои мохнатые темно-зеленые листья и продолжал мерно покачивать достаточно крупным нежно-розовым бутоном, представляющим из себя что-то среднее между тюльпаном и колокольчиком. Встретившись взглядом с любопытным птичьим, пристально следящим за мной, зачем-то произнесла вслух:

– Ничего плохого не случиться, если я понюхаю?

Синица с видом подстрекателя со стажем склонила голову, а я не поленилась встать, подойти к цветку, снова опуститься на траву и, с осторожностью склонившись, втянуть носом воздух над бутоном, пытаясь почувствовать аромат.

«…ничто в мире Дайпатор не рвется принадлежать тебе, ничто не попытается помочь. Все, что увидят твои глаза, хочет лишь одного – забрать твою жизнь себе…»

Слова отца, с опозданием всплывшие в сознании, заставили замереть, но в нос уже заполз острый какой-то перцовый запах. В носу защекотало, а я сморщилась и чихнула, подняв в воздух облако пыльцы из потревоженного цветка. Пыльца оседала на открытые участки кожи и, сверкая, словно въедалась в неё, тут же растворяясь.

Вскочив, попыталась стряхнуть с себя этот светящийся горьковатый на вкус порошок, но тщетно.

Синица, потревоженная моим вскриком и активными телодвижениями, отлетела на безопасное расстояние и наблюдала за происходящим издалека.

А я прекратила тщетные попытки стряхнуть с себя пыльцу, застыла, разведя в стороны руки и тяжело дыша, и теперь ждала, когда же и в какой форме придет ко мне смерть. Но секунды пробегали мимо одна за другой, а смерть все не заявляла на меня свои права. Наконец, устав ждать, я опустила руки и зажмурилась, пытаясь не реагировать на свой собственный внутренний бабулин голос, который, не стесняясь, отчитывал меня.

Открыла глаза. Ну, допустим, сейчас я не умру. Тогда может все-таки стоит попытаться осмотреться и может найти что-нибудь полезное, прежде чем с позором возвращаться домой.

Прихватив малыша гадо, рюкзак и фляжку, опасливо обогнула цветок и, отойдя на пару метров, остановилась, решая в какую сторону пойти.

В общем и целом на первый взгляд разницы особой не было. В какую сторону ни пойдешь – все степь, с разбегающимися к горизонту волнами колышущейся на ветру травы.

Лишь на севере, далеко, так что их с трудом удавалось отличить от серого неба, темнели ломанной линией горы.

Не плохо бы было набрать воды…

Едва подумала, услышала плеск. Может, конечно, показалось, но звук, вроде как, доносился с ветром и, подставив прохладным потокам воздуха все еще горящие от перенесенного испуга щеки, пошла на звук.

Минут через пять равнина превратилась в пологий склон, который спускался к широкому спокойному ручью. Поток не был глубоким. Из него тут и там торчали гладкие камни, а он не спеша огибал их и устремлялся на юг.

Не забыть бы куда идти в поисках ворот…

Обернулась, удовлетворенно обнаружив за собой тропинку из примятой травы, которая должна была привести меня обратно.

Хорошо. Теперь уж точно не заблужусь.

Спустилась к ручью и, достав фляжку, открутила крышку и уже почти опустила в воду, когда откуда-то справа долетело протяжное очень знакомое блеяние…

Бараны?! В Дайпаторе?? Что ж мне так не везет с этими животными? Я ведь честно надеялась с ними больше не сталкиваться…

Обречённо повернув голову, узрела появившегося из зарослей травы испуганного барана. Меня это нисколько не насторожило. Поймите, просто эти животные, чтобы с ними не происходило, они всегда испуганные. Конечно, существуют градации этого испуга. Например, удивленно-испуганные, или вот – возмущенно-испуганные – это их, пожалуй, самое любимое состояние…

Но, приглядевшись к приближающемуся барану, я даже удивилась. Животное было испуганно-испуганным. А это уже редкость. Резко выпрямившись, устремила свой взгляд поверх барана и с ужасом, мгновенно занявшим все полости моего сердца, узрела черную перекатывающуюся фигню, ползущую за семенящим бараном. Причем, от этой гадости к бешке тянулся тонкий черный щупалец, который и не давал барану оторваться от еле передвигающегося монстра.

Прежде, чем успела подумать, схватила стоящего рядом на земле малыша гадо и рванула навстречу блеющему животному. Баран отшатнулся, пропуская меня к мерзко вздрагивающему существу. Уже на бегу я хорошенько размахнулась, а теперь, затормозив, с силой опустила молот на монстра, надеясь оглушить. И уже через секунду с разрастающейся паникой наблюдала, как мой молот все глубже увязает в желеобразном теле удовлетворенно булькающей твари. Папин молот…

Ухватившись обеими руками за рукоять, с силой дернула на себя, опрометчиво уперевшись ногой в тварь. Нога, кто бы мог подумать, тоже увязла. А я, совсем растерявшись, еще и руками уперлась в наползающего монстра.

И тварь остановилась. По черному желе-образному телу от моих ладоней пошли светящиеся разводы. Монстр окаменел и стал рассыпаться пылью. Буквально через полминуты существо обратилось в мелкое крошево, которое услужливо унес ветер, оставив на гладких отшлифованных водой камнях небольшой кусочек золота…

Подняла нечаянно заработанную награду, положила в сумку и с интересом уставилась на еле заметно поблескивающие в неярком свете пасмурного дня ладони.

Вот я и смогла отвоевать одно из сокровищ Дайпатора. Вот только как мне это удалось?

На ум приходило только одно – пыльца того, невесть откуда взявшегося, цветка.

А потом из толщи моих потускневших детских воспоминаний всплыл голос отца, произнесший:

«…в мире Дайпатор есть только один способ что-то приобрести – что-то отдать…»

И все встало на свои места. Цветок вырос там, где пролилась принесенная мной вода. И его пыльца защитила меня от первого повстречавшегося мне в этом мире монстра…

Из блаженного катарсиса неожиданного понимания сути происходящего меня выдернуло недовольное бэ-э-э-э подошедшего ко мне барана.

– Ну что тебе? – окинув животное таким же недовольным взглядом, отозвалась я. – Благодаришь? Все. Поняла. Пожалуйста. А теперь давай, иди… – махнув рукой куда-то в сторону, поторопила я бешку. Ну не люблю я этих шерстяных…

Баран, не то что бы обиженно, но как-то неопределенно бекнул и остался смотреть на меня.

– Ладно, тогда я пойду, – решила я. Засобиралась. Наполнила фляжку, закрутила крышку, бросила ее в сумку и, положив непривычно легкий гадо на плечо, поплелась обратно по своим следам к месту произрастания, как выяснилось, столь ценного растения.

Вернувшись на место своего прибытия, приятно удивилась, обнаружив вместо оставленного одного цветка, целых три. Наклонившись, подула на бутоны, которые тут же раскрылись, выпуская в воздух светящуюся пыльцу. Постояла закрыв глаза, давая пыльце осесть на кожу и как следует впитаться.

Дивно. Теперь я могу расчитывать на победу. Только вот с кем бы здесь повоевать?

Обвела взглядом пустую и бесконечную степь. В ней что-то изменилось. На западе от горизонта разрасталось облако ни то тумана, ни то пыли. И, закинув на плечо гадо, я неуверенно шагнула в ту сторону, ощущая, как неровно забилось замирающее от предвкушения сердце.

Чем ближе я приближалась, тем отчетливее становились звуки, долетающие до моих ушей. И пусть у меня еще совсем не было опыта, но это были звуки битвы. Звон металла о металл, крики, переполненные злобой и отчаянием. Звериный рык и голоса, выкрикивающие что-то на непонятных гортанных шипящих языках.

Я давно уже бежала и, достигнув края пыльного облака, не останавливаясь, влетела в него, на ходу раскручивая гадо и высматривая в многочисленных тенях, своего противника. Кого бы я ни выбрала сейчас, я точно не ошибусь.

«…В мире Дайпатор нет друзей и соратников… кого бы ты ни встретила – это неизменно будет твой враг. Ты должна это помнить, чтобы выжить…»

И я помнила.

следующий лист >>