Вероника Мелан
Анна Нимф
«Я там, где я хочу быть. И она там, где я хочу быть. Потому что я – Источник»
Медальон сновидений
Глава 1
(Imazee – November Rain)
Этот дом, стоящий в нескольких километрах от города, был отделен от последнего района лесами, полями и бескрайними просторами. И этим нравился мне чрезвычайно. Здесь, стоило бросить взгляд поверх светлого ранчо-забора, мирно качались цветы и некошеные травы. Вечерами они пахли так, что хотелось утонуть в соцветии ароматов, замереть и подолгу лежать в лугах под звездами.
Сейчас неторопливо менял оттенки задумчивый закат, плыл над решеткой гриля, где жарилось мясо, дымок. Роберт умело крутил шипящие куски, поглядывал на стол, где уже ждали закуски, алкоголь – проверял, все ли хорошо. Он был своего рода перфекционистом, любил, когда все идеально, правильно, стабильно для настроения и души. И сам старался быть идеальным – в первую очередь для меня.
Улыбался, комфортно поддев под талию новую подружку Кейт, Алан – мой напарник. Кейт не отличалась ни глубиной, ни интеллектом, но спортивный, идеально выглядящий Алан никогда этого в женщинах не искал, предпочитал легкость, ненавязчивость. Качались у крыльца дикие амаранты, я специально просила Роберта не скашивать полевые цветы. Пусть даже растущие так близко, пусть даже сорняки.
Вечерний теплый ветер; колыбель лета. Чуть глубже делался на горизонте цвет облаков, завтра возможен дождь.
Через пять минут мясо дожарится, мы сядем за стол, заведем разговор, будем сыпать шутками, последними сплетнями, делиться мыслями о важном и ни о чем. В такие моменты, чувствуя касание собственных локонов по щекам, паря в невесомости, я ощущала, что почти счастлива. Почти.
Было бы не «почти», если бы не надорванная часть ткани души, но с этим ничего не поделать, не залечить. Отсюда примесь легкой тоски, пустоты, некой незавершенности бытия. Мне иногда казалось, что этот контраст делает краски моей реальности шире, уводя восприятие за горизонт.
В момент мелькнувшей печали поймал мой взгляд Роберт, улыбнулся, выдавая поддержку – «все будет хорошая, моя милая Анна, я здесь». Он здесь. Но я не совсем. Я ни с кем не буду совсем, потому что он – не моя истинная пара, потому что с тем, кто ей являлся, я вместе не буду никогда. Роковой поворот судьбы. Роб уловил посыл между строк, погрустнел, вновь повернулся к грилю. Он желал стать для меня всем: опорой, надеждой, плечом. Часто немо просил – сделайся чуть мягче, чуть податливее, и я воспряну, как мужчина, покажусь себе и, быть может, тебе сильным, дерзким. Правда заключалась в том, что сильной из нас двоих являлась я – Нимфа.
Я – Анна. Самая сильная из ныне живущих аккумулятивных Нимф, живительная батарея. На вид обычная девушка двадцати семи лет, на деле не столько человек, сколько смесь человека и «явления», пра-пра-правнучка забытого ныне божества из древних легенд. В моей власти видеть мир в нескольких спектральных восприятиях, чувствовать истинные желания людей, целить тех, кто нуждается в восстановлении. Если только их души не были повреждены деймонами, как и моя собственная.
Что ж, мне не на что жаловаться – вокруг осталось много счастья.
На Кейт короткая юбка – ей повезло, что комаров не было. Быть может, их пока отгонял дым. Бросил на меня внимательный взгляд Алан – качок с усиками, которые я столько раз просила его сбрить. Как можно, имея модельную внешность и столь развитую мускулатуру, любить шорты, старомодные рубашки и эти дурацкие асексуальные усики?
Смешливый Алан – на деле серьезный трансморф – маг, способный принимать любую форму органических объектов (иногда неорганических тоже), никогда на мои замечания не велся. И сейчас приподнял бровь, вопрошая «как тебе вечеринка?»
«Скучно», – прочитал он в моем взгляде. «Хорошо, душевно. И скучно».
«Не будь к нему так… жестока», – это он про Роба. Я и не думала. Просто негоже подгибать себя под любую замочную скважину, куда фигурная резьба твоего собственного ключа без скрежета не проходит.
И все же хороший вечер. Вольные травы, покачивающийся флюгер на крыше в виде петуха, смотрящий сейчас клювом на восток. Если все пойдет по плану, то после мяса, пива и разговоров мы с Робертом посидим в обнимку, посмотрим сериал, переместимся в спальню. И я постараюсь быть мягкой, вновь дам ему и себе надежду на то, что у нас все хорошо, почти идеально.
Мое вечное «почти».
– Давайте, ребята, за стол! – Роб ловко перекладывал подрумяненное мясо на симпатичные веселые одноразовые тарелки с зеленой каймой. – Захватите кто-нибудь соус…
Просьбу выполнять бросилась услужливая блондинка Кейт.
И в этот момент у Алана пикнул телефон, приняв сообщение с двухнотным сигналом. Тут же нахмурился Роб, и неожиданно для себя воспряла я.
– Из конторы?
Алан прочитал, кивнул.
– Да, нас ждет клиент.
Мы никогда не откладывали дела. Для пожаров существовало пожарное управление, для криминала – полиция. Но мы оба значились в Бюро Магических Расследований, и это означало: кроме нас тому, кто обращался, не мог больше помочь никто.
– Прости, – сообщила Робу, всеми силами скрывающего за вежливостью разочарование.
– Ничего, все в порядке, – вечер был безнадежно испорчен для него, для Кейт. Только не для нас с Аланом. – Оставлю для тебя куски теплыми, чтобы не разогревать.
– Не нужно, – качнула я головой мягко, – быть может, вернусь поздно.
– Хорошо. Уберу в холодильник… после полуночи.
Он больше не смотрел в мою сторону, хотя, дай я возможность, прожил бы со мной долгую счастливую жизнь. Статный, приятный лицом тридцатилетний инженер-химик, чем-то похожий на романтика и солиста поп-группы. Ему бы в руки гитару…
– Идем? – Алан кивнул на ворота, за которыми стояла моя машина.
Я не ответила, звякнула ключами.
(Rea Garvey – Hey Hey Hey)
За забором молниеносно влилась внутрь сдерживаемая до того сила. Яркие краски, мощь, дерзость – я шумно втянула носом воздух. Я снова могла быть собой – Анной. Настоящей, сильной, мягкой, шальной, местами жесткой.
Плюхнулась на сиденье своей спортивной машины; Алан привычно упал на пассажирское место, пристегнулся. Водила всегда я. Очень быстро, иногда нарушая правила там, где нужно и можно. Вот так это и случалось, когда начиналось новое дело – мы оставляли мир позади, рвали вперед. Робы, Кейти, Томы, Анжелики, Мартины, Лии… – все обращались в мутную какофонию неважных лиц, в хор неких людей за спиной. Мы забывали, чем они живут, чем дышат до того момента, пока не наступало затишье, время выдыхать. Вот тогда мы о них вспоминали.
– Пристегнулся?
Я спросила для проформы – он всегда пристегивался. На голову выше меня, но ощущающийся, как пацан, которому всегда под тридцать, хотя Алану было больше сорока.
– Конечно.
И я рванула. Навстречу метнулась дорога – почти ударила в лицо от скорости. Все, свобода. Я обожала эти поля и эти закаты, кажется, больше, чем Роберта. Здесь всегда настолько сильно холила природа, настолько ощутимо качала в своем лоне, что дом, оставленный позади, стоило бы выкупить в свое пользование за любые деньги. Но у меня квартира в городе, в ней я бываю редко.
«Обожаю тебя», – слышалось от Алана. За эту дерзость, за скорость. Мне с ним было комфортно, как с братом, даже больше. За брата всегда переживаешь, а Алан – как продолжение моей руки. Машина набрала такую скорость, что уже качалась над дорогой, как люлька – пологие холмы, чудесная качка.
– Тебе нужен другой мужик, – не выдержал Алан. Он часто заводил эту песню, глядя на бедолагу Роба, на его попытки дотянуться до кого-то из другого мира. Но я и была из другого мира, я была Нимфой.
– Такой как ты? – мы обсуждали это как минимум четырежды в неделю.
– Ну, нет. Ты знаешь, я люблю… дам властных, очень раскрепощенных.
– Доминантных. – Я усмехнулась, никак не способная напитаться насыщенным густым воздухом этого вечера. Хорошо, что откинута крыша – ничто не мешает дальше единиться с природой и этим бесконечно красивым небом.
– Если только чуть-чуть. Между прочим, доминантного надо и тебе. Чтобы загибал иногда.
«Закручивал мои гайки» – да, Алан был прав. Не знал только главного – мне уже предназначен такой. И я никогда и ни за что к нему не подойду.
– Другому ты отгрызешь руки… – продолжал размышлять мой партнер, – по локоть откусишь.
Вот засранец. Вообще-то я красивая. Женственная, игривая, люблю флиртовать, внешность почти модельная – не придерешься.
– Я не об этом, – мой усатый «брат» заранее загнул бровь, – мол, не вздумай свои мысли озвучивать.
– Да иди ты, – я улыбнулась и втопила педаль глубже; машина заурчала резвее. Мы понеслись в синеве вечера, обдуваемые поверх волос стрекотом сверчков, запахом медуниц и падающей на листья росы.
Зашуршала сбоку рубашка; Алан достал коричневые сигареты, которые любил, – поплыл сбоку вишневый дым. Я втянула его с удовольствием – вот она, наша идиллия.
– Кто там. Впереди. Не чувствуешь?
Иногда мы играли в это – «угадай заранее». Что за клиент, с каким делом пришел, о чем попросит? Делали ставки; Алан, понятное дело, чаще проигрывал, но делал это исключительно с удовольствием.
– Не хочу отвлекаться.
«Слишком хорошо жить сейчас».
После он курил молча.
