Вера Камша
Яд минувшего
3
Осенний день короток. По-хорошему, надо было дотемна перегнать своих «лосей» в эти самые Большие Ивы и заняться пирушкой, но Алве с Савиньяком приспичило по горячему следу разбираться с гонцами. Резон в этом был, только Рейнхард предпочел бы поскорей избавиться от железа и порадовать парней заслуженной наградой, да и самому Савиньяку не мешало бы отлежаться.
– Больше мне сказать нечего, – не выдержал полковник. – Дальше хоть за ноги тряси, ничего не вытрясешь, а до переправы, да еще с ранеными, нам топать и топать…
– Вы уходите? – сверкнул глазами кэналлиец. – Этого я из вас еще не вытрясал.
– Двухдневный отпуск нам отвалили, – похвастался фок Варзов. – Может, порученцы у Манрика и паршивые, зато на севере таких подарков мы не видели.
– Выходит, – поднял бровь Алва, – вы командующему уже доложились?
– Маршал спал, я с начальником штаба… опять имя из головы вон, говорил.
– Генерал Кракл. Это он рассказал вам про пропавшего курьера и оплатил грядущую попойку на весь полк, заодно отпустив из лагеря? Очень мило.
– Мило?
– Предельно мило, но я как временный командующий вас придерживаю. Арно, я к Манрику.
– Все к Манрику, – зевнул Савиньяк, с явным трудом поднимаясь. – Ты-то своих головорезов сберег, а у меня… Помочь взялся, называется! Помог: трети кавалерии как не бывало… И Фульгат… Отбегался, бедолага…
– Наши кони нас и там дождутся… Полковник, ваша свита идет с нами. Так эффектней.
Процессия и впрямь получилась на загляденье, по крайней мере, начинавшие потихоньку прикладываться к вину лагерные вовсю таращились на бергерско-кэналлийское великолепие. Алве этого, однако, было мало, и он по дороге прихватил интенданта, при котором отчего-то болтался адъютант-кэналлиец, и еще одного генерала, плотного одноглазого здоровяка в богатом полудоспехе, оказавшегося командующим артиллерией бароном Понси. Сиял артиллерист не хуже собственной кирасы и при этом не замолкал ни на мгновенье.
– Павлинов надо гнать до самой Паоны, – гремел он, демонстрируя недюжинные знания о вражеской столице, – и утопить в главном бассейне! Красавчики устроили себе бассейн – ха-ха-ха – с воротами и фонтанами! Там они у нас и булькнут средь струй и радуг! Это они сами про себя говорят «средь струй и радуг», вот ужо будут им струи…
– Оду фонтану написал Лахуза, – зачем-то уточнил вдруг вспомнивший уроки словесности фок Варзов и услышал в ответ, что тем лучше, и вообще были бы «павлины» и струи, а уж мы утопим…
– Некоторые фонтаны… не иссякают, – обрадовал опиравшийся на Алву Савиньяк. Ну вот зачем так над собой издеваться? Хотя положи Рейнхард у оврага треть своих, он бы тоже рвался схватить виновных за грудки.
– Интенданты во Второй армии выше всяческих похвал, – маркиз Алвасете в обсуждении фонтанов участия не принимал, его занимала заметно погустевшая толпа возле палатки Манрика. – Было бы обидно в такой вечер оставить общество без должных удовольствий… Кажется, я вижу господина Кракла.
– А Кракл, – заржал Понси, – видит нас. Все, пошел наперерез. Готовьтесь, сейчас нас обмажут патокой.
Уже не безымянный начальник штаба приветствовал нагрянувшую компанию бодро, хоть и с некоторой растерянностью.
– Принимать победителя – большое счастье, – немедленно признался он, – но не скажу, что мы готовы к встрече. Буду откровенен, мы не ждали вас так быстро.
Судя по стоящим в стороне у разложенных костров здоровенным обозным фурам, которые лишь начинали разгружать, Кракл не врал. Подготовка к генеральской попойке даже не успела толком начаться, но Алва оказался слишком стремителен не только для имперцев.
– Возвращение фок Варзов и впрямь может удивить, – немедленно согласился временный командующий, – но я-то обещал маршалу незамедлительный доклад. Согласитесь, момент требует некоторой торжественности?
– Несомненно, я со своей…
– В таком случае нам понадобятся Ожери, Люра и какое-то количество свитских.
– Маркиз, я осознаю торжественность момента, но командующий нуждается в покое. Врач опасается…
– Опасаться нечего, – успокоил заботливого Кракла кэналлиец. – В хворях я разбираюсь всяко не хуже ваших лекарей. Не скажу, что это приятно, но так уж в нашем доме повелось. С другой стороны, занятия морисской медициной порождают привычку не медлить, не жалеть и не ошибаться.
– Сегодня вы это показали, – торжественно изрек начальник штаба. – Если выражаться фигурально, «под копытами вашего коня» решалась судьба сражения, а значит, и всей южной кампании этого года. Вам было страшно?
– Не было, но стало, – в тон Краклу откликнулся Алва. – От решающих копыт. Обычно в фигуральных выражениях под них что-то «ложится» или «стелется». Рейнхард, пусть ваши люди ждут здесь вместе с моими. Эстебан, пригласи Люра и Ожери, полковники и прочие адъютанты по их выбору, но не больше дюжины. Идемте, господа.
4
Савиньяк об адъютанте позабыл, а остаться с бергерами и кэналлийцами Дени не догадался. До входа в палатку можно было если не отпроситься, то просто отстать, теперь стало поздно; хорошо хоть тело, в отличие от напрочь отказавшейся соображать головы, еще слушалось. А ведь, пожалуй, еще и праздновать придется: если не поднять хотя бы первые стаканы, бывшие сослуживцы не поймут…
Колиньяр с досадой оглядел знакомые стены. Манрик любил собирать здесь советы, но сейчас в подбитой светло-зеленым шелком походной обители, которую вернее было бы назвать шатром, чем палаткой, было непривычно пусто. Обложенный кожаными подушками маршал, возле которого торчал штаб-лекарь, напоминал одинокую очищенную грушу на большом блюде. Выглядел командующий, тем не менее, бодро и вторжению был явно рад.
– Молодец, что прорвался, – заявил он Алве, имея в виду не то бросок эквестров на левый фланг, не то появление в палатке. – Ну, что?
– Господин маршал, – весело доложил генерал, – мой визит преследует сразу несколько целей. Во-первых, я, как и обещал, докладываю вам о победе, которая очевидна, пусть бой формально еще не окончен. Враг отступает, маркиз Дьегаррон ведет преследование. О трофеях вам сообщит полковник Капуль. Ведь сообщите?
– Пока лишь в самых общих чертах…
– Когда? – еще больше оживился командующий. – Когда у вас будут более или менее подробные сведения?
– Завтра к полудню.
– К двум жду вас с докладом и описью. Маркиз, что дальше? О сражении вы наверняка можете сказать больше, чем о трофеях.
– Пожалуй, но сперва уладим пару мелочей. Поскольку вы все равно лежите, прошу вас одолжить ваше кресло генералу Савиньяку. Арно, тебе лучше сесть, иначе ты или упадешь, или убьешь.
– А есть… кого?
– Не исключено. С вашего разрешения, маршал.
– Конечно-конечно, садитесь все… – маршал покосился на чем-то недовольного лекаря и слегка поморщился. – Мэтр, можете идти, я в порядке. Алва, мы же договорились, пока идет сражение, а оно идет, командуете вы.
– Я помню, но кресло принадлежит лично вам, к тому же только вы можете прояснить появление одной бумаги. Фок Варзов, передайте господину маршалу утренний приказ.
Опять они с этим, хорошо хоть сесть позволили… На совещаниях адъютанты стоят, но старик сказал «все», и Дени поспешил этим воспользоваться, на всякий случай оттащив складной стул к стене за любимый манриков сундук. Безобразное нарушение субординации прошло незамеченным: все смотрели на впившегося в пресловутый приказ Манрика.
– Что это? – дочитавший, наконец, маршал с недоумением уставился на Кракла. – Откуда вы это взяли?!
– Прошу простить, – только что севший генерал торопливо вскочил, – но я исполнил ваше распоряжение. Конечно, вы могли запамятовать… Вам стало плохо…
– Что вы несете! Мне бы не стало плохо, знай я, куда подевался бергерский корпус!
– Вы… Вы были обеспокоены возможностью противника… пройти краем оврага и выйти нам в тыл. Вы распорядились… исключить такую возможность… все, кроме бергеров, были к тому времени на позициях. Решение было очевидным и единственным, других резервов не имелось.
– Я не распоряжался, – огрызнулся Манрик, судя по тону, он был вполне здоров. – Чтоб не влезли воры, заводят собаку, а не двигают дом. Выставили бы караулы, при необходимости сняли бы пару рот с гряды, а вы что устроили?
– Об исполнении я вам доложил, – генерал был тверд, а что ему еще оставалось? – Вы не возражали.
– О переводе бергеров вы не докладывали!
– Кракл, – подал голос Савиньяк, – прежде всего вы должны были… сообщить мне.
– Вам было сообщено в обычном порядке.
– То есть? – резко бросил Алва. – Какие порядки здесь в обычае?
– Маркиз, должен вам…
– Помолчите! – кэналлиец рявкнул на Кракла, но неуютно стало Дени, тем более сейчас Алва смотрел прямо на него. – Теньент Колиньяр, вы служили при командующем. Как во Второй Южной передают приказы? Не вскакивайте.
– Мой генерал! – а ведь дело и впрямь нечисто! – Приказ передают либо сразу тому, кто его повезет, либо дежурному полковнику. Если надо послать нескольких людей, чаще второе.
– Спасибо. Генерал Кракл, мне нужны те, кто отвозили приказ фок Варзов и уведомление генералу Савиньяку о передислокации бергеров.
– Вы не имеете права мне приказывать.
– Отвечайте! – Манрик отпихнул одну из подушек и та, слетев с кушетки, шмякнулась на пол. Точно жаба соскочила.
– Господин маршал, – взмахнул руками Кракл, – мне очень жаль… Я не докладывал… опасаясь, что это причинит вред вашему здоровью, но теперь вынужден… Вынужден сообщить, что бесследно исчезли полковник Лэкюрё и двое штабных адъютантов. Есть вероятность измены…
– Правильно ли я понял, – Алва улыбался, но лучше бы он этого не делал, – что вы поручили доставить приказ именно Лэкюрё?
– Увы.
– Чушь! – подзабытый Понси напомнил о себе с шиком, как, впрочем, и всегда. – Не представляю, куда задевался этот тихоня, но когда прискакали от Савиньяка, Лэкюрё еще болтался здесь. Вот и спросили бы, что это за выверты!
– Сударь, – немедленно огрызнулся Кракл, – вы… невыносимы! Господин командующий, прошу вас о приватном разговоре или… хотя бы оградить меня от… от…
– Сражение не кончилось, – Алва резко поднялся, загородив Манрика, – здесь командую я.
– Да-да, – подтвердил из-за спины кэналлийца маршал. – Именно так. Маркиз, нужно прояснить судьбу пропавших. Утром Лэкюрё был на месте, но… он и впрямь мог… Теперь я понимаю…
Выходит, не только Сэц-Лумэль! Хотя чего удивляться, крысам положено удирать, а вот кто из здешних адъютантов? Двое. Не многовато ли?
Глава 2
1
Эстебан, или как его там, умудрился пригнать собранное им штабное стадо именно сейчас. Два генерала, три полковника и шесть теньентов сияли улыбками и ожидали торжествующего начальственного кукареканья и выпивки, а нарвались на поганую тишину и взмокшего Кракла.
– Мой генерал, – доложил не к месту исполнительный адъютант, – генералы Ожери и Люра со свитой.
– Располагайтесь, господа, – кивнул Алва и перешел на кэналлийский. Кажется, речь шла про Пуэна и… бергеров, но поручиться фок Варзов, само собой, не мог. – Ты понял?
– Да, рэй Алонсо, всё будет, как вы сказали. Я ускакал.
– Тогда вернемся к здешним странностям. Господа, у нас возникли две неясности, а именно: зачем генерал Кракл переместил бергеров и почему об это не узнал генерал Савиньяк.
– Я исполнял приказ командующего, – пустил очередную трель начальник штаба, – возможно, я не все понял правильно… Многие присутствующие знают на собственном опыте… Маршал Манрик порой выражает свои мысли так, что… с нашей стороны возможны ошибки. Особенно, когда маршал взволнован. Утром он беспокоился об уязвимости наших позиций рядом с оврагом…
– К Змею! – Савиньяку надоело толочь воду не меньше, чем самому Рейнхарду. – Кто-то из порученцев этого… Лэкюрё до меня не добрался… Он что, уехал и пропал?
– Я это обязательно выясню, – теперь Кракл таращился на Савиньяка, – хотя… Если Лэкюрё замыслил измену и сговорился с противником, к вам просто никого не посылали. Предатель дождался вестей о том, что кавалерия вступила в бой в невыгодных для нее условиях, и вместе с сообщниками бежал. Их не преследовали, разве можно заподозрить в измене того, с кем ты плечом к плечу…
– Еще как можно! – неугомонный артиллерист не фыркать не мог. – Кого и подозревать, если не вашего брата? Привыкли копаться в бумажках… Плечом к плечу… Скажет тоже!
– Генерал Понси, не волнуйтесь, – го'лоса Алва не повышал, но артиллерист словно бы поперхнулся и замолк. – Господа, кто-нибудь из вас часом не заметил, как… Лэкюрё рассылал поутру порученцев? Нет? Я почему-то так и думал, но давайте этот вопрос ненадолго отложим. Потом мы к нему обязательно вернемся, а пока что займемся делами дневными. Генерал Кракл, вы сообщили полковнику фок Варзов, что бергерам был отдан еще один приказ, на сей раз об атаке. Кто его отвозил?
– Один из порученцев командующего центром.
– Не ваших?
– Мои все были заняты, я попросил об одолжении моего друга, генерала Ожери.
– Прошу меня простить, – раздавшийся баритон пришелся бы впору клирику, но принадлежал щеголеватому красавцу, – я лично наблюдал двоих бездельничавших порученцев генерала Кракла и даже был вынужден сделать им замечание.
– А сейчас вы вынуждены донести на меня? Уж не потому ли, что не донесли на вашего друга Лэкюрё?
– Мы всего лишь соседи, – отрекся от дружбы красавец, – и наши отношения не отменяют того, что вы солгали. Ваши порученцы вели себя неподобающе.
– При мне они себе подобного не позволяют. Хотелось бы знать, где вы с ними встречались.
– Где-где? – не выдержал Понси, – Не иначе, в нужнике, в другом месте от вас не спрячешься…
– Обычно ваши шутки не к месту, но сейчас вы правы. Я всегда замечаю, кто чем занят, и если говорю, что…
Раздавшееся бряканье и тяжелые шаги были нестерпимо знакомы, и фок Варзов обернулся, чтобы увидеть, как его «лоси» безмолвно встают возле входа. Он не ошибся: Алва в самом деле говорил адъютанту про бергеров. И хорошо, пусть тоже послушают, кто и зачем их гонял.
– Полковник, – кэналлиец смотрел на доносчика, очень благожелательно смотрел, – вы говорили, что все порученцы генерала Кракла были на месте, но не сказали, когда это было.
– Точного времени я не назову, но генерал Ожери прибыл буквально через несколько минут.
– А, вот вы о чем… – лицо Кракла было в пятнах, но он усиленно улыбался. – Да, все так и было. Я отправил приказ несколько позже.
– Замечательно, – кэналлиец, видимо, тоже улыбался, – почему вы отдали этот приказ, и почему именно тогда?
– Я предпочел бы… обсудить это в более узком кругу.
– Нет.
– Господин командующий…
– Я уже сказал, нет.
– Простите, маркиз. Я хотел обратиться к маршалу Манрику. Он должен понять… мои мотивы. Маршал, прошу вас выслушать меня и генерала Ожери лично. Это…
– Ваши мотивы… – Савиньяк вмешался за мгновенье до того, как это сделал бы сам Рейнхард, – должны понять мы с бергерами.
– Та, мы очень хотящие знать, – Кнуд отлично понимал талиг, хоть и не успел усвоить талигойские порядки. – Для какого глюпого Змея нас отпрафляли в срашение посше на сорок годов, чем пыфало по-умному.
– Резонный вопрос, – обрывать Кнуда Алва и не подумал, теперь умник решит, что влезать в дела начальства здесь в порядке вещей. – Кракл, так какого Змея вы скрыли, куда дели бергеров, а потом принялись действовать самостоятельно и, к тому же, так затянули?
– Я отвечу, но… моя лояльность требует… сделать это приватно.
– Говорите здесь, – отрезал успевший усесться Манрик. – Тайны сейчас не ко времени.
– Как скажете… Бергеры перешли на ту стороны оврага по приказу командую…
– Прекратите врать! – рявкнул маршал, – Я память еще не потерял!.
– Возможно, я вас не так понял, хотя вы меня не поправили… Я не сомневался, что причиной вашего обморока стало… осознание того, что вы своим приказом поставили левый фланг под удар. При этом я не хотел повредить вашей репутации и не сомневался в генерале Савиньяке. Его слава говорит сама за себя! Савиньяк должен был продержаться до прихода подмоги, и я изыскивал возможность эту подмогу послать. По возможности незаметно. К счастью, появился генерал Ожери…
– К счастью, – грохнул Понси, – полковник фок Варзов не стал ловить ворон.
– О та! – подхватил от входа Кнуд, – фоители не лофят форон, а идут в пой и упивают «гусей» и «пафлиноф».
Не было печали, теперь учи обалдуя хорошим манерам! А Кракл – дурак, причем услужливый и подлый. Такие порой хуже врагов. Выгнать бы его к Леворукому, чтоб другим было неповадно выгораживать начальство за счет тех, кто подыхает.
– Вы хоть понимаете… что натворили? – Савиньяк думал о том же, и немудрено. – Мы… продержались, но кавалерии в армии, считай, нету… Разве только Алонсо… генерал Алва останется.
– Само собой, я останусь, – Алва быстро глянул на Савиньяка и тут же перевел взгляд на Ожери. – Кузен Кар… Его величество Карл вряд ли будет возражать, особенно если мы достигнем новых успехов. Итак, бергеров по ошибке отозвал генерал Кракл и из уважения к маршалу Манрику в этом не признался, попробовав затем исправить положение с помощью своего друга Ожери. Мне нужен этот приказ и отвозивший его порученец. Он здесь или за ним придется посылать?
– Нет… – выдохнул Ожери и натужно закашлялся, – простите…
– Выпейте воды и пошлите за порученцем. Надеюсь, молодой человек жив.
– Маркиз, – Ожери сглотнул, но пить не стал, – могу я попросить вас о разговоре наедине?
– И вы тоже? Нет, не можете.
– В таком случае… Вынужден признать, что генерал Кракл ко мне с подобной просьбой не обращался.
– С подобной? – подался вперед Алва. – Тогда с какой обращался?
– Мне, право, несколько…
– Вам несколько неудобно признаваться, что генерал Кракл просил вас подтвердить его ложь? У вас случайно никто из порученцев не погиб во время сражения?
– Теньент Дави. Он отпросился в роту своего дяди и…
– И генерал Кракл об этом узнал. Когда он попросил вас подтвердить его слова?
– О, совсем недавно…
– То есть уже после того, как еще раз отослал бергеров, оплатив им двухдневную попойку вне лагеря. Когда Кракл просил вас о помощи, он упоминал, что она почти наверняка не понадобится?
– Ну, в общем, да…
– Итак, – кэналлиец словно бы думал вслух, при этом не забывая разглядывать нахохленных свитских, – из трех отправленных с тремя приказами порученцев у нас остается один, самый первый. Савиньяка никто ни о чем не предупреждал, а бергеры во время боя действовали вообще без приказа. Полковник фок Варзов, как временный командующий выношу вам предварительную благодарность. Ваше вмешательство трудно переоценить.
– Нас оно, во всяком случае, спасло… – подтвердил Савиньяк. – Рейнхард, я твой должник!
– Мы все должники генерала Савиньяка и наших доблестных союзников, – внезапно ожил еще один генерал, кажется, Люра. – Но я хочу понять, что это было? Глупость или измена?
– Измена! – у кривого Понси сомнений не было. – Лэкюрё удрал, хоть этого возьмем. И в столицу его, в Багерлее!
– Да, это похоже на заговор, – подался вперед красавец-полковник, донесший первым.
– Это и есть заговор! – рявкнул его сутулый сосед.
– Что бы это ни было, оно чуть не стоило жизни командующему, – спохватился и Ожери, – Апоплексия, знаете ли, очень опасна…
– Чего вы ждете? Кракла нужно немедленно арестовать…
– И отправить в столицу! В Багерлее!
– Да, это дело должна расследовать корона.
– Кракл всегда вызывал сомнения…
– Люра, вы… вы…
– Я – верный подданный его величества, а вот вы – изменник!
– Успокойтесь! – велел сразу всем Алва, подступая к Краклу почти вплотную. – Генерал, у вас был умысел на измену?
– Нет! Это ошибка, это чудовищная ошибка… И малодушие… Я растерялся, все вышло само собой. Я не сомневался в приказе… Но командующему стало плохо, и я…
– Отлично, раз умысла на измену не было, то в столицу сообщать не о чем. С ошибками можно спокойно разобраться здесь.
– Хончо, – поморщился Савиньяк, – сообщить придется, хоть и противно… Нам нужна кавалерия.
– Кавалерия есть, – успокоил кэналлиец, но смотрел он по-прежнему на Кракла. – Так почему вы убрали бергеров?
– Я же уже сто раз… Я не изменник! Нет!
– Верно, зачем вам изменять? Нет, попади вы в окружение, вы бы предали не хуже Пэллота, но сейчас для предательства все слишком благополучно. Господа, подскажите, чем еще, кроме слабоумия и измены, можно объяснить поступок сего господина? Только не предлагайте мне бесед наедине.
– Алонсо, – негромко окликнул Савиньяк, – зачем нам это?
– Вам незачем, а я хочу понять, – Манрик аж слез со своей кушетки и теперь стоял, уперев руки в бедра. Как был, в одних чулках. – Истолковать мои слова как приказ передвинуть бергеров было невозможно, а соображает Кракл неплохо.
– Несомненно, господин маршал, – сутулый полковник тоже предпочел встать. – У меня есть третье объяснение. Генерал Кракл не хотел, чтобы генерал Савиньяк добился заметного успеха. Несколько дней назад я слышал его беседу с генералом Ожери…
– Слышал?! – по-поросячьи взвизгнул прихваченный на горячем подлец. – Подслушивал! Проныра и интриган…
– Ожери, – бросил Алва, даже не повернув головы, – один раз вы уже допустили откровенность. Сделайте это вновь. Кракл жаловался вам на Савиньяка?
– Ну… Можно сказать и так. Он считал, что мы лучше справимся своими силами, без навязанных нам северян. Только не подумайте… Я не знал его замыслов!
– Вы их знать и не могли, – утешил кэналлиец, – Судя по всему, это была импровизация.
– Мой генерал, я тоже… – теперь вскочил веснушчатый теньент, – я тоже слышал, как генерал Кракл говорил… Что успех генерала Савиньяка нас всех ограбит!
– Мерзавец! – физиономия Манрика стремительно наливалась красным, как бы старику опять не потребовалось кровопускание. – Алва, до конца боя командуете вы… Если вы не арестуете Кракла сейчас, завтра это сделаю я.
– Маршал, – кэналлиец тоже не был слеп, – немедленно сядьте и выпейте воды, иначе вы никого никогда не арестуете. Кракл, мы все сходимся на том, что вы не изменник. То, что вы натворили, в самом деле было ошибкой. Смертельной для вас.
Вряд ли Кракл что-то соображал. Просто дернулся и метнулся к выходу, как поднятый заяц, который способен лишь удирать. Мимо Кнуда с парнями он бы точно не проскочил, но Алва не оставил ему даже такого шанса. Маркиз ухватил пролетавшего мимо придурка за плечо и, похоже, сжал от всей души, отчего ухваченный, коротко и жутко взвыв, сразу обмяк. Затем стало тихо, Понси – и тот мог лишь сопеть, да еще едва слышно с явным одобрением хмыкнул Кнуд.
– Вешать этого человека не по чину, – отчеканил в звенящей тишине кэналлиец. – Головы рубят изменникам, и это требует высочайшего утверждения, но здесь всего лишь «ошибка». Остается расстрел, причем немедленный. Я сказал, а вы услышали.
