Вера Чиркова
Выбор пути
Несколько минут пасмурные маги под настороженным взглядом ещё более хмурой Кастины водили вокруг найдёныша амулетами, пока не убедились в полном отсутствии каких-либо ловушек. Заодно они собрали и бережно сложили в мешок Ранза рассыпанный фантомом клад, тщательно замотав в полотно хрупкие свитки. Кто-то осторожно предположил, что неизвестно откуда взявшийся среди руин и монстров ребёнок и эти драгоценности как-то связаны. Другой маг более явно намекнул, что ловушкой может быть и сам малыш, и мельник тотчас ядовито сообщил о своём намерении подождать, покуда они найдут способ решить эту загадку, не прикасаясь к дитю.
– Не злись, Ольсен, – примирительно вздохнул верховный магистр, – ты просто слишком мало знаешь о тайных ритуалах шаманов. А нам досталось лечить нескольких счастливчиков, которых мы сумели вырвать из их лап. Но сейчас я хотел рассказать тебе не об этом. В Антаили имеется несколько секретных помещений на самый крайний случай. Они были очень хорошо спрятаны и защищены многослойной сетью заклинаний. В каждом было всё, что необходимо для жизни двух-трёх десятков человек, и потайной выход на склон холма. Но когда мы пытались не выпустить отсюда шамана, то вынуждены были использовать очень мощное заклинание. Холм в тот раз тряхнуло так же сильно, как три дня назад. Вот тогда и обвалились своды проходов, ведущие из этих подземелий.
– Ты к чему это клонишь? – подозрительно насупился мельник и только теперь сообразил, что, пока он защищал жену и её неожиданного питомца, весь отряд уже перебрался к огромной куче камней, возле которых Бор недавно водил крысу.
И теперь все они пытались эту гору разобрать. Маги разрушали большие обломки жезлами, воины и младшие чародеи отбрасывали в сторону мелкие камни.
– К тому, дед, – хмуро вздохнул магистр, – что вот за этой кучей находится потайной вход в одно из таких убежищ, и у Филития был от него ключ. Сделанный ради секретности в виде браслета.
Глава шестая
– Весенка… не спорь, счастье моё. У тебя не хватит сейчас силы даже прогнать крысу. К тому же в проходе тесно… ну как мне тебя уговорить? Мы устроили там лежанку… когда всё закончится, я приду за тобой.
– Берест… – глядя, как муж незаметно отирает выступившие на лбу крохотные бисеринки пота, тихо выдохнула княжна и укоризненно качнула головой, – не лукавь. У меня нет дара точно распознавать правду… но тебя я люблю и потому чувствую твою ложь. Я останусь рядом с тобой, это моё право, и никто не сможет его отнять… не советую даже пытаться. Лучше скажи… как там, скребёт?
– Да, – огорчённо кивнул ястреб, сожалея, что не удастся увести Весю в подземный ход, где они, покачиваясь от головокружения, устроили для неё временное убежище.
Странный скрежет, раздающийся откуда-то из-за завала, попавшие в западню чародеи слышали уже почти сутки. С той самой минуты, как попробовали открыть ведущую на лестницу потайную дверку, через которую попали в убежище, и обнаружили за ней плотную стену из обломков и плит. Из этой плотной кучи выпало лишь несколько мелких камней, а попытка вытащить что-нибудь крупнее закончилась неудачей и отдавленной ладонью Лавора.
– Я всё время думаю про этот скрежет, любимый. – Веся снова откинулась на плечо мужа и нежно погладила его по щеке, спускаясь пальцами к шее и груди.
В убежище было не столько жарко, сколько душно, и все давно ходили в расстёгнутых рубахах.
– И что надумала? – Ястреб чуть развернулся, чтобы касаться губами её лица. – Давай ты лучше немного отдохнёшь, счастье моё? Там дежурит Савел, если ситуация изменится, он подаст сигнал.
– Не хочу отдыхать. И без того сплю в эти дни столько, сколько не спала никогда раньше… ну кроме тех случаев, когда отсыпалась после вылазок. Берест… как ты думаешь, нужно нам оставаться в крепости, если Феодорис простит нас за своеволие? Он же очень умный, и Ольсен будет за нас?
– А чего бы желала ты, любимая? – внимательно заглянул княжич в фиалковые глаза, ставшие за эти дни темнее и глубже.
– Куницы всегда доверяют решение таких вопросов мужчинам, – бледно улыбнулась она, – а я очень хотела бы понять, как тебе понравилось жить с чародеями?
– Сначала они мне показались хитрыми и расчётливыми… – медленно произнёс ястреб, припоминая свои первые впечатления от цитадели, – а потом я понял, что им можно доверять, и это мне нравится. Хотя иногда они казались мне слишком осторожными… но последние дни изменили это мнение. И потому я бы с удовольствием жил рядом с ними и действовал заодно… но по своим правилам.
– Вот и у меня точно такое же ощущение, радость моя. Мне они тоже нравятся… очень. Но жить как мураш в муравейнике не хочется. И уходить далеко не хочется… давай построим свой дом поближе к Южину?
– Обещаю! – Берест постарался произнести это слово как можно твёрже, но против его воли в голосе проскользнула тоскливая нотка.
Ну, разумеется, он построит ей дом там, где она пожелает, его светлая удача с фиалковыми глазами. Лишь бы не опоздали найти их маги и братья, которые непременно заняты сейчас этими поисками. Он твёрдо верит в это… просто не может не верить.
– Спасибо, любимый, – нежно провела ладошкой ему по щеке Веся и на несколько минут попала в плен ласковых рук и губ. – А ещё я хотела сказать про тот скрежет… тебе не кажется, что он слишком неправильный? Если бы там были голодные крысы, они бы скоблили не переставая. Да и не могли они почуять нас сквозь мощную защиту. Помнишь, Филитий про неё рассказывал?
– Но источника нет… а защита держалась на его силе.
– И всё же она не исчезла к тому моменту, как мы открыли дверцу. Знаешь, какая мысль пришла мне в голову? Я останусь в той комнатке одна, а вы закроете за мной дверь и отойдёте подальше. Если это Бор пытается разобрать обвал, я его почувствую по связи с Малышом. Когда там все вы, мне трудно хоть что-нибудь понять через эти камни.
– Весенка! – мгновенно встревожился ястреб. – Это очень опасно! Ну, в крайнем случае только вместе со мной, и возьмём оружие. Ты сама обещала… везде вместе.
Больше Веся не спорила, она и на это-то не надеялась и теперь волновалась лишь за одно: удастся ли уговорить магов? Однако Саргенс согласился неожиданно легко, впрочем, тут же объяснив причину своей сговорчивости:
– Тот, кто копает завал, пока ещё далеко, ни один из моих амулетов не подаёт сигнала опасности. Можешь попытаться проверить свою догадку. Если это Бор, то мы сможем потратить немного магии на очистку воздуха, Филитий держит это заклинание на самый крайний случай.
Мощная дверь, отделяющая зал от передней комнатки, закрылась почти бесшумно, и Берест оперся на неё, неохотно убрав руки с талии жены.
– Я быстро, – кротко улыбнулась ему куница.
Стараясь не пошатываться, дошагала до не закрывшейся больше дверки и остановилась, рассматривая почти наизусть знакомые камни. Как жаль, что вход завалило такими огромными глыбами, будь обломки поменьше, можно было бы попытаться их выковырять.
Скрежета снова не было слышно, но Веся уже знала – такое за последние два дня случалось не раз и не два. Потому она прислонилась к стене, так стоять было гораздо легче, и попыталась по отзвуку собственной силы найти далёкий фантом. Но серые камни завала наглухо перекрывали всякую связь, и сиреневой горошиной ощущался лишь стоявший неподалёку Берест.
Веся постояла несколько минут, ощущая, как всё сильнее накатывает духота и слабость, и разочарованно вздохнула: видимо, ничего не получится и придётся вернуться в зал. Там было чуточку легче дышать: намереваясь продержаться как можно дольше, маги держали открытой дверь в потайной ход.
– Веся?
– Ещё минутку… он опять прекратил копать.
– Я слышу… – не успел Берест договорить, как где-то вдалеке глухо стукнул камень.
Это было ничуть не похоже на прежний скрежет, и куница тотчас насторожилась. Прислушался и княжич, шагнул к жене, встал рядом, прислонив ухо к стене. Глухой стук повторился, через несколько секунд ещё. А потом забарабанил, как редкий летний дождь по крыше.
– Что это такое?
– Вы тут не задохнулись? – приоткрыв дверь, поинтересовался Саргенс и заторопился, рассмотрев, как дружно замахали ему супруги. – Что-то случилось?
– Слушай!
Целую минуту они внимательно вслушивались в торопливый перестук камней, и вдруг Веся тихо всхлипнула и тотчас спрятала лицо на груди мужа.
– Это они… я ощущаю своих фантомов.
– Не может быть… – глядя на её вздрагивающую спину, ещё недоверчиво пробормотал магистр и огорчённо хмыкнул, сердясь на самого себя.
Какой-то он последнее время стал невнимательный, перестал замечать потаённые сомнения и обиды собратьев. А ведь это главная его способность, дар распознавать желания и помыслы находящихся поблизости людей. И ему давно нужно было рассмотреть под непоколебимой уверенностью целительницы и воина ранимую душу юной девчонки… хотя она слишком хорошо умеет прятать свои страхи и боль.
– Веся! – Сарг взглядом захлопнул дверь, теперь можно было не особенно беречь магию, если бы снаружи ещё оставались монстры, спасатели не стали бы швырять камни так яростно. – Я хотел сказать вам одну важную вещь. Филитий передал нам ваши слова, ну вы знаете, когда он предлагал открыть письмо Тироя.
– И что? – мигом насторожился Берест, крепче прижимая к себе жену. – Говори уж, не томи.
– Говорю, – ободряюще усмехнулся маг, – поздравляю. Вы оба получаете звание магистров. Это самое важное условие для его получения: намерение чародея ради спасения собратьев или соблюдения справедливости безоговорочно отказаться от благ цитадели. И, разумеется, это тайна, которую вы никому не должны открывать. Когда Феодорис объявит об этом во всеуслышание, в заслугу вам поставят совершенно иные деяния, а вовсе не тот выбор.
– Ну и испытания вы придумали, – отирая слёзы, изумлённо пробормотала Веся, но маг уже её не слышал.
– Братья, – распахивая дверь в зал, громко объявил Саргенс, – у нас праздник! Филитий, бросай твоё заклинание очищения. Кимох, выставляй на стол припасы. Лавор, сделай воды, я сварю бодрящий напиток.
– Неужели? – неверяще уставился на него Филитий, спуская с лежанки ноги. – Вы уверены?
– Там вовсю разбрасывают камни, – высыпая в кувшин горсть трав, весело пояснил магистр, – а Эвеста почувствовала своих фантомов. Значит, скоро до нас доберутся, и нам остаётся одно – ждать и не мешать, помочь мы все равно ничем не можем. Зато можем немного восстановить свои силы, чтобы спасателям не пришлось тащить нас на руках.
Филитий немедленно воспользовался разрешением, и по залу внезапно словно сквознячок промчался. Прохладный, свежий, пахнущий занесёнными с мороза стираными полотнами и грозой. Но жадно вдыхающие его пленники сначала бросились не к столу, на котором Кимох раскладывал горки каменных двухсотлетних сухариков и орехов и оставшиеся от их собственных запасов тонюсенькие ломтики копчёного мяса и сыра.
– Стучат… – Маги возвращались из прихожей с блаженными улыбками и получали по кружке горячего отвара, мигом сваренного Саргенсом с помощью огненного шарика.
– Интересно, долго они будут разбирать завал? – волновало всех через пять минут, когда скудное праздничное угощение уже приятно согревало желудки и оставалось только понемногу сосать древние сухари, для удобства раздробленные Тереном в мелкую крошку.
– Если у них есть жезлы превращения, – объяснил Тирой, хотя большинство чародеев знали это и сами, – то несколько часов. Слишком сильно нас завалило, думаю, в том гигантском фантоме всё же была ловушка.
– Пусть хоть щель проковыряют, – вздохнул Филитий, оставшийся после последнего очищения воздуха без запаса магии, – тогда можно ждать хоть сутки.
– Если бы был источник, – поглядывая на притихшую куницу, тихо вздохнул Саргенс, – я прожёг бы дырку для воздуха за пять минут. А раз нет – придётся ждать.
О возможности забрать магию из оставшихся у него самых ценных амулетов магистр даже и не помышлял. Слишком непрост был процесс заключения в камни и металлы сложных заклинаний, чтобы разрушить их ради нескольких часов ожидания.
В течение следующего часа все они не по одному разу сходили в прихожую, желая лично удостовериться, что стук камней не прекращается, а становится громче. Стояли подолгу у стены и, приложившись к ней ухом, вслушивались в эти звуки, казавшиеся им дивной музыкой, песнью спасения.
И когда она вдруг резко стихла, пленниками убежища овладело смятение. Они бродили перед прихожей, тревожно прислушиваясь к властвующей за стеной тишине и не в силах поверить, что спасатели отказались от трудной и долгой разборки завала, сочтя её безнадёжной. Или запоздавшей.
– Может, перекусить решили? – осторожно заикнулся Лавор и смущённо хмыкнул, немедля осознав, как смешно это прозвучало.
Ведь ни один спасатель не остановит раскопки на обед… или просто так.
– Скорее всего что-то случилось, – хмурясь, откровенно признал Саргенс, ругая себя за преждевременный праздник. Не любит судьба таких самоуверенных поступков.
– А может, просто выдумали другой, более быстрый способ раскопок, они же не знают, что у нас всё в порядке и мы можем подождать? – задумчиво проговорил Савел и вдруг встревоженно нахмурился, сообразив, какие способы могут изобрести маги. – Лучше бы нам сейчас держаться отсюда подальше и дверь закрыть.
– Идём, – сразу поверил этому предостережению Берест, подхватил Весю под руку и увёл в зал, – он прав. Нечего зря тут стоять и тратить силы, нам ещё до Южина добраться нужно.
– Берест, – тихонько произнесла куница, оказавшись на своём месте, – а зачем нам идти в Южин, если они проделают к нам проход? Дышать сможем свободно, еда у них есть, да они и старые запасы смогут сварить. А пока не откроем источник, возвращаться глупо.
– Я ждал… когда ты так скажешь, – помолчав, признался ястреб, – и хотя радоваться тут нечему, всё равно рад… что наши мысли во всём совпадают. О таком счастье я никогда даже не мечтал. А теперь ложись и отдыхай, не думаю я, что маги будут очень долго искать этот способ.
Он оказался прав. Через полчаса в прихожей раздался грохот, будто упало что-то очень тяжёлое, затем плотно прикрытая дверь распахнулась, как от ураганного порыва, и по залу пролетел вихрь ещё тёплого воздуха. Он пах не морозом, как сквознячок, освежённый заклинанием Филития, а пылью и прокалёнными камнями южных пустынь, и тем не менее был неимоверно желанен и сладок. Ибо принёс с собой жизнь и обещание свободы.
Веся не успела даже слезть с лежанки, как перед ней завис довольно крупный сокол, собранный из сиреневого тумана, и протянул одну из четырёх лап, в которой держал тугой свёрток.
– Давай сюда, – забрала свёрток чародейка, – подожди немного, я проверю, что там.
В свёртке оказалось письмо, лист чистой бумаги с магическим пером и какие-то амулеты.
– Сколько вас там? Как вы себя чувствуете? В чём нуждаетесь? – отдав Тирою амулеты, вслух читала куница короткие деловые вопросы, чувствуя, как сдавливает горло от этой суховатой деликатности, рождённой желанием не задеть живой раны.
– Я сам напишу, – присев на край лежанки, уже торопливо водил пером по бумаге Саргенс. – У меня как раз появилась одна задумка. Вот, отправляй.
– Бор, отнеси это Ольсену, – сунула в лапу фантома свёрнутое в трубку послание Веся и пояснила вопросительно глянувшему Тирою: – Тут внизу дописано такое указание.
– Ну, Ольсену так Ольсену, – хмыкнул Саргенс, – я так и думал, что Феодорису не удастся оставить его в крепости.
– А я боюсь, там не удалось оставить не только деда, но и его жену… – проворчала Веся и, оглянувшись на учителя, сочувственно вздохнула, – и ещё одну чародейку. Представляю, как она сейчас обрадуется.
– Ольсен! Ну чего ты там молча читаешь! – возмущённо дёргая за рукав возвышавшегося над ней мельника, сердито шипела Бенра. – Ну скажи хоть слово! Иначе я за себя не ручаюсь!
– Они живы и здоровы! – громко объявил Ольсен, обвёл торжествующим взглядом недоверчиво молчащих спасателей и медленно повторил: – Все до единого. Им было трудновато дышать, но теперь всё в порядке. Ещё у них плохо с водой, оказалось, родничок давно иссяк.
– А еда? – встревоженно спросила Кастина.
– Еды там большой запас, но она очень сухая, – так же бодро сообщил мельник, и Даренс колко ухмыльнулся.
– Вот умеешь ты, дед, успокаивать!
– Все отходим подальше, за камни, – скомандовал Феодорис, прочитав переданное ему мельником письмо, – и надевайте очки. Саргенс предлагает прожечь проход двойным заклинанием.
– А нас он им не прожарит? – едко осведомился Ольсен, уводя к камням Кастину, не желавшую даже на миг выпускать из рук найдёныша.
– Нет, это огненное заклинание, связанное с превращением. А Филитий поможет остудить проход воздушным, Сарг считает – выгоднее потратить магию на проход, чем тратить время на разборку завала. И я с ним согласен, ведь пока мы таскаем тут камни, источник ищет новый выход, – кратко объясняя мельнику эти магические тонкости, шагавший за ним магистр попутно складывал в отдельный кошель жезлы и светящиеся от наполнявшей их магии камни. – Готово, прикажи фантому отнести вот это Саргенсу. Время он назначил через пять минут после того, как мы отправим Бора.
Эти пять минут показались покачивающей ребёнка травнице невероятно долгими, она успела продумать вопросы, какие собиралась задать при встрече Весенике. Разумеется, Кася поверила письму магистра, но интуицией, смешанной с жизненным опытом, чуяла – далеко не всё так гладко у пленников древнего убежища.
Алая вспышка света, ударившая от обрушенной лестницы в сторону заваленного источника, принесла с собой волну испускавшего жар мелкого песка. Он широким жарким языком рассыпался перед открывшимся в глубь скалы прямым как стрела проходом, вмиг засыпав неровности и трещины в наспех очищенной от камней площадке.
Стремительно промчался по освещённому изнутри проходу Бор, притащивший новое письмо, и пока верховный магистр его читал, все остальные потянулись к этой площадке, желая собственными глазами убедиться в здоровье и целости освобождённых.
– Потерпите хоть несколько минут, пока песок остынет! – ещё строго предупреждал Феодорис, а ноги уже самовольно несли его к освещённому изнутри проходу. – Терсия! Хоть ты бы не торопилась!
– Мне ребёнка перепеленать нужно, – беззлобно огрызнулась Кася, – и вообще, чего же ты сам-то так бежишь?
– Я никого не вижу, – встревоженно пожаловался Лирсет, вглядываясь в конец узкого и невысокого тоннеля с шероховатыми оплавленными стенами, – там совершенно пустая комната!
– Это прихожая, за ней зал, – поторопился объяснить Феодорис, – и все они ушли туда, ведь им жарче, чем нам. Потому и предупреждаю: не торопитесь, хоть и бросил Филитий вслед «огненному ножу» Сарга своё «ледяное дыхание», но этого мало.
– Открывается… – перебил его чей-то взволнованный голос, и весь отряд затаил дыхание: в торце ярко освещённой комнатки раскрылась дверь и в проёме показалась мужская фигура в странном сером балахоне.
– Бросаю ещё одно «ледяное дыхание», – крикнула фигура голосом Филития и сделала руками замысловатый жест.
– Пресветлые духи, – прикрывая полой куртки малыша, охнула Кася и шагнула ближе к проходу, живо сообразив, что идти по нему придётся гуськом, а потому лучше оказаться в числе первых.
Однако Бенра оказалась быстрее, и едва по созданному тоннелю промчался прохладный вихрь, выдувая облачко последних песчинок, как чародейка оказалась внутри. Следом за ней успел заскочить Лирсет, а за ним Кастина. Ольсен чуть приотстал, и его успел опередить Ранзел.
– Не пробей головой потолок, – топая за правнуком, сердито ворчал мельник, – уж не могли они на пол-локтя выше сделать!
Однако, обнаружив, что бежит уже по небольшой светлой комнатке без окон и мебели, Ольсен тотчас смолк, жадно вглядываясь в проём округлой двери, за которой виднелся просторный зал. И там молча стояли люди в таких же балахонах, как у Филития. Мельник торопился рассмотреть на бегу их лица, отмечая про себя: вот Берест и Веся, вот Тирой… как будто все живы и даже здоровы, раз пытаются растянуть в улыбках странно кривящиеся губы. Вот только смеяться в ответ на эти улыбки почему-то не получалось, а на глаза наворачивались непрошеные слёзы. Хотя это, несомненно, были слёзы радости…
Глава седьмая
– Ничего не хочешь рассказать? – заглянув в глаза воспитанницы, осторожно спросила Кастина.
Вот теперь, когда улеглась суматоха встречи, стихли радостные крики и высохли невольные слезинки, можно и поговорить спокойно. Всё равно никого тут не осталось, кроме них да нескольких младших магов, занятых устройством мест для отдыха и приготовлением обеда.
Да ещё бродит где-то по потайному проходу Лавор, собравшийся подвести к умывальне воду, и вместе с ним ушёл Лирс, решивший проверить свои способности. А остальные, после того как перекусили и немного отдохнули, разделились на две части. Одна ушла наверх помочь пришедшим со склона чародеям справиться с ловушками, как выяснилось, шаман наставил их по всей лестнице до самого верха. А второй отряд отправился к источнику, магистры всё сильнее опасались, что вскоре он пропадёт безвозвратно, отыскав в трещинах скалы другой выход.
Но прежде чем уйти, Феодорис попросил Весю запустить в него и прибывших с ним магов её лекарей, с приказом поглотить созданных им фантомов. И не потому, что её создания были чём-то лучше или сильнее, ничуть. Главным их достоинством, ради которого магистр решил пойти на такую замену, Феодорис считал прочную связь между фантомами.
– Хочу, – кивнула Веся, глядя, как ловко наставница заворачивает своего питомца в сделанные из найденных в шкафу рубах чистые пелёнки, а затем в половинку разрезанного покрывала, – и очень многое. Но не сейчас. Просто, боюсь, не успею досказать, ловушки у шамана были чем дальше, тем сильнее и подлее. Даже представить не могу, чем он защитил свои комнаты. Лучше ты скажи, откуда здесь мог взяться этот ребёнок?
– Ну, так это же проще простого, – вздохнула травница. – Ты же помнишь рассказ Феодориса? Канзай ведь не один прорвался в Антаиль, а с помощниками. А по пути они прошли по городу… тут уж зайцу понятно, не прихватить несколько пойманных женщин степняки просто не могли, не в их правилах такое. И женщины им нужны были не только для утех… многие ритуалы и ловушки шаманы ставят на живой крови. Вот потому они так ненавистны цитадели и мне тоже. Оттого я и решила войти в круг, если все объединятся против зла, ему ничего не останется, как бежать подальше. Ну а про ребёнка… думаю, когда шаман добрался до источника и оказался взаперти, то женщин оставили в живых. Сначала временно, силы ему тут и без крови хватало, а потом – пошли дети. А ты чего это так побелела, Весенка?
– Святые духи… чего же я наделала, матушка! Ведь я орды крыс… которые на нас напали, своей силой отправила уничтожить шамана. Даже не додумалась… что он там не один!
– Ты погоди-ка казниться, – встревожилась Кася, бережно положила заснувшего младенца и подвинулась к кунице, – ведь пока ничего точно не известно! Не может ведь такого быть, чтобы столь хитрый и сильный шаман не защитил свои покои!
– Может, он и защитил… но я же с крыс сняла запрет, не позволяющий жрать друг друга! Они ведь сначала были всего с собачонку! А вот как других сожрали, так и разрослись! И раз ты говоришь, что вместе с ребёнком были свитки и ценности, стало быть, мать спрятала дитё в самый надёжный тайник… а так женщина может поступить лишь в одном случае… если её дитю угрожает смертельная опасность и сама она помочь больше ничем не может!
Веся приподняла с подушки голову и тотчас уронила её назад. Слабость, свалившая целительницу в постель после того, как она создала три десятка маленьких фантомов, ещё не пропала. Но Веся ничуть не жалела об этом, сила скоро восстановится, ей Феодорис своего бальзама отлил. Зато теперь она чувствует каждого из тех, кто пробирается между камней или идёт по ступеням наверх. Но что гораздо важнее, сильные маги теперь тоже ощущают друг друга, даже не отыскивая взглядом ауру, и это намного удобнее во время вылазки или боя.
– Всё, – решительно объявила Кася, торопливо капая в отвар бальзам магистра, – ты права, поговорим позднее. Вот, выпей-ка. И никогда не казнись о том, чего уже не вернёшь, ошибки нужно помнить лишь затем, чтобы не совершить новых.
– Может, ты и права… но я по-другому не умею, – виновато шепнула Веся и отвернулась.
– Как будто я умею, – расстроенно фыркнула Кастина и поправила на мальчонке одеялко, – но стараюсь. Пойду, пока спит, сварю ему жидкой кашки, на отваре дитё долго не продержится. А ты лежи, набирайся сил, не хочу накаркать, но если ты права насчёт ловушек шамана, то долго отдыхать не придётся.
И они не ошиблись, вскоре Ардест с Дарсом привели к Весе первых раненых, и среди них оказался и Ранз.
– Феодорис отправил нас помогать чародеям с обедом, – мрачно объявил блондин, устроив брата в нише, – у них сил маловато, не хватает поставить на всех защиту. Натолкнулись на ловушку, а она оказалась многозарядной, едва выжгли летящие во все стороны колючие шарики, как полетели огненные стрелки. Ладонь прожигают насквозь… и гаснут, лишь когда попадут в камень или магический щит.
– Ну это и сразу было понятно, – мягко улыбнулась ему Кася, помогая целительнице снимать с пострадавших успевшие присохнуть повязки, – каждому магу проще воевать, если рядом нет учеников или слабых собратьев. Не нужно оглядываться. Потому и не обижайтесь. Лучше вот помогите раненых устроить, да за Весей следите, у неё ещё силёнок маловато.
– Ничего не маловато, – торопливо допивая отвар с заветным зельем, возмутилась куница, – уж на такие-то раны хватит…
И замерла, не окончив речи, рассмотрев застывшего перед ней Бора.
– У него снова письмо, – встревожился Дарс, – что могло случиться? Мы же только оттуда пришли? Читай скорее!
– Сарг просит временно отдать Бора ему, – тайком вздохнула куница и молча уставилась на фантома, мысленно выдавая ему особый приказ. Угадать, как учитель намерен использовать фантома, она даже не пыталась.
– Зачем?
– Не знаю, – огорчённо вздохнула Веся, провожая взглядом быстро удаляющегося сиреневого сокола, – но наверняка задумал нечто особое.
В письме магистр настаивал, чтобы княжна забрала у Бора часть магии, и Веся ему подчинилась. Однако ни за что не стала бы исполнять это требование, если бы её не встревожило второе указание огневика. Саргенс велел снова отправить Бора в его тело, и Веся не сомневалась, что это не простая прихоть мага. Наверняка Саргенс снова решился на что-то опасное, вроде того прохода, какой недавно выжег магией в завале.
– Собратья, – сказал он тогда пленникам убежища, едва все надышались воздухом свободы, подержали в руках послание Феодориса и полюбовались на Бора, устроившегося в хрустальном старинном графинчике, – раз теперь точно известно, что нас откапывают свои, а не слуги шамана, я хочу объяснить вам свою задумку.
Сидящие взаперти маги выслушали его с недоверием и тревогой, а затем забросали вопросами. Главных сомнений было два: не обрушится ли гора обломков в пробитый им проход, едва иссякнет сила заклинания, и не задохнётся ли сам магистр, а вместе с ним и остальные от жара мощного заклятия?
– Вы все уйдёте в потайной проход, – твёрдо заявил маг, – и вернётесь, лишь когда всё закончится. Но дальше стола пройти не сможете, я поставлю там первый щит. Сам встану возле двери и, едва брошу заклинание, сразу её захлопну. Но рисковать я не собираюсь, мне будет помогать Филитий, он немедленно же пустит следом за моим заклинанием своё «леденящее» дыхание. Ну а свод нового прохода обрушиться не сможет, так как «огненный нож» у меня объединён с превращением. Вернее, «огненный нож» проходит чуть впереди и сплавляет воедино полоску камней или песка, и его можно создать любой формы. Чаще делают прямым, но я намерен выгнуть крутой дугой, чтобы, застыв, свод тоннеля образовал нечто вроде арки. И эта арка накрепко соединит все верхние обломки, ведь они довольно крупные. А сразу за «ножом» идёт превращение, обращая сердцевину тоннеля в мелкий песок. Этот песок остудит и выбросит прочь заклинание Филития. Но тем не менее сразу входить туда будет нельзя, несколько минут он должен остывать.
– Я могу бросить «леденящее дыхание» два раза, – заявил Филитий, и всем остальным пленникам пришлось им довериться.
Не сомневалась в словах магистров и Веся, но тем не менее заставила обоих взять магии у Бора, чтобы ставить щиты не скупясь. Да и просто на всякий случай, мало ли какая вдруг возникнет неувязка, в таких делах скупость худший враг. И сейчас княжна даже на миг не засомневалась, отправляя Саргенсу своего фантома. Как ни дороги ей магические создания, но человеческая жизнь неизмеримо дороже.
– Подлечу раненых и пойду гляну, чего ещё он там задумал, – тихонько шепнула целительница Кастине, стараясь, чтобы не услышал никто, кроме матушки.
Она-то воспитанницу не выдаст, а вот маги или даже Ранз вполне могут тут же позвать Береста, ушедшего в потайной проход помогать устраивать там новые лежанки. Верховный магистр во всеуслышание заявил, что в этом убежище временно будет лазарет, столовая и место, где маги станут по очереди отдыхать, он уже отправил Егорше наказ собрать ещё один отряд.
Торопливо добавив фантому последнего пациента своей силы, Веся украдкой оглянулась на шкаф, за которым была дверца в потайной проход, и решительно направилась к выходу из убежища. Берест на неё, конечно, обидится… но зато у куницы будет спокойнее на душе, если он будет в безопасности.
К проходу княжна мчалась почти бегом, желая лишь одного: чтобы никому не понадобилось в этот момент войти в убежище. Маги придерживались твёрдого правила останавливаться перед проделанным Саргом коридорчиком и сначала пропускать всех входящих внутрь.
Весе повезло – в проходе ей так никто и не встретился, и она уже почти добежала до его конца, когда ощутила ударивший в лицо горячий ветерок. И сразу по связи с фантомами пришёл отзвук чужой боли и странное ощущение полёта. Куница рванулась к выходу, а когда наконец выскочила наружу, первым делом обнаружила в свете трёх ярко сияющих фонарей бьющий вверх фонтан серебристого сияния. И лишь несколькими мгновениями позже с тревогой рассмотрела неприкаянно болтающееся рядом с ним сиреневое облачко.
– Бор! – отчаянно закричала куница, помня только одно – фантом должен был защищать магистра. – Неси сюда Саргенса!
Её звонкий крик и посланное по связи нетерпение словно разбудили магическое создание, оно колыхнулось, принимая форму птицы, подобралось и медленно двинулось в сторону уже бежавшей к нему хозяйки.
Где-то в стороне раздались крики, вспыхнули разноцветные сполохи магического огня, чиркнула по каменным ступеням ветвистая молния, наглядно доказывая, что маги не сидят под камушками без дела. Весю эти свидетельства боя словно подстегнули, и она ринулась вперёд ещё быстрее.
