bannerbannerbanner
Тропой необъявленной войны

Вера Чиркова
Тропой необъявленной войны

Полная версия

– «У вас нет денег на кухарку?» – расстроился я, глядя на сильно округлившуюся жену наместника, – «так я дам. И женщину подходящую подберу».

– «Не нужно, – виновато смотрела суровая подруга Сарда, – ты же знаешь, мы не нанимаем людей. Лучше выпей чаю с пирожком».

– «Не нужно, – передразнил я, рассердившись еще сильнее, – Ты меня не желаешь услышать, стараешься отвлечь, так лучше я уйду…

Лин догнала меня на крыльце, указала в сторону сада.

– Если пойти напрямик, можно выйти к огороду моего отчима.

– А у тебя есть тут любимое место… где можно просто посидеть, поговорить? – пришла мне в голову удачная, как я считал, мысль.

– Есть. Поваленная верба над рекой. Но там еще холодно… – девчонка зябко передернула плечами, и только в тот момент я заметил, как скудно, не по сезону она одета.

– Тогда идем в мое любимое место, – само нашлось решение.

– А это далеко?

– Для меня – везде близко. Но если ты знаешь место, где не будешь мерзнуть и где нам дадут чая – идем туда.

Несколько минут она думала, потом решилась объяснить.

– «Завтра утром мне нужно быть дома, отец отпустил всего на два дня. И не сюда, а к моей старшей сестре. У нас с ней большая разница, и мы от разных матерей, поэтому ей он меня доверяет».

Вот такого я даже представить не мог, и сначала растерялся, не понимая, как она может жить, все время хитря и притворяясь.

– Ты не думай, – печально вздохнула Лин, – я могла бы от него уйти в любой момент… и ничто бы не удержало, ни дом, ни уговоры, ни решетки. Нужно просто отправить отчиму вестника, и он меня вытащит. Но пока терплю, отец уже стар и очень болен, за ним нужен присмотр. А сиделки и служанки долго не держатся, характер у него стал просто невыносимый. Старшие сестры давно от него отказались, сами не ездят и внуков не пускают.

– Чем я могу помочь?

– Ничего не нужно… побегу я, мать ждет, попрощаться, – отказалась Лин, открывая калитку.

Разумеется, никуда я ее не отпустил. Попросил духов перенести нас к ее отчиму, подождал, пока они прощались и сам отвел в Брум, где живет ее сестра. И порадовался, обнаружив солидный особняк с ухоженным садом и чугунной оградой.

– Если сможешь выйти в сад, я подожду в беседке, – сказал я Лин на прощанье и неожиданно для себя самого, затаил дыхание, ожидая ответ.

– «Ладно,» – сказала она и сломала капсулу.

А я облегченно выдохнул и велел духам построить путь в самую удобную из ближних к особняку беседок. За то время, что Лин провела в доме, духи успели плотно заплести беседку изнутри цветущими лианами, вырастить пышные моховые кресла и притащить пледы, горячий чайник и печенье. В Бруме было теплее, чем в Гольдоре, но я не забывал, как одета девчонка и не собирался ее простужать. А еще ломал голову, пытаясь придумать, как подложить Лин купить ей новую одежду и при этом не оскорбить. К тому же что-то не сходилось… сестра, живущая в богатом особняке вполне могла бы, на мой взгляд, позаботиться о гостье. Тут я вспомнил про капсулу, стоившую как хорошие сапоги и запутался окончательно… даже пропустил появление на садовой дорожке незнакомки. Заметил лишь, когда она тихо и неуверенно позвала – «Дор»?

– «Я здесь» – опознав голос Лин, отозвался я, оторопело уставившись на свернувшую к беседке девушку. Совершенно неузнаваемую в темной накидке с капюшоном, отороченным пушистым мехом. Вместо потертых мальчишечьих штанов на ней было шерстяное платье, а из-под его длинного подола виднелись носки теплых ботинок.

– «Где ты это взяла»? – спросил я, сообразив, что молчу слишком долго.

– «На кухне»… – растерянно ответила Лин, и только в тот момент я заметил узелок, висевший у нее на сгибе локтя. – «ты же хотел горячего чая»…

– «Чай уже есть, я на своей кухне добыл, – приходя в себя, сообщил ей и отобрал узелок, – а спросил про одежду. Откуда она?

– «Из моей комнаты, – пояснила Лин и виновато заглянула мне в глаза, – а ты думал, я всегда так хожу? Нет, это только для Гольдора. Отец очень подозрителен и временами засылает шпионов, проверить, как живет мать. Он не может простить ей ухода. Ну а если они увидят меня… то я больше не увижу мать и сестренок. Вот и прячусь».

Мне сложно вспомнить точно, о чем мы говорили еще, но одно знаю очень хорошо, ни с кем мне не было так легко. С Лин можно говорить обо всем, об оружии, о магии, о лошадях… ей все интересно. По настоящему, а не так, как пытаются показать некоторые девушки. Сидят, поддакивают, а спросишь, о чем я говорил, начинают хлопать ресницами. В общем, просидели мы, пока в окнах дома не начал загораться свет. Лин расстроилась, что ей придется идти объясняться с сестрой, но я попросил духов и они, отперев окно комнаты верхнего этажа, унесли ее прямо в спальню. А потом убрали в беседке все следы нашего чаепития и унесли меня в школу. И только там, отоспавшись и позавтракав, я взглянул на все эти события свежим взором, и начал понимать, что кажется влюбился. В странную девчонку, которая не видит во мне возможного жениха, ходит в чужих старых штанах, ради встреч с бросившей ее матерью, бродит босиком по холодной речке, чтобы поймать рыбу для гоблина, укравшего ее счастливое детство. Но несмотря на все это, я с нетерпением ждал следующего свидания, наконец осознав, что самое первое у нас уже было.

– Вот знаешь… отец, – удивленно заявил вдруг Дорик, – сейчас, когда я тебе все это рассказал, вдруг все стало понятно… кроме одного… но это я могу сказать коротко. Мы встречались с Лин еще несколько раз, и все было просто замечательно, мне казалось, она тоже ждет этих встреч, как и я. А потом, восемь дней назад, в первый день лета, в Гольдор пришел торговый обоз. До этого мосты были скрыты половодьем. Все гоблины высыпали его встречать и тогда я своими глазами увидел, как прав был Сард, г8оворя, что бедных среди гоблинов нет. Все товары, не торгуясь, смели за пару часов, и это время понадобилось купцам, чтобы считать золотые квадратики. Дист, отчим Лин, тоже был там. Покупал всего помногу, бочонки краски, рулоны ткани, ящики сластей и южных фруктов, все то, что сами гоблины изготовить не могут. Я помог ему переправить все это домой, и пошел с Лин слушать менестрелей, прибывших с обозом. Мы сидели немного в сторонке, ели сушеные абрикосы и разговаривали о своем, когда рядом остановились три молоденьких гоблинки… совсем еще девчонки. Но язычки у них были ядовитые… я сначала не прислушивался, а потом понял, что обсуждают они Лин. И удивляются, что Дор нашел в этой человечке, кроме косы в ней не на что смотреть. Я хотел сказать ей, чтобы не обращала внимания на дурочек, но не успел. Лин вдруг вскочила, выхватила кинжал и одним махом отхватила свою косу… почти половину.

– «Держи», – крикнула она онемевшей гоблинке, швырнув ей волосы, – сделай парик и станешь самой красивой»

В тот же миг ее окутал темный туман сломанной капсулы и я прыгнул вслед, пытаясь удержать. И снова опоздал. Но сначала не слишком огорчился, решив поговорить с Лин в Бруме. Ушел туда зеленым путем, однако в доме сестры девушки не было, духи проверили. Оставалось только одно, найти дом ее отца, и я не сомневался, что кто-нибудь мне объяснит, где он находится. Не мать Лин, так Дист, не он, так Сард, или Ками. Не сказал ни один. Оказывается, Лин взяла со всех клятву, что они никому не будут открывать ее тайн. Сначала я пытался их уговорить, убедить… потом разозлился. Сказал, что ноги моей в их дрянном городишке не будет и ушел… больше туда не хожу.

Глава шестая

– Я не стану тебе ничего говорить, – мягко сообщил я сыну, – пока не услышу объяснение Сарда, поскольку в этой истории он вел себя довольно странно. И теперь я хочу знать причины его поступков. Духи, принесите сюда Сардата, только дайте ему одеться, если уже спит.

– А ты уверен… – Дорик взирал на меня с непонятной тревогой, – что он подчинится? Гоблины его очень хвалят… а про тебя даже не вспоминают. Вон Лин… столько лет ходила к ним, но ничего не знала.

– И это правильно, – кивнул я, и смолк, глядя на шлёпнувшегося в мох Сарда.

– Между прочим, – осмотревшись, невозмутимо заметил он, кладя на стол блеснувшую лезвиями звёздочку, – я мог и порезаться. Добрый вечер. Наконец ты догадался вытащить меня в такое место, куда не дотянутся поисковые амулеты.

– Значит, на тебе маячки, – сразу догадался я, услышав о любимой игрушке сыскарей, – и кто поставил? Люди Жинтаса или ковен?

– На этот вопрос я не стану тебе отвечать, – дерзко заявил старый друг.

По всем правилам мне следовало поверить этим словам, но горящий тревогой и надеждой взгляд гоблина просто умолял об обратном.

– Вот, – колко заметил Дор, – расцвел цветик.

Сард посмотрел на него с жалостью и откровенно вздохнул.

– Подожди, Дорик… – остановил я напарника, – тут что-то не так… дай подумать…. Скажи, Сард, а ты не хочешь говорить или не можешь?

– Второе, – поспешно ответил он, и в голосе прозвучало искреннее облегчение.

– Значит, запретили, – сделал я единственный возможный вывод, – и кто? Ковен, сыск или король?

– Все, – удрученно вздохнул Сард, и сначала я его ответу не поверил.

Как такое может быть? Что я им сделал? Да всего несколько дней назад я обсуждал с королем деловые вопросы, и Клара там тоже была… А еще позавчера сидела рядом на отборе и подсовывала мне кандидата… Стоп. А вот отсюда нужно вернуться назад… и выяснить некоторые подробности.

– Сард, а ты не припомнишь, когда это произошло? Когда они тебе запретили что-то мне рассказывать? И почему все вместе?

– Не могу… – с болью шепнул он.

– Может, они клятву с него взяли? – предположил с интересом слушавший нас Дор.

Гоблин глянул на него с неожиданной благодарностью, а у меня огромный камень с души свалился. Ну вот вы и попались, заговорщики, теперь я узнаю все. И спокойно, без спешки, продумаю план действий.

– Судя по тому, как ты развеселился, – Сард смотрит еще недоверчиво, но в голосе звучит надежда, – меня обманули?

 

– Немного не так, – усмехаюсь уже откровенно, – они искренне считают, что ты в капкане. Но забыли, что указ о передаче мне во владение Казайских пустошей я писал сам, и не забыл ни про особый статус майората, ни о правах его жителей. В том числе права на единое правосудие. А оно возможно лишь, если подданный присягает одному правителю. Поэтому все вы, жители Гоблинора присягаете только мне, и больше никому. И следовательно, никто не имеет права требовать от вас каких-либо клятв. А если вы их по незнанию дали, я имею право своей волей эти клятвы отменить. Что сейчас и делаю.

Я поднял ладонь, вызывая знак королевского ока, и строго произнес:

– Я, высшее королевское око Грег Диррейт, правитель Гоблинора, властью дарованной мне королем Тордизании, освобождаю наместника Сардата Шелана от всех клятв, данных им по незнанию.

– Если бы я знал… – с досадой выдохнул наместник, сдергивая с шеи ставший безопасным амулет, – ни за что бы не попался.

– А должен был знать. Это твоя обязанность, наизусть выучить законы, защищающие тебя и твоих сородичей. Ну, и как давно они повесили тебе на шею эту гадость?

– Еще в начале весны, луны четыре назад. И постоянно следят… один шпион даже живет в Гольдоре. Лавочку мелочную открыл… нашим торговать некогда.

– Пусть пока посидит… а если и сбежит, не страшно. Нам он не нужен. Лучше объясни, чего они хотели и почему ты не дал мне знак?

– Как дать тебе этот знак, если ты не приходишь? – расстроенно уставился на меня гоблин, – Они же нарочно тебя этой школой загрузили. Чтобы никуда не лез… а вот куда точно – я не знаю. Но знак я подать пытался… и не раз. Доральду делал обидные замечания, и даже угрожал, надеялся, что пожалуется, твои собственные приказы не выполнял… меня за это даже старшие матери два раза к себе вызывали, холку мылили… позавчера падчерицу Диста нахально притащил, ты и спрашивать не стал, почему…

Он с досадой махнул рукой и отвернулся, а у меня с души свалился последний камень.

– Завтра приду, поговорим спокойно, – пообещал ему твердо, – А сейчас объясни про Лин… и про ваши обычаи отрезать волосы. И почему этот Дист сделал из девушки служанку?

– Но это неправда! – возмутился прямодушный гоблин, даже не подозревая, что последний вопрос я добавил, чтобы отвлечь его от преждевременных догадок. – Он относится к падчерице, как к родной дочери. Когда Дист встретил Женьезу, Эвелине было всего шесть и он забрал их вместе. И три года заботился о ребенке, как не каждый родной отец. А Женьеза судилась с мужем, он не хотел давать ей свободу, пока не вернет дочь.

– Все, – остановил я его, – это дело я помню. И теперь я знаю, кто ее отец. Тогда он проиграл, но позже, семь лет назад, когда вы начали строить Гольдор, подал в суд на бывшую жену. Требовал отнять у нее дочь, вынужденную жить в шалаше, умываться холодной водой и спать на камнях. И на этот раз его адвокаты были убедительнее, хотя я был против. Но к сожалению в меньшинстве.

– Хорошая у тебя память, – непонятно, похвалил или съехидничал повеселевший Сард, но теперь я снова был готов прощать ему мелкие шпильки. – Ну а Лин отрезала косу неспроста. У нас есть правило… если потерял кого-то близкого, нужно отрезать часть волос и боль потери станет меньше. В тот день она ненадолго оставила лежавшего без памяти отца с сиделками, но сильно за него волновалась… и тут еще гоблинки решили развлечься… вот и сорвалась. И оказалось, что интуиция ее не подвела, он как раз ненадолго пришел в себя. Ну а потом она устраивала все эти скорбные церемонии… Дист получил вестника только на следующее утро, и мы пошли ей помогать.

Смотреть на застывшего статуей Дора было неимоверно больно, но еще оставался шанс все исправить.

– Иди туда, – велел я сыну, – разгони всех по спальням и забери ее в замок. Я тоже сейчас приду.

– Ты… – с непонятным сомнением спросил гоблин, когда мой напарник исчез, – разрешаешь Доральду хозяйничать в своей школе?

– Я взял его постоянным лекарем. Ты же понимаешь, что четырнадцать подростков непременно найдут где получить синяки и ссадины?

– А ковен… не заберет?

– Не сможет. Дор теперь королевское око и мой напарник, – гордо усмехнулся я, осознав, как вовремя занялся поиском лекаря.

И как удачно предложил это место сыну. Теперь у меня есть не только хороший целитель но и надежный напарник.

– И когда только успел? – ухмыльнулся Сард, поднимаясь из мохового кресла, – пора мне, Ками последние дни ходит, боюсь прозевать. Одну вещь еще хочу сказать… хотя давал Лин клятву молчать и не вмешиваться. Ее отец… старый негодяй, ничего девочке не оставил. Все отписал старшим дочерям, с условием, получит та, кому удастся до совершеннолетия выдать Лин замуж за состоятельного человека, обязательно живущего далеко от Гольдора.

– Спасибо. Духи отнесите его домой. – я подождал, пока растает туманный хвост зеленого пути и попросил, – и присмотрите за Ками. Если что-то будет не так, сообщите Дору.

– Мы и так следим, – вынырнуло из мха сразу несколько полупрозрачных голов, – Дорик уже попросил.

– А можете мне показать… что сейчас в школе? Самому идти не хочется.

– Можем, – уверенно ответили они и я перевел дух, не люблю просить, если не уверен, что мне пойдут навстречу.

Зеленый призрачный шар вырос прямо передо мной, слегка сплющился, уплотнился и я увидел в нем, как в оконце, коридор на втором этаже и спину сына, стоящего перед толпой учеников.

– Да, я не ваш наставник, – спокойно говорил Дор, явно отвечая на дерзкий вопрос, – но я ваш лекарь и учитель. И сегодня проверяю, как вы исполняете команду отбой. Она прозвучала еще четверть часа назад, а вы еще гуляете по школе, хотя должны находиться в своих спальнях. Купаться, стелить постели и ложиться спать.

– А если не пойдем? – спросил один из учеников, чье имя я пока не выяснил.

– Не советую начинать учебу с нарушения правил. Вы видели, сколько было желающих сюда попасть? Как думаете, они согласятся приехать, если тут освободится место?

– Грег сказал, что никого не выгонит, – нахально прищурился Шет.

– Правильно, так он и сказал, – уверенно кивнул временному старосте Дор, – но вы же не дураки, прекрасно понимаете, что он имел в виду учеников, которые хотят учиться и хотят стать королевскими очами. А зачем ему тратить время и силы на дебоширов, не желающих выполнять написанных им правил?

– Я иду спать, – оторвался от толпы Клен, – спокойной ночи.

– Но мы же хотели караулить… – огорченно вздохнул кто-то.

– Чего тут караулить? – удивился сын, – стены охраняют заклинания, ворота – тоже и еще привратник.

– Столовую, – обреченно признался Мих. – Но я тоже пойду спать, я привык рано вставать.

– А зачем караулить столовую, она может сбежать?

– До нее придется добираться, – пояснил Шет.

– А…, так вы боитесь зарядки? – засмеялся Дор, – и ради этого готовы всю ночь не спать? Так это бесполезно. Завтрак может оказаться в любом другом месте.

А вот я до такого не додумался… видимо, это шуточки учителей южной школы. Нужно будет расспросить Дора. Хотя приготовил я вовсе не обычную зарядку, какую делают по утрам сонные ученики лицеев.

– Зарядку? – не поверил Шет, присмотрелся к Дору, – а не врешь?

– Утром проверишь. А сейчас спать.

Через минуту коридор опустел, и потянулись под потолком зеленые плети лиан. Вот теперь и я был спокоен за учеников. А Дорик шагнул в мою комнату и резко захлопнул за собой дверь. Нарочно так стукнул, понял я через пару секунд, когда дружно прикрылось несколько соседних дверей.

Ох и проныры!

Зеркало начало таять и мне осталось лишь разочарованно вздохнуть, духи и так нарушили мое же правило не следить за близкими.

Путь принес меня в столовую, к широкому мягкому дивану, в уголке которого сидела моя любимая и задумчиво крутила какую-то игрушку. Я рухнул рядом, уткнулся лицом ей в колени и нежно поцеловал погладившую меня руку.

– Много узнал?

Вот как она умудряется угадать главное, мне всегда было непонятно, но я неимоверно ценил эту способность. Легко разговаривать с человеком, которому не нужно ничего объяснять на пальцах.

– Сыск взял с Сарда клятву… – коротко поясняю ей выясненные вечером детали, а закончив, с деланой беспечностью добавляю, – а Дорик пошел в мою школу. И возможно придет сюда с девушкой… они, оказывается давно знакомы. Это та, последняя, что привел Сард.

– И ты только сейчас мне об этом говоришь? – Рванулась куда-то бежать Зия, но я не пустил.

– Ну и куда ты помчалась, родная? Все у тебя в порядке, и платье и прическа. А она вообще в мужском костюме ходит, и волосы коротко остригла.

– Зачем? – насторожилась жена.

– Я думаю, чтобы учиться не мешали. Но Сард говорит, у них обычай такой есть, когда кого-то теряют. А у Лин шесть дней назад отец умер.

– Так она гоблинка? Но королевские очи…

– Она человек, – ее мать ушла к гоблину и у них уже две дочери.

– Истинная любовь, – понимающе улыбнулась Зия и в этот момент неподалеку распустился пышный клуб зеленого тумана, принесшего Дора и Лин.

В одно мгновения я оказался на приличном расстоянии от жены. Сидел со скромно сложенными на коленях руками и кротко изучал вазу с фруктами, одиноко стоящую на обеденном столе.

И только через несколько секунд осознал, что никого не интересует моя персона. Зия смотрела на сына, а тот удерживал рвущуюся из его рук Лин.

– Не хочу, не хочу, не хочу… – почти кричала она, – отпусти меня, никуда я не пойду…

Придется вмешаться, иначе у нее начнется истерика, понял я с огорчением. Так расстроить эту стойкую девушку могло только что-то очень серьезное и разбираться с этим придется прямо сейчас.

– Дор, – шагнул я к сыну, и Лин тотчас дернулась, притихла, затравленно озираясь. Видимо, только сейчас осознала, что они уже не в школе. – Позволь мне поговорить с ученицей? Всего две минуты.

– Сначала мы умоемся, – неожиданно отодвинула меня в сторону Зия, решительно подхватывая Лин под руку, – идем со мной. А вы пока чай подайте.

И та послушно пошла, так и не подняв на меня взора.

– Не переживай, – попытался я ободрить Дорика, – сейчас разберемся. Я тут кое-что узнал…

– Так ведь обрадовалась… – потеряно смотрит он, – по-настоящему обрадовалась, когда увидела меня в своей комнате. И вдруг…

– Что ее насторожило?

– Я сказал, что отведу ее сюда… познакомить с матушкой. Вот скажи, что в этом такого страшного?

– Ничего. Она боится вовсе не нас, ты сейчас это поймешь. Помоги мне принести чай.

– Духи, принесите пироги, – рухнув на стул, буркнул Дорик, и над столом замелькали зеленые ручки, – спасибо, мои хорошие.

– Проходи, не стесняйся, – раздался от двери голос жены, и я тотчас обернулся.

И только теперь понял, что ощутил сын, когда увидел Лин в платье. Женская одежда изменила ее кардинально, исчез слегка растрепанный, грубоватый парнишка с ехидным прищуром недоверчивых глаз и появилась хрупкая, изящная, немного растерянная девушка.

Дор тотчас оказался рядом с ней, усадил на стул, и, наполнив чашки чаем, устроился рядом.

– Грег… набравшись решительности, виновато взглянула на меня ученица, – я…

– А ты сначала попьешь чаю и выслушаешь меня, – решительно останавливаю заявления, от которых ей потом захочется отречься, – поскольку это я велел Доральду привести тебя сюда. Ведь ты уже шесть дней как моя подданная, а до сих пор не присягнула мне в верности.

– Как это? – опешила Лин, – мой же отец…

– Старый жулик, – припечатал я, – все последние годы думавший только о том, как отомстить твоей матери. После того, как он отсудил тебя, у него не осталось способов ей насолить, кроме одного, не давать вам встречаться. Хотя, суд специально оговорил в решении, что она может тебя навещать, он всячески этому препятствовал. Но сейчас я хочу пояснить другое: ты осталась без отца, но сиротой считаться не можешь. У тебя жива родная мать и по закону королевства, никто, кроме нее, не имеет права решать, как и где тебе жить. А Женьеза мечтает, чтобы ты жила с ней, и никогда не будет против твоего ученичества. Поэтому клади ладонь вот на эту звезду и произноси присягу.

Я положил перед ней амулет правителя и листок с короткой клятвой, но девчонка вдруг отчаянно замотала головой.

– Ты не понимаешь… Грег… я не могу.

– Я все понимаю. А вот ты пока не веришь, что я могу решить все твои проблемы и одолеть все беды. Читай присягу, потом примемся за них.

– А, – всхлипнув, отчаянно махнула рукой Лин и впечатала ее в звезду, – я, Эвелина Тезтон…

Едва прозвучали последние слова сильно урезанного варианта старинной клятвы, из-под пальцев моей новой подданной вырвался синий лучик, оставил ей на запястье крохотную звездочку и исчез. Присяга была принята.

 

– Ну а теперь про завещание твоего отца. Скажу сразу, оно противозаконно. Тсс! Не спеши спорить, это еще не все. Стряпчего я, разумеется, проверю, нужно знать, обманули его или подкупили, но оставлять наследство на таких условиях он не имел права. И более того, нарушил им сразу несколько важных королевских указов. Поэтому я своей властью объявляю завещание недействительным, и в соответствии с законом, выношу решение поделить все имущество поровну между всеми законными и признанными детьми. Кроме личных вещей и ценностей проживавшей с ним младшей дочери.

Подаренное Клариссой магическое стило поставило последнюю точку на листе бумаги с моими личными печатями и я добавил четкую роспись.

– Вот теперь можешь рассказывать про беды.

– Поздно, – шмыгнула она носом и взяла пирожок, – остался только один вопрос, когда я смогу отказаться от своей доли в доме?

– Хоть сейчас.

– Но я же несовершеннолетняя… – снова растерялась Лин.

Да и Дорик смотрел как-то подозрительно. Только Зия затаенно улыбалась,

– Уже нет. – несколько секунд я наблюдал, как меняется выражение их лиц, потом пояснил, – законы у нас с королевством разные. Там девушки признаются взрослыми в восемнадцать лет, а в Гоблиноре – в семнадцать. И ты уже семь месяцев как взрослая и никто не запретит тебе учиться. Если сама не уйдешь.

– Вот теперь я точно не уйду, – твердо заявила Лин и вдруг испуганно оглянулась на примолкшего соседа, – Дор…

– Какое там условие выставил твой папаша в завещании? – задумчиво осведомился он.

– Дом остается той из старших дочерей, которая до совершеннолетия выдаст Лин за состоятельного жениха, живущего подальше от Гоблинора – на память процитировал я, и вдруг понял, что едва не пропустил главного, – так ты считаешь…

– Ну ведь само просится простое решение… я состоятельный, живу далеко… и жениться не против. Подвело их незнание твоих законов.

– Зато становится понятно, что это не ковен… – я решительно поднялся из-за стола, – мы идем отдыхать, малыши рано встают. И вы долго не сидите… утром первое испытание.

– Я устрою Лин в синей спальне, – догнало нас сообщение сына и я согласно махнул рукой.

Теперь, когда им больше ничего не грозит, ни происки мстительного старца, ни недопонимание и чьи-то интриги, можно ни о чем не волноваться. Дети у нас взрослые и благоразумные и сами выберут свой путь.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17 
Рейтинг@Mail.ru