Василий Валерьевич Кораблев
Сон в зимнюю ночь
Все имена, персонажи и события, указанные в произведении, являются вымышленными, любые совпадения с реальными людьми, живыми или мертвыми, являются случайными.
Глава 1
Свой частный дом в сто раз лучше любой квартиры. Теснота, шум по ночам за стенкой, похотливые дятлы – соседи, которые днём на работе, а по ночам сверлят или с криками размножаются, ну кому такое по нраву? А если в соседях окажется музыкальная сова? Это вообще кошмар – слушать по ночам шум и долбёж из хрипящих колонок: тумц-тумц-тумц…суки, бумс-бумс-бумс…падонки!
И что делать, если ты скромный и уравновешенный? Это Валере хорошо, он любит, когда конфликт. Ему в радость добежать до шумных соседей и запугать их до чёртиков. Он, если надо, и настоящих чертей подгонит. Ему, как говорится, был бы повод. А если ты любишь спокойствие? Если тебе нравится пение соловьёв майским вечером? Да, просто даже зимой, сидя у окна, наблюдать за вознёй воробьёв в кустах сирени, которую ты специально посадил для красоты, а не чтобы цветочками под шумок закусывать, как предлагают всякие квартирные пьяницы.
Дом – это хорошо. Дом – это всегда удобно и дисциплинирует не хуже йоги. Вот, допустим, наступил декабрь. Снега в саду намело, двор опять же, и что мы делаем в шесть утра сразу после зарядки? Правильно: лопату в зубы и убирать снег. Двор зачищаем полностью, чтобы можно было открыть ворота и преспокойно выехать, а в саду только дорожки. Одна к пруду, а вторая к бане. Куда зимой без бани? Ведь никуда. А сугробы накопаем повыше, чтобы после бани было интересней в них нырять. Это Валера выпендривается на правах гостя – требует комфорта, банный халат и чтобы полынья была в пруду метр на метр, а хозяину и снега достаточно. Главное, чтобы помягче, да по пушистее.
Хорошо зимой. Лопатой намахаешься и за стол. Чайник, мёд в вазочке, масло, свежий хлеб…Ой!
Денис остановился. Про хлеб-то он и забыл. Первая булочная открывается ровно в 7.40. А сейчас?
Он подвинул правый рукав зимней куртки, проверяя, сколько сейчас времени. Наручные часы “Восток – Амфибия” с готовностью сообщили ему, что ещё только без двадцати семь и что он зря так старался наводить порядок. Снега-то почти не осталось. Денис посмотрел на тёмное небо, предвещавшее поздний рассвет, потом на жёлтый фонарь, висевший на столбе прямо за воротами, и сладко поёжился.
Никуда не пойду. Сейчас брошу лопату, вернусь в дом и в постельку. Ну их, к лешему, эти бутерброды, лучше посплю ещё пару часиков. Тем более, что тело разогрелось, настроение улучшилось, а если сейчас почти – 6:45, то все знают, какое это удивительное время. Время для осознанных сновидений. Пять минут на то, чтобы заснуть, а затем пять отрезков времени по пятнадцать минут. И пять механических будильников. К девяти утра он будет бодр и свеж, как огурчик, а увлекательные путешествия в глубины сознания подарят массу приятных воспоминаний. Нельзя упускать такой момент. Никак нельзя.
Бросать, где попало, лопату он, конечно, не стал. Отряхнул от снега и поставил на улице возле крыльца. Уже заходя в дом, он услышал, как в соседнем дворе пытаются завести машину. Ого, да это же просто замечательно. Судя по звукам, накрылся аккумулятор и беготня соседей создаст дополнительный приятный эффект. Пока заведут, пока прогреют автомобиль…Это же, как субботним утром лежать в тёплой постели и слушать приглушённый шум пылесоса этажом выше. Это почти так же здорово, как плеск и шум старой активаторной стиральной машины. Рига или Вятка? Обожаю Вятку! С этой приятной мыслью он поспешил в кровать.
Первый сон.
Тепло и сыро. Он пробирается по каменному подвалу, а над головой у него ржавые трубы, в которых что-то гудит и булькает. Повсюду полумрак, а где-то впереди, кажется у поворота, мерцает тусклая лампочка. Он то и дело спотыкается о старую школьную мебель, переползает через парту, с удивлением осматривает взвизгнувшую под ногой гармонь: зелёная такая, с чёрными кнопками, меха рассохлись. Где-то он уже её видел? Ложная память моментально подсказывает, где и когда: детский хор в городе Сосновске. На этой гармони им аккомпанировала кудрявая женщина. У неё платье ещё было такое, в горошек, и забавный съёмный воротник хрустящего белого цвета. А он пел вместе с её сыном в третьем ряду. Им было по десять лет. Сразу становится понятно, что это за подвал и причины, по которым он сюда забрался. Он в подвале Дома культуры города Сосновска, его попросили забрать реквизит для спектакля. И где-то там, впереди, есть комната, а в комнате шкаф. Ну а то, что тут грязно и сыро, то удивляться нечему. Всё же это, не абы что, а культура.
Чем ближе к освещённому участку, тем теснее. Потолок опускается, подвал становится уже и вот уже приходится протискиваться боком, а затем ползти под неким агрегатом в железном корпусе. Кажется, так и должно быть. Этот агрегат – просто ящик с кучей толстых кабелей и краска с него прямо на лицо сыплется. Зачем он здесь? Говорят, его поставили совсем недавно. Новое воспоминание.
Эта штука точно нужна для сцены. Оттуда доносятся щелчки. По звукам похоже на реле времени.
Он ползёт на животе, мысленно ругая себя за то, что согласился помочь той милой девушке, попросивший принести реквизит из подвала. Как же здесь узко…Но с другой стороны, уж лучше это сделает он. Он же мужчина, а девушка может испачкаться. Ползком ползти…Ничего страшного. Временные неудобства. А она, в белых колготках.
Ложная память снова дарит интересные воспоминания. Девушку зовут Юля и они вместе ходили в один детский сад. В старшей группе, помнится, она ему очень нравилась. У неё были такие шелковистые косички. А однажды она сплела для него венок из одуванчиков и надела ему на голову. Кажется, она пообещала ему, что когда они вырастут то обязательно станут мужем и женой. Вот оно что! От одной этой мысли становится хорошо и радостно. Он приехал в Сосновск ради неё.
Впереди снова показался освещённый участок. Теперь будет полегче. Там, впереди, большая комната. Не стоит задаваться мыслью, как же сюда всё затаскивали? Ложная память и тут подсуетилась: в комнате с реквизитом есть заколоченные изнутри двери – это запасной выход из подвала. Юля ждёт его на улице. Стоит в коротком пальто и переминается с ноги на ногу. Он должен взломать двери и помочь вытащить реквизит. Нужно торопиться, на улице холодно. Скоро Новый год. В комнате игрушки из папье-маше и всякая всячина из картона и папиросной бумаги. А ещё там ёлочные игрушки и бижутерия. Как же они тут лампочки меняют? Неужели каждый раз приходиться так лазить? Неудобно.
И вот он уже в нужной комнате. Тут множество шкафов и полок, заставленных игрушками и искусственными цветами. Повсюду груды пыльных костюмов и несколько старых кресел. Он проходит мимо гримёрного зеркала, мимо декоративных ширм. На одной висит, пожелтевшая от времени, балетная пачка. Он оглядывается в поисках двери, ведущей к выходу. Кажется она вон там, справа, спрятана за старым плакатом. На плакате дед Мороз в окружении лесных птиц и зверей дарит детям подарки из большого мешка. Мешок, как и шуба, да и сам дедушкин нос, нарисованы малиновой краской. А на мешке проставлена дата: 1991 г. Это важно?
Почему-то кажется, что это важно.
Он сдвигает в сторону тяжёлый плакат. За ним действительно видно несколько ступенек и двери, запертые на щеколду и заботливо утеплённые старыми фуфайками. Нужно это всё сорвать и открыть – ничего сложного, но, едва он прикасается к фуфайке, то слышит позади себя странный шум. Будто топот маленьких ножек. Он оглядывается. В комнате никого, только скрипнула дверца шкафа. Дети? Как они сюда попали? Нет, это наверняка крысы. Юля ждёт его снаружи. Она может испугаться крыс. Лучше проверить. С этими мыслями он подходит к шкафу и решительно открывает навесные дверцы. Внутри, у задней стенки, сидит большая деревянная кукла. Действительно, похожа на ребёнка. На ней белая детская рубашка с коротким рукавом, чёрные шортики, а на деревянных ногах не только детская обувь, но ещё и короткие гольфы в красную полоску.
Это реквизит?
У куклы странная голова с подвижным ртом, а щёки и глаза нарисованы при помощи грима. Левый глаз смазан, отчего кукла немножко похожа на пирата. Так же, на голове имеется парик, волосы чёрные, спутанные и видно, что парик сполз на затылок. Кроме этого, на голове имеется пара аккуратных круглых ушей. Кажется, у того, кто создавал эту куклу, уши получились лучше всего, чего не скажешь про нос – здоровенный шнобель грубо приклеен к дереву, да так, что под носом видны чёрные потёки от клея.
Это что? Пародия на Пиноккио? Кукла улыбается? Нет, это у неё такой рот, нижняя челюсть немного опущена. На деревянных ручках белые перчаточки.
Судя по всему, это кукла для чревовещания. Давным-давно вышедший из моды эстрадный жанр. Ложная память молчит. Ей ничего не известно про эту куклу. Ну и ладно. Его ждут. Юля ждёт. Мёрзнет на улице. Он поворачивается спиной к шкафу и тут на спину прыгает кто-то маленький, похожий на обезьянку. Ему закрывают глаза, а затем кто-то жарко шепчет прямо в ухо.
– Скудебряха!
И он проваливается и куда-то летит. Полёт очень долгий сквозь темноту и грохот, а потом он падает ничком прямо в лужу. И просыпается…
Одно дело проснуться у себя дома в тёплой кровати и совершенно другое в подвале, вдоволь нахлебавшись грязной воды. В первое мгновение Денис даже подумал, что это просто очередной сон, только реалистичный, но битое стекло, на которое он упал лицом, было с ним не согласно. Чертыхаясь, он вытащил из брови осколок зелёного стекла и с негодованием уставился на него.
– Бутылка из-под лимонада, – проворчал он, – теперь шрам останется.
Он огляделся, сначала подвал, а потом и себя. Ага. Никакой одежды, кроме сатиновых трусов. Как он тут оказался? Это же невозможно. Он же спал. Спал, приснился сон о подвале, а затем он сам оказался в подвале. Лунатизм? Да с ним сроду такого не бывало. Так-с…
Денис лизнул бетонную стену. В первую очередь нужно определить своё местоположение. Навык древний, как мир – все, кто почитают голову Змеи, такое умеют. Через секунду он уже знал, где находится. По-прежнему в Москве, в тридцати километрах от своего дома. В Ховрино. А ему нужно в сторону Южного Бутово. Он пошёл вперёд, пока не дошёл до выхода из подвала. Деревянная дверь, обитая снаружи листом железа, оказалась закрыта на навесной замок. Денис сунул нос в щель между косяком и дверью и принюхался. В принципе, когда у тебя такой острый нюх, можно узнать не только о том, что сегодня едят в этой девятиэтажке, но ещё и о том, какие марки автомобилей на улице, а ещё, кто тут дворник и у кого ключи от замка. А ещё можно было узнать время без участия смартфонов и наручных часов. Знание о том, что он проспал всего пятнадцать минут ошеломило его куда больше факта физического перемещения в Ховрино.
Дверь в подвал находилась под лестницей первого этажа. На улице было минус двадцать, а добираться до дома пешком, в одних трусах, было некомфортно и он сделал первое, что ему пришло в голову – попытался приманить кого-нибудь из жильцов, обитавших на первом. На это ушло несколько минут и вот уже сонный гражданин в халате, шатаясь и покачиваясь, приближался к двери. Кажется, он спал на ходу.
– Пожалуйста, позовите дворника. У него ключи, – принялся умолять Денис.
– Щас. Щас-щас-щас, – сонно бормотал мужчина, а затем развязал пояс, приспустил трусы и принялся справлять малую нужду прямо на дверь, за которой томился несчастный узник режима.
Услышав бодрое журчание, Денис отскочил от двери и, осознав, что перестарался с управлением чужого сознания, перешёл на инстинкты. Пришлось выбивать дверь с ноги. Сонного писуна впечатало в стену. Денис перепрыгнул лужу, поднял покалеченного жильца за грудки и потребовал от него то, что обычно требовал от байкеров Терминатор. Ну, из разряда – мне нужна твоя одежда и подвезите до Бутова, если не сложно, пожалуйста.
Пострадавший мужчина бормотал что-то про виски с огурцами и про то, что за руль ему только в понедельник. Короче – пошёл ты в жопу, начальник.
Денис запаниковал. Пришлось взвалить мужика на плечо и оттащить в его квартиру. Слава Богу, он жил один и не пришлось объясняться с его супругой. Там хозяину квартиры было сделано новое внушение и, пока тот бегал, прогревал автомобиль, Денис по-быстрому прибарахлился.
В скором времени, его привезли домой, где он вручил плохо соображавшему водителю крупную сумму денег за труды и членовредительство. Денис снова был в своей спальне. Все вещи были на месте. Одежда на стуле, будильники на тумбочке у кровати, но чего-то явно не хватало и он не понимал: чего именно? Проверил кровать, обнюхал со всех сторон, но ничего подозрительного. Вот кровать, вот ортопедический матрас, вот подушка, набитая гусиным пухом, вот простыня, вот одеяло. Он спал тут ровно пятнадцать минут, а потом исчез и оказался в подвале девятиэтажки. И тут, словно подтверждая его мысли, зазвонил последний, пятый будильник. Денис в тайной надежде взглянул на него, ну может, всё-таки он до сих пор спит? Ну, пожалуйста? Ан нет. Будильник попрыгал-попрыгал и затих, завод кончился. В полной тишине он сидел на кровати и щипал себя за руку, но реальность и не думала меняться. Всё было реально: это явь, бровь кровоточит, руке больно, а возвращение совпало с звонком последнего будильника. Ничего себе, поспал называется. Других вариантов не было, ему срочно требовался звонок другу.
Глава 2
Валерий Васильевич заявился к обеду. И не раньше. Ни мольбы, ни просьбы его не тронули, тем более, что добрые люди не встают раньше десяти утра, это укрепляет нервную систему и помогает избежать дорожно-транспортных происшествий. Денис нервничал, места себе не находил и, в ожидании друга, коротал время, обшаривая собственный дом на предмет проявления посторонней потусторонней силы. Ничего не нашёл – хоть тресни! Все защитные печати на своих местах, охранный контур вокруг дома в три слоя, а домовые хором клялись, что хозяин спал-спал, да пропал. И самое главное, если бы тут была иная нечистая сила, то остались бы следы, запахи, хоть шерстинка бы, но осталась, но ничего нету. Что за чудеса такие? Ведь так не бывает, должны остаться следы. Денис даже в унитаз заглянул, аукнул туда и, не дождавшись ответа, совершил утренний акт осквернения.
Валера приехал на Япоше и приволок с собой туристический рюкзак литров на девяносто. Он, будто медведь, ввалился в прихожую: весёлый, дублёнка нараспашку, а от него самого пахло дорогими женскими духами. Денис принюхался и недовольно сморщил свой тонкий нос.
– Понятно, почему ты не торопился. Снова всю ночь развратничал.
– Деня, не развратничал, а проводил сексуально-профилактические мероприятия в бескорыстных целях. Называй вещи своими именами.
Валера утащил рюкзак на кухню и принялся выгружать на стол различную снедь. Хозяин дома тоскливо взирал на стол, где ещё недавно стоял самовар и две одинокие чашки. Гость нахальничал. Сначала на столе появились банки с солёными огурцами, потом банки с маринованным папоротником, потом появились банки с черемшой, с грибами, с брусникой, с морошкой, варенье семи сортов, потом консервированная оленина, потом копчёная рыба, кажется омуль.
– К тебе что, бабушка приезжала? – не выдержал он. – Это что за дама тебя так порадовала.
– Очень добрая, очень хозяйственная и очень богатая, – невозмутимо отвечал Валера и поставил на стол банки с чёрной икрой.
– Пожалуйста. Это всё тебе.
– Ага. Спасибо. Сам жрать не стал, решил мне сбагрить.
– Ничего ты не понял, Буратино. Это – только тебе. Моё, в Япоше. Воблу и крабов, извини, я зажал.
– А, по-моему, ты – продуктовая проститутка.
– Деня, я тебе щас эту икру в харю кину, – ласковым голосом пообещал Валера.
– Тогда и хлебом в меня кинь заодно, я себе бутерброд сделаю, а то, пока тебя ждал, весь на нервах.
– Ой, тоже мне нервы. Подумаешь, проснулся в подвале, запертый на замок. Это всё от одиночества, Дениссимо. Вот заведёшь себе нормальную тётю и тебе сразу станет некогда. А я вот, бывает…
Валера мечтательно вздохнул.
– …Иногда вообще по ночам не сплю. Ору под окном у очередной Фрёкен Бок, как голодный кот, выпрашиваю, значит, себе еды и ласки.
– Может лучше пройдёшь в спальню, осмотришь место преступления? – нетерпеливым голосом попросил Денис. Валера по-философски развёл руками, сбросил дублёнку и велел позвать чернокожего слугу для сопровождения великого детектива.
– Какие у меня слуги? – не понял Денис.
– Фи. Веди давай меня. Только, если там на кровати твои ношенные носки, я сразу сбегу. У меня аллергия на химическое оружие.
Но и у него ничего не вышло. Валера раскидывал вокруг кровати специальные магические артефакты, вызывал духа эксперта-криминалиста, тряс за хвосты домовых, угрожая расправой, а когда не добился от них правды, взялся за товарища и заставил его написать подробный отчёт о сновидении. Денис, который уже отвык от бумажной работы, ругался, морщился и в сочинении – “Как я проспал – это”, наделал кучу ошибок. Валера прочитал, поставил ему кол за грамотность, а затем выдал карандаш и новый чистый листок.
– Рисуй куклу. Уж её-то, ты, братец, запомнил.
Денис принялся рисовать. Рисовать, это вам не буквы, рисовать он умел. Валера, тем временем, обратил внимание на будильники. Каждый из них он брал в руки, обнюхивал и глубокомысленно хмыкал.
– Думаешь, у меня лунатизм? – с подозрением в голосе спросил Денис.
– Как вариант! И для тебя, это очень хороший вариант, я бы сказал: самый оптимистичный.
Валера уселся на кровать, попрыгал на матрасе, после чего попробовал лечь.
– На спине спишь или на боку?
– На животе, – буркнул Денис.
– А где подушка с Сейлор Мун?
– Она сносилась.
– Угу.
Валера лёг на живот и попытался изобразить спящего товарища и это вызвало раздражение последнего.
– Ты хотя бы одежду снял. Лежишь на моей постели в верхней одежде!
– Ну и что? Это, теперь, не постель. Это – место преступления. Или ты рискнёшь второй раз? Может тебе понравилось по подвалам в неглиже шлёпать?
– Валера, зачем ты надо мной издеваешься? Я тебя позвал, как эксперта.
– Вот я и экспериментирую. Предположим, тебя похитил Фредди Крюгер? Он тебя провёл через сон и выкинул в запертом помещении, чтобы позднее вернуться и поточить о тебя свою перчатку, но ты сбежал. Значит, он должен повторить похищение Дениски.
– Глупости говоришь…
– Ну какие-то надо же. Я просто выдвигаю версии и строю догадки. Ты куклу дорисовал?
– Нет ещё.
– Рисуй. Имя только не произноси, а напиши в уголке. Это может быть важно.
– Какое имя?
– У тебя в отчёте написано слово, которое ты слышал от куклы, – зевая отвечал Валера. – Слово очень странное, поэтому, вероятно это имя куклы, а может и прозвище. Нужно проверять.
– А так, навскидку? Ведь я просто спал. Это был сон. Осознанное сновидение, путешествие в неизведанное. Мы, так, постоянно развлекаемся, что в этот раз могло пойти не так? – спрашивал Денис разглядывая получившийся рисунок. Куклу он нарисовал очень точно, но пока что опасался отдавать товарищу. Засмеёт ведь.
– Нуууу, – Валера перевернулся на спину и посмотрел в потолок. – Есть один вариантик. Сны, такая штука…Вроде бы, всё там несерьёзно, но с другой стороны – всё очень серьёзно…Тем более, ты описал в отчёте название города, в котором находился подвал дома Культуры, девочку-Юлю с косичками и множество мелких подробностей, не относящихся к делу…
– Ты про ложную память? – перебил Денис.
– Ага. О чём это говорит? А это говорит о том, что ты был, скажем так, в параллельном мире. Вот только не физически, а духовно. Душа твоя летала, летала и долеталась. Вселилась она в некоего товарища, который очень любит девочку Юлю.
– Фигня, твоя теория, – подумав, как следует, отозвался Денис. – Если, по твоим словам, я душой вселился в другое тело, то как моё собственное оказалось в Ховрино?
– Здорово, правда? – засмеялся Валера. – А где тогда твои наручные часы? Тоже в подвале, в Ховрино? Здесь их нет и готов поспорить, там – тоже нет. Они переместились. Причём переместились именно туда, в твой Сосновск, а виновата в этом кукла, на рисунок, которой ты сейчас пялишься.
– А как моё тело…
– Рокировка. Я пошутил на счёт имени. Это было заклинание рокировки! – Валера вскочил с кровати и победоносно хлопнул в ладоши. – Так, значит…напишешь мне его на отдельном листе.
Денис непонимающе захлопал глазами и Валере пришлось объяснять.
– У куклы сейчас твои часики. И это не хорошо. По этим часикам она может до тебя добраться. У тебя из дома больше ничего не пропало, однако, когда ты вернулся, ты испытал некое чувство потери, ведь так?
– Да, – вынужден был признаться Денис.
– Прекрасно. Вернёмся к моменту с будильниками. Каждый из них заведён на определённое время с интервалом в пятнадцать минут. Последний сработал, когда ты вернулся на исходную позицию, то есть домой. Так или не так?
– Так, – Денис по-прежнему не понимал, к чему клонит товарищ.
– А первый? Во сколько сработал первый? – с нажимом в голосе спросил Валера.
– А, хмм…не помню.
– Домовые! Во сколько сработал первый будильник и в какой момент времени пропал ваш хозяин? – крикнул Валера, поднимая голову вверх.
Ему ответом был хор призрачных голосов.
– Хозяин пропал в 7.15. И сейчас же зазвонил первый будильник.
– Что и требовалось доказать, – пожал плечами Валера.
После этого он сказал, что в спальне проверять больше нечего и пора бы переместиться на кухню. Он, например, необычайно желает жрать, а пока от гостеприимного хозяина допросишься…
Они сидели на кухне пили чай и запивали его коньяком. На обед были только одни бутерброды, потому как Денис всегда был неприхотливым в быту и мало заботился о наполнении холодильника. Именно поэтому Валера всегда приходил к нему с рюкзаком. Ведь, пока ещё этот аскет додумается сходить в магазин. Разумеется, он и хлеба купил. И колбасы. И сыра. И шесть пачек макарон. И десяток яиц. И майонез не забыл.
– Деня, ты не хрюкай, – чавкал Валера. – Хотел получить острых ощущений, считай получил. Тут переживать не из-за чего. А вот часики, надо вернуть. Кукла явно не простая, а что ещё хуже – она не из нашего мира.
– Она хотела переместить меня в свой мир? – спросил Денис задумчиво рассматривая своё отражение в самоваре.
– Ага. Только заклинание сработало не так, как надо, и тебя переместило… в подвал. Ну, оно хотело в подвал, и ты улетел в подвал, только в другой. Ошибочка вышла, будильник настройку сбил.
– И как ты планируешь вернуть мои часы?
– А я ещё ничего не планировал.
Денис отвлёкся от созерцания самовара и с удивлением наблюдал за тем, как его друг наливает себе целый стакан коньяка.
– Конец года. Карма. Что я получу за оказание своих бесценных услуг? – льстиво улыбнулся Валера. – Не забывай, что цена будет расти с каждым днём, ровно до тридцать первого.
Действительно. Дружба – дружбой, а за работу надо платить. Денис нахмурился, прикидывая про себя, что он может предложить человеку, у которого всё есть и который ни в чём не нуждается.
– Неделя рабства в Восьмом отделе?
– Неа. Во – первых, я твой друг и так дёшево тебя не продам, а во-вторых: у тебя только за текущий год долгов – выше крыши. Придумай что-нибудь поизящнее, – отказался Валера.
– Хмм. А ты бы чего хотел?
– Во. Это уже деловой разговор.
Валера одним махом осушил стакан и с удовольствием понюхал корочку чёрного хлеба.
– Ты мне покажешь свои секретные места для медитации. Как тебе такое предложение? Я знаю, они у тебя есть.
– Да пошто они тебе? Пошто? – возмутился хозяин дома.
– А я может, тоже выспаться хочу, как следует. Тем более повод есть. Я как раз в прошлом месяце прое…потерял свою секретную ночлежку. Представляешь? Стройку разморозили, а мою бытовку взяли и увезли. Я уже и бытовку выкрал, и скамейку, ту самую, с помойки принёс, чай в кружке завариваю, строго в обед, а не то! Ощущения не те и сны – не те. А ты не хуже меня знаешь, как это сложно найти – то самое место.
Денису не улыбалось раскрывать другу свои секреты и поэтому он решил схитрить.
– И на какое же из моих мест ты претендуешь?
– Хотелось бы все посмотреть, поспать там на пробу, сравнить – так сказать, – ухмыльнулся Валера и налил себе ещё коньяка.
– Хорошо, я покажу тебе… Все два моих тайных места, – осторожно согласился Денис.
– Все… Пять, – поправил его Валера.
– Откуда ты знаешь про… пять?
– Деня, а вот серьёзно, ты действительно собирался меня обмануть? Я же заметил, как ты покраснел, когда назвал мне другую цифру. Ну, давай, я жду – продолжай обманывать. Я хочу посмотреть, как у тебя харя треснет, – улыбка у Валеры была шире, чем у Чеширского кота.
Денис задумался.
– Ладно, – через несколько минут медленно произнёс он. – Я согласен. Только расскажи, как ты узнал, что у меня их именно столько.
Валера отсалютовал ему очередным полным стаканом. Выпил, а затем предложил выйти на свежий воздух с целью послеобеденного перекура.
– Вы не поверите Ватсон, но мне всё сказали часы, – хихикал он, сидя на крыльце с сигаретой. Голос его при этом походил на голос артиста Василия Ливанова. – Ну вернее не часы, а твои будильники, которых у тебя ровно пять. Я давно уже отметил твою нездоровую любовь к этой цифре. Все будильники, кроме первого, заводятся с интервалом в пятнадцать минут. Это – три раза по пять. Но самый первый – заводится на двадцать пять минут. Тебе не странно, что у тебя везде одни пятёрки?
– Не странно, я может в школе тоже на одни пятёрки, – буркнул Денис.
– Да? А я думал тебя оттуда выгнали.
– Как же я по-твоему тогда аттестат получил?
– Да тоже мне секрет. Наверняка было так. Тебя выгнали из школы, но поскольку ты жил в лесу, тебя это не испугало. Однажды ты подстерёг директора школы, который возвращался из района в родной посёлок и загнал его в берлогу с медведем. Затем, угрожая директору пережевыванием и перевариванием, ты получил от него не только аттестат, как говорится, из первых рук, но ещё и самые высокие оценки, и множество благодарностей. Ну, иначе я не представляю, как ты по-хорошему в институт поступил. Как же, если не при помощи мохнатой медвежьей лапы?
Денис присел рядом. Он и не подумал отвечать на очередную колкость своего друга. Валера покосился на него и, кашлянув, заговорил более серьёзным тоном:
– Ты, наверное, думаешь – чёрт бы с ними, с этими часами. Подумаешь, “Восток-Амфибия”… Ещё, мол, такое куплю, за пять тысяч рублей. Деньги-то, копеечные. Однако, они были куплены тоже с использованием числа пять.
– Всё верно, – подтвердил Денис. – Ты абсолютно прав. За пять тысяч. В две тысячи пятом году. Пятого мая купил. Как сейчас помню.
– У-м, ещё и пятый месяц.
Валера сочувственно покачал головой, докурил папиросу и щелчком послал тлеющий окурок в сторону забора. Денис, который держал наготове пепельницу, вынужден был смириться. Ну, улетел и улетел. Потом подберёт. Всё равно ситуация странная. Главное, что его друг вне подозрений.
– Значит, это всё не розыгрыш, а настоящее колдовство. А я ведь признаться подумал, что это всё твои шуточки, – подытожил он.
– О, если бы я такое умел…Я бы. Х-м.
Валера ухмыльнулся и хлопнул его по плечу.
– Деня, да ты – чёртов гений! Раньше я опасался твоих экспериментов с ритуалами, а теперь вижу – есть положительный момент. Как говорится: раз в сто лет и в Сколково инновации случаются.
– Ты это об чём?
– Как об чём? У куклы твои часы. Она попытается с их помощью выйти на тебя снова и, если я сначала просто собирался её к нам выманить и в камине сжечь, то сейчас вижу совершенно иную картину. Мы, через эту куклу, себе грин-карту организуем и будем без палева путешествовать в параллельный мир. Я всегда мечтал о такой халяве.
– А это законно? – насторожился Денис.
– Ты про камин? Обычная самооборона, – успокоил его Валера.
– Да нет, я про доступ в параллельное измерение.
– Ну, не попробуем – не узнаем. Короче, делаем так: ты остаёшься на хозяйстве и не вздумай мне спать, а я поехал за оборудованием. На улицу не выходить, на звонки не отвечать, в соседей плевать только издали. С этого момента начинаем операцию “Сонный Гэри”, – приказал Валера.
Денис покорно вздохнул.
