Василий Головачёв
Очень Большой Лес. Том 2

Глава 12
Доморощенные аэронавты

В молодые годы Дорохов изучал конспирологию как науку, но совершенно не был готов к тому, что сам станет применять принципы этой теории на практике. Дело усугублялось ещё и тем, что приходилось секретничать и скрывать намерения от своих же коллег по службе, с кем он не раз готовил операции и разрабатывал концепции тихого вмешательства в неблаговидные планы конкурентов из-за рубежа, которых политкорректные российские чиновники с любовью называли «партнёрами».

Но связи у отставного генерала остались хорошие, и благодаря им, а также связям генерала Плащинина, группе «заговорщиков» удалось в короткие сроки подготовить операцию по поиску иномерианы, подключив к ней надёжных и проверенных в деле людей.

Контакт с Русским воздухоплавательным обществом (РВО) им обеспечил Савкин, у которого в аппарате РВО работал приятель, воздухоплаватель (аэронавт, как называли себя путешественники на воздушных шарах) и конструктор аэростатов по фамилии Галкин. Он и предложил «заговорщикам» шарльер, то есть аэростат, использующий для подъёма гелий, на котором не раз поднимался в воздух лично.

С корзиной пришлось повозиться. Стандартный аэрокунг не годился, в нём не нашлось места для аппаратуры Платова. К тому же для маневрирования на больших высотах требовался какой-никакой винт. Без него попасть в горловину иномерианы было нереально. Поэтому под кабину приспособили военную палатку с жёстким дном, снабдив её рёбрами жёсткости из алюминиевых трубок.

Чтобы доставить всё это хозяйство в Тюмень из Реутова, где располагалась штаб-квартира РВО: оболочку шара, небольшой электрический вентилятор и необходимые для крепления конструкции инструменты, пришлось организовывать рейс грузового Ил-76, на что потребовалось дополнительное время. Дорохову и его коллегам в этом плане повезло, что из Жуковского в Тюмень вылетал по своим делам военный транспортник, и Савкину каким-то чудом удалось убедить лётчиков взять на борт «секретный груз» для нужд местных чекистов.

Таким образом, одиннадцатого февраля в лагере исследователей «инопланетного растительного вторжения» под базой отдыха «Советская» собрались все участники «группы обеспечения безопасности» «Призрак», обсудили ситуацию и приступили к выполнению плана, начавшегося сборкой аэростата, призванного, по официальной версии, обеспечить контроль за территорией базы.

Для сборки «аэронавтам» был отведен ровный участок берега реки, в полукилометре от границ базы. С помощью БТР утрамбовали снег, обнесли площадку проволочным забором, и четверо специалистов, в том числе и главный аэронавт Николай Галкин, за два дня заполнили шар гелием, соединили его с «корзиной», в которой уместились три человека в гермокостюмах с ИКК, печка, приборы и пропеллер, превращавший это сооружение в подобие дирижабля.

Дорохов хотел было взять с собой и оружие, предположив, что если они прорвутся по «червоточине» в мир Большого Леса, то могут столкнуться с летающими «динозаврами», однако Галкин запротестовал, утверждая, что аэростат и без того перетяжелён, и генерал отказался от затеи.

Взлетели в тринадцать часов дня тринадцатого февраля. Дорохов счёл это совпадение позитивным.

Погода в районе базы стояла ясная, сияло солнце, ветра не было, лёгкий морозец под минус восемнадцать градусов пощипывал лица провожающих. Голоса звучали буднично, словно происходило рядовое событие типа пуска метеозонда, в то время как речь шла о проникновении в иную вселенную, и у Дорохова на миг в душе родилось ощущение, будто ему снится сон. Однако где-то недалеко взревел в лесу двигатель БТР, и эйфория прошла.

– Поехали! – скомандовал Андрей Тарасович.

Отпустили канат, удерживающий аэростат на месте.

Он медленно поплыл в небо, сопровождаемый взглядами оставшихся мужчин.

– Вы мне так и не сказали, что ищете, – обернулся к Дорохову пилот; шлемы они натянули, но забрала шлемов не загерметизировали.

– Дырку в небе, – пошутил генерал, глянув на молча возившегося у стойки с приборами Платова.

– Как она выглядит?

– Увидишь.

– А потом?

– Сегодня у нас в плане только поиск. Обнаружим, забьём в комп координаты, вернёмся. Завтра проверим, держится иномериана на месте или нет, запустим в неё беспилотник.

– И всё?

– Если вход в иномериану устойчив, попробуем подняться в неё и выйти в Большой Лес.

– Я так и не понял, что это за лес и где он расположен.

– Вернёмся, Дионисий Порфирьевич тебе всё объяснит.

Горизонт начал расширяться. Под аэростатом раскинулось белое поле, окружённое заснеженным хвойным лесом, пересечённое замёрзшей рекой. Строения дома отдыха с его парящими на морозе бассейнами стали удаляться. Гора сизо-синих, бурых и зеленоватых растений, накрывшая самый большой бассейн вплоть до стен корпусов, выглядела на этом фоне причудливым монументом.

Температура воздуха стала падать. На высоте трёх километров она достигла минус двадцати пяти градусов, и Дорохов велел загерметизироваться и включить обогрев кабины.

– Помедленнее, пожалуйста, – раздался в наушниках шлема голос физика. – Желательно вообще остановиться минут на пятнадцать.

Пилот стравил часть гелия. Аэростат почти застыл в воздухе – махина диаметром в двадцать с лишним метров серебристого цвета с изображением российского герба на боку.

– Хорошо, что нет ветра, – сказал Галкин: из-за маски на лице голос пилота стал невнятным.

– Это точно, – согласился Дорохов. – Пришлось бы ждать.

– Что мы всё-таки ищем? Как эта дырка выглядит?

– Никак не выглядит, она невидима. Только приборы и могут уловить, есть она или нет.

Помолчали, поглядывая в окошки «корзины»-палатки, пока аэростат оставался на месте.

Шли минуты, Платов нервничал, то и дело порхая пальцами по сенсорной консоли управления, сопел и на спутников не глядел. Работать в перчатках ему было неудобно, он злился, но терпел, понимая, что идёт проверка его идеи.

– Помочь? – предложил Дорохов, чтобы отвлечься от дурных мыслей.

Платов встал, выглянул в пластиковое окошко, потом откинул полог-дверь палатки, выглянул, ища глазами гору выпавших из иномерианы растений на земле.

– Нужно выйти точно над вершиной этой горы.

– Как скажете, – откликнулся Галкин, запуская вентилятор, винт которого торчал снаружи палатки.

Аэростат двинулся к северу, ориентируясь на пирамиду иновселенской флоры. Через десять минут он завис над горой и маневрировал в пределах десятка метров до тех пор, пока Платов не скомандовал:

– Стоп!

Сев на место, он снял перчатку и снова принялся играть на сенсорной панели какую-то «мелодию».

– Поднимаемся, но очень медленно.

Аэростат начал набирать высоту.

Дорохову стало скучно и холодно. Несмотря на обогрев кабины и гермокостюма, холод начал пробираться к телам аэронавтов, и когда аэростат поднялся до высоты в семь километров, Дорохов с тревогой подумал, что долго в таких условиях они не выдержат и перед следующим подъёмом надо будет что-то придумать для поддержания в кабине нормальных условий для работы.

– Ну, что у нас на горизонте?

– Ничего, – хмуро проговорил Платов, отогревая пальцы правой руки под мышкой. – Если появится след, то на высоте больше десяти километров.

– Тогда зачем мы начали с трёх?

– Во-первых, аппаратура требует настройки. Во-вторых, нужно было убедиться, что горловина иномерианы не торчит ниже, чтобы потом не начинать всю процедуру с малых высот.

– Как будет выглядеть горловина, если поиск закончится благополучно?

– Вот экран. – Платов ткнул пальцем в зеленоватый прямоугольник ноутбука, в глубине которого светилась ажурная полоска в форме башенки. – Это расчётная трасса лепестка иномерианы. Если мои пробные расчёты подтвердятся, над зубцом лепестка сформируется параболический выступ.

– Ясно. – Дорохов полюбовался на башенку, сдвинул застёжку костюма до упора, полностью перекрывая доступ к горлу холодного воздуха. – Коля, печку нельзя раскочегарить сильнее?

– Она и так на пределе, – отозвался Галкин. – Стенки кабины тонкие, тепло не держится.

– Не замёрзнем?

– Есть такая опасность. На высоте в двадцать километров температура воздуха достигнет минус восьмидесяти.

– Нам так высоко подниматься не надо. – Дорохов подумал и добавил: – Я надеюсь.

– Вернёмся, попробуем усилить термоизоляцию.

Через полчаса аэростат поднялся на десятикилометровую высоту. Температура воздуха снаружи достигла минус пятидесяти шести градусов, но в кабине пока держалась на уровне минус двадцати пяти.

Платов попросил сделать остановку. Было видно, что он окоченел и держится из последних сил. Во всяком случае, у него скрючились пальцы правой руки, и физик отогревал их дыханием всё чаще.

– Давайте возвращаться, – предложил Дорохов, стараясь, чтобы в голосе не звучали нотки сожаления.

– Ещё чуть-чуть! – взмолился Платов. – Хотя бы на пару километров выше.

– Отморозишь руки.

– Не отморожу.

– Давайте я разверну жерло печки на вас, – предложил Галкин.

– Вот я лопух, – сокрушённо качнул головой Дорохов. – Конечно, разверни, это надо было сделать давно.

Печку поставили ближе к физику, и под струёй тёплого воздуха он ожил, сунув в неё руки.

Поднялись на одиннадцатый километр, потом ещё выше.

Холод стал невыносим.

– Всё, товарищи аэронавты, на сегодня достаточно! – объявил Андрей Тарасович. – Иначе на землю вернутся мёрзлые трупы!

– Товарищ генерал…

– Отставить базар! – Дорохов связался по рации с землёй. – Василий Михайлович, что у вас?

– Сидим, ждём, – ответил Савкин. – Все занимаются своими делами, вами пока никто не интересовался.

– Возвращаемся.

– Нашли?

– Пока ноль, тут очень холодно.

– Знали же, что будет холодно.

– Знали, но не представляли, насколько. Готовьте обогрев, как снаружи, так и внутри, кое-кому потребуется горячая ванна.

– С ванной сложно… хотя что-нибудь придумаем, на территории базы остались неповреждённые бассейны с горячей минералкой.

– Ждите. – Дорохов повернулся к пилоту: – Вниз, Коля.

Через минуту аэростат начал снижаться.

Глава 13
Ликвидация десанта

Если бы не тревога за жизнь потерявшего сознание сержанта, Максим внимательнее смотрел бы по сторонам. Но он выжимал из аэромотоцикла всё, на что тот был способен, торопясь попасть в «родной» лес, и не обратил внимания, как в километре от него мимо, низко над вершинами деревьев, проскользнула едва видимая в сумерках серая пуля «дирижабля».

Впереди показалась мохнатая куртина папоротников, и аэробайк нырнул в её центр, находя чёрный зрачок шахты.

На спуск потребовалось больше времени, чем рассчитывал пилот, – пять вместо минуты, хотя он снизил скорость аппарата не намного. Из этих пяти минут четыре ушли на остановку и ловлю выпавшего Редошкина, когда мотоцикл пролетал через гравипаузу с невесомостью. Лишь уложив раненого поперёк седла впереди себя, Максим смог двигаться дальше и, вынырнув из горловины шахты под колонну лифта, с удивлением обнаружил висящий у стены воздушный мотоцикл. Не поверил глазам, вспомнив, что второй аэробайк он оставил в ангаре. Но разбираться в причинах перегона аппарата из отсека в отсек Крепости было недосуг, и он подвёл свой байк к дыре, пробитой в стене отсека на месте двери.

Однако аэробайк пролезать в дыру не захотел, замер перед ней, будто у него внезапно отключился двигатель, и как Максим ни вертел рукоятки, оживать аппарат не пожелал. Очевидно, у мотоцикла кенгурокузнечиков и в самом деле кончилась энергия либо по непонятной причине отключился аккумулятор. Держаться в воздухе он мог, лететь – нет.

Привести в чувство сержанта не удалось. Несмотря на пластырь, наклеенный на рану (разряд «нетопыря» снёс Редошкину сантиметра три мышц плеча!), кровь продолжала просачиваться по вспенившимся краям пластыря, и это было хуже всего, потому что Жора мог просто умереть от потери крови. Надо было торопиться исполнить задуманное, пока Редошкин ещё был жив.

Выругавшись, Максим с трудом снял тело сержанта с сиденья¸ затем перетащил в коридор… и наткнулся ещё на одно тело! Человек лежал ничком, спина и часть заднего места у него были оголены, иссеченные набрякшими кровью полосами, будто по ним били плетью, и Максим не сразу узнал в раненом Мерадзе. Оставил тело сержанта, метнулся к лейтенанту, перевернул на бок.

– Мир?! Очнись!

Лейтенант открыл мутные глаза, увидел склонившегося над собой майора, попытался сесть.

– Командир…

– Что случилось?!

Мерадзе дёрнулся за лежащим на полу автоматом, повернул голову в сторону, и Максим, сделав то же самое, увидел на полу в десятке метров полосу оранжевой слизи, чешуй и мелких фрагментов не то костей, не то керамики.

– «Нетопырь», – выговорил Мерадзе. – Я его мячиком…

– Откуда здесь «нетопыри»?!

– И шмели…

– Обрадовал! Зачем ты перегнал байк?

– Мы с Викой… хотели лететь за вами…

– Ладно, потом разберёмся, встать можешь?

Мерадзе опёрся о протянутую руку, встал, увидел Редошкина. Глаза лейтенанта расширились.

– Дом?! Что с ним?

– Ранен, помоги оттащить, я загоню сюда ваш байк, мой перестал меня слушаться.

– Погоди, командир… – Мерадзе закусил губу. – Я сплоховал… здесь был Точилин… это его рук дело.

Мерадзе, скривившись, ткнул рукой себе за спину.

– Он пальнул в меня с перепугу.

– Что?!

– Ну, он бежал от «нетопыря»… видимо, не разобрался, кто перед ним, выстрелил из «бластера»…

– Офигеть! Найду – зубы выбью!

– Это еще не все… он умыкнул Вику…

Максим застыл, ошеломлённо глядя лейтенанту в глаза.

– Повтори?!

– Он забрал Вику… и улетел… я не успел догнать…

Максим невольно дёрнулся к отсеку с лифтом и остановился, глянув на Редошкина, сглотнул ставшую горькой слюну.

– Ублюдок…

Внезапно в коридоре затрещало, будто начали лопаться стены, затем на замерших спецназовцев обрушилась волна странных звуков: щелчков, музыкальных аккордов, визгов и низкого мычания.

– Э-то что ещё…

– Музыка Демонов, – криво улыбнулся Мерадзе. – Костя, наверно, включил.

Звуки стихли, «музыку» выключили. И через секунду Максим услышал голос Карапетяна, искажённый «демонской» звукоаппаратурой:

– Майор, я вас вижу… Крепость захвачена «летучими мышами» и роем шмелей! Я закрыл главный коридор к централи управления, но не уверен, что перегородка выдержит атаку. «Мыши» стреляют из каких-то излучателей наподобие лазеров, но луч имеет форму сетки… и ещё: Костя в арсенале, я его предупредил, но не уверен, что он не выкинет какой-нибудь фокус.

– Егор Левонович?! Слава богу, вы целы! Сколько всего «нетопырей»?

– Я вас не слышу, Максим Валерьевич… осторожнее, по коридору этажом выше летает «нетопырь», на лестнице второй, остальные поднимаются вверх и разбредаются по Крепости.

Ребров и Мерадзе переглянулись.

– Что у тебя из оружия? – спросил майор.

– «Гном» и ещё один «мячик». Если не считать АСМ.

– «Бластер»?

– Не брал, – виновато шмыгнул носом Мерадзе.

– У меня остался «бластер» и три мяча. Попробуем пробиться к арсеналу, вооружимся излучателями. Я потом вернусь за Жорой, ему нужна срочная операция, а вы с Костей пробьётесь к Егору Левоновичу.

– Из него боец – что из меня оперная дива, – скривил губы лейтенант. – О какой операции ты говоришь? В Крепости нет ни операционной, ни медпункта.

– Лес поможет. Погнали!

Они оттащили Редошкина к стене, вдвоём отодвинули аэробайк Максима в сторону. Оседлали второй мотоцикл и взялись за оружие. Аэробайк скользнул в дыру.

– Максим Валерьевич, – встретил их коридор гулким голосом Карапетяна, – я буду вас сопровождать. К вам направляется одна «мышь», вторая сторожит лестничный пандус.

– Спасибо, Егор Левонович, – сказал Максим, хотя физик и не мог его слышать. Вспомнив об этом, он поднял вверх сжатый кулак с оттопыренным большим пальцем.

– Молодец, мужик, – проворчал Мерадзе, – соображает.

Аэробайк достиг поворота коридора.

Максим слез, доставая «теннисный мяч», выглянул из-за угла, увидел огромную «летучую мышь», парящую над полом, и, не раздумывая, метнул гранату кенгурокузнечиков.

Раздался шипящий шлепок, будто кто-то ударил по матрацу огромной пылевыбивалкой, вздрогнули стены коридора и пол.

Максим выглянул ещё раз, увидел струи розовой слизи на полу, стенах и потолке коридора, утыканные мелкими фрагментами «костей нетопыря».

– Следуй за мной!

За поворотом начиналось небольшое помещение, заполненное свисающими с потолка бесцветными стеблями. Из него уходил вверх лоткообразный, свитый в спираль, пандус, по которому когда-то и спускались к отсеку с лифтом хозяева Крепости. Пандус был достаточно велик, чтобы по нему свободно гуляли рослые Демоны, и не мешал пролёту аэромотоцикла. Именно по нему и спустились сюда земляне на воздушных аппаратах кенгурокузнечиков.

Не поднимая шума, Максим в темпе поднялся по этой «лестнице» на второй этаж базы и метнул в появившегося «нетопыря» ещё один «мяч». Нырнул на пол, скатываясь по пандусу назад, и вовремя: летающая четырёхкрылая тварь успела выстрелить до взрыва гранаты, посылая на лестничную площадку сияющую лучевую сетку, ромбики которой, не превышающие размера пачки сигарет, легко резали тела людей. Если бы сетка попала в Максима, он был бы изрублен на ромбические кусочки.

Но второй раз выстрелить «нетопырь» (такой же биокибер, как и «птеродактили», собранные из отдельных лего-деталей) не успел, граната «космических торговцев» превратила его в облачко розового тумана, осевшего на стены коридора.

– Мир!

– Иду!

Через пару секунд аэробайк появился в проёме лестничной клетки.

– К вам направляется ещё одна «мышь», – предупредил Карапетян. – Она уже близко, не пропустите.

Максим жестом приказал лейтенанту оставить мотоцикл, и они на цыпочках взбежали по пандусу на следующий этаж.

Выглянув в коридор, майор показал пальцами, что противник летит к ним.

Мерадзе молча приподнял гранатомёт.

Максим утвердительно кивнул, взвесил свой «бластер», и они оба прыгнули на лестничную площадку влево и вправо, одновременно открывая огонь.

Импульс «бластера» снёс «нетопырю» оба правых крыла.

Робот успел-таки выстрелить, промедлив из-за того, что ему пришлось решать, в какую цель стрелять сначала, поэтому его луч-сетка прошила воздух, никого не зацепив. Зато граната «Гнома» угодила точно в кошмарную морду «хищника», и взрыв превратил её в фонтан обломков и розового тумана, отбросив куски тела робота глубоко в коридор.

Максим вскочил, поднимая голову к потолку, автоматически ища глазок видеокамеры, ещё не привыкнув к тому, что устройства визуального контроля отсеков Крепости прятались в стенах, как ячейки нейросети.

– До арсенала никого, – сообщил голос Карапетяна, продолжавшего следить за ситуацией.

– В темпе! – Максим скатился по пандусу на этаж ниже, вывел аэробайк в коридор верхнего этажа, и через несколько секунд оба спрыгнули с сиденья перед спиралью пандуса на следующий этаж. Вихрем домчались до арсенала, остановились перед дверью.

– Открываю! – известил их Егор Левонович.

Серый прямоугольник двери (пять метров в ширину и три в высоту) скользнул в сторону, открывая проём, и шагнувшие вперёд мужчины отпрянули назад, поднимая стволы оружия.

Перед ними высилась сверкающая золотом конструкция, напоминающая черепаху! У неё была сама настоящая черепашья голова, но с тремя глазами, панцирь и три нароста на глыбистой голове, похожие на стволы брандспойтов. Сосчитать, сколько у «черепахи» ног, было невозможно, так как она прижималась брюхом к полу, но передние растопыренные лапы походили скорее на плавники и заканчивались цепочками пальцев в форме буквы «S».

– Спокойно, без паники! – вышел из-за двери Костя и прыснул, увидев наведенные на него стволы. – Ух ты! Какая у вас смешная реакция!

– Оборжаться! – мрачно процедил сквозь зубы Мерадзе. – Что это?

– Какой-то робот. – Ботаник звонко шлёпнул ладонью по голове «черепахи». – Наверно, боевой модуль Демонов. Я его почти собрал, остались мелочи.

– Тебя Егор Левонович не предупреждал?

– Что к нам кто-то пробрался?

– Не кто-то – «летучие мыши», роботы других Демонов! Причём серьёзно вооружённые! Помнишь звездолёт? Его экипаж был изрублен на куски! Так вот это сделали «нетопыри».

Ухмылка сбежала с губ Кости. Он перевёл взгляд на Максима.

– Правда?

Вместо ответа майор отстранил молодого человека и начал вытаскивать из открытого шкафа «бластеры». Их осталось всего два десятка, и этот запас таял быстро, а как перезарядить излучатели, никто не знал. Стоило поберечь эти «демонские» лучемёты в расчёте на отражение будущих атак посланцев чёрного леса. Но в данный момент надо было покончить с десантом боевых роботов центра обороны, и Максим взял с собой сразу пять штук.

– Сиди здесь и не высовывайся!

– Я с вами… – заикнулся Костя. На оголённую и окровавленную спину лейтенанта он так и не обратил внимания.

– Возьми «бластер» и сиди в засаде! Понадобится твоя помощь – Егор Левонович тебе сообщит.

Выбрались в коридор, Максим помахал рукой, показывая на проём двери, и Карапетян, следивший за всеми отсеками Крепости через её компьютерную сеть, догадался, чего от него хотят.

Дверь закрыла проём, отрезая воинственную – с двумя излучателями в руках – фигуру Кости.

Максим снова начал махать рукой, поднёс ладонь к уху.

Егор Левонович понял.

– Две «мыши» облетают отсеки двумя этажами выше. Ещё две направляются к шахте с антенной. Штук десять скопились у двери в централь управления и возятся с ней. – Карапетян помолчал. – Кажется, они хотят её взрезать!

– Не успеем! – качнул головой Мерадзе.

– Минутку, Константин что-то хочет вам сказать.

Дверь арсенала вдруг снова заскрипела, отодвигаясь.

– Есть идея! – выскочил к ним Костя. – Дезинтегратор!

Максим проглотил неприличное слово, едва не сорвавшееся с губ.

– Дезин…

– Мы уже включали, когда из кратера к нам пробрались «птеродактили». Бахнуть по коридорам – и каюк птичкам!

– Ну, ты гигант! – проворчал Мерадзе.

Максим очнулся.

– Егор Левонович не поймёт…

– Пробьёмся! – вскинул «бластеры» ботаник.

– Можем не успеть.

– Странно, что визуальная система наблюдения Крепости работает, а аудио – нет, – сказал Мерадзе с осуждением. – Была бы бумага… написали бы ему…

Максим похлопал по карманам «ратника».

– У меня только МРН.

– Подождите, я в ихнем контейнере видел куски пластика. – Костя рванул в отсек и выбежал с неровным листом какого-то материала серого цвета размером с лист бумаги формата А4. – Они перекладывали ими части робота.

– Нужна ручка…

– Мачете!

Максим вытащил лезвие из поясной петли, быстро нацарапал на пластике: «Задействуйте дезинтегратор в коридорах мы спрячемся в арсенале быстрее у вас секунды». Показал лист пластика стенам коридора.

– Вижу, – гулко возвестил коридор. – Попробую объяснить Сумасходу.

– Ударьте по коридору, который ближе всего! – Максим вспомнил, что Карапетян его по-прежнему не слышит, быстро нацарапал на пластике: «Бейте коридор рядом!»

– Понял, Максим Валерьевич, спрячьтесь в арсенале на всякий случай.

Максим увлёк Мерадзе и Костю за собой в отсек.

– Если он промажет – потеряем байк, – хмуро проговорил лейтенант.

– Ни фига не потеряем, – возразил Костя. – Мы включали дезинтегратор поэтажно.

– Ты уверен, что Сумасход правильно поймёт приказ?

Дверь за спинами землян со скрипом встала на место.

– Жора! – дёрнулся к ней Максим. – Он остался в коридоре перед лифтовым отсеком! Егор Левонович, откройте!

Карапетян не отозвался.

Максим начал было царапать на импровизированном «пергаменте» предупреждение, и в этот момент из недр Крепости донёсся странный дробный гул: будто кто-то ударил в огромный барабан, но не барабанной палочкой, а веником! Звук закончился шипением пара, и всё стихло.

Дверь отсека открылась.

– Всё кончено, Максим Валерьевич, – завибрировал в коридоре голос Карапетяна. – Коридор перед централью чист.

Максим представил, каково сейчас учёному, вынужденному исполнять роль бойца. Выскочил в коридор, крикнул, интуитивно разворачиваясь к стене так, чтобы его увидел физик.

– Спасибо, Егор Левонович! Мы идём к вам!

Неизвестно, умел ли Карапетян читать по губам, но ответ его был адекватен ситуации:

– Продолжаю сопровождение. К вам опускается пара «мышей» и струя шмелей, они уже близко.

– Сейчас встретим! – угрожающе пообещал Мерадзе.

– Костя – в арсенал! Не высовывайся! Мир – заляжешь в тупике с другой стороны коридора! Стрелять только из «бластера»! Я к лестнице!

Рассредоточились.

– Внимание! – предупредил коридор.

Над пандусом под потолком показалась шелестящая крылышками струя шмелей. Но Максим не стал стрелять по ней, дождался, когда вслед за роем появится «нетопырь», и метнул «теннисный мяч».

Раздался гулкий хлопок «пылевыбивалки», и во все стороны брызнула розовая пена: посланец чёрного леса перестал существовать.

Однако он был не один. Следом в коридор метнулась вторая «летучая мышь», стреляя из своего лучемёта. Вдоль коридора свистнула светящаяся огненная сетка, прореживая рой насекомых, однако не зацепила ни Максима, нырнувшего под пандус, ни Мерадзе.

Лейтенант выстрелил в ответ, поражая «нетопыря» невидимым импульсом «бластера» (лапы твари отделились от туловища), Максим выстрелил тоже, снося чудовищу крылья, и стрелял до тех пор, пока не взорвалась страшная голова «хищника», в которой прятался генератор сеточных разрядов.

Оставшаяся от роя стайка шмелей заметалась по коридору, потеряв количественную концентрацию, позволявшую рою выполнять роль облачного компьютера и одновременно исполнителя программ. Мерадзе встретил её винтом мачете, разрубившим с десяток насекомых, и остальные полосатые твари кинулись к лестнице, опасаясь смертоносного лезвия.

– Остались три «мыши», – доложил Егор Левонович. – Все три направляются к антенне. Как бы они её не повредили.

– Жди! – Максим метнулся на нижний этаж Крепости, где они оставили аэробайк.

Мерадзе остался у пандуса, держа его под прицелом «бластера».

Через минуту воздушный мотоцикл унёс их наверх.

– Эй, а я?! – запоздало спохватился Костя. Потом заметил шевелящиеся на полу рубленые останки шмелей, передёрнул плечами и отступил к своей черепаховидной машине.

Троицу «нетопырей» преследователи догнали, когда та уже выбралась из коридора и опускалась к острию «эйфелевой башни».

К счастью, манёвренность этих летучих тварей оставляла желать лучшего, и после короткого боя: «нетопыри» сделали по одному выстрелу, Максим и Мерадзе – по пять-шесть, – все три «мыши» были уничтожены. Две из них взорвались, имея мощные генераторы сетчатых импульсов, от третьей осталась одна голова, и Максим мимолётно подумал, что трофей будет интересен физику и полезен всем попаданцам, так как станет ясен принцип действия излучателя.

– Что теперь? – спросил Мерадзе хрипло; силы у лейтенанта таяли с каждой секундой, спина болела всё сильней, но справиться с ситуацией без него Максим не мог.

– Потерпи, Мир! – пробормотал он. – Поможешь усадить на байк Жору, и Костя тебя подлечит.

– А Вика?

Максим сжал зубы.

– Надо спасать Редошкина! Потом займёмся поисками Вики.

Аэробайк нырнул в коридор, ведущий к сфере управления, но Максим не собирался навещать терминал и объяснять Егору Левоновичу свои намерения, время торопило, и он гнал воздушный мотоцикл на дно Крепости с одной мыслью: успеть вытащить Редошкина в Лес!