Василий Головачёв
Десант в прошлое
Команда. Вылазка
Масштаб подземных коммуникаций, созданных воррихо-строителями под усадьбой дяди Рената, поразил не только бывалых оперативников Морева, видавших старинные замковые подземелья и пещеры в горах Кавказа. Даже Артём, познакомившийся с порядками воррихо – охранников базы в Брендевке, не ожидал таких сложных переходов и замысловатых лестниц, связывающих уровни выработок, шахт и штреков, оценив величину залов, заполненных разнообразной техникой и загадочными контейнерами, бликующими металлом и глазурью.
К удивлению бойцов отряда – всего из пирамиды воррихо-транслятора выбрались восемь человек, – засада их не ждала. Зал, в котором стояла пирамида, и ближайшие тоннели, упиравшиеся в зал, были пусты, если не считать десятка погибших воррихо-солдат в главном коридоре, через который в пирамиду прорывался Артём со товарищи.
Быстро осмотрели штрек с выходом через колодец на поверхность; через этот колодец и вылетали вертолёты переселенцев, и в нём же находился лифт без стенок, с помощью которого Артём недавно спустился в подземелье.
Оперативникам Морева не надо было объяснять, что делать и кого искать, каждый из них прекрасно знал свои обязанности, каждый страховал соседа, и вся команда работала, как единый организм, не упуская из виду ни единой детали обстановки. Артём в этой команде чувствовал себя лишним, что поначалу его нервировало, затем он приспособился к манере поведения командира отряда и стал кем-то вроде следопыта-проводника, которого слушались все.
Обследовали коридоры и штреки вокруг пирамиды, выслали вперёд разведчиков – всё того же сержанта Вольнова-Дылду и сержанта Тимофеева, которые поднялись по лестницам наверх, минуя лифтовую систему. Вернулись они скоро.
– Никого не видать, – доложил Дылда. – Дача не просматривается, в саду дымится пара разбитых вертолётов. Но чую – обложили нас.
– Надо было всё-таки взять с собой хозяина, – пробурчал узколицый и узкоглазый Тимофеев. – Он бы подсказал, где можно пройти незамеченными.
– Если усадьба окружена со всех сторон – это не имеет значения, – сказал Репин.
– Поднимаемся, – скомандовал Морев.
Взобрались под ротонду – ажурный, пробитый в нескольких местах колпак выходной шахты, рассредоточились, вглядываясь в глубины сада, окружавшего трёхэтажный полуразрушенный коттедж Хуснутдиновых.
Наступило утро, и хотя над посёлком висели облака, скрывающие солнце, было тепло, свежий ветерок гулял по листьям яблонь и груш, и видимость была отменная.
После атаки «Перуна» – истребителя пятого поколения, которым управлял Павел Степанович, весь сад был завален обломками вертолётов и усеян воронками. Пахло палёным. Спрятаться тут было негде, и если воррихо-спецназ и окружил усадьбу, то за пределами её территории, за пробитым во многих местах забором.
– Сомов – проползи левее, под баньку, – сказал Морев. – Там до забора недалеко.
– Минуту, – пробормотал Артём, нашаривая на запястье браслет айфона. – Есть одна мысль…
– Слушаю.
– Мы попали к вам благодаря помощи лётчика. – Артём рассказал о встрече с инструктором по имени Павел Степанович. – Он атаковал дачу, сбил чуть ли не два десятка «вертушек», и нам под шумок удалось спуститься вниз. Остальное вы знаете.
– В чём идея?
– Позвонить ему…
– Он же улетел… если только его не сбили.
– Я позвоню, спрошу. – Артём нашёл пальцем сенсор набора номера, продиктованного Павлом Степановичем.
Никто не ответил. Автомат отсчитал положенное количество секунд и сообщил, что «абонент не отвечает».
– Сбили, наверно, – угрюмо просипел Дылда.
– Раз сигнал проходит, то ещё неизвестно.
Гудки вызова запиликали в ухе снова. Не дождавшись ответа, разочарованный Артём хотел выключить мобильный, и в этот момент в ухе квакнуло, сквозь тихий шелест пробился характерный окающий голос лётчика:
– Алё? Кто это?
– Павел Степанович, это я, Артём! Рад вас слышать! Удалось добраться до базы полка? Вы говорили, что полетите туда.
– Артём? Ах, да… нет, самолёт подбили, к сожалению, пришлось катапультироваться. Обосновался там же, на аэродроме. А вы где? Все живы? Прошли, куда намеревались?
– Всё в порядке, живы, спустились вниз и даже встретили своих, ребят из спецназа МВД. Хотели покопаться на ваших вещевом и на военном складах, вооружиться и переодеться. Не поможете?
Павел Степанович ответил не сразу:
– Не знаю, чем я могу помочь.
Артём замялся, и Морев, наблюдавший за ним, отобрал у него браслет.
– Капитан Морев, «Рысь», прошу прощения. Дело серьёзное, на кону не только наша жизнь, как вы понимаете, поэтому давайте покумекаем, что можно сделать в этой ситуации. Мы захватили местный центр управления пришельцев… э-э… из прошлого, есть идея воспользоваться этим обстоятельством, но нам нужны оружие и экипировка. На ваших складах этим можно разжиться?
Ответ лётчика услышал уже Артём, у которого в ухе прятался крохотный динамик телефона:
– Найдём.
Он взял мобильный.
– Павел Степанович, мы попробуем выйти из Брендевки, если получится. Если нет – я позвоню.
– Погодите, дайте подумать… вообще-то я мог бы вас поддержать.
– Каким образом?
– Отвлечь этих уродов.
– В принципе, я и хотел вас попросить о поддержке, но ведь вы сказали, что самолёт сбит.
– Здесь хватает летающей техники. «Охотник» полностью заправлен и ждёт вылета.
Лётчик имел в виду вертолёт Ми-28, прозванный «Ночным охотником».
– Всё-таки «вертушка» – не истребитель…
– Ничего, можно и на «вертушке» потягаться с их летунами, наболело, знаете ли, хочется сделать что-то полезное. Не сидеть же в капонире до скончания века. Да и летать они почти перестали, я с ночи только пару машин видел.
– Похоже, вы весь их здешний парк истребили, мы тоже пока не видели «вертушек» воррихо. Тем не менее если не сможете…
Морев выхватил у Артёма телефон.
– Павел Степанович, я не могу вам приказать как своему бойцу, однако ситуация крайне напряжённая, войдите в положение.
– Уже вошёл, – проворчал лётчик. – Ждите, буду через несколько минут.
Морев вернул браслет.
– Приготовились.
Бойцы приникли к брешам в стенах ротонды, следя за садом, коттеджем и забором.
Ждать долго не пришлось. Через пять минут со стороны аэродрома прилетел тихий рокот, начал приближаться, усиливаться, и низко над деревьями мелькнула смазанная зеленоватая тень. Ширкнуло длинными струями огня и дыма. Раздались взрывы: один, другой, третий, четвёртый! «Ночной охотник» мастерски клал ракеты по периметру усадьбы, не давая поднять головы окружавшим посёлок воррихо-солдатам.
– Сомов, Чумак – остаётесь, прикроете нас, если что. Остальные за мной! – Морев метнулся из ротонды наружу, направляясь к ближайшей бреши в заборе, пробитой во время вчерашнего вечернего боя воррихо-вертолётом.
Улица, воронки, дымящийся остов сгоревшей колёсной машины, слева забор, справа лес. По улице неуклюже бегут две серо-зелёные фигуры, напоминающие фантастических киборгов, вглядываясь в небо.
Артём поднял руку, но его опередили.
С двух сторон к бегущим понеслись две прозрачно-радужные струи огня, разнесли обоих в клочья.
Сквозь дыру в проволочном заборе группа прорвалась в лес.
Снова раздалось нарастающее стаккато вертолётных винтов, два взрыва перед коттеджем Хуснутдинова унесли вверх дымные смерчи и обломки забора, отбросили к соседним домам стволы деревьев и остовы машин, остатки чужих вертолётов. Откуда-то донеслись вопли раненых воррихо. Затем над лесом просвистел призрачный силуэт хищной птицы, и Артём прошептал занемевшими губами:
– Уходи, Степаныч!
– Не отставать! – рявкнул Морев.
Отряд помчался по лесу вдоль дороги, окружавшей посёлок, не обращая внимания на происходящее в небе. Там начался воздушный бой, сопровождаемый взрывами ракет и пушечным треском, но самих сражавшихся видно не было, мешали деревья, и сколько у Павла Степановича оказалось противников, выяснить не было возможности.
Не подставляйся! – взмолился в душе Артём, жалея, что ничем не может помочь лётчику.
Добежали до шоссе, уходящего от посёлка к городу Жуковскому, остановились, переводя дыхание и прислушиваясь к долетавшим со стороны Брендевки звукам.
Воздушный бой закончился, стрельба прекратилась, в лес вернулась тишина.
Артём включил мобильный, подумав, что надо где-то зарядить аккумулятор. Ждали минуту, две, Павел Степанович не отзывался, и стало ясно, что он погиб либо не может ответить, тяжело раненный.
Артём проглотил ком в горле.
– Он… был…
Морев сжал его плечо железными пальцами.
– Не время петь за упокой, куда нам?
Артём сориентировался, махнул рукой на восток:
– Аэродром в той стороне, отсюда километра три, не больше.
– Бегом марш!
С непривычки икры ног заныли, но отставать не хотелось, и Артём заставил организм работать, как в былые времена, во время службы в десантроте.
До аэродрома добрались меньше чем за час, не встретив на пути ни людей, ни зверей, ни пришельцев-воррихо. Перелезли через бетонный забор, страхуя друг друга, выбрались на лётное поле и перебежками двинулись на другой его конец к строениям лётного хозяйства аэродрома, перед которыми в капонирах прятались самолёты.
Артём на ходу попытался ещё раз дозвониться до Павла Степановича, надеясь на ответ, и в это время на западном небосклоне сверкнула искра, и над лесом показался вертолёт воррихо, помаргивающий сиреневым фонарём.
Группа как раз перемещалась по ровному полю, между будочками подстанции и рядом самолётов, почти полностью укрытых брезентом. Самолёты были старые, на них давно не летали, но до них надо было ещё добежать, а времени на это уже не оставалось, пилоты «вертушки» заметили бегущих людей.
– В цепь! – лязгнул голосом Морев. – На землю! Три секунды до залпа!
Бойцы слаженно разошлись влево и вправо, образуя дугу, залегли в жёсткой невысокой траве в нескольких метрах друг от друга, нацеливая нарукавные бластеры на приближавшуюся хищную «птицу» с веером на горбу. Артём сделал то же самое, ощутив не страх, а яростный азарт.
Однако отражать атаку вертолёта воррихо не пришлось.
Откуда-то со стороны цепочки строений вынеслись одна за другой две огненные стрелы, и хотя воррихо-пилоты заметили ракеты и пытались сманеврировать, им это не помогло. Стрелы настигли летающую машину, взорвались, и воррихо-вертолёт, задымив, косо пошёл к земле, врезался в будку подстанции, расцвёл огненным фонтаном.
– Бегом! – вскочил первым Морев, отлично знавший цену промедления.
Рванули к капониру, откуда неизвестный зенитчик выпустил две ракеты «земля-воздух»; предположительно стреляли из ракетно-пушечного зенитного комплекса «Панцирь-С».
Кто-то окликнул их, над земляным валом капонира возникла фигура, махнула рукой:
– Сюда!
Свернули, Артём ускорил бег и первым обнял лётчика, которого уже не чаял увидеть.
– Павел Степанович! Живой!
– Осторожнее, – проворчал тот, отстраняясь; левая рука у него была замотана белой тряпицей, пропитавшейся кровью, лётный комбинезон был исполосован так, будто его драли когтями тигры.
Подбежали бойцы, Морев оглядел лётчика, лицо которого было измазано кровью и грязью.
– Жив! Рад! Капитан Морев.
– Крылов, Павел, майор. Идёмте, пока не появился очередной их летун.
Перебежали от капонира, в котором и в самом деле прятался РПК «Панцирь-С», один из многих, расставленных по периметру аэродрома для его защиты, в соседний, расположенный в полусотне метров от ангара с вертолётами. Капонир имел полуподвальную часть, утопленную в земле, предназначенную для разнородного инвентаря. Здесь и обитал Павел Степанович, бывший лётчик-инструктор центра боевого применения авиации. Артём уже был здесь перед походом в Брендевку, вместе с Диной и Эдиком, поэтому у него было ощущение, будто он вернулся к себе домой.
Остальные столпились у порога, принюхиваясь к запахам краски, масел и керосина, разглядывая верстак в углу, полки с инструментом, диван, грубо сколоченный столик и холодильник «Юрюзань».
– Располагайтесь, – повёл подбородком на диван хозяин жилища. – Извиняйте за тесноту.
– Вольнов – глаза! – скомандовал Морев.
Дылда исчез за дверью.
– Как вам удалось уйти? – посмотрел капитан на лётчика, баюкающего левую руку. – Рана серьёзная?
– Кусок предплечья вырвало, – бледно улыбнулся Павел Степанович. – Подбил две «вертушки», третья вывернулась откуда-то, не успел отреагировать. Зато успел выпрыгнуть, оставив машину на автопилоте. Они ещё минут пять её добивали. Жаль «Охотника», живучая машина была.
– А вертолёт воррихо?
– Улетел, собака. Наверно, это он и был, что вас преследовал. Отлетался.
– Быстро вы развернули «Панцирь».
– Я просто был рядом, они на боевом дежурстве стояли, прикрывали аэродром со всех сторон, в полной боевой готовности, осталось только навести комплекс и скомандовать «пуск». Компьютер сам сориентировался. Чаю хотите? С баранками? Это всё, что у меня осталось.
– Некогда чаёвничать, – отказался Морев. – Пока воррихо-авиация не нагрянула, надо завершить дело, по какому мы пришли. Далеко до складов?
– За ангаром с «вертушками», метров триста отсюда.
– Дойдёте с нами? Давайте руку посмотрим. Медпакет имеется?
– Разве что в кабине какой-нибудь «вертушки». Рану я перетянул, кровь не идёт, а медпакеты и на складе можно найти. Идёмте, провожу.
Вылезли наружу, осмотрели горизонт.
– Тихо, – сказал Дылда.
Павел Степанович покосился на его нарукавный бластер, но ничего не сказал. Группа ручейком потекла между ангарами и строениями поменьше размером, миновала крайний из них, приблизилась к приземистому одноэтажному зданию без окон, с серыми некрашеными бетонными стенами.
– Ах, чёрт, у меня ж ключей нет! – остановился проводник.
– Ничего, обойдёмся, – буркнул Морев, направляя правую руку в дверь склада, сжал пальцы в кулак.
Шихх! – прозрачно-огненный сгусток вонзился в дверь, разнося её в щепки.
Павел Степанович отшатнулся, покачал головой.
– А я гадаю, что вы себе нацепили на руки… заходите, это вещевой склад, оружейный чуток подальше.
Разбрелись по тесным помещениям склада, разбирая надписи на коробках и контейнерах, нашли-таки отделение, где лежали спецкостюмы на разные случаи жизни, от пожарных до лётных, а также последней разработки «Ратники» – экипировку для бойцов военных соединений специального назначения.
В полном оснащении «Ратник» состоял из пятидесяти девяти элементов, включая бронежилет, наколенники и налокотники, что позволяло его владельцу быть почти невидимым и почти неуязвимым и в то же время всё замечать, так как в комплект входил «Стрелец» – комплекс разведки, управления и связи, управляемый компьютером, распределённым по телу бойца. Зато и весил костюм аж восемнадцать килограммов, что позволяло свободно носить его только физически сильным солдатам.
Однако бойцы Морева не были бы сотрудниками спецназа, не умей они пользоваться «Ратниками» и не зная его особенностей, да и Артём в своё время успел поносить на себе подобного рода спецкомбезы, поэтому особых затруднений у него с развёрткой костюма не случилось. Зато группа после переодевания выглядела внушительно и могла решать любые боевые задачи, хотя и рассчитанные на ведение боевых действий с противником такого же уровня, а не с пришельцами из глубин прошлого.
Бластеры воррихо решили не бросать, нацепили на левые либо на правые руки, кому как было удобнее.
Правда, возникла проблема – как дотащить комплекты «Ратников» для оставшихся в пирамиде бойцов команды, в которую кроме Артёма вошли теперь и четверо гражданских – Эдуард, Дина, Ренат и Марьяна. Думали недолго, идея пришла Павлу Степановичу, руку которого удалось обработать спиртом и перевязать.
– Можно подъехать к Брендевке на бэтээре, – сказал он. – Здесь совсем рядом с нами стоит воинская часть, я видел на её территории танки и машины десанта.
– Хорошая идея, – подумав, согласился Морев. – Но сначала вооружимся.
Оставили коробки с комплектами костюмов – десять упаковок – у склада, осмотрелись, прислушались к неестественной тишине аэродрома, рысью перебежали открытое пространство до ещё одного бетонного сооружения с железной дверью, неожиданно оказавшейся открытой. Видимо, на складе кто-то был, когда начался сброс людей в прошлое, и он так и остался стоять с отключённой сигнализацией и развёрстыми дверями.
Вошли, разбрелись по складу, подобрали привычное оружие для каждого: десять новейших «калашей» – автоматов АК-12, три пистолета-пулемёта «Веер», пять пистолетов, одну дальнобойную винтовку «Аякс» с патронами калибра одиннадцать и две десятые миллиметра, четыре гранатомёта «Ассасин», два ПЗРК «Стрела-2М», и даже один огнемёт – новейший реактивный «Шмель».
– Пригодится, – уверенно заявил Дылда, который и обнаружил огнемёты. – Тем более на себе не тащить.
Он же предложил захватить с собой и комплекс МРК-27 – штурмовой робот российского производства, первый образец которого начал поступать в войска ещё в две тысячи пятнадцатом году. Комплекс, расположенный на гусеничной платформе, управляемой как дистанционно, так и автоматически, включал в себя пулемёт «Печенег», два гранатомёта РМГ-2, два огнемёта «Шмель» и комплект дымовых гранат. Выглядел он, как игрушка высотой почти в полтора метра, но по свидетельству Дылды мог наделать шуму в рядах противника, отвлекая его от атаки живых бойцов.
– Возьмём, – решил Морев. – Если придётся прорываться к нашим, эта штуковина будет кстати.
– Ещё бы и дроном разжиться, – заикнулся сержант. – Вообще тогда были бы в шоколаде. Разведали бы сначала, где сидят в засаде наши трёхглазые потомки.
Морев посмотрел на Павла Степановича.
– Беспилотники здесь имеются?
– Конечно, целое подразделение беспилотной авиации. Их даже начали применять для контроля территории.
– Покажете. – Морев оглядел свою «гвардию». – Вольнов, Тимофеев – за беспилотником. Остальные – к воинской части, экспроприируем БТР.
– Я… – начал Артём.
– Вы останетесь на аэродроме, присмотрите за вещами.
Оставаться сторожем не хотелось, но тон капитана не оставлял шансов на возражения, и Артём, сцепив зубы, смирился. Козырнул.
– Слушаюсь!
Морщины на лице Морева сложились в рисунок ироничной полуусмешки, он понял чувства прибившегося к отряду парня, но реагировать словесно не стал.
– Держим связь.
Группа разделилась: двое бойцов вместе с лётчиком и Артёмом двинулись направо, остальные пятеро под командованием капитана – налево, к границе лётного поля.
Полкилометра преодолели за четверть часа, сторожко всматриваясь в небо и в окружавшие аэродром строения за забором. Выстрелом из бластера снесли дверь в один из небольших ангаров, осмотрели его содержимое.
В ангаре находились два полуразобранных вертолёта – Ка-52 и Ми-6, а также с десяток беспилотников разного размера, назначения и комплектации. Здесь были ударные боевые машины «Ворон-333», вооружённые гранатомётом и пулемётом, с радиусом действия до пятнадцати километров, и беспилотники «Горизонт С-100», способные взлетать и садиться даже на палубу корабля при волнении моря до пяти баллов, применяющиеся в горной местности. Продолжительность полёта последнего составляла шесть часов, скорость он поддерживал приличную – до двухсот сорока километров в час, а дальность – до трёхсот километров.
Однако Дылда уверенно выбрал ударный дрон «Смерд-01» производства петербургской компании «Транзас». На вопрос Артёма: почему беспилотник получил такое необычное название? – ответил Павел Степанович:
– Это аббревиатура слов «смерть диверсантам».
Посмеялись.
Дрон и в самом деле впечатлял дизайном, техническими параметрами и комплексом вооружений. В него были встроены не только ракетные тубусы «воздух-земля», авиационная пушка и бомбометатель, но и газоанализатор, навигационная система, радар, две видеокамеры и тепловизор.
– Хорошая машинка, – с одобрением похлопал рукой по заостренному носу беспилотника Павел Степанович. – По ряду характеристик она не имеет аналогов в мире. Может летать в полуметре над землёй, максимальная скорость – до четырёхсот километров в час. Не каждая «вертушка» догонит.
– Берём, – сказал сержант Вольнов.
– Ты умеешь его запускать? – усомнился Тимофеев.
– Я умею, – сказал Павел Степанович. – Просто надо запрограммировать бортовой компьютер, и всё, он сам взлетит в нужном направлении.
– Отлично, ждём командира.
Ждали полтора часа.
Лётчик сходил к себе в убежище, принёс термос с горячим чаем и баранки, с удовольствием выпили по кружке, приговорив весь запас баранок.
– А жратва здесь где-нибудь имеется? – спросил Чумак.
– Ну ты и ненасытный, – проворчал Турчинский.
– Я имел в виду сухпай и консервы. Здешняя военка должна иметь для своих НЗ. Взяли бы с собой, неохота питаться чужими консервами.
– Это другое дело. Павел Степаныч, ты не в курсе, есть тут продовольственный склад?
– Кажется, есть, рядом с вещевым.
– Давайте посмотрим?
– Чего же не посмотреть, я и сам готовился туда наведаться. Идёмте.
Сходили к складу, взяли два мешка консервов и пайков с сухими продуктами. Набрали в литровые фляги воды.
– Вот теперь жить можно, – с удовлетворением сказал Чумак.
Через полтора часа издалека прилетел тихий гул, потом треск – БТР снёс никем не охраняемые ворота восточного въезда на территорию аэродрома. Ещё через пять минут он остановился у склада, где его ждали оставшиеся бойцы.
– Никто за вами не увязался? – с подозрением спросил Дылда.
– Никто, – ответил Турчинский, занимавший место водителя.
– Попробовали бы, – проворчал Сомов, красноречиво ткнув рукой с бластером в небо.
Погрузили на борт новенькой бронированной машины, укомплектованной тридцатисемимиллиметровой пушкой и пулемётом, всё, что отобрали до этого, с трудом, но принайтовили МРК-27 на заднюю часть бронетранспортёра, подъехали к ангару с беспилотниками.
– Что вы собираетесь делать? – спросил Павел Степанович, стоически выдерживая боль в раненой руке.
– Запустим дрон, – сказал Морев. – Поедем обратно в Брендевку.
– Беспилотник могут обнаружить, начнут рыскать вокруг, обнаружат БТР.
– Они таким же образом и БТР могут обнаружить, – сказал Дылда. – В любом случае придётся отбиваться.
– Что вы предлагаете? – спросил Морев.
– Попробуйте скрытно подойти к Брендевке.
– Каким образом? БТР – не привидение, его двигатель слышен на несколько километров, да ещё в такой тишине.
– Я отвлеку уродов.
– Конкретно?
– Запустим беспилотник, вы поедете, а я запущу двигатели пары самолётов. Гул будет такой, что вас никто не услышит.
Морев и бойцы обменялись взглядами.
– Это рискованно, майор, можете не успеть скрыться.
– Успею, тем более что, когда вы начнёте прорываться, летуны уберутся отсюда.
– Хорошо бы их вообще не было, – скривился Дылда.
– Может, их и нет уже, – слабо улыбнулся Павел Степанович. – Иначе давно отреагировали бы на БТР.
– Хорошо, – кивнул Морев. – Когда запустите движки – бегите со всех ног оттуда и прячьтесь. Хотя я бы лучше взял вас с собой.
– Здесь я принесу больше пользы.
– Тогда в путь. – Морев пожал руку лётчику. – Желаю удачи.
– Вам того же.
Бойцы полезли в бронетранспортёр.
Артём в порыве признательности обнял Павла Степановича, ткнулся губами в колючую щёку.
– Мы вернёмся!
– Надеюсь.
Через полчаса они были за пределами аэродрома, избрав дорогу к Брендевке не через Жуковский, а через посёлок Первомайку. Вопреки ожиданиям никто не потревожил одинокую военную машину, рычавшую довольно громко, несмотря на ухищрения водителя ехать тихо. Остановились два раза, первый – когда со стороны аэродрома послышался гул работающих двигателей какого-то самолёта, второй – когда над лесом правее промелькнул силуэт воррихо-вертолёта, направлявшегося к аэродрому.
Бойцы молча проводили его взглядами, готовые открыть стрельбу по чужаку из всех стволов, но он БТР не заметил, нацеленный на источник звука.
– Степаныч, – вызвал Артём лётчика, – уходи! К тебе гости!
Павел Степанович не ответил.
Гул самолётных моторов стих, в лес вернулась тишина.
– Неужели не успел? – еле слышно спросил Сомов.
Гул раздался снова.
– Вперёд! – скомандовал Морев, поправив приклад автомата; он взял АК-12 и пистолет, предоставив инициативу бойцам вооружаться самим, избрав оружие по душе. – Хочется верить, что это была последняя «вертушка».
– Вряд ли, – возразил Дылда. – Для зачистки всех городов и сёл в планетарном масштабе нужны сотни и тысячи «вертушек» и огромное количество зондеркоманд. Что, если нас просто ждут в усадьбе? Ребят убрали, мы на очереди.
– Если бы там начался бой, мы бы услышали.
Возражать Сомову никто не стал.
Бронетранспортёр устремился по дороге к посёлку, ещё совсем недавно считавшемуся одним из самых известных элитных поселений чиновничества Москвы.
– Осталось не больше километра, – сказал Артём.
– Стоп машина! – скомандовал Морев. – Вольнов, Тимофеев – в разведку. Остальным «встать на уши».
БТР остановился на взгорке перед поворотом, под защитой высоких сосен.
Сержанты спрыгнули с брони, исчезли в лесу.
Остальные бойцы рассредоточились вокруг машины, изучая подступы к ней.
Морев сходил в кусты, вернулся, сел к пулемёту, приготовив его к стрельбе.
Гул самолётных двигателей то пропадал, то начинался снова, и это нервировало, так как перед глазами стоял лётчик, метавшийся по аэродрому и заводивший самолёты один за другим, в то время как воррихо-вертолёт летал за ним и уничтожал их.
Словно в ответ на мысли Бойцова воздух потряс взрыв.
Он встретил взгляд Морева.
– Позвони, – сказал капитан, надвигая на голову шлем.
Артём позвонил.
– Всё в порядке, – раздался в наушнике голос Павла Степановича, – эти идиоты взорвали «сушку» и куда-то смылись. Выпускать дрон?
– Рано, я позвоню. Не рискуйте напрасно!
– Делайте дело. Дайте знать, когда будете в Брендевке.
– Вольнов, возвращайтесь, – бросил капитан в микрофон рации «Стрельца». – Турчинский, за баранку.
БТР устремился по дороге к посёлку.
Через несколько минут к нему выбежали из леса Дылда и сержант Сомов, взобрались на броню.
– Там суета, – доложил Дылда. – В посёлок прибыла какая-то часть, сущие киборги с виду, окружили усадьбу, монтируют странную ежастую конструкцию, какой-нибудь излучатель наверно. Две их «вертушки» сидят на улице, ещё две крутятся над посёлком. Предлагаю ударить по «вертушкам» и проскочить на территорию усадьбы. Нас там не ждут, абсолютно уверен.
– Звоните майору, – обратился Морев к Артёму. – Мы будем у цели через пять минут.
Лётчик отозвался мгновенно, он ждал вызова:
– Дошли?!
– Будем на месте через пять минут, как вы?
– Нормально, пришлось побегать, как зайцу. К пуску дрона готов. Может, я лучше «сушку» подниму? «Тридцать пятая» стоит полностью затоваренная.
Артём передал слова лётчика Мореву.
– Не надо, самолёт они перехватят до подлёта к посёлку, а дрон подкрадётся незаметно. Его задача – выпасть из-за леса на посёлок и открыть огонь из всего, что есть на борту.
– Понял, – отозвался Павел Степанович.
Ещё через минуту он сообщил:
– Беспилотник пошёл, ждите.
– Вперёд! – скомандовал капитан водителю.
БТР присел на гусеницах как прыгун перед стартом и выскочил на дорогу, набирая скорость. Артём и бойцы, взобравшиеся на броню, едва не слетели от рывка на землю.
– Голову оторву за такое вождение! – пообещал Дылда Турчинскому, ворочающему рычагами бронетранспортёра.
На втором повороте впереди сквозь деревья показались дома Брендевки. И тотчас же над ними выросли дымно-огненные веера взрывов, раздалась стрельба из пулемёта, рык авиационной пушки.
БТР выскочил на подъём перед въездом в посёлок, снёс привычно ворота, остановился на развилке дорог, охватывающих посёлок по периметру.
– Робот!
Бойцы слаженно сняли комплекс МРК-27, капитан лично поколдовал над его запуском, и штурмовой автомат резво покатился по дороге направо, к туче дыма и пыли, поднятой ракетами беспилотника.
Морев махнул рукой налево, указывая дорогу выглянувшему из люка на лобовой броне Турчинскому.
БТР свернул налево.
Маневр удался на славу.
Прибывшая к усадьбе Хуснутдинова группа воррихо-солдат сначала отвлеклась на внезапную атаку беспилотника, паля в небо из бластеров, поднимая в воздух свои вертолёты, затем вынуждена была отбиваться от штурмового робота, удачно применившего гранатомёты и огнемёт, – один из вертолётов загорелся и выбыл из боя, и новая атака бронетранспортёра привела «киборгов» в состояние шока. Они действительно не ожидали такого массированного нападения, считая, что не перемещённых в прошлое людей осталось мало и они не осмелятся сражаться с превосходящими силами противника.
Первым делом сбили два вертолёта воррихо, метавшихся над посёлком, один – из пушки БТР (отличился Чумак), второй – залпом из трёх бластеров. После чего ударили из всех стволов по возводимой воррихо-«киборгами» конструкции, которая неожиданно взорвалась, снеся начисто соседний коттедж и забор усадьбы Хуснутдинова. Вероятно, она представляла собой некое накачанное энергией устройство.
Позже у пленного узнали, что это был хрономодем, маленький ретранслятор, с помощью которого прибывшая из Шанхая (через китайский коммандер) спецгруппа чистильщиков собиралась «выдернуть» подмосковный шонксин – Сентком из местного времени и вернуть в прошлое, во времена господства расы воррихо. После этого «партизаны Морева» в пирамиде подмосковного Сенткома были бы уже не опасны, их оставили бы в покое на какое-то время, а центр управления хроносдвигом перенесли бы в шанхайский шонксин либо в американский.
Пока по улицам посёлка расползались тучи пыли и дыма, а воррихо-спецназовцы разбегались кто куда с поля боя, БТР прорвался к коттеджу Хуснутдинова, и бойцы быстро зачистили территорию усадьбы от «киборгов», никогда прежде не попадавших в такие переделки. А Морев с Артёмом взяли в плен одного из них. Точнее, дело обстояло так.
Капитан спрыгнул с брони БТР, дал очередь из автомата в дыру в заборе слева, и в тот же момент кто-то бросился на него из-за смородинового куста справа. Они схватились в поединке, норовя воткнуть друг в друга стволы и руки с нарукавниками бластеров, но Артём, спрыгнувший с бронетранспортёра с другой стороны, выбрал момент и удачно опустил на голову «киборга» подвернувшийся под руку камень; стрелять из пистолета-пулемёта он не решился, боясь попасть в капитана.
Шлем свалился с головы воррихо-бойца, он перестал сопротивляться, зеленея. Морев вскинул руку с пистолетом, и Артём остановил его:
– Не стреляйте! Язык!
Морев не раздумывал ни секунды:
– Веди к шахте!
Вдвоём они сняли с «киборга» бластер, и Артём повёл его, шагающего на подгибающихся ногах (да он совсем мальчишка, пацан!) к ротонде входа под землю.
Через несколько минут все собрались в ротонде, дали залп из гранатомётов по улице и соседним коттеджам, сбили кружащий над посёлком вертолёт, Артём торопливо сообщил Павлу Степановичу об успехе прорыва, посоветовал укрыться где-нибудь понадёжней, и отряд спустился по лестницам в бункер, к пирамиде центра управления хроногенератором, где разведчиков ждали лейтенант Махлин со товарищи, изнывая от долгого ожидания и отсутствия связи.
