Василий Головачёв
Бесконечность не предел (сборник)
– Данчик, держись!
«Прекрати думать! – заскрипел Охотник. – Раскройся, прими программу, будешь жить!»
«Буду! – выговорил внутрь себя Саблин, выдирая из головы кусок тьмы. – Но не с вами!»
Визг пронёсся сквозь голову, пополам с удивлением и испугом, голова прояснилась.
Сознание ещё какое-то время продолжало плыть, качаться и искрить, но голос зомби-оператора, пытавшегося вселиться в голову Данимира, уже улетел в иные пространства.
Это понял и посредник – доктор Гусинский.
Он отпрянул, корча лицо, словно внутри его и вправду сидело другое существо, протянул к горлу Саблина руки со скрюченными пальцами и… уронил. Перестали передёргиваться мышцы лица, опустели глаза.
Саблин встал.
На лицо доктора снизошла благодать, сменившаяся растерянностью. В глазах проявилась мысль, ищущая опоры.
– Вы кто?
Саблин понял, что и доктора покинула сущность, вселённая в его психику из глубин «матрёшечной» Вселенной.
– Я к вам насчёт Смирнова.
– К-какого Смирнова? Вы мне звонили?
– Мой друг Прохор Смирнов собирался к вам на консультацию.
– Смирнов, Смирнов… – Толстяк наморщил лоб, бледно улыбнулся. – Нет, не помню, извините. Старенький такой, бородка клинышком?
– Молодой, безбородый.
– Нет, я не принимал, это совершенно точно. Может, мой напарник доктор Ващенко с ним работал? Да вы уточните в регистратуре.
– Разве вы лично не записываете пациентов?
– Сестра записывает, да вот и она.
В кабинет зашла худая женщина с лицом старой девы, с брезгливо поджатыми губами.
– Регина Александровна, у нас был на приёме… как вы сказали?
– Прохор Смирнов, – отступил к двери Саблин.
– Не помню такой фамилии, сейчас посмотрю. – Медсестра подсела к компьютеру, постучала по клавиатуре. – Когда он был?
Саблин уже сообразил, что Прохора здесь не было, но уйти без ответа на поставленный им же вопрос было бы невежливо, и он его дождался:
– Нет, Смирновых в этом месяце не было. Симонов, Собчак, Сучков…
– Благодарю вас, вы меня очень обрадовали! – Саблин поклонился и с облегчением вышел, оставив доктора Гусинского в полном недоумении.
Вечером, после восьми часов, он снова встретился с Юстиной, на этот раз – у неё дома.
В халатике она выглядела домашней и очень милой, в отличие от официально-недоступной на работе, но глаза девушки по-прежнему сверкали остро и властно, и Саблин с шутками насчёт хорошего вечера поостерёгся. Тем более, настроение у него после посещения поликлиники было скверное.
Юстина выслушала его внешне спокойно и сосредоточенно.
– Вербовка? – спросила она с недоверием, когда он закончил.
– Нет, это именно зомбирование, – возразил Саблин. – Внедрение иной сущности через мембрану числоперехода.
– Ещё раз?
– Ну, не суть важно, это термин Прохора. Плохо, что Охотники начали прессовать его друзей, хорошо, что мы теперь предупреждены и можем сопротивляться. Но ведь найдутся те, кто не способен устоять перед вселением?
– Ты меня подозреваешь? – изломила бровь Юстина, как умела делать только она одна.
– Ни в коей мере, я предупреждаю, – вздохнул Саблин. – Ты устоишь, я верю.
– Хорошо, допустим, всё так и есть. Но почему они не внедрятся прямо в самого Прохора?
– Пробовали уже, он рассказывал, не могут, он сильнее, вышвыривает их «вирус». И это вселяет надежду. Хотя, с другой стороны, они подключают всё новые и новые резервы.
– Мы не сможем уберечь его от контактов со всеми людьми. Если только не изолируем…
– В психушке, – усмехнулся Саблин.
– Я этого не говорила. Но и сопровождать его как ВИПа везде и всюду двадцать четыре часа в сутки мы не в состоянии, мне никто не даст санкций на такое дорогое мероприятие. Да и не в службе охраны я работаю.
– Нужно что-то придумать.
– Прежде всего нужно определить, за что на него точат зуб ваши Охотники. Какую мозоль он им отдавил?
– Он склоняется к мысли, что его путешествия каким-то образом сказываются на Безднах, откуда родом Владыки, трясут их, раскачивают, дестабилизируют. Власть Владык тоже начинает шататься.
– Я так и не поняла, что это за бездны такие.
– Числа растут до бесконечности, точно так же увеличивается и количество числомиров, то есть слоёв «матрёшки». Чем дальше в их дебри, чем больше числа, тем глубже Бездны. Самые глубокие вообще, наверно, никому не доступны, кроме самих Владык, правящих там. Прохор доходил до шестизначных чисел Капрекара, так там, по его оценке, нет планет типа Земли. Люди живут на плавающих островах, на гигантских деревьях, на панцирях черепах, на слонах и чёрт-те на чём ещё. Ещё ниже идут Облака Хаоса, устойчивые кластеры фрактальных кристаллов, жизнь там базируется на иных принципах и реализует все фантазии писателей.
– Как он туда попал?
– Туда можно попасть по линии существующих «родичей». Но он был внизу всего пару раз, а его учитель Дмитрий Дмитриевич Бурлюк, точнее, тот, кто дал ему путёвку в жизнь как формонавту, исколесил якобы все Бездны. После чего и пропал бесследно.
Юстина, по лицу которой нельзя было прочитать, о чём она думает, сходила на кухню, принесла из холодильника любимый Данимиром грейпфрутовый сок.
– Всё это настолько неправдоподобно…
– Ещё бы, – согласился он, отпивая залпом полчашки. – Спасибо. Попробуй расскажи кому-нибудь, покрутят пальцем у виска в лучшем случае, а в худшем обзовут алкоголиком либо вызовут врача.
– Врач к тебе уже приходил.
– Они были уверены, что справятся. Сам не понимаю, как мне удалось отбиться.
– А понять необходимо, потому что ты применил готовый алгоритм защиты от вселения. – Юстина передёрнула плечами. – Боже мой, сколько же описано таких случаев, списанных на внезапные психические расстройства и алкогольный бред! А причина – вот она – вселение чужих воль!
– Психосоматик.
– Что?
– Вселяется психосоматический слепок личности, «душа» – как утверждают эзотерики. Я много проштудировал эзотерической и оккультной литературы, прежде чем пошёл в тренеры, и вижу теперь, насколько древние мистики были правы в своих оценках действительности. Люди чаще сходили с ума именно после вселения в них формонавтов из других измерений.
Юстина принесла ещё соку.
– Пей, жарко сегодня даже вечером, наверно, гроза будет. Итак, резюмируем. Прохор влез туда, куда не должен был совать нос.
– Он же учёный, как ты не понимаешь, – возразил Саблин. – Математика не игрушка, серьёзная работа. На его месте любой поступил бы точно так же.
– Я бы не поступила.
– Не уверен, ты тоже авантюристка своего рода, редко кто из красивых женщин посвящает себя работе в полиции, да ещё в спецназе. К тому же Прохор не сделал ничего плохого.
– Ещё неизвестно. Идём дальше. За ним гонятся какие-то Охотники, которые способны вселяться в людей. Защитить его от контактов с ними – задача номер два.
– Почему два?
– Задача номер один – проанализировать всё, что он знает, что видел, с кем встречался, и найти причину погони. Только после этого можно будет попытаться устранить и саму причину. Возражения есть?
Саблин с уважением посмотрел на девушку. Он знал её давно, ещё с детства, но никогда не думал, что будет прислушиваться к её советам.
– Берём это за основу плана. Я поеду к Прохору, всё с ним обсужу и вернусь с докладом и предложениями. Кстати, а сама ты не хотела бы побродить? – Он пошевелил пальцами, потыкал указательным в потолок. – В тех эмпиреях? Было бы здорово вместе отправляться в поход и там встречаться всей компанией.
– Нет! – отрезала Юстина. – Не желаю.
* * *
В Клирово Саблин приехал совсем поздно, почти в одиннадцать часов вечера.
Михась встретил его у калитки, помог поставить машину на территорию усадьбы. Облапил ручищами, будто они не виделись по крайней мере полгода.
– Чего не предупредил, что заявишься сегодня? Я бы свежей рыбки наловил.
– Рыбку завтра вместе пойдём ловить, мне с постояльцем твоим переговорить надо.
– Али случилось чего?
Посвящать Михаила в возникшие новые проблемы не хотелось, и Саблин сказал с деланым безразличием:
– Случается, что у оленя на голове рог шатается. Проблемы были, есть и будут, а мы призваны их решать.
Михась понял, что гость не расположен к откровениям, но не обиделся.
– Куда ж без проблем. Есть-пить будешь?
– Есть не хочу, пить буду, да и то что-нибудь похолодней, душно сегодня.
– Гроза собирается, на горизонте сверкает, – согласился хозяин. – Квас будешь? Сам делаю.
– А то. Где Прохор?
– У себя, наверху, с вечера. После ужина детям про математику рассказывал. Из него хороший учитель получился бы, мои башибузуки глаз не сводили, рты пораскрывали.
– Заинтересовать слушателей он умеет, – согласился Саблин, надеясь, что Прохор ничего секретного детям Михаила не раскрыл.
Взяв кружку с холодным квасом, он поднялся на второй этаж.
Прохор не спал, читал книгу.
– Привет, – сказал Саблин, протянул руку. – Пить хочешь? А то и тебе принесу.
– Нет, я пил недавно.
– Что читаешь?
– Нашёл у Михаила в библиотеке «Запретную археологию» Бейджента. – Прохор отложил книгу, поднялся навстречу. – Читал?
– Нет.
– Чем больше читаю, тем больше убеждаюсь, что историю человечества переписывали сотни раз, и все кому не лень, особенно учёные мужи, академики, лауреаты премий, цепляющиеся за свои кресла.
– Это общеизвестно.
Прохор сел на кровать.
– Присядь у окошка, там прохладнее. И комаров не видно. Что пожаловал без предупреждения?
– Тебе никто не звонил?
– Мне постоянно кто-то звонит.
Саблин нахмурился.
– Надеюсь, ты не отвечаешь?
– Сам понимаю, – проворчал Прохор, – нельзя. С Юстей только поговорил час назад.
– Я тебе новую симку привёз, сможешь звонить мне и Юсте без опасений, что твой номер прослушивается. У Охотников везде глаза и уши.
– Ты приехал только ради этого?
Саблин сел у стола.
– У меня был «гость».
Прохор смотрел внимательно, его выдержке можно было позавидовать, если бы у Данимира своя была не слабее, и он продолжил:
– Меня пытались зазомбировать.
Взгляд Прохора мгновенно стал острым.
– Когда?!
– После обеда я поехал в поликлинику и… в общем, слушай. – Саблин передал другу всё, чему стал свидетелем.
Прохор выслушал его внешне спокойно, практически так же, как и Юстина. Саблин даже подивился этому сходству, подумав, что они очень похожи друг на друга, оба – лидеры. Коса на камень, как принято говорить в таких случаях. Но ведь за обоих переживаешь?
– Ты крут! – с мягким восхищением покачал головой Прохор, когда он закончил. – Ко мне цеплялись дважды, но ДД заранее дал мне дельный совет, что делать при попытке вселения, а ты нащупал способ сам.
– Да ничего я не нащупал, случайно получилось, – возразил Данимир.
– В том-то всё и дело, что единственный вариант отбиться от пси-раппорта – позвать на помощь любимых женщин и друзей.
– Не понял.
– Вот чёрт, я не думал, что тебе это понадобится так скоро, потому и не объяснил. Кого ты вспомнил?
Саблин почесал в затылке.
– Маму…
– Ещё?
– Твою Юстину… показалось – голос услышал, потом Варвара позвала.
– Вот! Это – сила! Даже в их отсутствие можно опираться на энергетику благорасположенных к тебе людей, в особенности женщин, и тогда никакое вселение-зомбирование будет не страшно.
– А если бы я не вспомнил?
– Ну, не знаю, может, Охотник и расквартировался бы в твоей башке. Хотя не верю, ты не из породы оборотней, в тебе нет черноты.
– Спасибо.
– Это не похвала.
– Надо будет предупредить Юстину. Кстати, я разговаривал с ней дважды, она посоветовала настойчивей искать причину открывшейся на тебя охоты.
– Она и мне об этом говорила. – Прохор встал, походил по комнате задумчиво, сел обратно на кровать. – Сначала я думал, что знаю точный ответ. Но вспомнился ДД, и я засомневался. Буду думать. Ты надолго?
– Завтра уеду. Я общался с твоим начальством, выпросил тебе отпуск для лечения. Для всех ты лечишься за пределами России, в Хорватии.
– Ни разу не был.
– Вот и пораскинь мозгами, не рвануть ли туда и в самом деле? Может, мы с Варей присоединимся.
– Ты с Варей?
– А что? Послезавтра мы с ней идём в ЗАГС расписываться, и у нас будет медовый месяц.
– В лесу дуб повалился! – пробормотал Прохор. – Неужели созрел?
Саблин с комичным унынием развёл руками.
– Довёл девушку до шокового состояния. Хорошо бы и ты сделал то же самое.
Прохор погрустнел.
– Если бы Юстина захотела, я бы ни минуты не раздумывал.
– Ещё есть шанс, она о тебе беспокоится, пообещала помочь разобраться с Охотниками. Что будешь делать?
– Почитаю и спать. А ты?
– Может, потренируемся?
Прохор собрал морщинки у глаз, определяя, что имеет в виду Саблин, потом понял: Данимир говорил о входе в «матрёшку» числомиров.
– Наверно, стоит идти дальше, раз уж начали, – добавил Саблин. – Нельзя останавливаться на полпути.
– Наркотик, – проговорил Прохор, растягивая губы в понимающей усмешке. – Это настоящий наркотик.
Саблин vs Саблин
Секретарша Света, как всегда, приветствовала шефа радостным известием:
– А телескоп «Кеплер» открыл ещё одну земноподобную планету.
– Замечательно! – порадовался Саблин, не особенно вдумываясь в смысл услышанного. – И где же?
– В созвездии Близнецов. Звезда в два раза меньше Солнца и совсем красная, а название ей дали по фамилии писателя Головатова.
– Был такой писатель?
– Раз дали, значит, был.
– И далеко?
– Я не знаю, где он тогда был.
– А звезда?
Света сконфузилась.
– Раз в телескоп её разглядели, значит, она недалеко. Я бы туда слетала, посмотреть, какая она. А вы, Данияр Тимофеевич?
– Нет, я лучше кофейку попью, – отказался Саблин, открывая дверь кабинета, – сделай с лимончиком, пожалуйста.
Компаньон Женя Дряхлов сидел за своим огромным столом и разговаривал с кем-то по скайпу. Увидев Саблина, он покачал пальцем, призывая его молчать.
Собеседником Евгения был мэр города, пришедший к власти год назад и зарекомендовавший себя вдумчивым хозяйственником. Он не только на словах боролся за чистоту улиц Суздаля, слывшего ярким примером города-памятника архитектуры XVII – XIX веков, но и быстро реагировал на мнение общественности, заинтересованной в сохранении аромата старины. К тому же он был спортсменом, и при нём в Суздале начали работать десятки спортивных центров. Клуб «Чемпион» он посещал регулярно, так как его любимым видом спорта было самбо.
Света принесла кофе.
Саблин взял чашку, кивком поблагодарил Светлану, девушка бесшумно вышла.
Саблин включил компьютер, одним ухом прислушиваясь к разговору Жени, открыл страницу хранящихся в базе данных документов.
Евгений закончил переговоры с мэром, в сердцах хлопнул ладонью по столу:
– Не уговорил!
Он имел в виду свою давнюю задумку перенести соревнования по боевым искусствам на центральный стадион города, но мэра эта идея почему-то не заинтересовала.
– А чего ты хотел? – пожал плечами Саблин. – Мы живём в мире первого отрицания Единого. На любое доброе деяние находится деяние противоположное, отрицающее добро.
Евгений с сомнением посмотрел на компаньона.
– При чём тут отрицание какого-то единого? При чём тут он? И кто он? Ты имеешь в виду президента?
– Это эзотерическая математика. Я тебе уже рассказывал, мой друг занимается нумерологией и числонавтикой, дал как-то почитать трактат о числах. Оказалось – прелюбопытнейшая вещь! Цифрам приписываются такие экзотические свойства, что дух захватывает. С отрицанием Единого мне тоже не всё понятно, однако смысл такой: мы живём в мире, законы которого диктует цифра 2, а она как раз и отрицает.
– Кого?
– Не кого, а что. Во-первых – цифру 1, которая порождает мир Первопричины. Во-вторых, двойка отрицает целостность и единство, волю к проявлению. Поэтому наша числореальность так двойственна и противоречива.
– Звучит-то как интригующе – числореальность, – фыркнул Евгений. – Напридумают же! Почему ты считаешь, что мы живём именно в этой… гм, гм, реальности, под двойкой? А не, скажем, под тройкой или десяткой?
– Долго объяснять.
– Попытайся.
– Так сложилось, – привёл философский аргумент Саблин, недовольный тем, что затеял разговор на эту скользкую тему.
Числонавтикой всерьёз занимался Прохор, сам же он лишь повторял его слова, не придавая им особого значения. К тому же ситуация в этой чисто научной области знания вдруг стала изменяться в сторону криминальных последствий. И если Прохор не сочинял, а он не из тех, кто ради красного словца готов наговорить с три короба небылиц, то его контакты с Прохором из одиннадцатого числомира (Ф-превалитета, как он выразился) действительно несут непрогнозируемую угрозу.
– Что-то ты темнишь, – заметил его колебания Евгений.
Он был человеком хватким, практичным, сметливым, но к наукам вообще и к математике в частности относился как к неизбежному злу и старался с представителями этой дисциплины дружить в отдалённом доступе.
– Ничего я не темню, просто кое-что знаю, хотя заниматься этим надо серьёзно и долго.
– Не понимаю, что интересного в математике. Ну, цифры там, числа, фигуры разные, что ещё?
– Никто тебя не заставляет любить математику. Как говорил один усатый мудрец: каждому своё. Давай вместе съездим к мэру, объясним ситуацию, растущий интерес молодёжи к спорту, заинтересуем масштабом, глядишь, и поспособствует.
– Он парень упрямый, – Евгений занялся делами, – но почему бы не съездить? Ты бываешь весьма убедителен на татами. Кстати, к нам копы заходили.
– Копы? – насторожился Саблин, вспоминая встречу с полицейскими у квартиры Прохора. – Чего им было надо? И сколько их было?
– Двое, майор и лейтенант-женщина. Интересовались твоим выступлением.
– В каком смысле?
– Примешь ли ты участие в чемпионате, кто будет за тебя болеть. Я сказал им, много народу болеет.
– Странно, с какой стати полицию стала интересовать толпа болельщиков?
– Хотят обеспечить безопасность чемпионата.
– Безопасностью занимаются другие ведомства, специально обученные люди. Больше они ничего не спрашивали?
– Спросили, где ты тренируешься и кто тебя сопровождает. Я сказал, что тренируешься ты здесь, в клубе, а сопровождение тебе ни к чему.
Саблин помолчал, переживая неприятное чувство беспокойства. Вопросы полицейских показались непривычно подозрительными, липкими, и даже их появление в офисе владельцев спортклуба было странным, потому что они не должны были интересоваться ни сопровождением и охраной спортсменов, ни охраной клуба и самих соревнований. Для этого и в самом деле существовала давно заведенная система поддержания безопасности подобных мероприятий.
– Ладно, разберёмся. Ты их фамилии спросил?
– А как же, – ухмыльнулся Евгений. – Предъявили удостоверения: майор Апресян, лейтенант Хабышева.
– Молодец, бдишь.
– Не люблю я полицию, иногда лучше с бандитами дело иметь, чем с копами. Когда переименовывали, власть искренне рассчитывала изменить всю систему, но как служили там подонки и хапаки, так и остались служить. Вон в Грузии, когда это дело начинали, вообще всю милицию уволили, подчистую! Новых копов набрали. Так там и порядок навели быстро.
Саблин кивнул. Продолжать тему не хотелось, но он был того же мнения, несмотря на то, что в число его друзей входили парни и из департамента полиции, и из других тревожных служб.
– Сейчас придут строители, – заметил Евгений, переключаясь на рабочий ритм. – Побалакаешь с нами?
– Это твоя епархия, – отказался Саблин. – Я займусь спортивными делегациями и размещением.
Однако позаниматься делом ему не дали.
Уже через двадцать минут после начала рабочего дня позвонил Прохор:
– У тебя есть минутка?
Саблин покосился на Евгения, занятого разговором со строителями, собиравшимися переоборудовать одно из помещений спортклуба в кафе.
– Что-то срочное?
– У меня был «гость»…
Саблин движением пальца отключил звук, поднялся с места:
– Кофе, соки?
– Я уже заказал, – отмахнулся Евгений.
В коридоре Саблин вновь включил звук:
– Поменьше болтай, я не один.
– Извини, – снизило тон изображение Прохора, – не сообразил.
– «Гость» оттуда?
Прохор глянул куда-то вверх.
– Откуда же ещё.
– Ты где, дома?
– Не выхожу никуда, как ты и просил, лазаю по Сети, изучаю геометрию.
– Через полчаса я к тебе приеду. Других «гостей» не было? Никто у квартиры не тусовался, в дверь не звонил?
– В дверь не звонили никто, по телефону тоже, а на улицу я не выглядывал.
– Жди.
Саблин вернулся в кабинет, убрал со стола, выключил компьютер и помахал рукой занятому беседой компаньону.
Евгений не ответил, будучи уверенным, что у компаньона имеются свои резоны не сидеть весь день за столом.
У дома Прохора стоял чёрный внедорожник «Вольво», который Саблин уже видел дважды. Ничего особенного в этом не было, но в свете последних событий его появление казалось знаковым, и Данияр решил перестраховаться.
Приятель в городской ГИБДД ответил на звонок оживлённо-радостным:
– Дан, здорово! Давно не пересекались. Как жизнь?
– Твоими молитвами, – рассмеялся Саблин. – Так и вижу, что ты жуёшь гамбургер.
– Точно, Ростик съездил в «Макдоналдс», привёз три порции. Ну, у тебя и интуиция!
– На том стоим. Витя, будь другом, пробей по базе номерок: У 444 ТТ, московский регион.
– Без проблем, сделаю минут через пять и перезвоню. К нам не заскочишь? Покажу тебе любопытную штуковину.
– Что ещё за штуковина?
– Аппарат.
– Самогонный, что ли?
Виктор хохотнул.
– Отечественный алкотестер «Бодрость», в трубку дышать не надо, дистанционно определяет степень опьянения со стопроцентной гарантией.
– Мне ваш тестер не грозит.
– Знаю, что ты в рот капли не берёшь, так друзей предупреди.
– Ладно, заеду вечером.
Саблин бросил внимательный взгляд на внедорожник и зашёл в подъезд.
Прохор открыл дверь в домашнем халате. Вид у него был осоловелый.
– Быстро ты доехал.
– Уже начало двенадцатого, – хмыкнул Саблин.
– Да? Во, чёрт, как время летит, как протон в ускорителе! Проходи, я щас. – Прохор скрылся в ванной, послышался плеск воды.
Саблин достал из холодильника запотевшую бутылку минералки с газом, налил в стакан, прогулялся по квартире, приглядываясь к обстановке.
Судя по всему, Прохор действительно не выходил из дома. По комнатам были разбросаны его вещи, майки, футболки, шорты, домашние тапки, полотенца, стол был завален «булавками» флэшмобов, дисками, книгами и изрисованными листами бумаги.
В гостиной было душно, несмотря на открытое окно и дверь на лоджию.
На окне грустно поникли голубые орхидеи в глиняном горшочке – подарок Устиньи.
Саблин покачал головой, глянул на красивую друзу кристаллов в растворе объёмного дисплея, раздвинул ворох одежды на диване, сел.
Появился Прохор, на ходу вытирая мокрые волосы, шею и торс.
– Пить хочешь? А, ты уже похозяйничал.
– Что у тебя за бардак? – поинтересовался Саблин. – Первый раз вижу такое, пройти нельзя.
– Извини, Дан, некогда было уборкой заниматься. – Прохор подсел к компьютеру. – Как тебе это творение?
– Минерал какой-то? Горный хрусталь?
– Это концепция эргиона в развёртке, я рассчитал размеры и переходы: тетраэдр внутри куба, куб внутри декаэдра, тот внутри икосаэдра. Завтра начну собирать.
– Зачем?
– Одиннадцатый настоятельно советует изготовить модель, говорит, очень помогает настраиваться на числопутешествия.
– Можно подумать, ты собираешься в путешествия.
– Почему бы и нет? Интересно.
– Не буду спорить. У меня времени в обрез, поэтому расскажи о визите.
Прохор бросил смятое полотенце на стул, повернулся к Саблину.
– Одиннадцатый был. Он сейчас отлёживается в одном месте, скрывается от преследователей, Охотники обложили его по-серьёзному.
– И где он отлёживается?
– В деревне Клирово Рязанской губернии, у твоего друга Михаила.
Саблин отставил стакан с минералкой.
– Есть у меня приятель в Рязанской губернии по имени Миша, но живёт в деревне Колываново, а не Клирово.
– Возможно, это одна и та же деревня. Кое-какие детали в разных Ф-превалитетах отличаются, с Колывановым мы имеем конкретный пример. Кстати, у одиннадцатого друг тоже Саблин, но не Данияр, а Данимир, и там он не совладелец спортклуба, а тренер турцентра по экстремальному выживанию.
– Я тоже мог бы стать тренером.
– Мог бы, но не стал, а там он стал.
– Что тебе ещё важного сообщил одиннадцатый? Интересно, какой он по характеру? Такой же, как ты, или отличается?
– Мачо, – криво улыбнулся Прохор, – в отличие от меня. Там он занимается спортом, боевыми искусствами, тренируется у Данияра… Данимира и ведёт активный образ жизни.
– Тебе бы тоже не мешало заняться спортом, ну или хотя бы физкультурой, а то вон уже брюшко наметилось. А я там какой?
– Ты везде одинаков, – признался Прохор, – во всех превалитетах – боец. Я специально спросил, уязвить хотел, а когда он ответил, я позавидовал.
– Это хорошо, – усмехнулся Саблин. – Я имею в виду, что я не меняюсь. Есть пример для подражания. Наверно, чем проще человек, тем твёрже его характер.
– Ты о себе?
– Я о тебе.
– Я не простой.
– Вот-вот, брал бы папаша ремень в руки почаще, глядишь, не забивал бы ты себе голову всякой ерундой. Теперь вот расхлёбывай твою кашу.
– Я тебя не просил расхлёбывать кашу, – помрачнел Прохор.
– Ладно, я не в обиде, пошутили и довольно. Где лучше жить, не спросил? В их числомире или в нашем?
– Мы почти не говорили на эту тему. Насколько я понял, лучше всего жить в седьмом Ф-превалитете. Цифра семь реализует законы справедливости, символизирует совершенный порядок и законченный циклический процесс.
– Семь дней творения, – вспомнил Саблин. – Или Библия не входит в число праведных документов?
– Лжи и вранья в ней предостаточно, но в Библии тоже немало зашифровано полезного, и семь дней творения – сакральное число законченности цикла. Если же сравнивать наш два-мир с одиннадцатым, то число одиннадцать на самом деле означает «второе отрицание Единого», отсюда социум одиннадцатого Ф-превалитета больше подвержен бифуркациям разного порядка, чем наш. Вывод – жить там сложнее. В каком-то смысле наш второй числомир проще одиннадцатого и строже. А красивее всего – мир десятого превалитета, мир завершённости, гармонии и цельности.
– Ты его видел, что ли?
– Своими глазами не видел, одиннадцатый открыл мне свою память, я как кино посмотрел.
– Везёт же некоторым. А что такое бифуркация?
– Качественная перестройка объекта, смена установившегося режима работы какой-то системы.
– Похоже, мне пора заняться математикой, а то сижу как пень и ушами хлопаю, терминов простых не знаю.
– Насчёт простых – это ты загнул. Могу дать кое-что почитать по числонавтике и формологии.
– Буду признателен.
Зазвонил телефон.
Саблин вынул пластину айкома, но обратку-скайп не включил.
– Слушаю, Витя.
– Машина принадлежит департаменту природных ресурсов, – доложил инспектор ГИБДД, – на ней ездит замминистра. А где ты её обнаружил?
– В Суздале, – сказал Саблин.
– Какого рожна он там делает? Полезные ископаемые ищет?
– Не знаю, может, здесь один только водила, а сам министр на моря укатил. Спасибо, Витя, за мной должок.
– Приезжай, алкотестер обмывать будем, мы его «бодуном» назвали, – хохотнул Виктор, выключая телефон.
– Что? – спросил Прохор, заметив гримасу Данияра.
– Вот тебе и жили не тужили, – вздохнул Саблин с досадой. – Обкладывают нас со всех сторон. То полиция, то какие-то пацаны, то Министерство природных ресурсов.
– Ты о чём?
– Уехать тебе надо из города, срочно! Не нравится мне начавшаяся мышиная возня вокруг тебя. Бери отпуск и мотай отсюда подальше.
– Куда? – растерялся Прохор.
– Да куда угодно, хоть в Австралию, хоть в Китай, в ту же Норвегию, лишь бы за пределы России. Мы с тобой уже говорили об этом.
– Я думал, ты шутишь.
– Какие тут шутки! Копы даже к нам в офис заходили, интересовались, кто меня сопровождает, да кто за меня болеет. А ты всегда не пропускал все мои бои. В общем, так. Даю тебе день на сборы, билеты я куплю сам и полечу с тобой.
– Чёрт, ты мне подумать не даёшь!
– Как только ты начинаешь думать, начинают происходить странные вещи. Устя сейчас в Норвегии?
– В Трольтиндене.
– Вот туда и полетим. Ещё раз предупреждаю: без меня никуда не выходить, никому не открывать, на звонки не отвечать.
– И тебе?
– Договоримся о пароле: я звоню и тут же сбрасываю звонок, только после этого ты мне перезваниваешь. Договорились?
– Перестраховщик.
Саблин встал.
– Я два года прослужил в спецназе, поэтому знаю, что говорю.
Прохор нехотя поднялся тоже.
– Ты думаешь, всё так… серьёзно?
– Очень хотелось бы верить, что наши страхи необоснованны. Но лучше перестраховаться, чем недобдеть. Собирайся, сидеть на месте и ждать от моря погоды – не моё кредо.
Прохор закрыл за ним дверь.
Саблин двинулся было к лифту, прикидывая план дальнейших действий, и вдруг во лбу у него бесшумно выросла призрачная «слива» непонятных ощущений. Он даже остановился на полшаге, прислушиваясь к гулкой тишине в голове.
«Слива» выпустила призрачные побеги, проколовшие мозг, вонзившиеся в глаза и уши.
Саблин прижал ладони к ушам, словно пытаясь остановить рост «побегов» либо вытащить их из головы.
«Извини, брат, – раздался в «горшке» внутричерепного пространства чей-то бархатно-мягкий вибрирующий голос. – Я не хотел тебя пугать».
«Кто ты?!»
«Догадайся с трёх раз».
«Саблин! Дани…»
«Мир. Данимир меня зовут. А ты Данияр. В каком-то смысле мы родственники».
«Ты из какого превалитета?»
«Молодец, быстро ориентируешься, это радует. Я из одиннадцатого числомира. Тебе обо мне Прохор рассказал?»
«Только что разговаривал с ним. Он утверждает, что мы очень похожи».
«Как братья-близнецы, подтверждаю».
«Я не знал, что ты тоже можешь бегать по числомирам».
«Всего второй раз пытаюсь, – сознался Саблин-11. – Ищу единомышленников. За Прохором здесь кинулись реальные киллеры, хотелось бы узнать, что творится у вас».
Саблин опомнился, спустился во двор, сел в свою машину. Первое волнение улеглось, и он мог беседовать с «гостем» вполне предметно.
«У нас тоже началось шевеление. За Прохором установили наблюдение, причём я не скажу, что очень умелое, профессиональное, следят дилетанты, любители. Это не спецслужбы».
«Чтобы за ним увязались спецслужбы, Охотникам надо вселяться в сотрудников спецслужб, а это дело хлопотное и не всегда доступное. Они пользуются тем материалом, который у них под рукой. Кого ты обнаружил конкретно?»
«Были молодые парни лет восемнадцати-двадцати, но с интросканером, который просто так в магазине не купишь. Полицейские им интересовались, якобы получили «телегу» от соседей, возмущённых его поведением. Чушь, конечно. На работе к нему вдруг начал приставать сотрудник по кличке Прыщик, который раньше напрочь его не видел».
«Да, это похоже на массированную блокаду. Думал, что предпринять?»
«Посоветовал ему уехать из России, на недельку-две, может, всё само собой разрулится».
«Не разрулится. Если Охотники поймут, что твой Прохор знает о числомирах и принимал нашего, – начнётся настоящая охота. Куда вы хотите уехать?»
«В норвежский Трольтинден, там у Прохора девушка соревнуется по бейсджампингу».
