Василий Арсеньев
Путь к Свету. Новый мир. Книга вторая
И увидел я новое небо и новую землю,
ибо прежнее небо и прежняя земля
миновали, и моря уже нет.
Откровение Иоанна Богослова 21:1
Книга вторая. Огонь и агония
Придёт же день Господень, как тать ночью,
И тогда…
Земля и все дела на ней сгорят.
2-ое послание апостола Петра 3:10
Восстанет народ на народ, и царство на царство,
и будут глады, моры и землетрясения по местам…
Евангелие от Матфея 24:7
Глава первая. Катастрофа
Самолёт из Ташкента приземлился в Домодедово. Мой затянувшийся отпуск окончился. Я вернулся в Россию, не зная, что меня ждёт впереди. «На небесах случится война, война будет и на Земле…» – эти слова Люцифера запали мне в душу. Я чувствовал, что грядут тяжёлые времена, – те дни, когда я должен быть со своим народом. Но ещё кое-что тянуло меня в Россию: желание повидать женщину, которую не удалось забыть…
Я стоял у ворот своего дома, глядел на свет в окне и долго не решался войти. Наконец, сделал усилие над собой и открыл железную дверь ключом… Я вспомнил тот день, когда видел Елену в последний раз, – её бледное лицо и слёзы на глазах. Вошёл в дом и… будто трёх лет разлуки не бывало! Она опустила глаза, пряча от меня слёзы стыда своего…
– И что ты молчишь?! – вскричала Елена. – Скажи хоть что-нибудь…
Я выдавил улыбку на своём лице и, снимая одежду, проговорил:
– Как Америка поживает? Слышал, там открыты двери земного рая!
– Я покинула Штаты вскоре после тебя…
– Да? И где ж ты была всё это время? – спросил я.
– Я некоторое время жила во Франции… – растерянно отвечала она.
– Любопытно! А что ж ты вернулась? Может, жизнь показалась тебе несладкой? – я проскользнул мимо неё на кухню, где меня ждал обещанный сюрприз…
Ребёнок сидел в детском кресле, испуганно поглядел на незнакомого дядьку и заплакал.
– Всё хорошо, милая, это папа приехал… – Елена взяла девочку на руки.
– Папа, – эхом повторил я. – Но как? Хотя… Что-то мне подсказывает, – тут без участия Алесандро Торино явно не обошлось!
Я опустился на стул и уставился в стену мутным взглядом: «Это сон, это просто кошмарный сон, но он слишком затянулся! За что мне всё это, Боже?» Потом Елена кормила ребёнка. Я исподлобья взглянул на неё:
– Как зовут девочку?
– Мари… Маша, – поправилась Елена. – Прости, мне надо её спать уложить, а потом мы с тобой поговорим.
– О чём нам с тобой говорить?! – сказал я упавшим голосом и пошёл в гостиную, где постелил себе на диване.
Я проснулся посреди ночи – плакал ребёнок. Тогда я осторожно прошёл в спальню. Елена делала вид, что спит. Я заглянул в детскую кроватку. Малышка уронила соску на пол, – я в темноте отыскал её; ребёнок зачмокал и вскоре заснул. Я вернулся в гостиную, а остаток ночи не сомкнул глаз…
Мысли путались у меня в голове, и я впервые за долгое время не знал, как поступить. «Указать ей на дверь? Она этого вполне заслуживает, но в чём виноват ребёнок? Забыть всё, что было? Это невозможно! Жить, как прежде, у меня не получится…»
– Что с отцом Маши? – спросил я утром у Елены.
– Он умер… – отвечала она, не глядя на меня. – Вася, я знаю, как перед тобой виновата. Сможешь ли ты меня когда-нибудь простить?
Я отрицательно качнул головой:
– Развестись мы с тобой всегда успеем! Но я бы не хотел, чтобы ребёнок рос в неполной семье. Я не выгоню вас из этого дома. Оставайся, но не думай, что я смогу так просто забыть о твоей измене…
– Спасибо, милый мой… – с этими словами Елена попыталась меня обнять. Но я остановил её холодным взглядом:
– А как ты называла его?
– О ком ты? – помрачнела она.
– Ты поняла…
– Я пойду, – посмотрю, не проснулась ли Маша… – сказала Елена и оставила меня одного. Вскоре зазвонил телефон. Это была сестра:
– Ты прилетел? Всё нормально?
– Это как посудить! – усмехнулся я. – Скажи, ты знала?
– Вася…
– Ты знала и ничего не сказала!
– Прости, я не знала, как тебе сказать об этом… Ты должен понять её!
Я засмеялся:
– То есть я должен понять и простить её… Это после того, как она во Франции нагуляла ребёнка?!
– Но… что же ты думаешь делать?
– Ничего. Пусть пока поживут у меня, а там видно будет. Но теперь я знаю, что не могу доверять этой женщине!
Вскоре после разговора с сестрой снова зазвонил телефон, на сей раз – мобильный. Я услышал встревоженный голос своего школьного товарища:
– Вася, мне нужна твоя помощь…
– Рома, что случилось?
– Думаю, нам лучше встретиться…
– Где и когда?
– Там же, где мы виделись в прошлый раз. Я буду ждать тебя в торговом центре через два часа…
Я ехал, пролистывая в памяти не самые лучшие страницы своей жизни. Москва ничуть не изменилась за это время! Всё тот же скучный серый город. Эти вечные «пробки», бегущие по улицам люди… Впрочем, когда-то и я тут жил, писал книги и раз за разом мучительно искал работу по профессии, чтобы не умереть с голода…
Странное чувство овладело мной, когда я вошёл в здание вновь отстроенного торгового центра «На заре». Я тотчас вспомнил тот роковой день: взрыв, смущённое лицо Джамиля Абдаллы, разбросанные человеческие останки… Мой старый школьный товарищ поднялся мне навстречу:
– Что ты такой хмурый? Я тебя оторвал от важных дел?
Я улыбнулся:
– Нет. Просто меня несколько смущает это место…
– Почему? – удивился он.
– Я здесь был в день теракта…
– Ах, вот оно что! Но ещё не поздно поискать другое место…
– Не стоит. Так что ж у тебя стряслось? – осведомился я.
– Жена совсем замучила меня… – пожаловался он.
– Что, что? – переспросил я, улыбаясь.
– Да ты дослушай до конца! На её адрес электронной почты два дня назад пришло сообщение якобы от американского президента с приглашением посетить Штаты. Но это ещё не всё! В Банке Америки на её имя открыт счёт на один миллион долларов, а на следующий понедельник заказано два билета на рейс до Нью-Йорка…
– Попробую угадать – деньгами можно воспользоваться только будучи в Соединённых штатах, не так ли?
– Да. Откуда ты знаешь? Тебе тоже приходило такое сообщение?
– Нет, но слухами земля полнится!
– И что ты об этом думаешь? Стоит ли ехать в Америку за нашим миллионом?
Я засмеялся:
– Прости, но я вдруг вспомнил библейскую историю об Адаме и Еве.
– И что ты хочешь этим сказать?
– А то, что Змей сначала предложил Еве вкусить запретный плод, а она дала его мужу своему. А помнишь, чем закончилась эта история? Люди были изгнаны из рая и познали смерть! А теперь я скажу без всяких аллегорий. В Америке люди бесследно исчезают… Если тебе дорога твоя жизнь и… душа, держись подальше от райских садов Джеймса Ротшильда!
– Так я не собираюсь оставаться там, – возразил он, – мы только туда и обратно.
Я усмехнулся:
– Думаешь, они тебя отпустят так просто? Нет, мой друг, – бесплатный сыр бывает только в мышеловке! Но я могу лишь советы давать, а выбор ты должен сделать сам…
***
Дома меня встречала сестра моя.
– Ты вроде не говорила, что приедешь, – заметил я.
– Я думала, тебе нужна моя поддержка…
– Наташа, я в полном порядке!
За обеденным столом долго стояла тишина. Я был не в духе начинать разговор. Елена с Наташей украдкой поглядывали друг на друга.
– А я думала, ты решил остаться в Ташкенте, – улыбнулась сестра моя. Тогда я состроил презрительную гримасу:
– Да я бы с радостью остался там, да, видишь ли, какое дело: узнал, что из-за границы все-таки вернулась моя блудная жена, и вот я примчался сюда на крыльях любви…
– А кто тебе сказал? – спросила сестра моя, встретив недоуменный взгляд Елены.
– Наташа, это не имеет значения! Я знал, что жена, которая не видела мужа без малого три года, приготовила ему сюрприз. И вот, он превзошёл все мои ожидания!
– Вася, послушай… – начала, было, Наташа, но я уже поднялся из-за стола. Потом в гостиной сел за компьютер, чтобы начать новую главу своей книги.
– Как с ним можно разговаривать? – донёсся из кухни плачущий голос Елены.
– Ничего, время лечит! – попыталась утешить её Наташа.
«И когда они стали подругами?» – подумал я со вздохом. Мне предстояло научиться жить в новой для себя обстановке, а это всегда непросто!
Год спустя.
Я сам того не заметил, как привязался к чужому ребёнку. Елена уезжала на работу в Москву; я оставался с девочкой, – после завтрака вывозил её на улицу. Она засыпала в коляске, а я обдумывал сюжет своей книги.
Летело время. Маша сделала первые шаги и постепенно научилась ходить… И тогда мы бродили по лесу, потом шли в магазин, где я покупал ребёнку игрушки и сладости. Я помню все те дни, когда девочка болела, – по счастью, их было не слишком много! По малейшему поводу я вызывал врача на дом…
Однажды с подозрением на воспаление лёгких Машу положили в больницу, – с ней была Елена, а я места себе не находил, – звонил и навещал их. По счастью, всё обошлось! Они вернулись домой. А вскоре Маша сказала первое слово. Я проснулся рано утром и услышал детский плач. Маша стояла на кроватке и рыдала. При моём появлении она заулыбалась, потянула ко мне ручонки свои и тихо прошептала: «Папа».
В этой девочке я находил утешение, а с её матерью мне не доставляло радости общение. Мы, по-прежнему, не спали вместе, и я чувствовал, что это её раздражает. Дома она надевала откровенные наряды, но я думал о своём и не обращал на неё внимания. Наконец, однажды она не выдержала:
– Нельзя же так! Можно подумать, ты ничего не замечаешь…
– А так, как ты поступила со мной, можно?
– И сколько ещё я должна страдать из-за своей ошибки?
– Увы, дорогая, у меня нет ответа на этот вопрос! Мы все заперты в Чистилище, и доколе не очистимся от грехов своих, не сможем увидеть истинного рая…
– Что? – переспросила она, не поняв моих слов.
– Ничего. Что ты хочешь от меня?
– Зачем ты мучаешь себя? Я знаю, ты, по-прежнему, любишь меня!
– Да, я люблю тебя, но… очень жалею об этом! Иногда мне кажется, что я полюбил выдуманный мною прекрасный образ твой. Я знаю, тебе хочется… быть любимой, и поэтому ты… нашла мне замену. Быть может, в этом есть и доля моей вины… Впрочем, я ни о чём не жалею! Я бы всё забыл, да только не знаю, какая ты теперь после Америки…
Елена побледнела:
– Что это значит? Я тебе говорила, что покинула эту страну, когда… ещё ничего не было! О парадизе я мельком слышала, будучи уже во Франции…
– Боюсь, ты ошибаешься. Это было всегда! Человек во все времена делает выбор, который определяет его жизнь! Ты сделала свой выбор, когда решила прервать беременность… Та Лена, которую я полюбил, сохранила ребёнка!
Она долго молчала, собираясь с мыслями, и, наконец, заговорила:
– Я поняла свои ошибки и никогда не повторю их… Неужели ты не можешь поверить в то, что я изменилась?
– Я знаю одно – ты никогда не станешь ею!
Елена всплеснула руками:
– Вася, я не понимаю, о ком ты говоришь!
Я вздохнул:
– О той Лене, которая очень похожа на тебя, но она – не ты, и ты – не она! Быть может, прямо сейчас она ведёт душевную беседу со своим мужем, а вокруг бегают дети… Одного из них зовут Дима. Это тот самый ребёнок, которого ты убила…
– Я никого не убивала, – тихо прошептала она, и в её глазах блеснули слёзы. Я понял, что сказал достаточно, и, немного помедлив, опустился перед ней на колени:
– Прости меня, милая моя… Я люблю тебя!
Потом я лежал в постели, прислушиваясь к её дыханию, и не заметил, как сон одолел меня…
***
Я открыл глаза… Лучик солнца бил в лицо сквозь занавеску на окне. Я увидел, что жена спит рядом, и вспомнил, что сегодня выходной. На календаре была суббота, 1-ое июля. Из-за стены доносились голоса. Тогда я осторожно поднялся с кровати, заглянул в детскую и строго сказал:
– Ну-ка, не шумите, – мама спит!
– Папа, – обрадовался моему появлению Андрюша. Я поднял его на руки, слегка подкинул вверх и поймал на лету. Ребёнок был доволен и просил:
– Ещё, папа, ещё!
– После… поиграем, – сказал я и погладил Диму по голове. Потом я принял душ, а когда выходил из ванной, Елена поцелуем приветствовала меня.
– Твоё лицо…
– Что-то не так? – улыбнулась она. – Поутру все женщины немного небрежно выглядят…
– Да нет. Ты прекрасна, как всегда! Но у меня ощущение, будто что-то изменилось…
– Странный ты сегодня какой-то, – засмеялась Лена.
Я поиграл с детьми в гостиной. Вскоре из кухни она позвала нас:
– Мальчики, всё готово!
Елена стояла у плиты и радовалась, глядя на своих мальчиков.
– А у меня для вас сюрприз, – сказал я за завтраком. – Вчера в Москве мне удалось достать четыре билета в цирк. Но это не просто цирк, а канадский Цирк солнца с новой программой под названием «Летающий человек»! И сегодня вечером мы все вместе едем в цирк…
– Как здорово! – крикнул Андрюша и от радости даже захлопал в ладоши.
– Хорошо я придумал? – я встретился взглядом с женой. Вдруг у меня в сознании промелькнули странные воспоминания, и я услышал чьи-то слова: «Я бы простил тебе измену и всё забыл, да только не знаю, какая ты теперь после Америки…»
– Что с тобой? – обеспокоенно спросила Елена.
– Мне что-то не хорошо… – я встал из-за стола, ещё раз взглянул на неё, – потряс головой, отгоняя наваждение, и пошёл в спальню. Там лёг на кровать и долго глядел в потолок…
Тихо скрипнула дверь. Я обернулся на звуки шагов и увидел свою жену.
– Скажи, что с тобой? – попросила она, заглядывая в мои глаза. – Что тебя тревожит? Это как-то связано со мной?
– Должно быть, мне сегодня приснился сон, странный сон! – я вздохнул. – Будто ты мне изменила и родила ребёнка от другого человека… Всё было словно наяву!
Елена помрачнела:
– Вася, чего ты боишься? Ты знаешь, что я люблю тебя! Разве я хотя бы однажды дала тебе повод усомниться во мне?
– Лена, я верю тебе, как себе самому! Да, сны – это отражения наших страхов и переживаний, но, чувствую, здесь что-то другое… – сказал я и задумался.
– Милый, забудь об этом, – сказала она, целуя меня. – Забудь обо всём! У нас прекрасная семья, замечательные дети, у нас есть всё, о чём только мечтают люди!
– Да, ты права, меня тревожат какие-то глупости! Как думаешь, понравится мальчикам «летающий человек»?
Она просияла доброй улыбкой:
– Даже не сомневаюсь в этом!
Сотни акробатов, эквилибристов, жонглёров с головокружительной быстротой показывали трюки на земле и в воздухе, от которых дух захватывало! Публика бурными и продолжительными аплодисментами провожала артистов с манежа. Гвоздём программы было шоу «Летающий человек», которое, едва появившись, стало сенсацией циркового искусства и шло с неизменным успехом по всему миру. В лучах прожекторов показался силуэт в маске и чёрном плаще…
Ореол загадочности способствовал успеху шоу: летающий человек всегда скрывал своё лицо, и даже имени его никто не знал! Теперь на глазах изумлённой публики он оторвался от земли и медленно поднимался под купол цирка. Зрительный зал разразился овацией. Летающий человек висел в воздухе, а большой железный обруч опустился сверху и крутился вокруг него, наглядно показывая, что никакие тросы его не удерживают от падения с высоты. В это время на арену вывели большого африканского слона. Иллюзионист кружился под куполом цирка и внезапно сорвался вниз. Зрители дружно ахнули – казалось, он падает и непременно разобьётся… Но летающий человек благополучно приземлился на ноги, развёл руки в стороны и получил заслуженные аплодисменты публики.
Между тем, цирковой слон протрубил, обратив на себя внимание зрителей. Иллюзионист тотчас взлетел ему на спину. Далее, слон оторвался от земли и с удивительным спокойствием поднялся под купол цирка. В этот миг на арену выкатилась карета, запряжённая тройкой лошадей с повязками на глазах, и вскоре она поравнялась со слоном в воздухе…
Теперь все они летали в вышине: впереди иллюзионист верхом на слоне, за ним следом – карета с лошадьми. Зрители завороженно глядели на происходящее. Дети были в восторге!
– Папа, как он это делает? – спросил Андрюша, открыв рот от удивления. Я покачал головой, не зная, что ответить ребёнку. Когда все: иллюзионист, карета, животные, – опустились на землю, зал взорвался громом аплодисментов…
Наконец, рёв публики стих; между тем, на арене остался только человек в маске, и сильный мужской голос заставил зрителей вздрогнуть. Произошло небывалое событие – таинственный иллюзионист заговорил!
– Возможно, кто-то ещё сомневается, что это не трюк, а способность, дарованная свыше… Любой из сидящих в зале может лично убедиться в этом! Есть ли среди вас храбрецы, которые не испугаются свободного полёта под куполом цирка?
Зрительные ряды тотчас притихли. Люди недоумённо поглядывали друг на друга. Страх сковал сердца одних, других удерживали жёны и дети. Между тем, любопытство ворвалось в мою душу, и я встал и сделал шаг вперёд, однако Лена вцепилась в мою руку, Андрюша заплакал… И тогда иллюзионист обратился к моей жене:
– Миссис, доверьтесь мне, я постараюсь вернуть вам мужа в целости и сохранности.
Когда я вышел на арену, публика неистово рукоплескала и замерла в ожидании нового чуда.
– Как вас зовут, мистер? – спросил иллюзионист.
– Василий… Василий Арсеньев
– Вы, кажется, писатель?
– Да…
Человек в маске некоторое время, молча, глядел на меня, а потом сказал:
– Василий, ничего не бойтесь, мы с вами просто немного полетаем, расслабьтесь и… представьте себя птицей!
В ответ на его последние слова зал дружно засмеялся. Я глубоко вздохнул, закрыл глаза и не заметил, как очутился в воздухе. А когда глянул вниз, голова закружилась у меня от высоты – мы висели под самым куполом цирка…
– Спокойно, мистер Арсеньев, – сказал иллюзионист, – не волнуйтесь, я вас держу.
– Да как, чёрт возьми, вы меня держите?! – вскричал я от страха.
– Силою своею! А вам, должно быть, ничего не известно о своей силе… – вдруг сказал он.
– Что это значит?
– У вас тоже есть дар, о котором вы до сих пор не подозревали…
– Может, вы уже вернёте меня на землю?
Мы медленно опускались вниз, но я смог перевести дух только, когда коснулся ногами твёрдой поверхности. Лена с детьми выбежали на манеж; зал, убеждённый, что всё это очередное представление, разразился аплодисментами. Между тем, человек в маске, поклонившись публике, исчез за кулисами.
Загорелся свет, и люди покидали цирк, унося с собой массу впечатлений и воспоминаний…
На выходе ко мне подошёл администратор заведения и просил прощения за поведение артиста.
– Я хотел бы поговорить с ним с глазу на глаз. Можно это как-нибудь устроить? – осведомился я.
– Он обычно ни с кем не общается и не показывает своего лица, но я попробую что-нибудь сделать для вас, – с этими словами администратор удалился. Лена вопросительно глядела на меня; дети устали и просились домой, но мои мысли занимал только летающий человек! Тем временем, вернулся администратор:
– Он вас ждёт, пройдёмте.
Тогда я оставил жену с детьми и направился за кулисы цирка. Предо мной отворилась дверь, и я снова увидел человека в маске.
– Я знал, что вы придёте, – промолвил он. – Я искал вас. Махиндер рассказывал мне о вас…
Я качнул головой:
– Не знаю никакого Махиндера!
– Вы с ним встречались, но это было в другом мире. Существует множество иных миров, ради свободы воли всего живого сотворённых! – объявил человек в маске.
– Что? Что вы несёте? – возмутился я.
– Вы никогда не испытывали чувства дежавю1? Вам никогда не казалось, будто вы живёте сразу несколько жизней? – спрашивал он у меня.
Я похолодел, вспомнив свой сон.
– Что с вами? – спросил он. – Или мои слова задели вас за живое? Быть может, ещё не всё потеряно! Меня зовут Джек Шеппард, и мой долг – донести до вас истину.
Тогда он снял с себя маску, которая скрывала лицо с глубоким шрамом на щеке. Я покачал головой:
– Мне кажется, что я сплю! Я не знаю, где реальность… Или всё иллюзия, как то, что вы показывали сегодня на арене?
– Василий, – вздохнул Джек Шеппард, – ваше состояние теперь сродни прозрению. Поймите, всё, к чему вы привыкли в своей жизни, – ложь! Люди достойны жалости, ибо жизнь их исполнена страданий, и сожаления, ибо пребывают в плену обманов, которым сами способствуют; во Тьме ходят они и не знают Света… Когда вы обнимаете и целуете жену свою, детей своих, вы обнимаете и целуете Тьму, ибо материальны ваши устремления, – не о духе вы помышляете в эти мгновения!
Я скептически усмехнулся:
– Что же, я не должен любить жену и детей своих?
– Вы должны любить всех: свой народ, свою страну и Бога, о котором забыли в счастливом кругу семьи. Жизнь – это, прежде всего, служение! Многие служат себе, другие – государству, но есть те, кто, не забывая о своих потребностях, служат всей душой Господу. Теперь Он призвал на служение семерых Иных, в том числе меня и вас. Наша великая цель – спасти тех, кто желает спасения. Но, увы, этот мир обречён, потому что мы потеряли её…
– Кого?
– Благодать Божью…
Я недоумённо покачал головой:
– И как понимать ваши слова?
– Вот это, – Джек показал на свой шрам, – сделал мой отец, – он убил благодать Божью…
В ту ночь я долго размышлял над словами Джека Шеппарда: «Неужели всё в мире ложь и всё, ради чего я жил до сих пор, лишено смысла? А любовь… – я поглядел на спящую жену. – Разве я неискренне люблю Лену и детей? Я готов собой пожертвовать ради них! Но этот человек говорил о другом… Счастье застилает глаза пеленой, и мы не замечаем того, что происходит вокруг! Служим только себе, забывая о своём долге перед страной, изредка возносим молитвы Богу, но не думаем о Нём…»
Я не заметил, как сон одолел меня. И увидел я бескрайние морские просторы. Луна изливала тусклый свет на водную гладь. Стояла завораживающая тишина… И вдруг – взрыв… Вода забурлила и выплеснула в небо множество пылающих огнём злобных железных рыб…
Я открыл глаза. Часы показывали без четверти четыре утра. Снова заснуть не получилось. Тогда я поднялся с кровати. Лена спросонья проговорила:
– Милый, что ты вскочил так рано?
Я поцеловал её, потом оделся и вышел на крылечко. Звёзды срывались с небесной тверди и падали вниз. Хвостатая комета пронеслась над головою… Где-то вдали слышны были как бы раскаты грома. Яркое зарево полыхало на западе. Неожиданно дунул ветер, стены дома затряслись… Тогда я кинулся в спальню и разбудил жену.
– Что, что случилось? – испуганно спрашивала она. Люстра шаталась на потолке…
– Некогда объяснять! – кричал я. – Бери машину и поезжай с детьми как можно дальше на восток, сторонясь крупных городов.
– Я никуда без тебя не поеду, – заявила Елена, надевая платье. Тем временем, дети вбежали в спальню и, всхлипывая, бросились в объятия матери. В этот миг всё стихло. Лена с надеждой взглянула на меня:
– Землетрясение, кажется, прекратилось.
– Боже мой, Лена, какие в Подмосковье могут быть землетрясения?! – воскликнул я, передавая ей деньги. – Это война! Москва в огне… Атомную бомбу сбросили на Кремль! Немедленно садись в машину и поезжай…
– Куда? – заплакала она.
– Да не всё ли равно?! Бог даст, русские люди в беде не оставят! Да пойми ты, глупенькая, радиоактивное облако может двинуться куда угодно! О детях подумай…
Тотчас свет погас; выключатель не работал… И тогда, сдерживая подступающие к глазам слёзы, я подхватил на руки и понёс во двор плачущего Андрюшу; открыл дверцу машины и посадил его в детское кресло. Дима запрыгнул в автомобиль. Я обернулся: Елена неподвижно стояла посреди двора. Тогда я поспешно открыл ворота и подбежал к ней:
– Милая, садись!
Она коснулась рукою моей щетинистой щеки и долго глядела на меня глазами, полными слёз, словно запоминая черты моего лица.
– Я приеду к вам, я найду вас! – из моих уст сыпались обещания.
Наконец, Елена села в автомобиль, завела двигатель и, вытирая текущие по лицу слезы, выехала со двора. Я перекрестил их вдогонку:
– Да хранит вас Господь, возлюбленные мои!
Вскоре автомобиль скрылся из виду. Между тем, на улице царили хаос, паника и неразбериха…
Я вернулся в дом и хотел включить телевизор, но вспомнил, что нет электричества. Потом сел в кресло, и внезапно меня озарило видение…
Яркая ослепительная вспышка, столб огня и раскалённое облако из пыли. Рушились здания, всё живое обращалось в прах… Среди пожаров бродили несчастные, обгоревшие и ослепшие в первые секунды взрыва; им суждено было принять страшные муки и скорую смерть.
Я видел пылающие города: Москву, Санкт-Петербург, Самару… Повсюду было одно и то же! Бомбы сыпались на русскую землю, а мы ничем не могли ответить жестокому и беспощадному врагу…
«Этот мир обречён, – вспомнил я слова Джека Шеппарда, – но… есть и другие миры!»
– Какое сегодня число? – озвучивая мысли вслух, сказал я. – Второе июля… Война началась второго июля! И пусть он знает то, чего не знал я…
***
– Что с тобой? Кошмар приснился? – спросила Лена, которую я разбудил своим криком.
– Ты не уехала с детьми? – осведомился я спросонья.
Она непонимающе уставилась на меня:
– Куда? О чём ты?
– Война началась второго июля. Второго июля… – повторял я словно в бреду. – Боже мой! Какое сегодня число?
В этот миг Маша проснулась и заплакала.
– Что ты раскричался? – сердито укорила меня Елена, успокаивая ребёнка. – Сегодня – пятнадцатое июня…
– Пятнадцатое июня, – эхом повторил я, – осталось совсем немного времени…
Тогда я поднялся с кровати и кинулся к телефону.
– Куда ты? Ночь на дворе! – кричала Елена, но я её не слышал.
А звонил я самому хозяину земли русской…, – в четвёртом часу ночи по номеру, который Андрей Романов оставил мне несколько лет назад, но… чудеса на свете иногда случаются! Я услышал сонный мужской голос и прокричал:
– Ваше Величество, можете казнить меня, но я вынужден был разбудить вас посреди ночи…
– Кто говорит?
– Это Василий Арсеньев, и я знаю дату начала войны! Ядерная бомбардировка России запланирована на 2-ое июля сего года. Поверьте мне на слово!
На мгновенье повисла тишина. Наконец, Андрей Романов проснулся:
– Я собираю Совет безопасности. Вылетайте первым же рейсом в столицу…
Три часа спустя. Великороссийск.
Отворились двери рабочего кабинета российского президента. На сей раз Андрей Романов был в компании директора ФСБ Дмитрия Громова. После рукопожатий сразу перешли к делу:
– Что вам известно о планах американцев?
– Я знаю только то, что война начнётся в ночь на 2-е июля с ядерной бомбардировки городов России.
– Откуда у вас такая информация? – недоверчиво осведомился Дмитрий Громов.
– Это мои источники…
– Василий Иванович, не лукавьте! – попросил Андрей Романов. И я рассказал им правду, умолчав некоторые подробности своего сна, которые не относились к делу. Дмитрий Громов с улыбкой на губах выслушал меня и проговорил:
– Стало быть, мы должны делать выводы и принимать решения на основании ваших сновидений?
Я окинул его негодующим взором:
– Дмитрий Иванович, я прекрасно понимаю, что для принятия государственных решений нужны более веские основания, но, к сожалению, я располагаю только… своими сновидениями. Но куда смотрят спецслужбы, к коим вы имеете самое непосредственное отношение, если мне известно то, чего не знаете вы?
– Господа, теперь не время для ссор, – остановил Андрей Романов директора ФСБ, который хотел что-то язвительное сказать в ответ. – Василий Иванович, я знаю, что вы любите Россию и не станете злоупотреблять моим доверием, но мне нужны от вас подробности! Быть может, в этом вашем… сне было что-то ещё, что может пролить свет на планы наших врагов?
– Да вроде нет, – смущённо промолвил я. – Хотя постойте! Я видел, будто из моря выпрыгивают в небо железные рыбы с огненными хвостами…
– Что за бред он несет? – сердито фыркнул Дмитрий Громов.
– Постой, Дима! Стало быть, из моря выпрыгивали железные рыбы… – Андрей Романов задумался, и вдруг в его глазах зажглись огоньки надежды. – Я понял, что это значит! Крылатыми ракетами, размещёнными на подводных лодках, они планируют уничтожить наши ядерные объекты и преодолеть системы противоракетной обороны. А вот это… очень опасно!
– Да, думаю, вы правы, – согласился я.
– Итак, что мы имеем на сегодня? – рассуждая вслух, говорил Андрей Романов. – Мы знаем примерное время нападения – в районе 3-4 часов утра 2-го июля. Мы знаем, что атака на Россию начнётся с запуска крылатых ракет… Для того чтобы уничтожить наши ядерные объекты и преодолеть систему ПРО, понадобятся сотни крылатых ракет, незаметно доставленных на максимально близкое расстояние к границам России. Они надеются застать нас врасплох… Что мы можем противопоставить им?
– Боюсь, этот вопрос следует адресовать министру обороны, – сухо заметил Дмитрий Громов.
– Я пока только размышляю вслух, Дима! – сказал Андрей Романов. – После саммита двадцатки мне стало ясно, что войны не избежать… Теперь, когда проект под названием «Парадиз» потерпел крах, Джеймс Ротшильд ищет виноватых! Он явно решил перейти от слов к делу. Озвученный сценарий развития событий самый вероятный! А значит, у нас – всего две недели на то, чтобы выстроить надёжную систему обороны и организовать отпор врагу, иначе мы будем уничтожены… – он сделал паузу и обратился ко мне. – Василий Иванович, благодарю вас… за сотрудничество. Вы можете быть свободны! Да, никому ни слова о том, что вы знаете – это в интересах национальной безопасности! Поверьте, паника только усугубит наше положение. Помните о своём долге перед Родиной…
Я спешил покинуть царский дворец, как вдруг кто-то окликнул меня по имени. Тогда я обернулся и увидел великую княгиню Елену Владимировну. Она заметила тревогу на моём лице и спросила:
– Что-то случилось? Словно туча пронеслась над вами! Это мой брат обидел вас?
– Нет, – вздохнул я, – к сожалению, не могу рассказать вам…
– Понятно, – улыбнулась Алёна. – Я собиралась на прогулку. Может, составите мне компанию?
– С радостью! – отвечал я. Стояло солнечное утро, и потом мы долго гуляли по берёзовым аллеям Летнего сада.
– Над чем вы сейчас работаете? – спросила Алёна, заглядывая в мои глаза.
– Над романом о Третьем рейхе… – отвечал я машинально, думая о своем.
– О чём? – удивилась она.
– О Третьем рейхе! – я посмотрел на нее. – По сюжету этой книги победу в войне одерживает нацистская Германия и её союзники…
– Странный сюжет! – задумчиво проговорила она. – Неужели вы считаете, что такое могло бы произойти в реальности?
– Отчего же нет? – возразил я. – Возьмём, к примеру, ситуацию, что революции в России не случилось в 1917-м году…, – по то причине, что в марте 1881-го года царь-реформатор Александр Второй спасся от бомбы, брошенной народовольцем Гриневицким, и был воплощён конституционный проект Лорис-Меликова. Но это лишь отсрочило революцию, и залп Авроры прогремел в самый разгар Второй мировой войны, что вызвало цепочку трагических событий…
– Но вы же понимаете, что история не знает сослагательного наклонения!
– Раньше я думал точно так же, а теперь… не знаю.
– Что же изменилось?
– Быть может, восприятие реальности! Мне иногда кажется, что я и сам жил в мире победившего нацизма. Так, я вижу концлагерь под Киевом, офицеров СС и нового фюрера – Гиммлера…
