Ваня Кирпичиков
Елей для крыс
В неистовстве и злобе ко всему он ходил из стороны в сторону по своей комнате. ”Почему у меня не возникало таких вопросов ранее? Как я был глуп! Смотреть на мир и не видеть, что все есть ложь и чей-то обман! Предметы…вещи…люди…пространство…откуда они?! Какова их суть? И почему я с ними? Какое отношение все окружающее имеет ко мне? Для чего все нужно? А если вдруг ничего нет? Может кругом сплошная бессмыслица? Есть ли в этом мире тот, кто мне откроет глаза…или закроет?” – паниковал Женька. Он как будто попал в чужое измерение. Генерировал вопрос за вопросом. Простые вопросы. Казалось, что он познает мир впервые, как ребенок. Поэтому все подвергал сомнению. Его все пугало. Своей первородной неизвестностью.
Женьку стали тревожить формы предметов. Особенно круглые. Ему казалось, что шары – это жуткие создания, воплощение незнакомой тьмы. Он их остерегался, обходил стороной. Но и пирамиды на него нагнетали страх. Женька при виде их агонизировал. “Необыкновенно! Почему они такие? Кто же их так обустроил? Кто придумал все это? И почему я ранее не обращал на это внимание? Неужто что-то все перевернулось или …открылась какая истина из истин?” – переживал он.
Женька не понимал ничего. Он не смог даже объяснить себе, зачем ему руки. Он сжимал запястья, крутил их и давил. Гладил и разглядывал. Его удивляла форма рук, пальцев. Вскоре помыслы и взоры коснулись всего тела. Недоумение вызывали все члены. “Зачем мне это все? Кто придумал, что я таков?” – таинственно шептал Женька, смотря по углам и боясь того, кто там был. Но “то” само находилось в крайней степени ужаса от Женькиного вида. Оно вжалось в себя и тряслось, искривляя вокруг себя и без того перекошенное пространство.
Женька подверг сомнению живое и неживое. Не мог разобраться, где живое, а где нет. Считал, что все едино и нет границ между ними. Поэтому животные и люди для него стали подобны камням, домам, траве. “Движение – не значит жизнь! Никто мне никогда не докажет, что земля неживая, а скалы мертвы. Таковых доказательств не существует и никогда не существовало. То, что я мыслю и произношу осмысленные речи, никоим образом не говорит о том, что я живой! Просто потому, что нет истины. Опоры нет. Всякий полет разума просто рассуждения и не более. Законов нет. Они никем не определены. А были ли законы, а будут ли? ” – мудрствовал Женька, изгибая свое сознаньице в дугу и издеваясь над согбенным ”тем”.
