Валерий Замулин
Курский излом

© Замулин В.Н., 2020

© ООО «Издательство «Яуза», 2020

© ООО «Издательство «Эксмо», 2020

* * *

Посвящается светлой памяти моего дедушки Фомы Тарасовича Замулина, младшего сержанта, командира отделения противотанковых ружей 155-й танковой бригады 20-го танкового корпуса, погибшего в боях за свободу и независимость нашей Родины

К читателю

Летом 1943 г. в центре европейской части СССР в районах двух древних городов, Белгорода и Орла, развернулись боевые действия, вошедшие во всемирную военную историю под названием битва на Курской дуге. Она стала одной из самых крупных по масштабу и не имевших себе равных по ожесточенности в истории человечества. Безусловная победа в ней Красной Армии никогда не вызывала сомнения и признана обеими противоборствующими сторонами, а ее значение в разгроме фашизма трудно переоценить. После ее завершения боевые части вермахта были настолько обескровлены, а боевой дух личного состава столь низким, что вплоть до мая 1945 г. германское командование оказалось не в состоянии провести на советско-германском фронте ни одной стратегической наступательной операции.

Однако как ни парадоксально это звучит, но в стране, где произошло это грандиозное событие, на протяжении более чем полувека с момента его завершения так и не была написана его подробная, а главное, объективная история. Долгие годы событие под Курском, как, впрочем, и вся минувшая война в целом, являлось лишь темой для пропаганды коммунистических идей и вклада КПСС/ВКП(б) в разгром нацизма. Поэтому отечественные историки должны были не изучать ее как важное событие прошлого страны, т. е. систематизировать приобретенный опыт, акцентировать внимания на ее действительно выдающиеся результаты, а лишь выстраивать примитивные схемы боевых действий, превозносить «крепость советского общественного строя» и подчеркивать «особую организующую роль коммунистической партии в борьбе с захватчиками».

Битва на Огненной дуге состояла из двух этапов. Первый – это Курская оборонительная операция Центрального и Воронежского фронтов, в ходе которой наиболее масштабные и кровопролитные бои развернулись на юге. Здесь она проводилась дольше, чем на севере, с 5 по 23 июля 1943 г., и, несмотря на длительный период ее подготовки и в общем успешное завершение, назвать ее образцовой было нельзя. В ходе ее проведения советским командованием, и на стратегическом, и на оперативно-тактическом уровне, было допущено ряд крупных просчетов и ошибок, в результате которых войска понесли большие, порою неоправданные потери. Отмечались случаи, когда старшие офицеры и генералы, в том числе и командиры крупных танковых соединений, сознательно допускали нарушение воинской дисциплины, под благовидным предлогом игнорировали приказы даже командующего фронтом, что способствовало продвижению противника вперед и срывало замысел оборонительной операции всего фронта. Чтобы скрыть эти негативные моменты и показать лишь «одну сторону медали», после войны цензурными органами выхолащивались до неузнаваемости мемуары полководцев и военачальников, засекречивались на десятилетия огромные пласты документов, тем самым вычеркивались из народной памяти дни и ночи напряженнейшего противостояния, примеры самопожертвования и стойкости десятков тысяч советских красноармейцев и командиров.

При этом параллельно из мифов создавалась история битвы, наполненная абсурдными легендами о табунах «тигров», «пантер» и «фердинандов», рыскавших по всему Курскому выступу, и многотысячных танковых баталиях в местах, где полсотни боевых машин не могли развернуться в линию, не говоря о поединке тысяч бронеединиц, которые якобы сошлись «в рукопашной схватке». А для того, чтобы вымысел выглядел правдоподобно, горстка «проверенных» историков, допущенных к определенному уровню первоисточников – отчетным документам армий и фронтов Красной Армии, для этих выдумок писала похожий на правду исторический фон.

«Холодная война», начавшаяся сразу же после разгрома Германии, наложила свой негативный отпечаток и на то, как писалась история Курской битвы на Западе. Здесь тоже разработали свою, не хитрую и, по сути, очень похожую схему. С той лишь разницей, что книги, выпущенные на Западе, должны были прославлять профессионализм и мастерство солдат и офицеров вермахта, которым «полоумный ефрейтор» не позволил реализовать свой высокий потенциал и добиться поставленной цели. Хотя следует подчеркнуть, что благодаря открывшемуся в конце 1950-х г. доступу к архивным документам вермахта уровень отдельных трудов западных исследователей, например Э. Клинка^[1], был довольно высок. Тем не менее, в большей части книг западных исследователей хотя и признавался очевидный факт – победа Красной Армии под Курском, но акцент делался не на анализ общих крупных проблем и их решение, а на недостатки именно советских войск, которые в Советском Союзе старались не афишировать: высокие потери, ошибки и просчеты командования, отставание советской стороны в техническом отношении, прежде всего низкие боевые качества нашей бронетехники, и слабую подготовку командиров тактического звена.

С начала 1950-х г. западные издательства, особенно в ФРГ и Англии, начали выпускать воспоминания полководцев и военачальников третьего рейха фельдмаршала Э. фон Манштейна, генералов Г. Гудериана, Ф. фон Меллентина и других, а также книги по истории боевого пути воинских соединений, в том числе дивизий СС, которые принимали непосредственное участие в Курской битве. Информацию из этих книг, цитаты и идеи их авторов, а также данные из документов вермахта широко использовались зарубежными историками в своих монографиях, что было важно в первую очередь для читателя. Так как книгам, в которых приводятся выдержки из трудов, исторические персонажи, принимавшие весной и летом 1943 г. ключевые решения, и те, кто был как-то причастен к их выработке и претворению в жизнь, придавался образ фундаментального, научного труда, это вызывало большее к ним доверие. Хотя значительное число подобных фолиантов грешили субъективизмом и были полны разного рода ошибок и вымыслов.

В результате за минувшие 76 лет появились две очень обширные, но совершенно разные по сути историографии одной и той же битвы. Причем обе как при оценке принимавшихся немецким и советским командованием решений, так и при описании ряда ключевых моментов были далеки от научного подхода. А отдельные эпизоды настолько мифологизированы, что и сегодня, даже при наличии документальных источников, трудно разобраться в том, как в действительности все происходило.

Увы, но даже после исчезновения Советского Союза с карты мира и снятия цензурных ограничений, попытка некоторых отечественных исследователей, в том числе профессиональных военных, провести объективный и подробный анализ событий лета 1943 г. успехом не увенчалась. Столкнувшись с большими трудностями, они или прекратили разработку этой тематики, или ограничились публикацией касающихся менее значительных вопросов отдельных сражений, потерь бронетехники и т. д.

Работа зарубежных исследователей по изучению Курской битвы, для которых, как бы тщательно они ее ни анализировали, она так и останется историей чужой страны, с одной стороны, и отсутствие интереса к ней представителей российской исторической науки, – с другой, привели меня к мысли провести исследование событий под Курском сразу на двух базах документов – войск Красной Армии и вермахта.

«Курский излом» – первая работа из этой серии. Она посвящена подготовке войск Воронежского фронта к Курской битве, реконструкции и анализу первого этапа его оборонительной операции 4–9 июля 1943 г. в полосе наступления ударного объединения Манштейна – 4-й танковой армии генерал-полковника Г. Гота (обоянское и прохоровское направления). Вместе с тем, в ней прослеживается влияние неудачно развивавшихся для немцев боевых действий армейской группы «Кемпф» и на результаты боевой работы 2 тк СС 4 ТА, и на общий ход наступления армии Гота.

Выбор темы не был случайным. Первые шесть суток Курской оборонительной операции для Воронежского фронта генерала армии Н.Ф. Ватутина были наиболее сложными и напряженными из всех пятидесяти суток Курской битвы. Ставкой ВГК был допущен просчет в определении района нанесения главного удара противником. «…Ставка и Генштаб считали, – вспоминал Маршал Советского Союза Г.К. Жуков, – что наиболее сильную группировку противник создает в районе Орла для действий против Центрального фронта. На самом деле более сильной оказалась группировка против Воронежского фронта»^[2]. В связи с этим в распоряжение Центрального фронта были переданы значительно большие силы артиллерии, чем на Воронежский. Ошибка с определением места сосредоточения главных сил вермахта в районе Курской дуги существенным образом повлияла на ход боев и привела к тяжелым последствиям. Фактически, все крупные решения, принимавшиеся Ставкой сразу после начала операции «Цитадель» и до 13 июля 1943 г. (переброска в полосу фронта Ватутина двух танковых корпусов, затем армий), по сути это ее исправление.

С 5 по 9 июля 1943 г. соединения Гота прорывали две наиболее укрепленных армейских оборонительных полосы, нанесли советским войскам существенный урон в живой силе и бронетехнике, особенно соединениям 6 гв. А и 1 ТА. К концу этого периода начали проявляться признаки перенапряжения их личного состава, Н.Ф. Ватутин был вынужден задействовать не только все подготовленные резервы, но и перебросить в полосу 1 ТА значительное число отдельных полков, бригад и даже дивизий с участков других армий, главные силы которых не участвовали в отражении наступления ГА «Юг». 9 июля опасность прорыва обороны фронта на обоянском направлении на всю глубину была велика как никогда, тем не менее именно в этот момент произошел резкий поворот. Невероятными усилиями, благодаря мужеству, исключительной стойкости, во многом жертвенности красноармейцев и командиров 4 ТА была не только остановлена, сорван план по стремительному окружению войск Воронежского и Центрального фронтов в Курском выступе, но и кардинально изменилась сама ситуация. С этого момента советское командование перехватило инициативу и заставило противника действовать по своему плану. Несомненный успех этого этапа заложил основу для победоносного завершения Курской оборонительной операции в целом.

В основе книги лежит сравнительный анализ трех групп источников. Первую составили трофейные документы: приказы, донесения 4 ТА, утренние, дневные и вечерние сводки танковых, пехотных и моторизованных дивизий (их полков и бригад) двух танковых корпусов армии Гота с 4 по 15 июля 1943 г., а также журналы боевых действий 48 тк 2 тк СС с приложением и их дивизий за тот же период. Все эти материалы, за исключением ряда документов корпуса СС, ранее не публиковались в нашей стране и не использовались комплексно отечественными историками. Они были обнаружены и закуплены мной во время работы в Национальном архиве США в Вашингтоне (NARA USA) и Федеральном архиве ФРГ во Фрайбурге (Bundesarchiv).

Вторую группу, более значительную по объему и разнообразную по номенклатуре, составили материалы, недавно рассекреченные ЦАМО РФ. Это приказы и оперативные директивы командующего Воронежским фронтом, распоряжения его штаба и управлений, командующих БТ и МВ и артиллерией, начальника инженерных войск, боевые приказы, донесения, сводки, планы операций и отчеты всех армий, стрелковых, танковых и механизированных корпусов, дивизий, бригад, стрелковых, танковых и истребительно-противотанковых полков. Кроме того, сюда же вошли и материалы армейской и фронтовой разведки, трофейные документы, захваченные при разгроме ряда немецких частей и соединений, в частности приказы и распоряжения 167 пд 4 ТА, двух ее пехотных полков и описание наступления 19 тд АГ «Кемпф», составленное ее штабом, и т. д.

Третья группа источников – это воспоминания очевидцев и участников тех событий, солдат и командиров Красной армии и вермахта. Они не просто несут колорит той эпохи, наполняют сухие строки документов жизнью, но часто как свидетели помогают уточнить документальный источник и объяснить причину того, почему вкралась та или иная ошибка или неточность. Часть этих материалов хранится в моем личном архиве, их удалось собрать во время многочисленных встреч и общения с ветеранами 6 гв., 5 гв., 69 А, 1 ТА и 5 гв. ТА.

Одной из главных целей исследования стала реконструкция боевых действий, но она не самоцель. Знание в деталях того, как развивалось наступление ударной группировки ГА «Юг» на главном направлении, и того, как ей противостояли войска Воронежского фронта, позволяет, во-первых, наглядно представить, отвечали ли реалиям войны, сложившимся к июлю 1943 г., план «Цитадели» и уровень подготовки германских войск, выделенных для достижения его амбициозных целей, а во-вторых, понять, насколько точен оказался прогноз Ставки ВГК и руководства Воронежского фронта в отношении замыслов Берлина, в чем заключались сильные и слабые стороны плана Курской оборонительной операции и в какой мере удалось его реализовать. Поэтому в книге уделено особое внимание как узловым моментам начального периода битвы: прорыву корпусами 4 ТА первой армейской полосы, причинам стремительного выхода корпуса СС на прохоровское направление, оценке вклада 1-й танковой армии генерал-лейтенанта М.Е. Катукова в удержание второго армейского рубежа, событиям, повлиявшим на решение Н.Ф. Ватутина провести контрудар 8 июля, процессу реализации этого замысла и его результатам, так и не столь масштабным, но оттого не менее значимым эпизодам, ранее неизвестным российскому читателю или подробно не освещавшимся в открытой печати. В первую очередь это касается боевых действий в полосе 22 гв. стрелкового корпуса 6 гв. А 4–6 июля 1943 г., успешная оборона на этом участке оказала существенное влияние на провал операции «Цитадель». Уже при первых боестолкновениях в ходе захвата позиций боевого охранения и передовых отрядов 67 гв. и 71 гв. сд на правом крыле 6 гв. А войска Гота ощутили всю мощь обороны Воронежского фронта и силу духа его армий. Благодаря мужеству красноармейцев и командиров этих гвардейских дивизий и умелым действиям советского командования, уже в первые двое суток при защите сел Коровино, Черкасское и удержании района между первым и вторыми армейскими оборонительными полосами график наступления 48 тк, наиболее сильного подвижного соединения 4 ТА оказался полностью сорван, а его дивизиям и бригаде «пантер» нанесен существенный урон. В книге также впервые, на документальном материале, рассказано об одном из трагических эпизодов Курской битвы – окружении 6 июля частей 67 гв. и 52 гв. сд в пойме рек Ворсклы и Ворсклицы и их выход из кольца.

Учитывая, что значительный массив подлинных советских источников, использованных в книге, вводится в научный оборот впервые, а трофейный материал до недавнего времени был доступен лишь западным исследователям и в нашей стране не публиковался, я привожу значительные выдержки из документов, касающиеся не только важных или интересных моментов операции, но и излагающие хронологию боев на отдельных участках. Подобный подход позволяет читателю не только принять на веру мнение автора, но и, знакомясь с первоисточниками, лежащими в основе исследования, самому оценить достоверность и полноту сделанных им выводов. Кроме того, цитаты из оперативных документов помогают ощутить остроту и драматизм обстановки, почувствовать эмоциональный накал участников событий.

Сегодня приходится лишь сожалеть, что столь продолжительное время этот ценнейший пласт истории нашего Отчества был упрятан в спецхранилищах и не был доступен широкому читателю, в том числе и ныне покойным ветеранам Курской битвы. Ведь многие из них, опираясь на эти источники, могли бы значительно дополнить и расширить наши знания и представления о том страшном и героическом времени.

Анализ процесса подготовки противоборствующих сторон к летним боям показал, что для объективного исследования необходимо детально изучить и такую важную тему, как создание системы армейских оборонительных полос Воронежского фронта, которая создавалась со второй половины апреля и до начала июня 1943 г. К началу боевых действий, по уровню укрепленности, насыщенности инженерными сооружениями и заграждениями, она не имела себе равных и была фундаментом всего плана Курской оборонительной операции. Я постарался рассказать о ней таким образом, чтобы читатель мог и разобраться в общей структуре оборонительных полос, и в то же время понять их особенности, сильные и слабые стороны. Значительно более подробно описана оборона 6 гв. А генерал-лейтенанта И.М. Чистякова, позиции войск обоих ее корпусов находились в полосе наступления армии Гота. В главе, посвященной этой теме, впервые приводятся численность и точные места расположения постов боевого охранения и передовых отрядов всех четырех дивизий первого эшелона, а также дан развернутый анализ боевых действий при захвате их позиций противником 4 июля 1943 г., которые стали прологом к началу Курской битвы.

Еще одному крупному вопросу в подготовке войск Воронежского фронта к отражению удара вермахта я уделил особое внимание – состоянию его войск. На основе актов проверок штаба фронта и управлений укомплектования дается оценка уровню подготовки и укомплектованности ряда соединений перед началом летних боев. Думаю, что особый интерес у читателя вызовут впервые приведенные в открытой печати развернутые данные о численности бронетанковых войск Воронежского фронта на 4 июля 1943 г., количестве находившихся в строю и в ремонте боевых машин по каждому корпусу, бригаде и полку. Важную роль в поддержании боеготовности бронетанковых войск играли подготовка и уровень технического оснащения их ремонтных подразделений. Этой стороне боевой работы, проблемам и тому, насколько эффективно они решались, в книге также уделено значительное внимание.

Существенное место в книге занимает тема личности генерала армии Н.Ф. Ватутина, к которой в последнее время все чаще обращаются и историки, и прозаики. В связи с этим особый интерес представляют ряд ранее секретных источников из фондов штаба Воронежского фронта и его управлений, приведенных в книге. В том числе стенограммы его переговоров с командованием армиями, корпусами и рядом ответственных командиров, а также итоги расследований чрезвычайных происшествий, случаев неправильного использования крупных танковых соединений при отражении ударов противника. Эти материалы позволяют изнутри проследить, как функционировал огромный фронтовой механизм управления войсками, во главе которого он стоял, и насколько эффективно была отлажена работа по обеспечению достижения главной цели, поставленной перед его руководством И.В. Сталиным на первом этапе операции: удержать врага в системе трех армейских оборонительных полос и обескровить его танковые соединения. Вместе с тем приведенные документы раскрывают подлинную роль Н.Ф. Ватутина в решении этой сложнейшей задачи, дают возможность оценить новые грани его таланта и мастерство полководца. Не обошлось и без ошибок, причем ряд из них достаточно серьезные, повлекших значительные потери, были допущены лично командующим фронтом. О них в книге тоже идет откровенный разговор. Я попытался разобраться не только в просчетах Н.Ф. Ватутина, но и выявить причины и факторы, влиявшие на принятие ошибочных решений, а также высказал собственное мнение об ответственности за неудачи, постигшие в этот период советские войска, и других генералов, в частности командующего 6 гв. А И.М. Чистякова, командиров танковых корпусов А.Ф. Попова и В.Г. Буркова.

Безусловно, эта книга не поставит окончательную точку в исследованиях столь масштабных событий. В их истории остаются еще немало нерешенных проблем и белых пятен, которые ждут своих исследователей. Я попытался лишь обозначить общий контур первого этапа Курской оборонительной операции Воронежского фронта на направлении главного удара ГА «Юг» и высказать свое мнение по ряду важных вопросов, которое сформировалось при изучении обнаруженных документов и в беседах с участниками битвы. Считаю, что мы должны не только помнить совершенный дедами и прадедами великий подвиг, чтить их боевую доблесть и ратный труд, но и глубоко изучать наше прошлое и честно, без эпатажа и словесной шелухи говорить о нем.

Выражаю искреннюю признательность ректору Юго-Западного государственного университета (г. Курск) доктору технических наук, профессору Сергею Геннадьевичу Емельянову за всестороннюю помощь и поддержку моих научных исследований.

Особо хочу отметить вклад в очень трудоемкую техническую работу над книгой и поблагодарить за большую товарищескую помощь по переводу собранного трофейного материала замечательного ученого, доктора биологических наук Алексея Борисовича Шевелева и человека, посвятившего себя делу сохранения памяти о подвиге воинов Красной Армии в борьбе с фашизмом, гражданина ФРГ исследователя Алексея Владимировича Кислицына.

Надеюсь, что эта работа, так же как и прежние издания, будет с интересом принята широкой читательской аудиторией. Тем, кто захочет поделиться впечатлениями о ней, уточнить детали или задать вопрос, предлагаю писать на мой почтовый ящик в интернете по адресу: valery-zamulin@yandex.ru. Буду рад неравнодушным собеседникам.

Валерий Замулин, 3 августа 2019 г.