Валерий Владимирович Гаевский
Delivery Delays. Часть вторая. Доставка задерживается
Потом опять была осень, зима, а весной Владимир, которому никак не хотели прибавлять зарплату в его научно-исследовательском институте, задумался, где бы ему летом подработать.
В лес ему больше не хотелось ехать, да и не с кем было.
И сколько месяцев он так бы промаялся в поисках подработки, ещё неизвестно, если бы однажды в их отдел не пришёл молодой энергичный парень, который принёс железнодорожный билет Марье Степановне.
Она должна была ехать в командировку в город Ленинград.
Марья Степановна, на глазах всего отдела, открыла свою сумочку и начала рассчитываться с парнем за билет.
А парень в это время, проверяя на билете компостер и совсем ненавязчиво улыбаясь, принимая от неё деньги за билет, говорил, что «хорошо бы ещё подбросить сверху рублик за доставку».
Лицо Марьи Степановны вспыхнуло.
Она, видимо, хотела отчитать молодого человека за наглость, но потом мельком бросила взгляд на притихших сотрудников отдела и всё-таки передала молодому человеку сморщенный, жёваный рубль.
Молодой человек сказал «спасибо», тут же подхватился и быстро выскользнул из отдела.
Владимира, который тоже наблюдал эту картину расчёта за билет, как будто сильно толкнули – он вскочил со своего рабочего места и ринулся за молодым парнем.
Уже на улице Владимир догнал быстро идущего доставщика и схватил его за рукав куртки.
– Постой, друг… разговор есть, – тяжело дыша от быстрого шага, начал говорить Владимир.
– Чего надо? – сморщился парень подозрительно, разглядывая Владимира и освобождая свой рукав куртки.
– Ты скажи мне, ты подрабатываешь вот так, билеты вот носишь…
– А чего надо?..
– Да вот, денег мне мало платят в этом заведении, а дома жена не работает… ребёнок маленький…
– Тоже хочешь, что ли, билеты таскать?
– Да, потаскал бы летом.
Парень внимательно оглядел Владимира и почему-то перешёл на шёпот:
– Работа тяжёлая… с раннего утра до позднего вечера, без выходных. Справишься?
– Как, совсем нет выходных?.. – вырвался не к месту вопрос у Владимира.
– Совсем! – резко сказал парень и опять оглядел Владимира.
– Ну, а где находится ваша контора? – уже не так напористо продолжал разговор Владимир.
– Где надо, там и находится! – ответил теперь очень громко парень и попытался ускорить шаг и оторваться от нашего героя.
– Постой, как тебя зовут? Может, ты скажешь, где всё-таки в Москве находится ваша штаб-квартира?..
Парень резко остановился, опять весь сморщился (видимо, его что-то мучило), опять очень внимательно оглядел Владимира с ног до головы.
– А тебя как зовут?
– Владимиром…
– Так вот, Вова, Если ты хочешь работать у нас, в системе доставки железнодорожных билетов по городу Москва, то тебе надо… сначала заплатить денег, понял?
– Кому заплатить, зачем заплатить?.. – не понял ничего Владимир.
– Мне заплатить! Сто рублей. За то, что я тебе помогу устроиться в систему доставки. Готов мне платить?.. – теперь парень взял Владимира за рукав свитера и смотрел очень внимательно в его глаза.
– Сто рублей… – Владимир явно был не готов к такому повороту в разговоре. – А почему так дорого?..
– Потому что, – парень опять перешёл на шёпот, – если у тебя работа пойдёт, то ты, Вова… в день будешь зарабатывать двадцать, тридцать, а то и сорок рублей! Понял?.. Да ещё зарплата восемьдесят рублей в месяц. К концу сезона (а вкалывать лучше месяца два) ты будешь иметь пару штук. Можно будет оплатить первый взнос в жилищном кооперативе…
Владимир явно был в шоке, он тяжело задышал и сдавленным голосом произнёс:
– А за счёт чего такие доходы?
– За счёт чего, за счёт чего!.. – передразнил доставщик Владимира и хитро заулыбался. – За счёт… благодарности пассажиров, получивших свои билеты. Сам же видел, как мне дали рубль, Одним словом, устроишься в систему – всё сам узнаешь. А теперь, Вова, ты мне лучше скажи, устраиваться будешь или просто так… разговор затеял?
– Ничего не просто так!.. – разозлился Владимир то ли на себя, то ли на доставщика. – Вот только сейчас ста рублей нет…
– Ну, нет, так нет! – сразу помрачнел парень и быстро зашагал через улицу к соседнему дому.
Владимир стоял в ступоре ровно десять секунд.
Шанс, который появился у него, реально начал таять с удаляющимся доставщиком.
– Стой, стой! – так дико заорал Владимир вслед парню, что на него начали оборачиваться встречные прохожие. – Я согласен, согласен!..
И он опять догнал доставщика и судорожно протянул к нему руки.
– Я согласен… на твои условия!
– Условия не мои, – парень затормозил свой ход, – а общепринятые в нашей системе. Вот…
Он выдернул листок из блокнота.
– Мой номер телефона! – он быстро начал писать в листке номер. – Зовут меня Михаилом…
Здесь он в который раз внимательно оглядел Владимира и задал неожиданный вопрос:
– Москву хорошо знаешь? Где в Москве живёшь?
– На Лосиноостровской…
– Ха, какая же это Москва… это уже пригород!
– А какая разница, где я живу, – начал приходить в себя Владимир.
– Большая!.. Если Москву плохо знаешь, то тяжело тебе придётся!.. – начал объяснять Миша. – Ну, ладно, это потом!.. Вот тебе мой телефон, позвонишь, завтра вечером, часов в десять, а можешь даже позже, и мы с тобой встретимся. Я тебя отведу на доставку, предварительно объясню, что и как. У тебя там с руководством будет серьёзный разговор. Да, и денег не забудь мне принести!.. Всё, я побежал, а то работы ещё много, а я тут заболтался с тобой…
И Михаил большими шагами устремился в арку соседнего дома.
Владимир в эту ночь совершенно не спал.
Он ворочался в постели, прокручивая в голове, где взять сто рублей, которых у него не было.
Тогда, в те годы, он всю зарплату отдавал жене, даже не мог себе позволить оставить заначку рубликов пять.
Утром, когда Владимир уходил на работу, жена давала ему один рубль, как в народе этот рубль звали – «картавый», видимо, за принадлежность к «великим свершениям ленинизма».
И вот на этот рубль Владимир должен был доехать до работы, приехать с работы (правда, тогда проезд в метро стоил всего пять копеек). Да ещё пообедать: суп харчо с толстым слоем жира на поверхности, с полным отсутствием баранины, которой полагалось быть в нём, по цене тридцать пять копеек да биточки с пюре по цене двадцать семь копеек…
Владимир ворочался, напрягая свою голову, «где взять сто рублей».
Конечно, можно было занять эти деньги у тёщи.
У неё, как догадывался наш герой, наверняка имелось на сберкнижке пару тысяч рублей. Но как задать этот вопрос тёще, как подойти к ней с такой просьбой, он даже в самом смелом сне не представлял.
«Валентина Ивановна, дайте мне взаймы сто рублей… Мне очень нужно!» – так, что ли?..
И сразу здесь миллион вопросов – от тёщи, от тестя, от жены.
«Зачем тебе такие деньги? Что ты собираешься сделать с ними, а, что?.. Незнакомому парню дать? И что?.. Он тебя устроит. Куда? Владимир, ты с ума сошёл – какая-то доставка! Какие-то билеты… Ты всё-таки у нас ненормальный! И как за тебя Таня замуж вышла?..»
И вот так, в таком духе.
Нет, это не выход.
«У друзей, у знакомых… – продолжал “напрягать” голову наш герой. – Да все кругом еле-еле сводят концы с концами, живя от зарплаты до зарплаты. Ладно, спать, спать!..»
Уговаривал себя Владимир, но заснуть не мог, вопрос для него решался очень важный – будет ли он работать в системе доставки железнодорожных билетов, либо не будет.
И надо было «кровь из носа» достать эти чертовы сто рублей в ближайшие дни.
Уснул он под утро и ему приснился Олег Петрович, который сказал, чтобы он не беспокоился насчёт денег – «всё будет хорошо, Владимир».
Разбитый после бессонной ночи, Владимир хмурый сидел в своём научно-исследовательском институте за своим рабочим столом и продолжал напряжённо думать, где взять деньги.
И тут в комнату вошла Лана Ивановна из параллельного отдела, как всегда «дыша духами и туманами», стрельнула своими зелёными глазами по Владимиру и промяукала, обращаясь к сотрудникам отдела:
– Девки, не поверите!.. Взяла в кассе взаимопомощи триста рублей – телевизор новый хочу купить, цветной…
– И сколько же ты будешь отдавать в месяц? – спросила сотрудница Плотская, которая тоже находилась в комнате.
– Всего десять рублей. Много, конечно, но зато новый телевизор прямо завтра куплю, а деньги за два с половиной года отобью…
– Во, ты смелая, Ланка, а я бы в жизни в долги не влезла!..
– Где можно получить деньги? – побледнев до синевы, спросил Владимир, вставая со стула и нервно сверля своими глазами блондинку из параллельного отдела.
– Где, где… – отшатнулась Лана Ивановна от нашего героя, как от чумного. – В месткоме на втором этаже.
Через минуту Владимир уже был в помещении месткома института, где сдавленным голосом попросил сто рублей.
Ему не отказали, но попросили написать заявление и указать причину в получении денежной помощи.
Владимир написал – «для хозяйственных нужд семьи».
Причину приняли и поставили резолюцию – «выдать сто рублей, с выплатой в месяц пяти рублей».
Ещё через десять минут Владимир, всё такой же бледный, сидел за своим столом, время от времени ощупывая деньги в своём кармане.
Вечером этого дня Владимир уже звонил Мишке.
Мишка узнал Владимира и без лишних разговоров велел ему прийти завтра на Комсомольскую площадь к Ярославскому вокзалу к шести часам вечера, к крайнему перрону отхода электричек.
– Захвати деньги, паспорт и не опаздывай! – подвёл он черту под разговор.
– Да я, Миш, до шести как раз работаю, а отпрашиваться не хотел бы, может, часов в семь встретимся?..
– Ты денег заработать хочешь или так, дурака решил ломать? Я сказал – в шесть, значит – в шесть. Начальство всё расходится после шести. Понял?
Вечером следующего дня, около шести часов, Владимир нервно прохаживался около крайнего перрона Ярославского вокзала, по десятому разу прощупывая в кармане ветровки паспорт и деньги.
Мишки не было долго, и Владимир весь изнервничался.
И когда, как ему казалось, свидание сорвётся, Мишка внезапно вынырнул из подъезда рядом стоящего здания.
– Привет! Извини, задержался! Работа – сам понимаешь! Деньги принёс?
Владимир сразу протянул ему сто рублей вместе с паспортом.
– Это хорошо, что ты такой организованный, – сказал Михаил и тут же велел деньги и паспорт, на удивление Владимира, убрать обратно в карман. – Примут на работу – тогда и рассчитаешься, а сейчас я тебя отведу в сто третью комнату к Афанасьевой. Она здесь начальница!.. Очень суровая баба. Ты ей должен понравиться. Она тебе разные вопросы начнёт задавать, – продолжал поучать Мишка, – а ты не тушуйся, смотри ей прямо в глаза и чётко отвечай!
– А какие вопросы? – робко спросил Владимир.
– Какие, какие!.. Самые разные, хрен их поймёшь – баб-начальниц.
И Мишка с Владимиром тем же подъездом, откуда только что выскочил доставщик, вошли в здание и начали подниматься на четвёртый этаж.
Перед дверью сто третьей комнаты Мишка внимательно оглядел Владимира, сказал сам себе «с Богом!» и подтолкнул Владимира в кабинет, а сам остался сзади.
В кабинете, за большим письменным столом, сидела блондинка лет сорока, с резкими чертами лица, и что-то энергично писала.
Владимир сразу про себя её назвал «капо» (очень она походила на эсэсовку в концлагере, не хватало только пилотки на её голове).
Рядом, приткнувшись на стуле, сидел мужчина с потухшим лицом и говорил по телефону.
«Что?.. Вам вместо Одессы принесли билеты на Мурманск и ещё не додали три рубля?.. Я вас понимаю, понимаю… Полное безобразие, полное, но не волнуйтесь, будем разбираться. Диктуйте адрес…»
На вошедших парней, Владимира и Михаила никто не обратил внимание.
И так продолжалось довольно долго.
Владимир переминался с ноги на ногу, сильно волновался и потел.
Пот по его телу тонкой струйкой капал в ботинки.
Афанасьева продолжала что-то писать, а мужик продолжал говорить по телефону, правда уже, видимо, с другим пассажиром: «Как не додали пять рублей?.. Диктуйте адрес, будем разбираться…»
Неизвестно, сколько продолжалась бы эта ситуация, если бы в кабинет не влетела девушка с приятным лицом.
– Антонина Ивановна, по четыреста восемьдесят пятому заказу пробит двойник на четыре билета в Севастополь. За сегодняшний день это третий случай…
Антонина Ивановна, это была Афанасьева, резко встаёт со стула и как фурия вылетает из кабинета за девушкой.
Тут же мужчина с потухшим лицом замечает молодых людей, кладёт трубку на рычаг и спрашивает, по какому вопросу они пришли.
Мишка бойко объясняет, что, мол, «вот, его приятель решил тоже заняться доставкой билетов в летний период».
Мужчина внимательно осматривает Владимира.
– Где работаете, молодой человек?
– В одном научно-исследовательском институте…
– Женат?..
– Женат, – бойко отвечает Владимир.
– Москву хорошо знаете?
– Да, хорошо. Жил в Новогиреево, на первой Владимировской жил, на улице Марии Расковой жил, в Измайлово жил. Перед женитьбой с родителями на Дмитровском шоссе жил, а сейчас на Тайнинской улице на Лосиноостровской, у жены, живу…
– Хорошо, – невесело сказал мужчина с потухшим лицом, – а район Красной Пресни знаете?
– Бывал на Красной Пресне, с родителями ходили в зоопарк… в детстве, – бесхитростно ответил Владимир.
– Ходил в зоопарк с родителями, – не то, передразнивая, не то сам себя спрашивая, пробубнил мужик, и тут в кабинет влетела Афанасьева.
Она сразу, как два пистолета, наставила свои горящие глаза на Владимира.
У Владимира от её глаз всё внутри похолодело – до чего неприятные, ледяные были эти глаза!
– Так, Степан Иванович, без меня доставщика на работу принимаете?..
Мужчина с потухшим лицом сразу вскочил со стула и стал оправдываться:
– Да я, Антонина Ивановна, только начал собеседование проводить, да только знакомиться начал…
– Ну, и как он? – и теперь её глаза впились в лицо Степана Ивановича.
– Парень не плох, но район Красной Пресни не знает, а нам сейчас необходим доставщик именно на этот район.
– Это бригадиру Фетисову лучше известно, куда нам сейчас требуются доставщики…
– На какой срок можете к нам устроиться? – Афанасьева резко поворачивается к Владимиру.
– Месяца на полтора… я думаю…
– А нам некогда думать, молодой человек, у нас работать надо и, чётко отвечать! – зашипела Антонина Ивановна.
– Полтора месяца! – выкрикивает Владимир, пытаясь исправить предыдущий ответ.
– На какую зарплату претендуете? – задаёт Афанасьева странный вопрос, поскольку оклад в системе доставки – восемьдесят рублей в месяц, и все это знают.
Владимир смущается от этого вопроса и что-то бубнит насчёт восьмидесяти рублей.
– В день? – неожиданно Афанасьева задаёт провокационный вопрос, и её глаза, как две ледяные звезды, своими острыми краями начинают царапать лицо Владимира.
– Почему в день?.. В месяц.
– Ха! – выдыхает Афанасьева.
И, обращаясь к Степану Ивановичу, говорит:
– Вот, перед нами – достойный образец честного советского доставщика, который готов за восемьдесят рублей в месяц доставлять билеты нашим гражданам каждый день без выходных и доплат… Браво, браво, молодой человек, браво!
Потом следует длинная пауза, Афанасьева садиться за стол, достаёт листок бумаги и протягивает его Владимиру.
– Молодой человек, пишите заявление на работу доставщиком железнодорожных билетов с завтрашнего числа…
– Но, я не могу…– начинает говорить Владимир и тут же получает сильный толчок в спину от Мишки, который на протяжении всего разговора стоял сзади него.
– Что значит «не можете»? – поднимает Афанасьева свои жуткие глаза на Владимира.
– То есть я хотел сказать, – бледнеет лицом и начинает выкручиваться Владимир, – что я смогу приступить к работе с послезавтрашнего дня, Антонина Ивановна! – крепчает голос Владимира. – Я сегодня отпуск оформить не смогу, так как отдел кадров нашего института закрыт…
– Хорошо, пишите заявление с послезавтрашнего дня. Михаил, который вас рекомендует, и бригадир Фетисов введут вас в курс дела…
Уже на площади трёх вокзалов воодушевлённый Владимир опять пытался отдать Мишке сто рублей, но тот, хлопнув Владимира по плечу, и говорит:
– Не колотись! Деньги отдашь, когда выйдешь на работу!..
Весь следующий день (а это была среда) Владимир на работе оформлял свой очередной отпуск. С ближайшего понедельника.
Владимир прикинул, что четверг и пятница – в институте библиотечные дни, и он и так сможет прийти на доставку, «зачем оформлять отпуск с четверга, если это библиотечный день, и на работу идти не надо, а надо сидеть в библиотеке и поднимать свой профессиональный уровень».
В четверг, в семь часов утра, Владимир спустился в подвальное помещение Центрального Железнодорожного Бюро доставки железнодорожных билетов города Москвы.
Его сразу поразило огромное количество в основном молодых энергичных людей, которые толкались в очереди к стойке, за которой никого не было.
Он тоже пытался встать в очередь, не очень понимая, зачем это ему надо, но появившийся Мишка ему тут же объяснил, что новичкам надо сесть за стол, которых в помещении стояло очень много, и ждать, пока не позовут.
Кто позовёт, когда позовёт, зачем позовёт, Мишка не объяснил и скоро исчез из поля видимости Владимира.
Толпа доставщиков галдела, смеялась, скалилась, негромко матерно ругаясь, и чего-то ждала.
Краем уха Владимир слышал, как один весёлый симпатичный парень рассказывал другим парням в очереди какую-то байку.
«…Представляете, вчера звоню, в квартиру по первому адресу на Проспекте Мира, а мне открывает дверь, рыжая девка в одной комбинашке. Слегка пьяная и спрашивает – «чего тебе надо?». Ну, я ей – мол, говорю, «билеты вот принёс». Она мне – «какие ещё билеты… давай, парень, лучше заходи и согрей меня, видишь, мне плохо – вчера выпускной был…»
– Ну, и что, зашёл? – спросил кто-то из очереди, скалясь во весь рот.
– Да, зашёл, согрел… несколько раз и побежал разносить билеты дальше! – ответил весело симпатичный парень.
– Что ты врёшь, Серёга?.. – вмешался в разговор мелкий «пронзительный еврей» в маленькой кепочке на голове. – У тебя вчера, если мне не изменяет моя гениальная память, было восемьдесят заказов! А у тебя район Чертанова и ближнего и дальнего с Красным Маяком, со всеми закидонами. Ходил я по твоему району как-то. И у меня было пятьдесят заказов. Помню, еле ноги принёс к одиннадцати часам вечера. А у тебя – восемьдесят заказов, и ты ещё рыжую девушку несколько раз согрел, вот болтун!..
– Боб, что не веришь, видимо, завидуешь мне?..
В это время в подвал ввалилось несколько человек, которые тащили три огромных чемодана.
Они зашли за стойку с чемоданами, открыли их и стали доставать толстые пачки пакетов, раскладывая их в специальные ячейки, которые были сделаны в стене и под ними были написаны районы Москвы.
Владимир, ещё, когда входил в помещение, сразу обратил внимание на то, что районы были написаны, не как было принято в обычном понимании. А как-то по-своему – Беговая, Ленинский проспект, Шоссе Энтузиастов, Глаголева и так далее.
Когда все пакеты были размещены по ячейкам, один из людей, раскладывающих эти пакеты, выпрямился, вытер пот с лысины и, весело осмотрев всех доставщиков, сказал:
– Ну, бойцы , сегодня день будет жарким! Более семнадцати тысяч заказов, давно такого не было! Это…
Он повернулся к другому человеку, который тоже вытирал пот, только с лица:
– Лёшка, наверное, рекорд! Но, как говорится, большой ложке рот радуется, думаю, справимся!..
«Справимся, справимся, Василий Петрович!» – загудел весь зал.
– Ну, тогда начнём! – сказал лысый и тут же указал на первого парня, стоящего в очереди.
Это как раз был «весёлый малый».
– Какой тебе район?..
– Мне Чертаново, – ответил «весёлый парень», – я там живу…
– Лёшк, – зазубоскалил лысый, – он там живёт, ха-ха-ха!.. Живёт он там!.. Да ты там, малёк, ноги до жопы сотрёшь, ха-ха-ха!
Потом лысый резко прекратил смеяться и дал парню огромную пачку пакетов.
– На, твою мать, расписывайся, но смотри, сынок, до двенадцати ночи, чтобы отчитался, а то Афанасьева тебе шмазь быстро сотворит, ха-ха-ха!
– А тебе что? – обратился лысый (это был легендарный бригадир Фетисов, как потом узнал Владимир) к другому парню.
– А мне Марьину Рощу…
– Где народ попроще!.. – зазубоскалил опять лысый. – На!..
И он опять резко почти швырнул пачку увесистых пакетов парню, и тот, расписавшись, отошёл от стойки, сел за стол и начал вскрывать конверты и что-то проверять.
– Тебе что? – спрашивал Фетисов дальше.
– Мне, Василий Петрович, Войковскую с улицей Зои Космодемьянской…
– …и с улицей Клары «Целкиной», ха-ха-ха! – весело смеялся лысый бригадир своей шутке.
Так перед глазами Владимира шла процедура выдачи железнодорожных заказов агентам по доставке.
Где-то на десятом человеке, как всегда, Фетисов задал свой вопрос, – чего тебе… красный нос?.. – парню действительно с красным носом.
– Мне, Василий Петрович, Академическую (Видимо Академическую улицу)
– Хуическую! – вдруг свирепо закричал Фетисов. – В сто третью комнату к Афанасьевой… Марш!
– За что, Василий Петрович?..
– Вчера ходил – улица Академическая, десять, квартира восемьдесят пять? Бабке два билета до Пятигорска продал?.. Отвечай!
Все в зале замерли, начиналось серьёзное шоу – разбор полётов, как понял Владимир.
– Да вроде ходил, – ответил робко парень с красным носом.
– Вроде или точно?.. Отвечай!
– Ходил…
– Так, значит ходил. И продал бабке два купейных билета на Пятигорск? Отвечай!
– Да, продал…
– И взял с бедной бабки десять рублей сверху цены билетов?..
– Так она, Василий Петрович, сама мне дала десять рублей «на чай».
Тут Фетисов поднимает кверху свой указательный палец и выдаёт следующее:
– Ентому агенту дали на «чай» ДЕСЯТЬ РУБЛЕЙ!!!
Раздаётся страшный смех, переходящий в рев, который вырывается одновременно из ста восьмидесяти молодых глоток.
Владимир подумал, что сейчас обрушится потолок в подвале.
Теперь Фетисов поднимает резко руку, тем самым обрывает смех и выдаёт:
– Это очень хуёвый смех, товарищи! А ты, красный нос, в сто третью комнату к Афанасьевой!..
(Сто третья комната была еще комнатой денежных переборов доставщиков, где доставщиков проверяли на нарушения статей 202 и 203 – «вымогательство»).
После этого эпизода выдача заказов продолжалась в той же манере.
Фетисов подзывал следующего доставщика и с ухмылками и прибаутками передавал ему пачку заказанных билетов.
Когда все районы были розданы, и доставщики сидели за столами и проверяли правильность выписанных билетов, Фетисов пошёл среди столов и стал спрашивать: «Кому помочь?»
Владимир заметил, что кроме него за столами сидело несколько человек без заказных конвертов.
«Мне!» – поднял руку огромный парень с татарской внешностью.
– У меня, Василий Петрович, сто десять заказов по Владимирскому посёлку, а жена просила сегодня прийти пораньше, хотя бы к часам восьми, ей надо обязательно к портнихе, на примерку, а я должен с детьми посидеть…
– Хорошо, Шамиль, вон, бери любого пацана, сидящего без заказов.
Шамиль тут же подошёл к сидящим без дела ребятам и спросил: «Кто знает район Новогиреево?».
Владимир мгновенно поднял руку:
– Я знаю! Я там когда-то жил…
Шамиль внимательно оглядел Владимира и мрачно сказал:
– Когда-нибудь носил заказы?
– Нет, сегодня первый день вышел…
– Плохо, что не носил. Ну, ладно, я тебе дам немного – заказов двадцать. Справишься?
Владимир закивал головой, и вскоре Шамиль ему отсчитал двадцать заказов из своей огромной пачки. Он ещё объяснял и даже пробовал рисовать на бумаге план, где какая улица находится и где какой дом, но Владимир плохо слушал – он весь горел нетерпением скорее приступить к делу.
Когда он получил от Шамиля заказы, то готов был стремительно ринуться на выполнение задания, но был резко остановлен могучей, волосатой рукой татарина:
– Стой! Перепиши все цены каждого заказа и передай мне. Вечером отчитаешься по этой сумме.
Владимир начал писать: первый заказ – шестнадцать рублей восемьдесят копеек, Тамбов, второй заказ – девяносто шесть рублей, Адлер, третий, Получилось семьсот сорок восемь рублей сорок копеек.
Владимир передал бумажку с ценами Шамилю, тот аккуратно её сложил и спрятал в карман, потом мрачно взглянул на Владимира и сказал:
– Чтобы к пяти часам как штык пришёл на доставку, если опоздаешь, то получишь от меня пиздюлей. Понял?
Владимир понял, Он всегда понимал формат такого разговора.
Он спрятал заказы в небольшой старый портфельчик и готов был пойти на линию, как перед ним появилась приятная на лицо девушка и передала ему удостоверение доставщика и проездной билет на все виды транспорта.
За ней появился Мишка и, улыбаясь, стал трясти Владимиру руку, мол, «всё, ты – в системе, поздравляю. Гони сто рублей!»
Владимир передал ему сто рублей и устремился на улицу, но на выходе из подвала был перехвачен бригадиром Фетисовым, который ему «доходчивым языком» объяснил, что если он сделает «перебор» или, ещё хуже, обсчитает пассажира, то его направят в сто третью комнату, из которой путь только один – в ОБХСС!
Когда Владимир выскочил на улицу из душного подвала и набрал в лёгкие свежий воздух московского утра, он сначала поздравил себя «Ура, я в системе!», а потом подумал, что рано радуется, что работа, в которую он влез, совершенно ещё ему непонятна и, видимо, скрывает МНОГО ПОДВОДНЫХ КАМНЕЙ !
Здесь он был прав на сто процентов, но об этом он узнал позже.
Да, день первый.
Владимир очень хорошо запомнил этот день.
Он достаточно быстро, к десяти часам утра, вышел на первый адрес.
Это была улица Плеханова.
Там, в небольшой квартире, он продал первый свой заказ приятной бабуле, которая ехала с внуком погостить в город Тамбов.
Бабуля расписалась в ведомости, которую ей подставил Владимир (так полагалось) и протянула за билеты двадцать рублей, а они стоили вместе с доставкой шестнадцать рублей восемьдесят копеек.
Владимиру надо было давать сдачи, а денег у него, кроме контрольного рубля на обед, который дала жена, больше не было.
Он сразу вошёл в СТРАШНОЕ ЗАМЕШАТЕЛЬСТВО!
– Я Вам должен сдачи три рубля двадцать копеек, – начал оправдываться Владимир, – Вы у меня – первый адрес…
– Ничего страшного, сынок, – сказала старушка, – возьми себе рублик за доставку, вон, как рано принёс, хорошо, освободил меня, теперь можно своими делами заниматься.
– Но, у меня вообще нет денег! – покраснев и одновременно побледнев, объяснял Владимир, опасаясь, что он сделает на первом адресе перебор и будет вечером отправлен в сто третью комнату.
– Что, денег у тебя, сынок, совсем нет, что ли? – никак не въезжала старушка в ситуацию.
– Нет, бабуля, нет! Вы у меня – первый адрес, ещё не наработал.
– Три рубля-то тебе оставлять на чай, больно жирно будет, думаю я. Но, что же делать?.. Давай пойдём на улицу менять…
Старушка оделась, и они пошли на улицу, где не с первого раза им удалось поменять деньги, и Владимир, наконец, получил свой первый «чайный» рубль.
Сердце его ликовало: «Вот он – рублик! Рыженький, картавенький!.. Так рублик за рубликом и заработаю себе на кооператив, а то с тестем и тёщей, сколько ещё под одной крышей жить?..»
Но время!.. Владимир ещё не мог контролировать его, поэтому потерял очень много времени на первом адресе – целых тридцать минут!
Потом была улица Сергея Лазо, где Владимир продал заказ на Адлер – два купейных билета туда и два обратно на фирменный поезд «Рица», где ему на чай ничего не дали.
Просто строгая немолодая женщина в халате и в бигудях, расписавшись в ведомости, чётко отсчитала девяносто шесть рублей и закрыла за Владимиром входную дверь.
«Вот какой прижимистый народ! – возмущался Владимир. – Такие классные билеты принёс – и туда, и обратно, и купейный вагон, и фирменный поезд, и сумма такая, обязывающая оставить часть денег доставщику. Просто дай сто рублей за билеты и попроси сдачу два, ну, на худой конец, три рубля, так нет – под ноль…»
На следующем адресе, на Зелёном проспекте, ему опять ничего не дали.
Дальше был дом шестнадцать по первой Владимирской улице.
Адрес был неблизкий.
Владимир, пока шёл, вспомнил, что когда-то учился в школе на этой улице, и как часто в те далёкие годы приходилось прятать дневник от родителей, потому что ему почему-то учителя часто ставили двойки по разным дисциплинам.
В доме шестнадцать ему оставили на чай пятьдесят копеек, и Владимир оценил этот посыл, почти как прорыв в деле повышения мастерства в «окучивании» пассажиров, потому что билетик стоил всего восемь рублей до станции Лебедянь.
Потом опять был Зелёный проспект, где неблагодарные пассажиры за два хороших купейных билета в Калининград ничего не оставили на чай.
На следующем адресе (Федеративный проспект, дом двадцать два) Владимиру дверь открыла очень приветливая, симпатичная женщина.
Она сразу, ещё не откупив билеты, усадила нашего героя за стол и начала поить его чаем с вишнёвым вареньем. Во время чаепития женщина рассказывала Владимиру о том, что у неё муж – еврей, что он очень достойный человек, что у них двое детей, и что она едет с ними на Азовское море в город Бердянск к родственникам мужа.
Что родственники живут у самого моря, что они будут там находиться два месяца, что…
Владимир, после третьей чашки чая, еле-еле смог остановить словесный понос приветливый дамы и продать ей билеты на Азовское море.
И, несмотря на такой радушный приём, она вручила Владимиру сорок четыре рубля строго по ведомости, объясняя, что муж, вот, оставил эти деньги, потому что звонил в кассы и узнал стоимость билетов с доставкой.
Владимир вышел из квартиры, как стукнутый пыльным мешком по голове – у него опять голяк, опять он не получил ничего и потерял много времени, что за чёрт, что за хрень, почему ему не дают на чай?..
Опять – Зелёный проспект, правда, дом номер сорок пять, и здесь, в коммунальной квартире, сухой старичок, стуча тростью в свежевыкрашенный пол, передал Владимиру деньги со словами «вот соседи просили билеты получить, здесь двадцать рублей», и билеты стоили по ведомости двадцать рублей.
Владимир выскочил на улицу, его всего трясло.
«Опять мимо, опять «голяк»!.. Это я так не наработаю на кооперативную квартиру, это я так свой стольник не отобью, это полная жопа…»
На следующем адресе, опять по Зелёному проспекту, ему, наконец, дали на чай ещё пятьдесят копеек.
Настроение Владимира чуть выправилось, но на улице пошёл дождь, а наш доставщик был совершенно не подготовлен к такому изменению погоды.
Естественно, у него никакого зонта не было, и тут ещё он обнаружил заказ по адресу улица Перовская, тридцать пять.
Надо было возвращаться к началу своего маршрута.
Этот адрес был рядом с домом по улице Лазо тридцать один.
Он шёл под дождём, разбрызгивая лужи, одежда его намокла, ботинки (и здесь он был одет неправильно) тяжёлые, осенние говнодавы размокли, набухли водой и стали ещё тяжелее, чем были, плюс они начали тереть ноги.
