Валерий Пушной
Перстень на пальце
Завернув в какую-то подворотню, Латаев оставил там машину, стерев свои отпечатки. Он не сомневался, что скоро будет объявлен розыск, ибо слишком много было на тротуаре пешеходов, которые наблюдали произошедшую бойню, запомнили номера, и его внешность. Заглянул в ближайшую парикмахерскую, постригся почти наголо, оставив короткий чубчик.
Нежаркий солнечный день лениво брел по улицам города. По небу ползли легкие рассеянные облака. Люди на тротуарах были спокойны и неторопливы, что бывает довольно редко. Обычно они куда-то спешат, погруженные в себя, сосредоточенные и задумчивые. Или разговаривают по телефонам, ни на кого не обращая внимания. А если на кого-то натыкаются, то, в лучшем случае, извиняются, не видя, кто перед ними, а в худшем, извиниться забывают. Дорога обыкновенно шумела моторами и колесами автомобилей. Порывы ветра то шевелили листву на деревьях, то затихали, оставляя растения в покое.
Выйдя из парикмахерской, Латаев осмотрелся, провел глазами по вывеске над дверью. Надо запомнить название: «Вуаля». В тихом месте. Небольшая. Не очень бросается в глаза. И мастер хороший. Мгновенно схватывает желание клиента и стрижет, как тот хочет. Можно будет сюда заглядывать при необходимости. Черт его знает, сколько теперь продлится противоборство с тестем. Придется быть осторожным и выбирать места для посещений в укромных точках. Позвонил кому-то по телефону, сказал:
– Я на улице Разина, дом семнадцать! Жду тебя у парикмахерской! – отошел за угол здания в тень деревьев и стал наблюдать за дорогой.
Скоро на ней появился зеленый автомобиль, подвернул к парикмахерской, припарковался. Водитель, парень с густыми волосами и утиным носом, в легкой светлой короткой курточке, не выключая мотора, стрельнул глазами вдоль здания. Увидел Андрона, который вышел из-за угла, и разблокировал двери. Латаев проворно шмыгнул в салон машины. Водитель, ничего не спрашивая, отъехал от парковки и вывернул на середину дороги. Андрон удрученно проговорил:
– Серега погиб! За рулем, как и предполагал всегда. Говорил мне иногда, что его смерть сидит вместе с ним за рулем! – помолчал. – За него мы двоих положили! – опять помолчал. – Я бы за него десяток не пожалел!
Водитель, глядя сосредоточенно вперед сквозь лобовое стекло, продолжительно молчал, как будто был немым от рождения или словно у него не было языка. Совсем никак не реагировал на слова Андрона. Не зная его, вполне можно было подумать, что он вдобавок еще и немой. А езда с глухонемым опасна. Не менее опасна, чем езда со слепым. Впрочем, тот не был ни слепым, ни глухим, ни немым. Просто делал вид, что все, что слышал, его как будто не касалось. Молчание затянулось, и он, сознавая, что должен что-то сказать, равнодушно спросил:
– Кто они?
Поморщившись от того, что тон водителя был безразличным, Латаев устало сказал:
– Посыльные тестя!
Опять водитель надолго замолчал, направляя машину то на одну, то на другую улицу, потом, когда выехал на проспект, пробормотал:
– Быстро он тебя накрыл. Недолго ты веселился на свободе. Подручные у него – битые волки. Как и он сам. Говоришь, срубил двоих? Что-то плохо верится в это. Чтобы срубить его подручных, надо не один пуд соли съесть. Чуйка у них та еще! Значит, не ждали от тебя такой прыти! На том и погорели. Ждать подвоха нужно всегда и от каждого, – усмехнулся. – Иначе говоря, срезав двоих, ты объявил войну своему тестю!
Помутнев глазами, Андрон не согласился с выводом водителя, по его мнению, все было наоборот, и он поправил парня:
– Не я объявил. Это он начал.
Посмотрев в зеркало заднего вида, поправив его рукой для лучшего обзора, водитель произнес:
– Он мощный старикан! На нем многие зубы обламывали! Он полиции по десять очков давал фору! На нем пробы негде ставить! Не мне тебе об этом рассказывать.
Все это Андрон знал наизусть. Но после такой оценки водителем, ему почудилось, что тот нахваливает его тестя или даже раболепствует перед ним. В ответ он неожиданно самоуверенно и зло отрезал:
– На мне он обломает свои зубы! – потом, в упор посмотрел на парня, спросил. – Ты со мной, Степан? Или пойдешь в услужение к моему тестю и станешь одно место ему вылизывать?
Круто свернув к бордюрам, Степан резко нажал на тормоз. Машина пошла юзом и остановилась, как вкопанная. Следовавшие за ними в потоке автомобили пронеслись мимо, яростно сигналя. Степан, включив аварийные сигналы, до скрипа вцепился руками в кожаную обшивку рулевого колеса и, уставившись глазами в одну точку перед собой, крикнул:
– Придержи язык! Я никогда никому не лизал! Ты со своей бабой разобраться не можешь, а мне предлагаешь башку под пули подставлять? Дешево ценишь меня, приятель!
Показав презрительную гримасу на лице, подчиняясь эмоциям, Латаев тоже сорвался на крик:
– Дурак! Интересно, что ты запоешь, когда я сломаю шею тестю и подберу все его дела под себя?
Дрожащими ноздрями Степан выдохнул из себя сгусток кипящего воздуха, отдышался и уже спокойнее огрызнулся:
– Ты сначала подбери! Планы у тебя Наполеоновские, но где твоя армия? У него же целая сеть по разным городам. А у тебя что? Десяток молодых придурков, которые только одно хорошо умеют делать: животами пули ловить. Им надо на футбольном поле вратарями стоять. Там им место. А они лезут не в свои сани. Ты случаем не попутал берега? Втираешь мне мозги.
– Испугался? – гримаса не сходила с лица Андрона, он смотрел на водителя убийственным взглядом.
– Не хочу раньше времени подохнуть! – наморщив лоб, словно задумчиво вглядевшись в себя, не сразу ответил Степан.
– Только бог знает, сколько, кому отмерено! Потому что он сам отмеряет! – выдохнул Андрон, взгляд его снова помутнел и пополз по салону.
Нажав на газ, Степан медленно поехал вдоль бордюров. И после этого примирительно проговорил:
– Он всем отмеряет помногу. Да не все понимают это. Я тоже туп, как дерево, потому что соглашаюсь быть с тобой! С этого момента нам вместо бога отмерять станет твой тесть! А у него, как известно, мерки короткие.
Услыхав такой ответ, Латаев удовлетворенно улыбнулся недолгой улыбкой:
– Я знал, что ты будешь со мной! Представляешь, когда мы заберемся на вершину этой пирамиды, какие возможности откроются? Тесть уже обветшал, пора пришла выйти в тираж! Его время прошло! Наступила наша пора! Мы так закрутим колесо, что мало не покажется! Стариков всех в отвал, нужна молодая кровь!
– Не говори гоп! – повернул к нему лицо Степан, предупреждающим тоном заметил. – Разошелся ты что-то раньше времени. Размечтался.
Повеселевшими глазами Андрон провел вдоль улицы, уверенно хлопнул Степана по плечу. Тот нажал на акселератор и встроил машину в автомобильный ряд на дороге.
Они с Латаевым были разные по характеру, но по натуре оба были авантюристами. Оба умели идти к поставленной цели. Между тем, Степан не представлял сейчас, как можно свернуть шею тестю Андрона? Он чувствовал, что у Латаева в данный момент тоже больше кипит критическая масса, нежели имеется какой-либо разумный план. Понятно, что Андрон хотел вырваться, уйти из-под жесткой руки тестя, тем более что решил окончательно порвать с его дочерью. Попробовал сделать это.
Но попытка оказалась не очень удачной. Может быть, совсем неудачной. Только время покажет, как Андрону отзовутся два трупа подручных тестя.
Давно они были знакомы с Латаевым. Родились и выросли в другом городе, жили по соседству, учились в одной школе. С детства кружили вместе по разным компаниям, пока однажды не попали в переделку, после которой Латаев загремел в детскую трудовую колонию. Когда вышел, они встретились вновь. И вновь закружилась их приятельская карусель на несколько лет. Потом вдруг Андрон куда-то исчез. Ни слуху, ни духу. Ни письмеца, ни открытки. Степан решил, что тот снова загремел в места не столь отдаленные. Однако спустя пять лет неожиданно пришла весточка, что он женился и живет в другом городе. Казалось бы, пути их окончательно разошлись. Но не тут-то было. Однажды Андрон вспомнил о Степане. Приехал и предложил отправиться с ним. Степан долго не раздумывал, быстро собрался. Втайне от тестя они стали собирать под себя бригаду молодых недоумков. И собрали. И начали шерстить по мелочи, набивать руку, приобретать опыт. Между тем, семейная жизнь Андрона дала трещину, идиллия закончилась. Однажды неожиданно для всех он бросил жену. И перебрался в гостиницу к Степану. Все было бы ладно, если бы тесть спустил на тормозах. Но с самого начала стало ясно, что этого не произойдет, здесь нашла коса на камень. А результат – два трупа подручных тестя Андрона. И – неизвестность впереди. Впрочем, какая неизвестность? Степан не сомневался, что карты раскладываются в определенном порядке. Но какая выпадет Латаеву – темный лес. Над всей бригадой нависла туманная муть. Требовалось срочно съехать из гостиницы, потеряться на время, отследить шаги тестя и наметить план своих действий.
Об этом Степан сказал Андрону. Тот согласился. Так и поступили. Ночью всей компанией тихо выехали из гостиницы в неизвестном направлении. А на следующий день в гостиницу прибыли новые посыльные от тестя, но там уже никого не обнаружили. Добиться от обслуживающего персонала вразумительных объяснений не смогли. След обрывался. Подручные тестя заметались по городу в разных направлениях. Безрезультатно. Определенно Андрон из города исчез. Так и доложили Хозяину. Но тот наотрез отказался верить в это. Он знал причины, по которым Андрон покинуть город не мог. Так и было на самом деле. Бригада Латаева затаилась в новой берлоге в пригороде. Пока люди тестя рыскали в поисках, Андрон установил наблюдение за тестем и его подручными. И не догадывался, что его парни тоже попали на крючок. Думая, что у него надежная информация о действиях тестя и его людей, Латаев не знал, что все было далеко не так. Скоро в этом убедились все.
Меняя машины каждый день, Андрон был обескуражен, когда в одном из переулков города автомобиль, в котором он ехал вдвоем с водителем, зажали в клещи. Стало ясно, что его снова выследили. Латаев прекрасно сознавал, что если сейчас он попадет в руки тестю, это будет непоправимо, если не сам конец, то уж точно начало конца. Мозг словно резануло ножом. Надо прорываться. Защищаться, нападая. Мгновенно сориентировавшись, крикнул водителю:
– Тарань и уходи под арку!
– А вдруг там тупик? – засомневался водитель.
Выхватив пистолет, Андрон следил сквозь стекла за выпрыгнувшими людьми из перегородивших дорогу машин:
– Тарань и под арку! – приказал повторно. – Уйдем, пока не отрезали путь!
Газанув, водитель ударил одну из машин, пробивая для себя дорогу, и круто, перемахивая через высокий бордюр, ушел вправо под арку дома. Подручные тестя кинулись следом. Их машины стали разворачиваться, направляясь под арку.
Автомобиль Латаева пропетлял между домами и застопорился. Дальше дороги не было. Водитель оказался прав. Андрон, схватив пистолет, выпрыгнул из машины. Оглянулся. Из-под арки выбежали подручные тестя. Водитель заметался, показывая на узкий проход между домами. Сзади раздались хлопки выстрелов. По кирпичной стене дома зачиркали пули, выбивая брызги осколков и кирпичную пыль. Выстрелив в ответ, Латаев с водителем кинулся в проход, и они скрылись за углом. Андрон крикнул водителю, чтобы они разделились, чтобы тот бежал в другом направлении. Но водитель, сжимая в руке ствол и сознавая, что его персона мало кого интересует, что при разделении все равно все будут преследовать Андрона, не послушал его указания, решив до конца оставаться вместе.
Шансов уйти от преследования было немного. Им наступали на пятки. Только дорога могла этот шанс предоставить. Латаев устремился к ней. Наконец, череда дворов осталась позади, и они выбежали на проезжую часть. Стали на пути у машин. Одна резко затормозила, чуть не наехав на Андрона. Владелец, молодой парень с пухлыми губами и выпирающим кадыком, вытаращил глаза, его обдало жаром, черт, откуда эти двое вывернулись перед самым носом, чуть не сбил их. Но не успел он опомниться, как двери авто распахнулись и двое ввалились в салон. Латаев скомандовал:
– Гони, приятель! Жми, что есть духу!
Закрутив пальцем у виска, хозяин машины взахлеб закричал на них:
– Идиоты, у вас что, не все дома, жить надоело? Я же вас чуть под колеса не положил!
– Вперед! – прервал его Андрон. – Болтать потом будешь!
– Вы меня чуть в тюрьму не отправили! – не успокаивался тот.
– Тюрьма, это не преисподняя, – бросил Андрон – В аду страшнее! – и ткнул владельцу пистолетом в щеку. – Вперед, говорю!
В запале, не заметив в их руках пистолетов, владелец машины осекся, на какое-то время душа ушла в пятки, кровь застыла в жилах. Он настороженно тронул автомобиль с места. Преследователи выбежали на дорогу, стреляя по уходящей машине. Владелец пригнулся к рулю, выжимая педаль газа до пола. Сообразив, в какой перепалке оказался, прикусил язык, чтобы не вызвать огонь на себя. Косился на ствол и на бешеные глаза Латаева.
А тот беспрерывно командовал, куда свернуть и куда ехать. Он не сомневался, что преследователи таким же манером остановят автомобили на дороге и будут продолжать погоню, поэтому гнал по переулкам и по дворам, уходя все дальше. Да, тесть играл с ним, как кошка с мышкой. Сознавать это было горько, его мозг выносило, но охота началась, и надо признать, что он оказался в неприятной для себя роли. Долго так продолжаться не может. Бегать зайцем претило Андрону. Рано или поздно ему все равно наступят на горло. Недавний пыл в нем и надежда на то, что он легко справится с обстоятельствами и быстро перекроет тестю кислород, поубавились. События показывали, что выход найти не так просто и времени на его поиски почти не осталось. Следует собраться в кулак и отыскать правильное решение. Сквозь собственные мысли услышал напряженный голос владельца машины:
– Парни, не пальните в меня!
– А что, есть за что? – нервно пошутил Латаев.
– Я вас первый раз вижу! – выдохнул тот.
Не отвечая ему, Андрон вытащил телефон, набрал номер:
– Степан, я попал в переделку! Он опять выследил меня!
В ответ услышал странный шум, похожий на хлопки выстрелов, и голос Степана торопливо произнес:
– Андрон, здесь у нас бойня! На нас тоже напали! Половину ребят положили! Не вздумай ехать сюда!
Известие огорошило Андрона. Он отключил телефон и замер от неожиданности. Новость была созвучна с недавними его мыслями. Тесть не просто играл с ним, как с мышонком, он обложил его со всех сторон, выбивая из-под ног все опоры. Получалось, что ему известен был каждый шаг Андрона. От осознания этого, можно было сойти с ума. Вероятно, кто-то и поднял бы руки, пошел сдаваться на милость победителю. Латаев делать этого не собирался. Тогда, когда он принимал решение уйти от жены, он не предполагал, что все будет настолько сложно. Предвидел увещевания, разговоры, запугивания, но не кровавые разборки. Однако они наступили, и он оказался неготовым к ним.
Остановившимися стеклянными глазами уставился сейчас на владельца машины за рулем, глухим голосом потребовал свернуть в какой-то переулок и затормозить. Переулок тянулся среди частных домов с крашеными заборами, такими же воротами и калитками. Автомобиль, свернув, застопорился. Латаев мрачно сказал:
– Прости приятель, но ты нам больше не нужен! На том свете поквитаемся! – и крепко упер ствол ему в шею.
В одно мгновение все осознав, тот выдохнул из себя воздух. Однако он не собирался умирать. Он был молод и красив. У него еще длинная жизнь впереди. Много планов в этой жизни. И он не намеревался их прерывать. Вся его жизнь в мгновение ока пронеслась перед ним. Молодое древо жизни не пустило еще глубоких корней и не распустило достаточно ветвей. Его жизнь не могла оборваться вот так запросто с подачи этих двух заполошных парней, которых он совершенно не знал, но которые вдруг ворвались к нему в машину и решили, что они могут определять, когда выключить рубильник его сердечных биоритмов. Его ждут дома, его любят, на него надеются. Его всегда отличала воля к жизни, оптимизм и уверенность в том, что ничего плохого с ним и людьми, которых он любит, произойти не может. Тем более, сейчас, когда вне машины тепло и солнечно и свежий ветерок ласкает лица и руки людей. Он сделал глубокий вдох. Резко повернулся лицом к Латаеву, сильно сжал крепкий кулак, ударил Андрона по руке, распахнул дверь и выпрыгнул из автомобиля.
Пистолет выпал из руки Латаева, упал под ноги. Он выругался, нагнулся за ним, нащупывая рукой. Напарник Андрона вскинул свой ствол, но владелец машины уже вбежал в калитку ближайшего дома. Подельник Латаева рванулся из машины, чтобы догнать его. Но Андрон остановил его, зло выплеснул:
– Черт с ним! Пусть живет! Садись за руль!
Одним махом тот пересел за руль, нашел пальцами ключ зажигания, и машина покатила дальше. Латаев усиленно думал. События приобрели сверхсерьезный характер. Похоже, игры закончились. Какие, к черту, кошки-мышки? Началась бойня. Кровавое месиво. А что, собственно, он ожидал? Почему думал, что ради дочери тесть спустит ему убийство своих подручных? Ведь он хорошо знал его. Глупо было надеяться, что события могут приобрести иной поворот. Все пошло так, как должно идти. И чтобы выжить, обозначилось два пути. Первый путь – приползти на животе к тестю и лизать ему пятки – отбрасывал от себя. Выбирал второй путь: закусить удила и стоять до конца. Недавно он убеждал Степана, что способен противостоять тестю. В тот миг крепко хотел верить в это. И вот настал момент доказать себе и другим, что его слова – не пустой звук, что они не расходятся с делом. Он должен дать бой тестю.
Не понимая метаний Латаева, напарник спросил:
– Куда? В свою обитель?
– Нет, – отрицательно покрутил головой Андрон. – Туда нельзя! Там парням сейчас туго. Идет стрельба. Выследили, сволочи! Хорошо работают! Но не на того напали! Крути баранку в другую сторону.
Быстро смекнув, что от него требуется, водитель поехал в произвольном направлении, не спрашивая больше ни о чем и не выбирая дороги. Латаев начал обдумывать свой ответный ход.
4
Скверный характер Рушкина еще больше портили большие деньги. Впрочем, это сейчас. Но у многих, не только у Корозова, возникал вопрос, откуда у Льва появился начальный капитал, чтобы начать и развить такое прибыльное дело? Некоторые говорили, что ему наверняка помог двоюродный брат Андрей. Возможно и так. Тогда возникал второй вопрос, откуда у брата большие деньги? Он владеет двумя небольшими кафе: «Капля» и «Крошка». Вряд ли от этих кафе такие доходы, чтобы изначально отгрохать отменное здание автосалона и закупить десяток дорогих автомобилей? Да и зачем в таком случае вкладывать большие деньги в бизнес брата, когда можно самому оседлать его? Не вязалось как-то все это. Не вязалось. В общем, вопросы имелись, но ответов ни у кого не находилось. Да в ответах, собственно, никто не нуждался.
В любой бизнес всегда и многим хочется сунуть свой нос. Любопытство человеческое не имеет границ. А кроме любопытства зависть и злость людская. Особенно у тех, кто ленив и бездарен. Им тоже хочется иметь много, вот только работать много не охота. Лежать бы на печи, да чтобы все делалось по щучьему велению. Однако в бизнесе такое не проходит. Заляжешь, как медведь в берлоге, и все потеряешь. Крутиться надо, тогда и успех придет. Что такое успех? Это не Дед Мороз с кучей подарков в заплечном мешке. Это миг, делающий счастливым скалолаза, который на последнем выдохе забирается на вершину горы и вдыхает в себя облака. Вот он миг, который называется успехом. Но сколько нужно приложить усилий, чтобы оказаться на вершине. Об этом никто из завистников не знает и не задумывается. А зачем задумываться? Ведь тогда станет ясно, что ты бездарен и ленив, что не способен выбирать тропы, по которым нужно идти к успеху. Впрочем, насколько все это относилось к Рушкину, тоже был вопрос, который оставался без ответа.
Сейчас Лев в бежевой рубахе и таких же брюках направлялся на встречу с братом в кафе «Капля». Кесков ждал его. Он позвонил Рушкину полчаса назад и попросил срочно подъехать. Андрей был старше Льва на два года. Разница небольшая, но Лев всегда ощущал себя младшим. По многим признакам, это было заметно и внешне. Прежде всего, по тому, как они разговаривали между собой, и кто от кого ждал советов. Кесков был в своем кабинете. Войдя в зал кафе, Лев, не встретив никого на пути, свернул вправо и скрылся между зеркалами. Миновал узенький коридорчик с двумя дверями внутри. Вошел в одну из них. Кабинет Андрея был небольшим. Шкаф, вешалка для одежды, кресло, два стула, стол, высокое рабочее кресло. В дорогом костюме Андрей непринужденно сидел в нем и с кем-то говорил по телефону. Лев сел на стул, прислушался к разговору, но ничего не понял, потому что Кесков быстро положил телефон и стал пристально смотреть на Рушкина. Заулыбавшись во все лицо, Лев сморщил переносицу, глянул брату в глаза:
– Не узнаешь что ли? Зачем позвал?
Внешне братья были совершенно разными. Впрочем, двоюродное родство не предполагает такого сходства. Подчас родные братья бывают так не похожи внешне и характерами, что с трудом верится в их родство. А уж двоюродным сам бог велел иметь несхожие черты. Лев походил на свою мать, которая приходилась сестрой отцу Андрея, ее внешняя красота передалась сыну. А вот характер у него был совершенно другим. И мать еще в детстве часто разводила руками, в кого пошел парень, непонятно. Андрей же походил на своего отца. И не только внешне, но заимствовал кое-что из характера. На вопрос Льва ответил не сразу, лицо было озабоченным:
– Ты проваливаешь задание. Ты знаешь, что может быть за это? – произнес наступательным тоном.
Хмыкнув, Лев точно удивился, что слышит эти слова, сказал:
– Я уже начал.
Отмахнувшись, Андрей дал понять, никого не интересует, что там Лев начал, ибо нужен результат, и выговорил:
– Ты уже должен закончить!
Рушкин возмущенно нахохлился, лицо покраснело. Взвился, настырно сопротивляясь:
– Я же не волшебник!
Прищурившись, Кесков был холоден, точно не являлся никаким родственником двоюродному брату:
– Обязан стать волшебником! – отрезал отчужденно. – Я поручился за тебя! Если что, не сносить головы и мне! С девками забавляешься! С дурами блистаешь остроумием? Забудь о них всех! Твоя задача, взять в оборот одну! На карте твоя жизнь! И моя тоже!
Встретив жесткий прессинг со стороны брата, Рушкин изменился в лице, куда вдруг подевались его нагловатость и хамство, точно испарились, он как-то сразу скис, словно поджал по-собачьи хвост:
– Да знаю я.
Вскочив с места, Андрей вспыхнул, стукнул кулаком по столу, словно ударил брата в скулу:
– Ни черта ты не знаешь! – выкрикнул – Тебе установили неделю сроку! Всего одну неделю!
Тоже подхватившись со стула, Лев передернулся. Чуб растрепался па лбу. На лице застыла растерянность, даже испуг:
– Неделю? Да ты что, Андрей? Это же мало!
Достав двумя пальцами сигарету из пачки, лежавшей перед ним, Кесков лихорадочно переломил ее пополам, бросил на стол:
– Знаю, что мало, но не я устанавливаю сроки! Понятно? Не уложишься – нам двоим крышка!
Опустив глаза, Лев стиснул скулы. А потом как-то жалко произнес:
– Ее Корозов от себя ни на шаг не отпускает. Как клещ вцепился и – никуда от нее! Везде его мурло рядом с нею!
Глянув на переломленную сигарету – табак рассыпался по столу – Андрей твердо посоветовал:
– Убери его с дороги!
Заиграв скулами, Лев заволновался, в глазах мелькнула неуверенность, голова упала на грудь:
– Чтобы полицию посадить себе на хвост? Тогда вообще крышка! Они же все начнут вынюхивать.
Подумав, поводив пальцем по крупинкам табака, Кесков выровнял переломленную сигарету, произнес:
– Ты прав, Корозова отправлять в дальний путь на вечное поселение не следует. Надо его просто оторвать от нее. Разъединить их!
В глазах у Рушкина сверкнула надежда, лицо его горело. Он поднял голову, глянул на брата заискивающе, будто на спасательный круг:
– Но как?
– Не знаю! – неожиданно резко и зло выкрикнул Андрей, точно отбросил далеко в сторону этот спасательный круг. – Думай сам!
Вздохнув, как-то не очень уверенно, что особенно не понравилось его брату, Лев, превозмогая себя, пробормотал:
– Я обязательно уболтаю ее. Силой возьму. Но недели мало, Андрей.
Вынув из пачки вторую сигарету, Кесков размял ее, понюхал, сунул в рот:
– Ты меньше рассуждай! У тебя время идет на часы. Да, и выгони ты вон свою последнюю подружку! Что ты в ней нашел? Смотреть противно!
Удивленно посмотрев на двоюродного брата, потому что его замечание совсем не относилось к теме разговора, Лев сказал:
– А что тебе-то? Ты не по теме.
Вынув сигарету изо рта, Андрей глянул на нее так, словно удивился, что она не горит, отрубил:
– По теме! Как раз по теме, брат! Ты бы лучше серьезно занялся женой Корозова. Там хоть есть на что посмотреть. А в твоей-то что?
Нахмурившись, Рушкин недовольно закрутил головой, но ответил вяло, безо всякого стремления доказать свою правоту:
– Она, конечно, глупа, как хвост поросенка. Но она мне нравится в постели.
Вдруг резко переломив вторую сигарету, Кесков сердито бросил ее на стол рядом с первой, сухо выдал, заканчивая разговор:
– Ты лучше постарайся, чтобы тебе понравилась жена Корозова! А то и тебе и мне гробы заказывать будут! Ты знаешь, с кем имеем дело! Жизнь и без того коротка, не стоит ее укорачивать искусственно! Иди! Займись делом!
Молчком посмотрев в холодные глаза Кескову, Рушкин приоткрыл рот, словно намеревался ответить ему, но видя, что доказывать что-либо не имеет никакого смысла, развернулся и пошел к двери. До нее было всего два шага, но это расстояние его отяжелевшие ноги преодолели с трудом. Ноги не просто налились тяжестью, они перестали сгибаться в коленях и тянулись волоком по полу. Срок, который ему установили для выполнения задания, был нереален, давил таким грузом, что от боли начали ныть плечи, сжималось сердце и перехватывало дыхание. Андрей бесстрастным взглядом проводил его до двери. Путей к отступлению у Льва не было.
За те несколько дней, которые пролетели после конфликта между Рушкиным и Корозовым, Исаю удалось кое-что разузнать о бизнесе Льва. Конечно, этого было недостаточно, чтобы делать глубокие умозаключения, но обнаруживало некую тенденцию в бизнесе Рушкина. Удалось найти косвенные зацепки. Они указывали на то, что торговля подержанными автомобилями у Льва зиждилась на поставках краденых машин. К тому же этот довольно прибыльный бизнес находился под хорошим прикрытием. Но кто прикрывал, кем и откуда осуществлялись поставки, оставалось темным пятном, копаться в нем следовало с особой осторожностью. Один из охранников Исая опрометчиво начал задавать вопросы там, где их не следовало задавать, и тут же угодил под машину. Благо, оказался проворным, сумел увернуться, но в больницу все-таки попал. У Исая складывалось твердое убеждение, что бизнес ворованными машинами у Льва поставлен на широкую ногу.
Когда начальник охраны выложил свою информацию и свои соображения Глебу, тот задумался, но делать никаких выводов не торопился. Поддаться искушению, чтобы судить по первым наметкам обо всем бизнесе Рушкина считал, по меньшей мере, неосмотрительно. Однако повод для размышлений появился. Похвалив Исая, поручил продолжать работу. Попросил в течение недели добыть максимум информации. Срок, разумеется, смехотворный, но Глеб надеялся, что за неделю мало-помалу удастся сложить общую картину и ухватить нечто главное, отбросив второстепенное, не имеющее определяющего значения. Кроме этого, его заинтересовало, откуда у Рушкина появился интерес к Ольге? Ни с того ни с сего. А что если за этим интересом и нападением на нее кто-то стоит? Например, тот с сиплым голосом. И откуда вдруг возник странный посетитель ресторана, бросивший под ноги Ольге огромную охапку цветов. Не из одной ли это оперы? Не звенья ли одной цепи? Интересно, какими мотивами движет внимание к его жене? Глеб не задавал Ольге никаких вопросов, зачем мучить женщину, она без того стала нервной и настороженной. Прежде нужно разобраться самому. К тому же этот даритель цветов особенно заинтересовал Корозова после того, как ему буквально через час после ресторана, принесли весть, что белый автомобиль был найден на соседней улице. Шины прострелены, а рядом трупы. Но самого русого парня среди этих тел не было.
Дни отдыха, которые он взял, чтобы провести их с Ольгой, быстро пролетели. Глеба снова закружили заботы бизнеса. Исай по его поручению организовал охрану Ольги. Но в любом охранении всегда присутствует человеческий фактор. Предугадать, кто из охранников, как поведет себя в сложных обстоятельствах, к сожалению, не всегда возможно. Критические моменты на каждого человека действуют по-разному. Тем не менее, Исай не сомневался в охранниках, которых отобрал для жены Глеба.
Видя, сколько охраны окружило ее, Ольга, будучи умной женщиной, почувствовала, что предупреждение в ресторане от странного дарителя цветов без сомнения перекликается с нападением на нее. И она невольно поддалась ожиданию непонятной опасности. Опасность и неизвестность всегда пугает. К тому же Ольга хорошо знала, что наличие большой охраны совсем не гарантирует большую безопасность. Все зависит от обстоятельств. Разумеется, охрана важна для самоуспокоения, но ей сейчас не нужно было самоуспокоение, необходима была обыкновенная человеческая защищенность.
Мысли гудели в голове, как пчелиный рой. Не раз ей приходилось бывать в экстремальных обстоятельствах. Но любовные претензии Рушкина, казалось, уже больше напоминали угрозу, чем безобидные поползновения. Если предполагать самое худшее развитие событий, то Рушкин может устроить покушение на Корозова. Угрозы его – не детский лепет. Их следует воспринимать серьезно. И не только Глебу, но и ей.
Ко всему сейчас у нее вызывал беспокойство русый парень, пялившийся на нее в ресторане, а потом бросивший к ее ногам охапку цветов. Она вспомнила, где видела его раньше. Это было в курортном городке, в котором они отдыхали с Глебом. Когда парень вдруг возник в ресторане, ей показалось что-то знакомое в его лице, но мало ли людей встречается, с кем когда-либо пересекались пути. Не придала значения. В общем, даже в голове не держала. Но когда он бросил ей под ноги охапку цветов, в памяти снова что-то шевельнулось. Глебу говорить ничего не стала, потому что сама ни в чем не была уверена. А вот теперь, когда обострилось чувство опасности, стала копаться в извилинах мозга. И накопала. Перед глазами всплыл городок, берег моря, плеск волны, жаркое южное солнце, под лучами которого плавился асфальт.
