Валерий Попов
Протоны в томатном соусе
Протоны в томатном соусе
Каждый Новый Год мы встречаемся с бывшими коллегами по отделу линейных ускорителей института физики высоких энергий в Протвино, общаемся и вспоминаем.
В нашем отделе впервые в мире был создан малогабаритный линейный протонный ускоритель с СВЧ-фокусировкой, новый ускоритель УРАЛ-30, прототип медицинского ускорителя.
В этот раз один из коллег показал нам маленькую консервную баночку с интересным названием «Протоны в томатном соусе». Никто вначале не понял, что означает эта баночка, и только потом до меня дошло, насколько символична эта аллегория.
Долгое время мы все вместе участвовали в разработке и создании линейного протонного ускорителя нового поколения под руководством Теплякова В. А., достигли признания в мире и теперь эта баночка, как мне кажется, символизирует печальную судьбу нашего отдела линейных ускорителей (ОЛУ) и консервацию этого направления в институте физики высоких энергий.
Тем временем по центральному телевидению прошла передача о первом в России центре протонной терапии в Санкт Петербурге, построенном при участии американской фирмы VARIAN, об успешном лечении как взрослых, так и детей со злокачественными опухолями. Как сообщалось, протонная терапия самый современный, эффективный и щадящий на сегодня вид лучевого лечения рака.
Об эффективности протонной терапии известно уже давно, но огромная сложность создания таких ускорителей и современной системы лечения, а также стоимость, препятствовала до недавнего времени широкому применению этого вида лечения.
Так распорядилась судьба, что я оказался у истоков создания данного ускорителя в Германии. В 2002 году после окончания моего 3х-летнего контракта в ЦЕРНе (Женева), где мне посчастливилось участвовать в создании большого адронного колайдера (БАК), я инженер-конструктор на фирме ACCEL в Германии.
Конструкция сверхпроводящего циклотрона фирмы ACCEL
В это время в цехе фирмы идёт сборка первого сверхпроводящего циклотрона необычной конструкции, огромные детали магнитов и сложность сборки которого поражали воображение. Этот был первый ускоритель и создавался он для клиники доктора Ханса Ринекера в Мюнхене.
Позднее я побывал в командировке в Мюнхене на стадии отладки и испытаний, более того, мне пришлось разрабатывать устройство для контроля интенсивности пучка протонов в глубине человеческого тела.
Общий вид лечебного модуля
Сверхпроводящий ускоритель, система вывода и распределения пучка, 3-х координатное ложе для перемещения тела в пространстве были отлажены и работали без каких-либо проблем. Однако далее события развивались по неблагоприятному сценарию для фирмы ACCEL. Оказалось, при заключении контракта, стороны сознательно или нет, «не поняли» друг друга.
Заказчик считал, что он должен получить установку, что называется, «под ключ», чтобы пришли врачи, нажали кнопку и начали лечить. Справедливое желание, но на тот момент невыполнимое, поскольку наша фирма не владела ни программным обеспечением, ни медицинскими кадрами. Эти разногласия привели к тому, что был подан многомиллионный иск, и это грозило банкротством фирме ACCEL.
Здесь вдруг нарисовалась VARIAN, всемирно известная американская фирма и воспользовалась данной ситуацией, поскольку имела далеко идущие стратегические планы в Европе. В 2007 году она купила ACCEL, тем самым спасла её от банкротства.
Мне трудно сказать, сколько денег было вложено в проект, думаю много. Была проведена реорганизация, набрали много новых специалистов в области программного обеспечения и медицины, штат увеличился почти вдвое. В течение нескольких лет велась тщательная работа с документацией, всё проверялось до последнего винтика. Я помню, мои коллеги просто изнывали от такой рутинной работы, параллельно в Мюнхене доводилась до ума и первая установка, там постоянно работала группа специалистов, нарабатывая опыт и многократно проверяя все системы.
Центр протонной терапии Ринекера начал свою клиническую деятельность в марте 2009 года и стал ежегодно принимать до 4000 пациентов. Приезжая в Протвино, я встречался с Балакиным В. Е., известным в России физиком, зная, что он также ведёт разработку ускорителя для протонной терапии. Он показывал мне малогабаритный кольцевой ускоритель, подробно и убедительно объяснял преимущества его конструкции. Но для меня было очевидно, что при всех достоинствах этой установки протонной терапии, возможности его отдела ограничены по сравнению с фирмой VARIAN и без государственной поддержки создать современную установку нереально.
Да, есть опытный работающий ускоритель в Обнинске, поставили такой же и в США, может быть поставят в Израиль, а что дальше? Там возьмут идею за основу и сделают свою установку на более высоком уровне, нам это надо?.
Как-то я попытался предложить вариант сотрудничества с нашей фирмой в Германии, учитывая её технологические возможности и авторитет в мире, однако не нашёл взаимопонимания, а жаль.
VARIAN, в развитие своей стратегической программы, построила новый завод в Троицдорфе около Кёльна, где работают много моих бывших коллег, имеет много контрактов по всему миру, в том числе и в России, результат такой эффективной деятельности виден сегодня в Санкт-Петербурге, где работает центр протонной терапии.
И всё же я, инженер по образованию, никак не могу понять, как мы, такая великая страна, обладающая самыми совершенными видами оружия и достижениями в космосе, не можем себе позволить создать отечественную и самую передовую технику для лечения людей? Думаю, что все возможности и научные заделы для этого в России есть и очень надеюсь, что протоны в томатном соусе, это просто шутка.
Зарытые миллиарды
На закате СССР я стал участником двух больших проектов. Не все помнят 24 съезд КПСС и тем более его решения. Но моё поколение изучало историю КПСС и научный коммунизм, мы обязаны были знать все съезды и даты.
24 съезд КПСС – один из последних знаковых съездов, кроме всего прочего на нём были приняты решения о строительстве новых станкостроительных заводов в Сасово под Рязанью и в Сухиничах Калужской области.
После окончания Тульского политехнического института я работал в НИИ в Туле инженером конструктором. Директором тогда был Усов В. С., впоследствии Герой социалистического труда. Работа была интересная, творческая, я работал с классными специалистами. Мы разрабатывали специальное оборудование для производства боеприпасов, ездили в командировки на заводы по всей стране, это были и Донецк и Челябинск и Киров и Невьянск и другие города.
Тула это большой промышленный город, город оружейников со славной историей и традициями, получить там квартиру в то время было нереально. Я, как молодой специалист, много лет стоял в очереди даже первым, меня награждали, признавали лучшим конструктором, но несмотря на хорошие результаты в работе, жилья не было. Тогда я на своём опыте убедился, что справедливости в жизни по большому счёту нет, каким-то невероятным образом жильё получали другие люди, вхожие к директору, а я стоял и стоял первым. Однажды отчаявшись, я решил бросить всё и уехать на новый строящийся станкостроительный завод. Нелёгкое решение, бросить Тулу, где провёл более 10 лет, и начать заново.
Строящийся завод в Сухиничах тогда возглавил Роман Сорос, бывший директор Ивановского станкостроительного завода, уже пенсионер, но имеющий связи в министерстве, на закате карьеры решивший тряхнуть стариной. Мы приехали к нему вместе с коллегой по НИИ и вскоре получили ведущие должности в дирекции завода и долгожданное жильё, ведь специалисты были нужны, а кто поедет в провинцию?. Романтики или авантюристы или такие, как мы.
Перспективы казались многообещающими, проект был союзного значения, участвовать в нём казалось интересно. Для строительства завода рядом была построена большая тюрьма, которая до сих пор существует и работает. Тюрьма соединялась со стройплощадкой длинным 2х километровым выгороженным коридором. Каждый день заключённых строем водили по нему на работу. Функцией дирекции и персонала строящегося завода была крайне сложная задача, это постепенное освоение площадей, приобретение оборудования, изготовление нестандартного оборудования и подготовка кадров. Параллельно строились котельная и жилой микрорайон.
Огромная бетонная коробка современного завода под одной крышей на окраине города на долгое время стала визитной карточкой районного города Сухиничи. Однако вскоре стало очевидно, что что-то пошло не так, строительству завода не уделяется должного внимания, в стране много других проблем, полки магазинов пусты, близился распад Союза.
Страна, конечно, нуждалась в станках, но для такого проекта нужны были огромные ресурсы и постепенно завод превратился в долгострой, а потом уже было и не до него. Вот так на окраине небольшого городка в Калужской области появился очередной памятник советской эпохе застоя. Раньше при въезде в Сухиничи по дороге из Козельска слева был виден этот огромный недостроенный монстр и мало кто знает его историю, но осталась тюрьма и жилой посёлок станкозавода.
В это же время, в конце 70-х под Серпуховом, где работал первый в СССР большой ускоритель заряженных частиц, начиналось строительство нового гигантского ускорительно накопительного комплекса УНК, для создания которого требовались огромные ресурсы и самые разные специалисты.
Протвино, молодой современный научный городок, в 15 км от Серпухова, основан вместе с ускорителем и институтом ещё в 60 годы, много иностранных учёных работали на этом ускорителе и жили здесь, много открытий было сделано на нём. Проект нового ускорителя должен был обеспечить лидирующие позиции и снова стать центром мировой науки. Как же было не оказаться на переднем крае?
И вот с 1980 года я начальник технологической группы в отделе линейных ускорителей (ОЛУ) института физики высоких энергий.
На территории Московской и Калужской областей глубоко под землёй проходчики с помощью крупнейших в мире машин прокладывали кольцевой тоннель длиной около 21 км. Велось проектирование сверхпроводящих магнитов и оборудования большого ускорителя, создавалось большое уникальное производство при институте. Здесь следует отметить, что и в Швейцарии в Женеве, в крупнейшем европейском ядерном центре ЦЕРН, уже начинали строительство большого адронного колайдера БАК аналогичного УНК.
Советский Союз не мог себе позволить тогда отставание в области передовой науки, одной из которых являлась физика высоких энергий, хотя по прошествии времени стало очевидно, что этот грандиозный проект просто был и не нужен и не по силам. Многие российские учёные, специалисты впоследствии участвовали в создании БАК в Женеве и продолжают участвовать в экспериментах на европейском ускорителе.
Начиналась Горбачёвская перестройка, потом развал Союза и далее развал экономики. Время, когда вдруг стало и не до науки и не до ускорителей. Сколько таких незаконченных проектов было в России, я не знаю, но знаю точно, что зарыты миллиарды и миллиарды… Мало того, что был вырыт огромный тоннель, нарушающий экологию, но ещё были затрачены гигантские деньги на организацию производства сверхпроводящих магнитов, много предприятий были задействованы в изготовлении тёплых магнитов и другого оборудования для этого большого ускорителя и всё это теперь хранится в недостроенных корпусах. Уникальное оборудование, в том числе сверхточные швейцарские пресса для штамповки деталей магнитов впоследствии было продано. Сохранился только один небольшой цех и громадные пустые здания.
Сегодня никто не знает, что делать с тоннелем, как его сохранить, впору объявить всероссийский конкурс на лучшую идею использования очередного монстра, а пока туда пытаются проникать диггеры, его может в любое время затопить, очевидно только одно, требуются деньги, деньги и деньги.
Это только два незаконченных и брошенных проекта, а сколько их по всей стране? Конечно, стране нужны новые заводы и ускорители, но давно пришла пора оценивать свои силы и считать народные деньги, не лучше ли их в виде определённой ренты назначить каждому пенсионеру?
Где нас ждут
В последнее время всё чаще и чаще можно слышать, что по результатам опросов много россиян, особенно среди молодёжи, хотят уехать из России. Благодаря интернету стираются границы, люди общаются и путешествуют, могут оценивать качество жизни в других странах.
На своём примере я хотел бы рассказать о личном опыте и, возможно, предостеречь от необдуманных решений. Начну с того, что никто никого, например в Европе, не ждёт с распростёртыми объятиями. Требуется хорошее образование, специальность и необходимость добиваться места под солнцем. Много зависит от удачи и просто везения. Очень важным условием является знание языков и понятно, что без этого никуда.
Оглядываясь назад в 90-е, могу сказать, что тогда для меня не было выбора, нужно было идти торговать или искать себе достойное применение. Сейчас в России так вопрос не стоит, специалисты востребованы везде.
Институт физики высоких энергий (ИФВЭ), где я работал конструктором, участвовал в создании большого адронного колайдера (БАК) на границе Франции Швейцарии в Европейском центре ядерных исследований (ЦЕРН). Я принимал непосредственное участие в разработке оборудования для сверхпроводящего ускорителя LHC. Были контакты, поездки и очень интересная работа, так я познакомился с ведущими специалистами в ЦЕРНе. Программа сотрудничества ИФВЭ с ЦЕРН была значительной во всех областях, много наших сотрудников постоянно работали и в России и в Женеве по программе БАК.
Сверхпроводящие магниты в тоннеле большого адронного коллайдера
Вот так появилась возможность и для меня поработать в центре Европы, мне предложили 3-х летний контракт. Тогда я без колебаний принял решение ехать. Здесь надо отметить, что в то время в ЦЕРНе постоянно находились много специалистов и учёных из России, так что первое время, особенно тяжёлое в чужой стране, мне очень помогли соотечественники и друзья, тем не менее, потребовалось немало времени, чтобы почувствовать себя в своей тарелке.
Началась другая жизнь полная новых впечатлений и эмоций. После России, где в то время было много проблем и не всегда платили зарплату, работа в ЦЕРНе казалась раем, фантастический оклад 4000 франков, прекрасные бытовые условия. Три года пролетели быстро, работа была интересная, появилось много друзей, совсем другой мир, покидать который не хотелось.
К хорошему привыкаешь быстро, а в моём случае к хорошей интересной жизни, но контракт закончился и что делать? Возвращаться домой? Работы нет по прежнему, только одна надежда.
Великое изобретение 20 века интернет, настоящая технологическая революция, изменил нашу жизнь. Благодаря ему я довольно быстро нашёл вакансию в Германии.
Родина моя, Россия
Находясь вдалеке от России, вольно или невольно интересуешься всем, что связано с ней и оцениваешь все события как бы со стороны. Многое меняется в лучшую сторону и в экономике и в других областях жизнедеятельности, может не так быстро, как хотелось бы, но прогресс налицо.
И только сами люди, их отношение друг к другу не меняются или меняются не в лучшую сторону. Отношения между людьми здесь, в Европе, на мой взгляд, намного более цивилизованные. Никто тебя не унизит, не обругает и не испортит настроения. Это показатель уровня развития общества и очень многое зависит от этого и экономика и коррупция.
Я часто вспоминаю мой родной институт физики, своих коллег. Каждый раз, возвращаясь домой, я надеюсь на чудо возвращения былой славы нашей команды. Многие работают за рубежом, многие торгуют, те кто остался перебиваются временными заказами и уже не верят, что наступят лучшие времена. Есть ещё люди, умеющие считать, проектировать, знающие криогенику, но они не востребованы и постепенно уходят.
Будет ли возможно восстановить этот научный потенциал? Ведь создавалось всё это десятилетиями и тот бесценный опыт не восполнить.
После окончания политехнического института в Туле, я в течение 9 лет я работал в ТНИТИ, институте Минмаша. Там были собраны лучшие специалисты в области машиностроения. Институт курировал более 10 заводов по всей стране, занятых производством боеприпасов. Внедрялись новые разработки и оборудование, это был неоценимый опыт. Я бывал на многих заводах и в Невьянске и в Нижнем Тагиле и в Донецке и в Челябинске. Но у меня не было блата и связей и, несмотря на ударный труд, я много лет безуспешно ждал получения квартиры, будучи первым на очереди молодых специалистов.
Руководил институтом В. С. Усов, позже он был директором машзавода и Героем социалистического труда. Властный и своенравный человек, он много сделал для отрасли и для Тулы, но квартиру мне так и не дал, каждый раз много было более достойных и приближённых к телу. Я не мог больше ждать, и в один день уволился и уехал на строящийся станкостроительный завод в Калужской области, это был 1979 год. Но уже тогда начался развал экономики, решения 24 съезда КПСС не выполнялись и завод превратился в очередной памятник советской эпохи, надо было искать новую работу.
Мне приходилось часто бывать в небольшом красивом городке Протвино под Серпуховом, у слияния Оки и Протвы, где находился институт физики высоких энергий ИФВЭ. Работать в таком центре науки было моей мечтой. В институте тогда создавалось новое подразделение с новой тематикой, были выделены большие деньги и требовались специалисты. Так я стал начальником технологической группы, получил долгожданную квартиру и интересную работу.
Мы закупили новейшее западное оборудование, фрезерно-расточной станок с программным управлением фирмы МАХО МН1000 с полным набором инструмента, токарный обрабатывающий центр фирмы TRAUB, установки лазерной сварки, электроэрозионные станки фирмы АЖИ.
Были построены новые корпуса, новые лаборатории и прекрасно оснащённый цех, на эту программу выделяли много средств. Мы делали новый линейный ускоритель под началом В. А. Теплякова.
Его открытие высокочастотной квадрупольной фокусировки и реализация на практике позволяли разработать малогабаритный линейный ускоритель с энергией порядка 30–60Мэв. Это была техническая революция в ускорительной технике. Сейчас эта концепция принята во всём мире. Мы занимались разработкой конструкции нового ускорителя, отработкой технологии изготовления чрезвычайно точных и сложных электродов и резонаторов. Лазерная сварка, диффузионная сварка и пайка в вакууме и много других интересных технологий приходилось использовать при отработке изделий. Это было творчество, это была моя стихия.
В других подразделениях института в 90 годах появилась возможность работать за рубежом и многие специалисты были направлены в Европу и Америку, так как в СССР начинали строить новый ускоритель на 3ТЭВа (УНК) и нужен был мировой опыт. Это был грандиозный проект на территории Московской и Калужской области по созданию ускорителя заряженных частиц под землёй на большой глубине.
В СССР был успешно реализован атомный проект, также успешно до последнего времени реализовывалась и космическая программа. В обоих случаях решающее значение имели военные, а научные программы имели двойное назначение.
Программа создания ускорительного накопительного комплекса, нового ускорителя, не была связана с военными задачами. И здесь наши учёные решили сами осваивать выделяемые деньги. Зачем нужен чужой опыт? Сами с усами, построим завод, пригласим специалистов и наделаем этих магнитов! И строили, и приглашали со всей страны специалистов высокой квалификации. Много недостроенных заброшенных корпусов зданий по сей день стоят, как после войны. Нужны были более тысячи сверхпроводящих магнитов, где делать?
Было много разумных предложений использовать высокотехнологичную отечественную промышленность, ведь в стране в то время была такая возможность, но, к сожалению, здравый смысл не победил. Вообще наши учёные, по моим наблюдениям, это была особая каста, в то время они решали всё, жили при местном коммунизме и очень хорошо, никто не лез в их дела, да и как это было возможно, когда директор, академик и член ЦК КПСС.
Деньги выделяли огромные, их надо было осваивать, в итоге зарыли, закопали миллиарды, а там перестройка и пошло, поехало. Были высокие комиссии, были решения, продолжали тратить деньги, но развала уже было не остановить. Доходило до абсурда, уже ясно, что УНК не будет, а большие учёные, управляющие производством продолжают проект автоматизированного производства для штамповки воротников магнитов, в котором участвуют какие то сомнительные фирмы.
Стоит только задуматься, технология производства сверхпроводящих магнитов настолько сложна, что требует высочайшую квалификацию и технологическую дисциплину, а нам море по колено, мы построим автоматизированный завод и будем выпускать 25 магнитов в неделю, знай наших. Да, это была авантюра почище чем у героев О. Генри.
В результате пшик, есть тоннель и проблемы с ним. Что делать, закапывать, как американцы, или выращивать грибы? Объявляли конкурс на лучшее предложение по использованию этого подземелья, в надежде, что может найдётся какой-нибудь идиот и возьмёт его в аренду под винные погреба.
Протвино всегда славилось биатлонистами и спортивная жизнь здесь била ключом. Красивейший новый город науки, весь в соснах, за последние годы постепенно утрачивает свой неповторимый облик, дороги разрушаются, кругом грязно. Некогда красивые здания ветшают, перед домами на дорогах выбоины и ямы. Всё меняется в этом мире, но города остаются и они должны быть лучше, чем вчера.
Люди уже ни во что не верят, смирились с действительностью, процветает только торговля. Институт физики высоких энергий сокращается как шагреневая кожа и одна надежда на зарубежные работы. Люди живут ещё теплящейся надеждой, что науку не должны бросить и что всё изменится. Тщетные надежды, наука сегодня на задворках, а наши специалисты нужны везде.
Пройдёт немало времени, прежде чем в стране будет такой же порядок, как в Германии сегодня, но я верю, что так будет. А пока всё как есть, хорошо или не очень, но это Родина и другой не будет. Время бежит особенно быстро, когда в отпуске. Неделю я потратил на техосмотр и получение возможности ездить на своей старенькой машине, хотя, как мне советовали, можно было всё оформить быстрее, если дать кому следует и сколько следует. Самое удивительное, что у меня нашли только очень несущественную неисправность, ближний свет правой фары был чуть ниже. Это пустяк, который тут же можно было исправить, открыв капот, но меня отправили на сервис.
Моя поездка в Сухиничи, мой родной город в Калужской области, была короткой, всего несколько дней, но интересной и важной для меня. Сухиничи существуют как город более 200 лет, а поселения значительно раньше.
100 лет назад это был купеческий город и через него проходил большой торговый путь. Есть легенда, что имя ему было дано в сердцах, когда застрял в грязи проезжий вельможа. Там живут мои родственники, много друзей и знакомых, похоронены мои родители и брат.
Один мой старый знакомый был начальником этой тюрьмы и впоследствии управлял тюрьмами по области. Молодым парнем он пришёл на строящийся станкозавод и был у меня в техотделе технологом. В чистом поле в 5 км от Сухиничей была построена тюрьма специально для обеспечения строительства завода и тогда молодые ребята рванули туда на работу, поскольку сразу давали квартиру, звание и хорошую зарплату.
Завод в конце концов не состоялся, а тюрьма осталась и стала хорошим местом работы для желающих там работать. Многие авторитеты приезжали на мерседесах и диктовали свои условия, так что выстоять и выжить в этих условиях было непросто.
Прошло много лет с тех пор, как я уехал, в Сухиничах многое изменилось, город стал красивым и ухоженным, а в сквере стоит всё тот же памятник Ленину. Люди здесь живут и выживают кто как может, как и много лет назад. Правда, сегодня есть газ, не надо готовить дрова и уголь и воду многие провели, но это далеко не всем по силам и по карману. Работы в этом маленьком провинциальном городке мало, большинство жителей одно время были заняты изготовлением и продажей мягких игрушек, что для меня стало полной неожиданностью. Этот промысел вдруг стал основным подспорьем для многих. Сегодня многое делается для развития малых городов России и есть надежда на будущее превращение их в подобие французской или другой европейской провинции.
Возрождаются монастыри и церкви. Оптина Пустынь, мужской монастырь возле Козельска на берегу реки Жиздра, производит неизгладимое впечатление своей красотой и величием. Трудно себе представить что-либо более впечатляющее. Это как островок нашей мечты и веры. Не передать то волнение, когда в церкви идёт служба и вдруг все поют… Эта песня необычайной красоты лилась отовсюду и все пели.
Шамордин монастырь – женский, расположен в 15 км от Козельска, построен в 19 веке и сегодня это действующий возрождающийся центр православия. Монастырь построен на высоком месте, а внизу святые источники и купальня. Вниз ведёт длинная лестница около 300 ступенек. Купание, это что-то экстремальное, температура ниже 10 градусов, но практически все посетители обязательно купаются, что сделали и мы.
Возможно всё можно изменить в России через возрождение монастырей. Москва, огромный город с миллионами людей, как самостоятельное княжество в огромной империи, живёт по своим законам дикого капитализма. Москва один из самых дорогих городов после Токио, стоимость жилья выше, чем в Кёльне, цены на многие продукты также выше.
Москва даёт работу огромному количеству людей и здесь другие деньги и другие понятия. Многие тысячи людей со всех окраин находят занятие в Москве, легально и нелегально, отсюда и криминал и коррупция и высокие цены на жильё.
Что говорить, если на приёме у врача в Москве у меня, не стесняясь, просят 500 рублей за возможность дальнейшего лечения 90 летнего ветерана Отечественной войны и ещё большую сумму за операцию на глазах без очереди. И это абсолютно открыто, при людях. Это не в частной клинике, это в областной поликлинике, где толпы людей и очереди и берущие врачи…
