Валерий Михайлович Маслов
Медведь с лабаза. Записки сахалинского таёжника. Одиннадцатая книга
– Так, если возьмём зверя, ты мясо не ешь. Оставайся вечно молодым.
– Поздно оставаться вечно молодым. Я мяса не ем, ну ты сказанул. Я и торчу здесь только ради мяса, мне честь, желчь, шкура по барабану, главное мясо. Завтра вечером будет главный медведь и будит много мяса.
– Да этого бы вполне хватило. Ты с такой уверенностью говоришь. Нет, это рок. И не будет медведя завтра.
По отношению к себе насчёт рока Николай окажется прав. Есть в жизни не объяснимые вещи. Не подающиеся не какой логике. Николай обманул, что, мол, не убивал медвежат. Он год назад, по глубокой осени застрелил медвежонка. После вот этой охотничьей компании в паре с Тимохой. Николай четыре года будет кормить медведей, сделает еще два лабаза. Будет сутками лежать с разными людьми. Кроме подранков, которые даже от собак уйдут толку не будет. Николай погибнет от рук доблестной милиции, которая нас бережет. Умрёт не сразу, две недели промучается.
Парниша о смерти товарища узнает только через одиннадцать дней. Через неделю, после трагического сообщения, он пойдёт на перевал за черемшой. В часе хода от избы наткнется на прошлогодний труп медведя. Сначала подумает, что два косолапых бились, вытоптана больно большая площадка. Убитый медведь аккуратно лежит на животе, лапы сложенны. Когда умирают в агонии, так не ложатся.
Приподнимет бочину зверя, мишка килограмм на сто пятьдесят, не большой. Брюхо распорото, станет всё ясно и в тоже время станет жутко и не чего не понятно. Верней понятно всё, но не объяснимо. Николай был прав, это его рок. Через четыре года он всё-таки возьмет по глубокой осени вот этого медведя. Поступит очень подло, вырежет только желчь, даже Тимохи не скажет об убитом звери. Столько мяса пропадёт.
Старший товарищ загубит зверя и поставит младшего товарища в опасное положение. Труп косолапого будет лежать в десяти метрах о тропы, другой медведь по весне станет кормиться на своём собрате, а парниша будет бегать на перевал за черемшой. Медведя в верховьях Чусовой убьёт именно Николай, кроме него не кому. По Чусовой ни кто не ходит, тем более осенью. Можно конечно всё это назвать стечением обстоятельств. Но больно стечения странные и это сказанное, много раз повторяющие Николаем, слово РОК!
***
Ближе к вечеру ведущий охотник уехал домой, ему завтра на дежурство. Тимоха в этот вечер ни кого не ждал, но всё равно остался на лабазе. А вдруг еще, какой ни будь левый медведь придёт? До темноты, до упора читал книгу Крёмлёвские жёны. Больше нечего путного под руку не подвернулось. Ночь прошла спокойно, косолапый не приходил, он и не должен приходить по ночам.
В седьмом часу утра уловил слабый шум со стороны дороги, Николай приехал. Сказать услышал шум двигателя, это будит не правда, малолитражка Судзуки не Жигули, тем более не Запорожец. Двигателя с такого расстояние не слышно, только шуршание шин. Тем более Николай остановился намного ниже. Спустился с лабаза, вылез на дорогу. Машина в полторы сотни метров ниже. Николай не стал останавливаться напротив лабаза. Зачем нервировать косолапого? Хотя это предосторожность лишняя. С девяти утра здесь такое начнется, точней на полях, шуму будет как на пилораме!
Старший передал младшему термосок килограмма на два, он знает, Тимоха любит покушать. Литровый термос с чаем, полутора литровую бутылки минералки. Парниша не пьёт минералку, сегодня будет очень жарко, придется пить. Обстоятельства это такая штука, которая плюёт на все твои привычки и даже на принципы. Привычки каждый себе выбирает сам и обстоятельства в больших случаях каждый себе делает сам. С принципами сложней.
Привычек полно у всех, принципов у многих людей вообще нет. Что интересно, у кого нет принципов, тот меньше себе делает неблагоприятных обстоятельств. Но если беспринципиальный человек попадает в обстоятельства сделанными другими, он быстро ломается. У беспринципиального человека фактически отсутствует иммунитет на разные виды обстоятельств. В переводе на простой, понятный язык, человек слаб духом.
Тимоха оправился, залез на пост. Оправка по маленькому происходит прямо с лабаза, на коленях, с восточной стороны. Так что эмансипация на лабазную охоту не проникнет! Женщины и в правительство влезли, а вот на лабаз они не залезут! Нельзя с лабаза часто бегать вниз, шанцы наудачу катастрофически падают.
***
Пример произошедший три года спустя. Один товарищ пролежал ночь на лабазе, кругом ещё полно снега, ночью холодно. На лабазе матрас, толстое ватное одеяло, спальник, печки только нет, даже крыша есть. Товарищу приспичило, спустился на землю, на оправку с ружьём, это говорит что человек робкого десятка. Допустим для Тимохи смешно, по малой нужде тащить с собой стволы вниз, да даже по большой, неудобно справлять большую нужду с ружьём наперевес.
Данный товарищ себя не считает членом робкого десятка, он о-го-го, языком правда. Пока не взял не одного медведя, а в деревни этого товарища называют медвежатником. Ещё бы не называть, второй год на лабазах спит, книжки читает, языком здорово мелит. Ну так вот, стоит товарищ у лестницы, ружье на плече висит, нужду справляет.
Всю ночь терпел, бедненький, а точней глупенький, хотя уже военный пенсионер. Был бы пенсионер нормальный, да даже морской, он бы догадался, додумался и год тому назад как с лабаза справлять малую нужду. Лучше нет красоты чем по… с высоты! Военному пенсионеру надо показывать пример, давать нужные инструкции желательно в письменном виде, обучать, тренировать! Товарищ скрывает свое воинское звание, судя по поступкам он был никчемным прапорщиком. Путные прапорщики не скрывают своего звания и после ухода на пенсию они на лабазах не лежат, а управляют своими личными фирмами.
Вопрос, почему Николай упустил такую важную деталь как оправка, при обучение очередного лабазника? Ведущий охотник не взял во внимание, что пенсионер военный и походу прапор, а зря. Да что толку, данный диагноз уже не лечится.
Справляет мужик нужду, долго справляет, разумеется, долго, ночь терпеть. Большой медведь стоит в полсотни метрах и слушает! Что же это там такое льется и так долго?! У двух млекопитающих желания совпали одновременно, одному захотелось пожрать, другому оправиться. Товарищ справил нужду, застегнулся, повернулся к лестницы лицом. Оба на, медведь! Вскидывает ружьё, бьёт дуплетом, Николая школа.
Мишка лапы в охапку и как ветром сдуло. Охотник на снегу заметил кровь. Ура! Попал. Чему он обрадовался не понять. Дело в том, что патроны были заряжены картечью. Разумеется, пулевыми патронами он бы зверя, не подцепил, совершенно не было времени на прицеливание. А почему на медведя с картечью? Да потому что Николай снова стал дурковать. От кого-то в очередной раз услышал новую муть про лабазную охоту. Какой-то баран ему сообщил по секрету, что на лабазе лучше стрелять медведя с картечи. Николай уже не знал что делать, как медведя взять.
Он был готов идти в церковь и ставить свечку. Один способ всё-таки был, беспроигрышный способ. Но гражданин Тимоха положил на всех и заключил с косолапыми мораторий о не нападение. Николай даже ловушку придумает, сунет медведь лапу в бочку, щёлк. А! Проклятый охотник! Ловушку затащат впятером, установят именно на этом лабазе, где бывший военный выстрелил в убегающего мишку с картечи.
Парниша не видел агрегата под названием ловушка на медведя, не заходил больше на лабаз. Если затаскивали ловушку по частям, впятером, то можно приблизительно представить её размеры. Ловушка должна удерживать рвущегося огромного зверя. После установки ловушки Николаю останется жить меньше месяца.
Вернёмся к военному пенсионеру. Он по мобильному телефону дал сигнал, мол, так и так. Николай берёт собак, кидает в машину две пары лыж оббитых, узкими, частыми, поперечными полосками линолеума. На таких лыжах по насту нет отдачи. Обычные подбитые нерпой лыжи по майскому, утреннему насту угробишь, наст слижет шкуру, что наждачная бумага. Днём, когда наст отпустит, на подбитых лыжах далеко не уйдёшь. Линолеум здорово скользит и по мокрому снегу.
Бегали ребята с тремя собачками, целый день по огромной сопке. Мишка далеко не убегал, по распадкам не рвал. Зверь кружил супер медвежатников, кружил по одной и той же сопке. Потом косолапому надоело это дело, наверное, устал бедный. Медведь плюнул, растёр плевок и оторвался от собак. Собаки то тоже супер. Людей зверь не подпускал даже на выстрел карабина.
Медведь не хотел уходить со своей сопки, привык он здесь жить. Естественно ранение курам на смех, зацепило наверное одной картечиной по вене, вот и крови натекло. Тяжело раненый медведь от собак бы не ушёл. К тому же собаки не путевые, не подходили в плотную, боялись. Может наоборот, путевые собаки? Да в гробу бы видеть таких путёвых собак, они не держали, а гоняли зверя по сопке.
Данная охота могла получиться по-другому. Оправился бы с лабаза, снова лег и как раз бы медведь подошел. Бочка с рыбой чуть ли не под лабазом. С минимального расстояния можно не только картечью, но и крупной дробью уделать косолапого, до бочки всего десяток метров.
***
Тимоха залез на пост, как часовой на вышку. Первым делом покушал горячей картошки с селёдкой. Картошка, разумеется, пюре сделанное с концентрата. На дворе начало июля. Новая картошка на рынке у корейцев уже есть, цена в три дорога. Да это преступление, вандализм, делать с новой картошечки толчонку, к тому же получается плохое пюре с новой картошки. Селёдка в рационе супер медвежатников постоянно, потому что халява сэр! Медведей селёдкой кормят и сами едят.
К одиннадцати часам солнышко стало стараться вовсю. Медвежатник разделся догола, всё равно потом прошибает. То и дело поминал Рафика не добрым словом, парусность уменьшил, мореход чёртов, по голове бы ему дать. А что толку? Спиленные макушки от матов по новой не отрастут. Солнышко палит спасу нет, укрыться негде. Скорей бы вечер, как известно, нет нечего хуже, чем ждать и догонять. Время остановилось, как и солнышко. Только на полях работа кипит, гудят грузовики, грохочет комбайн. Разрядил стволы, оставшиеся четыре патрона спрятал в рюкзак. Ружьё нагрелось так, что лучше не прикасаться, можно обжечься, горячее!
К пяти часам был полностью убитый, разбитый, короче не какой. А ведь совершенно не чего не делал. Солнышко вытянуло все силы, продолжает дотягивать до донышка. С надеждой посмотрел на Камышовый хребет. Нет, ещё долго солнышку добираться до хребта. Состояние, как будто день по сопкам протащился с тяжеленным рюкзаком. На самом дели кроме ложки и книжки, больше нечего тяжелого не поднимал.
Переломил ружьё, воткнул два патрона. Положил заряженное ружьё на прежние место. Время подошло, восемнадцать ноль-ноль, надо быть готовым. Ему бы очень хотелось, что бы медведь пришёл именно с шести до семи часов вечера. Двумя днями позже косолапый сожрал рыбу с шести до семи. Тимоха пляшет от этой печки, он не уверен, но надеется на пунктуальность медведя! Надежда умирает последней.
Медвежатник прислонившись спиной к стволу дерева на юго-восточном углу, сидит курит. От Беломора в горле першит, за день скурил больше пачки папирос. С юга немногим ниже лабаза послышался треск сучьев. Кто-то споро двигается прямо на бочку. Надо посмотреть, кто это пришел. И тут вдруг прозвучал глухой удар об бочку.
Парниша чуть было папиросу не проглотил. Что за ерунда, неужели солнышко ударило. Упал на живот, подполз к рабочему краю лабаза. Ох нечего себе! Вот это громила! Показалось, что медведь размерами как в краеведческом музеи, только чёрный. Присмотрелся внимательней, нет, килограмм на пятьсот. Как только увидел медведя, сразу успокоился, не какого ажиотажа. Можно подумать, что каждый год стреляет медведей с лабазов по пять штук. Нет, это первый медведь и хотелось бы наедятся, что последний, единственный.
Посмотрел время, пятнадцать минут седьмого. парниша был полностью удовлетворён собой, его Я восторжествовало. А всё-таки вычислил правильно, чётко. Не торопился стрелять. Ему это деяние не так важно. Если медведя не застрелить то не кому не докажешь, что ты вычислил косолапого чуть ли не по минутам, так что надо стрелять, а торопится не надо, в сущности некуда спешить. Такой лоб пока всю рыбу не сожрет не уйдёт. Медведь не даёт стрелять, зверюга лег за деревом и с земли подбирает селёдку. Когда в бочку загружали рыбу, немного просыпали мимо, торопились, как будто украли селёдку.
Косолапый голову подымит, охотник спрячется. Минут десять в прятки играли. Мишка не торопясь собрал с земли рыбу, поднялся. Ох, он и жирный! А что с ним осенью будет? Да он в берлогу не пролезет, надо кончать его, спасать от ожирения! Эх ты косолапый, пунктуальность тебя сгубила. Да если бы опоздал, всё равно нечего нельзя изменить. Басня – Волк и ягнёнок. Виноват ты мишка тем, что двум двуногим захотелось много мяса и немного славы в своем кругу общения.
Зверь стал на задние лапы, к лабазу левым боком, передние лапы положил на бочку, наклонил морду и языком вниз, между арматурных прутьев. Медведь, а язык что у змеи. Длинный, однако, язык. Теперь понятно как он рыбу с бочки вытаскивает. Здоровый медведь не просунет свою лапу в специально оставленную большую ячею. Николай сделал больно маленькую ячею. На этом лабазе половинка двухсот литровой бочки, даже меньше, почти одна треть бочки, можно и языком достать. На Колке столитровая бочка, она выше, значит глубже.
У Тимохи уже локти болят, руки отекли. Он на локтях подглядывает за косолапым. Наконец-то зверь развернулся спиной к лабазу. Как в тире. До этого разворота не стрелял, из-за боязни промахнутся. Чувствовал, что промахнется. Вот теперь можно попробовать. Выцелил под левую лопатку, нажал не курок верхнего ствола. Выстрел долбанул по ушам, приклад ружья довольно ощутимо ударил в плёчё, сильная отдача, хороши патроны!
Косолапый мордой об бочку, бабах! – Ох! – прямо так и сказал, ну как человек, только не заругался. Медведь рванул туда откуда пришел. Успел выцелить в позвоночник. Прогремел второй выстрел. – Ох! – косолапый захрипел, его повело вправо по склону. Сейчас упадёт, упадёт? Нет падла, выпрямился, поймал равновесие, скрылся с глаз. Скрылся не на махах, а семеня лапами, значит ранение серьёзное. Впервые секунды до парниши это не дошло, что конкретно подцепил зверя.
Впервые секунды после второго выстрела он завыл на всю окрестную тайгу благим матом, от досады, от обиды, оттого, что обложался по полной программе. Позор! Упустил медведя. Немного погодя, когда пришел в себя, стал логически мыслить, сообразил. Нет, зверь чуть не упал, значит, вторым выстрелом хорошо зацепил. Убегал, а точней уходил от нехорошего места ели-ели, скорей всего залёг, где-то поблизости.
Собрал всю амуницию в рюкзак. По верёвки спустил мешок вниз, сам слетел по лестнице. Походил возле бочки, крови не заметил. Метров двадцать прошелся по пути раненого зверя, и здесь крови нет. Не рискнул заходить глубже в ельник. Рюкзак спрятал в лопухах. Ружьё с оставшимися двумя патронами спрятал возле дороги на старом месте. Охотники поумнели, перестали возить оружие, Володькино ружье стали прятать в лесу, что бы ни мотаться по объездной дороге, автомобиль не гробить, время не тратить. И не только это, на ГАИ можно нарваться в любом месте, даже не далеко от лабаза. Нет желания дарить органам ружьё и решать кучу нехороших проблем.
***
Побежал на трассу, надо успеть на последний рейс автобуса идущего с Долинска в Южно-Сахалинск. Дорога полтора километра идет вниз лесом, на юг. Медведь тоже побежал на юг. Дорога постепенно забирает к западу, полоса леса сужается, у западного поворота сходит на нет. В этой узкой лесной полосе залёг серьезно раненный крупный медведь. У парниши адреналин из ушей брызжет. Если сейчас на дорогу выскочит обиженный объект, сзади забрызжет и явно не адреналин!
Полтора километра пролетел как спринтер на коротких дистанциях. Знает и понимает, что раненный медведь это не лось, но прочитанные неправильные книги в данное время выше здравого смысла, у не обоснованно страха глаза велики. Выскочил на поле, побежал на запад. А там трусцой и не стонать, небось медвежатину все мы уважаем, если под водочку сковородку жареного мясца умять! Дурно не станет от полной сковородки мясца? Не успел на автобус каких-то двести метров.
Остановка прямо напротив грунтовки, теперь придется три километра наяривать пешочком. Быстрым шагом пошёл по трассе, у него быстрый шаг десять километров в час. Останавливается микрогрузовик японского производства. Родственник за рулём, Тимоха возбуждённый, ругает себя и медведя за одно, забыл даже поздороваться. На объездной дороге распрощался с родственником. Но на всякий случай его предупредил, что бы завтра после обеда дал указание, разрешение на холодильник, на тот случай если его самого в цеху не будет.
Нутром чуял, косолапый далеко не ушёл и в тоже время находился в расстроенных чувствах. Между тем всё получилось как нельзя лучше. Если бы завалил медведя возле бочки, можно было мясо загубить. Завтра ведущий охотник на пару с Тимохой начнут ерундой заниматься. Стыдно вспоминать, но придется.
Медвежатник добрался до места, где Николай дежурит, старший товарищ охраняет водозабор. Объяснил всю ситуацию, Николай почему-то здорово обрадовался, да он тоже был уверен, что Тимоха остановил, уложил зверя.
Поехал домой к старшему товарищу, по пути взял чекушку водки, на больше не хватило, да и не надо, состояние взвинченное, чекушки вполне достаточно. Но у Валентины было пол литра беленькой, она пару рюмок выпила и все. Короче Тимоха нажрался что свинья, этого бы не следовало делать. Он стресс снимал! Модно стало валить любую пьянку бес повода, на снятие стресса!
Какой к чёрту у Тимохи стресс? Вот у медведя стресс, так стресс, пришел зверёк как обычно, как к себе домой, как в лесную гуманитарную столовую пожрать. Он с апреля сюда ходит, привык. Стал кушать, всё нормально и вдруг сверху бабах, мордой об бочку бубух. Потом второй раз в левый бок бабах, больно, однако.
***
Утром разбудил Николай. Он уже готов к труду и обороне.
– Подъём, пьянь подзаборная!
– Сколько время? – парнишу ещё ведёт, он до конца не протрезвел, спать поздно лёг. Дело здесь, не только в выпитой водке. Вчера был сильный перегрев на солнышке. И без употребления беленькой чувствовал бы сегодня себя не важно. В данное время самочувствие ужаснейшие.
– Полдевятого, поехали.
Парниши одеваться не надо, только обуться. Собаки уже в машине, всё готово.
– А что ты Барсика не взял?
– Рэм с ним грызется.
– Ну оставил бы этого Рэма, а Барсика взял. Понабрал полную машину молодняка бестолкового.
– Садись алкаш. Мои собаки любого загрызут.
Сели в машину, поехали. Тимохи так плохо, жить не хочется.
– Коля, возьми бутылку пива.
– Только маленькую, а то на старые дрожи вставит. Дело то затеяли серьёзное.
– Да я и не прошу полтора литра, ты сам знаешь, как я к пиву отношусь.
Николай остановился у магазина, взял бутылку пива Балтика. Парнишу накрыло после первого глотка, повело конкретно, старые дрожи в момент заработали. Товарищ повернул машину на железнодорожный переезд.
– Пост объезжать не будим?
– Время нету, ружьё заныкал. Да у меня бумага есть и разрешение, на этой недели зарегистрирую. Даже если остановят, найдут, нечего страшного. А с Володькиным ружьём будут проблемы, самые большие проблемы у Володьки, нельзя брата подводить.
– Хрен ты на этой недели зарегистрируешь. Через три дня свадьба.
– Ты смотри, пьяный а помнит лучше меня.
– Ну, а ты забыл, что родную дочь в пятницу замуж выдаёшь, да?
– Такое событие Тимоха не забивается. Сейчас медведя возьмём и как раз к свадьбе.
Пост ГАИ проехали спокойно. Гаишники не рискнули остановить малолитражку набитую собаками. Николай поддал газку, Судзуки разогналась до сотни.
– Что, больше всё, не может? Мы кажется, совсем не давно больше ехали.
– Больше хватит. Она весь спидометр выдает, все сто сорок, сам знаешь. Я смотрю тебя развезло капитально. Ты Тимоха аккуратней будь. Лишь бы медведь далеко не ушёл. А то ты где-нибудь под елкой спать завалишься, в таком состояние ты не ходок. Если медведь далеко ушел, то и с собаками его не найдёшь.
– По идеи не должен далеко уйти, может километра на три сил хватит. Он от второго выстрела чуть не упал, а вот крови я не заметил.
– Тимоха, а что ты в голову не стрелял, когда он рыбу с земли жрал?
– Ну ты же сам говорил, что лучше под сердце. А под сердце я видно не попал.
– Стрелок, там-то расстояние.
– Молчал бы! Ты не забывай, что лабаз от малейшего движения шатается. И с этого ружья я впервые стрелял. Я-то чувствую, что не упустил, а ты умудрился двоих упустить. Снайпер! Кого ты учить собрался!
– Тимоха, ты снова пьяный! Выкидывай пиво.
– Там ещё полбутылки, выкидывай, оно деньги стоит, богато жить стал? Сам виноват, ты пиво крепкое купил!
– Пить надо было вчера меньше. Когда ты захлебнешься?
– Не переживай, скоро, осталось совсем немного, на свадьбе!
– А почему ты дуплетом не стал стрелять?
– А по кочану! Глупый вопрос. Если бы я долбанул дуплетом, то мы бы сегодня некуда бы не поехали. Мишка бы убежал.
– А может на оборот, у бочки бы и остался.
– Ну, и что бы с ним стало за четырнадцать часов в июле месяце. Что не делается всё к лучшему. Вот ты собрался, мол, чувствуешь тоже, что медведь не далеко ушёл. А ведь ты не хрена не собрался. Не топора, не ножей, не вкладышей.
– Тимоха, сначала надо убедится, добить, если живой, а уж потом думать о вкладышах и о прочем. Не надо делить шкуру не убитого медведя.
– Коля, здесь ты в корне не прав и пословицу лепишь не туда, она не клеится к этому случаю, здесь ей не место. Готовым надо быть всегда. А у тебя постоянно, как на охоту так собак кормить, – парнишу понесло, пиво сделало свое дело.
– Да ты пьяный уже, – Николай подловил момент, выхватил у товарища бутылку и швырнул в открытое окно.
А Тимохи уже до лампочки, он в эфирическое состояние. Самая приятная стадия опьянения. Стоит немного переборщить, организм начнёт требовать пойла до полной отключки, до точки риз.
Приехали, машину оставили сразу за поворотом, где лес начинается. Собаки рванули по дороге наверх. Не доходя сотни метров до ровной площадке, где к лабазу спускаются, где второе ружьё спрятано, охотники услышали собачий хор.
– Ты смотри, уже нашли, он что, рядом с лабазом залёг?
– Иди за ружьём. Может они не на медведя лают.
– Ага, на соболя! Да я и по твоей морде вижу, ты тоже уверен, что собаки на медведя орут. Тем более эти собаки на соболей не орут, они их не чуют.
– Тимоха, за ружьём иди, я потом с тобой поговорю. Вот дурак, зачем я это пиво покупал!
– Ладно не вой, трезвенник нашелся и язвенник. Зачем пиво покупал, а куда бы ты делся? – парниша поплёлся в гору.
Ведущий охотник остался на месте. Вот это у него сегодня будет экстрим, с пьяным товарищем пойдёт на раненого медведя! Не повторяется такое не когда! Пьяный в дрободан охотник номер два вытащил с схрона ружьё, зарядил последней парой патронов. У Николая на двадцать восьмой патронов горы, полные карманы. У него дома даже есть пулелейка и железные пули точенные на станке охотником теоретиком Лёхой, ныне уже давно покойном.
Почему-то Николай купил пули в магазине и не чем этот поступок не объяснил. Тимоха спрашивал, ему странным показались действия старшего товарища. Во дворе свинца полно, собакам жрать варят в огороде на костре. Да можно было между делом столько пуль налить, а он в магазине покупает и такие же круглые, как форма на пулелейки, именуемые в народе жиганом.
***
Вот теперь начинается серьёзная и опасная охота. По лаю собак ребята поняли, что медведь живой. А что здесь понимать? На мертвого медведя собаки бы не лаяли! Три псины; Ласка, Рэм и Чаки захлебываются лаем. Брать раненного, припертого в угол большого медведя, это вам не с лабаза стрелять! Николай нервничает, он напряжен, собран что пружина. Ну а пьяному Тимохи море покалено, ему всё до лампочки.
– Палево Коля будет конкретное! Надо было одного Барсика взять.
– Пошли, пошли, на полях комбайн так гремит, они там друг друга не слышат.
Неправ Николай, работающие на поле всё хорошо слышат и услышат ещё больше, а потом зададут вопрос. Кого это вы там добивали? Пошли вниз, парниша впереди, ведущий взял дистанцию метров на пятнадцать отстал. А должно быть наоборот. Боится Коля! Прошли крутой спуск.
Пьяный охотник взял правее, курс на собачий хор, при этом ещё увеличив дистанцию. Здесь почти ровное место и редкий смешанный лес, травы мало, преобладают хвойные чистые пятаки, грибной лес. Увидел всех трёх собак и черную тушу на земле.
– Ура, я взял медведя! – во всё горло заорал парниша. Что от пьяного дурака можно путного ожидать?
– Заглохни, мать твою…! – дальше длинная непереводимая матерная тирада.
Чего он урод матерится, пьяный Тимоха начал вскипать. Он взял медведя, а его так жестко ругают. Могло бы случится ужасное, Николай находился на тонком волоске от смерти. Парниша обозлившись, разрядил бы ружьё в товарища. Но в эту минуту медведь стал подниматься.
– Понял! Урод пьяный. На собак он не реагировал, не чего было орать.
– А что ты ссышь, у тебя ружьё в руках и полные карманы патронов! Ты ссыкун оказывается, дерьмо! – Тимоха вернул полученное и даже переборщил.
Пошёл на сближение. Зверь поднимется медленно, тяжело. Расстояние метров шесть, парниша стреляет в голову, попал. Косолапый мотнул головой, осел и снова поднимается. Следом выстрел сзади, кажется мимо. Николай лупит с двадцати метров. Хорошо собаки не стараются за бока зверя хватать, не лезут под пулю. Тимоха стреляет второй раз, последний, снова в голову. Зверь оседает, ловит ещё пулю и резко поднимается на все четыре лапы. Делает первый шаг на парнишу, собак медведь не замечает. Он понял, что вот этот пьяный гад его вчера смертельно ранил.
Пьяный гад отступил назад, поравнявшись с Николаем. – Коля у меня больше патронов нету, – он влёт отрезвел, хмели как не бывало.
– Пошёл на… отсюда! Урод! – закричал товарищ. Выпустил два патрона, перезарядился, ещё два патрона выпустил.
Медведь упал, готов. Николай снова перезарядился и с Тимохиной точки, откуда тот стрелял, всадил ещё две пули в голову. Зачем? Подошли к зверю, парниши так стало жалко медведя. Он дал себе слово, что больше этого не повторится. Правильно говорят, убитый медведь очень похож на человека. Не в этом суть.
– Вот теперь держи пять! Молодец! – Николай протянул пятерню для рукопожатия.
Тимоха машинально пожал руку. Было большое, огромное желание послать товарища куда подальше и быстренько уйти с этого места. Дело сделано не до конца, впереди много работы. Николай в одиночку не справится. Он бы нашёл помощников, но этот медведь не его. Это Тимохин медведь! Зачем же свое бросать, кому-то отдавать? Дело нужно довести до победного конца.
***
Рем с Лаской рычат, гавкают, грызут поверженного хозяина тайги. Чаки стоит в четырёх метрах от медведе и беспрерывно орёт и орёт.
– Дайка ружьё! Я сейчас отключу эту машинку заводную.
– Ты что, сдурел? Витёк нас потом обоих отключит. Да, с него толку не будет. Значит осенью в кастрюлю уйдёт. Чаки боится подходить к медведю.
– Разумеется, собака то охотничья. Надо Коля убирать собак. Мы и так здесь нашумели сверх меры, канонаду устроили. Поля в сотни метрах.
– Давай желчь вырежем. Потом я съезжу за вкладышами, ножи наточу. Лопата нужно, потроха закопать. Да сразу надо и оружие увести.
Тимоха непонимающе посмотрел на товарища. – Потом, всё сразу и вырежем.
– Желчь сейчас вырежем, это делается быстро. Медведь не огромный, как тебе показалось. Килограмм на триста пятьдесят, большой медведь.
Быстро перевернули зверя на спину, тяжёлый зараза. Николай вспорол брюхо, добрался до печени.
– Вот это желчь! Мы Тимоха однажды на Жуковки завалили огромного медведя, за пол тонны, но у него желчь намного меньше была. Правильно говорят, сначала надо позлить зверя, что бы желчь больше стала, а потом валить.
– Я тоже такое слышал. Мы долго его злили, со вчерашнего вечера косолапый злился, а сегодня ну просто вскипел, даже поднялся и на меня пошел. Удивляюсь, почему я не обгадился.
– Я тоже удивляюсь. Ну ту и каскадёр, камикадзе. К раненому медведю чуть ли не в плотную подошёл. Совсем с башкой не дружишь. А если бы он прыгнул?
– Да куда ему прыгать было! Он уже ели стоял с тремя пулями в башке. Кстати куда я ему попал?
Пока Николай вырезал желчь, парниша внимательно осмотрел медведя. Нашёл старую рану в шеи и в левом боку.
– Значит первый выстрел обвысил, а второй обнизил. Всё правильно, первый раз с верхнего ствола стрелял, потом с нижнего.
Распоротое брюхо прикрыли лопухами. Поймали собак, Тимоха ловил, а Николой стоял, смеялся. Чаки поймали быстро. А вот Рем с Лаской в руки не давались, носились вокруг медведя. Пришлось прыжками ловить, прыгать и падать на собак. С похмелья тяжело гимнастикой заниматься. К машине собак потащили на поводках.
– Коля, привези бутылку пива.
– Нет уж, хватит. Ты мне сегодня нервы потрепал здорово. Вот сделаем дело тогда и выпьем, отметим успех. Грех такой успех не отметить.
– Я тебя не водки прошу привезти, а бутылку пива. Не привезёшь, я развернусь и уйду.
– Ну ты же пиво не любишь. Да у меня и денег нету.
– У Юрки в долг возьмёшь. Давай Коля веселей. Зря ты брюхо вспорол, мухата сейчас загадит брюшину.
– Быстро не получится, а за два часа загадить не успеют.
– На дворе не начало мая, а начало июля.
Ведущий охотник поехал вниз, ведомый охотник пошел к месту убийства, к месту преступления. За данное браконьерство уже светит срок, и штрафом здесь не отделаешься. Ведущий охотник превратился в организатора, а ведомый в исполнителя, то есть в ведущего охотника, поменялись ролями. Это с жизненной позиции.
С юридической точки зрения Тимоха только пособник, скажем подельник. Ведущим, разумеется, не охотником, а браконьером остался Николай, он паровоз. Но в Росси все законы что дышло. И если бы ребята случайно попались, то срок получил бы Тимоха, старший товарищ отделался бы лёгким испугом. Николай бы утопил младшего товарища, своя рубашка ближе к телу. А тот бы нечего не смог сделать. У старшего товарища связи, он работает, семью растит, на свою голову.
***
В данный момент не о какой ответственности не думал. Запал прошёл, заряд кончился, и так стало плохо. Упал недалеко от убитого хозяина тайги, физически плохо, муторно. Выпитое пиво на время нейтрализовало тяжелый похмельный синдром. Зарубит себе на носу, что после длительного перегрева на солнышки, нельзя в больших дозах употреблять алкоголь.
