Валерий Анатольевич Голиков
Тутанхамон и Я
– Стою я перед дверью… ну, почти что в шоке. Ведь дети ещё, а о чём уже мысли имеют! Думаю: «Да, мы в их возрасте в куклы играли. А у них вот какие, уже, серьёзные мысли. Вот что значит: другое поколение». – Ну, за дверью, девчонки тоже смеются. Чувствую: весёлое настроение у всех, как раз какое и нужно для выступления. Потом постучался в дверь, девочки всё-таки, открываю. Гомон сразу стих. Я им сказал, что опять надо на сцену. Опять будем «супермена» исполнять. И они стали выходить из комнаты. Все вышли… а одна девочка, Светочка С***я, стоит ко мне спиной, в углу и всхлипывает. Ну, я тут же к ней бросился. Думаю: «Что случилось, уж не заболела ли?» – Ведь я же в ответе за детей. Подлетел, спрашиваю: «Светочка, что случилось?» – А она мне отвечает, находясь, я бы даже сказал: в глубоком расстройстве: «Вот Валька отнесла цветы Фараону… так он на ней жениться обещал. И в космос отправить. А я тоже космонавтом стать хочу, тоже хочу в космос полететь. У меня и оценки все хорошие. Все пятёрки…» – Стоит и чуть ли не навзрыд плачет. «Что ж за день такой сегодня? – думаю, – и надо же было такому случиться, что бы из за этих цветов дети так расстроились?» – Но делать нечего, надо успокаивать ребёнка. Я ей тогда и говорю: «Светочка, даю тебе слово, что в следующий раз ты Тутанхамону цветы понесёшь». – После чего взял её за плечи и легонечко, так, приободряющее встряхнул. Смотрю это на неё подействовало. Заулыбалась. Ну, тут у меня на сердце отлегло и я ей говорю: «Ну, давай, догоняй девочек». И она побежала на сцену…
– Да уж, кто бы мог подумать, что в детском коллективе кипят такие Шекспировские страсти. – Прокомментировал я услышанный мною рассказ.
– Но на этом интересные события этого дня не закончились. – Далее продолжил Симеон Бекбулатович. – И я, тоже, в след за детьми направился на сцену. Не доходя до неё примерно метров шесть – семь вижу: стоит около стены один из наших мальчиков. Вова, очень талантливый мальчик, с красивым, звонким голосом. Из очень приличной, интелегентной семьи: мама у него русская а папа юрист. Я частенько давал ему сольные партии. По его виду я сразу догадался, что он меня поджидает. И я не ошибся.
Увидев меня он сразу же быстро подошёл ко мне и таким, знаете ли, взволнованным голосом говорит мне. И я бы даже сказал не говорит, а "выпалил" на одном дыхании:
– Симеон Бекбулатович, а Генка у Фараона зажигалку украл!
Ну, тут надо признаться честно: я остолбенел от его, такого, заявления. И спрашиваю его чтобы уточнить, прояснит вдруг возникшую ситуацию:
– Вова, о чём ты говоришь? Про какую зажигалку ты мне говоришь?
– Про ту, что он у Фараона украл! Про заграничную! Он сказал, что ему её Фараон подарил за то, что Генка решил в Партию вступить. – Продолжал, с жаром, Володя. – А сами подумайте: зачем взрослому пионеру зажигалку дарить, да ещё и сигаретой его угощать. Врёт всё Генка. Спёр он её у Фараона!
Ну, слушаю я всю эту историю почти что в шоковом состоянии. Даже про то, что надо на сцену идти забыл. Я, конечно же, как руководитель хора, как воспитатель, и раньше замечал, что наши ребята, солисты: Гена и Володя недолюбливали друг друга. Всегда они соперничали между собой. У кого, мол, голос лучше… Но я старался никого из них не выделять. Старался обоим им равное количество сольных партий давать. Да и других детей не обижал. У меня, так сказать, все «звёзды» были… И ещё один непростой вопрос встал передо мной: с одной вот стороны меня, конечно же, подкупала честность и порядочность Володи. Ведь прав он, по-своему: и как мальчик и как пионер: воровать – нехорошо. Это всё заслуги нашей советской педагогической системы! Нашего советского образа жизни… А с другой вот стороны: на товарища донёс… А сколько в нашей стране, в прежние времена, из-за этих доносов людей пострадало?.. И как мне быть? На чью сторону встать? Да и не факт ещё, что Гена её у Фараона украл. Это же не мыслимо! Думаю: «Надо будет обязательно с Геной поговорить об этой зажигалке. Украл… И как же он её украл? В карман, что ли, к Тутанхамону залез?» От одной этой мысли мне сделалось, как-то нехорошо. Прямо, чуть, не стошнило… Но я сумел взять себя в руки. И, всё же, я решил не мудрить, в этой ситуации, и придерживаться наших советских, проверенных временем, так сказать, методов воспитания.
– Спасибо, – говорю, – тебе, Вова, за сигнал. Ты поступил как настоящий пионер. Ну, прямо, как Павлик Морозов. А с Геной я обязательно поговорю на эту тему: откуда у него эта зажигалка? – Ну, ничего лучшего мне, в тот момент, в голову не пришло. А Володя посмотрел на меня своими чистыми и ясными глазами, прямо как-то в душу мне посмотрел и говорит:
– А можно, в следующий раз, я цветы Фараону понесу? А я вам таких зажигалок, заграничных, если хотите, могу хоть несколько штук принести. У нас дома есть такие.
Сказать, что я, опять, испытал потрясение от услышанного – значит ничего не сказать. Мысли у меня путались. Стою, смотрю на него… думаю: «Вот ребёнок ещё, а уже всё “по- взрослому”. Ты мне – я тебе. Да, мы в их возрасте другими были… “Здравствуй, племя младое, незнакомое!”» – И опять не могу нужных слов подыскать. Не могу же я, и в самом деле, каждому обещать, что именно он, в следующий раз, понесёт цветы Тутанхамону. А с другой стороны ребёнка расстраивать не хочется… И тут я решил применить некий психологический приём, чтобы выйти мне из этой непростой ситуации. Думаю: «Пусть пройдёт время, время всё расставит на свои места. Дети успокоятся из-за этих «цветов» и уже потом, в спокойной обстановке, я с ними обо всём и поговорю».
Я решил пустить наш разговор, так сказать, по другому руслу, как нас учили в консерватории на лекцииях по психологии, и спрашиваю его:
– Володя, а откуда ты знаешь, что зажигалка заграничная?
– А у нас родственники в Израиле живут. Когда они нам посылку присылают то там всегда такие зажигалки бывают. Принести? – С надеждой в госе ответил он мне.
И тут я слышу меня кличут: «Симеон Бекбулатович, пора на сцену!»
– Ну, всё, – говорю, – Володя, пора на сцену. Потом договорим.
Глава XVIII
Да… а договорить нам так и не пришлось… И слово данное Светочке С***й я не сдержал. – С грустью, дальше, продолжил свой рассказ мой собеседник, – через некоторое время уволили меня с моей должности, с моего места работы.
– А что случилось? – тут же удивлённо задал я ему свой вопрос.
– Анонимку, потом, кто-то написал на меня министру культуры. Мол Фараону так не понравилась моя песня «супермен», что он от расстройства даже плакал слушая её. А у его пресс-секретаря так вообще нервы не выдержали. И он прямо, на концерте, от инсульта и умер. Вот такие дела… Потом вызывает меня к себе министр культуры и вводит меня, значит, в курс этого дела. И так мне, по доброму, говорит: «Я, Симеон Бекбулатович, человек прогрессивных взглядов. Но вы, уж, меня тоже правильно поймите: у меня семья, дети. Не могу я этот сигнал без внимания оставить, с одной вот стороны… С другой же стороны вас жалко. По этому давайте, с вами, поступим так: я вас задним ним числом уволю… а вы сейчас же в аэропорт. Берите билет до Тюмени… а там и затеряйтесь, где ни будь, на просторах Сибири. В Туруханский край, что ли, поезжайте. Другого выхода спасти вас от тюрьмы я не вижу. Только вы уж, прямо сейчас, о нашем разговоре навсегда забудьте. Ну, с богом!» – Обниматься, на прощание, он со мною не стал и руки своей не подал. Да мне это и не нужно было. И за то спасибо, что шкуру мою спас…
Ну, я и рвалул… Даже домой не зашёл попрощаться с семьёй, чтобы их предстоящей разлукой не травмировать. И ещё я подумал: "А вдруг жену из-за меня на допросы потом вызвать, по мою душу, будут?" – И чтобы она, значит, на допросе всё честно отвечала, мол: "Не знаю, где он", – я и решил жену в курс дела не вводить. Подумал, что так надёжнее будет, потом ей смело в глаза следователю смотреть. И решил я, значит, не мудрить и полностью последовал совету министра. Петлял по Сибири, запутывал следы, как мог. Потом устав бегать осел среди оленеводов.
А потом Тутанхамон умер и на душе у меня отлегло. При следующих Фараонах, которые были посте Тутанхамона, и умирали один за другим, я решил ещё в подполье оставаться. А как Фараон Меченый (так его в народе прозвали) к власти пришёл и всё то время «застоем» назвали… тут уж я осмелел. Домой вернулся… к семье. Правда моя жена к тому времени замужем уже за другим была. Как я тогда пропал… меня потом в «без вести пропавшие», записали. Ей свидетельство выдали и стала она свободным человеком. И с дочкой не довелось увидеться. Она, как оказалось, в Америку жить уехала. Жена мне моего поступка не смогла простить и адреса дочки не дала. Вот такие дела, – добавил он в заключение.
– Невероятная история! – Сказал я ему, отреагировав на его рассказ. – Прямо детективная история. А ведь всё должно было сложиться, в вашей жизни, совсем по-другому.
– Что вы имеете в виду? – спросил он меня.
– Да, как я вам уже сказал, – начал я своё объяснение, – Тутанхамону очень понравилась эта песня. И он отдал распоряжение министру культуры, через меня, я был тогда его пресс-секретарём, чтобы композитора и поэта наградили… А анонимка значит сильнее оказалась?
– А вы оказывается живы? – в свою очередь спросил он меня, – а кто же тогда умер?
– Тот, что был до меня, старый. Он просто от возраста умер. Всё не хотел свой пост, при Фараоне, оставлять… ну вот прямо на рабочем месте, вовремя концерта, и умер. Ваша песня, тут, совсем не при чём.
После этих моих слов Симеон Бекбулатовичь погрузился в раздумья. Я так полагаю над своей жизнью, над своею судьбою. И глядя сейчас, на этого уже не молодого человека, мне стало жалко его. Действительно: чтобы шуточная песенка на простые детские стихи так могла отразиться на жизни человека!?.. Воистину, тот небесный драматург, который сочинил всю эту историю, судьбу этого человека, должен был бы быть по-настоящему креативной личностью!
Эта наша, можно сказать, совместная история, как-то, сблизила нас. И мы, до тех пор пока не закончились наши путёвки, ещё не один вечер провели вместе. С удовольствием общаясь друг с другом. А потом… а потом мы разъехались, каждый по своим городам. Я в Москву, преподавать в своём институте, а он пасти своих оленей… Переписываться мы не договаривались. Так что о его дальнейшей судьбе мне ничего не известно.
На этом, мой дорогой читатель, я и поставлю точку. Точку в моём первом рассказе о моей работе на посту пресс-секретаря Фараона Тутанхамона. Здоровья тебе, мой читатель.
27. 11. 2021г.
