Валерий Анатольевич Голиков
Тутанхамон и Я
Он почему-то с каждой секундой всё более и более стал ощущать себя значимой, чуть ли не реальной исторической фигурой в этом механизме государственного аппарата, в который его вдруг, неожиданно занесла жизнь. И вот, до глубины своего сознания, проникнув собственной значимостью, значимостью занимаемого им места он добавил в трубку повиливающим тоном: «Ты смотри у меня там!» – и не дожидаясь ответа министра положил трубку на место. Чего «смотри», куда «смотри»?.. в эту минуту Сергей Николаевич и сам не смог бы объяснить, даже самому себе, что он имел в виду, отдавая министру свой приказ. Но сейчас он был уверен, что именно так должен разговаривать пресс-секретарь Фараона с простым министром.
Положив трубку на место пресс-секретарь с чувством выполненного долга закрыл чемоданчик и поставил к его к стенке, рядом с «ядерным» чемоданчиком. Потом поднявшись со стула несколько приблизился к Фараону, продолжая всё также оставаться за его спиной. Он стоял и вовсю напрягал свой слух боясь опять попасть в неловкое положение, пропустить какие либо слова обращённые к нему. А в зале, в это время, всё продолжали не стихать бурные аплодисменты. Как вдруг!..
Глава IX
– Дорогой Фараон! – тут, надо прямо сказать, неожиданно, раздался голос за спиною Сергея Николаевича. Он обернулся и увидел перед собою двух пионеров, мальчика и девочку. Лет так двенадцати – тринадцати, держащих в руках букеты цветов. Вслед за пресс-секретарём обернулся и Фараон. По его щекам катились слёзы. Пресс-секретарь быстро сообразил в чём дело: достал из кармана пиджака свой носовой платок и протянул его Тутанхамону. Фараон сначала не понял его жеста. Но после того как Серёга многозначительно посмотрел на него он всё понял. Взял платок протянутый ему пресс-секретарём и вытер им глаза и щёки.
Пионеров не учили, что может возникнуть вот такая ситуация: когда им придётся видеть Фараона, бога этой страны всего в слезах. Руководитель хора, а так же представители комсомола, партийных органов и КГБ тщательно проинструктировали их, что им надлежит будет сделать и как себя вести с дорогим и любимым дедушкой Фараоном. А тут вдруг такая непредвиденная ситуация. Но советские дети были очень сообразительны и они пошли, что называется, на «второй заход».
– Дорогой и любимый, Тутанхамон! – громко, с выражением произнесла девочка, – вот! – И дети одновременно протянули оба букета Тутанхамону. Фараон принял букеты, а потом слегка наклонил их в сторону Сергея. Пресс-секретарь нежно принял букеты из рук Фараона и продержав их несколько секунд в своих руках аккуратно, с любовью положил на журнальный столик. На котором уже лежала открытая пачка сигарет Мальборо и зажигалка. После чего метнулся, за спиною Тутанхамона, к краю ложи и кому-то там, в зале, помахал рукой. Аплодисменты сразу же стихли.
– Спасибо… тронут, очень тронут, – по отечески, с теплотой в голосе поблагодарил Тутанхамон детей. И дальше он решил пообщаться с ними.
– Как зовут тебя, девочка? – спросил Фараон, как можно более ласково.
– Валя! – бойко, без тени стеснения ответила девочка. И улыбнулась Фараону красивой, чистой улыбкой. Каковой могут улыбаться только дети.
– Хорошее имя. А ты знаешь кого ещё у нас в стране зовут Валей? –продолжил дальше беседу Тутанхамон.
– Знаю, Валентину Т***у, – продолжая улыбаться генсеку ясным, чистым голосом ответила девочка.
– Правильно, – одобрительно сказал Фараон, – а кем ты хочешь стать когда вырастишь?
– Ткачихой! – не задумываясь ответила девочка.
– Хорошая профессия. А почему именно ткачихой? – по лицу Фараона было видно, что разговор с девочкой доставляет ему удовольствие.
– Тоже хочу в космос полететь, как Валентина Т***а, – по всему виду пионерки была видна решимость хоть сейчас рвануть в космос. Если конечно же пошлют.
И тут с Тутанхамоном произошла какая-то перемена, в лице и фигуре. Его лицо как-то помрачнело, а фигура немного ссутулилась. Помолчав несколько секунд (в эти несколько секунд Сергей Николаевич видел по лицу Фараона, что тот, вдруг, окунулся в какие-то свои мысли) он продолжил:
– Какая умная девочка. Не то что моя Галка… только и знает, что водку пить да по мужикам таскаться, – печально произнёс Фараон, – сведёт она меня в могилу.
Серёга тут же понял, что слова Фараона совсем, что называется: «не из той оперы». – «Как бы наш Тутанхамон ещё что ни будь, при детях, не ляпнул», – подумалось ему и он решил брать ситуацию в свои руки.
– Ну, что вы мой, Фараон, разве можно так говорить? – с небольшим укором в голосе произнёс Сергей Николаевич, – она, она… ведь ещё молодая совсем, неопытная. Образумится, вот увидите. Ещё всё наладится. Вот встретится ей хороший человек, – плёл Сергей Николаевич, – и всё у неё наладится! Вот увидите.
– Да?.. – с сомнением в голосе произнёс Тутанхамон.
– Да мой, Фараон, обязательно всё наладится! – не сдавался Сергей Николаевич.
Потом Тутанхамон немного помолчал, как бы приходя в себя от только что перенесённых им эмоций, «взял себя в руки» и уже тоном, каким он вещал по телевизору, продолжил:
– Я вот что скажу тебе Валя. Мы с товарищами в политбюро, это орган такой, посоветовались и так решили, что теперь каждый советский человек должен иметь возможность побывать в космосе. И колхозник и сталевар, и врач… да. Вот может, даже, какого ни будь деятеля искусств в космос запустим… да. – По речи Фараона было видно, что слова ему даются с трудом. Одно дело обмениваться с пресс-секретарём небольшими репликами. А вот держать речь… это ему уже давалось непросто. – Балерину какую-нибудь например… Или вот может быть Мусика М***а запустим… да. Так что, Валя, знай: где бы ты в дальнейшем не трудилась, кем бы не работала у тебя всегда будет возможность полететь в космос.
– Поняла, о великий Тутанхамон! – звонко обрадованным голосом сказала девочка.
Затем Фараон решил поговорить и с мальчиком.
– А как тебя зовут, мальчик?
– Гена ( а вот фамилию этого мальчика называть совсем необязательно, достаточно будет просто имени) ! – выпалил пацан.
– О, какой боевой, у нас, Гена , – несколько изумлённо произнёс Фараон. И на его лице появилась еле видная улыбка. Было видно, что мальчик, своим шустрым характером, понравился ему. – А кем ты хочешь стать когда вырастишь?
– Коммунистом! – решительно ответил пацан.
По лицу Фараона было видно, что он несколько опешил от такого ответа. Он привык, что дети с которыми ему доводилось общаться, на такой поставленный перед ними вопрос отвечали, как плавило, заученными фразами. Мол: космонавтом хочу стать, учёным или капитаном дальнего плавания. А тут вдруг… Прошло несколько секунд прежде чем он «пришёл в себя» и смог снова продолжить беседу.
– А почему… именно коммунистом? – не скрывая своего удивления от ответа пионера продолжил Фараон.
– Хочу руководить партией и страной! – Чётко, твёрдо заявил мальчуган.
По лицу Тутанхамона было видно, что он не знал, что у него сегодня день сюрпризов и открытий. Так ему, так он по крайней мере решил, ещё никто открыто не намекал, что уже пришла пора оставлять свой пост и собираться в утиль: «Что это?.. а может уже есть оппозиция, которая готова меня того… под зад коленом? И они подослали ко мне этого пацана что бы намекнуть мне на это дело? Давай, мол, дед… по-хорошему. Падлы! Вот концерт сегодня – так концерт!.. Да нет… не может быть!!! Щ***в (это Министр внутренних дел в то время) и А***в (Председатель КГБ в то время) надёжные ребята. Да и Министр обороны свой в доску. Я для них всё что душе угодно. Они меня не сдадут… зачем им это?»
Эти и ещё многие другие мысли за секунду пронеслись в мозге у Тутанхамона, пока он с большим любопытством разглядывал мальчугана. Пытаясь прочитать на его лище ответы на вопросы которые, вдруг, поставила перд ним жизнь. Но он был старым, закалённым в партийных схватках, волком. И эта ситуация не выбила его из «седла». И даже наоборот. Его мозг сейчас встрепенулся и не смотря на возраст снова чётко заработал. Продолжая, с улыбкой, и с таким выражением лица с каким обычно смотрят только любящие дедушки на своих дорогих внучат он продолжил:
– Видишь ли… в чём дело, Гена , это место сейчас занято. И неизвестно когда освободится, – ласково произнёс Тутанхамон. И обернулся в сторону Сергея Николаевича. Фараон сейчас остро почувствовал, что ему нужен надёжный союзник.
– Да, Гена, на всё божья воля, – опять ляпнул Серёга. Он находился, мысленно, в эту минуту дома, в кругу семьи и рассказывал домочадцам, как они с Фараоном почти что подружились. И что теперь, уж точно, его карьера «пойдёт в гору».
– Ты что такое несёшь при детях??? – встрепенулся вдруг Фараон. Какая такая божья воля??? – и он в недоумении посмотрел на Серёгу. – Учу, учу вас что бога нет… а вы опять за своё?
– Ой, извините, извините мой, Фараон! – затараторил Сергей Николаевич, – что вы! Это у меня так, с языка сорвалось. Это я так, так сказать, по-народному выразился. У нас же как говорят: дай бог, не дай бог, на всё божья воля… бисмилла рахман рахим …
– Ох, чувствую загоните вы меня с этим Рахманом в могилу… – с голосом не принимающим извинений Серёги проговорил Фараон. И далее продолжи, уже, обращаясь к детям, в назидательном тоне:
– Запомните, дети, в нашей стране всё делается только по воли Партии!
Не успел Фараон закончить, как Серёга тут же вставил свои три копейки:
– И лично воли Фараона! – после его слов Тутанхамон повернул свой массивный череп в сторону пресс-секретаря и недоумённо уставился на него. Мол: "Кого?" Серёга, к своему удивлению, тут же оценил ситуацию.
– То есть вашей воли о мой, Фараон!
– Да, и моей воли… – теперь уже удовлетворённо произнёс Тутанхамон.
После последних произнесённых Тутанхамоном слов Серёга снова зашёл за спину Фараона и оказавшись у края ложи посмотрел в зал, нашёл там кого-то, глазами, и махнул ему рукой. И снова в зале раздались бурные овации. После чего пресс-секретарь, с почтением в голосе обратился к Фараону:
– О, мой Фараон, с вами народ хочет пообщаться.
Тутанхамон, с унынием, отметил «про себя» что сегодняшний праздничный концерт! как-то превратился в рутинный, рабочий день. А ведь так всё хорошо начиналось… и даже удалось немного вздремнуть.
– Да, дети. Мне пора с народом пообщаться, – утомлённо произнёс Фараон. И на несколько секунд завис. Потом повернул голову к Серёге и спросил у него:
– Что говорят в таких случаях? – поставив своим вопросом пресс-секретаря в полнейший тупик. Серёга за доли секунды перебрал в своей голове миллион разных ответов и весь свой жизненный опыт и почему-то сказал:
– А это… гуд бай мой, Фараон.
– Ну, гуд бай дети, – обратился Тутанхамон к пионерам. И после того, как фраза слетевшая с его губ достигла его ушей он понял, что сказал что-то не то. Каким-то шестым чувством он понял, что определённо «сморозил» чушь. Да, да он где-то, определённо, уже слышал эту фразу раньше… вот только где? И сейчас он ясно осознавал, что она совершенно не к месту, в сложившейся обстановке. Его мозг интуитивно напрягся и вдруг!
– А причём тут «гуд бай»? – спросил он с некоторым раздражением у Серёги, – я что? Из Америки улетаю?
Пресс-секретарь стоял и пускал пузыри. Ему уже отчётливо слышался голос тёщи, что он: «Как всегда, оказался дебилом и просрал хорошее место! Говорила я Зинке: наплачешься ты с ним ещё!» – И тут, неожиданно, Фараон пришёл ему на помощь:
– Ну, что ты говорил когда в пионерах был? – продолжал раздражаться Тутанхамон.
– А… это, – и камень упал с души пресс-секретаря. – Будь готов! – Всегда готов! О, мой, Фараон.
Тутанхамон повернулся к детям и принял, так по крайней мере ему казалось, ответственное выражение лица.
– Ну, будьте здоровы, дети! – как можно торжественнее произнёс Фараон.
– Всегда здоровы! – отсалютовали ему пионеры. После чего Сергей Николаевич пристально посмотрел на них и скосил свои глаза в сторону двери.
Не дожидаясь пока пионеры уйдут Фараон повернулся к ним спиной, сделал шаг и оказался у края ложи. Показав свой мощный торс своему народу. Народ же увидев лик «дорогого и горячее любимого» взорвался аплодисментами. «Леннон по такому случаю наверное бы сказал, что бабы трясут бриллиантами», – подумалось Серёге. Он в это время опять занял место в метре от Тутанхамона, законно полагая что ему не пристало стоять рядом с Фараоном в момент когда народ чествует своего лидера. Но вот ему опять стало казаться, что он слышит какие-то обрывки фраз. Что Фараон опять что-то там говорит. «А вдруг что-то важное?» – подумалось Серёге и он на свой страх и риск решил приблизится к Фараону.
– Хорошие у нас дети, – бормотал себе под нос Тутанхамон.
– Да мой, Фараон, очень хорошие, – стал подпевать ему Серёга.
– Достойное поколение подрастает, – продолжал Тутанхамон.
– Да мой, Фараон, очень достойное, – опять оседлал тему Серёга.
– Есть на кого страну оставить…
Тут пресс-секретарь несколько растерялся: «Что значит оставить? Оставить в смысле уйти? Или помирать собрался?.. Или меня проверяет?» – Он был в полнейшем душевном замешательстве. Но всё же собрался с духом и ответил:
– Да, мой, Фараон…
Глава X
Вдруг Фараон отвернулся от зала и не глядя на пресс-секретаря, а как будто говоря самому себе, несколько утомлённым голосом произнёс:
– Ну, всё… шабаш, я устал. Пойдём, Сергей, покурим.
– Только можно я не в затяжку мой, Фараон? Я ведь совсем не курю. – Залепетал извиняющимся голосом Сергей Николаевич.
После чего Серёга опять «нырнул» глазами в зал, нашёл там кого-то и помахал тому рукой. Аплодисменты тут же стихли. А Тутанхамон, тем временем, нагнулся к журнальному столику взял с него пачку Мальборо и уже собирался бвло взять зажигалку… но не нашёл её.
– А где зажигалка? – спросил Фараон обращаясь к кому-то, может быть даже к самому себе или к пресс-секретарю. И уже точно обращаясь к Серёге, – ты не брал?
– Зажигалку?.. Я??? – удивлённо отреагировал Серёга, – что вы, мой Фараон! Меня вот в детстве, как отец высек вожжами за то, что я копеечку с пола поднял и к себе в карман её положил, так с тех пор ничего чужого не беру! – на одном дыхании выпалил пресс-секретарь.
– Вожжами?.. – удовлетворённо переспросил Тутанхамон. И не дожидаясь ответа Серёги продолжил, – вожжами это правильно. – И далее развивая свою мысль, относительно зажигалки, продолжил:
– Может дети взяли… – философски произнёс он.
– Точно дети! Ворьё растёт, – несколько театрально вспылил Серёга стараясь понравится Фараону.
– Ну, зачем ты так, – мягко осадил его Тутанхамон, – дети… – И направился в сторону двери, за которой находилась комната отдыха. Пресс-секретарь взял чемоданчик со спецсвязью и засеменил за генсеком.
Устало войдя в комнату Тутанхамон расстегну пиджак и грузно опустился в одно из кресел находившихся около журнального столика. Достал сигарету из пачки. Потом полез во внутренний карман пиджака и достал из него зажигалку, щёлкнул ею и прикурил сигарету.
– Так вот же она о мой, Фараон! – Весело прощебетал Сергец Николаевич, – нашлась слава богу!
– Кто она? – устало переспросил его Фараон.
– Да, зажигалка! – и Серёга пальцем показал на зажигалку которую Фараон держал в своей ладони, – какая красивая, импортная наверное? – не унимался пресс-секретарь.
– А… эта? – Немного приободрившимся голосом сказал Тутанхамон. И на несколько секунд погрузился в свои мысли, а потом продолжил, – да, импортная, американская… Тут такая история вышла. Может ты слышал, Сергей, что американцы на Луне были?
– Да, слышал мой, Фараон, – подобострастно ответил Сергей Николаевич, – в советских газетах про это событие писали. И по советскому телевидению документальные кадры показывали, как они высаживались на Луну.
– Так вот, – продолжил Фараон, уже в несколько назидательном тоне, – не были они ни на какой Луне. Их учёные, тогда, в расчётах что-то напутали. И их космонавты, во время полёта, мимо Луны так и проскочили. Прямиком их на Марс унесло. С тех пор про них так ничего и не слышно.
– А?.. а… как же фильм мой, Фараон? Что по нашему телевидению в новостях показывали? – ошарашено, недоумённо, просто в шоке от услышанного им, спросил Сергей Николаечвич.
– Фильм?.. – удовлетворённо, от реакции пресс-секретаря, произнёс Фараон, – так его потом американцы в Голливуде сняли. Причём тайно… подпольно… Как они там героически Луну покорили. Мне потом об этом Председатель КГБ докладывал. – Тутанхамон глубоко затянулся, выпустил клуб дыма из своих лёгких и продолжил:
– А потом звонит мне их президент Никсон и говорит:
– Здравствуй, Тутанхамон! – И Фараонон стряхнул пепел с конца сигареты в пепельницу.
– Ну, я ему отвечаю: «Здравствуй, Никсон». – А он мне:
– Фараонон, есть у меня к тебе дело. Просьба, так сказать… прошу в просьбе не отказать. Для меня и для всей нашей Америки это будет очень важно.
– Ну, я ему отвечаю: «Говори, Никсон». – А он мне:
– Не мог бы ты, Тутанхамон, ради нашей дружбы, с тобой. Ради разрядки в международной обстановке. Ради налаживания взаимоотношений между нашими странами. Ради мира во всём мире Ради увеличения товарооборота между нашими странами. Во имя идей Марксизма-Ленинизма, которые живут и побеждают. Во имя Господа нашего Иисуса Христа сказать им всем, кто будет тебя спрашивать: «Были ли американцы, на Луне?» – Сказать: «Да, были!» Для нас будет это очень важно. А я тебя за это отблагодарю! Ты в благодарности моей не сомневайся.
– Ну,.. я подумал… подумал и отвечаю ему:
– Хорошо, Никсон, – Тутанхамон в очередной раз затянулся и выпустил клуб дыма, – а он и правда не обману. Прислал мне потом ведро зажигалок.
– А?.. а зачем же вы согласились на это, о мой, Фараон?.. – недоумённо спросил Сергей Николаевич.
– Видишь ли в чём тут дело, Сергей, – поучительно продолжил Фараон, – вся эта «лунная гонка» была только ради престижа. Кто мол первый на Луне окажется, мы или американцы? Чья страна первая – та значит в науке и технике лучшая. Та, значит, самая передовая страна, в мире, и есть. А зачем нам в принципе эта Луна была нужна? Мы что?.. на ней нефть собирались качать, или уголёк рубить? А престижа у нас и так хватает. Первые кто социалистическое государство на земле построили-мы! Фашистов разбили-мы! Первый спутник наш! Первый космонавт-наш!.. Пусть и американцам что-то достанется. – Тутанхамон на несколько секунд прервался, было видно что он утомился. Затянулся, не спеша выпустил дым из ноздрей, потом собрался с мыслями и продолжил. – Очень много она у нас из народного хозяйства сил и средств изымала, эта «лунная гонка». А ведь мы только недавно из такой тяжелейшей войны вышли. Страна, народ ещё не восстановили свои силы. А Хрущ уже за Луной погнался.
– Извините мой, Фараон, кто? – Несмело перебил Фараона пресс-секретарь. Он понимал, что сейчас присутствует при историческом разговоре. Возможно, даже, участвует в историческом событии. Ведь о таком он раньше нигде не читал и даже не слышал! И возможно именно ему, потом, выпадет честь поведать миру, конечно же в своих мемуарах, об этих ещё доселе не известных человечеству событиях, связанных с, якобы, покорением американцами Луны. И ему сейчас очень хотелось всё прояснить для себя. Всё, во всех де-талях, события того исторического разговора. И запечатлеть, навечно, в своём мозге всё в мельчайших подробностях. Всё, что связанно с этим делом. Ведь то, что сейчас ему рассказывал Тутанхамон он мог бсравнить только с тем библейским событием когда Моисей спустился с горы Синай и принёс своему еврейскому народу скрижали, в которых были написаны десять заповедей, кои были посланы им самим Господом Богом!
– Ну, Х***в, – несколько раздражённо ответил Фараон. И в эту минуту пресс-секретарю показалось, по голосу Тутанхамона, что ему неприятно вспоминать этого человека. – Так мы его тогда промеж собой в ЦК звали, когда он у нас Фараоном был. На кукурузе был помешан. Как из Америки вернулся только о кукурузе и думал. Только о кукурузе и долдонил. Всё хотел американце догнать и перегнать. А как мы могли это сделать? Ведь мы только-только из тяжелейшей войны вышли. А его, хрена лысого, амбиции заели… Ну так вот, я тогда так решил: пусть американцы будут первыми. Раз они первые, раз они на Луне побывали… то значит и гонке конец. Ох! и много же тогда мы сил и средств сэкономили, когда из этой проклятой гонки вышли. – Он опять затянулся, выпустил дым и продолжил далее с каким-то заговорщицким тоном, – мы потом решили на эти освободившиеся средства космическую станцию строить. Что бы с неё, значит, поточнее наши ракеты можно было в сторону американцев направлять. А чтобы американцы об этом не догадались… мы её решили «Мир» назвать… Только учти, Сергей, то что я тебе сейчас рассказал есть большая государственная тайна. И если ты о ней кому ни будь расскажешь, ну скажем там, под хмельком в пивной. Или жене во сне проболтаешься. То тебя за это могут и расстрелять…
Вот чего Серёга совсем не ожидал на своей новой должности так это такого поворота дела. Оказывается, что у него расстрельная должность!!! И теперь он должен, всю свою оставшуюся жизнь, жить и мучиться от мысли, что его в любую минуту, в любой день могут расстрелять. Вот уж спасибо, жёнушка, вот удружила. И это называется: нашла хорошую работу!!! Су#а. Серёга как-то посерел, потом позеленел, потом покраснел, а потом сделался мертвенно бледным. Его стала бить мелкая дрожь, как из Калашникова. Он схватил пачку сигарет с журнального столика, схватил зажигалку и хотел было закурить. Но от того что его руки тряслись он всё никак не мог попасть огоньком зажигалки в кончик сигареты. Наконец ему это удалось и он жадно, несколько раз затянулся. «Да, пока не поздно надо писать заявление на увольнение! Сегодня же и напишу. А потом быстро на вокзал или в аэропорт. Да, лучше на самолёт. Брать билет до Иркутска, а потом затеряться, где ни будь, на просторах Сибири».
– Ну, зачем вы так со мной мой, Фараон? Что я вам плохого сделал? – жалобно затараторил пресс-секретарь, делая одну затяжку за другой, – вот жил я себе и жил без всякой государственной тайны! А теперь, что? Мне под растрелом ходить?
