Валентин Тумайкин
Даишига
Глава 3. Пространство превращения
Горостон с Друилзом шли долго. Луна на светлеющем небе растаяла, далеко за лесом разгоралась заря. От деревьев падали бледные тени. Возле места сражения с сутулыми они ненадолго задержались, с брезгливостью понаблюдали, как крысы объедают трупы и, решив приблизиться к деревне с другой стороны, свернули с тропы. Обойдя деревню по лесу, выбрали самое удобное для наблюдения место, на пригорке возле огромного дуба, и стали присматриваться. Отсюда единственная, широкая улица была как на ладони. Как и в прошлый раз, когда друзья впервые подъехали к деревне на лошадях, на ней долгое время не показывалась ни одна душа.
Друилз выглядел удрученным, словно душу его сдавливало свинцом. Горостон прекрасно понимал причину столь тягостного состояния друга. Он перевел на него взгляд, односложно спросил:
– Жалко?
– Жалко, – с горечью в голосе произнес Друилз. – Хорошие были лошади. Я свою покупал еще жеребенком. Надежная кобыла была, откуда угодно прибегала по первому клику. Команды выполняла беспрекословно. Все понимала, как человек.
– Я свою тоже любил. Ничего не поделаешь, это рано или поздно должно было случиться.
Горостон подумал о чем-то и вновь начал старательно рассматривать деревенские постройки. Низенькие деревянные избы стояли обособленно, каждая обнесена частоколом. Калитки сплетены из хвороста. Маленькие окна – из растянутых пузырей животных. Поверх камышовых крыш лежали тонкие жерди. Посреди улицы чернел выжженный круг от костра. Особое внимание Горостона привлекло непонятное сооружение на самом краю деревни, похожее на квадратный сруб из толстых бревен и с бревенчатой же крышей. Большой дверной проем не закрывался. Но главное – в нем не было ни одного окна.
Так он сидел под деревом и смотрел на улицу. Вдруг ощутил присутствие черной энергии. Судя по всему – это была энергия, вызванная заклятием могущественной колдовской силы некроманта. Маг снова подумал о причастности Даишиги и принялся творить противодействующее заклинание. Прижавшись спиной к дубу, он рисовал руками в воздухе магические символы и отрешенно шептал. От него исходили волны магии в виде голубого свечения, которые распространялись по окружности все дальше. Но около деревни они словно натыкались на препятствие и тут же рассеивались в воздухе. Маг усилил заклинание и свечение из голубого постепенно перешло в другое состояние, в лилово-алое. Результат не изменился. Колдовство чудовищной силы не поддавалось, оно было несокрушимо, как скала.
Мозг Горостона работал предельно сосредоточенно, вся энергия была сконцентрирована до предела. Восемнадцать лет жизни он целиком посвятил усложнению своей энергетической оболочки, достиг наивысшей степени ее уплотнения, что позволило обладать огромным запасом магических сил. Восемнадцать лет путем утомительных тренировок оттачивал навыки для того, чтобы усилить свою ауру и, соответственно, добиться совершенства в своих способностях творить магические заклинания. Почему же не удается разрушить черное заклятье?
Горостон закрыл глаза, долго думал. И вот в памяти всплыли картинки из давних сновидений. Проникая в свое сознание все глубже и глубже, он восстанавливал их одну за другой и последовательно соединял между собой, словно мозаику. Не четко, туманно, но ему удалось увидеть деревню из тех снов. Они и тогда были вдвоем с Друилзом. Но тогда не было такой тишины. Слышались злые окрики и отчаянные возгласы. А к деревне шло много народу. Люди шли не по своей воле, их сопровождали вооруженные копьями воины. Это они кричали, а из толпы раздавались отчаянные возгласы, в которых слышались безутешная утрата и обреченность. Магу и в сновидении не удавалось разрушить защитную оболочку вокруг деревни. Он мучительно искал выход. Что же произошло дальше? Горостон прилагал все усилия, чтобы вспомнить. Откуда-то издалека приближалась, становилась все явственней другая картина. Они с Друилзом уже на той стороне, возле тропы. И девушка. Одна из тех, деревенских. Он даже знает ее имя: Суривада. Она. Да, она может решить все. Но что же произошло потом? Что?
Продолжению медитации Горостона помешали чьи-то отдаленные голоса. Он почувствовал, как потихоньку возвращается в реальность. Деревня оставалась безлюдной. Откуда же слышатся звуки? Друилз тоже насторожился.
– Там люди, – показав рукой правее деревни, сказал шепотом он после некоторой паузы.
– Я слышу.
Друзья напрягли зрение и стали ждать. Шум и, теперь уже различимые отдельные окрики, слышались все явственнее. И вот на опушке показались двое. В руках они держали копья. За ними плотной группой следовали другие. Они шли цепочкой, но это был не отряд, а сопровождаемая вооруженными людьми внушительная толпа мужчин.
– Пробираемся туда, – шепнул Горостон.
Пригнувшись, чтобы оставаться незамеченными, друзья как воры быстро перебегали между деревьями к тому месту, откуда выходили неизвестные. Когда они добрались до обозначенного участка, толпа уже подошла к деревне. Друилз сразу же углубился в лес по следам пришедших, а Горостон из-за дерева стал наблюдать за прибывшей делегацией. Вооруженных копьями было четырнадцать человек. Безоружных раз в пять больше. Продолжая громко кричать как на скотину, у края деревни охрана выстроила всех беззащитных по два человека в ряд и, безжалостно подталкивая каждого копьями, стала загонять их на заколдованную территорию. Люди шли неохотно, сокрушенно рыдали и умоляли отпустить их, но серьезного сопротивления не оказывали. Все происходило быстро и слаженно, как по отработанному сценарию. По всему было видно, что свою работу конвоиры выполняют не впервые.
Последнему, который просил о пощаде всех усерднее, конвоиры ловко воткнули в живот сразу два копья. Тот от боли скорчился, закричал. Тогда они вытянули из раненного копья и подтащили его к ближнему дереву. В их руках появилась веревка. Они привязали несчастно к стволу так, чтобы он не смог сползти на землю. И это у конвоиров получилось тоже ловко и слаженно. Обреченный на медленную смерть, безуспешно пытаясь освободиться, дергал ногами и исходился от крика, чем приводил в неописуемый восторг конвоиров. Потешаясь над своей выходкой, они смеялись, о чем-то говорили взахлеб, по-товарищески хлопали друг друга по плечу. Тут самый бравый из них подошел к дереву поближе. Деловито, неспешно поднес копье к лицу несчастного и стал приспосабливаться. Страдавший от боли человек крутил головой. Палач терпеливо выбирал подходящий момент. Его товарищи умолкли и выжидали в неподвижных позах. Наконец, он уловил момент и изящным движением, очень легонько, кольнул копьем в глаз. Раздался оглушительный одобрительный гогот. Самому долговязому конвоиру, видимо, стало обидно, что такие бурные овации достаются не ему. Он длинными шагами подошел к корчившемуся от боли, без всяких церемоний достал из-за пояса кинжал и с остервенением проковырял ему второй глаз. Получив за это заслуженные возгласы одобрения, а может даже восхищения, отступил от дерева и продемонстрировал свою благодарную улыбку.
Истерзанный мужчина еще какое-то время покричал, потом от болевого шока потерял сознание, обмяк и стих. Сразу же, потеряв к нему всякий интерес, конвоиры отдались другой потехе. Повернулись к деревне и стали наслаждаться весьма забавным зрелищем. Надеясь вырваться из западни, предоставленные самим себе мужчины бегали от одного края деревни к другому. Добежав до заколдованного рубежа, они ударялись о невидимую преграду, падали, вскакивали и недоуменно бежали в другую сторону. Все очарование комичности этой картины на словах трудно передать, видеть надо. Всякий изверг так устроен, что ему никогда не надоедает удовольствие. Он готов часами смотреть на то, как мучается от боли другой человек. А на такой спектакль – тем более. И конвоиры, наверное, наслаждались бы им еще долго. Однако делу время, а потехе час. У них, видимо, было другое срочное задание, поэтому по команде долговязого все встали в строй и организованно пошагали обратно. Туда, где их поджидали Горостон с Друилзом.
К этому моменту Друилз уже обследовал маршрут конвоиров по лесу, обнаружил старые следы и уже поделился с магом своими соображениями.
– Эти с копьями не впервые сюда пришли, – сказал он. – Я думаю, они постоянно приводят сюда людей.
– Я тоже так считаю. Понаблюдал, как слаженно у них все получается и понял, что они в своем деле имеют большой опыт. Но мы сейчас все разузнаем. Сначала перекрошим всех, а потом будем разбираться, что к чему. Для этого одного оставим в живых.
– Давай лучше парочку. Мало ли что? Один вдруг убежит или разговаривать не захочет, а так будет запасной вариант. Я уже подыскал самое подходящее место для встречи. Там деревья стоят густо, одно к одному. С копьем не очень-то разгуляешься. – Друзья ненамного продвинулись в лес, к выбранному Друилзом месту. – Вот тут мы их встретим, – сказал он. Я останусь на этом месте, а ты пройди еще шагов на двадцать вперед,
Горостон удалился и спрятался за деревом. Друилз тоже нашел себе укрытие. Конвоиры шагали по-солдатски браво. Весело, только еще не пели. Друилз пропустил последнего, как разбойник выскочил из засады сзади и принялся рубить их. Почуяв неладное, передние бросились бежать, но Горостон преградил путь. Один из бежавших бросил в него копье. Горостон отклонился вправо, как боксер, которого противник решил прямым ударом отправить в нокаут. И не только успел уйти от летящего копья, но и зарубил бросившего его. Другой конвоир застыл в ступоре. И ему не повезло, тоже остался без головы. Больше Горостону применять оружие не потребовалось. Друилз уже выполнил всю работу. Трое оставшихся в живых бросили свои копья и встали на колени.
– Троих нам не надо, мы договорились послушать только двоих, – сказал Друилз и тут же, отрубив одному из пленных голову, из трио сделал дуэт. – Ну вот, теперь будем разбираться. – Пленные замерли от испуга и удивления. Они никак не ожидали такого оборота. – Можете встать.
Пленные поднялись на ноги. В одном из них Горостон узнал долговязого. Разглядел его вблизи получше. Он был лет двадцати отроду. Гладкое лицо обрамляла небольшая бородка, одет, как и все его сотоварищи, в серую рубашку из грубой ткани и темно-зеленые штаны.
– Чего-то вы не особо радостные? – спросил маг. – А совсем недавно так бурно веселились. Кто вы?
– Разве ты не знаешь? – вопросом на вопрос ответил долговязый. – Нас тут все знают.
– Но мы не местные. Пришли издалека.
– Зачем пришли?
Горостон сухо усмехнулся.
– Да просто так, решили сменить обстановку. Кстати, что это за деревня?
– Это не деревня.
– А что же такое?
– Пространство обращения. Тут нурены превращают людей в куклонов.
– Зачем?
– Как зачем? Чтобы создавать из них боевых оборотней.
– Что-то я не очень понимаю… – В оборотни можно превращать и обычных людей.
– Э-э, нет. Из обычных людей получаются обычные оборотни, которые могут принимать человеческий вид. А боевые оборотни – это другое. Они необратимы. Их можно создавать только из куклонов.
Друилз взглянул на Горостона и засмеялся.
– Вот оно в чем дело. А ты вообще самых простых вещей не понимаешь.
– Подожди, – остановил друга Горостон и продолжил допрос долговязого. – Но ты не ответил на мой первый вопрос. Кто вы?
Тот помедлил, отер ладонью лицо, посмотрел на Горостона с презрением и недобро усмехнулся.
– Мы стражники повелителя Харимода, великого Харимода, которого сама Дпишига почитает.
– Какая еще Даишига? – притворно спросил Горостон.
Пленный от его невежества недоуменно закатил глаза.
Ты и могущественную колдунью Даишигу не знаешь? Теперь становится понятно, почему вы на нас напали. Если бы знали, кто мы и кому служим, побоялись бы даже приблизиться к нам. Это ваша ошибка, но ее еще можно исправить. Если хотите остаться в живых, одумайтесь и немедленно отпустите нас. Я вам приказываю. Знайте, наказание за неповиновение будет неотвратимым. Хотя, если вы действительно столь невежественны, что не понимаете на кого напали, то Даишига может и пощадить вас. Но только в том случае, если немедленно отпустите нас. А если убьете, она настигнет вас повсюду и оба будете умирать с криками ужаса.
– Как тот, которому ты прокалывал глаз?
– Нет, ваша смерть будет еще ужаснее.
– Все это как-то смахивает на угрозу. Но ты не беспокойся, никто убивать вас не собирается. Сделаем все, как ты приказал. Отпустим, я обещаю.
Наступила пауза. Пленный встрепенулся и смотрел на Горостона высокомерно.
– Обязательно отпустим, – повторил маг, ты вот только скажи, откуда вы привели этих людей?
– Из деревни.
– И далеко ли та деревня?
– В двух днях пути.
– Далековато. А что, поблизости нет?
– Деревни-то есть, мужчин нету. Мы их всех уже переправили в пространство превращения. А без мужчин люди там не прибавляются.
– Подчистую гребете? Это вы зря. Надо бы оставлять немного.
Пленный изобразил на лице гнев.
– Мы служим великому повелителю Харимоде. А он приказал угонять в пространство превращения мужчин всех до единого, Сначала из деревень, потом и из городов. Оставлять только женщин.
– Ага, – кивнул другой пленный и злобно добавил: – Мы избранные и приказ нарушать не имеем права. Можно оставлять только женщин. А когда мужчины закончатся, переправим в пространство превращенияи женщин. Даишига заколдует их, получатся новые нурены. Куклоны получаются только из мужчин, а нурены – только из женщин. И тогда деревни и города опустеют. Нам не нужны люди, нам нужны нурены и боевые оборотни.
– Для чего? Харимод готовится к войне?
– Да.
– С кем же вы собираетесь воевать?
– Со всеми. Но первым делом уничтожим Квантон.
– Почему?
– Так решила Даишига. Квантон – самая опасная страна. В ней часто рождаются чародеи.
– Послушай, – повернувшись опять к долговязому, сказал Горостон и сам удивился тому, как спокойно это произнес. – Когда города и деревни опустеют, тогда вам негде будет брать людей для изготовления куклонов.
– Тогда в пространство превращенияпереправим мужчин из побежденных стран. В первую очередь из Квантона. Так изрек великий Харимод.
Друилз занервничал.
– Может, хватит уже слушать этот бред? Все, что нужно, мы узнали. Больше ничего нового они сказать не могут. Значит, головы им больше не нужны. Просто необходимо отрубить их.
При этом Друилз принял удобную позу и уже занес меч.
– Не спеши, – остановил его Горостон. – Я пообещал, что отпущу их. А обещание надо выполнять. И я сдержу свое слово.
Друилз недоуменно посмотрел на друга, сделал шаг назад и спросил долговязого:
– Ты не знаешь, почему у нурен такие длинные носы? – Спросил как бы между прочим, но было видно, что этот вопрос не давал Друилзу покоя с тех пор, как он их увидел. – Так девушки ничего себе, фигуристые, а носы у всех как клювы.
– Их носы и станут клювами, – ответил пленный. – Когда великий Харимод начнет войну с Квантоном, всех мужчин, оставшихся в живых, необходимо будет переправить в пространство превращения. Перегонять их сюда пешком невозможно, очень далеко. Они в пути все подохнут с голоду. Это смогут сделать лишь нурены. Даишига превратит их в сильных птиц с большими клювами и острыми когтями. Тогда они будут хватать мужчин, поднимать в небо и переносить в пространство превращения.
Друилз остался ответом не доволен, он нервно поднес меч к своей груди и провел пальцами по лезвию. А Горостон сказал:
– Ну что ж, вам осталось сделать самую малость – отвязать от дерева мужчину, которого вы изувечили. И тогда я вас отпущу.
Пленные с готовностью кивнули и наклонились, чтобы подобрать с земли свои копья.
– Не надо трогать копья. Думаю, они вам больше не понадобятся, – сказал Горостон. – Идемте.
Все четверо пошагали к дереву, к которому был привязан человек, умирающий в невыносимых страданиях и муках. Первыми подошли пленные, за ними Горостон и Друилз. Зрелище представилось не из приятных. Человек был еще жив и издавал тихие стоны. Обезображенное лицо его было искажено от невыносимой боли до такой степени, что трудно вообразить. Нижняя челюсть сдвинулась в сторону, пустые глазницы выглядели пугающе. В них запеклась кровь, а по образовавшимся бляшкам ползали мухи. Они садились на лицо, взлетали и, покружившись с мирным жужжанием, залетали в темные отверстия глазниц.
Друилз отвернулся и старался не глядеть на привязанного, но взгляды его невольно цеплялись то за вновь повеселевших пленных, то опять за изуродованного ими мужчину.
– Ну что стоите? Отвязывайте, – сказал Горостон.
– Узлы затянуты очень сильно. Мы привыкли привязывать надежно, Лучше перерубить веревку.
– Да нет, не лучше. Можно промахнуться и причинить бедняге новую боль.
– Но узел развязать невозможно.
– А вы зубами. Не сможете развязать, перегрызайте.
Пленные долго, поочередно закусывали зубами тугой узел и пытались его ослабить. Но тщетно, ничего не получалось, лишь измусолили его. Тогда они стали вгрызаться в волокна веревки и перегрызать их. Медленно, очень медленно, но дело все же начало продвигаться. Небольшой отрезок постепенно становился все тоньше. В конце концов, веревка лопнула. Умирающий человек упал на землю. Друилз тут же взмахнул мечом и отрубил несчастному голову.
– Молодцы! – сказал Горостон. Теперь мы вас отпускаем.
Пленные некоторое время оставались на месте, потом пошагали было к лесу. Горостон перегородил им дорогу.
– Куда? А ну стойте! – крикнул он и показал рукой на пространство превращения. – Вам в ту сторону.
– Нет! Мы туда не пойдем, – возмутился стражник.
– Как же не пойдете? Вы же избранные, – ответил ему Горостон. – А мы не только отпускаем вас, а еще предоставляем возможность до конца исполнить свое предназначение: доказать свою преданность великому Харимоду. Разве не в этом ваше предназначение? Так что, милости просим.
– Я повторяю: мы туда не пойдем!
– А кто же вас будет спрашивать? – сказал Друилз, подойдя с мечом в руке поближе к нему.
– Лучше убейте нас!
– Почему? Вы же просили, чтобы мы отпустили?
Долговязый истерично огрызнулся:
– Потому, что мы не хотим туда, и у нас нет выбора.
– Выбор есть всегда! – сказал Друилз. схватив его за шиворот.
– Не надо! Лучше убей! – хрипел тот, отчаянно извиваясь и пытаясь оказать сопротивление.
Друилз дернул его рывком, как упрямого барана подтащил к заколдованному месту и со всей силы впихнул за невидимую защитную оболочку. Другого пленного точно так же отправил в пространство превращения Горостон. Они оба кинулись назад, но словно уперлись в стеклянную стену и возле нее запрыгали, заметались. Рассеянная толпа мужчин продолжала искать выход из заколдованного круга, чтобы выбраться на свободу, Увидав своих мучителей без оружия, они один за другим побежали к ним. Стражников охватила паника. Что могло бы произойти дальше, догадаться не трудно. Но в этот момент из самой большой избы вышла длинноносая нурена. Она подняла вверх обе руки, выкрикнула заклинание и все сразу, словно мумии, застыли на своих местах.
Друилз удивленно покачал головой и невольно перевел взгляд на нурену. Она постояла немного, обвела взглядом свое владение и, продолжая осматриваться по сторонам, легкой походкой прошлась до центра улицы. Остановилась и, совершенно не обращая внимания на Друилза и Горостона, долго смотрела на квадратный сруб. Явно чего-то выжидая. Друилзу показалось странным, что нурена их не замечает.
– А ведь она, наверное, видит нас, – предположил он.
– Видит. Только все, что за пределами заколдованного пространства, ее не интересует. Она в другом мире. Но лучше убраться подальше. Такие колдуньи страшны в своей непонятной силе. Пойдем опять к дубу. Оттуда и обзор лучше.
Они обошли пространство по известному уже маршруту, расположились на прежнем месте и оба стали посматривать то на нурену, то на квадратную постройку, куда неотрывно был направлен ее взгляд.
Она чего-то ждет? – шепнул Горостон.
И тут из сруба вышли остальные нурены. Друилз пересчитал их.
– Двенадцать. Всего, вместе с этой, получается тринадцать. Чертова дюжина.
Вновь появившиеся нурены подошли к своей распорядительнице. Она, словно благословляя их, простерла над головами руку и произнесла заклинание. Друзья слышали ее голос, но слов разобрать не могли. Зато видно было все прекрасно. Вот распорядительница сделала рукой другое движение, будто стряхнула что-то, и над всей группой появилась тень. Она все более и более сгущалась. В конце концов, тьма поглотила группу совершенно. Затем тень резко исчезла, а нурены разошлись по избам. Распорядительница снова обвела все пространство взглядом. Все мужчины стояли без движений. Она подошла к первому, прикоснулась рукой к его голове и указала на одну из изб. Он очнулся, сразу же пошагал туда, растворил калитку, затем избную дверь и скрылся за ней. Еще одиннадцать человек после прикосновения нурены разошлись по другим избам. Остальные оставались в застывшем состоянии.
Прошло довольно много времени. И вот открылась дверь в первой избе, во второй, в третьей… Из них один за другим выходили мужчины, уже сутулые. Все они превратились в куклонов. Распорядительница тут же отправила к своим подчиненным нуренам другую партию застывших в различных позах людей. Их было не менее полсотни. Процедура длилась долго, до самого обеда. Когда ссутулился последний мужчина, распорядительница поставила всех в круг и устроила им небольшую разминку. Куклоны понимали каждый жест и подчинялись беспрекословно. По каждому движению ее руки они дружно и безошибочно выполняли нужные команды. Сначала потоптались на месте, затем принялись наматывать круги, затем встали на четвереньки и устроили что-то вроде состязания на скорость. В заключение все выстроились в цепочку и отправились в дальние избы, в которых нурен не было.
Распорядительница обошла те избы, как бы проверяя, все ли в порядке. Потом вернулась на прежнее место и, взглянув на квадратный сруб, что-то выкрикнула. Через некоторое время оттуда донеслись звуки борьбы и показались трое оборотней. Двое двуногих и посередине их – похожий на кабана с человеческой головой. Двуногие, вцепившись когтями в шею, тянули его к нурене. Тот шел нехотя, но без сопротивления, только недовольно повизгивая. Видимо, от боли, доставляемой впившимися когтями.
– Все понятно, – шепнул Горостон Друилзу. – Под срубом вход в тоннель.
– Нам надо как-то до него добраться.
– Попытаемся.
За разговором они не заметили, когда и как на выжженном черном кругу появилась большая вязанка дров. Двуногие оборотни остановились рядом с ней и, издав ужасный рев, в одно мгновение отодрали третьему голову. Один из них своими мощными челюстями разгрыз ее как орех, на две доли. Второй вырвал из его когтей половинку, запихал ее в свою пасть и с хрустом разжевал. В считанные мгновения голова была съедена полностью, вместе с черепом. После этого у них, видимо, разыгрался аппетит. Они обнюхали тушу обезглавленного оборотня, дружно разодрали живот и, запуская вовнутрь свои когтистые руки, вожделенно вытаскивали и сжирали кишки, при этом смачно чавкая и дружелюбно похрюкивая. Судя по всему, такое лакомство доставляло им большое удовольствие.
Дождавшись, когда оборотни нажрутся, убегут и скроются в срубе, нурена протянула к дровам руку, из которой вырвалось пламя. Костер вспыхнул и заполыхал. Тогда она, что-то нашептывая, уставилась на выпотрошенного оборотня. Тушка медленно поднялась в воздухе, повисла над костром и как на вертеле начала равномерно вращаться.
Вскоре по всей округе разнесся запах жареного мяса. То ли уловив его, то ли так было предопределено колдовством, но без какой-либо команды из всех изб высыпали куклоны, подбежали к костру и со всех сторон его окружили. Нурена ушла в ближайшую избу, а куклоны, дожидаясь, когда костер погаснет, еще долго крутились возле него. Несмело, не предпринимая никаких действий, словно бедные родственники, пришедшие в гости. Но когда огонь погас и подрумяненный окорок сам по себе опустился на остывающие угли, они набросились на еду как дикие звери на свою добычу. И начался бурный пир. Куклоны отгрызали от туши куски мяса, отбегали в сторону, съедали его и, расталкивая друг друга, алчно приноравливались отхватить от поджаренного оборотня новую порцию. Наблюдавшим за этим действом Друлзу и Горостону оставалось только глотать слюнки.
