Валентин Юрьевич Катасонов
Глобальный финансовый кризис: десятилетняя передышка заканчивается
Впрочем, история с золотом Форт-Нокса уже близка к своему завершению. А если верить Полу Крейгу Робертсу, бывшему помощнику по экономической политике министра финансов США в администрации Рональда Рейгана, то уже завершилась. Вот что пишет Пол Робертс, знающий не понаслышке, что такое американское казначейство: «Никто из стран, хранящих своё золото в Америке, не получит его обратно. На мировом рынке драгоценных металлов давно подозревали, что банки по поручению Федеральной резервной службы использовали все имевшиеся резервы, чтобы сбивать цены на золото последние несколько лет. А после того, как Штаты истратили своё золото, они начали распродавать и то, что было у них на хранении. На мой взгляд, большая часть золотых запасов была исчерпана где-то в 2011 году. К настоящему моменту, думаю, запаса золота у американских властей больше не существует»[12].
Мрачная дата: 30 лет назад родился «Вашингтонский консенсус»
Сегодня трудно найти взрослого грамотного человека, кто не слышал бы словосочетания «Вашингтонский консенсус». Другое дело, что лишь немногие могут более или менее внятно объяснить, что это такое. Некоторые зарубежные СМИ отметили, что этому самому «Вашингтонскому консенсусу» в этом году исполняется тридцать лет. Пользуясь данным поводом, хочу дать краткую историю этого явления и оценить его влияние на мировую политику и экономику.
Термин «Вашингтонский консенсус» (ВК) ассоциируется с Международным валютным фондом (МВФ). Он не является официальным в лексиконе этой международной финансовой организации. Однако на сайте МВФ он встречается неоднократно. Под ВК понимается определенный набор рекомендаций Фонда в области макроэкономической и финансовой политики, адресуемых тем странам, с которыми он работает (предоставляет кредиты и займы, техническую помощь, консультирует). На сегодняшний день членами МВФ являются 189 государств. Примерно 90 % из этого списка относятся к странам развивающимся и с переходной экономикой. Вот к ним и адресуются рекомендации ВК.
Впервые Вашингтонский консенсус в его нынешнем виде был сформулирован в 1989 году английским экономистом Джоном Уильямсоном, сотрудником частного Института международной экономики (Institute for International Economics), также называемого Институтом Петерсона (Peterson Institute), базирующегося в Вашингтоне. Рекомендации ВК были изложены в работе: Williamson, John. Latin American Adjustment: How Much Has Happened? – Washington: Institute for International Economics, 1989. Как видно из названия, работа содержала рекомендации для стран Латинской Америки, но подразумевалось, что их можно распространить и на страны других регионов. Работа была немедленно взята на вооружение Фондом. Создается впечатление, что работа Джона Уильямсона была написана специально по заказу МВФ. После выхода указанной работы в свет термин «Вашингтонский консенсус» быстро вошел в лексикон политиков и критиков МВФ.
Напомню кратко историю МВФ, чтобы было понятно, какую роль стал играть ВК в его деятельности. Решение о создании Фонда было принято на международной валютно-финансовой конференции в Бреттон-Вудсе в 1944 году (единогласно всеми 44 странами-участницами, среди них был и Советский Союз). Краеугольным камнем послевоенной международной валютно-финансовой системы, согласно решениям конференции, должен был стать золотодолларовый стандарт. С его помощью обеспечивались стабильные валютные курсы денежных единиц разных стран. Эти курсы были официальными, согласованными с Фондом. Для того чтобы держать валютные курсы на стабильно заданном уровне, странам следовало иметь равновесные платежные балансы. В случае возникновения существенных дефицитов или профицитов платежных балансов страны должны были принимать соответствующие меры. Последней линией обороны для стран с дефицитными балансами должны были стать кредиты Международного валютного фонда. Собственно Фонд для того и создавался, чтобы с помощью кредитов помогать странам выравнивать свои платежные балансы. Ни для каких других целей Фонд кредиты не мог выдавать (для выдачи кредитов в иных целях тогда же был создан Всемирный банк).
Как известно, в 1970-е годы валютно-финансовая системы Бреттон-Вудса рухнула. На Ямайской конференции в 1976 году было принято решение отказаться от золотодолларового стандарта и фиксированных курсов. Валютам было позволено свободно «плавать». Строго говоря, с этого момента МВФ должен был прекратить свое существование, ибо отпала необходимость в кредитах для выравнивания платежных балансов. Многие ожидали, что «лавочка» будет закрыта или превратится в какой-то малозначительный институт с набором наблюдательных и консультативных функций.
Однако МВФ устоял, но в 1970-е – 1980-е годы он подвергся радикальнейшим метаморфозам, которые для многих оказались незамеченными. Из международного финансового института, призванного обеспечивать стабильность мировой валютной системы, Фонд превратился в инструмент политики Вашингтона. На момент развала Бреттон-Вудской системы США и их ближайшие союзники сохраняли контрольный пакет акций (доли в капитале и голосах) Международного валютного фонда. Переход к ямайской валютно-финансовой системе открывал неограниченные возможности для разворачивания курса на экономическую и финансовую глобализацию. Збигнев Бжезинский как-то разоткровенничался и признал, что глобализация – ничто иное, как продвижение интересов США по всему миру. Так вот, Вашингтон, пользуясь своим привилегированным положением в Фонде, не только спас эту организацию, но и кардинальным образом изменил ее цели и задачи. Фонд отныне должен выступать в качестве своеобразного «бульдозера», расчищающего дорогу глобализации.
Выполнять функцию «бульдозера» Фонд стал уже в начале 1980-х годов, когда в мире разразился долговой кризис. Он особенно болезненно затронул страны Латинской Америки, которые во второй половине 1970-х годов подсаживались на иглу кредитов банков Уолл-стрит. МВФ приходил в страны, пораженные долговым кризисом, под видом «спасителя» и предлагал кредиты в обмен на различного рода «реформы» экономической и финансовой системы. Фондом предлагался целый набор мер по либерализации экономики, которые, в конечном счете, окончательно должны были загнать страну в финансовую зависимость от транснациональных банков и корпораций. На протяжении 1980-х гг. Фонд отрабатывал в странах Латинской Америки разные варианты либеральных экономических реформ. Постепенно методом проб и ошибок стал формироваться набор самых важных условий, которые должны были быть приняты странами, рассчитывающими на кредиты Фонда.
Так, в 1989 году появилась работа Джона Уильямсона, в которой был представлен полный и точный список рекомендаций (условий), которые должны выполнять страны-получательницы кредитов МВФ. Работа была призвана придать этим условиям видимость «академической благопристойности». Но, по сути, это было просто-напросто обобщением той глобалистской и бандитской политики, которую Фонд в 1980-е годы проводил в отношении стран Латинской Америки.
Почему этот набор условий получил название «Вашингтонского консенсуса»? Потому, что он был согласован и одобрен рядом организаций, которые находились в городе Вашингтон, округ Колумбия. Это Минфин США (данное министерство представляет США в Международном валютном фонде), сам Международный валютный фонд, Институт Петерсона (откуда вышла работа Джона Уильямсона). Думаю, что ВК также проходил согласование в американском Госдепе, Всемирном банке и куче других организаций, располагающихся в столице США.
Антиглобалисты называют ВК «символом веры» глобалистов и сторонников экономического либерализма. За три десятилетия он не претерпел никаких изменений. В нем содержится десять незыблемых пунктов, также называемых заповедями, или догматами:
1. Поддержание фискальной дисциплины (минимальный дефицит бюджета);
2. Либерализация финансовых рынков для поддержания реальной ставки по кредитам на невысоком, но всё же положительном уровне;
3. Свободный обменный курс национальной валюты;
4. Либерализация внешней торговли (в основном за счет снижения ставок импортных пошлин);
5. Ликвидация ограничений для прямых иностранных инвестиций;
6. Приватизация государственных предприятий и госсобственности;
7. Дерегулирование экономики;
8. Защита прав собственности;
9. Снижение предельных ставок налогов;
10. Приоритетность здравоохранения, образования и инфраструктуры среди государственных расходов.
Некоторые догматы ВК, на первый взгляд, выглядят вполне невинно или даже кажутся справедливыми. Но, как говорится, «дьявол прячется в деталях». Взять, к примеру, десятый пункт. Кто будет возражать против того, что образование и здравоохранение должны иметь приоритет в бюджетных расходах? Но пункт 10 надо рассматривать с учетом других пунктов, особенно 1 и 9. Если расшифровывать пункты 1 и 9, то фактически они предполагают снижение масштабов государственного бюджета. При резком снижении всех бюджетных расходов даже принцип приоритетности может не спасти от того, что расходы на образование и здравоохранение в абсолютном выражении будут снижаться.
А что скрывается за программами образования, навязываемыми Фондом? – Повышение так называемой «финансовой грамотности», освоение основ «экономического либерализма», «сексуальное просвещение», развитие «толерантности» (например, по отношению к ЛГБТ-группам) и другие способы духовного и нравственного уничтожения детей и молодежи. В последние годы эксперты Фонда, приезжающие в страну и проводящие строгую ревизию бюджетов, настаивают на том, чтобы в них предусматривались расходы лишь на начальное образование (этого вполне достаточно для того, чтобы успеть развратить детей).
А что касается приоритетности расходов на здравоохранение, то здесь, по мнению Фонда, достаточно оставить лишь ассигнования на первоочередную медицинскую помощь. Между прочим, соцобеспечение по старости и инвалидности в перечень обязательных бюджетных расходов, устанавливаемый Фондом, не входит.
Согласно ВК, получение образования выше начального, качественной медицинской помощи, пенсии и социального обеспечения по инвалидности – личное дело человека. Государство ему тут не помощник. Пусть сам зарабатывает и копит нужные деньги, пусть обращается к родственникам или частным благотворителям. Фактически под красивой вывеской десятого догмата мы видим упразднение социальной функции государства.
В качестве приоритетных бюджетных расходов пункт 10 определяет развитие экономической инфраструктуры. Имеется в виду создание транспортных путей, портов, объектов логистики, электросетей и т. п. Это та инфраструктура, которая необходима транснациональным корпорациям, которые будут грабить страну после того, как она снимет все барьеры для иностранного капитала (пункт 5). Расходы на культуру, науку, развитие высокотехнологических отраслей экономики (скажем, путем субсидирования) не приветствуется или даже запрещается.
Конечно, по каждому догмату ВК у Фонда и тех «академических» центров, которые его обслуживают (типа Института Петерсона), имеется множество комментариев, разъяснений и толкований. Иногда это толстенные тома «академических» изысканий, призванных найти дополнительные «научные» аргументы в пользу каждого из десяти догматов. ВК напоминает догматизм марксизма-ленинизма. Но, как мы знаем, даже в марксизме-ленинизме допускались некоторые «исправления» с учетом новых исторических условий. Вашингтонский консенсус никаких исправлений не терпит, более того, его приверженцы считают, что его «догматы» верны всегда и везде, в любой точке земного шара.
О результатах деятельности Фонд можно судить по некоторым независимым исследованиям. В качестве примера можно привести исследование в рамках Фонда «Наследие» (Heritage Foundation) американцев Брайна Джонсона и Бретта Шефера: Brett Schaefer and Bryan Johnson. IMF Reform? Setting the Record Straight Heritage Foundation November 25, 1998[13]. Оно охватывает деятельность Фонда в период с 1965 по 1995 год. В течение указанного периода времени МВФ оказывал помощь 89 странам. К моменту завершения исследования (1997 год) 48 из них оставались примерно в такой же экономической и социальной ситуации, как и до помощи МВФ, а в 32-х – ситуация ухудшилась, т. е. результат его «спасений» отрицательный. Авторы констатировали, что деятельность Фонда носила деструктивный характер. При этом надо иметь в виду, что исследование охватывает панораму в три десятка лет. А деструктивный характер деятельности резко усилился во второй половине рассматриваемого периода, когда Фонд уже стал навязывать странам условия, которые с 1989 года стали называться «Вашингтонским консенсусом».
Критика в адрес ВК звучит с разных сторон. Прежде всего, со стороны тех стран, которые стали жертвами этого самого «консенсуса». Последний пример – Украина, которая в последние годы вошла в список крупнейших клиентов Фонда, и которая исправно выполняла все условия МВФ. Сегодня на Украине усиливаются протесты против дальнейшего «сотрудничества» с Фондом. Так, депутат Верховной Рады, лидер партии «За жизнь» Вадим Рабинович требует немедленного разрыва всяких отношений Киева с Фондом. Фонд загнал Украину в такую долговую ловушку, что, как отметил украинский политик, несколько поколений украинцев будут вынуждены трудиться только на благо Международного валютного фонда (МВФ).
Но против ВК выступают также некоторые политики и финансисты на Западе. Среди наиболее известных критиков ВК – лауреат Нобелевской премии, бывший главный экономист Всемирного банка Дж. Стиглиц. В частности, он называл «Вашингтонский консенсус» причиной финансового кризиса 1997–1998 гг. в Азии. Даже в самом Фонде не все в восторге от политики «консенсуса», понимая, что она подрывает и мировую экономику, и авторитет самого Фонда. В апреле 2011 года исполнительный директор МВФ Доминик Стросс-Кан констатировал, что причиной кризиса 2008–2009 гг. стало именно выполнение правил «Вашингтонского консенсуса». Он также заявил, что «“Вашингтонский консенсус” с его упрощёнными экономическими представлениями и рецептами рухнул во время кризиса мировой экономики 2008 года и остался позади». Действительно, Фонд вынужден был согласиться на отступление от некоторых правил ВК ради того, чтобы вытянуть мировую экономику из кризиса.
Что касается России, то она стала членом Международного валютного фонда с мая 1992 года, и с самого начала согласилась на условия ВК в обмен на несколько кредитов Фонда (начиная с 1992 г. до конца тогдашнего десятилетия Россия в общей сложности восемь раз воспользовалась кредитами МВФ на общую сумму около 22 млрд. долл. США).
Россия вследствие выполнения требований ВК превратилась в полуколонию. В 1990-е годы были созданы механизмы перманентного ограбления страны транснациональными корпорациями и иными организациями, близкими к «хозяевам денег». И эти механизмы продолжают работать.
Конечно, наиболее тяжелый удар был нанесен по нашей экономике в результате исполнения «заповеди» под номером 6 (приватизация государственных предприятий и госсобственности). Сейчас уже мало кто помнит, как в те тяжелые для страны 90-е годы Фонд выкручивал России руки, требуя немедленного акционирования и приватизации тысяч гигантских государственных предприятий, которые на протяжении нескольких десятилетий создавались нашими отцами и дедами. На помощь Фонду в Россию примчались сотни советников (по совместительству – офицеров ЦРУ), которые располагались в офисах Госкомимущества, руководимого ставленником Фонда господином Чубайсом. По сути, это был рейдерский захват российской экономики под прикрытием Международного валютного фонда. Приватизация состоялась, совокупная рыночная стоимость активов бывших государственных предприятий сегодня измеряется триллионами долларов. Причем значительная часть этих активов сегодня прямо или косвенно контролируется иностранцами, в том числе компаниями и банками, близкими к «хозяевам денег». Взять, к примеру, Сбербанк. В советское время это были Сберегательные кассы, входившие в систему Минфина. Сегодня на треть Сбербанк принадлежит американским акционерам, причем, судя по всему, за многими номинальными американскими акционерами стоит главный акционер и бенефициар – банк «JP Morgan Chase». Итак, в обмен на 22 млрд. долл. кредитов Фонда Россия согласилась открыть иностранным инвесторам доступ к государственным активам, стоимость которых измеряется триллионами долларов.
Чтобы у иностранных инвесторов в России не возникало никаких проблем в приобретении самых лакомых «кусков» российской экономики (активов), МВФ еще в 1990-е годы заставил власти России ликвидировать любые экономические и административные барьеры для нерезидентов. А это пятая «заповедь» ВК (ликвидация ограничений для прямых иностранных инвестиций).
Напомню, что в XXI веке Россия ни разу не пользовалась кредитами Фонда, а все обязательства по кредитам МВФ были погашены еще в нулевые годы. Но Фонд регулярно продолжал посылать свои миссии в Москву, а Москва продолжала принимать эти миссии. И не только принимать, но и покорно исполнять все рекомендации миссий Фонда. Удивительно, но Россия продолжала исполнять «заповеди» Фонда добровольно, бескорыстно, не требуя ничего взамен.
Вот, например, четвертая «заповедь» – либерализация внешней торговли, в том числе снижение ставок импортных пошлин. Да, отчасти эта заповедь была исполнена еще в первые годы существования Российской Федерации. Прежде всего, имел место полный отказ от государственной монополии внешней торговли, которая существовала в СССР. Да, еще в 1990-е годы было произведено снижение импортных пошлин, свернуто государственное субсидирование экспортных производств. Но этого было мало. Полное исполнение четвертой «заповеди» произошло лишь в 2012 году, когда Россию за уши втянули во Всемирную торговую организацию. Лишь 8 мая прошлого года президент В. Путин, выступая перед Федеральным собранием, признал, что мы были наивны, принимая решение о вступлении в ВТО. Что ж, если признана ошибка, значит, ее следует исправлять. Но пока никаких указаний о выходе из ВТО со стороны президента РФ не было.
Исполнена была и третья «заповедь» (свободный обменный курс национальной валюты), причем это произошло еще позднее, чем решение о вступлении России в ВТО. Российский рубль был оправлен в «свободное плавание» в 2014 году.
Уже несколько лет против России ведется неприкрытая торгово-экономическая война, причем косвенно в ней на стороне Вашингтона (главного акционера МВФ) участвует и Фонд. Каким образом? Россия в декабре 2013 года предоставила Украине суверенный заем на сумму 3 млрд. долл. В декабре 2016 года должно было произойти полное погашения займа украинской стороной. Подстрекаемая Вашингтоном, Украина отказалась от погашения. По правилам Фонда это означает суверенный дефолт Украины. Фонд сделал вид, что ничего не произошло. Закрыл на это грубейшее нарушение глаза, продолжив кредитование Украины (что запрещается уставом Фонда).
Но мы-то почему закрыли глаза на это беспардонное поведение (я уже говорю не об Украине, а о Фонде)? – Я считаю, что закрыли, т. к. продолжали принимать миссии МВФ в 2017 и 2018 гг. и прислушиваться к их рекомендациям. На это обратил внимание Михаил Делягин: «Это вечный рецепт МВФ – залезьте в долговую кабалу и умрите. Это мы проходили в 90-е годы… <…> То, что МВФ опять начинает учить нас жизни – это, конечно, близко к катастрофе»[14]. Ключевое место в докладе Фонда по итогам прошлогодней миссии Фонда в России занимал вопрос пенсионной реформы. Удивительное дело, но все параметры реформы, которую предлагало правительство и поддерживала «Единая Россия», точь-в-точь совпадали с докладом Фонда по России. Получается, что Россией управляет Международный валютный фонд, а правительство лишь озвучивает его решения. И это управление, как и в 1990-е годы, осуществляется в русле Вашингтонского консенсуса.
Раздел II
США
Финансово-корпоративное стукачество США берет новые высоты
На днях был обнародован очередной доклад Комиссии США по ценным бумагам и биржам США (SEC) Конгрессу США о ходе реализации программы информаторов по итогам 2018 финансового года (the SEC Whistleblower Program’s 2018 Annual Report to Congress)[15].
О каких информаторах и какой программе идет речь? Финансовый кризис 2007–2009 гг. в США дал толчок разработке комплекса мер по преодолению последствий указанного кризиса и недопущению возникновения новых кризисов. Наиболее значимой мерой стало принятие закона о реформировании Уолл-стрит и защите потребителей (Wall Street Reform and Consumer Protection Act). Его принято называть короче: закон Додда – Франка (по именам инициаторов законопроекта).
21 июля 2010 г. он был подписан президентом Бараком Обамой, с 15 июля 2011 г. вступил в силу. Закон очень объемный (около 2300 страниц), охватывающий самые разные аспекты финансовой деятельности и содержащий большой набор инструментов, призванных предотвращать возникновение новых финансовых кризисов. Не буду останавливаться на описании закона и оценке его практической реализации.
Обращу внимание лишь на то, что одной из предусмотренных законом новаций было создание в банках и иных финансовых организациях США института информаторов, или осведомителей (по-английски: informer или whistleblower). Сам по себе институт информаторов (осведомителей) существовал в Америке уже задолго до этого. Значительная часть взрослого населения страны рассматривала и рассматривает информирование государственных ведомств и организаций о тех или иных нарушениях закона американскими гражданами и иностранцами своим священных долгом (гражданское информирование, или доносительство). Информирование, или доносительство – национальная особенность американцев. Они это делали и делают добровольно и на безвозмездной основе. Это информирование, которое можно назвать неформальным, добровольным, инициативным. Резкий всплеск активности граждан США на фронте добровольного информирования произошел после событий 11 сентября 2001 года. Принятый в следующем году закон, получивший название Патриотический акт (Patriot Act) всячески поощрял граждан к тому, чтобы они выполняли свой гражданский долг и докладывали в разные государственные инстанции о фактах и людях, вызывающих подозрение (в плане возможной подготовки террористических актов).
Кроме гражданского имеется корпоративное информирование, или доносительство: сотрудники корпораций докладывают своему начальству о разного рода нарушениях, совершаемых их коллегами внутри компании (это помимо того, что внутри корпораций имеются службы внутреннего аудита и безопасности). Актуальность внутрикорпоративного доносительства возрастает в связи с тем, что в Америке большое распространение получила категория информаторов, деятельность которых можно назвать бизнес-информированием, или бизнес-разведкой. Это сотрудники компаний, банков и иных коммерческих организаций, передающие ценную внутреннюю информацию организации конкурентам. Разновидностью бизнес-информирования является использование инсайдерской информации для принятия выгодных решений на финансовом рынке. Информация может использоваться как самим инсайдером, так и лицами, с которыми он связан.
В конце 1990-х – начале 2000-х гг. в Америке произошла серия крупных скандалов, связанных с фальсификацией финансовой отчетности, злоупотреблениями по части использования забалансовых операций и внебиржевых операций (особенно в части, касающейся производных финансовых инструментов) и т. п. Особенно широкий резонанс имел скандал с крупнейшей энергетической корпораций «Энрон», в котором были замешаны многие лица из высших эшелонов власти США. Реакций на эти скандалы стало принятие в 2002 г. закона Сарбанеса – Оксли (The Sarbanes – Oxly Act). Закон повысил требования к внутреннему контролю в компаниях, зарегистрированных в США, потребовав, в частности, внедрить системы контроля, называемые whistle blowings (доносительство). Закон 2002 г. не определяет порядок материального поощрения информаторов (whistle blowers), но предусматривает их защиту от мер возмездия со стороны руководства компании (ст. 806, 1107).
Кроме этого, имеется информирование, которое осуществляется агентами государственных организаций. Для них информирование является уже обязанностью. В самой Америке и за ее пределами имеется широкая сеть агентов, которые действуют в интересах правоохранительных органов и специальных служб. Только разведывательное сообщество в США включает в себя 17 ведомств и организаций (Агентство национальной безопасности, Федеральное бюро расследований, Центральное разведывательное управление, разведка Министерства финансов и др.). Сведения об этой категории информаторов и об их деятельности засекречены. Как правило, деятельность агентов-информаторов осуществляется на платной основе, но также могут быть «идейные» и иные основания для «сотрудничества» информаторов с соответствующими ведомствами и организациями.
Важной разновидностью информирования в США является финансовое доносительство. Самая ранняя форма финансового доносительства – налоговая. Практика сотрудничества налоговой службы США с добровольными информаторами была узаконена еще в 1867 г. Всем информаторам гарантирована конфиденциальность за исключением случаев, когда необходимы их показания в суде. В случае перечисления по сигналу информатора недоплаченных налогов в казну информатору выплачивалось вознаграждение. В 2006 г. в американское налоговое законодательство внесены поправки, которые существенно повысили вознаграждение налоговых информаторов: до 15–30 % от перечисленной в бюджет суммы недоплаченных налогов (раньше – от 1 до 15 %). Сразу резко возросла активность налоговых информаторов.
Еще на волне кризиса 1930-х гг. в США была сделана первая попытка поощрения лиц, которые сообщали информацию о нарушениях американских законов участниками финансовых рынков органам, регулирующим эти рынки. Конкретно законом о фондовой бирже 1934 г. (The Securities Exchange Act 1934) предусматривалось, что лица, предоставлявшие в Комиссию по ценным бумагам и биржам (КЦББ) информацию об инсайдерской торговле, могут рассчитывать на вознаграждение в 10 % от суммы наложенного на компанию штрафа.
В 1986 г. конгресс принял закон о фальсифицированных требованиях (False Claims Act). Этот закон позволяет частным лицам подать от имени государства в суд в случае, если им известно о мошенничестве с бюджетными средствами со стороны подрядчика (фальсификации требований об оплате выполненных работ или оказанных услуг). Истец (он же информатор, располагающий сведениями о мошенничестве) подает заявление в суд с целю защиты интересов заказчика, т. е. федерального правительства. После того правительство проводит тщательное расследование всех обвинений, а министерство юстиции анализирует перспективы иска. Если к доказательной базе нет претензий, к производству дела подключаются государственные юристы (что снимает с истца бремя оплаты услуг собственных юристов). В случае положительного исхода дела ответчик обязан возместить государству потери в тройном размере, а также штраф 5-11 тыс. долл. за каждый факт нарушения закона. Истец имеет право получить от 15 до 25 % выигранной при помощи Минюста суммы.
Кризис 2007–2009 гг., который был спровоцирован мошенничествами на рынке ипотечных бумаг, вновь заставил вспомнить об опыте привлечения платных информаторов для стабилизации финансового рынка в 1930-е гг. В законе Додда-Франка предусмотрено, что информатор получает вознаграждение не только за сведения, касающиеся инсайдерской торговли, но также за сведения, раскрывающие любые нарушения участника финансового рынка. Примечательно, что информатор имеет право не уведомлять о нарушении свое начальство, а действовать сразу напрямую, отсылая сведения в государственные инстанции. Также предусматривается защита информатора. Он может действовать анонимно, в том числе через юриста, представляющего интересы информатора. Информаторы могут рассчитывать на щедрое вознаграждение: оно устанавливается в размере от 10 до 30 % суммы, которая будет установлена надзорным органом или судом (компенсации ущерба и штрафы). Есть одно «но», сдерживающее активность потенциальных информаторов: поощрение полагается в том случае, если назначаемая нарушителю сумма превышает 1 млн. долл. Мелкие нарушения финансового регулятора не очень интересуют.
Как отмечается в упомянутом выше докладе КЦББ о ходе реализации программы финансовых информаторов, за 2017 финансовый год сумма назначенных нарушителям выплат составила 1,0 млрд. долл., а в только что истекшем 2018 финансовом году она выросла до 1,7 млрд. долл. Растет армия информаторов. В истекшем финансовом году было зафиксировано 5282 заявки от информаторов, что на 67 % превысило их число в 2012 финансовом году (первый полный год, когда система начала функционировать).
Сумма вознаграждений, полученных в 2018 году, оказалась рекордной – 168 млн. долл. Для сравнения: в 2016 году она была равна 57 млн., в 2017 году – 50 млн. долл. Эксперты ожидают, что с учетом заметного оживления информаторов в 2019 финансовом году сумма будет не меньшей, чем в 2018 году. Три самых крупных вознаграждения в истекшем финансовом году составили суммы 50 млн., 39 млн. и 33 млн. долл. Это рекордные суммы за все время функционирования системы. Все три номинанта имеют отношение к одному нарушителю.
Они помогли вывести на чистую воду банк State Street, который в итоге был обвинен в покупке валюты по заказам клиентов по завышенным ценам.
Всего за период 2012–2018 гг. общая сумма вознаграждений составила 326 млн. долл., а их получателями стали 59 информаторов. С момента запуска системы в 2011 году КЦББ получила в общей сложности 28 тысяч заявок от информаторов. Таким образом, примерно лишь одна из 500 заявок заканчивалась получением вознаграждения. Правда, как признает КЦББ, многие из заявок (даже не завершившихся получением вознаграждения) помогли финансовому регулятору лучше понять, что происходит в тех или иных организациях и в ряде случае предотвратить нарушения, инициировав проверки. Заявки содержат информацию, связанную с введением в заблуждение клиентов, использованием инсайда, манипуляциями на рынке. В 2018 году появилась новая категория заявок, касающихся криптовалют (мошенничество, манипуляции, введение в заблуждение клиентов и т. п.).
География заявителей очень широкая. Как отмечается в докладе, основная часть заявок пришла из следующих штатов: Калифорния, Нью-Йорк, Техас, Флорида, Нью-Джерси. Примечательно, что заявки в КЦББ поступают также из-за рубежа. В истекшем финансовом году на информаторов, находящихся за пределами США, пришлось 12 % заявок. Особенно их много из Великобритании, Канады и Австралии. Это либо зарубежные филиалы и дочерние структуры американских компаний и банков, либо иностранные компании, имеющие листинг на биржах США. Всего за время функционирования системы финансовых информаторов заявки поступили из 119 иностранных государств. Есть заявки и из России. Примечательно, что среди информаторов, получивших вознаграждение, есть иностранные граждане. Их 12 человек из 59 (общего числа материально поощренных за время функционирования программы).
