Вацлав Воровский
В кривом зеркале (22 октября 1908 г.)

(Милюков бешено хлопнул пюпитром).

– Я слыхал, – опять вскочил белокурый поселенец, – что каждый батрак ест по постным дням черепаховый суп!

(Граф Бобринский чуть не получил апоплексического удара).

– Насколько нам известно, – продолжал кавказец, – акклиматизировались не животные, а только кафешантаны. Животные из зоологического сада уходили не дальше живодерни, а кафешантанная акклиматизация охватила всю Россию. Скоро во всякой волости будет свой кафешантан.

И все эти издевательства над почтенными и полезными животными сопровождались взрывом смеха и аплодисментами на скамьях санкюлотов.

Тогда торжественно поднялся носорог и со спокойствием, достойным серьезного государственного мужа, сказал: – Господа, я вижу здесь плод недоразумения. Во-первых, оппоненты недооценивают значения акклиматизации. Конечно, нам еще не удалось приручить носорога для верховой езды или для пахоты, не удалось также широко поставить производство сливочного масла из верблюжьего молока… Но важно и ценно уже то, что эти высокополезные животные мирно живут у нас в саду и могут быть осматриваемы всякими за скромную плату. От имени моей партии могу сказать, что со времени действия зоологического сада число толстокожих в нашей среде значительно увеличилось… Неправильно также толкуется и связь между акклиматизацией и кафешантаном. Кафешантан предназначается только для зажиточных и интеллигентных классов, а носорог, верблюд и черепаха для народа^[4].