В. В. Васецкий
Рассказ о службе на «Поле Кура». В 43 отдельной научно-испытательной станции на Камчатке
После возвращения из отпуска я представил Лену Виктору и Вячеславе Викторовым. Викторов был удивлён тем, что Вячеслава и Елена быстро подружились. Раньше Вячеслава была очень осторожна в выборе подруг. Мы стали дружить семьями. Больше всего Вячеславу и Елену связывало то, что обе они любили вязать, хотя Лена делала это более профессионально. Однако Ключи не Ставрополь, и жёны военных предпочитают покупать только фирменные вещи. В общем, Елена временно осталась без работы. Зато было время изучить военный городок и его окрестности. В свободное время на мотоцикле мы с ней ездили в Ключи.
В середине января к нам в лабораторию привезли магнитные ленты с записью информации, которую с помощью установленных в лаборатории систем невозможно было декоммутировать.
Требовалась более поздняя версия системы СПЕКТР-Б1. Если ждать представителей промышленности для модификации существующего оборудования, все установленные сроки на обработку информации будут сорваны. Для недопущения этого я принял решение использовать для её обработки мобильный агрегат СПО, в котором была установлена система СПЕКТР-Б1 последней версии. Этот агрегат являлся составной частью подвижного измерительного комплекса БРС-4МП, который находился на хранении в расположенной рядом с военным городком площадке 24. Однако штатного персонала для обслуживания этого агрегата не было. Регламентные работы не проводились несколько лет. Поэтому техническое обслуживание установленной в агрегате системы Спектр Б1 мы провели совместно с начальником лаборатории. После этого проблемная информация была обработана в установленные сроки.
Агрегат СПО рядом с вычислительным центром
Агрегат СПО перегнали с площадки 24 на площадку 10 для применения по назначению и установили рядом с вычислительным центром, для использования установленной в нем последней версии системы СПЕКТР Б1 при обработке информации. Елене представилась возможность устроиться на работу инженером-оператором этого агрегата. Изучить специальность и обязанности оператора этой станции с моей помощью ей не составило труда, ведь у неё было хоть и непрофильное, но всё-таки высшее образование. Однако должность оператора предполагала призыв на военную службу, для чего в первые дни февраля, Елене пришлось слетать на военном вертолете в город Усть-Камчатск. За Лерой в это время смотрела жена Викторова Вячеслава.
Елена – оператор станции СПО
Из Усть-Камчатска Лена вернулась женщиной-военнослужащей войсковой части 40220,в штат которой входил агрегат СПО комплекса БРС- 4МП. Её призыв на военную службу мы с Викторовыми решили отметить в ресторане, который находился в самом городе Ключи. Там, слава Богу, в вечернее время подавали спиртное, которого не было в военном городке. И хотя этот ресторан больше напоминал забегаловку, в гарнизоне на площадке 20 не было и такого. Маразматический «сухой» закон Горбачева ещё действовал.
Работой Лена была обеспечена, а наша лаборатория обеспечена техникой, способной выполнять обработку любой информации. Никто тогда и в страшном сне представить себе не мог, что государство, в котором мы служили, существует последний год.
Лере предоставили место в детском саду.
9 февраля 1991 года, во время служебной командировки, в Подмосковье трагически погиб заместитель командира 43 ОНИС полковник Окулов Владимир Иванович. На его место 13 марта 1991 года был назначен полковник Семеряко Иван Иванович. Для приёма им дел и должности заместителя командира 43 ОНИС главнокомандующий РВСН назначил комиссию, в состав которой вошли два генерала, один из которых был её председателем, а второй его заместителем. Комиссия побывала на всех измерительных пунктах, после чего провела проверку всех 4 отделов. Не остался без внимания и стоявший рядом с вычислительным центром агрегат СПО. Председатель комиссии поинтересовался его функционалом, удивился тому, что остальные агрегаты комплекса БРС-4МП не используется по назначению, и дал указание рассмотреть вопрос о применении для измерений всего комплекса. В дальнейшем это пожелание будет реализовано, а пока комиссия составила акт о том, что полковник Семеряко дела и должность принял.
А жизнь продолжалась… В магазине Военторга вдруг появилась аудио- и видеотехника. Цены на неё были высокими, однако ниже тех, по которым она предлагалась в те времена в магазинах комиссионных. Мы с Леной сразу купили видеомагнитофон Sharp.
На несколько приобретённых вместе с ним видеокассет популярные в то время фильмы нам записал Володя Шкуропацкий. Теперь нам с Викторовыми было чем заняться в длинные камчатские вечера. Мы просто смотрели видеофильмы. Больше всех видеомагнитофону радовалась маленькая Лера, потому что на двух кассетах были записаны диснеевские мультфильмы, от просмотра которых её трудно было оторвать.
Мы с Леной продолжали работать. Она оператором, а я старшим инженером лаборатории обработки информации.
В то время в 43 ОНИС уже полным ходом шла подготовка к испытаниям управляемого боевого блока баллистических ракет, для которого была не страшна никакая противоракетная оборона вероятного противника, потому что траектория его подлета к цели была непредсказуемая. Закончатся такие испытания уже после развала Советского Союза, хотя на вооружение управляемый боевой блок так и не примут.
Моего друга Юрия Раевского неожиданно перевели служить на недавно сформированный измерительный пункт в город Кайеркан под Магаданом.
Вместе с Татьяной они сдали квартиру и убыли к новому месту службы.
* * *
10 апреля 1991 года на полигон Кура был назначен новый начальник, генерал-майор Вахрушев. Вместе с ним прибыл новый начальник штаба полигона полковник Катович. По прибытии они начали принимать дела.
В рамках этого мероприятия в конце июня полковник Мыздриков был направлен с контрольной проверкой на ОИП 12. Он предложил мне составить ему компанию, а заодно проверить состояние технических средств, предназначенных для осуществления сбора информации. Я, естественно, согласился. В то время было принято, что полученная приемно-регистрирующими станциями ПРА ОИП 12 информация, преобразовывалась аппаратурой ВЛ10-3304 и с помощью телевизионного передатчика ПЦТА передавалась на ОИП 13, а оттуда через установленный нами ретранслятор – на вычислительный центр. Стоит отметить, что этот метод так и не был принят в штатную эксплуатацию, поэтому мне предлагалось собрать необходимые данные и составить рекомендации по принятию в штатную эксплуатацию широкополосного телевизионного канала ОИП 12 – ОИП13.
Необходимые данные по линии ОИП 13 – Ретранслятор – вычислительный центр войсковой части 25522, который находился в нашем отделе, у меня уже были, оставалось подать сведения в Главк – войсковую часть 25453, где утверждалось штатное расписание 43 ОНИС.
В начале рабочего дня, мы с начальником отдела прибыли на вертолетную площадку, которая находилась на аэродроме. Однако по техническим причинам, начало полетов было перенесено на 14 часов. Мы решили пообедать и на машине вернулись в военный городок. Не успели дойти до столовой, как столкнулись со сдававшим дела генералом Базылюком. Он поздоровался с полковником Мыздриковым и сквозь зубы сказал, показав пальцем на меня: «Передай этому, что ему майора присвоили». Я поразился оригинальностью его поздравления с присвоением очередного воинского звания. Через полчаса мы вылетели вертолетом на измерительный пункт. Информация о присвоении мне очередного воинского звания долетела туда быстрее, чем мы. Нас встретили с выдачей мне майорских погон. Самым смешным было то, что погоны не новые. Военторг на измерительном пункте работал не ахти, но дареному коню в зубы не заглядывают. Понятно, что контрольной проверки практически не получилось.
Вначале руководство измерительного пункта поздравляло меня. На второй день мы посмотрели основную документацию и смотрели состояние казарм и технических сооружений. Я особое внимание уделил состоянию установленного на измерительном пункте телевизионного передатчика ПЦТА и аппаратуры ВЛ1033-04, предназначенных для передачи на вычислительный центр зарегистрированных измерительным пунктом телеметрических данных. Оборудование находилось в хорошем состоянии.
На третий день нас на гусеничной машине ГТС повезли для осмотра окрестностей с их великолепными пейзажами и местных достопримечательностей. Показали нам родники и красивейшее озеро. Я сделал несколько великолепных фотографий. После этого мы закончили проверку и вернулись в военный городок Ключи-1.
Начальник отдела на ОИП12
Я у родника после проверки ОИП12
Через неделю после нашего возвращения полковник Мыздриков уволился из рядов Вооруженных сил и уехал жить в Московскую область.
Его место занял полковник Герега, прибывший, как и я, из Капустина Яра. В замену уехали Александр Миронович и получивший звание капитана Ферзев.
Разработанный и сделанный нами как составная часть канала передачи данных ретранслятор передали на баланс во 2 отдел приема телеметрической информации, где продолжились испытания всего канала. Однако проходили эти испытания медленно, начало штатной эксплуатации всё время откладывалось. Я часто с грустью рассматривал сооружение ретранслятора в бинокль.
31 июля 1991 года в Москве Михаил Горбачев и Джордж Буш подписали Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений СССР – США (Договор СНВ-1). Этот договор предусматривал с 5 декабря 1994 года запрет на засекречивание телеметрической информации об испытаниях баллистических ракет, включая применение шифрования.
Однако уже 1 августа, 1991 года с подачи того же Горбачёва был издан приказ по Министерству Обороны о ликвидации технических средств, используемых для засекречивания и рассекречивания информации.
Применяемая для этого аппаратура должна была быть списана и разобрана, а все ключевые документы уничтожены.
Этот приказ распространялся на штатное оборудование лаборатории: прибор «Муравей» и аппаратуру АСМ для согласования с ним, прибор «Глория» и прибор «Карелия». Данные приборы были списаны и разобраны. Соединительные кабели, содержащие серебро, и содранные с плат микросхемы были сданы в техническую службу.
Остались корпуса от этих приборов, которые представляли собой практически готовые, довольно компактные металлические сейфы. Я думал один забрать себе в лабораторию. Однако буквально на следующий день после списания они были изъяты для установки в служебные УАЗики заместителей командира 43 ОНИС. Были рассекречены и подлежали сжиганию неиспользованные бланки с кодовыми таблицами для уничтоженной аппаратуры.
В конце августа 1991 года, русский царь Горбачёв признал политического афериста Ельцина, и вместе с ним 26 декабря 1991 года развалил Великую Россию – СССР.
Мы стали служить в усеченной «просто» России. Наша с Викторовыми родина Украина стала заграницей. Надо сказать, что осознание этого пришло не сразу. То, что страна развалилась, можно было понять умом. Сердце этого понимать не хотело. Моей любимой песней стал гимн Советского Союза. Я пел его каждый вечер, возвращаясь со службы.
Несмотря ни на что испытания ракетной техники с использованием технических средств 43 ОНИС, в том числе испытания управляемого боевого блока15Ф178 для ракеты 15А18М, продолжались до самого конца 1991года.
Управляемый боевой блок 15Ф178 был концептуально разработан еще в 1987 году и изготавливался на предприятиях города Днепропетровска в Украине. К испытаниям такого блока мы готовились уже давно. Заложенная в это изделие идея была великолепна. Так как вероятный противник многократно проанализировал траекторию полета уже применяемых боевых блоков, он вполне мог уничтожить их средствами ПРО. Управляемый блок 15Ф178 при входе в атмосферу менял форму стабилизаторов, что резко изменяло траекторию его полёта и делало практически неуязвимым для противоракетных средств. Обработка данных телеметрии такого блока проводилась у нас в лаборатории. Испытания проходили сложно. Телеметрическую информацию первого изделия декоммутировать не удалось из-за неправильно выбранной конструкторами завода-изготовителя позиционности телеметрического кода. Мы составили рекламацию. Завод-изготовитель изменил позиционность. Полученные при последующих испытаниях данные показали, что такой боевой блок абсолютно неуязвим для существовавшей в то время противоракетной обороны практически любого потенциального противника.
В дальнейшем документация по разработкам и изготовлению таких блоков была передана из Днепропетровска в организации России. Однако на внедрение этого оружия у государства в то время просто не было средств.
При обработке магнитных лент с телеметрической информацией по этому изделию произошёл курьезный случай. Мы с Борисом Литвиновым отбирали магнитные ленты для последующей их обработки на ЭВМ.
Во время перерыва я пошёл на обед, а когда вернулся, увидел, что он стоит перед дверью лаборатории: комбинацию кодового замка он не знал, так как всегда приходил в то время, когда в лаборатории кто-то был. Мы вместе посмеялись над этой ситуацией, хотя, думаю, пока он меня ждал, ему было не до смеха.
Однако испытания управляемого блока 15Ф178 были уже лебединой песней. После проведения этих работ испытания новых боевых блоков были отложены на длительное, очень неопределённое время.
Оборудование канала передачи данных с измерительных пунктов, в том числе и разработанный и изготовленный в нашей лаборатории ретранслятор, были списаны.
После развала СССР 26 декабря 1991 года в войсках, как ни странно, значительно возросла роль офицерских собраний. Евгения Никишова как председателя офицерского собрания буквально разрывали на части. Заниматься лабораторией ему было просто некогда, и он предложил мне принять всё её оборудование. К концу 1992 года он собрался увольняться из армии, ибо роль председателя офицерского собрания его не особо радовала.
В преддверии нового 1992 года командование 43 ОНИС решило организовать праздничный вечер, на который приглашались все сотрудники управления и командиры частей с семьями. Мы пошли туда всей нашей компанией: я, Лена, Викторов и его жена Вячеслава.
На этом вечере мы встретили заместителя командира автобатальона Александра Колбасова, с которым Викторов уже успел подружиться. Я его тоже знал по службе, но друзьями до этого мы не были, Хотя в этот вечер узнал, что в наших судьбах много общего. Он, как и я, пережил развод и был женат повторно. Мы имели одинаковые воинские звания. Лена познакомилась и подружилась с его супругой Зоей.
На вечере проводил видеосъёмку Владимир Шкуропацкий. Наша компания подошла к нему и поздоровалась.
Все мы в какой-то степени знали друг друга. Коллектив получился весёлый, и после окончания вечера мы продолжили отмечать праздник у нас дома. Тогда я в первый раз был снят на видеокамеру в домашней обстановке. Эта запись осталась до сих пор.
После празднования Нового года я вышел на службу. Однако испытательные работы больше не проводились. Вся деятельность лаборатории, да и всего отдела сводилась к поддержанию технических средств в исправном состоянии. Евгений Никишов написал рапорт на увольнение из рядов Вооруженных Сил по выслуге лет в связи с предполагаемыми организационно-штатными мероприятиями. Так по-новому стало называться сокращение штатов.
При всем маразме господина Ельцина, развалившего Великую страну, некоторые его указы не были лишены смысла. Таким был указ о свободе предпринимательства. Этого многие ждали. Работавший с нашей лабораторией по тематике сбора телеметрической информации Владимир Шкуропацкий, с которым за время совместной работы мы стали друзьями и который снабжал нас видеофильмами, после этого указа организовал собственную телестудию. Необходимый материал для передач он собирал с использованием личной видеокамеры. Передачи его телестудии быстро приобрели огромную популярность как среди жителей города Ключи, так и среди жителей военного городка.
На фоне эйфории, вызванной декларацией Ельцина о повышении роли Советов народных депутатов, в Российской Федерации везде прошли выборы в местные Советы.
Одним из депутатов от нашего городка стал сотрудник нашего отдела подполковник Василий Дуганов. Когда его избрали депутатом Ключевского Совета, выяснилось, что среди вновь избранных депутатов только он имеет высшее образование. И так получилось, что через некоторое время его избрали председателем этого Совета. Ему выделили персональный автомобиль «Нива», и как руководитель гражданской администрации он стал гражданским начальником, в том числе и для нашего генерала, которого это очень возмущало, несмотря на то что во время выполнения обязанностей руководителя администрации избранный на эту должность военнослужащий в соответствии с действовавшими в это время законами временно увольнялся из рядов Вооруженных Сил. Василий будет занимать эту должность до осени 1993 года, когда Ельцин даст обратный ход и полномочия Советов будут снова ограничены. Но я в то время уже буду служить на другом краю России, тоже удалённом.
В начале 1992 года поступила информация о том, что одна из фармацевтических компаний хочет попробовать выращивать антибиотик «Интерферон», используя для этого невесомость, которая образуется в падающей головной части ракеты, запущенной с подводной лодки. После того как антибиотик будет выращен, планировалось головную часть на парашюте приземлять в районе 43 ОНИС. Предполагалось, что на всём протяжении полета будет передаваться телеметрическая информация о состоянии ракеты, её головной части и питомника антибиотика, которая будет приниматься станциями ПРА 43 ОНИС и обрабатываться у нас в отделе. Этакая вот конверсия военной техники. Мне эта идея сразу показалась абсурдной. Но лучше делать что-то, чем совсем ничего. Первая попытка провести этот эксперимент провалилась. Передатчик телеметрии не сработал, а парашют головной части не раскрылся. Головная часть ракеты вместе с выращенным антибиотиком разбилась. Сложность ситуации заключалась в том, что без данных телеметрии было сложно определить причины неудачи и устранить их. Разработчики этого проекта прибыли к нам в часть. Было проведено большое совещание, на котором принято решение привлечь наших специалистов для оказания помощи личному составу пускающей подводной лодки в подготовке экспериментального объекта и оснащении его телеметрической аппаратурой.
Так мне в первый и последний раз в жизни удалось покататься на настоящей подводной лодке.
Новая головная часть для выращивания антибиотиков была подготовлена, соответствующим образом проверена, и запущена. Старт и полет прошли нормально. Однако объект приземлился почти на 10 км севернее от точки прицеливания. Пока группа эвакуации на ГТС до него добиралась, выращенный антибиотик испортился.
Был запланирован ещё один пуск. На этот раз он оказался относительно успешным. Антибиотик был получен, однако его количество и цена оставили желать лучшего. Тема до будущих времен была закрыта.
Время шло неумолимо. Наступило лето 1992 года. 1 июня 1992 года на базе двух отделов в/ч 40220 была создана новая испытательная войсковая часть, которой присвоили номер 73990. Заместителем командира этой части был назначен мой однокурсник майор Нестеренко Сергей Леонидович.
Войсковая часть 73990
Видно, не зря я показывал сразу 2 генералам агрегат СПО. В состав новой части вошла группа радиотелеметрических измерений, технические средства которой были представлены мобильным комплексом БРС-4МП, а местом дислокации был назначен военный городок Ключи-1. Агрегат СПО из состава этого комплекса уже стоял там, рядом с вычислительным центром. Оператором этого агрегата была моя жена Елена. Сергей Нестеренко теперь был ее прямым начальником. В течение недели остальные четыре агрегата – станция Жемчуг-МП и три станции СПР – были установлены в 50 метрах от агрегата СПО на специально подготовленном месте и развернуты в целях применения по назначению – для приема телеметрической информации. Начальником комплекса БРС-4МП был назначен капитан, который раньше отвечал за его хранение. После развертывания комплекса его повысили в должности, и присвоили звание майора. На должности операторов телеметрических станций СПР и Жемчуг-МП из состава комплекса БРС-4МП в основном были приняты жёны проходящих службу в военном городке военнослужащих, которые имели высшее образование и были готовы поступить на военную службу.
Если бы эта передислокация произошла пять лет назад, на пике испытаний ракетной техники, этому комплексу цены бы не было, а сейчас, когда количество испытаний свелось к минимуму, такая перестановка больше была похожа на достаточно неуклюжую попытку напряжённой имитации работы и лишний раз напоминала об агонии измерительного комплекса 43 ОНИС.
Елену перевели из войсковой части40220 в новую войсковую часть73990.
Таким образом, она влилась в новый коллектив, хотя ни место службы, ни служебные обязанности у неё не изменились.
А у меня в конце июля 1992 года подошло время очередного отпуска за 1992 год. Так как я уже давно служил на Камчатке, мне были положены дополнительные 12 дней к стандартному отпуску военнослужащего без учёта времени на дорогу, а Елене разрешили взять дополнительные дни отпуска без содержания, положенные в то время женам военнослужащих.
Как офицер Вооруженных сил РФ я заказал путёвки на турбазу «Сочи» Министерства Обороны.
Однако перед убытием в отпуск произошёл неприятный инцидент.
Так как я был постоянно занят на службе, все необходимые для убытия в отпуск документы для нас обоих оформляла Лена. Перед перерывом на обед она прибежала ко мне ко мне в лабораторию вся в слезах. На вопрос «Что случилось?» – запинаясь, рассказала, как пришла в финансовую часть получать отпускные, а сотрудник финчасти заявил, что наличных денег нет и он найдет их, только если она согласится познакомиться с ним поближе. У меня упала планка. Я выскочил с работы и побежал к финансовой части. Любвеобильный финансист как раз выходил на обед. Левой рукой я схватил его за грудки, а правой собирался сломать ему челюсть. Однако в этот момент почувствовал, что моя правая рука не движется, оказывается, её крепко сжал Евгений Никишов, который присутствовал при нашем с Леной разговоре и, когда я выскочил из здания, поспешил за мной, чтобы уберечь от глупостей. Я услышал, как он из-за моей спины посоветовал горе-финансисту вместо обеда сходить в церковь посёлка Ключи по причине того, что моя безбашенность была известна и на этот раз он остался в живых и здоровых только благодаря ему.
Дальше у меня была сложная беседа с новым начальником отдела, который напомнил мне, что я старший офицер и должен любые вопросы решать без рукоприкладства. Что о случившемся скорее всего будет доложено генералу и тот примет правильное решение о дальнейшем прохождении мною военной службы. Сказал, что он лично очень возмущен моей выходкой, особенно в свете того, что на подполковника Никишова есть приказ Главнокомандующего об увольнении из рядов Вооруженных Сил, но за неделю до этого приказа он написал рапорт о назначении меня после его увольнения на должность начальника лаборатории, который уже подписан генералом и отправлен в Москву.
О случившемся инциденте генералу докладывать не стали. Отпускные я получил на следующий день и за себя и за жену.
Отпуск тоже начался с приключений. Билеты были заказаны на самолет из аэропорта Петропавловска-Камчатского в аэропорт Внуково. А оттуда можно было лететь уже куда угодно. До Петропавловска я планировал добраться военным бортом. В полетный лист меня, жену и Леру записали заранее. Провожать нас взялись наши друзья Викторовы, отпуск которых начинался через неделю. Мы с Леной пообещали после решения всех своих вопросов заехать к ним в Винницу. На аэродром военного городка нашу компанию повёз на служебном УАЗике Александр Колбасов. Однако когда мы проезжали через КПП аэродрома, дежурный прапорщик передал ему приказание начальника штаба 43 ОНИС, полковника Катовича, немедленно прибыть к нему в кабинет. Саша довёз нас до стоянки самолёта, потом съездил в городок и, когда вернулся, сообщил, что начальнику штаба доброжелатели доложили, что он повез нас на служебной машине с водителем не на самолёт (что не возбранялось), а пьянствовать. И поэтому тот решил вернуть его и понюхать. «Понюхивание» было проведено, запах спиртного не обнаружен. Слава Богу, всё закончилось благополучно. Однако для Александра проблема заключалась еще и в том в том, что он был заместителем командира автобатальона, поэтому в этот день, забросив нас на аэродром, на что требовалось 20 минут, выполняя свои служебные обязанности, в качестве старшего должен был сопровождать автомобильную колонну с продовольствием на измерительные пункты. А так как с подачи начальника штаба 43 ОНИС 20 минут превратились в два часа, колонна вышла в рейс на полтора часа позже и прибыла к месту назначения уже в тёмное время суток, что в условиях бездорожья небезопасно. Слава Богу, в этот раз всё обошлось. Я потом долго прикалывал Александра фразой «Катович тебя июхал», что напоминало бывшую популярной в то время поговорку.
А мы с Леной и Лерой сели на самолёт, через полтора часа были в Петропавловске-Камчатском, ещё через 9 часов в Москве, где после переезда из одного аэропорта в другой, ожидая самолёт на Донецк, познакомились с сотрудником телевидения, который через несколько лет станет известным телеведущим.