100 великих географических открытий – Рудольф Баландин

В серии «100 великих» попадаются книги самые разные: от интересных и качественных, до сделанной на коленке халтуры, а то и откровенной чуши, достойной какой-нибудь местной желтой газетенки «Инопланетяне здесь»."Географические открытия" отнесу к первой группе. В ней вполне толковые статьи, которые охватывают все значительные открытия на материках и океанах, с простыми (в силу бюджетности издания) черно-белыми картами и иллюстрациями. Так как материал специфический – здесь необходимо упоминать много имен, географических названий и дат – создается ощущение небольшой перегруженности текста, но авторы постарались свести его к минимуму. При этом они не сильно упрощают картину, соблюдая баланс ненавязчивого рассказа и научных фактов. Мне в подростковом возрасте было любопытно почитать, а в студенческие годы не раз отталкивалась от информации из книги – до сих пор еще сохранились старые закладки и карандашные пометки. Даже сейчас, с высоты добытых знаний, ее интересно перечитывать.Моя любимая часть книги, за которую моя вечная признательность Рудольфу Баландину – это последняя седьмая: «Постижение планеты». Кроме совершенно новой информации, например о морозном слое земли, интересно было узнать о подвиге Миклухо-Маклая с точки зрения человечности. Оказалось, что открывать людей – это тоже часть географии. Тот же факт, что движение материков – не единственная теория, а лишь одна из удачных, но все-таки не доказанных гипотез, стал настоящим открытием и заставил серьезно задуматься над тем, сколь многое, что нам на школьной скамье кажется наверняка доказанным, на самом деле остается загадкой для науки.Кто о чем, а вшивый о бане. Что я все о науке, да о науке? У этой книги немалая литературная ценность, привнесенная одним из авторов: легкий слог, богатый язык с использованием красочных сравнений, стихов – и все это употребляется не просто к слову, но настолько в дело, что запоминается на года. Приведу отрывок, который влюбил меня в поэзию Серебряного века задолго до школьной программы:

Итак, если в XIX веке была популярна поговорка: «Кочевник – дитя пустыни», то в XX веке ее пришлось уточнить: «Кочевник – отец пустыни». Люди невольно, сами того не желая и не понимая, за несколько тысячелетий сотворили величайшую пустыню мира, которая в наши дни продолжает расширять свои пределы по той же причине. И теперь уже пророческими выглядят строки Николая Гумилева:И быть может, немного осталось веков,

Как на мир наш, зеленый и старый,

Дико ринутся хищные стаи песков

Из пылающей юной Сахары.

Средиземное море засыпят они,

И Париж, и Москву, и Афины,

И мы будем в небесные верить огни,

На верблюдах своих бедуины.

И когда, наконец, корабли марсиан

У земного окажутся шара,

То увидят сплошной золотой океан

И дадут ему имя: Сахара.