В. Е. Лепский
Общественное участие в саморазвивающихся полисубъектных средах

Полная версия

Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт философии Российской академии наук

Рецензенты

Доктор философских наук В.И. Аршинов

Доктор экономических наук А.И. Агеев

© Когито-Центр, 2019

Предисловие

В последние годы в Российской Федерации предпринимаются попытки ее перевода на курс развития. Законодательно закрепленные в 2014 году меры по созданию в стране системы стратегического планирования не увенчались успехом. Указом Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г. заданы стратегические ориентиры развития страны до 2024 года. Поставлена амбициозная и крупномасштабная цель перехода нашей страны к новой стратегии социально-экономического развития на основе решения комплекса задач научно-технологического прорыва. Подготовлены 12 национальных проектов, но первые шаги по их реализации свидетельствуют о необходимости придания этой работе системного и согласованного характера. Причин сложившейся ситуации много, но главная – это отсутствие субъектности российского развития^[1], утрата культуры стратегического проектирования и как следствие недостаточное внимание к процессам стратегического целеполагания, а фактически игнорирование этих процессов.

У России не будет будущего, если не организовать процессы стратегического целеполагания на современных научных основаниях, с учетом специфики сложившихся реалий как в стране, так и в мировом сообществе. Эти процессы должны быть ориентированы на повышение благосостояния народа и национальную безопасность страны, а также гармонию субъектов развития и мирового сообщества в целом. Если этого не сделать в кратчайшие сроки, то долгосрочное отсутствие позитивного образа будущего страны повлечет за собой нарастание депрессии и вымирания народа. Страна будет вписана как ресурс в чужие стратегии развития и в конечном итоге потеряет суверенитет^[2].

При сложившейся в стране ситуации отсутствуют адекватные ответы на вопросы, необходимые для обеспечения процессов стратегического целеполагания:

– В каком состояние мы находимся, как оно соотносится со статьей Конституции Российской Федерации о социальном государстве?

– Куда мы идем, что строим?

– Какие у нас базовые ценности?

– Кто определяет видение будущего и пути его достижения, как участвует в этом общество и бизнес?

Как следствие, можно утверждать, что в стране отсутствует стратегическое целеполагание, ориентированное на ее развитие.

Те, кто берутся за стратегическое целеполагание, явно не способны или не хотят это делать. Более того, отдельные представители властной элиты либеральной ориентации открыто в СМИ заявляют, что народ не должен много знать, носителем знания необходимого для управления должна обладать исключительно властная элита, а народом нужно манипулировать. Такой подход является прямым нарушением Конституции Российской Федерации, согласно Статье 3: «Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ… Никто не может присваивать власть в Российской Федерации».

Согласно Статье 32: «Граждане Российской Федерации имеют право участвовать в управлении делами государства как непосредственно, так и через своих представителей».

В последние годы во всем мире явно проявляется тренд на становления правительств более прозрачными, эффективными и подотчетными обществу, чтобы они отвечали ожиданиям и потребностям общества. Принципиально важно, чтобы наличие прав общества на участие в управление было обеспечено возможностями реализации этих прав. Для реализации этих законных прав необходимо создание адекватных условий и механизмов для индивидуального и общественного участия в процессах управления и развития страной. Анализ российских реалий позволяет сделать вывод, что адекватные условия и действенные механизмы для обеспечения этих прав граждан и общества в стране не созданы. На практике типичны ситуации, когда граждане и общественные организации обоснованно пытаются повлиять на принимаемые решения, но сталкиваются с непреодолимыми препятствиями со стороны органов власти и управления. В результате чего возникают конфликтные ситуации, растет социальная напряженность и это перерастает в общегосударственную проблему.

Но дело не только в факте нарушения основного Закона, в связи с нарушением права общественного участия в процессах управления и развития, но также в том, что в век динамических трансформаций властная элита, какой бы мудрой она не была, не сможет обеспечить без поддержки общества необходимое качество и темпы развития. Только используя потенциал общества можно выстоять в гонке инноваций между странами и цивилизациями, в организации стратегического партнерства и гармонии мирового сообщества.

Основой для проблематизации сложившейся ситуации является фиксация базовых вызовов (препятствий, точек разрыва), через преодоление которых может осуществляться развитие. Нам представляется целесообразным зафиксировать следующие базовые вызовы в организации российского развития:

– бессубъектность российского развития;

– культ денег во всех сферах жизнедеятельности российского общества, власти и бизнеса;

– запредельный уровень коррупции;

– отсутствие прозрачности в механизмах стратегического проектирования;

– низкая компетентность госслужащих в стратегическом целеполагание и проектирование, фактически отсутствие таковой культуры;

– отсутствие доверия в системе «государство – общество – бизнес» и как следствие отсутствие консолидации в интересах российского развития;

– фактическое отстранение общества от проектирования будущего.

Для реагирования на эти вызовы целесообразна фиксация следующих исходных оснований для поиска адекватных ответов:

– вызовы имеют системный характер.

– проблема организации развития суперсложная и требует для решения системного реагирования, а не фрагментарного, как это имеет место быть.

– точкой опоры для реагирования на все виды вызовов является преодоление бессубъектности развития, организация сборки субъектов стратегического проектирования и стратегического аудита.

– организация сборки субъектов развития должна быть органично связана с процессами целеобразования и формирования стратегических компетенций.

– методологической и методической основой организации развития страны с активным общественным участием должен стать средовой подход – саморазвивающиеся полисубъектные (рефлексивно-активные) среды, адекватный современным представлениям постнеклассической научной рациональности.

В монографии проведен критический анализ состояния проблемы общественного участия в современных российских реалиях и рассмотрены потенциальные возможности и технологии общественного участия в саморазвивающихся полисубъектных (рефлексивно-активных) сред.

Монография предназначена для специалистов из гуманитарных, естественнонаучных и технических областей знания, ориентированных на проблемы общественного участия в управлении и развитии, для студентов и аспирантов, а также для широкой аудитории практиков управления.

Автор выражает глубокую благодарность своим учителям и наставникам В.А. Лефевру, В.Н. Садовскому, Г.П. Щедровицкому, В.П. Зинченко, А.В. Брушлинскому, Н.Н. Моисееву, В.С. Степину, В.А. Лекторскому. Автор благодарит коллег за участие в обсуждение проблем общественного участия в управлении страной и мировым сообществом: А.И. Агеева, А.А. Айгистова, В.И. Аршинова, В.Г. Буданова, И.А. Гундарова, К.К. Колина, Г.Б. Клейнера, Н.И. Лапина, А.В. Очирову, В.Н. Райкова, В.М. Розина, Б.Б. Славина, В.П. Шалаева.

1. Обобщенный анализ общественного участия в механизмах управления и развития России

1.1. Введение

Проблема перевода России на курс развития неразрывно связана с проблемой консолидации государства, бизнеса и общества в целом, с обеспечением общественного участия в управлении и развитии страной. Без формирования пространства доверия в межсекторных взаимодействиях, не получиться прорыв в будущее, не получиться организовать сборку субъектов развития, достигнуть гармонии и справедливости в отношениях с субъектами мирового сообщества.

В России на законодательном уровне закреплены возможности общественного участия в принятии управленческих решений на различных уровнях, однако недостаточно развиты механизмы и технологии, а также практически отсутствует заинтересованность в общественном участии либерально ориентированных представителей властной элиты.

В данном разделе проведен обобщенный критический анализ состояния общественного участия в управлении и развитии в России.

Для совершенствования механизмов общественного участия предлагается использование модели саморазвивающихся полисубъектных (рефлексивно-активных) сред. На основе постнеклассической кибернетики третьего порядка^[3].

1.2. Содержание понятия «Общественное участие», базовые формы и критерии оценки

1.2.1. К вопросу о понятии «Общественное участие»

Многообразие форм и технологий общественного участия является естественным, должно стимулироваться и поддерживаться государством. Принципиально важно отметить, что роль государства в этих процессах должна быть научно обоснованной и чрезвычайно мягкой. В ряде исследований показаны негативные последствия излишней институционализации форм общественного участия, которая иногда приводит к снижению активности институтов в защите интересов конкретных граждан и общества в целом.

В научной литературе имеет место разнообразие названий общественного участия (гражданское участие, социальное партнерство, социальные технологии, межсекторное взаимодействие и др.). На определение влияют доминанты социологического или

политологического подходов. В данной работе мы постараемся оставаться на позиции междисциплинарного подхода и учитывать все аспекты общественного участия в процессах управления и развития.

Близким к принимаемому нами в данной работе содержанию понятия общественное участие является данное К.В. Подъячевым определение гражданского участия: «Гражданское участие есть активность граждан и их объединений, направленная на влияние на процесс принятия решений структурами публичной власти, в целях реализации прав и интересов граждан или общего изменения социальной реальности»^[4].

Вместе с тем мы несколько шире подходим к пониманию «общественное участие» применительно к управленческой практике, где под участием понимается также сотрудничество индивида, социальной группы, населения с системой управления их включенность в систему управления и развития и становлением субъектом управления и развития.

В контексте проблематики управления можно выделить три подхода к рассмотрению «общественного участия». Эти подходы можно классифицировать в контексте представлений о научной рациональности (классика, неклассика, постнеклассика)^[5].

Классический подход, в основу которого положена парадигма управления «субъект – объект», а власть воспринимает индивидов и общество как объекты управления, объекты «подчинения». Власть берет на себя полномочия стратегического целеполагания, присваивая себе полностью полномочия общества на участие в определение своего будущего. Как следствие остро встает проблема легитимности власти, для обеспечения которой требуется использовать разнообразные механизмы манипулятивного и силового воздействия на общество. Власть является единоличным носителем социальной ответственности. В этих условиях «общественное участие» выражается в выполнение функций, задаваемых «правящим меньшинством». Этот подход опирался на философские концепции позитивизма, использовался представителями бихевиоризма, классической кибернетики (Н. Винер) и системного подхода в контексте классической научной рациональности.

Неклассический подход, в основу которого положена модель сотрудничества индивида (общества) и власти. Цели и ценности определяются в их взаимодействие. Индивиды рассматриваются как субъекты в парадигме отношений «субъект – субъект». Интересы индивидов и общественных структур учитываются в управление наряду с интересами власти. Сторонники этого подхода видят активного индивида, действующего осознано при поддержке этноса, класса, политической партии, частью которых он может выступать. Наиболее продвинутыми направлениями являются «теория открытого общества» К. Поппера и концепция «Устойчивого развития». Носителями социальной ответственности становятся индивиды (общество) и власть. В центре внимания этого подхода оказались активные взаимодействия представителей власти и общества, децентрализация управления. Важно отметить, что доминирующим субъектом управления продолжала оставаться властная элита. Этот подход в управленческом аспекте соответствует кибернетике второго порядка (Фон Ферстер)^[6].

Постнеклассический подход, в основу которого положена модель саморазвивающихся полисубъектных (рефлексивно-активных) сред. Индивиды и различные формы их организации наряду с представителями властных структур рассматриваются как равноправные субъекты саморазвивающейся среды (метасубъекта). При таком подходе происходит слияние субъекта и объекта в процессах самоорганизации и саморазвития. Этот подход находится на начальной стадии формирования, в управленческом аспекте он соответствует кибернетике третьего порядка (В.Е. Лепский)^[7].

1.2.2. Базовые формы общественного участия

Для выделения форм общественного участия могут использоваться разнообразные классификации. Рассмотрим два варианта классификации форм общественного участия. По основаниям (причинам) общественного участия и по собственно формам общественного участия.

Классификация форм общественного участия по основаниям включенности в нее граждан предложена J. Pretty^[8] в 1995 году и включает 7 уровней:

Манипулятивное участие. «Представители общественности» включаются в официальные комиссии, но они не избраны и не имеют реальных полномочий.

Пассивное участие. Людям сообщают готовое решение или то, что уже совершилось. Одностороннее информирование со стороны администрации или представителей проекта без выслушивания реакции.

Участие в консультациях: Внешние специалисты определяют вопросы, на которые люди должны отвечать, и формат консультаций, в которых они должны участвовать. Они же контролируют анализ и выводы. Процесс не позволяет участвовать в принятии решений.

Участие за вознаграждение: Люди участвуют своим трудом взамен за еду, деньги или иное материальное вознаграждение. Хотя это называют «участием», но люди не участвуют в распространении инноваций, когда заканчиваются материальные стимулы.

Функциональное участие: Участие рассматривается менеджерами проекта как средство достижения своих целей – сокращения расходов и пр. Такое участие может быть интерактивным и включать совместное принятие решений, но только после того, как основные решения уже приняты.

Интерактивное участие: Люди участвуют в совместном анализе проблем, выработке планов и формируют или улучшают местные организационные структуры для решения проблем. Участие рассматривается как право, а не как способ достижения целей проекта. Процесс основывается на междисциплинарных технологиях, которые позволяют достигать множественных целей и использовать процесс взаимного обучения. Поскольку группы включаются в принятие решений, они имеют реальное влияние.

Самомобилизация: Люди проявляют инициативу независимо от внешних организаций для того, чтобы изменить систему. Они контактируют с внешними организациями для того, чтобы получить ресурсы и технические рекомендации, но сами контролируют их распределение.

Таким образом, любую ситуацию можно охарактеризовать через низкий или высокий уровень участия. В России большинство граждан сталкивается только с процедурами манипулятивного типа, поэтому попытки внедрить процедуры с высоким уровнем участия наталкиваются на непонимание, сопротивление, социальную некомпетентность – как граждан, так и государственных или муниципальных служащих^[9].

Предлагаются разнообразные варианты классификации форм общественного участия с учетом собственно их форм организации ^[10]. Не претендуя на полноту, в данной работе мы будем использовать следующий вариант классификации:

– межсекторное социальное взаимодействие (партнерство);

– гражданский контроль и экспертиза;

– общественные консультативные структуры /ОКС/ при органах власти;

– общественные слушания;

– представительская демократия;

– политические партии;

– профсоюзы;

– социально-ориентированные НКО;

– социально-ориентированный бизнес;

– общественное участие в финансирование проектов;

– электронное общественное участие.

Прежде чем провести анализ базовых форм общественного участия в процессах управления и развития рассмотрим критерии их оценки.