Недетские сказки о смерти, сексе и конце света. Смыслы известных народных текстов – Ульяна Нижинская

Загонули, загонули семь-ту загадок.

Отгонули, отгонули семь-ту мудрёных.Если бы я была модной книжной блогеркой, поставила бы заголовок, вроде: «Что не так с Курочкой Рябой? Рассказываю!», "Колобок: жертва абьюза, суицидник или синдром бродяжничества?, «Вас обманывали: вся правда о Царевне и семи богатырях!» Но «Недетские сказки о смерти, сексе и конце света» заслуживают спокойного уважительного разговора, потому просто расскажу о книге .Все любят сказки. Не задаваясь вопросом о своем отношении к ним, книжники и не прочитавшие ни одной после детства, технари и гуманитарии, романтики и циники, верующие и атеисты; те, кто zа и те, кто против. Сказки из немногих вещей на свете, которые нас объединяют Даже пресловутое «что старому, то и малому» применительно к сказкам звучит не пренебрежительным соединением двух наименее социально-значимых возрастных групп, но мудростью предков, передаваемой в форме, какую способно воспринять чистое сознание для закладки основ.Книга Ульяны Нижинской о сказках в девяти (в лучших сказочных традициях) частях начинается главой «Из истории сказок», которая объясняет что они такое, когда возникли первые, как соотносятся с ними мифы, легенды, былины русской традиции. Кто, когда и как начинал изучение сказок и с какими трудностями сталкивались фольклористы: от недоверчивости к чужакам, которые что-то вызнают до представления сказителями грамотных крестьян, умевших бойко пересказать «Графа Монте-Кристо».Сказки о загробном мире, путешествием куда оказываются все сказки, где персонажем выступает Баба Яга, один из главных психопомпов (проводников на тот свет). Как зовут родственниц Яги у разных народов, что общего у них со змеиным родом. Почему ее избушка на курьих ногах (хотя иногда на козлиных рогах), как это связано с похоронными обычаями. Почему Яга говорит: «Фу, фу, чую, русским духом пахнет» – на самом деле здесь «русским» в значении «живым» и связано это с тем, что для мертвых запах жизни так же отвратителен, как нам смрад разложения плоти.Кстати о смраде, река Смородина, где на Калиновом мосту герой бьется со змеем, не имеют отношения в ягодам смородине и калине, но обозначают раскаленный от жара мост над рекой зловонной от гниющих мертвяков плоти. Кто такой Кащей, почему в его царстве – читай «загробном мире» так много золота, отчего его смерть помещена в такое множество животных и почему именно на конце иглы. И вот еще, что такое на самом деле летучий корабль, ремейком чудного советского мультика нас поразит в эти новогодние праздники неугомонный российский кинематограф.И вот еще одна вещь, которая всегда интересовала меня, почему: «И я там был, мед-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало»? Потому что нельзя ничего есть и пить в сказочном пространстве – загробном мире, чтобы самому там не остаться. Большой раздел книги посвящен Сказкам о мужской инициации. Почему героем часто становится лежащий на печи младший сын дурак? Потому что традиции майората – наследования старшим сыном, предшествовала более древняя традиция минората, по которой дом и хозяйство наследовал младший – старшим родители, пока еще были в силе, помогали отделиться и устроить свое хозяйство, а младшему надлежало заботиться о них в старости и ухаживать за погостом, тем поддерживая связь с духами предков. Именно они помогают ему пройти испытания геройской инициации.Чем были Мужские дома и откуда растут ноги сказок о девушке, живущей в лесу с семью гномами или семью богатырями (об этом ничего в «Морфологии волшебной сказки» Проппа и «Тысячеликом герое» Кэмпбела). Для чего названой сестрице нужно было пройти инициацию временной смертью. Что обозначали сказки об уколотом пальце и куда уходят корни сказки о Синей бороде. Откуда в сказках повторяющийся мотив двоеженства не полигамии, но женитьбе на другой, позабыв живую прежнюю жену.А какой была женская инициация, какая роль у куколок-воспитательниц, сколько и каких кукол девочка должна была сделать сама и что происходило с ними после ее замужества. Очаровала история первой куклы Кашки в рост котелка, в котором семилетняя девочка варила первую в своей жизни кашу с простейшим мнемоническим алгоритмом: «по живот крупы, по грудку воды, по головку кашки». Почему женская инициация содержит больше разнообразных заданий, чем мужская; что такое женские дома, кем были богатырицы русских сказок. А как в них отразились брачные обычаи, и сколько видов брака было у наших предков (два вполне легитимных, позже под влиянием церкви и государства остался нынешний моногамный союз).И вишенкой на торте – про что на самом деле сказка о Курочке-Рябе (вы не поверите, это апокалиптика). Вот как-то само-собой написалось девять абзацев, значит пора заканчивать, но вы не будете разочарованы, если прочтете или послушаете эту книгу, читает Лилия Власова отлично.

Умеют же некоторые писать рецензии так, что запихиваешь книжку в список чтения и волосы назад мчишься ее читать. Чего не скажешь, к сожалению, об авторе «Недетских сказок». Обещает она ни много ни мало: разъяснить подлинный смысл сказок и показать стоящие за сказочными сюжетами жуткие исторические реалии.Тон автором берется самый сказочный и повествовательный, отчего рождаются фразы типа «норушка помогает падчерице не попасться косолапому». Восклицательные знаки автор отмеряет читателю щедрой мерой, по три-четыре на страницу. Рассыпанные по книге qr-коды ведут не только к иллюстрациям, которые можно было бы и привести в ней, но и на уютненький и камерный канал Царевна, где автор словами через рот продолжает продолжать.Но если читатель не будет мелочным, как я (не будь же мелочным, дорогой читатель), он все равно от этой книги удовольствия не получит и ничего нового не узнает. Потому что это компиляция из «Исторических корней волшебной сказки В. Я. Проппа,»Золотой ветви" Дж. Фрэзера и «Обрядов перехода» А. Ван Геннепа. От себя автор привносит однозначное утверждение о существовании матриархата, народную этимологию и ссылки на академика Рыбакова, который несмотря на свой вклад в археологию, печально знаменит вольным обращением с источниками и произвольной интерпретацией фактов. Все вместе делает эту книгу едва ли пригодной для критически мыслящего читателя. Разве что сноски хороши, из сносок можно составить приличную библиографию. Что ж, по усам текло, а в рот не попало.

Ульяна Нижинская прочитала Фрэзера и Проппа и пересказала их идеи. Кроме того, она изучила примерно миллион сказок, которые осилить дано не каждому. Всё это пошло книге в плюс, за это ей большое спасибо. В целом получилось хорошо, я даже посмотрел кое-какие материалы, на которые автор ссылается с помощью qr-кодов.Однако были у неё и какие-то сомнительные источники из интернета, они меня насторожили.«9 февраля 1614 года государев бахарь Клим Орефин получил 4 арш. сукна английского зелёного»Фраза взята в кавычки, т.е. выдаётся за цитату, однако очевидно, что во времена Михаила Фёдоровича 1614 года в документе быть не может. Должна быть какая-то дата от сотворения мира. Значит, это не цитата… а что?Ещё хуже вот это:А каменный хлеб, железная обувь и посох – предметы, которые древние клали покойнику при захоронении.Эту идею Ульяна Нижинская повторила как минимум дважды, т.е. она в ней уверена. Интересно было бы знать источник данных. Я постоянно читаю новости археологии и никогда не видел, чтобы подобные предметы были обнаружены в могиле.А вот это откуда?Потомки греков и воинственных скифов, сарматы были кочевниками, они жили с IV века до н. э. по I век н. э., заселяя степную полосу Евразии от Дуная до Аральского моряМожет быть, сарматы и были потомками греков, но сильно сомневаюсь.Ну и фразу «учёные доказали» могу вытерпеть только в контексте математики. Учёные из любой другой области, может быть, высказали гипотезу. Но в процессе чтения постоянно возникало подозрение, что это, скорее, «какие-то люди придумали».

В связи с этим вопрос: насколько эта книга о сказках сама представляет собой сказку? Не знаю ответа.Ещё Ульяне Нижинской надо бы подарить калькулятор:Сказка Пушкина о мёртвой царевне и семи богатырях чрезвычайно похожа на «Белоснежку и семь гномов» братьев Гримм. Некоторые даже считают, что Александр Сергеевич вдохновился немецкой историей, поскольку «Мёртвую царевну…» он сочинил спустя больше века после выхода на свет «Белоснежки…».[314]

[Сноска [314] гласит: «Гриммовская „Белоснежка“ вышла в печать в 1812 году А Пушкин сочинил „Сказку о мёртвой царевне…“ лишь в 1833 году (прим. авт.).»]1833-1812 = 21, а не больше века.А как вам вот это?Но наука не стоит на месте, и в нынешнее время учёные доказали, что данный сюжет гораздо древнее, чем греческая поэма XVIII века до н. э.Это написано об «Одиссее». Очень может быть, что Гомер жил во II тысячелетии до н.э., но всё же не в минус XVIII веке…Несмотря на то, что многое из рассказанного представляет собой гипотезы и домыслы, книга мне понравилась. Даже если некоторые идеи неверны, они интересны, остроумны и часто неожиданны. Вот, например:В одной русской волшебной сказке Сибири жених сватается к невесте. Да девица та оказывается не скромницей-тихоней, а своевольной грозной воительницей: «И сказала богатырь-девка жениху своему: “У меня порядок такой: если кто меня пересилит, тот и возьмёт меня замуж. Сидят девяносто девять у меня в тюрьме, если ты не пересилишь – сотый будешь сидеть”».

[…]

Тот и давай её лупить, так отдул, что еле шевелится и говорит она ему: “Возми меня замуж”.Краюшкина Т. В. Мир семейных отношений в русских народных волшебных сказках. – Владивосток: Дальнаука, 2005. – С. 23,24.Высокие отношения, скрепы так и выпирают из текста :)))Но больше всех понравилась апокалиптическая интерпретация «Курочки Рябы» в самом конце книги. Для тех, кто не дочитает, вот видеоспойлер от самой Ульяны Нижинской:09:03 Видим историю, полную глубокого таинственного смысла, особенно по сравнению с бессмыслицей, которую сочинил Ушинский и которую все мы знаем близко к тексту с раннего детства.В общем, книга забавная. Почитать её стоит, но только не надо принимать всё близко к сердцу. Что-то, вероятно, было так, как рассказано, что-то просто сконструировано на основании более или менее правдоподобных догадок. Что ни говори, а у большинства предложенных интерпретаций основания те довольно зыбки, даже если освящены именами Фрэреза и Проппа. Реальных знаний для формулировки таких теорий на сегодня мало, да и в будущем учёные едва ли смогут что-нибудь убедительно «доказать».