Ульяна Гринь
Няня для дракоши
Некс фыркнул на него самым натуральным образом, так что облачко пара вырвалось из пасти. Я изумлённо глянула на ящера, потом дыхнула сама. Ничего. Не может быть, чтобы дома было настолько холодно! Что за чудеса? Лютый пи…, то есть новый поворот, снова выглянул из-за угла, мерзко хихикая. Теперь у меня не только слуховые, но и зрительные галлюцинации! Прелестно…
– Эх, дети мои, ваша Маша двинулась умом, – вздохнула я, подвигая Нексу и Пашке по кусочку яблока. Попугай схватил свой, утащил подальше от ящера и сказал, чавкая:
– Машка дурик.
– Точно-точно, я дурик, – кивнула печально.
Со двора раздалось громкое «р-р-рав» Малыша. Ох, кто это ко мне пожаловал? Москвич так встречал только знакомых, на незнакомых лаял долго и сердито. Выйдя на террасу и выглянув в окошко, я улыбнулась. Соседка, тётя Лида. Ну, хотя бы без Люсьенчика пришла. Карликовому пуделю, капризному и своенравному, требовалась стрижка каждые три месяца. Вопреки здравому смыслу, я всегда стригла Люсьена бесплатно, а за это тётя Лида присматривала за моими зверятами в те дни, когда я ездила в город с ночёвкой. У соседки был и ключ от моего дома, достаточно было послать ей смс-ку и сказать, что я уезжаю на несколько дней.
– Тётя Лида, здрасьте! – открыв дверь, сказала я соседке. – Что случилось?
– Машенька, здравствуй, дорогая! – высоким голосом, запыхавшись, ответила та, открывая калитку. – Да вот внуков привезли на неделю, пока у них каникулы, хотела им пирожков напечь, хватилась – а яйца-то кончились! Я в магазин – а там переучёт! Я к Лизавете – а она как раз продала последние этим городским из дома у сельсовета! Так я к тебе. Может, у тебя найдётся десяток?
Со смехом я накинула платок на голову и, сунув ноги в валенки, вышла на крыльцо:
– Найдётся, сейчас свеженьких насобираем. А вы заходите пока в дом.
– Да я на минуточку буквально! И так оставила мальчишек с Люсьенчиком одних, ещё набедокурят там!
– Ну, тогда я быстренько.
Нырнув в курятник, я ногой подвинула пару курочек и насобирала в карманы кофты десяток ещё тёплых, испачканных засохшим помётом, с прилипшими перьями бежевых яиц, вернулась во двор.
– Вот, тётя Лида, забирайте.
– Маш, сколько с меня-то? – загружая яйца в авоську из каких-то давних, ещё советских времён, озаботилась соседка. А я махнула рукой:
– Ну, какие счёты между соседями! Мне, кстати, наверное, придётся уехать на несколько дней, вы же присмотрите за зоопарком?
– Присмотрю, Машенька, конечно, присмотрю! И погуляю, и покормлю, и с попугаем поболтаю, – легко согласилась тётя Лида.
– Спасибо, спасибо!
Я и правда думала съездить в город с Нексом, в зоопарк. Может, там знают, какой он породы. Может, подскажут, чем кормить, чтобы не уморить. Да и вообще. Я люблю ясность. А вдруг кто-то потерял моего найдёныша, ищет теперь, скучает по нему? Я бы скучала. Привязалась к этому малышу до глубины души. Да и он ко мне.
Проводив соседку за калитку, я вернулась в дом. Там, как всегда, царила идиллия. Глаша рычала на Цезаря, который носился кругами за Нексом, а тот, словно издеваясь, убегал от чихуашки, помахивая толстым хвостиком в миллиметре от щёлкающих крохотных челюстей. Пашка – как без Пашки! – профессионально комментировал с высоты шкафчика:
– Лево! Право! Ату его! Цезарь, фас! Некс дурик! Глаша дурик! Цезарь дурик, ату!
– А ну! – грозным голосом призвала я к порядку зверьё моё. Некс, скользнув прямо перед носом Цезаря, ловко вскарабкался по моим ногам и куртке на грудь, цепляясь когтями за платок, дохнул в лицо совсем не животным, свежим и яблочным дыханием, а раздвоенный язычок облизал щёку.
– Ты ж мой маленький! – расчувствовалась я, осторожно прижимая ящера к себе. Осторожно – чтобы не раздавить, я просто не знала, как с ним обращаться. Те ящерицы, которых я видела раньше, в руки давались неохотно, зажимались, будто я собиралась их съесть, и замирали. А Некс ластится. И даже иногда заползает под кофту, греется от тела. Такой беззащитный, хотя и большой, когтистый, зубастый, рогатый…
«Ррав-ррав-ав-ав».
– Да что ж такое? – вздохнула я. – Кто опять пришёл?
Малыш уже не лаял, он рявкал – злобно и громко. Я подошла к окну и подняла брови:
– Ни фига себе!
Перед калиткой стояла блестящая чёрная машина – огромная, как танк, а во двор собирался войти мужчина в тёмном пальто. Красивый, просто обалденно красивый мужчина. Темноволосый, высокий, с точёными чертами лица и пронзительными, практически чёрными глазами. Ко мне? Такие гости? Интересно, что ему понадобилось? Возможно, просто заблудился?
Глава 3. Сумасшествие близко
Малыш разрывался от ярости. Он никогда так себя не вёл, даже с незнакомцами! Эта собака всегда была олицетворением флегмы и собственного достоинства, а тут… Ну прямо из себя выходит, чуть из шкуры не выпрыгивает!
Запахнув куртку на груди, чтобы спрятать Некса, я выглянула во двор и прикрикнула на собаку:
– Малыш, фу!
А потом улыбнулась приветливо незнакомцу:
– Добрый день. Вы ко мне? Заходите, не бойтесь, он не укусит.
Мужчина открыл калитку, проходя на дорожку, повёл рукой в сторону собаки:
– Я не боюсь. И думаю, что к вам.
Он прошёл мимо враз замолчавшего Малыша и поднялся на крыльцо. Странные мягкие сапоги на очень тонкой подошве скрипнули легонько, а я смотрела на них и думала, что не к добру. Вот не к добру, и всё тут!
– У вас кошка или собака? – спросила я, стараясь всё же быть приветливой. Мужчина непонимающе прищурился. Пришлось объяснить: – Ну, стрижка собаки или кошки? Вы же по объявлению?
– Нет. Я не за этим.
Он прошёл в кухню, бесцеремонно перешагнув через описавшегося Цезаря, и встал перед Глашей. Та словно изумилась в первый момент, а потом села, вытянувшись, как солдат перед генералом. Мужчина раздул ноздри и спросил ледяным тоном:
– Ну, и где он?
– Кто? – удивилась я.
– Я не вам, – бросил он и снова спросил у питбулихи: – Фирис, где принц?
Ну конечно! Пришлый незнакомец разговаривает с питбулихой о принце. Правильно. Глюки продолжаются.
– Простите, я не совсем понимаю, что вам надо, – твёрдым голосом произнесла я. – Вы кто?
Тут из-под куртки показалась мордочка Некса, и ящер пискнул:
– Советник.
– Что?!
Я глянула на ящера, потом на мужчину. На меня уставились тёмные глаза, словно обведённые чёрным карандашом, и незнакомец воскликнул, обращаясь к Нексу:
– Ваше высочество! Что за поведение?! Немедленно оставьте эту… этого… человека!
Ящер вздохнул, совсем как ребёнок, и медленно скользнул вниз, перебирая коготками по кофте. Но на полпути передумал и снова залез на прежнее место. Раскрыл пасть и высунул язык, словно дразнясь. Незнакомец вздохнул, качая головой, и сказал мне:
– Я забираю его.
– С какого перепоя? – насторожилась я. Впрочем, насторожиться надо было ещё раньше, но сейчас прямо как что-то стукнуло в голову: Машка, аларм! Грядёт тот самый пи… поворот, который дышит мне в спину с появления Глафиры в доме. Надо отступать. К печке, там есть кочерга.
Мужчина провёл рукой перед собой, словно протирая воздух между нами, и я сглотнула. Сумасшедший… Как же мне повезло! Но Некса я не отдам, пусть даже не мечтает! И даже покрепче прижала ящерицу к себе. А незнакомец нахмурился, что-то пробормотал. Отступил. Глафира приблизилась к нему, присела у ноги, посмотрела преданным взглядом. Ну с ума сойти! Питбулиха прямо стелется перед ним! С чего бы это?
Кочерга удобно легла в руку.
– Его высочество наследный принц империи Эридан должен быть дома, – сверкнул глазами мужчина.
– Какой ещё принц какой ещё империи? – а я тоже умею глазки делать большие и страшные! – Если это ваша ящерица, предъявите бумаги. И вообще, даже если собака с вами собралась идти, ящерица не хочет! Как её зовут?
– Его, – мужчина даже задохнулся от негодования, – зовут Атахавиринекс Итакийский из рода Великих Южных Огневых Драконов, его высочество наследный принц империи Эридан!
– Ага, а меня – Елизавета Английская, королева, вторая по порядковому номеру, – язвительно ответила я. – Давайте серьёзнее!
– Девушка, я очень серьёзен.
– Хорошо, а вас как звать? – я перехватила кочергу чуть повыше. Глафира заворчала, подходя, и зубами взяла железяку из моей руки. Перед таким поведением собаки я даже растерялась. Да что ж такое? Кого должна защищать эта неблагодарная?
– Меня зовут, – он выпрямился и задрал идеально выбритый подбородок, – Эвиксандори Велейский из рода Огневых Драконов, первый советник его величества императора Рандаверилокурта Итакийского Эриданского!
– Господи… У вас язык не заплетается? Сколько титулов, – пробормотала я. – Попроще давайте.
– Люди… – с некоторым презрением в голосе ответил советник. – Проще некуда: я советник императора, это принц, сын императора. Мы драконы, живём в мире драконов, и сейчас мы уйдём в мир драконов. Так понятнее?
Я кивнула. Драконы, ога. Дважды. Хотя мой Некс как раз похож на дракона, но не вот этот вот… хлыщ. Поэтому я с сомнением глянула на советника и покачала головой:
– Что-то вы не очень… драконисто выглядите. У Некса вон рога и крылья. А у вас? Не выросли?
Он обжёг меня ледяным взглядом (а ещё огненный – по его словам!) и принялся освобождаться от пальто. Опаньки, меня ждёт особенный стриптиз? И кочергу противная Глашка отобрала. Хоть бы Пашка защитил – когтями в лицо, например, – так нет, сидит на шкафу и помалкивает, будто его вообще ничего тут не касается. А потом будет подлизываться!
Советник аккуратно положил пальто на спинку стула и снова повернулся ко мне. На его лице словно щербинки показались. Странные, подозрительно похожие на… чешуйки, как у Некса! Скулы с висками, щёки, лоб, подбородок оказались покрыты змеиной (или драконьей) кожей. На лбу между волос выросли небольшие тупые рожки, а за спиной раскрылись широкие кожистые крылья, натянутые на костистые выросты, из которых торчали острые когти.
Ой ё…
Некс зашевелился и пыхнул паром в сторону советника, который сейчас был очень похож на дракона. И запищал тоненько:
– Не пойду домой!
Я даже головой встряхнула. Ящер умеет говорить? Незнакомец вырастил крылья? Я сплю и вижу сон? А, ну да, надо ущипнуть себя.
Так и сделала. И, походу, перестаралась, от души щипнула, так заболело, что я всхлипнула. Теперь синяк останется. Значит, не сон. Но драконов не бывает! Или бывают? Что он там говорил? Другой мир… Так, Машка, захлопни варежку. Нечего тут всяким рептилоидам показывать своё удивление!
– Симпатично, – кивнула я, старательно изображая на лице весёлую улыбку. – А почему вы всё время так не ходите? Скрываетесь?
– Это парадное воплощение, – с достоинством ответил советник. – А вот это будничное.
Крылья исчезли, рожки втянулись, чешуйки растворились. Передо мной снова стоял обычный, хоть и очень красивый мужчина. Прямо вот влюбилась бы, если бы он тут стриптиз с крыльями не показывал. Но Некса отдавать всё равно не хотелось. Ведь как-то же ящер оказался в нашем мире, в лесу, один, на морозе. Значит, или убежал, или его выбросили. В любом случае, в том, драконьем мире ему грозит опасность. А я не для того выходила малыша, чтобы отдать на растерзание.
– Ладно… Но Некса я вам всё равно не отдам.
– Я сам заберу, – с милой улыбочкой пообещал советник. Некс высунулся из-под кофты и натуральным образом зашипел, выпуская пар. Интересно, какими полномочиями обладает этот хлыщ?
– Не думаю, что у вас есть достаточно власти, чтобы тащить куда-то императорского наследника против его воли.
Из выреза кофты послышался злорадный смешок. По крайней мере, мне так показалось. Принц или не принц, мистер Некс у нас, оказывается, вредный. А я оказалась права, потому что советник с непроизносимым именем слегка стушевался и сказал быстро:
– Наследнику необходимо вернуться в империю. Это приказ вашего венценосного отца, ваше высочество!
Некс фыркнул и снова подал голос:
– С ней!
– Что «с ней»? – снова нахмурился советник.
– Вернусь с ней.
– Что?! – хором удивились мы с мужчиной, а Пашка откликнулся со шкафчика:
– Машка дракон! Некс дурик!
Советник бросил взгляд на попугая, и тот сник, словно корова была не его. Незнакомец сказал негромко:
– Ваше высочество, вашему венценосному отцу это не понравится. Человек в нашем мире? Это недопустимо.
– Интересно, почему это? – во мне сразу вскипело негодование. – Что за расизм такой! Чем вам люди не угодили?
Дракон раздул ноздри и чуть не вспыхнул изнутри, но взял себя в руки. Вдохнул, выдохнул и улыбнулся:
– Я могу присесть?
Жестом я пригласила его к столу. Пашка снова встрял:
– Яблочко будешь?
– Потом, – махнула я на него рукой и снова взглянула на советника. Некс поудобнее устроился под кофтой, царапая коготками. Эх, остричь надо бы.
– Видите ли, Елизавета Английская, королева, вторая по порядковому номеру…
– Это была шутка. Меня зовут Маша.
Мужчина икнул от неожиданности:
– М-маша? И всё?
Эк его скривило! Чем ему моё имя не угодило?
– Ма-а-ашенька, хорошая Ма-а-ашенька, – почти шёпотом проворковал Пашка, распустив крылья. Глаша подняла морду вверх и как-то так рявкнула, что мне послышалось явственное: «Заткнись!» Попугай, видимо, тоже понял, потому что чирикнул, как волнистик, и обиженно ушёл к стенке.
– Ладно, допустим, – советник побарабанил пальцами по столу. – Видите ли, Маша, в нашем мире никогда не любили людей. Из вашего мира.
– А почему?
– Спросите что-нибудь попроще, – он пожал плечами. – У нас служат оборотни и мицелиусы. Редко, но к нам попадают представители других рас, а вот люди – практически никогда.
– А как попадают? – меня отчего-то заинтересовал этот вопрос. Книжки про попаданок мы читали взахлёб в детдоме, но никогда не верили в эти сказки. Нет, верили в принцев, а помладше были – в родителей, которые когда-нибудь обязательно заберут нас всех. Не родные, так приёмные. У меня родных не было, меня нашли на пороге. В субботу, поэтому и фамилию дали – Субботина. А имя я получила по святцам. Так нянечки развлекались.
– Попадают через тонкую оболочку, разумеется.
– Вам-то “разумеется”, а мне непонятно. Какая такая оболочка?
– Виуз, я же говорил, люди. Эти люди…
Советник тяжко вздохнул, а на его лице я прочитала досаду от человеческой тупости. Однако пропускать подобные высказывания мимо ушей я научилась уже давно. На обиженных воду возят, а я предпочитаю ездить верхом. Поэтому, придержав моего «младенца» Некса, присела напротив советника и постучала пальцем по столу:
– Про оболочку, пожалуйста.
– Хорошо… Если хотите, миров много. Они все одинаковые, почти. Нанизаны, будто бусины на шнурок, только плотнее. Соприкасаются, но проникнуть друг в друга не могут, так как окружены энергетической оболочкой, препятствующей этому. В некоторых местах эта оболочка тоньше, чем положено, поэтому при достаточном нажиме можно случайно или намеренно проникнуть в другой мир. Вы понимаете?
– Я понимаю. Почему люди к вам попадают так редко?
– Я могу только строить предположения, и, как вы понимаете, благочестивая Маша, все они лишь из области теории.
Дракон вздохнул:
– Возможно, эта оболочка вокруг вашего мира слишком толстая. Либо у людей не хватает силы проникнуть сквозь неё. Либо вы промахиваетесь мирами. Что толку с моих догадок? К тому же его величество император Рандаверилокурт не жалует людей. Он никогда не согласится принять вас в своём замке.
– Без неё не вернусь! – снова высунул мордочку из моей кофты Некс.
Вот. И точка. Что за выкрутасы? Я склонила голову и тихо отругала ящера:
– Во-первых, при человеке не говорят «он», «она», а называют по имени. А во-вторых, с чего ты решил, что я пойду куда-то там в ваши тонкие оболочки?
Некс со вздохом спрятал рыльце мне под мышку, щекоча, а советник резко встал:
– Я не собираюсь терпеть капризы, ваше высочество! Вам необходимо вернуться домой.
– Так, стоп! – я тоже встала. Где моя кочерга, блин? – Вы отдаёте себе отчёт в том, что наследник вашего императора оказался в чужом мире и мог умереть один в лесу? Вы понимаете, что где-то есть пробел либо в воспитании, либо в присмотре за ним? Я никуда его не отпущу, даже и не мечтайте!
Глафира заворчала на меня, как будто угрожая. Советник опустил взгляд на собаку, и та заткнулась, свесив голову к лапам. Я, кажется, начинала кое-что понимать. Питбулиха не собака. То есть она, конечно, собака, но не из нашего мира. Там, у драконов, она наверняка охраняла наследника. Прелестно! Она не уследила, а на меня рычит. Я-то, кстати, сделала всё, что было в моих силах, чтобы спасти дракошу! И сейчас сделаю. Пока Некс прячется под моей кофтой, он в безопасности.
Мужчина тяжело вздохнул и произнёс:
– Хорошо, под мою ответственность.
– Что – хорошо? Что – под вашу ответственность?
– Вы отправитесь с его императорским высочеством в Эридан.
– В качестве кого, пардон?
– В качестве… скажем, няни.
– Эм-м… Но я же всегда смогу вернуться? – решила уточнить на всякий случай.
– Разумеется. Через тонкую оболочку можно проходить в обе стороны, особенно когда знаешь её месторасположение.
Этот его снисходительный тон прямо бесил. Сноб недобитый! Интересно, откуда мне знать принцип работы этих тонких (то-о-оненьких) оболочек, если я узнала о них, как и о мире драконов, лишь пятнадцать минут назад? И вообще – я что, уже согласилась? Я готова пойти в другой мир? А вдруг… Вдруг оттуда не возвращаются?
Так, тихо, Машка, не паникуй! Ходят же эти драконы туда-сюда, рога отращивают, крыльями трясут. А мне что, нельзя? Можно. А когда ещё шанс представится? Родителей не дождалась, принца ждать – тоже не вариант: как он меня в этом захолустье найдёт? Зато посмотрю на новый для меня мир. Интересно же! А если не понравится – вернусь. Вот только удостоверюсь, что Некс в безопасности, и вернусь.
– Ладно, – ответила я. – Сейчас, только собакам соберу вещи.
– Что, простите?
Дракон смотрел на меня удивлённо. А я нахмурилась:
– Что такого сказала-то? Я согласна ехать, идти, лететь – как вы там передвигаетесь?
– Какие вещи, какие собаки?
– Мои собаки! А что вы думали, я их здесь оставлю? И Пашку взять надо: кто с ним будет разговаривать?
– Благочестивая Маша, – выдохнул дракон с непроизносимым именем, и отчего-то сразу стало ясно, что с нервишками у советника императора совсем плохо. – Вы не считаете это чрезмерной наглостью?
– Конечно нет! Я очень ответственно отношусь к своим животным. Кошек с собой не потащу, так и быть, за ними тётя Лида присмотрит. Птичек тоже: им лучше в клетках на насиженном месте. Но собак и Пашку я здесь не оставлю. Спорить будем или вам показать выход?
Спорить дракону хотелось жутко – по холёному лицу видно было, но Некс крепко держался за мою кофту лапками и отпускать не собирался. Самый настоящий наследник престола – упрямый и дерзкий. Интересно, папе-императору он так же дерзит?
– Хор-р-рош-ш-шо, – не то прорычал, не то прошипел советник. – Берите кого хотите. Но извольте мне указать, кого вы забираете.
– А что?
– Животные плохо переносят перемещение через энергетическую оболочку. У них не хватает интеллекта. Поэтому мы их помещаем в обволакивающие капсулы.
– Какие-какие капсулы? – я даже лоб наморщила, пытаясь представить, как попугая обволакивают чем-то вроде желе. А советник снова высокомерно глянул на меня сверху вниз:
– Обволакивающие. Интеллектом. Капсулы. Ещё вопросы?
– Вопросов нет. Пойду соберу свои вещи.
Я направилась было к комнате, но была остановлена холодным тоном дракона:
– Они вам не понадобятся.
– Это почему ещё? – я резко развернулась, подозрительно глядя на него.
– Не думаете ли вы, благочестивая Маша, что будете одеваться… вот так?!
Как так-то? Я опустила взгляд на свои кофту и джинсы: что такого-то? Не выходные, конечно, но вполне себе приличные.
– У нас в империи совсем другая… гхм… мода.
– Так а мне теперь что делать?
– Вам будет предоставлен гардероб.
Как он не подавился при этих словах – загадка прямо. Аж посинел от натуги. Наверное, думал, за чей счёт будет меня одевать. Ну, это уже не мои проблемы. Налегке так налегке, мне не привыкать. Из детдома сюда с одним чемоданчиком приехала.
– Но собакам я всё-таки соберу. Вдруг у вас в империи… гхм… мисок нет!
– Попрошу вас не позволять себе подобных высказываний о моей империи!
– А что, есть миски? – деланно удивилась я. – А поводки с ошейниками?
– Нашим… гхм… домашним питомцам не требуются ограничители свободы, – снова задрал нос советник. Боже, надеюсь, он не женат, иначе бедная его жена!
– А моим требуются. Пашка, игрушку твою любимую берём?
Попугай появился из глубины надшкафного пространства и смерил меня выпуклым глазом. Потом буркнул вредным голосом:
– Яблочка дай! Яблочка!
– О! Кстати! У вас в… гхм… прекрасной империи имеются яблочки? – высунулась я из-за двери с Пашкиной пластиковой курочкой, исклёванной и изгрызенной. Взгляд советника сказал мне ясно: «Лучше по империям не шляться». Но я же уже настроилась! Поэтому спросила у Некса тихонечко:
– У вас яблочки есть или стоит взять мешок?
– Есть, – пискнул ящер.
– Ну и хорошо! – усмехнулась я, а потом повысила голос: – Хорошо, говорю, что есть яблочки! Ну что, мы идём?
