Алеся Троицкая
Между мирами, или Поцелуй для дракона
Внезапный звонок в дверь заставил меня подскочить. Сердце зашлось в бешеном ритме, в ушах застучала кровь. Неужели это он? Тот самый воин, преследующий меня во снах? Пришел по мою душу, чтобы покарать неведомо за что?
Ноги стали ватными, во рту пересохло. Каждый шаг к двери давался с трудом, будто я брела через зыбучие пески. В голове пульсировала единственная мысль – только бы это была не он, только бы все оказалось глупой игрой воображения…
Когда в глазке мелькнула копна каштановых кудрей, я чуть не рухнула на колени от облегчения. Лора! Ну конечно, кто же еще! Вот дурочка, накрутила себя на пустом месте.
Подруга ворвалась в квартиру вихрем жизнелюбия и красок. Ее звонкий голос, веселый смех, яркие пакеты с нарядами враз заполнили унылое пространство, вытесняя серость и тоску. Даже воздух, казалось, задрожал от пряных ароматов сандала и розы.
Я невольно заулыбалась, глядя на Лору. Ее неукротимая энергия всегда действовала на меня как глоток свежего воздуха. Она будто светилась изнутри – озорная, дерзкая, сияющая. Рядом с ней хотелось расправить плечи, вскинуть подбородок и улыбнуться миру.
Когда подруга вытащила из недр пакетов белоснежное платье, у меня буквально отвисла челюсть. Это великолепие – для меня? Да я в жизни не носила ничего подобного! Тончайший шелк струился меж пальцев, прохладно льнул к коже. Золотое шитье искрилось и переливалось, слепило глаза.
– Лора, ты с ума сошла! Я не могу… – начала было я, но подруга и слушать не желала. В голубых глазах полыхнул знакомый огонек азарта:
– Еще как можешь, Лив! И не просто можешь – ты обязана это сделать! Поверь, сегодня от тебя глаз не смогут отвести. Никто не устоит перед чарами Клеопатры!
Клеопатра… Ну уж нет! Меньше всего мне сейчас хотелось превращаться в легендарную царицу, известную своей красотой и коварством. Не тогда, когда мысли скачут как бешеные белки, а сердце сжимается от дурных предчувствий.
Видимо, мои сомнения отразились на лице. Лора приобняла меня, ласково заглянула в глаза. В ее голосе зазвучали теплые, убеждающие нотки:
– Лив, солнышко, хватит хандрить. Я же вижу, ты сама не своя в последнее время, – Лора с тревогой вглядывалась в мое лицо, будто пытаясь разгадать терзающие меня тайны. – Бледная, молчаливая, взгляд потухший. Того гляди растаешь как свечка! Нельзя столько времени сидеть взаперти, копаясь в пыльных книгах.
Подруга была права. С каждым днем я все больше походила на призрака – бесплотного, зыбкого, застрявшего меж двух миров. Страхи и видения высасывали из меня жизненные силы, оставляя лишь бледную тень прежней Оливии.
Я устало потерла виски. В голове будто свинцовый шар катался, мысли разбегались как напуганные тараканы. Хотелось забиться в угол, укрыться с головой одеялом и больше никогда не высовываться.
– Может, ну ее, эту вечеринку? – я жалобно заломила брови. – Посидим дома, закажем пиццу, посмотрим какой-нибудь ромком…
– Еще чего! – фыркнула Лора, сверкнув глазами. – Никаких пицц и слезливых мелодрам! Нам нужен праздник, Лив. Волшебство! Искрящееся безумие! И мы его заслужили, черт возьми!
С этими словами подруга начала выкладывать на диван сверкающие побрякушки. Диадема в виде кобры тускло мерцала древним золотом, массивные браслеты позвякивали на запястьях. Широкий пояс, собранный из металлических пластин, холодил пальцы.
Я невольно залюбовалась игрой света на гладких поверхностях. Изгибы змеиного тела на диадеме завораживали, притягивали взгляд. Почти как тогда, во сне…
Тряхнув головой, я усилием воли отогнала непрошеные видения. Нет уж, хватит! Пора возвращаться к реальности. К солнечному свету, звонкому смеху, безудержному веселью. В конце концов, разве не об этом я мечтала, корпя над древними фолиантами? Раскрыть тайну, изменить свою жизнь?
Возможно, сегодняшний вечер станет первым шагом в нужном направлении. Поворотной точкой, с которой начнется новый отсчет. И упускать такой шанс было бы верхом глупости.
– Ладно, – я решительно поднялась, отряхивая с колен невидимые пылинки. – Ты победила, искусительница. Нарядимся по последней египетской моде, закатимся на вечеринку. Но! – я для пущей важности подняла палец. – Только на один вечер! И никаких знакомств!
Лора радостно взвизгнула и, подхватив ворох тканей, унеслась в спальню. Ее энтузиазм и предвкушение были почти осязаемы, плотным коконом окутывали со всех сторон. Даже воздух, казалось, звенел от едва сдерживаемого ликования.
Я осталась одна посреди комнаты. Затаив дыхание, прислушалась к себе. В груди теплилось робкое, почти неощутимое чувство. Трепетное, как крылья бабочки. Я не сразу смогла подобрать ему название.
Надежда. Смутная, призрачная надежда на то, что этот вечер станет особенным. Что мои сны, кошмары, тревожные предчувствия – все это неспроста. Что я стою на пороге чего-то грандиозного, способного перевернуть мою жизнь.
Губы невольно расплылись в улыбке. Впервые за долгое время мне захотелось запеть, закружиться в вихре танца. Ощутить вкус бесшабашного веселья на кончике языка.
Мой взгляд упал на позабытую книгу. Старинный фолиант лежал на полу, распахнутый на странице с искусной гравюрой. Дракон, вычерченный углем и золотом, грозно взирал со страницы, словно пытался предостеречь. Или сказать нечто важное?
"Dracones esse", – гласила надпись на латыни. Драконы существуют.
Сглотнув вязкую слюну, я отвернулась. Сегодня было не время для мрачных дум и пугающих знамений. В конце концов, даже хранительницам древностей иногда нужно забывать о пыльных легендах и окунаться в волшебство момента. Искать чудеса не в книгах – в жизни.
И этот вечер обещал стать незабываемым. В этом я почему-то не сомневалась.
Час спустя две ослепительные девушки, сверкая драгоценностями и лукавыми улыбками, покинули мою тихую квартирку. Каблучки зацокали по асфальту, шелковые туники озорно развевались на ветру. А в моей сумочке пряталась древняя книга – манускрипт с тайнами и пророчествами.
Быть может, сегодня одна из этих тайн приоткроет завесу? Кто знает…
Глава 3
Оливия
Я уже предвкушала, как погружусь в завораживающую пучину древних символов и загадочных образов, как ощущу дыхание веков и услышу шепот драконов. Сидя в машине, пока Лора ловко лавировала в потоке ночных огней, но куда там! Едва кончики пальцев скользнули по шершавому пергаменту, впитывая его тепло и аромат благовоний, как голос подруги безжалостно выдернул меня в реальность.
– Оливия, зачем ты взяла эту рухлядь? Мы же на вечеринку едем, а не в библиотеку! – Лора бросила на меня быстрый взгляд, прищурившись. За дежурной улыбкой проскальзывала тревога. То ли беспокоилась, что я слишком увлеклась книгой, то ли ревновала к ней – не знаю.
Не успела я и рта раскрыть, как наманикюренные пальчики подруги ловко выхватили фолиант и сунули в бардачок. Щелкнул замок, и Лора безапелляционно подытожила:
– Все, никаких книг! Сегодня будем танцевать до упаду, флиртовать и покорять мужские сердца. Уж я прослежу, чтобы от букиниста в тебе и следа не осталось.
Что ж, пришлось смириться. Может, она и права. Сегодня не время предаваться научным изысканиям. Не тогда, когда нас ждут огни ночного города, зажигательные танцы и, чем черт не шутит, настоящее приключение! Пора встряхнуться и не чураться живого общения. В конце концов, не могу же я вечно прятаться за пыльными страницами.
Решительно кивнув своим мыслям, я откинулась на спинку кресла. Что ж, Клеопатра так Клеопатра. Надеюсь, из меня получится сносная царица Египта. По крайней мере, костюм должен помочь вжиться в роль и покорить танцпол. А древние тайны и загадки – что ж, они никуда не денутся. Дождутся моего возвращения.
Так я думала, переступая порог клуба "Прайд". Но стоило окунуться в порочный полумрак, как меня охватило острое чувство нереальности происходящего. Все смешалось в безумном калейдоскопе – эпохи, стили, лица. Средневековые рыцари, томные гейши, залихватские пираты… Я даже заметила парочку инопланетян!
На миг почудилось, что мы угодили в кроличью нору – как Алиса в Стране чудес. Вот сейчас из-за шторы выскочит Белый кролик, и понесется бешеный хоровод!..
– Значит, египетская вечеринка? – с сомнением протянула я, разглядывая пеструю толпу.
– Сама в шоке, – хмыкнула Лора. – Представляешь, в городе не нашлось столько костюмов Древнего Египта! Вот народ и импровизирует.
Что ж, по крайней мере, в окружении столь разношерстной публики мы в своих нарядах смотрелись органично. Так, наверное, чувствовали себя Клеопатра и Нефертити на приеме у Цезаря – дивные экзотические цветы в римском соду.
Кстати о римлянах. Наши кавалеры – Цезарь-Дамир и еще один "легионер" – оказались весьма галантными господами. Вручили по бокалу шампанского, одарили комплиментами, пригласили на танец. Сама обходительность!
Правда, кое-что меня насторожило. Когда я спросила у Дамира о гостях, он обмолвился, что знать не знает добрую половину присутствующих. Как так? Разве можно закатывать пир на весь мир для совершенно левых людей?
Впрочем, размышлять над этой загадкой было некогда. Уже через минуту я плыла в танце, невольно улыбаясь и поддаваясь шарму своего партнера. А Дамир умел произвести впечатление! Взять хотя бы его внешность – высокий, статный, с пронзительными черными глазами и аккуратной бородкой. Настоящий восточный принц!
Стоп, кажется, меня пару раз назвали Клеопатрой? Выходит, я сегодня царица, а значит, достойна лучшего. И будь я проклята, если не получу желаемое!
С этой мыслью я окончательно отринула робость и позволила себе раствориться в музыке. Плавные движения сменялись резкими, покачивания бедрами – игривыми разворотами. Я то притягивала Дамира к себе, то ускользала, дразня и маня.
Краем глаза я видела, что Лора тоже не теряет времени даром. Ее каштановые кудри взметались огненным вихрем, звонкий смех покрывал даже биты. Подруга явно знала толк в веселье и брала от вечера все.
Не знаю, сколько времени прошло в этом сладком забытьи – час, два? В какой-то момент на танцпол пустили клубы разноцветного дыма, и реальность вдруг поплыла, задрожала, как марево в пустыне.
Краем глаза я заметила какое-то движение. Что-то знакомое, будоражащее, тревожное. Меня будто магнитом потянуло к зеркальной стене. И там, в серебристой глади, я вдруг увидела… Его!
Моего незнакомца. Моего варвара из снов.
На миг я застыла, будто громом пораженная. Не может быть! Не здесь, не сейчас! Просто похожий мужчина, просто игра света. Мне мерещится, чудится, это все дурман и вино…
Но видение не таяло. Напротив, становилось все четче, осязаемей. Смуглая кожа, литые мышцы, резкие, хищные черты лица. Да, это он. Тот, кто терзал мою душу, преследовал во снах. Тот, чей образ отпечатался на подкорке, въелся в самое нутро.
Он восседал на возвышении, увитом цветами, и небрежно цедил вино из золотого кубка. Поза полная лени и довольства. Ленивый хищник, упивающийся властью. У ног его, словно услужливые рабыни, извивались полуобнаженные девы. Покорные, сладкие, созданные для удовольствия.
Алая пелена застлала взор. В груди вскипело, забурлило, разрывая легкие. Ярость, боль, ревность – едкий коктейль, разъедающий душу. Будто этот варвар, этот сон наяву отнял что-то бесценное. Достоинство, гордость… сердце?
Это чувство было иррациональным, болезненно-острым. Но таким настоящим, всепоглощающим, что на миг я усомнилась в реальности происходящего. Может, я все еще сплю? Может, меня опоили наркотиком, и теперь сознание разыгрывает злую шутку?
Но вспышка неуверенности тут же угасла. Взгляды наши скрестились, будто клинки. И в черных, бездонных омутах напротив вспыхнуло узнавание. Изумление, сменившееся жадным интересом. Он смотрел на меня в упор, не мигая. Смотрел так, словно тоже не мог поверить в реальность момента.
Секунда, другая – и плотину прорвало.
Змеей скользила вдоль зеркальной глади. Гипнотизировала покачиванием бедер, зазывно ласкала себя руками. Билась трепещущей жилкой, пылала и сгорала без остатка. Мой танец был вызовом, был приглашением, был древним колдовским ритуалом.
И он смотрел. Смотрел так, словно тоже прозрел, словно увидел меня впервые. Пил взглядом каждый изгиб моего тела, ощупывал, пытался проникнуть под кожу. В черных омутах глаз плясало пламя – дикое, необузданное. Первобытный огонь, зов далеких предков.
Мужчина подался вперед, жадно облизал губы. Едва не расплескал вино, не обратив на это внимания. Отринув негу и услады, он смотрел лишь на меня – свою добычу, свою суженую-ряженую. И только тонкая зеркальная граница мешала ему сорваться с места и поймать меня в объятия.
О, как бы я хотела, чтобы он поймал! Как истомилась в ожидании его близости! Не думая, не рассуждая, я скользнула пальцами по амулету на шее, очертила ключицы, грудь. С губ против воли сорвался тихий стон, колени дрожали от предвкушения.
Еще миг – и жажда плоти поборет голос разума. Еще немного – и я шагну за грань, в манящий сумрак зазеркалья. Стану частью тысячелетней легенды, растворюсь в тумане иного мира.
Но мой мир вдруг взорвался хрустальным звоном и многоголосым ревом. Музыка смолкла, видение растаяло. А я очнулась посреди танцпола – раскрасневшаяся, дрожащая. Ослепленная вспышками камер и прожекторов.
Оглушительные аплодисменты обрушились на меня, словно ливень. Овации нарастали, превращаясь в бешеный шквал, грозясь смести с ног. Особенно усердствовали мужчины – их одобрение, их вожделение можно было потрогать руками. Липкое, жадное, почти осязаемое.
Щеки горели от стыда, сердце колотилось так, будто вот-вот взорвется. Боги, что я наделала? Устроила представление, опустилась до непотребства! Верх неприличия для благовоспитанной девушки. Захотелось провалиться сквозь землю, сбежать, укрыться от сотен плотоядных взглядов.
– Не знала, что ты такая раскованная, – раздался голос Дамира. В нем сквозило неприкрытое удивление напополам с мужским одобрением.
Но я уже не слушала. Вскочив на трясущиеся ноги, бросилась прочь. Лишь бы скрыться, лишь бы не видеть этих ухмылок и масляных глаз! Позади слышались щелчки камер, вспышки слепили, будто молнии. О боги, теперь моему позору не будет конца! Весь Лондон будет судачить о библиотекарше, пустившейся в пляс.
«Какой стыд, Оливия Ферб! Ты пала так низко!» – стучало в голове, пока я бежала по запутанным коридорам клуба. Слезы душили, во рту пересохло от горечи.
Вывалившись на свежий воздух, без сил привалилась к стене. Тело сводило судорогой, зубы стучали от озноба. Сколько я так простояла, остужая пылающие щеки – час, два? К счастью, Дамир не пустился в погоню. И на том спасибо.
Немного придя в себя, решила вернуться за пальто. И заодно на поиски Лоры – вдруг подруга заметила мой конфуз и теперь места себе не находит? Тревога за нее вытеснила стыд, придала сил.
Обшарив весь зал, я растерянно замерла посреди танцпола. Ни следа каштановой гривы! Куда запропастилась эта егоза? Не могла же сквозь землю провалиться?
– Ищешь Лору? – раздалось над ухом. Ну конечно, Дамир и его кошачья поступь! От неожиданности я отшатнулась, будто пойманная с поличным. Залившись краской, потупилась:
– Да, что-то она запропала. Не видел?
Мне было невыносимо смотреть ему в глаза. Вдруг теперь считает вертихвосткой, падшей девкой?
Но в голосе Дамира звучала лишь теплота:
– Видел, как она выскользнула в ту дверь. Там внутренний дворик для отдыха гостей. Может, решила воздухом подышать, мысли привести в порядок. Хочешь, провожу?
– Нет-нет, я сама! – выпалила почти с ужасом. – Прости… за танец. Сама не знаю, что нашло. Будто одержимая была.
На миг в карих глазах Дамира промелькнуло странное выражение. Задумчивое, почти тревожное. Но тут же сменилось привычной безмятежностью:
– Не извиняйся. Это было… завораживающе. Ты словно богиня, сошедшая со стен Парфенона – страстная, неудержимая. Такую Клеопатру еще поискать! Жаль только, что огорчилась. Твой талант достоин восхищения, а не порицания.
Его слова будто бальзамом пролились на израненное самолюбие. Неужели он не считает мой танец чем-то предосудительным? Видит в нем проявление дара, а не женской порочности? От облегчения даже голова закружилась.
– Спасибо, – прошептала, робко улыбаясь. – Ты очень добр. Но мне правда пора…
– Постой! – Дамир легко поймал мою ладонь, удерживая. – Я хотел предложить… Может, увидимся завтра? Поболтаем за чашкой кофе, прогуляемся. Обещаю никаких провокаций! Просто хочу узнать тебя получше.
Узнать получше? Меня? Сердце екнуло, щеки вновь вспыхнули. Нет, он просто вежлив. Просто жалеет бедную чудачку, выставившую себя на посмешище. И все же…
– Что ж, давай, – кивнула, пряча улыбку. – Встретимся в шесть у центральной библиотеки. Если знаешь, где это.
– О, еще бы! С пяти лет туда бегаю, – хохотнул Дамир и, поднеся мою руку к губам, невесомо коснулся тыльной стороны ладони. – Буду считать минуты до встречи.
Ох, какой же он галантный! Ну просто рыцарь, сошедший со страниц куртуазного романа. На миг показалось, что это не современный Египет вовсе, а сказочная страна Грааля. И я в ней – красна девица, удостоившаяся благосклонности благородного рыцаря.
Одарив его лучезарной улыбкой, я поспешила к выходу. Сердце пело, ноги будто сами несли по дорожке. Дамир прав – нечего стыдиться своих талантов! Я просто на миг потеряла голову, поддавшись музыке и шампанскому. С кем не бывает. Это ведь не преступление, правда?
Тем более, мой дерзкий танец принес и плоды. Разве я смела надеяться, что такой видный мужчина, как Дамир, обратит на меня внимание? А он не только заметил, но и свидание назначил! Похоже, боги все-таки благоволят к кающимся грешницам.
Хихикнув от переполняющего счастья, я ступила на дорожку сада. Ах, как здесь было красиво! Фонтаны искрились в свете факелов, цветы благоухали, мраморные статуи, увитые плющом, казались живыми. Того гляди спустятся с постаментов и присоединятся к веселью.
Блуждая меж кустов сирени, я вдруг услышала знакомый смех. Лора! Вон она где, плутовка! Наверняка решила поиграть в прятки с каким-нибудь Аполлоном. Ну погоди у меня!
Но стоило вынырнуть из-за беседки – и все мысли о веселой взбучке вылетели из головы. Потому что открывшаяся картина повергла меня в шок.
Лора, разгоряченная и растрепанная, страстно целовалась с высоченным, невероятно мускулистым мужчиной. Его мощное тело буквально вдавливало ее хрупкий стан в каменную кладку беседки. Платье на подруге было задрано до неприличия, одна лямка сползла с плеча, обнажая белую округлость груди. Еще миг – и ткань окончательно падет к ногам, являя миру совершенные очертания самой Афродиты.
Но не откровенность сцены заставила меня застыть в немом оцепенении. А мужчина, который с таким неистовством терзал губы Лоры. Смуглый, черноволосый, с лицом суровым и одновременно чувственным.
Боги, до чего же он походил на моего варвара! На воина-южанина из грез и видений. Та же стать, та же необузданная мощь тела. Бугрящиеся мышцы бронзовых рук, широченные плечи, крепкий торс. Только кожу его покрывали затейливые татуировки – змеились по рельефам мышц, расцветали на лопатках диковинными узорами. Да и шрамов было больше – белые полосы, едва заметные, но придающие облику нечто зловещее.
Нет, не он, не мой! Похож до безумия, но все же другой. Двойник, призрачный близнец. Выходец из иного мира, играющий по своим древним и жестоким правилам.
Нет, не может быть! Мистика, наваждение! Я тряхнула головой, силясь стряхнуть морок. Но видение не рассеивалось.
Кровь отлила от щек, сердце пропустило удар. В голове зашумело, к горлу подкатила тошнота. Порыв ветра донес сладковатый запах – густой, пряный. Ни на что не похожий. От него виски заломило, а перед глазами заплясали цветные пятна.
Тонкий голосок разума шептал: беги! Спасайся, пока дурман не затуманил разум окончательно. Но ноги будто приросли к земле. Я стояла, оцепенев, не в силах отвести взгляд от любовников.
На миг наши взгляды с Лорой встретились. Она, не отрываясь от жарких губ любовника, вдруг приоткрыла затуманенные страстью глаза. В них промелькнуло смятение пополам с лихорадочным возбуждением. Кажется, она тоже не ожидала увидеть меня здесь, в эпицентре разврата.
Но тут же веки Лоры дрогнули, а уголки припухших губ тронула едва заметная усмешка. Она заговорщицки подмигнула мне, будто желая успокоить. Мол, все путем, подруга, я в порядке. Просто балуюсь, отрываюсь по полной. Ступай себе с миром, не мешай утехам.
И, легонько взмахнув рукой, снова отдалась ласкам варвара. Прильнула к мускулистому торсу, закинула голову, подставляя шею под жадные поцелуи. На белой коже мгновенно вспыхнул алый засос.
Эта безмолвная пантомима длилась не дольше секунды. Но и ее хватило, чтобы лишить меня последних крох самообладания. Ошарашенная, раздавленная, я отшатнулась назад. Едва не споткнулась о корягу, обдирая ладони о шершавый ствол.
Как?! Как Лора могла оставаться такой спокойной, такой расслабленной? Будто происходящее – в порядке вещей? Будто каждую ночь отдается жутковатым двойникам, выползшим из лихорадочных видений?
Как Лора могла не замечать творящихся вокруг чудес? Этот внезапно сгустившийся зной, будто в один миг мы перенеслись с промозглых лондонских улиц в знойный полдень Персии. Плотный, дурманящий жар, от которого плавился воздух и ныли виски.
А ароматы? Пряная сладость жасмина вперемешку с дымными нотами уда и розовой водой. Настолько густые, осязаемые, что казалось – вдохни поглубже и захлебнешься этим морем благовоний. Разве могли такие духи родиться под хмурым английским небом?
И цветы, Боже правый! Диковинные, невиданные, каких не сыскать в туманном Альбионе. Бескрайние ковры лиловых ирисов и ало-золотых лилий. Беседки, увитые розами и глициниями. Кипарисовые аллеи, сплошь усыпанные сизыми шишками. В жизни не видала я такой роскоши!
Но всех невероятней был… дворец. Прямо-таки исполинский, взметнувшийся к небесам в какой-то сотне шагов от нас. Его стройные башенки, увенчанные бирюзовыми куполами, ажурные галереи и сводчатые арки – все дышало негой и чувственностью Востока.
Он не мог, никак не мог здесь находиться! Не мог вот так запросто вырасти посреди унылого лондонского парка. Этот сказочный замок, будто сошедший со страниц "Тысячи и одной ночи" – уместный где-нибудь в Ширазе времен Шахерезады, но никак не в Гайд-парке!
И все же дворец грез маячил передо мной. Сиял жемчужиной в лиловой дымке – столь же реальный, как беспечный смех Лоры или звездное небо над головой. Настоящий до последнего изразца, до мельчайшей каменной колонны.
Мираж? Обман зрения? Плод воспаленной фантазии? О, как отчаянно хотелось в это верить! Но все мои чувства твердили: это подлинный мир. Иная реальность, куда я угодила по прихоти безумного колдовства.
Мир, где моя лучшая подруга млела в объятиях смуглого красавца. Ее каштановые локоны разметались по мраморной скамье, голубые глаза подернулись поволокой страсти. Лора отдавалась, не думая о приличиях – и, кажется, ничуть не жаждала спасения.
Кусая губы от беспомощности и досады, я размышляла, как отвлечь варвара от подруги, которая уже повисла на нём. Но ничего лучше, чем ударить мужчину по голове чем-нибудь тяжелым, не придумала. Хотя чем бить? Он такой здоровый, что мой удар покажется ему комариным укусом.
Пока я придумывала план, из лабиринта вынырнула огромная тень. Широко шагая по тропе, появился мой варвар, и, кажется, он был не в духе. Он так яростно гаркнул «Акихар!», что меня вдавило в куст за спиной. Как и Лору. Подруга растеряла всю пылкость и испуганно моргала, переводя взгляд с одного огромного мужчины на другого.
– Нашёл время! А ты, – он обернулся к Ло, одарив ее тяжёлым взглядом, – как ты посмела ослушаться приказа?! Всем девушкам, живущим на территории дворца, запрещено покидать свои покои после полуночи! А ну отвечай, чья ты?! Я накажу твою госпожу, чтобы лучше следила за своими служанками!
Лора испуганно ойкнула и выставила перед собой руку. Надо отдать ей должное, она не истерила и не несла чушь, как я, а лишь безмолвно открывала и закрывала рот, явно не понимая, чего от неё хотят.
– Ияр, не стоит кричать! Ты напугал бедняжку, она сейчас упадет в обморок.
– Законы писаны для всех, тем более когда у нас тут… – он осёкся, прищурился, тронул волосы Лоры и пропустил их сквозь пальцы. Кажется, даже принюхался. – Я так и не услышал, кто ты. Назови себя! – его взгляд стал подозрительным.
Ло промычала что-то нечленораздельное осипшим голосом, глядя на варвара дикими от ужаса глазами.
О нет! До меня только сейчас дошло: она не понимала ни слова!
Между тем подозрительность во взгляде появилась и у второго мужчины. Акихар как-то по-новому окинул её взглядом и преградил путь к побегу с другой стороны, уперев руку в стену.
– Назови своё имя, красавица. Как соблазнять меня, так ты смелая, а как себя назвать – язык проглотила?
У меня внутри всё похолодело. Если с одним можно было справиться или перехитрить, то с двумя – вряд ли: мы обе лишимся голов быстрее, чем успеем пикнуть. Да и что делать с порталом? А если они проникнут в наш мир? Или варвары не могут пересечь черту?
Пока тысячи мыслей проносились в моей голове и я решала, как лучше поступить, на тропинке появилась ещё одна тень, принадлежащая маленькой сухопарой женщине, которая подволакивала ногу, путаясь в длинных белых одеяниях, перехваченных на талии медными пластинами.
Увидев мужчин, что обступили Ло, она подошла ближе и громко запричитала:
– Ах ты, дрянная девчонка! Я что тебе наказала делать? Обмыть статую Ярыша, украсить храмовые ворота! Ослушалась, сбежала, а работу твою кто выполнять будет? Бесстыдница! – женщина яростно сплюнула и только сейчас как бы между прочим заметила застывших мужчин. Обернулась к Ияру и почтительно поклонилась:
– Да пребудет с тобою вечно милость богов, о великий Ияр, владыка Амманека, повелитель земель от Восточных гор до Западного моря! Несравненный в мудрости, непобедимый в битвах, щедрый к друзьям и беспощадный к врагам! Да не оскудеет твоя сила, как вода в священном источнике Ярыша, да приумножатся твои победы, как звезды на небосклоне! Слава тебе в веках!
Затем жрица повернулась ко второму воину, тоже склонив голову, но уже не так низко, и продолжила с почтением в голосе:
– И тебе хвала, о доблестный Акихар, правая рука владыки, ястреб пустыни, чей меч разит без промаха! Спасибо, что из песков выудил непутевую козочку мою, не дал ей сгинуть во тьме ночной.
Старуха выпрямилась, словно высохшая пальма, и рявкнула:
– А ну, пошевеливайся, Мойра! Или луной клянусь, сама тебя поволоку!
Ло, не будь дура, припустила за ней следом. Из троих чужаков, что лопотали непонятно, она доверилась той, что улыбалась по-матерински.
Но Ияр загородил им путь, будто каменный идол:
– Уж не из твоих ли послушниц эта красотка, а, Найра?
– Истинно так, о несравненный владыка! – старуха склонила голову.
– А что ж она имя свое назвать не смогла?
– Так немая она, господин. Глухонемая от рождения, в храм-то с невольничьего рынка попала, из Кирты проклятущей. Прежний хозяин ее так измордовал, что бедняжка мужчин на дух не переносит. Вот я ее и приютила, под сень священного Ярыша.
Акихар ухмыльнулся, сально облизнувшись:
– Что-то не приметил я в ней неприязни к мужчинам. Очень даже отзывчивая на ласки оказалась, горячая!
Найра аж затряслась от гнева, глаза сверкнули, как угли:
– Ты, блудодей, знай помалкивай! – пробасила грозно Найра. – Только и мыслей в голове, что промеж ног чешется. А каково девке, спросить недосуг? Эх, взял бы пример с господина нашего – выбрал невест достойных, вместо того, чтоб за подолы хвататься!
– Я понял тебя, верховная жрица! К твоим разврат… послушницам я больше не прикоснусь!
Женщина хмыкнула и хотела продолжить путь, но правитель так и не ушёл с дороги. Он хмурился, не спуская внимательного взгляда с Ло, которая мертвой хваткой вцепилась в плечо жрицы.
– Что-то я не припомню её.
– Куда уж вам, о повелитель! Давно ли вы омывали стопы в священном источнике Ярыша и возжигали благовония пред ликами богов? Запамятовали старую Найру, а ведь я еще вашему деду с прадедом служила, мудрость им по крупицам собирала. Они-то ведали, что традиции блюсти – что воду в пустыне беречь. А подношения? Великий Ярыш уже не помнит, когда в последний раз лицезрел ваш светлый лик, о владыка Амманека. Не гневите богов, не то иссушат они ваши земли и закроют небо над вашим народом! – пророкотала жрица, сверкнув черными, как смоль, глазами.
Правитель выпрямился, словно копье проглотил.
– Я блюду обычаи предков и не скуплюсь на дары богам.
– А как же свадебный закон? – старуха прищурилась, будто змея перед броском. – Не вам указывать на суженую до срока, пока не испита священная чаша огнепада.
– Но Яффит…
– Тьфу на твою Яффит! Звезды не лгут – только на исходе двух лун, в ночь духов, боги назовут имя той, что разделит с тобой трон. Разве ж не знаешь, как великий Ривельт Многоженец встретил Луноликую Леверию? Много дев желали его ласки, но лишь избранница богов прошла испытания и стала матерью Амманека. Так и ты, властитель, смирись пред волей небес – от них зависит судьба твоя и твоих земель!
Ияр стиснул зубы так, что на скулах заходили желваки. В черных глазах вспыхнула ярость пополам с бессилием, но спорить он не посмел.
– Твоя правда, Найра. Делай что должно. Готовь праздник Двух Лун.
– Да будет так, господин мой! – жрица склонилась, почти касаясь лбом горячего песка, и, подхватив Лору за руку, исчезла в лабиринте.
