Тори Майрон
Неисправимый
Глава 3
Эмилия
Я жаждала приключений. И я-таки их получила. Да только совсем не те, что я представляла в своих мечтах.
Всё началось с продолжительных уговоров родителей отпустить меня из дома после захода солнца. Естественно, я и слова не сказала о подпольных боях в самом преступном районе Рокфорда, ибо… ну, вы сами понимаете, чем бы моя честность закончилась. Я заверила родителей, что поеду к сокурснице готовить доклад, а к одиннадцати вечера вернусь на такси обратно, и мне повезло. С превеликим трудом и недовольством они-таки меня отпустили.
Однако выдохнуть с облегчением не получилось, ведь о каком облегчении могла идти речь, если меня ожидала поездка в Энглвуд? Страх ни на секунду меня не отпускал, даже несмотря на дикое желание встретить Марка. А стоило мне вместе с Ники добраться до места, где проходили бои, и своими глазами увидеть соперника Марка, как сердце от ужаса упало к пяткам и наотрез отказывалось возвращаться на место.
Я аж пискнула, увидев жуткого лысого гиганта. Он разминался перед боем и будто дождаться не мог, когда переломает все кости моему музыканту. Его грозный вид напугал меня даже больше шума, гама, ора, грязи, вони и сотни навевающих страх мужчин и женщин, окружающих нас со всех сторон.
Я мёртвой хваткой вцепилась в руку Ники так, словно она – моё единственное спасение, и раз сто мысленно поблагодарила подругу за то, что она уговорила меня одеться максимально просто и невзрачно.
Я хотела нарядиться, чтобы наверняка понравиться Марку, но, слава богу, желание остаться живой и необворованной взяло верх над разумом. В чёрном спортивном костюме и таком же чёрном пальто я хоть как-то смогла слиться с толпой местных жителей Энглвуда, ощутив себя капельку безопаснее.
Жаль, того же я не могу сказать сейчас, когда мы врываемся с Ники в какой-то грязный клуб, утонувший в сигаретном дыму и запахе пота. А всё потому, что Марк почему-то не явился на бой, а вместо него на ринг вышел Остин.
Николина как увидела друга рядом с тем страшным гигантом, так чуть с ума не сошла от паники. Она никогда ничего не боится, но в этот раз аж побледнела, наверное, больше, чем я. Причина тому серьёзные травмы Остина, которые он получил год назад в таком же бою. Любой удар мог оказаться для него последним. Но, к счастью, мои бесконечные мольбы были услышаны. Он уцелел, победив в поединке. Однако ни я, ни Ники долго порадоваться его победе не смогли.
Я – потому что меня тревожил вопрос, где Марк и почему он не пришёл драться? А Ники – потому что она в буквальном смысле озверела от злости и, узнав от одного мужика местоположение Марка, рванула в клуб. А я, понятное дело, последовала за ней, потому что на тот момент уже умирала от страха. Не только от всей окружающей меня атмосферы, но и за жизнь Марка. Никогда не видела подругу настолько яростной. Кажется, если Ники встретит его, она его убьёт, не колеблясь.
– Николь, мне кажется, тебе нужно успокоиться, – я не говорю, а выдавливаю слова сквозь боязливый стон, и ещё ближе жмусь к Николине.
– Молчи! Я предлагала тебе уехать домой, ты отказалась, поэтому теперь не мешай! – рявкает она и тащит меня за собой через обкуренный зал, бесцеремонно расталкивая людей. Судя по их грозным лицам, они с лёгкостью могут нас обеих зарезать в ответ на её грубое поведение.
Господи! Что же она вытворяет?! Мы умрём. Мы все сегодня умрём.
И когда мы добираемся до другого конца клуба, так оно и происходит. По крайней мере, для меня.
Я замечаю Марка, и обезумевшее от страха сердце останавливается.
Он цел и невредим. Какое счастье! Потрясно выглядит. Загляденье! А вот тот факт, что он вальяжно сидит за столиком на отдельном возвышении и как ни в чём не бывало улыбается полуголой блондинке, причиняет боль и конкретно выбешивает. До скрежета зубов. До рефлекторно сжавшихся кулаков и тремора. Однако неуместная ревность порабощает меня всего на миг. После в груди опять не остаётся ничего, кроме леденящего страха.
– Что за дерьмо?! – шипит Марк, жмуря глаза. – Жжёт, бля*ь, с-с-сука, какого хрена?!
Мой красавчик продолжает грязно материться, пока я тем временем пытаюсь осмыслить, что Ники подбежала к нему и плеснула коктейлем в лицо.
– Это ты редкостное дерьмо, Эндрюз! – яростно выплёвывает подруга и вдруг со всей силы бьёт Марка. И нет, не ладошкой по щеке, а кулаком в челюсть.
Мама дорогая! Да она с ума сошла!
– Николь! Что ты творишь?! – ухватившись руками за голову, кричу я, но не узнаю свой голос, а Ники и не думает обращать на меня внимание.
Она повторно замахивается, чтобы нанести второй удар, но в этот раз реакция Марка не подводит. Он резко вскакивает с дивана, хватает Николь за плечи и толкает её, словно пушинку, на несколько метров назад, в стену.
– Ты совсем озверела?! Ты что творишь, идиотка?! – рычит он, встряхивая головой и стирая с лица сползающие капли напитка.
– Это ты что творишь?! Остин дерётся вместо тебя, пока ты тут девок клеишь и всякую гадость в себя заливаешь! – Ники вновь подлетает к Марку, но тот с лёгкостью прибивает её обратно к стене.
– Что за бред ты несёшь, дура?!
– Всегда знала, что ты тряпка, но не думала, что пошлёшь друга драться за себя!
– Ты что, мозги себе отморозила? – Марк одной рукой сжимает её скулы, второй удерживает оба запястья, не позволяя ей ударить. – Никого я никуда не посылал! Я очнулся полчаса назад! Сегодня даже не видел Остина. Так что не неси чушь, Никс!
– Он рисковал и дрался вместо тебя, мудак! Каждый на улицах знает нерушимое правило: если вызвал кого-то на бой, обязан явиться, пусть даже ползком на четвереньках!
– Не забывайся, Никс, я не с ваших улиц и никому ничего не обязан! – сквозь сжатые зубы произносит Марк.
Они продолжают ругаться и спорить, но я толком не слышу их разговора. Судорожно пытаюсь найти способ уговорить Ники поскорее уйти отсюда. Мне страшно. По-настоящему страшно. Я боюсь, что их потасовка может кончиться плачевно. Ники не в себе. Марк тоже на взводе. Их нужно остановить, пока не случилась трагедия.
Не знаю, каким образом я заставлю тело отмереть, а свои дрожащие ноги – слушаться меня, и резво подбегаю к ним.
– Николь! Марк! Пожалуйста, успокойтесь! – умоляю я и в желании их разнять укладываю одну ладонь на плечо Ники, а вторую на Марка.
И как только делаю это, меня опять будто молнией насквозь шарахает. Мурашки по всему телу пролетают, щекоча и будоража каждую молекулу. Я замираю, а вслед за мной замирает и время, когда мы с Марком встречаемся взглядами.
– Это ещё кто? – продолжая удерживать Ники, он пристально разглядывает меня от силы секунды три, но для меня они кажутся бесконечными и в то же время невыносимо короткими. – Какое прелестное создание. И какое-то знакомое. Мы с тобой нигде не встречались? – более мягким голосом спрашивает Марк.
А я так напугана сейчас, что однозначно не в состоянии пересказывать ему историю нашей первой встречи. Я хочу выбраться отсюда. Немедленно. Всё остальное второстепенное.
Перевожу взгляд на подругу и умоляюще смотрю на неё.
– Николь, пожалуйста, давай уйдём отсюда.
В этот раз её лицо меняется в ответ на мои слова. Она будто только сейчас вспоминает, что всё это время я находилась с ней рядом.
– Отпусти меня! – немного придя в себя, требует Ники у Марка.
– Без проблем отпущу, но сначала извинись!
– Ты охренел, Марк?!
– Давай-давай, извиняйся! Подлетела, набросилась без причины и объяснений, напугала мою подругу и свою, между прочим, тоже, – серый взгляд вновь оценивающе скользит по мне, опаляя кожу и воспламеняя каждый мой нерв. – А теперь ещё что-то просишь? Кто охренел, так это ты! Причём уже давно. Если бы не Остин, мы бы сейчас разговаривали иначе. Так что извиняйся и расходимся!
– Пошёл к чёрту! Были бы мои руки свободны, вмазала бы ещё. И не раз! – не успокаивается Николина, за что мне самой уже хочется дать ей по голове.
– Ники, пожалуйста, скажи, что он хочет, и уйдём, – пытаюсь призвать её к благоразумию, и тут же теряю его сама, стоит Марку в очередной раз перевести на меня взгляд.
– Послушай свою не только красивую, но и умную подругу. Кстати, как тебя зовут, милая? – мой красавчик расплывается в очаровательной улыбке, моментально покоряя меня своим обаянием. Даже страх на второй план отгоняет.
Поразительно! Он, должно быть, волшебник.
– Эмилия, – отвечаю дрожащим голосом.
– Приятно познакомиться, Эмилия. Я Марк. Пока наша строптивая пацанка раздумывает над словами, которые я хочу услышать, могу ли я тебя тоже кое о чём попросить? – вкрадчиво спрашивает он, запуская отряд мурашек по моему позвоночнику.
Он? Хочет? Попросить? Меня? О чём-то? Здесь и сейчас? В этом сосредоточении пьянства и опасности, откуда я хочу сбежать и никогда сюда не возвращаться?
Но я не могу этого сделать. Не могу убежать и упустить возможность познакомиться с Марком. Я ведь ради него впервые вынудила лучшую подругу сделать так, как мне хочется. Ради него я впервые так сильно обманула родителей. Ради него я наплевала на безопасность, приехав на бои в самый жуткий квартал Энглвуда. И ради него я сейчас нахожусь в ещё более жутком подземном клубе, в котором каждая минута моей жизни может стать последней.
Он – моя цель. Моя конечная станция. И я должна до неё добраться, несмотря ни на что. Обратно отступать уже поздно.
– Проси.
Глава 4
Марк
Вот это глазищи!
Большие, напуганные, карие с длинными пушистыми ресницами, что с лёгкостью заметны даже в приглушённом свете клуба. И это учитывая, что на глазах девчонки ноль косметики.
Прикольно. Никогда такие не видел. Хотя нет… Вроде видел, только никак не могу вспомнить, где и когда. Нужно будет узнать у Эмилии, где именно мы сталкивались с ней. В постели точно нет. Я пусть и любитель одноразового секса, но ещё ни разу не забывал лица девушек, с которыми трахался. Даже когда трахался в умат пьяный. С этой девчушкой у меня точно ничего не было. К слову, пока не было. Но для начала необходимо её хоть немного успокоить, а то у бедняжки такое лицо, будто ещё немного – и она свалится в обморок.
– Приятно познакомиться, Эмилия. Я Марк. Пока наша строптивая пацанка раздумывает над словами, которые я хочу услышать, могу ли я тебя тоже кое о чём попросить? – чуть наклонившись к ней, вкрадчиво произношу я, производя на девчушку должный эффект.
Кадрить девчонок мне ничего не стоит. Всего-то достаточно милой улыбки, пары комплиментов и… ну, в принципе, на этом всё. Обычно больше мне ничего делать не приходится. Они как-то сами тают и идут на контакт. Вот и эта милашка не становится исключением.
Она замирает и так смотрит на меня, словно я центр её вселенной. Я даже теряюсь немного. Нет, не то. Не теряюсь. Я ведь никогда этого не делаю. Скорее удивляюсь такому благоговейному взгляду этих карих шайб. Девушки, конечно, часто проявляют свою симпатию ко мне, но чтоб так… не припомню.
– Проси, – выдыхает милашка-инопланетянка, и я улыбаюсь, а в паху неожиданно ощущается напряг.
Всему виной не только её приятный голос, но и губы. Манящие, пухлые, розовые, гармонирующие с её здоровенными глазами. Ё-моё! Да такой рот точно был создан, только чтобы его целовали да член внутрь совали. Он обалденный. Идеальный. И что самое крутое – натуральный. Гиалуронку я и за километр научился распознавать – настолько много девушек её себе вкалывают. А у Эмилии всё своё. На лице, по крайней мере. Но думаю, что и под этим чёрным тряпьём у милашки всё естественное. Уж больно она правильной выглядит. И совершенно неподходящей этому притону, в который Никс какого-то хера её притащила. Дура безмозглая! Подвергла подругу опасности, напугала её до полусмерти и всё успокоиться не может. Кошка бешеная!
– Не бойся и не трясись так. Пока ты со мной, тебе ничего не угрожает, так что успокойся и выдохни, – мягко проговариваю я девчонке и фигею нехило, видя, как Эмилия мгновенно перестаёт так сильно дрожать, а её дыхание становится ровнее.
Какая послушная девочка, однако. Давно таких не встречал. Мне нравится. А вот её неугомонная подружка меня уже капитально бесит.
Мы с Николиной никогда не ладили и вряд ли хоть когда-нибудь поладим. Эта мелкая неотёсанная дикарка для меня в точности, как и для Остина – что-то типа младшей сестры-хулиганки. Только разница в том, что Остин вечно оберегает и защищает Никс, а я её прибить при каждой встречи желаю.
Выводить эта стерва умеет мастерски. И драться – тоже. Рука у неё тяжёлая. Моя челюсть заценила. Причём уже не единожды. Однако ещё раз ударить себя я этой драчунье не позволю. Пусть вырывается и кричит, сколько хочет. По*уй. Пока не извинится за беспочвенный наезд, с места не сдвинется. Я могу удерживать её хоть до самого утра.
И я, правда, собирался вжимать её в стену, сколько потребовалось бы. Но увы, в следующий миг меня кто-то хватает за рубашку и резко отрывает от Никс.
– Ты какого чёрта творишь?! – доносится твёрдый, звучный голос Остина.
Ну естественно. Кто ж ещё мог примчаться этой дуре на помощь?
– О-о, а вот и братец объявился! – скрыв раздражение под напускным весельем, восклицаю я.
Но друг не разделяет моей радости. Он хватает меня за воротник и несколько раз встряхивает.
– Повторяю: какого хрена ты делаешь ей больно?! Ещё не протрезвел?! Я тебе сейчас быстро помогу!
– Стоп, стоп, стоп! – поднимаю руки вверх в знак капитуляции. – Не кипятись, друг, я точно пока ещё никому больно не делал. Это твою защитницу нужно опасаться. Ей сегодня подраться приспичило, я лишь отбивался.
Тщательней всматриваюсь в побитое лицо Остина, и моя неуместная улыбка быстренько исчезает. Ещё один дурак нашёлся. Какого чёрта он попёрся на бой, если знает, чем это для него могло закончиться?
– А ты, как погляжу, в самом деле полез в драку. Вроде бы из нас двоих я – тот, кто любит совершать необдуманные поступки.
– Так и есть, ничего не изменилось, – после недолгой паузы отвечает Остин и наконец выпускает меня из захвата.
– Не очень в этом уверен, но в любом случае рад, что ты жив и здоров, – поправляю ворот рубашки и хлопаю Остина по плечу, краем глаза замечая, как Никс опять планирует меня атаковать.
Благо Остин быстро реагирует и перехватывает драчунью.
– Вот о чём я тебе и говорил. Она сегодня совершенно невменяемая.
– Лучше быть невменяемой, чем таким ничтожеством, как ты!
– Слушай, засунь эту боксёршу в клетку, пока она тут всем лица не поотбивала.
– Помолчи, Марк, а ты успокойся! И быстро на улицу! – рявкает Остин, явно теряя терпение.
– Дай его прибить сначала!
– Да успокойся же ты, Николина! Идём на улицу!
Разумеется, Никс не слушается. Послушание вообще не её конёк. Остин обхватывает мелкую пацанку и выносит её на улицу сам.
– Побудь с девчонкой, Марк, и не твори глупостей! Я скоро вернусь, – бросает перед уходом Рид, указывая на молчаливую милашку.
– Какие глупости? Ты что? Я – сама серьёзность, – усмехаюсь и, вновь расплывшись в своей фирменной улыбке, встречаюсь взглядом с Эмилией.
На её лице отображается растерянность, но в глазах при этом горит упрямая решимость. Интересная девочка. Необычная. Цепляющая. И навевающая много вопросов, которые я прямо сейчас ей задам.
Глава 5
Марк
– Как же так получилось, Мили, что мы с тобой ни разу раньше не встречались? – усаживаюсь на диван и жду, что девчонка сделает то же. Однако она так и продолжает стоять на месте, растерянно хлопая ресницами.
– Мили?
– Да, мне кажется, тебе очень подходит. Тебе не нравится?
– Нет… Нет, просто… Меня так никто никогда не называл.
– И это замечательно. Обожаю быть первым, – многозначительно ухмыляюсь, но Мили не улавливает двусмысленности фразы. Расплывается в ответ в донельзя милой улыбке и прикусывает нижнюю губу, чем чертовски меня заводит. Аж хренею от напряжения в паху. Член так стоит, будто я и не трахался сегодня утром.
– Ты так и будешь стоять? Или всё-таки присядешь?
– А твоя подружка не вернётся?
– Моя подружка? – вскидываю брови.
– Да. Та девушка, с которой ты общался до нашего прихода. Разве ты не собирался провести этот вечер с ней?
Собирался. Но сейчас я даже рад, что та блондинка испугалась нашей потасовки и свалила самостоятельно. Не хотелось бы на глазах у Мили искать способы тактично отвязаться от ненужной компании.
– Забудь о ней. Она моя давняя знакомая. Мы просто разговаривали. Но, как видишь, её больше здесь нет. Присаживайся. Я не кусаюсь.
Мили слабо улыбается, с опаской осматривая пошарпанный диван, но всё-таки решается сесть на самый край. Меня не устраивает полутораметровая дистанция между нами. Бесцеремонно умещаю руки на её талию и рывком притягиваю милаху к себе.
– Ой, ты что? – девчонка упирает ладонь в мою грудь и округляет свои потрясающие глазищи.
– А что я? Всего лишь ближе тебя притянул. Рядом со мной на тебя будут меньше пялиться. Уж слишком ты выделяешься на фоне всей массы людей этого заведения.
– Но ты тоже выделяешься, – отмечает очевидный факт.
– Да, но меня тут уже многие знают, поэтому рядом со мной тебе будет в разы безопаснее.
И это правда. Милашка не подходит этому жуткому месту. Совершенно. Слишком чистая, хорошо одетая и невинная. Ей нельзя быть здесь. Это опасно. Однако увести её прочь я не могу. Я не трезв, сесть за руль не в состоянии, да и бросил машину неизвестно где, а без транспорта на улице ещё опасней, чем здесь.
Конечно, я мог бы вызвать такси и отправить девочку домой, подальше от меня и всей энглвудской грязи, но не хочу так быстро отпускать её. Нравится она мне. Волосы у неё красивые, длинные, тёмные, как я люблю. Пахнет вкусно. Не приторно, не едко. Кажется, на ней вообще нет духов. И смотрит так доверчиво, с долей восхищения, словно всю жизнь мечтала о встрече со мной… И как тут устоять?
– Ну так что? Расскажешь мне, где пряталась от меня так долго? – склонив голову на бок, спрашиваю я.
– Я нигде не пряталась.
– Получается, это Никс скрывала тебя от меня? Давно вы с ней дружите?
– Несколько лет. Мы с ней вместе в детдоме проводим время с детьми. Там же и познакомились.
– Понятно. То-то я думаю, где Никс могла найти такую подругу, как ты.
– Какую такую?
– Такую непохожую на неё.
– Противоположности притягиваются. Слышал об этом?
А я не только слышал. Но и чувствую это на собственной шкуре прямо в этот момент. Тянет к этой милашке не по-детски. С каждой секундой всё сильнее. И это нехорошо. А если уж быть совсем точным – херово. Для неё в первую очередь. Ведь Мили не вписывается не только в окружающую нас атмосферу, но и в мою жизнь. В неё вообще ничего не вписывается.
Я рушу, ломаю, порчу и пачкаю всё, к чему прикасаюсь. И этого ангелочка я тоже испорчу, если не сумею угомонить свои гормоны. А они уж больно бурно реагируют на её близость. И это срочно нужно брать под контроль.
Только сделать это ух как не просто, пока она сидит впритык ко мне и по-прежнему касается моей груди ладонью, даже не думая её убирать.
Накрываю тёплую руку Мили своей, и милаха вздрагивает, тихо выдыхает. Спускает взгляд с моего лица ниже и зачарованно смотрит, как я поглаживаю её длинные тонкие пальцы.
Воображение вмиг рисует картину, как прекрасно они смотрелись бы на… нет, не на моём члене, хотя и там было бы отлично. Но ещё лучше они смотрелись бы во время игры на фортепиано. Представляю, как они изящно порхают по клавишам, и возбуждение возрастает, как минимум, вдвое. Контроль трещит по швам. Я реально задумываюсь о том, чтобы нарушить данное Остину обещание и сотворить глупость с Мили прямо сейчас. Однако мелодичный голос девочки, к её счастью, приглушает эти неправильные мысли.
– Мы с тобой уже встречались, Марк, – заявляет милашка, и я хмурюсь. – Несколько недель назад. В ресторане. Ты там выступал, а я ужинала с родителями. А потом ты упал на меня… Или я на тебя. Ну, сначала ты на меня налетел, а потом я упала на тебя. Но это неважно. Ты всё равно вряд ли вспомнишь… Это была мимолётная встреча. И ты был очень расстроен, – Мили заканчивает торопливо бормотать, и я улетаю мыслями в тот вечер, когда я был не просто расстроен, а готов был разнести в пух и в прах весь Рокфорд.
А всё благодаря одной редкой сволочи, которая в очередной раз вставила мне палки в колёса, пригрозив Оскару крупными проблемами, если он не уволит меня немедленно. Я даже до конца вечера выступить не смог. Что тогда, что вчера вечером в другом заведении, из-за чего после надрался так, что не помню ни где был, ни с кем, ни что вытворял. Радует, что очнулся утром в своей квартире целым и невредимым с какой-то бабой в постели. Потрахался, а потом опять решил забыться с помощью алкоголя. Да так смачно сделал это, что проспал бой в Энглвуде, очнувшись в этом клубе не более часа назад.
– Нет, я помню тебя, Мили, – вынырнув из неприятных мыслей, со слабой улыбкой отвечаю я и, между прочим, не вру.
Да, до этого момента встреча с ней никак не отпечаталась в моей памяти, но теперь я вспомнил это короткое столкновение. А точнее, большие взволнованные глаза. Они тогда смотрели на меня с тем же восторгом, с каким смотрят сейчас.
– Помнишь?
– Конечно. Не каждый день я сталкиваюсь с такими милашками, как ты.
И, чёрт побери, я опять не вру ей. Ясное дело, ежедневно я сталкиваюсь с разными девушками, но всегда стараюсь избегать правильных скромняшек, которые, прям как Мили сейчас, ярко краснеют почти от любой сказанной мной фразы. Не люблю таких. С ними обычно до жути скучно и в постели каши не сваришь. Я предпочитаю раскрепощённых женщин, которые не стесняются своих желаний и не строят из себя недотрог.
Тогда какого чёрта я продолжаю общаться с этой девочкой? Она ведь стопроцентно не сможет дать мне то, чего я от неё хочу.
– Ты можешь ответить на один вопрос? Но только ответить честно? – чуть взволнованно спрашивает милашка, заинтриговывая меня.
– Конечно.
– Обещаешь? Вне зависимости, будет ответ хороший или нет?
– Ты меня пугаешь, – усмехаюсь. – Задавай, давай. Мне скрывать нечего.
– Ты преступник, Марк? – выдаёт Мили, вынуждая меня опешить.
Такого вопроса я точно не ожидал. К слову, не помню, когда хоть одной девушке удавалось удивить меня хоть чем-то.
– Преступник? – посмеиваюсь. – А что, похож?
– Нет.
– Тогда с чего ты такой вывод сделала?
Мили заминается и опять прикусывает, сука, свою чувственную губу, будто набираясь смелости.
– Ты прости меня, но я подслушала твой разговор с владельцем ресторана.
– Вот, значит, как? – ещё раз удивляюсь. И на сей раз далеко не в приятном смысле.
У этой милашки слишком длинный нос. И она всунула его в тему, о которой я никому, кроме Остина, никогда не рассказывал.
– Да, прости. Так получилось, – смотрит на меня с щенячьим сожалением. – А потом я увидела твой спортивный автомобиль. Такой далеко не каждый музыкант может себе позволить. Да и выглядишь ты не так, как все остальные в клубе, пусть и считаешься здесь своим. Одни часы на запястье чего стоят. Вот я и предположила, что ты можешь зарабатывать нечестным путём.
– Ничего себе, как ты всё связала, – выдыхаю вместе со смешком. – И машину заценила, и цену часов за секунду определила, ещё и подслушать мой разговор умудрилась. Должен ли я ещё что-то знать о тебе?
– Нет. Я во всём призналась. Но только не подумай, что я тебя преследовала. Машину я случайно увидела, когда ты садился в неё возле универа, а стоимость этих часов я знаю только потому, что у моего папы такие же.
– А как подслушивание своё оправдаешь? – недобро прищуриваюсь. – Ты в курсе, что так делать нехорошо?
– Конечно, в курсе. Прости. Я обычно так не делаю.
– А почему тогда сделала?
– Ну… просто… так получилось…
– Исчерпывающий ответ.
– Прости, я ужасно себя чувствую. Я не должна была подслушивать.
– Не должна была, но подслушала, – строгим тоном нервирую Мили ещё больше, а затем резко обхватываю сзади её шею и сокращаю расстояние между нашими лицами до пары сантиметров, чем, кажется, пугаю девчонку до полусмерти. – И что же мне теперь с тобой сделать за это? – цежу сквозь зубы и, чёрт побери, кайфую, вдыхая её запах с рваными выдохами страха.
– Я не хотела… Честно…
– А мне кажется, хотела.
– Нет… Точнее, да… Но, хочешь, я всё забуду?
– Мне будет спокойнее, если я сам заставлю тебя забыть, – чуть сильнее сдавливаю пальцы на её тонкой шее.
Мили начинает мелко дрожать, но взгляд при этом не отводит. Смотрит точно в глаза. Испуганно, но цепко.
– Ты не сделаешь мне больно, – она не спрашивает, а утверждает. В который раз за пять минут удивляя?
– Откуда такая уверенность? Судя по твоим выводам, я преступник, зарабатываю на жизнь нечестным путём и чёрт знает что ещё вытворяю.
– Даже если так, ты всё равно не причинишь мне вреда.
– Да ладно?
– Да. Ведь ты сам сказал, что, пока я с тобой, со мной ничего не случится.
– И ты мне так просто поверила, Мили?
– Да.
– Почему?
– Потому что я привыкла верить людям до тех пор, пока они не убедят меня в том, что не заслуживают моего доверия, – милашка крепче сжимает пальцами мою рубашку, переводя взгляд с моих глаз на губы и обратно.
Говорю же: хорошая девочка. Наивная, светлая и не проученная жизнью. Какого хрена я с ней делаю? И почему откровенно торчу от её голоса, слов, взглядов и прикосновений? Наркоту сегодня вроде не принимал. Я давно уже с ней завязал. Хотя, может, мне что-то подмешали в стакан, пока я не видел? Всё возможно. Иначе как ещё объяснить мои обострённые реакции и жгучее желание впиться в губы этой девчонки, воплощающей в себе всё, от чего я всегда стараюсь держаться подальше?
– Эми! – восклицает ненавистный мне женский голос в самый неподходящий момент, когда между нашими губами остаётся всего сантиметр.
Мили вздрагивает и быстро увеличивает между нами расстояние, а я едва сдерживаюсь, чтобы не выругаться.
– С тобой всё в порядке? Он ничего тебе не сделал? – Никс подлетает к милашке и начинает ощупывать её на предмет повреждений.
Совсем идиотка! Я, конечно, много жести вытворял, но никогда не бил женщин. Несколько слабых поджопников этой пацанке в ответ на её нападки не в счёт. Она ведь даже мёртвого до белого каления доведёт. Что уж там говорить обо мне – человеке, не обладающим ангельским терпением?
Мили быстро заверяет дуру-подругу, что она цела и невредима, а я перекидываюсь несколькими фразами с Остином. Видок у друга, мягко говоря, не очень. Ему бы в больницу поехать да повреждения, как следует, обработать, а не с мелкой сеструхой возиться.
Но в этом весь Остин Рид.
Режим защитника у него ни на секунду не отрубается. Даже полумёртвый он придёт к ней на помощь, забив и на раны, и на свою чертовски сексуальную девушку.
– Идём, Эми. Я отвезу тебя домой. Здесь тебе оставаться дольше нельзя, – произносит Никс, окидывая меня презрительным взглядом.
Я тем же отвечаю сучке, которая так и не соизволила извиниться передо мной за незаслуженный удар, и чувствую, как желание побесить её пересиливает здравый разум.
Именно так и только так я объясняю свой непроизвольный порыв схватить Мили за руку и произнести:
– Я сам её отвезу.
– Ещё чего?! Иди проспись лучше! Я Эми с тобой никуда не отпущу! – выдаёт Никс, точно мамочка, зля меня ещё сильнее.
– Вообще-то я у тебя разрешения не спрашивал. К тому же, мне кажется, твоя подруга уже сама может решать, с кем ей и куда ехать. Восемнадцать же есть?
– Есть, – отвечает Мили.
– Ну вот. Значит, и решай сама. С кем поедешь? Со мной или с Никс?
Милашка попеременно переводит взгляд то на меня, то на недовольную пацанку. И судя по тому, что в итоге Мили задерживается на подруге и виновато поджимает губы, выбор она делает в мою пользу… то есть читайте – неправильный.
