ТонНика
Дата Времени
– Костя, я когда-нибудь вас подставлял?! Или бросал на произвол судьбы?! Нет, это будет целиком и полностью на моей совести. А вы работайте. Только не бросайте проект, иначе мы его не удержим – никто не удержит.
Он затушил сигарету, бросил окурок мимо жестяной баночки-пепельницы, заботливо пришпандоренной мною к перилам, и ушел, оставив нас с Деном в еще более потерянном состоянии.
– Почему ты не спросил кто этот спонсор?
– А ты почему не спросил? – Я чувствовал, что злость перекрывает во мне все остальные эмоции, надо было остановиться, переключиться. Не хватало нам еще перессориться. – Вообще это не важно. Работаем?
– Однозначно. Я никому не отдам наш проект.
– И я… Пойдем составлять список.
***
И работа закипела в новом направлении. Я, как и Ден, как и Федор, был абсолютно убежден, что биологическая ветвь исследований тупиковая – эксперименты на живых организмах рано или поздно придется прекратить и весь проект будет похоронен. Уменьшение людей – это вообще утопия. Но именно этого от нас теперь и ждали.
Первые испытания в новом направлении были проведены с клетками растения, для эксперимента мы взяли из фойе института огромную диффенбахию. Все прошло более-менее благополучно, только листья растения потеряли зеленый цвет. В процессе уменьшения куда-то делся хлорофилл. Объяснить это можно было резкой потерей питательных веществ, которые потребовались растению для энергетического скачка в другой размер, что и привело к потере запасов. Я изложил свое мнение Дену, и мы добавили корректировку в миниматор. Потребовалось разработать световые, радиационные, электромагнитные и тепловые фильтры. Однако растение так и не вернуло исходный цвет, ни в уменьшенном виде, ни после обретения исходной формы. Ну что ж, попробуем провести процедуру с фильтрами – будем подключать по одному.
Мы заказали биологический материал для первой серии испытаний с живыми клетками. Я взял на себя максимум работы с образцами, понимая что Дену это дастся гораздо тяжелее чем мне. Первые результаты были не очень – клетки начинали сходить с ума. Мы поначалу вообще не поняли в чем дело. Ден сообразил довольно быстро: если разные материи требуют различную степень воздействия на них для уменьшения, та же ситуация возникает и с разными клетками. Для каждой клетки необходим свой режим, в противном случае, одна часть клеток уменьшится в 2 раза, другая – в 3 раза, а третья вообще в 10 раз. То есть, грубо говоря, костная ткань уменьшится основательно, а мягкая совсем чуть-чуть. При этом для некоторых видов клеток воздействие будет настолько незначительным, что они не изменят свой размер. Более того, даже в пределах одной клетки различные ее составные элементы могут уменьшаться по-разному. Оказалось, что простейшая живая клетка слишком сложна для нашего девайса.
Миниматор оброс множеством дополнительных фильтров, компрессоров, нормализаторов температуры, давления и прочих технических приспособлений. Управление становилось все более сложным, некоторые функции мы перевели в автоматический режим. Для этого была специально создана компьютерная программа, с которой Ден принципиально отказывался работать. Возможно, видел в ней своего рода соперника, или просто не доверял технике, которая не обладает гибкостью и восприимчивостью к ситуации, свойственной человеческому мышлению.
Федор проводил бОльшую часть рабочего времени в нашей лаборатории, выполняя любую работу, которую поручал ему Ден. Рабочих рук катастрофически не хватало, но подключать к проекту людей со стороны мы не могли, приходилось справляться втроем.
Об отпуске можно было забыть. Дашу выписали из больницы, она вышла на работу и пропала, буквально исчезла из дома и нашей жизни, погрузившись в научную деятельность. В общем, все как у меня.
Гриша шатался без дела в гордом одиночестве, и, недолго думая, я определил его в футбольный лагерь на вторую смену.
Марусю домой не отпустили, да оно и к лучшему – ее ожидало беспросветное пребывание в пустой квартире, при полной погруженности родителей в науку. Но состояние ее улучшилось и стабилизировалось, она даже немного набрала вес. Нам предложили перевести ее на лето в санаторий в Сестрорецке, что было как нельзя кстати.
В общем, ничто не мешало мне сутки напролет заниматься наукой, тем более, что работа во благо человечества – это всегда хороший способ сбежать от своих собственных бытовых и семейных проблем, пусть мелких, в глобальном масштабе, но совершенно нерешаемых…
Июнь пролетел пулей. Гриша вернулся домой на два дня, и уехал на месяц в спортивный лагерь в Барселоне – его давнишняя мечта, спасибо тренеру, который организовал такое удачное продолжение летних каникул. Маруся прислала фотки купания в Финском заливе и похода в лес с палатками. Даша упорно молчала про свою работу и игнорировала меня как объект семейной жизни, а у меня не было ни времени, ни сил выводить ее на откровенность и выяснять в чем дело. Честно говоря, я просто не понимал чего от меня хотят и что делать, поэтому самоустранился. Наши отношения теперь походили на соседские. Это нервировало, и я все интенсивнее погружался в научную работу, все больше времени проводил у Дена и у Федора, и все реже разговаривал со своей женой. А ведь совсем недавно я боялся, что потерял ее навсегда… Даже не верилось что так было.
Удивительно устроен человек: кажется, еще вчера твоя жизнь была разрушена, все плохо и ничего не исправить, надежды и мечты покатились в бездну. Но стоит событиям перестать метаться, стоит кривой жизненного пути снизить амплитуду и принять устойчивое горизонтальное положение, пусть даже на сто уровней ниже… И вот уже все кажется не так уж плохо! Еще вчера петля была в пору, а сегодня я примеряю галстук для похода на корпоративчик.
Очередная конференция по нашему проекту была назначена на середину июля, на ней мы должны были представить результаты последних экспериментов. Примерно на то же время была назначена другая, закрытая презентация, своего рода инсайд шоу, на которой от нас ожидали отчетности об экспериментальной работе с «живым направлением», как его окрестил Ден.
Честно говоря, результаты, полученные по всем направлениям работы с миниматором, превзошли самые смелые ожидания. Наша идея поднялась как дрожжевое тесто, или, скорее, как вечный хлеб в фантастическом романе Беляева – только успевай его подкармливать. От этого становилось все страшнее работать с живым материалом… Но я старался об этом не думать и не нервировать своими мыслями Дена. Пусть радуется успехам – о последствиях будем думать после…
Все прошло как нельзя лучше – сначала первая презентация на которой мы услышали море восторженных изречений и крики “браво”, затем вторая, для одного зрителя и трех ученых. Наш таинственный спонсор – Федор так и не рассказал нам кто это – сидел с очень строгим видом, не перебивал, слушал внимательно, и в самом конце задал нам только один вопрос: “Вы довольны полученными результатами?” Мы с Деном переглянулись и, не сговариваясь, ответили: “Однозначно, да”. – “Отлично, тогда работаем дальше, набираем обороты”. Он пожал нам руки и вышел из лаборатории, оставив всех в полном недоумении, потому что мы так и не поняли, доволен ли результатами он.
На следующее утро Федор принес в лабораторию клетку с парой белых крыс… А на наши банковские карты была начислена премия в размере 300 тыс. руб. Значит, все-таки доволен… И жаждет продолжения.
Лабораторные крысы смотрели на нас смышлеными красными глазками и забавно шевелили усами. Мы рассадили их по разным клеткам, предварительно долго, с большими спорами и не без помощи гугла, определяли пол животных. Девочке досталась клетка ее неудачливой предшественницы и имя “Элоиз” – так звали подопытную ученого по фамилии Фарадей из сериала “Lost”. О, это был культовый сериал нашей с Деном юности. Мы как раз пересматривали его на работе во время обеда от нефиг делать. Предавшись ностальгии, мальчику тоже выбрали имя из сериала: Винсент.
Мы сделали крысам умные поилки и кормушки, положили свежие опилки и витаминные камни, придумали лабиринты из различных труб, которых в лаборатории было до фига и больше. В общем, мы старательно оттягивая тот момент, когда придется перейти к собственно экспериментальной части. Тем более что Федор ушел на какое-то внеочередное совещание, и предупредил, что, скорее всего, сегодня его уже не будет. Так что мы были предоставлены сами себе.
По сути, уже можно было не волноваться – последние эксперименты с биологическим материалом и микроорганизмами прошли на “ура”, миниматор теперь отлично справлялся с задачей уменьшения живой клетки в отдельности и живой материи в целом. Именно эти свои соображения я и изложил Дену во время очередного перекура, когда рабочий день упрямо перевалил за обед, а мы топтались все на том же месте.
– Вот ты и проведешь первый эксперимент. Раз ты так уверен в успехе.
– Вот и проведу. А ты можешь пока пообедать, покурить, кофе хряпнуть.
Я энергично затушил сигарету, почти уронив пепельницу, и удалился в лабораторию с высоко поднятой головой. Ден разозлил меня своей безответственностью и трусостью. Ученый должен уметь принимать решения и отвечать за их последствия, а не вот это все! Сплошное малодушничество слабого человека.
Я включил миниматор, проверил все фильтры, ввел исходные данные в программу и запустил предварительный анализ эксперимента с трехуровневым прогнозом. Даже самый худший сценарий не предполагал летального исхода на момент проведения активной фазы исследования. А что будет потом… одному богу известно!..
– Стой! – Ден ворвался в лабораторию, полный решимости. – Давай еще раз на червяке все проверим!
– Ден, мы уже трижды проверяли на червяках, все ок! Один червяк так резво побежал, что мы его потеряли – в прямом смысле, не в переносном. Все будет хорошо с крысками!
– Червяк примитивен слишком, давай что-то посложнее возьмем! Муху, например…
– А муху не будет жалко?
– А тебе?!
– Мы столкнулись взглядами и замолчали. Казалось, воздух нагрелся вокруг нас от напряжения.
– Давай! – Я повел плечом и отвернулся. – Иди ловить муху. Живую.
– Я мигом! Я в стаканчик ее поймаю!
– И он заметался по лаборатории в поисках пластикового стаканчика, что-то бормоча под нос и роняя все на своем пути.
– Ден, вот стаканчики!
– Спасибо! Я мигом!
Но охота на муху оказалась не таким уж простым делом. Я в полной мере почувствовал себя Уолтером Вайтом в лаборатории, только цели у нас были другие. Пару крылатых Ден безвинно загубил, прихлопнув стаканчиком. Поначалу я только наблюдал за его потугами, саркастически комментируя происходящее, но охота – в крови у мужчин, и, постепенно, процесс захватил меня без остатка. Мы совсем забыли о времени и увлеченно ставили ловушки, сидели в засаде, гонялись за мухами с самодельными сачками и страдали прочей фигней. Лаборатория превратилась в настоящее поле боя, на котором полегли значительные силы неприятеля, а ведь наша задача заключалась в том, чтобы брать живьем! День неумолимо клонился к закату, до закрытия института осталось битых два часа, а мы, банальные жертвы азарта, совсем этого не замечали.
Большая пластиковая банка из-под кофе постепенно наполнялась подопытными, и мы остановились только когда их число перевалило за двадцать. И только тогда мы осознали, что времени на все про все у нас осталось чуть больше часа.
– И что теперь?! Всех выпустить?!
– Фигня! Мы все успеем. Живой эксперимент займет не более 20 минут. Червяка уже оставим в покое. Начнем с мух – если все пройдет благополучно, запустим крыс.
– Надо подождать хоть полчаса после того как мы уменьшим мух. Надо убедиться что все в порядке!
– Если все плохо, мы сразу это поймем.
– Может и нет! Может сразу все будет в порядке, а через полчаса…
– Не гони волну, Ден! Работать надо в любом случае. Какие могут быть отложенные последствия уменьшения? Все будет понятно еще в процессе. Вот пока мы с тобой болтаем, давно уже можно запускать программу, вводить исходные данные, готовить аппарат к работе! А мы фигней страдаем… У нас полная банка мух – уменьшим их всех разом, если 80% испытуемых будет в порядке – запускаем крыс, если нет… Возьмем паузу – пара дней у нас есть в запасе, скажем что не все еще готово – необходимо собрать исходные данные, взять анализы у испытуемых, ввести чипы, провести предварительные прогнозы с учетом разных сценариев. Да мало ли работы!
– Ну так помогай мне! Включи миниматор, проверь все, а я с программой повожусь. Я, кста, ввел им чипы. И анализы взял.
– Когда успел?
– Ты с лабиринтом возился и с поилками, а я с крысами.
– Ишь какой! Наш пострел везде поспел… Ок, запускаю! У меня, между прочим, миниматор в последнее время теряет связь с компом. А иногда видео идет с задержкой почти в две секунды. Еще бывает так, что видео зависает, а инфа поступает, но рывками и тоже с задержкой.
– Это надо программистам сказать. Почему ты раньше об этом не говорил?
– Так это только позавчера началось. Когда мы червя уменьшили и потеряли.
– Будем надеяться, что сегодня обойдется без сбоев.
– Будем! Я предлагаю картинку не выводить сегодня, чтобы уменьшить нагрузку, просто включить камеру на запись. Ну что, выгружаем подопытных в камеру? Может их прямо в банке поставить?
– Не, выгружай, не усложняй технике задачу. Это же многослойное уменьшение: надо уменьшить и банку, и ее содержимое – это мы еще попробуем сделать, но не сейчас. Опусти банку крышкой вниз, а потом открой. Ну что, получается?
– Да погоди ты, они ж сейчас повылетают!
Ден слегка открутил крышку и опустил банку на самое дно камеры. Одно движение, и мухи ринулись наружу, но длительное пребывание в банке не могло не сказаться на их двигательной активности. Они перемещались рывками и явно были дезориентированы. Ден быстро захлопнул крышку камеры и заблокировал ее.
– Все готово, можешь запускать! Крышка только осталась. Не беда, мы потом ее увеличим, если что.
– Секунду!
Я поставил программу в режим анализа биологического материала, находящегося в камере. Запустился таймер – через 7 минут 58 секунд анализ будет завершен, и мы сможем запустить миниматор.
– Перекур! У нас есть 8 минут.
– Возьми с собой телефон – будем следить за временем.
Мы вышли на крыльцо. На улице шел дождь – видимо, уже давно, но мы об этом и не догадывались, увлеченные сначала охотой, потом работой. Дождь был по-летнему жизнерадостный, крупные, тяжелые капли грузно опускались на все доступные поверхности, разлетаясь фейерверками брызг. Отдаленные корпуса института заглотил туман, оставив угрюмыми силуэтами выделяющиеся части зданий. Грязные ручейки бежали наперегонки к сточным решеткам.
Мы курили на крыльце, и дым от наших сигарет уползал в туман. Чертовски не хотелось возвращаться в лабораторию, но надо было закончить начатое. Наконец, где-то в глубине здания запиликал таймер. Ден молча затушил сигарету и открыл дверь. Я последовал его примеру, с тоской обернувшись на пороге. Дверь захлопнулась, и мистическая картинка летнего дождя исчезла. Работа есть работа, и от нее не особенно убежишь на рабочем месте…
Компьютер выдал результаты анализа биоматериала, программа автоматически определила структуру, свойства, состав объектов, и рассчитала примерное время их трехкратного уменьшения – 4,78 секунды. Оставалось только нажать на кнопку, что я и не замедлил сделать, не дожидаясь очередных всплесков сознания от Дена.
Камера завибрировала, опустились световые фильтры, и мухи перестали мозолить нам глаза. Раздался тихий треск, как от электрических разрядов большой мощности. Камера прекратила движение, но продолжала гудеть. Светофильтры поднялись. Мы прилипли носами к стеклу. В первую секунду нам показалось, что камера абсолютно пуста и от мух ничего не осталось. Постепенно мое внимание привлекли малюсенькие черные точки на стекле. Казалось, это просто какие-то грязные капли, совсем крошечные. Но они двигались! Я стал вглядываться в них внимательнее. Они не только ползали по стеклу, но и пытались летать! Это были наши мухи, наши! Родненькие! Такие малюпуськи! Размером с блоху! Совершенно живые, суетливые, только почему-то очень медленные, как будто всю их суетливость сняли на камеру и продемонстрировали в замедленном режиме.
– Может все дело в том, что мы их загоняли? У них сегодня тяжелый день выдался, устали, бедолаги. Еще и в банке закрытой сидели.
Ден смотрел на мух также пристально, как я, и понимал, что мысль у нас сейчас одна на двоих.
– Я тоже так думаю. Не пройдет и получаса – они будут носиться как угорелые.
Я успокаивающе похлопал Дена по плечу.
– Неси крысок. Все будет нормально, вот увидишь!
Ден посмотрел на меня волчьим взглядом и молча отправился за следующей партией испытуемых.
– А что с мушками делать будем? Выпустим на волю? Посадить их снова в банку проблематично.
– Давай выпустим – что им станется. Будем наблюдать за их состоянием в естественной среде. Если найдем, конечно.
Ден открыл камеру. Черные точки не двинулись с места.
– Кость, они не хотят улетать!
– Ну подтолкни их к этому пылесборником – просто пройдись веничком по внутренней поверхности камеры. Что ты делаешь?! Давай я!
Я отобрал у Дена веник-пылесборник, которым он совершенно бессмысленно водил по краю камеры, и довольно агрессивно прошелся по всем внутренним стеклянным поверхностям. Черные точки исчезли. Я стряхнул пылесбобрник в сторону окна, и во все стороны посыпалась мушиная мелочь.
– Вот и все! Загружай крысок.
– Обеих?
– Давай для начала Винсента. Он мужчина, примет первый удар на себя.
Ден достал из камеры крышку от банки – она теперь напоминала бутылочную крышку, только совсем плоскую.
– Надо не забыть ее увеличить – банка удобная очень, я в ней кофе всегда храню.
– Ден, в ней мухи сидели полдня!
– Ну, значит, буду хранить что-то другое! Тебе трудно что ли увеличить?
Ден нервничал, доставая Винсента из клетки, и это было понятно. Я молча взял крысу у него из рук и поместил в камеру. Наш подопытный с интересом стал осматривать свое новое пристанище, забавно шевеля усами.
Я в очередной раз запустил программу анализа материала. Ден вводил в компьютер исходные данные по Винсенту, что-то бормоча себе под нос. Таймер оповестил, что в этот раз техника справится с поставленной задачей через 5 минут 43 секунды. Я встал и направился к выходу.
– Ты куда?
Ден смотрел на меня злобно, я подумал в тот момент, что он может взорваться в любой момент.
– В туалет я! Ден, ей-Богу, достал! Успокойся уже, выдохни. У нас есть 5 минут. Давай делать свою работу, а не страдать!
Когда я вернулся через 5 минут, услышав звуки таймера, Дена не было в лаборатории. Видимо, ушел курить без меня.
Программа собрала и проанализировала данные, по предварительным подсчетам, для 4-х кратного уменьшения особи требовалось 4,22 секунды. Винсент прижался розовым носом к стеклу и смотрел на меня глазами-бусинками.
– Ден! Ты идешь? Пора запускать миниматор!
И тишина в ответ. Сбежал он что ли? Я взял телефон и набрал его номер. В глубине лаборатории зазвучал знакомый рингтон. Он еще и без телефона испарился! Да сколько ж можно ждать! До закрытия лаборатории – 15 минут!
Я мысленно досчитал до 10 – Ден не появился и никаким образом не дал о себе знать. Ну что тут поделаешь? Я запустил миниматор. Светофильтры опустились, камера опять завибрировала. Я боялся услышать какие-то звуки Винсента, но все было тихо. Светофильтры поднялись… На дне камеры сидел белый тараканчик с длинным тонким хвостом и розовым носом. Совсем крошечный и очень милый, такой… мимимишный.
Я открыл камеру и аккуратно достал зверька. По внешнему виду он был абсолютно нормален, крошечные усики шевелились быстро, он смотрел по сторонам глазками-бисеринками и выглядел вполне спокойным.
Затылком я почувствовал чей-то очень тяжелый взгляд. Я обернулся – в дверях стоял Ден и сверлил меня как отбойником.
– Ну что, ты доволен?
– Я – да. А ты? Что опять не так? Чего ты от меня хочешь?!
Я разозлился не на шутку. Во мне так и кипело возмущение: Ден, который всегда был нашим центром управления, мозг нашего тандема, не в состоянии взять себя в руки и, на всякий случай, ищет крайнего – всегда может понадобиться! Вернее, уже нашел – в моем лице. Я взял пустую банку, в которой до этого были заперты мухи, и аккуратно опустил в нее Винсента. Из банки он точно не убежит. На дно положил одну зерновую палочку – с голоду точно не умрет. Поставив банку на стол, я молча взял свою сумку и вышел из лаборатории. Ден стоял ссутулившись у миниматора и даже не посмотрел в мою сторону, когда я уходил.
Ну и хрен с тобой! Общайся с крысами раз не получается с людьми!
***
Будильник зазвенел в 7 утра. Какого черта? Сегодня же суббота! Неужели я на автомате вчера завел будильник? Жестоко, нечего сказать!
– Спи, это я будильник завела. Прости что тебя разбудила.
Даша сидела ко мне спиной, и я не мог видеть ее лица, но по голосу было понятно, что она не в настроении.
– Ты куда-то собираешься?
Я сел в кровати и потянулся за телефоном. Заснуть уже вряд ли получится – обычная история.
– Да, я уезжаю в командировку. В Японию.
– Почему ты не сказала мне об этом раньше?
– Да ты не особенно спрашивал.
– А что там в Японии?
– Симпозиум. Научное сообщество в экстазе – японцы заявили о 100% успехе новейшей методики борьбы с раком.
– И это действительно так?
Я с удивлением посмотрел на Дашу – уж такую-то новость она бы сообщила мне, даже если бы мы не разговаривали уже несколько лет.
– Не совсем. Они вживляют раковые клетки человека лабораторным мышам, а потом вводят препарат, который эти клетки уничтожает. Но и дураку понятно, что для лабораторных мышей раковые клетки человека являются инородными, то есть обнаружить их и устранить медикаментозно не составляет труда – почти как глистов.
– Ну у тебя и сравнения!
– Зато наглядно и сразу понятно.
– Этого не отнимешь… Надолго ты уезжаешь?
– А тебя беспокоит мое отсутствие? Или напротив?
– Просто хочу знать когда ты вернешься.
– В четверг вечером. Симпозиум во вторник и среду.
– Тебя отвести?
– Если хочешь.
Даша безразлично пожала плечами и отправилась в ванную. Неприятный холодок пробежал по моему затылку. Неужели это мы теперь так общаемся? Как чужие люди, которые друг другу даже не особенно приятны…
– У меня мало времени. Если ты действительно хочешь меня отвезти, надо выдвигаться поскорее, самолет в 10:10.
– А как ты планировала добраться в аэропорт?
– На такси. Мне оплачивают все расходы. Вызывать?
– Нет, я сейчас. Уже собираюсь.
Я быстро встал и отправился на кухню. Первым делом надо поставить вариться кофе, а потом уже идти умываться. Это такие лайфхаки для экономии времени, которыми нельзя пренебрегать.
Даша проверяла свои документы и не обращала на меня никакого внимания. По квартире растекался приятный запах кофе. Я быстро натянул на себя джинсы, футболку и отправился на кухню, за запахом.
– Ты будешь кофе?
Даша посмотрела на меня вскользь.
– Нет, спасибо, в аэропорту выпью.
Я пожал плечами и вылил весь кофе в свою любимую кружку, именуемую с легкой Дашиной руки ведром. Вышел на балкон и закурил. Потягивая кофеек вперемежку с сигаретным дымом, я наблюдал за утренним городом. Какой он сонный и благодушный в субботу утром! Как убаюкивающе звучат трамваи!..
– Ты готов? Мне пора ехать.
– Да, пойдем.
Мы молча вышли из квартиры, молча спустились на лифте, молча сели в машину, молча ехали. Я не выдержал на полпути.
– Так с чем ты едешь на симпозиум?
– С результатами своих исследований.
– И в чем они заключаются?
– Мы вывели способ, который позволяет купировать онкогенные клетки. В результате, вся система опухоли постепенно распадается. Они теряют навык воспроизводства и метастазирования.
– Даша, почему ж ты об этом молчала?! Это же прорыв!
– Да как знать. Способ-то мы нашли – точечное, прицельное уничтожение. Но как его осуществить… Как доставить препарат… грубо говоря – взрывчатку – в конкретную клетку? Вот этого мы пока сделать не можем. Остается одно, как и японцам – на мышах экспериментировать. А в человеческом организме идентифицировать в составе опухоли онкогенные клетки, да еще и вдарить по ним залпом – этого мы не можем, увы.
Я посмотрел на нее в зеркало заднего вида. Она говорила отстраненно, как будто не мне, повернувшись вполоборота к окну. Как будто в никуда.
– Я знаю, нужен супермен, который уменьшится до размера клетки, или еще меньше, отправится на поиски онкогена, установит “взрывчатку” в нужном месте и, вернувшись в исходную точку, благополучно активизирует заряд. Или еще лучше: пусть у него будет костюм и корабль, которые защитят его от взрыва, так, чтобы он мог воочию наблюдать происходящее и все исправить в том случае, если что-то пойдет не по плану. Ну вот, наконец-то ты улыбаешься)
– И кто же будет этим суперменом?)
– Я, конечно! Кто же еще!
– Учту) При случае, обращусь за твоими услугами.
– Всегда готов!
Я говорил первое что пришло мне в голову, просто чтобы развеселить Дашу… Но, постепенно, развивая свою абсурдную мысль, я задумался… а что если это действительно гениальная идея? Решение всех проблем. И мне под силу ее реализовать, совместив Дашины и наши с Деном исследования…
– Сколько человек летит в Японию?
– Я одна. Теперь я начальник отдела.
– Ого! Даша! Нам нужно почаще общаться, у меня сегодня день открытий! Почему я узнаю об этом только сейчас?
– Я всего неделю начальник отдела) Да и какое это имеет значение для семейной жизни?
– Для семейной жизни все имеет значение, если это касается членов семьи.
– Красиво говоришь.
– Это то немногое, что я умею делать. По крайней мере, Ден именно так меня и воспринимает – как менеджера по связям с общественностью. Тупо говорилку.
– Ну, не скромничай – все-таки, умноговорилку. Ты же у нас, как ни как, кандидат наук! Хотя, в целом, Ден прав. Да и говоришь ты часто не о том.
– Это тоже умение – говорить не о том, но таким образом, чтобы окружающие “схавали” и поддержали беседу, пусть даже и вынуждено.
– Да, в этом ты достиг мастерства… Смотри, вот тот лексус уезжает, паркуйся на его место.
– Слушаюсь и повинуюсь!
В аэропорту, как всегда, была проблема с парковочными местами, но нам повезло. Прихватив нехитрый Дашин багаж, мы отправились на регистрацию. Народу в здании аэропорта было немерено. И куда они все летят? Неужели на отдых? Откуда у народа столько бабла и свободного времени? Невероятно…
– Даша, уже давным-давно никто не стоит в очередях – все регистрируются онлайн. И тебе пора освоить эту простейшую процедуру!
– Да-да, а потом все зарегистрировавшиеся онлайн стоят в очереди, чтобы сдать багаж и получить посадочный талон. И смысл?
– Смысл в том, что все они в очереди перед тобой!
– Ты куда-то спешишь? Не буду тебя задерживать.
– Да не в этом же дело!
– А в чем же?
– В том, что ты упрямишься ради упрямства! Типичный осел!
– Алаверды, Константин! Ты занудствуешь ради занудства! Птица-секретарь!
Я смотрел на нее и думал: почему я забыл, что моя жена – самая чудесная женщина на свете? Почему я просто перестал ее замечать? Как вообще это возможно? Она уловила этот мой взгляд и поняла его значение – она всегда очень тонко меня чувствовала, иногда лучше чем я сам. Но в этот момент подошла очередь.
Я смотрел на ее изящные руки, очень подвижные пальцы. Она улыбалась и мило морщила нос – она всегда так делала, когда была в хорошем настроении. Как мог я забыть об этом? Но настроение ей я все-таки смог поднять до нужной точки.
– Вот мой посадочный талон. Проводишь меня?
– Да, дорогая, я же должен убедиться в том, что ты действительно улетаешь).
Я потянулся за сумкой, но Даша перехватила мою руку и уцепилась за нее крепко, как в детстве. Сердце бешено заколотилось в груди – как будто я впервые держал ее ладонь в своей. Я даже боялся посмотреть на свою жену, встретиться с ней взглядом, поэтому просто взял сумку в другую руку, и мы так и пошли к выходу на посадку – держась за руки.
Мы приблизились к хвосту очереди – пассажиров ещё не запускали. Я обнял Дашу и прижал к себе. Она по-детски сопела мне в плечо, а я гладил ее волосы и думал что я полный кретин…
Очередь потихоньку сокращалась, нас обходили другие пассажиры, а мы все стояли обнявшись и не могли оторваться друг от друга. Девушки на пропускном пункте уже несколько раз пытались привлечь наше внимание. Я наклонился к Даше и прошептал ей в самое ушко.
– Дорогая, тебе пора в страну восходящего солнца.
Она оторвалась от моего плеча не поднимая головы, и, уловив момент движения, я поцеловал ее, не позволяя обидеться.
– Ты знаешь что я люблю тебя?
– Было время – догадывалась.
И она выскользнула из моих рук. Как же мне не хотелось ее отпускать! Я стоял у стойки регистрации и смотрел как она уходит, прекрасно зная, что она не обернется. Оставалось одно: ждать ее возвращения.
Посадка закончилась, а я все стоял и думал: она же хотела попить кофе в аэропорту! Во дурак, вспомнил, как обычно, не вовремя… Я достал свой телефон, нашел в инете забавные картинки с осликом и кружкой капучино и отправил их Даше.
Идти домой не хотелось, и я решил съездить к Марусе. Тем более что выходные дни по умолчанию являются в санатории родительскими. Я вышел из здания аэропорта и направился к своей машине. Голова гудела, мысли путались, и я снова чувствовал себя неловким подростком. В последнее время это чувство все чаще меня посещало.
Дорога была загружена дачниками и любителями отдыха на природе. Жара стояла неимоверная, асфальт буквально плавился, вынуждая машины набирать скорость, чтобы не завязнуть прямо на дороге. На подступах к Сестрорецку тянулись безнадежные пробки.
Казалось, что время сварилось вместе со всеми нами и отказывается двигаться дальше. Я томился в машине, и не знал чем себя развлечь. Радио раздражало, а я, как назло, не мог найти флешку с музыкой. Наконец, отыскал в самом дальнем углу бардачка какую-то флеш и включил ее. Зазвучал Дашин голос. Это была флешка с ее песнями… мы их записывали, казалось, тысячу лет тому назад. Тогда я нашел студию, которая сделала очень приличный по звуку альбом. Как же я любил ее песни… Я знал их наизусть до мельчайших деталей. Жаль что она их забросила…
Время запустилось, потому что теперь я измерял его песнями. До санатория я добрался на шестой песне. Не найдя в себе сил выключить ее, я припарковал машину и закурил. Это был блюз. Ооо, вот что-что, а блюзы Даша умела петь. Хорошо что эта флешка нашлась. Теперь буду слушать ее песни каждый день.
Я подъехал к пропускному пункту и записался как посетитель. Машин было много, и я не стал въезжать на территорию, чтобы попусту не терять время на поиски парковочных мест. За воротами места для парковки было предостаточно.
