Смерть и фокусник – Том Мид

Я пока в первой четверти. И… книга не то, чтобы блещет. Леди Агата (да простят меня поклонники) была вовсе не образцом авторского умения. Но из её эпизодов очень чётко было понятно, кто такой персонаж, чего он хочет. Да ещё и с её умением очень зрелищно описывать место действия, она была на пять голов выше любого другого автора. Тут пока всё норм: есть психиатр, у которого трое высокопоставленных клиентов, его дочь с бездельником-женихом и убийство в запертой комнате. И пока меня гнетёт то, что никто не говорит, как реальный человек. Он не говорит даже как книжный персонаж. Я сейчас в моменте, где фокусник рассказывает, что в этот вечер случилось ещё преступление – кража. И на вопрос «Так что украли?», фокусник не может ответить страницы три, растягивая драматическую паузу до состояния, когда люди начинают плеваться.Глаза миссис Тернер потемнели, как грозовое небо:– Все, что я могу сказать вам, сэр, это то, что я надеюсь, что пока жива, никогда больше не увижу его.Это свидетельница о возможном убийце. И глава на этом заканчивается. Пафос зашкаливает._____________Далее. Утверждается, что требуется метод бритвы Оккама: чем меньше догадок, тем скорее версия правдива. Алё, я тогда знаю убийцу!спойлерДоктор кончает с собой, а бритву похищает Делла, с которой он об этом договорился (как раз пока Олив дёргает французское окно). Нет, ясен-красен, что там ещё похищенная картина, что разгадка не может быть такой простой… Но вы хотели простую разгадку? Её есть у меня! Да и то, что доктор кончает с собой только в момент, когда приезжает Делла (звонит в дверь), делающая вид, что визит спонтанный, тем паче указывает на это. Но да, ясен пень, что автору настолько простое объяснение и в голову не придёт. Если придёт, накину балл.свернутьСоответственно, дочь убитого (да, убили психиатра, это, считай, не спойлер) говорит, что убийство связано с давним делом, когда отец считал, что поставил неверный диагноз. Алё, теперь я не прикалываюсь, теперь я на самом деле знаю убийцу.спойлерУбийца – дочь. Потому что она дочь не психиатра, а пациента. А психиатр удочерил её из-за чувства вины. А дочь таки по реалу подвергалась сексуальному абьюзу. Почему я так решила? Потому что это просто, потому что сам автор не фокусник, он не отвлёк моё внимание, не ввёл второй молодой женский персонаж, чтобы отвлечь внимание. В общем, не леди Агата.свернутьПосмотрим, как сыграет моя ставка. Я уверена на все сто, что права. Опять же, если я угадала только твист, но не убийцу, с меня ещё полбалла._____________Есть ощущение, что автор не знает, что такое клептомания. Клептомания – это желание кражи, но это не способности к краже. Снять с кого-то незаметно часы – это дело тренированного карманного вора, а вовсе не клептомана.__________________Я дочитала. И мне не понравилось. Охотно понимаю тех, кому зашло, так как там реально много всего. Но вот что не зашло мне – автор не играет с этой информацией. Я сейчас открою спойлер и там распишу, что мне не так в разгадке. Но сейчас мне важнее то, что автор не придумывает дополнительные варианты разгадок. Концовка мне дико напоминает, какой-то из старых детективов (вроде бы про найденную пьесу Шекспира). И проблема в том, что концовка с основным текстом совершенно не сочетаются.Моя ставка не сыграла полностью, так что я честно накинула балл. Но проблема в том, что автору реально не пришли в голову все те разгадки, которые были в моей голове. Одно из развлечений детектива – это отвергать неудачные версии. И проблема в том, что версии простые – настолько удачные, что их не опровергнешь. Но ему они не приходили в голову.На середине книги я хотела сделать ещё одну ставку – автор пишет эту книгу на писательских курсах. Не стала записывать, так как читала в постели, а комп был выключен. Я бы снова проиграла. О писательских курсах ни слова, но только именно убеждение, что автор пишет по главе, наполняет её, но не видит произведение в целом, помогло бы мне выстроить цепочку авторского отношения к тексту.Персонажи неживые. Они неживые даже в рамках подражания Эллери Квину, который и сам-то был не фонтан. Совершенно с нуля персонажи выдают нужную информацию, каким-то телепатическим образом выяснив, что она имеет отношение к делу. В книге долго обсуждается, зачем дочь психиатра (сама психиатр) выбрала себе женихи не очень умного богатея-бездельника, который проигрывает деньги на скачках. И объяснение так себе. А бездельник-то оказывается плейбой и все его хотят, каждая умная девица в округе. Потому без характеров (пусть и схематичных) почти невозможно предположить, кто и чего хотел. Сосредотачиваешься на загадке, но и она нулевая. А мотивация настолько отбитая…спойлерПо бритве Оккама труп лифтёра в лифт засунул консьерж. Он оставался у лифта, только с его слов мы знаем, что лифт не двигался, когда из него вышел инспектор. Это даже не будет рассмотрено. Сама ловушка с резиной, лифтом и люком – бред. Потому что люк в потолке кабины должны были бы сразу осмотреть, а не просто «бросить взгляд». Идиотизм, который можно было бы простить в иной книге, в этой – кошмарен.Когда я задумалась, зачем было брать в качестве объекта кражи картину, то и поняла, что используется возможность вынуть её из рамы. Но я думала, что будет использован какой-нибудь интересный способ, благодаря которому горничные не обратили внимание на неприглашённого гостя. Нет, ответ – «патаму шта». Потому что не обратили внимание, что кроме Деллы ещё одна баба, ко всему не имеющая приглашения, свалила с вечеринки раньше. Не приставайте к автору, злые люди.Далее моя версия с тем, что Лидия – дочь Человека-змеи. Когда он себя убил, Лидии было десять лет. Сейчас ей двадцать девять. Под дочь Человека-змеи подходит Делла, которой 36 или 37 (точнее не помню). Значит в момент самоубийства психа ей было 17 или 18-ть. Но в качестве доказательства, что она может быть его дочерью используется то, что она воспитывалась в интернате. Сколько он тогда сидел в психбольнице, спрашивается? К мотиву я ещё вернусь.О том, что у клумбы был каменный бордюр, по которому можно было пройти, не оставив следов, я предполагала, так как знала, как в таких книгах делают загадки – скрывают часть информации. Мне особенно понравилось, как автор вдруг решил, что пишет хонкаку-детектив и предложил читателям самим всё решить, так как инфа у них есть. Ага. Он скрыл наличие целой ниши у французского окна. Видимо, полностью защищающей от дождя, что когда убийца пошёл обратно по кабинету, то не оставил мокрых следов.Опять же убийца не был заинтересован в поисках Клода Уивера, который видел его, принял за психиатра и мог потом опознать. И никаких объяснений, на хрена убийце было создавать тайну запертой комнаты, а не ускакать в ночь по указанной клумбе. Тем более надеяться на то, что Делла попросит уйти из комнаты, а потом обе две бабы окажутся такими слепошарами, что не увидят мужика, гуляющего по дому, он не мог.Вроде все разобрала преступления? Лан, теперь сопутствующее. Куда и нах исчез актёр, изображающий Клода Уивера на сеансах? Ладно, замнём явные нитки в вопросах, как у Клода, за которым постоянно следит жена, сумела завестись любовница, а также какого банана он с женой не разведётся, так как деньги вообще-то его, а не её. Без сомнения, Агату интересовали бы именно эти вопросы, так как она знала, что интерес людей находится в сфере отношений. Но почему актёр исчез, ещё и не заплатив за комнаты? При этом нам сказали, что найти работу актёру очень сложно и он должен был бы держаться за свою роль в театре.В другом детективе я бы предположила, что это следы прежнего замысла, так как Клод Уивер начинает нервничать как раз после пропажи актёра и едет к психиатру самостоятельно. Но эта книга непродуманна напрочь. Не было ничего проще сказать, что после гонорара актёр запил/поехал к любовнику в Бортмут, а от психиатра уже один раз звонили Клоду домой, почему тот пропускает сеансы, и жена заподозрила. Но нет, тут нулевая проработка сюжета. Так что это следы чужой книги, откуда был взят пропавший актёр, видимо, в том опусе – убитый. Эллери Квина я читала в детстве и помню ужасающе плохо. Видимо, я бы опознавала целые куски, если бы помнила хорошо, как с этой сгоревшей в машине преступника пьесой Шекспира. Но только зачем сгорела неизвестная пьеса Шекспира – ясно, автор не хотел делать свой мир параллельным нашему, а зачем должна сгореть картина выдуманного художника – не ясно в принципе, разве что Мид не понимает, зачем детективщики прошлого использовали тот или иной драматический приём. Кстати, с какого перепуга какая-то актриска в театре была в курсе, что исчезновение актёра имеет значение – за гранью добра и зла.Перейдём к мотиву. Он отвратителен. Почему психиатр винил себя за самоубийство пациента? В чём было безумие пациента и почему психиатр неверно его определил? Даже если определил неверно, то виноваты медбратья, которые не уследили за пациентом. Лан, предположим, что психиатр винил сам себя. А почему его стали винить другие? Откуда они узнали, что психиатр совершил ошибку?То, что дочь пациента убила себя таким же способом, как и отец, говорит только о том, что она тоже была психом. Даже если предположить, что психиатр довёл её отца до самоубийства (чего нам не раскрыли), то почему её самоубийство должно быть вызвано смертью отца? Почему она ждала с этим самоубийством, походу трахаясь с будущим убийцей? Это какой-то бред.То, что Делла постоянно оказывается там, где совершается преступление, тупо бесит.свернутьЯ долго медленно и печально в спойлере разбираю проблемы книги. И под конец разбираю мотив. Именно проблемы в мотиве, полный игнор любых подробностей и обоснование с потолка, делают книгу столь плохой. Да, проблемы с логикой есть в каждом преступлении, но, справедливости ради, этим страдают многие детективы. Они пытаются взять своё проблематикой, интересным трюком, и, в конце концов, интересной и цепляющей историей. У истории психиатра, поставившего не тот диагноз, был громадный потенциал. И он профукан весь. Вам будут под конец твердить, что он одного из пациентов имеет значение. Не верьте, не имеет никакого.Это попурри из приёмов авторов Золото века. Эти приёмы практически не сочетаются между собой. Я жаловалась выше, что автор не предполагает других версий. А потому, что это невозможно. Детектив – это игра. Ты берёшь персонажей и двигаешь их так, как тебе нравится, ведь в этом смысл игры, ты должен предположить, что персонажи делали раньше в момент преступления. То есть детектив обращается к креативной стороне читателя, заставляет его писать нечто вроде фанфика в своей голове. А эти фигуры не двигаются. Один из персонажей делает нечто якобы из ревности и назло. При этом персонаж выглядит настолько же способным испытывать ревность, как и тумбочка. Детектив должен быть большой картой игры, где ты двигаешь фигурки, даже если они вырезаны из картона. А эти прибиты к месту, чтобы показать какой-то трюк, причём трюк выполнен через пень-колоду и уровня советских аниматроников (о! «Пять ночей с Фредди» тупо отдыхают рядом с аниматроникой моего детства) – всё дёргается, жужжит и выглядит безжизненным.Я уже прочитала претензии к плохому переводу и отсутствию редакторской правки. Но вот эпизод, который не могу списать на перевод. Фокусник показывает Делле трюк. Он отворачивается, она прячет под кружку шарик, крутит и он угадывает под какую. Я вчиталась. Он отворачивается, пока она прячет. Но далее расшифровка трюка именно такая – он знает, что кружки по мелочам отличаются. А знаете, как он в курсе, под какой кружкой она спрятала шарик изначально, пока он не видел? Он угадывает. Это адовый бред, ребзь.

Отношение Флинта к преступности было философским; будучи в целом противником правонарушений, он все же видел в них общественную необходимость. Возьмем, к примеру, убийство. Большинство убийств – это грязные дела на задворках, в них нет никакой тайны или магии. Обычно преступником становится тот, кто был ближе всего к жертве. Но в последние несколько лет он все чаще замечал, что в городе, словно туман, появляется новый жанр преступлений. Это были загадочные преступления: как правило, они происходили в высшем обществе, когда людей в запертых комнатах убивали при маловероятных обстоятельствах, или когда, например, человека находили задушенным в заснеженном поле, а к трупу вел лишь один след.Сразу же могу посоветовать эту книгу любителям герметичных детективов: здесь есть презанятное убийство в закрытой комнате с отличным расследованием и прекрасными объяснениями. Плюс здесь даже не одна загадка-преступление, а сразу три. И нет, это не будет восприниматься как перебор, скорее как очень сложная мозаика или пазл неба на 1000 элементов (хотя стоит отдать должное, кое-где по тому небу пролетали птицы, а карту пазла не потеряли).Что еще привлекает в этой книге? Определённо сеттинг. Начало двадцатого века. Без политики (за исключением переезда одного персонажа из Вены в Англию, но там и причины не были указаны, это просто упоминалось), без ненужных поклонов традициям, нравственности или другим условностям, которые бы заносили каких-то героев в ряды негодяев только из-за их взглядов, а не из-за их действий.Полезный элемент знакомства с фокусником – это изучение того, как делаются фокусы.О, и отдельно стоит поговорить о главных героях-сыщиках. Да, они в какой-то степени не такие яркие персонажи на фоне остальных действующих лиц, всё-таки они не музыканты, не писатели и даже не юные прожигатели жизни.Детектив Флинт – такой типичный детектив, который видел в жизни многое и уже достаточно задолбался, чтобы почти перестать удивляться. Может быть, он и не самый смышленный сыщик, но точно знает, как и с кем работать и когда обращаться к кому-то за помощью.Спектор – опытный фокусник с нетипичным складом ума, прозорливостью и потрясающим умением жульничать или иначе говоря сдерживать информацию, подводить людей к нужным ему действиям и не быть тем, кого водят за нос. Про него нельзя сказать, что он стар, потому что возраст – это еще одна вещь, которая в его руках становится поддатливой и загадочной, словно исчезающая в клетке птичка.– Вы когда-нибудь писали об убийствах? – спросил Флинт, лукаво приподняв бровь.

– Я только о них и пишу. Но поговорите с любым романистом, стремящимся к успеху на лондонской литературной сцене. Воображение публики жаждет крови. Убийство означает деньги.Кстати говоря, хоть история и закручивается, и завязывается благодаря убийствам, кровавой эту книгу я не назову. Да, пара неприятных сцен здесь есть, но не более того.В целом я не могу сказать, что эта книга такая уж уникальная и непохожая ни на что. Нет, как минимум можно вспомнить Гастон Леру – Тайна желтой комнаты , где загадка тоже заключается в убийстве в закрытой комнате, которое на первый взгляд мог совершить или призрак, или самы убитый, вопросы времени оказываются очень важны, а за одним преступлением прячется нечто большее. Но это не уменьшает очарование «Смерти и фокусника», скорее это показывает, что тема не изжила себя и еще может удивить читателя.Так что определённо советую эту книгу любителям детективов

У каждой страны есть свои классические приемы, которые становятся фирменной фишкой национального детектива. В данном случае буквально все, от стилистики речи до персонажей, от способа ведения дела до погоды за окном, говорило нам, что это – британский детектив. Причем в самом что ни на есть ретро-стиле: высшее общество, богачи со своими секретами, прислуга, подслушивающая под дверями. Все холодны снаружи и полыхают страстями внутри. Респектабельный фасад и внутренний двор полный скелетов. Трупы в закрытых изнутри помещениях, похищения картин… Будто автора покусала Агата Кристи.

Всего так много, что автор разбавляет сюжет введением в следствие фокусника. И это оправдывает некоторую нарочитость происходящего. Словно не фокусник тут главный, а сцена преступления такова, что диктует, какие способности нужны следователю.

Если вам нравятся подобные выверенные сценарии, где каждый взгляд имеет значение, где балом правят многоходовочки и, даже имея на руках все данные, вы не сможете угадать убийцу – то эта книга для вас.

Лично меня не устроили два минуса: во-первых, нарочитость и некая «подогнанность» деталей. Слишком сложно. Сегодня так никто не убивает. Разве что во времена Кристи. Во-вторых, никто из персонажей мне не понравился. Ни один не вызвал симпатии или сочувствия. Оттого и заинтересованности в раскрытии загадки особой я обнаружить не смогла. Дочитывала из вежливости.