Том Джексон
Взламывая психиатрию
Закон Вебера – Фехнера
Помимо мысленных экспериментов, занятий философией и иногда совершенно фантастических теорий, в развитие психологии также внесла вклад совершенно иная область – математика.
Артиллеристы, работая с гигантскими орудиями во время Первой мировой войны, должны были защищать свои уши от гаргантюанского грохота. Однако, к счастью для них, два орудия не звучат в два раза громче.
Закон Вебера – Фехнера использует математику, чтобы описать связь между сенсорным восприятием и физическими стимулами, такими как, например, звуки или свет. Он говорит, что интенсивность ощущения чего-либо прямо пропорциональна логарифму интенсивности раздражителя, то есть стимул должен увеличиваться в геометрической прогрессии. Давайте разберемся в этом.
Человеческие чувства могут реагировать на широкий диапазон энергий. Наши уши обнаруживают звуки настолько тихие, что барабанная перепонка сдвигается на величину меньшую, чем ширина одного атома; при этом предел для комфортного прослушивания – звуки в 10 триллионов раз мощнее. Точно так же мощность самой слабой звезды, которую мы видим, примерно в 10 триллионов раз меньше, чем Солнца. Тем не менее, когда мы находимся посреди какофонии оживленной улицы с насыщенным движением или слышим рев двигателей самолета, у нас все еще нет особых проблем со слышимостью более тихих звуков, например речи или звона брошенной монеты.
Математические отношения
С точки зрения математики чувства реагируют не на абсолютное увеличение стимула, а на дробное по сравнению с предыдущим уровнем. В 1846 году Эрнст Генрих Вебер обнаружил, что изменение в восприятии веса человеком было пропорционально логарифму любого увеличения – и небольшое увеличение было почти незаметно. В случае же со звуком может происходить так, что если стимул становится в десять раз сильнее, то воспримется увеличение только в два раза. В 1860 году Густав Фехнер развил открытие Вебера, добавив свое имя к названию концепции. Вы можете проверить закон Вебера – Фехнера, закрыв одно из двух открытых окон. Это уменьшит количество звука в комнате вдвое, но разница в объеме того, что вы слышите, будет едва ощутимой.
Добавление еще 10 единиц к стимулу может по-разному воздействовать на наше восприятие. Переход с 10 единиц на 20 удваивает стимул, так что мы воспринимаем бoльшие изменения Разница между 110 и 120 гораздо менее очевидна
Выбирая себя
Сёрен Кьеркегор – основатель экзистенциальной философии. Он не был счастлив, и его философское учение породило идею, что у каждого есть истинное Я – то, от которого он был отделен.
Сёрен Кьеркегор жил насыщенной жизнью, но не особенно счастливой. Его работы часто становились предметом полемики как в Дании, так и в других странах, а сам он – объектом для насмешек общества.
Кьеркегор жил в эпоху романтиков, считавших, что здоровым и счастливым разум становится в результате достижения гармонии с бо́льшим природным целым. Это достигается на эмоциональном уровне, рациональный ум здесь только помеха. У молодого датчанина были другие идеи. Он чувствовал себя одиноким и предположил, что и все испытывают то же. Он был склонен к депрессии, и его философия отчасти была самоанализом, который он стремился превратить в общее понимание состояния человека. В результате Кьеркегор видел человека в абсолютных выражениях. Быть человеком – в первую очередь значит выбирать, сказал он. Мы живем и умираем от того, как решаем себя вести, в прямом смысле от того, как противостоим физическим опасностям и препятствиям, которые встречаются на нашем пути. Тем не менее человечество – это еще и нравственный выбор, поскольку мы выбираем: жить ради удовольствия сами по себе или в соответствии с системой этических ценностей. Пока что, как вы можете заметить, здесь нет ничего нового. Тем не менее Кьеркегор считал, что каждый выбор, который мы делаем, остается только нашим, свободным от влияния на него образования или социальных традиций – если мы хотим, чтобы это было так. И что очень важно, мораль в этом контексте совершенно субъективна: даже разницу между добром и злом определять нам самим. Кьеркегор сказал, что тот же страх, что способствует нашему выживанию, возникает, когда мы делаем нравственный выбор, – то «головокружение свободы», которое может привести к беспокойству и депрессии, как было в его случае. Чтобы освободиться от этого отчаяния, мы должны принять наше истинное я, утверждает Кьеркегор. Попытка быть кем-то другим приводит к большему отчаянию – вы либо не сможете измениться, либо потеряете свою истинную сущность.
В своей книге «Понятие страха», опубликованной в 1844 году, Кьеркегор предлагает нам представить, что мы стоим на краю обрыва. Когда мы смотрим через край, нам становится страшно по двум причинам: страх падения и страх стать свободным, перепрыгнув через край. Быть тревожным – это несчастье, но именно тревожность удерживает нас от легкомысленного и безрассудного поведения и заставляет быть разумными. Похоже, этот человек договорился со своим внутренним конфликтом.
Финеас Гейдж
Ужасная авария при прокладке железной дороги в Новой Англии вошла в историю. Финеас Гейдж, жертва аварии, стал для публики чем-то средним между чудом и чудовищем, а для медицины – одним из самых первых объектов для исследования личности.
Как показывает реконструкция, выполненная по итогам осмотра головы Гейджа после его смерти, череп получил значительные повреждения.
В 1848 году на прокладке железной дороги в Вермонте произошел несчастный случай. В результате взрыва металлический стержень длиной в четыре фута пробил череп рабочего, войдя ниже левой глазницы; выходное отверстие располагалось на границе лобной и теменной костей также с левой стороны. Рабочий пережил ужасающую травму мозга, но всем было любопытно узнать, как она изменила его.
Несчастной жертвой стал Финеас Гейдж, бригадир взрывников на строительстве железной дороги Ратленд – Берлингтон. Лом, которым он уплотнял пробку над использовавшимся при взрывных работах пороховым зарядом, высек искру и вызвал взрыв. В одно мгновение железо пронзило левую щеку Гейджа. Из-за ранения строитель лишился большей части лобной доли левого полушария головного мозга. Несмотря на тяжелые повреждения, он пришел в себя спустя несколько минут после травмы и пешком добрался до соседнего отеля, чтобы там ожидать прибытия медиков. Когда доктор прибыл, Гейдж просто сказал: «Доктор, здесь для вас найдется немало работы».
Путь к выздоровлению
Два доктора, Эдвард Уильямс и Джон Харлоу, обрили голову Гейд- жа, очистили все от крови и убрали кусочки мозга, выступавшие сквозь отверстие. Затем они запечатали дыру теми осколками черепных костей, которые смогли собрать, и наложили повязку. Две недели Гейдж провел в лихорадке, проваливаясь в забытье и периодически возвращаясь в сознание, но затем быстро восстановил свои силы и через месяц снова смог ходить. Он мог говорить как раньше и, за исключением потери левого глаза, не имел более никаких сенсорных проблем.
Джон Харлоу – доктор, спасший Гейджу жизнь, – всю жизнь сохранял интерес к его случаю и написал этот отчет в 1868 году. Тем не менее Харлоу обвинили в ненаучности и использовании дела Гейджа для продвижения его френологических идей.
Полностью выздоровев, Гейдж стал знаменитостью и некоторое время совершал поездки по стране, а люди стекались к нему, чтобы увидеть человека с дырой в голове. Приходные счета показывают, что Гейдж был счастлив работать в шоу-бизнесе, но эти доходы быстро иссякли, когда люди потеряли интерес к его истории. В конце концов Гейдж взялся за извоз и стал работать кучером дилижанса, и эту работу, как сообщают источники, он находил вполне приемлемой.
После смерти
Большую часть 1850-х годов Гейдж провел работая кучером дилижансов в дебрях Чили. К 1860-м годам у него начались эпилептические припадки, из-за чего он не смог сохранить эту работу. Гейдж вернулся в США и умер через несколько месяцев. Вскрытие не проводилось. Вполне вероятно, что эти приступы, степень тяжести которых постоянно возрастала, пока они не стали причиной его смерти, были результатом травмы, перенесенной им 12 лет назад, но, конечно, у них могут быть и другие причины.
Финеас Гейдж, красивый, несмотря на травму, лишившую его глаза, с гордостью позирует с железным ломом, изменившим всю его жизнь и сделавшим его на короткое время знаменитостью.
История Финеаса Гейджа не закончилась с его смертью, и не причина смерти интересовала людей. В 1866 году Харлоу – доктор, который занимался Гейджем после аварии, – попросил разрешения эксгумировать его череп. Осмотр показал, что лобная доля Гейджа была сильно повреждена. В соответствии с френологией, доминирующей теорией функциональной анатомии мозга того времени, это должно было означать, что Гейдж потерял свои высшие, человеческие способности. Эксперты пришли к выводу, что при повреждении этой части мозга у доброго Гейджа больше не было возможностей контролировать свои животные инстинкты. Но так ли это?
Наследие и легенда
Стали появляться отчеты о последних годах Гейджа, и все они были построены на предположении, что его личность претерпела изменения из-за черепно-мозговой травмы. Когда-то тихий и трудолюбивый, он превратился в раздражительного и грубого человека. Точку в этой истории поставило анонимное стихо- творение: «Нравственный человек, Гейдж Финеас, утрамбовывал порох, чтобы получить зарплату за раз, взорвал последний из пробников, и железо летит прямо по лбу ему. Теперь он пьет, ругается и трясется от ярости». Были ли такие вспышки ярости спровоцированы травмой мозга или они стали результатом опыта его последующей жизни и проблем, связанных с нею? Сейчас считается, что данные о трансформации личности Гейджа были преувеличены, чтобы соответствовать положениям господствующей теории неврологии, особенно френологии. Но наоборот, случай Гейджа опроверг эти идеи, показывая, что травма мозга далеко не всегда приводит к утрате его функций, при этом мозг отличается замечательной способностью к восстановлению.
Уединенная железная дорога все еще проходит через то место, где Финеас Гейдж встретил свою судьбу и помог изменить наш взгляд на функционирование мозга и формирование личности.
Расстройства настроения
В 1870 году английский врач отказался от стремления понять принципы работы разума путем поиска нужного места для них в мозге. Вместо этого он решил исследовать ум, изучая его болезни.
Генри Модсли предположил, что психические заболевания, или заболевания ума, есть физические нарушения работы мозга, выражаемые через эмоции. Обучаясь в то время в медицинской школе, он планировал стать хирургом. Тем не менее он не захотел больше тратить время на учебу и решил вместо этого устроиться на работу, получив пост в британской колониальной администрации в Индии. Чтобы получить эту должность, ему пришлось отработать шесть месяцев в приюте – больнице для лунатиков. «Лунатик» было общепринятым термином для всех, кто страдает от изнурительного психического расстройства без каких-либо внешних физических проблем. Такое название возникло в результате древнего убеждения, что психические заболевания возникают под влиянием луны. Модсли нашел работу увлекательной и решил сменить профиль деятельности на психиатрию. В середине 1800-х годов это было довольно неразвитое направление, хотя Вифлеемская королевская больница в Лондоне действовала на протяжении большей части шести веков (и все еще открыта сегодня). Однако Модсли не удалось получить там место. К счастью для него, он женился на Энн, дочери Джона Конолли, выдающегося лондонского психиатра того периода, и поэтому получил возможность работать в частной лечебнице своего свекра. Для Модсли она стала испытательной базой его теорий.
В эпоху Модсли Вифлеемская больница была известна как «Бедлам» – слово, которое означает шум и хаос и представляет собой исчерпывающее описание того, что происходило внутри.
В 1870 году он рассказал о своих выводах в цикле лекций под названием «Тело и разум». Модсли предположил, что многие психические заболевания могут быть классифицированы в соответствии с эмоциональными симптомами пациентов. Он назвал их аффективными расстройствами, но термин «расстройство настроения» сегодня более распространен. Модсли определил три типа расстройства, приводящих к депрессии, мании или тревожности. Еще один его вклад – формализация с медицинской точки зрения понимания того, как пациенты используют термины из области эмоций и метафизики, а не только физические образы для описания своих симптомов.
Работа Модсли «Тело и разум» начиная с 1870 года стала одной из самых плодотворных для развития психиатрии.
Начиная с Модсли, расстройства настроения были классифицированы самыми разными способами, но их причины все еще плохо поняты. Настроение теперь оценивают в категориях химической активности мозга, но все еще большой вопрос, является ли это основной причиной расстройств или просто еще одним симптомом.
В честь Генри Модсли крупнейший в Великобритании учебный центр по психическому здоровью, расположенный на юго-востоке Лондона, называется Больницей Модсли.
Дарвин об эмоциях
Дарвин не стал почивать на лаврах после успеха «Происхождения видов», опубликованного в 1859 году. У него были и другие интересы, включавшие в том числе голубей, особенности сексуального поведения и, что наиболее интересно для нас в этой книге, функции эмоций.
Чарльз Дарвин удалился от общества после бурной реакции на его теорию эволюции в результате естественного отбора. Тем не менее он продолжил работать над другими связанными с ней идеями.
В 1872 году Чарльз Дарвин опубликовал труд «Выражение эмоций у человека и животных». Это его третья книга, основанная на теории эволюции, которая, как и вторая («Происхождение человека»), была написана потому, что он не мог втиснуть все, что хотел сказать, в свою первую и самую известную работу. Дарвин дружил с Генри Модсли, пионером в психиатрии и вопросах расстройства настроения, и у них было много общих интересов – например, они часто обсуждали эмоции.
Мы сразу узнаем эмоции, которые транслируют естественные выражения лиц. Вынужденные выражения, которые появляются в результате воздействия электрическим током, выглядят искусственно.
Дарвин хотел выяснить, зачем нужны эмоции, почему они возникают у людей и как соотносятся с поведением, которое можно охарактеризовать как эмоциональное, других животных, в том числе обезьян.
Экспрессивность и чувство
Одним из предметов исследований Дарвина был процесс передачи эмоции через выражение лица – то, что нас объединяет с обезьянами (и другими животными). Он сотрудничал с французским исследователем Гийомом Бенджамином Амандом Дюшенном де Булонь, который продемонстрировал, что лицо человека может отобразить несколько различных выражений, если воздействовать небольшими ударами тока на различные лицевые мышцы. Дарвин предположил, что смысл выражений лица может быть прослежен до базовых физиологических потребностей. Например, он думал, что рычание и демонстрация зубов – это предупреждение, а улыбка – основанная на изменении формы глаз и рта – произошла из рычания как сигнал о том, что человек не будет причинять вред, хотя и сохраняет возможность укусить. Дарвин утверждал, что эмоциональный отклик, который чувствует человек, – гнев, печаль и другие – своего рода психический рефлекс, позволяющий организму реагировать на ситуацию должным образом, когда у него нет возможности слишком долго размышлять о ней. Неуместные эмоции, такие как ярость или паранойя, были, как предположил Дарвин, вызваны чрезмерной активацией этого нервного рефлекса.
Природа и воспитание
Причисляя Чарльза Дарвина ко многим своим выдающимся родственникам, Фрэнсис Гальтон хотел понять, как формируются разум и личность. Обусловлены ли они наследственностью или воспитанием?
Прапрабабушка Кэтрин Седли, писатель и общественный деятель
Дед Эразм Дарвин, ученый
Дед Сэмюэль Гальтон, промышленник
Бабушка Люси Барклай, потомок королевского рода
Мало кто смог бы добиться за одну или даже несколько жизней столь многого, как Фрэнсис Гальтон. Он первый использовал отпечатки пальцев, чтобы идентифицировать подозреваемых в преступлении, разработал ряд статистических методов, позволяющих проверить, могут ли собранные данные дать достоверные ответы, а также стал основателем психометрики – психологических измерений, в том числе знаний, способностей, взглядов и качеств личности, которые в итоге привели к современным подходам к оценке личности. И это не говоря уже об его исследованиях в области метеорологии (он был первым, кто начал публиковать прогноз погоды в газетах), изучении Намибии о работе в качестве одного из первых антропологов.
Гальтон происходил из рода, давшего миру череду крайне успешных людей. Большое личное состояние, позволившее ему посвятить свою жизнь исследованиям, он унаследовал от деда, занимавшегося оружейным делом и снабжавшего оружием всю британскую армию.
Плохая идея
Несмотря на все достижения и награды, что он получил за свои труды, Гальтон не так известен, как того следовало ожидать. Так произошло потому, что с современной точки зрения он несколько подмочил свою репутацию, как мог бы сказать английский джентльмен его эпохи. Другими словами, больше всего его помнят из-за самой ужасной идеи – евгеники. Евгеника – убеждение, что человеческий вид может быть «улучшен» в результате искусственного разведения, так же как собак, крупный рогатый скот и других домашних животных разводят с целью улучшения их полезных качеств.
Евгеника на практике
Теория евгеники Гальтона получила основную поддержку в начале 1900-х годов. Стало обычной практикой стерилизовать людей с трудностями в обучении, чтобы они не могли иметь детей. Но идея вскоре была отвергнута. Разведение в целях выделения какого-то одного полезного признака, что распространено в животноводстве, гораздо проще осуществить, чем вывести расу сверхлюдей. Нацистская Германия попыталась этого добиться – и не смогла.
Измерение ума
Разведение людей требует двух элементов. Во-первых, подбор пар должен быть выполнен в соответствии с научной логикой, а не обычными средствами личного или семейного выбора. Во-вторых, эта логика требует, чтобы Гальтон определил желательные черты, как психические, так и физические, которые следует передать новому «улучшенному» поколению. Наконец, он должен доказать, что личность и интеллект человека – результат наследственности, точно так же, как цвет волос и кожи. Итак, Гальтон сформулировал вопрос, который с тех пор неоднократно повторяется: что важнее – природа или воспитание? Наследственность или образование?
Самым значительным вкладом Гальтона в науку стала разработка статистических методов. Знаменитый образец – идея «мудрости толпы» на примере сельской ярмарки, где люди угадывали вес быка. За наиболее точный ответ победителю вручали быка. Гальтон сложил все догадки и вычислил среднее значение. Хотя большинство предположений было далеко от верного, их среднее значение при сложении почти точно соответствовало истинному весу быка. Проработав эту идею, Гальтон изобрел концепцию стандартного отклонения – математический тест, который показывает, насколько вероятно, что собранные данные отражают истинное среднее значение.
Известное как доска Гальтона, устройство слева представляет собой инструмент доказательства нормального распределения ценностей. Шарики, брошенные сверху, будут чаще скатываться к середине, чем в стороны, – как и предсказывает теория вероятностей, или математика случайного.
Большая голова
Гальтон начал свои исследования в этой области в 1870-х годах, когда новые открытия в вопросах структуры и функционирования мозга начали появляться одно за другим. Тем не менее все еще сохранялось предположение (похмелье от чрезмерной дозы френологии), что чем крупнее чья-то голова, тем больше у ее носителя мозг и тем он умнее. Гальтон начал обширные сравнительные исследования анатомии черепа человека (размер и форма) и умственных способностей его обладателя. Он собирал данные о личности, ее достижениях и отношениях, используя анкеты, которые и сегодня применяются как инструмент исследования. Чтобы понять влияние природы и воспитания, он также изучал близнецов. Его стремление – найти корреляцию физических особенностей и психических способностей – потерпело неудачу, но его статистический анализ показал, что особенности личности сохраняются в семьях и модифицируются только в процессе воспитания. Тем не менее дебаты о природе и воспитании продолжаются до сих пор.
Иллюстрация из книги «Исследование человеческих способностей и их развитие» изображает синестезию – нейрологический феномен, при котором раздражение в одной сенсорной или когнитивной системе ведет к автоматическому, непроизвольному отклику в другой: так, например, люди видят цвета, когда слышат слова или другие звуки.
