Тира Видаль
Жена – кукла вуду
Я коротко кивнул дежурному и потоптавшись несколько секунд возле решетчатой двери, отделявшей зал посетителей от рабочих кабинетов нашего отделения, в ожидании ставшим привычного щелчка, потянул железную створку на себя. За спиной лязгнуло, и я поморщился – звук неприятно резал уши и судорогой сводил челюсти. Я до сих пор чувствую себя не в своей тарелке, представляя, что прячусь от людей в клетке, как в зоопарке. Но приказ есть приказ, во всех отделениях установили такой контроль.
Сержант – молодой парнишка, недавно окончивший школу полиции, вскочил по стойке смирно. Я махнул ему рукой, призывая сесть, и отправился на второй этаж в кабинет полковника Нестерова.
Только вчера мы с моей женой Верой, дочкой Дашей и ее двумя сыновьями вернулись из отпуска, который прекрасно провели на курорте Анапы, и все еще пребывали в приподнятом благодушном настроении, когда раздался звонок из отделения. Я узнал номер, который высветился на экране, и в сомнении медлил с ответом – не хотелось брать трубку, в голове набатом прогремел звоночек недоброго предчувствия, но Женька, мой ясновидящий племянник, подтолкнул мне айфон.
– Тебя все-равно не оставят в покое. – вздохнул он. – Так что не тяни резину. Ты уже не сможешь отвлечься и будешь истерить, мучаясь в неизвестности. Работа пойдет тебе на пользу.
– Новое дело? – я в досаде сжал кулаки. – Сейчас на пользу мне пойдет свиной стейк и жареная картошечка, а потом трехдневный отдых на диване с пультом от телевизора. Мой отпуск еще не окончен.
Я отвернулся от пиликающего телефона и нервно затеребил рукав рубашки. Женька как всегда оказался прав – телефон не умолкал, а я все больше закипал… и нажал, наконец, на кнопку ответа. Я надеялся еще пару-тройку дней провести в тишине и покое, но голос на том конце трубке не дал моим мечтам осуществиться.
Я постучал в дверь в надписью – начальник уголовного розыска Нестеров Антон Петрович, и приоткрыл дверь. Полковник нервно расхаживал по кабинету заложив руки за спину. Это означало крайнюю степень озабоченности. А значит дело, которое так его взволновало – совсем не простое. Увидев меня, он кивнул мне на стул, а сам уселся на свое место – большой письменный стол, заваленный кучей бумаг, не просмотренных актов и папок с номерами дел, находящихся в разработке.
– Ты прости, Боря, что приходится прерывать твой отпуск, но дело срочное!
– Других у нас и не бывает. – сказал я, устраиваясь за столом. – Я вас внимательно слушаю.
Антон Петрович немного помолчал, собираясь с мыслями, и затем выдал:
– В соседнем городке две недели назад стали находить трупы без голов и с вырезанными сердцами.
– Возраст жертв, пол, сфера деятельности? – сразу включился я.
– Возраст около тридцати, плюс-минус год, все женщины, а вот сфера деятельности у всех настораживает – это либо сиделки, либо нянечки, либо домработницы…
– Сколько ж их всего?
– Тринадцать.
– Чертова дюжина? – я в задумчивости почесал подбородок. – Может это ритуалка? И на этом все закончится?
– Ритуалку не исключаю, а вот насчет – закончится – это вряд ли! – полковник откинулся на спинку кресла и потер затылок. Я молча ждал продолжения. – Вчера и у нас проявилась ритуалочка. Может это и отдельное дело, но уж больно схож почерк. У одной дамы умер муж. Ничего криминального – болел раком, и все родственники готовилась к печальному событию. Заранее заказали могилку, костюмчик, гроб, ну и все что полагается в таких случаях, чтобы не бегать потом впопыхах, закупая необходимое. Настал час. Проститься пришла немногочисленная родня, да два старых друга. И все бы ничего, но стоя у могилы в последнем прощании, брат покойного оступился и выронил мобильник, который угодил прямехонько в яму. Пришлось лезть, доставать. Вот тут-то и обнаружились «непрошеные гости» – закиданные наспех тонким слоем земли два тела. И как водится, без голов и сердец.
– Однако. Кто-то сильно постарался, чтобы спрятать тела. – усмехнулся я.
– Дааа, повезло так повезло, ничего не скажешь! Однако, если бы ни этот инцидент с телефоном, мы бы никогда и не узнали, что пропали женщины, а о том, чтобы их тела когда-нибудь нашли, и вовсе речи нет.
– Что говорит эксперт?
– Пока еще не был с докладом. Но думаю, ответ ожидаем.
Через полчаса явился эксперт – Нотан Евстигнеевич, колоритный мужчина с ярко выраженной восточной внешностью. Он степенно уселся за стол, достал свои бумаги и неспешно углубился в чтение. Наше нетерпение его ничуть не смутило. Этого грузного человека с копной черных кудрявых волос вообще никогда ничего не могло, ни смутить, ни заставить спешить. Его вальяжную походку и надменную манеру держаться нельзя было перепутать ни с кем из коллег. А его бас заставлял трепетать сердца наших сотрудниц и дребезжать стекла.
– Торопиться мне некуда, – частенько говаривал он, – мои клиенты никуда не убегут. А спешка нужна только в случае поимки блох – это всем известный факт. Я же делаю свою работу добросовестно, основательно. Это тоже факт. И уж точно ничего не пропущу. Так что вам, дорогие мои, придется набраться терпения.
Вот и сейчас он пожевал губами, вытер руки влажной салфеткой и только потом приступил к докладу.
– Это две молодые женщины, скорее всего знакомые или даже подруги. – начал он. – Предупреждая ваш вопрос, объясняю – в желудке обнаружены идентичные продукты, поглощенные в одно и то же время. Это значит, что перед гибелью, часа за полтора-два девушки сидели в кафе и мирно беседовали. Пища переваривалась медленно, в течении получаса. Так долго могли беседовать только подруги. Сделали одинаковый заказ, и никуда не торопились.
– Пока нам это мало что дает! – нахмурился полковник.
– Ну не скажите… – Нотан Евстигнеевич поднял указательный палец вверх, призывая к вниманию. Мы замерли в ожидании. – Я сверился с набором продуктов, из которых были изготовлены блюда, и могу с уверенностью сказать, что это был ресторанчик «Пигмалион», что находится на Трактовой. Только там можно заказать запеченую в соусе ставриду такого качества. И только там подают молодое вино с вяленым ананасом.
Мы с Нестеровым переглянулись, и одобрительно закивали.
– Вы меня поражаете, Нотан Евстигнеевич. – всплеснул руками полковник. – Только специалист высшего уровня может преподнести нам такие сведения.
Голудян зарделся от удовольствия, и заерзал на стуле.
– Это еще не все. – продолжил он, и в его голосе послышались торжествующие нотки. – Насилия не было… Обе дамы вели довольно праздный и достойный образ жизни – не злоупотребляли, не работали физически, много времени уделяли прогулкам, фитнесу и своему внешнему виду. Смею предположить, что одна была жгучей брюнеткой, а значит вторая, как это часто бывает – блондинка. Так поступают женщины, которые проводят вместе много времени, чтобы их не путали и не сравнивали между собой. – мужчина немного помолчал, что-то обдумывая, а потом добавил. – Я бы сказал, что действовал не профессионал. Если взять за основу, что и прошлые жертвы его рук дело, то вначале он убивал грубо, по-дилетантски. Я изучил доклады своих коллег – первым жертвам досталось жестко – удары ножом хаотичные, поверхностные, края ран рваные. Преступнику ранее не доводилось иметь дело с ножом, вернее с таким применением данного холодного оружия. Видимо, он сильно нервничал, торопился… Первые две девушки истекли кровью. И только тогда были изъяты сердца и отрезаны головы. Представляю как они, бедные мучилась перед смертью. Но с каждым разом рука убийцы твердела. И «наши» неизвестные получили ножевые ранения, уже опытным человеком.
– Вы хотели сказать – недочеловеком. – поправил его Нестеров.
– Ну, это как хотите. – не стал возражать эксперт. – Не знаю, как убийца заманил к себе первых девушек, но наши были усыплены сильнодействующим снотворным, попавшим к ним вместе с последней трапезой… А кто и как это умудрился проделать – выяснить – ваша задача. Все что я смог вытянуть – я рассказал.
– Это уже не мало. – похвалил его Антон Петрович. – Определить личности девушек, я думаю, теперь не составит труда. Отличная работа, коллега.
Нотан Евстигнеевич и бровью не повел в ответ на похвалу, но вид у него был довольный, щеки порозовели, а складки на подбородке заходили ходуном.
– Здесь все мои отчеты, экспертизы и прочие факты, о которых я не упомянул. – он пододвинул папку с актами Нестерову. – Прочтете сами. Кратко я высказался.
– Да тут страниц сорок. – полковник взвесил пухлую папку в руке. – Надеюсь, мы быстро разберемся с этими убийствами. С такими-то подсказками.
– Ну, тогда удачи вам! – козырнул Голудян. – А меня ждут мои молчаливые и терпеливые «друзья».
– Ну что, Боря, принимай дело. – сказал Нестеров, когда эксперт покинул кабинет. – Изучай факты… Съезди к соседям, может там найдешь ту ниточку, за которую удастся дернуть и распутать весь клубок.
Я взял папку и удалился к себе в кабинет. Прежде чем отправиться в «Пигмалион», следовало подробнее изучить сведения, предоставленные экспертом. Честно сказать, мне никак не удавалось втянуться в рабочий ритм. Мысли все еще были далеко, и от дома, и от работы. В ушах слышался шум моря, а перед глазами, то и дело, представал финский стол с многочисленными разносолами.
Я несколько раз пробегал глазами строчки актов, но смысл прочитанного не хотел укладываться в голове. В конце-концов я сдался и отправился в ближайшее кафе выпить чашечку кофе, чтобы прийти в себя. И только спустя время я наконец способен был сосредоточиться на деле.
Итак, все жертвы принадлежали обслуживающему персоналу, за исключением последних двух. Возможно эти преступления совсем не связаны друг с другом, либо первоначальная цель маньяка изменилась. А может, как это нередко бывает, он вошел во вкус… Стал более разборчив и придирчив… Хотя и это не факт… Ни одна из жертв не была изнасилована. Но с другой стороны – две богатенькие дамы пропали несколько суток назад, и что, никто их не хватился? Ни родители, ни мужья? Так же не бывает. Что-то здесь не то. Но вот что?
Из раздумий меня вывел телефонный звонок.
– Может ты зайдешь домой? – услышал я голос племянника. – Я тут сварганил нечто на подобии небольшого пикничка на лоджии. Мясо по узбекски, овощи гриль и море фруктов. Твои жена и дочь уже налопались от пуза и ушли гулять в парк. Но не переживай, еды хватит еще на стадо бизонов.
– Звучит соблазнительно! – ответил я зевнув. – Но труба зовет. Дело невполне обычное!
– Так любое, порученное тебе дело, необычное! – хмыкнул Женька. – Но думаю, на работе от тебя сегодня толку мало. Завтра ты поймешь, что все люди ошибаются, даже самые педантичные и высококвалифицированные.
Мой мозг попытался зацепиться за слова парня, но мысли расплывались и никак не хотели собираться в кучу. Подумав минуту, я сложил бумаги в сумку и отправился домой.
– Прав племяшка, – бормотал я себе под нос, – чего попросту штаны протирать. Почитаю дома, покумекаю. Может и от Женьки удастся чего узнать… Хотя, не стоит пока нагружать его расспросами, чего доброго опять сорвется на наркоту.
Обед действительно был хорош. Последний кусок уже никак не хотел лезть в горло, но я упорно доел остатки. Меня неумолимо клонило в сон. Я пытался разлепить глаза, и хотя бы прочитать до конца акты экспертиз.
– Мне надо съездить в кафе. – с трудом выдавил я. – Как-то нехорошо получается – есть жертвы, есть наводки… А старый корень не может оторвать свой зад от кресла. Это уже ни в какие ворота…
– Да брось, ничего тебе не даст твое кафе. Сходишь утром. Завтра всегда удачней чем сегодня, хотя бы потому что есть вероятность, что все будет хорошо. А сегодня уже не будет. – как-то задумчиво, растягивая слова, пролепетал Женька.
– Ничего не понял из того, что ты тут набуровил. – я потер лоб, стараясь прогнать сон. – А кстати, что ты там говорил насчет квалифицированных специалистов и их ошибок?
– Не помню. – парень собрал грязные тарелки пирамидкой и отчалил на кухню.
Я же почувствовал себя как старая развалина. Не хотелось, ни шевелиться, ни говорить, ни даже моргать.
Допив остатки чая, я отправился к себе в комнату и включил телевизор. Краем глаза следя за какой-то драмой, разворачивающейся на голубом экране, отзвонился Вере, чтобы узнать о ее планах на сегодняшний вечер, и услышав, что она собирается провести ночь у дочери, с облегчением отключил телефон. Не в силах больше бороться с сонливостью, я закрыл глаза,.. и открыл их только услышав как надрывается будильник. Чувствовал я себя вполне отдохнувшим и бодрым.
– Все-таки молодец Женька, шельмец. – похвалил я парня, смотрясь в зеркало ванной комнаты. – Заставил отбросить все дела и выспаться. Сегодня я готов свернуть горы и достать с неба звезду, а вчера только вымотал бы себя окончательно и бестолку.
В кухне царил идеальный порядок. На столе исходила паром картошечка, в придачу с соленым огурчиком, да малиновый пирог с чашкой ароматного чая.
– А обед с собой не полагается? – крикнул я в коридор.
– Пообедаешь в кафешке… вернее, возьмешь с собой и перекусишь на работе.
– Ладно, – махнул я рукой, – хотя и сомнительно. Зачем идти в кафе, чтобы взять еду с собой?! Ну, наверное так тоже можно! Посмотрим!
Я облачился в легкую футболку, зафиксировав на градуснике двадцать три градуса. И это в семь-то утра! Значит днем можно смело ожидать не менее тридцати. Пришлось захватить пачку влажных салфеток. Громко вздохнув, я отправился прямиком на Тверскую, в то злополучное кафе «Пигмалион».
Как и предсказывал Женька, ничего путного узнать мне не удалось. Девушек запомнил официант, который их обслуживал. Но больше ничего интересного он сообщить не мог. Вспомнил только, что обе они симпатичные, и ранее он их здесь не видел. Сделали довольно дорогой заказ, и сидели тихо, не привлекая особого внимания. Как они ушли, парень не видел, работы в тот день было много. Оставили наличку на столе, и даже сверх положенного. Камер у них нет, так как руководство проводит политику доверительного управления. Да и каких-либо эксцессов у них отродясь не было за все существование кафе.
– А как выглядели девушки? – спросил я напоследок.
– Одна блондинка, вторая брюнетка. – подтвердил слова эксперта официант. – Одеты чисто, но… – он заколебался на мгновение.
– Что но? – поторопил я.
– Мне показалось, что девушки вовсе не богаты и… как бы это сказать… они не хозяйки, что-ли… ну, вроде нас, только классом повыше.
– Это как? – не понял я.
– Ну, настоящие богачки держатся по-другому, может увереннее как-то, не знаю, надменнее… Их сразу видно по поведению. Эти зажаты были, хихикали постоянно, нет в них той жилки, какая бывает у знатных особ. Те и вилку держат по-другому и бокал с вином, и даже голову поворачивают по-особому. С достоинством, что-ли. Вся их осанка, манера держаться выдают в них высший свет, а эти проще были, гораздо проще. Ну вы понимаете, что я хочу сказать?
Я понимал… особенно после того, как вспомнил слова Женьки: «Все люди ошибаются, даже самые педантичные и высококвалифицированные». А ведь Голудян говорил, что девушки из богатеньких. Стоит подумать об этом на досуге. Как-то не вяжется одно с другим.
– Что за дельце такое, с самого начала одни непонятки?!
Тут я увидел, как к нам приближается высокий, невероятно полный человек в костюме-двойке, и это в такую-то жару. Парень тоже его заметил и заметно занервничал.
– Простите, какие-то проблемы? – выдавил дежурную улыбку человек и зло зыркнул на официанта. Тот съежился под его взглядом и пробормотав что-то неразборчивое быстро ретировался, оставив меня с незнакомцем наедине.
– А вы кто? – без обиняков спросил я, показывая свое удостоверение..
– Управляющий «Пигмалионом». – мужчина поправил галстук, словно тот его душил, и взяв меня под локоть, проблеял, – Может пройдете ко мне в кабинет? Там и потолкуем.
Я не стал сопротивляться и отправился следом за льстецом, намереваясь выведать что-нибудь интересное, недаром же так разнервничался дружок, лица нет – наверняка грешков немерена куча. Но, узнав мой истинный интерес, Петр Григорьевич с облегчением выдохнул, даже не пытаясь скрыть от меня своей радости.
– Я не всегда нахожусь здесь. – затараторил он. – Сами понимаете – дела, поставщики, продукты, опять же, надо проверить… А от камер мы и вправду отказались. К нам доверие сразу возросло, люди стали подтягиваться более «приличные». Кому охота себя светить? – он соскочил с места и ринулся к сейфу. Покопавшись немного в его недрах, вытянул несколько купюр, и положив в конверт, протянул мне.
– Это что, взятка? – я был поражен. Так вот откуда у Мишки Попова из отдела контроля новенький автомобиль, а у Захарова из отдела «борьбы с экономическими преступлениями» приличная дача на пол гектара земли с домом-коттеджем…
Меня охватила неистовая злоба и грусть одновременно – я целыми сутками гоняюсь за преступниками, рискую жизнью, профукал семью, а тут все так просто – сидишь себе в тепле и уюте, а денежки капают, только глаза успевай закрывать.
– Уберите! – рыкнул я. – И чтобы это был первый и последний раз.
Петр Григорьевич сконфуженно засуетился.
– Ну хоть пообедайте у нас. – запричитал он, пряча деньги обратно в сейф. – Гриша! – крикнул он в трубку. – Принеси наше фирменное, упакуй, да побыстрее.
Я хотел было отказаться, но управляющий настаивал.
– Это, не подумайте ничего плохого, просто дегустация наших блюд, в качестве рекламной акции. – он протянул мне увесистый пакет, который запыхавшись принес тот самый официант Григорий, с которым я беседовал полчаса назад.
– Пахнет изумительно! – сказал я. – И если это только в рамках акции, я возьму.
Управляющий быстро закивал, соскочил с места и открыл передо мной дверь. А после моего ухода тихо, почти бесшумно закрыл ее и бросился к телефону, быстро-быстро тараторя, сообщил кому-то о моем приходе. Я не стал дожидаться окончания разговора – итак все было ясно. Но Нестерову следует доложить о том, какие в его отделении творятся делишки.
Я отправился в отдел, чтобы обдумать следующие шаги. Стояла нестерпимая духота, а на небе не было ни облачка. Изнывая от знойных паров, я еле передвигал ноги. «Наверное стоит вызвать дежурную машину и прокатиться с ветерком». – подумал я, вспомнив, какими привилегиями пользуются мои коллеги из «экономического». – «Ну, может быть в масштабах страны, их деятельность и более нужная, однако и убийства – вещь не шуточная».
Я углубился в тень одного из домов, и уселся на лавочку, поджидая наш ГАЗик. Обмахиваясь папкой как веером, я размышлял о деле, когда рука невольно потянулась к пакету, врученному мне в кафе. На поверхность вышел контейнер с внушительным куском жаренной акулы в сливочном соусе, пара кальмаров, начиненных рисом с овощами, несколько контейнеров с разными закусками и прочей снедью, название которых я даже не знал. Не успел я съесть и половину, как в кармане завибрировал телефон. Облизав пальцы, я ответил на незнакомый номер.
– Борис Петрович? – раздался чей-то баритон.
– Он самый. – ответил я насторожившись.
– Мы здесь арестовали парня… Говорит – ваш племянник.
Я соскочил с лавки и начал быстро нарезать круги вокруг скамейки. От волнения еще сильнее вспотела спина и ноги сделались ватными.
– Что еще он успел натворить? – мой голос сорвался на хрип.
– Их взяли с поличным… Он покупал наркоту у одного козла, которого мы пасем вот уже полгода.
– Черт, – засуетился я, – не предпринимайте ничего. Я сейчас буду.
Записав адрес в блокноте, я быстро покидал остатки трапезы обратно в пакет, ругаясь про себя на чем свет, и одновременно решая как быть – дождаться Степана Евгеньевича или взять такси, а может быстрее будет сгонять пешком – здесь всего два квартала. Но вопрос решился сам собой.
– Петрович! – услышал я и обернулся. Машина остановилась в десяти метрах от меня у обочины, и высунувшись в окно, водитель махал мне рукой.
Я ринулся к нему, выкрикивая адрес, почти на ходу прыгнул на заднее сидение, и Евгенич тут же дал по газам. Мне пришлось кратко обрисовать обстановку, и попросить включить мигалку.
– Да и без мигалки успеем. – гыркнул шофер. – Тут езды-то на пять минут.
Я кивнул сам себе и уставился в окно.
«Ну что за кретин! – ругал я Женьку. – Попастись среди бела дня! Вот найду и… – я не знал, что с ним сделать – врезать, отмазать, выслать обратно домой? В душе-то я понимал, что не сделаю, ни того, ни другого, ни третьего… и именно сейчас, когда я зашел в тупик, без его подсказок мне не обойтись. – Наверное придется звонить Нестерову. – только мой начальник знал, на что способен мой племянник, находясь под «кайфом». Сколько раз пацан выручал нас своими советами, ясновидением и пророчествами… сколько дел было раскрыто благодаря ему. Вот только одно но… Женька мог «видеть» только приняв дозу и погрузившись в транс.
Но все оказалось еще хуже, чем я мог себе представить. Племянник лежал на заднем сиденье легковушки с закрытыми глазами. Его руки подрагивали, словно его бил тик, полузакрытые глаза слезились, а по щеке стекала тонкая струйка слюны, капая на кожаные чехлы белой пеной. Второго уже увезли в участок, а капитан остался ждать меня.
Сославшись на Нестерова, я объяснил, что парень выполнял порученную нами работу, по поиску серийного убийцы и видимо перестарался, входя в роль. Я не очень покривил душой – Женька ведь и вправду помогал нам вот таким вот странным и забавным способом.
– Возможно, мы вышли на одну банду с разных сторон. – коротко объяснил я коллегам. – Евгенич!… – крикнул я шоферу. – Подсоби. Женьку надо доставить к нам. – тот лишь коротко кивнул и без лишних вопросов подошел к нам. – Спасибо, капитан! – я протянул руку мужчине, и тот ошарашенно пожал ее в ответ.
Я как-то сконфузился, начисто забыв, что я при исполнении, старший по званию и это мне он должен отдать честь, а не я ему жать руку. Но что сделано, то сделано.
Мы погрузили Женьку в наш ГАЗик и быстро уехали с места происшествия. Вдвоем со Степаном Евгеньичем, пыхтя и отдуваясь, перетащили парня домой, практически неся его податливое, обвисшее тело под мышки. Хорошо, что в такую жару на лавочках перед подъездом не оказалось ни одной старушки, иначе разговоров было бы не избежать еще долгое время, а оправдываться и объясняться перед Верой и моей сестрой совсем не хотелось.
Свалив Женьку на кровать, стянув с него штаны и рубашку, укрыв простыней, я предложил Степану Евгеньевичу в благодарность за услугу, пообедать.
– Я сегодня богат на изысканные харчи. – проговорил я. – Если не в лом, сходи в машину. На заднем сидение – пакет с едой. А я пока чайник поставлю, да стол сервирую.
Мужчина не стал отпираться и метнулся за халявным перекусом, а я умылся ледяной водой, смывая потные потеки на лице и шеи. Евгеньич вернулся быстро, я не успел даже переодеться.
– Вот бы нам таких расторопных. – кивнул я одобрительно. – А-то ползают как сонные мухи.
– Ничего удивительного! – пожал плечами Ботвин. – Жара!
– Жара. – подтвердил я, выставляя из пакета полупустые контейнеры с остатками моей трапезы и перекладывая их содержимое на тарелки. – Угощайся. Я-то успел уже пообедать.
Степан Евгеньевич без лишних уговоров принялся за еду, а я лишь пил чай.
– Ну как? – спросил я через некоторое время.
– Гадость редкостная эта ваша «заливная рыба»…
– Акула. – поправил я. – Деликатес. Стоит баснословных денег.
– Это не делает ее вкуснее. – отмахнулся он. – А вот кальмары, картошечка и вот эти салаты – вполне можно есть.
– Эх, темнота! – сказал я, но в душе был с ним абсолютно согласен.
Загрузив тарелки в раковину, а контейнеры в мусорное ведро, проверив Женьку, мы отправились в отделение, чтобы продолжить начатое расследование.
Остаток дня выдался на редкость спокойным. Лишь к концу рабочего дня пришлось отвлечься от дела. Было только два заявления. Но оба посетителя изрядно помотали нервы. Первым был мелкий бизнесмен Борисов, которого обманул какой-то поставщик, не вовремя доставив товар. Комерсант посчитал, что тот обязан возместить ему простой и требовал вызвать его на допрос, чтобы привлечь к ответственности. Мне пришлось изрядно попотеть, чтобы объяснить разгневанному посетителю, что полиция не занимается подобными делами. Но тот ничего не хотел слушать и настаивал на том, чтобы ему заплатили деньги, которые он потерял, не выставив женские платья в витринах своего салона вовремя.
– За те четыре часа потерянного времени, у меня могли бы раскупить весь товар, и я бы уже отдыхал с семьей на Мальдивах! – вопил он, бегая по кабинету и заламывая руки.
– Ну так разберитесь с поставщиком в частном порядке. – увещевал его я. – Откажитесь от такого ненадежного поставщика, наконец, подайте в суд, где можете потребовать выплатить компенсацию в полной мере.
– Вы должны… нет – обязаны, реагировать на такие сигналы! – не унимался мужчина.
– Вы, извините, какой навар имеете? – в конец измотанный, спросил я, оглядывая неряшливо одетого посетителя – явно его доход был не так велик, как он пытался мне внушить.
– Тысяч тридцать. – остановился он прямо напротив меня.
– В день?
– В месяц. – ответил он понуро опустив голову.
Я ошарашено уставился на него.
– В месяц? – спросил я, едва сдерживая сарказм. Он кивнул, покосившись на меня.
– Ну так это значит, что в день ваш доход составляет около тысячи рублей. А вы утверждаете, что за те четыре часа простоя, потеряли столько денег, что могли бы уехать с семьей отдыхать на море? У вас что, магазин совсем пустой, что нечего предложить покупательницам? И сколько к вам зашло посетительниц за это время?
Он взорвался ругательствами, его щеки запылали багровыми пятнами, а лоб покрылся испариной.
– Ну и что из того? – брызгал он слюной. – Могли же зайти! Гипотетически! А вдруг это был бы мой удачный день?! Да и не об этом речь! Дробинин был обязан соблюдать график. У нас везде бардак и никто ни за что не отвечает.
– Откажитесь от такого не пунктуального партнера. – еще раз проговорил я.
– Не могу! – с нажимом и какой-то горькой отрешенностью заявил Борисов. – Он дает мне товар в рассрочку.
– А вы сами-то вовремя отдаете ему долги? – спросил я.
Губы его мелко задрожали, и мне показалось, что он сейчас расплачется. Но мужчина оперся руками о мой стол, нависая надо мной всем своим не малым телом, потом фыркнул и вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью.
– Идиот. – прошептал я. – Сейчас явится за пропуском.
Мне было смешно и жалко этого маленького неудачника, который изо всех сил хотел показать, что он значим и успешен.
– Дурачок, радуйся уже тому, что никто из бандитов не претендует на твой бизнес… – крикнул я ему вдогонку.
Конечно, как я и предполагал, он вернулся за подписью. И надув губы, ожидая пока я сделаю отметку, как бы невзначай проговорил:
– Еще и продавщица сбежала… Конечно, кому охота сидеть за пустым прилавком?!
Спустя полчаса пришла очень эмоциональная дама. Она рыдала во весь голос, то прославляя любовь, то проклиная весь мир, называя его сволочным и предназначенным для уничтожения. Мне с трудом удалось выяснить, что от нее накануне свадьбы сбежал очередной жених, даже не удосужившись объяснить свое решение.
Я сочувствовал этой женщине, одетой в яркое цветастое платье, как минимум на два размера меньше чем требовалось, чтобы скрыть аппетитные формы. Ярко накрашенные губы, такие же яркие голубые тени на пол лица и потекшую тушь…
– Он украл у вас что-нибудь?
– Что вы имеете ввиду? – она на мгновенье затихла, уставившись на меня покрасневшими глазами. Потом, словно очнувшись заверещала. – Конечно, он украл мое сердце!
– Я имею ввиду материальные ценности – деньги, драгоценности, технику… – стал терпеливо перечислять я.
– Да нет, у меня этого отродясь не было. – она задумалась. – Да и деньги все на месте… Но не о том же речь! Я требую объяснений! Начните его поиски. – она вновь зарыдала. – Я без него не могу… мне страшно и одиноко… мне не кому жарить котлетки… я буду заботиться о нем…
– Возможно вы придавили его своей любовью. – вклинился в разговор Артем, мой заместитель, которого мне прислали на практику после гибели моего друга и напарника Григория Одинцова. Он только что вошел в кабинет и услышал наш разговор.
– Да как вы смеете так говорить? – накинулась на него посетительница. – Я о нем заботилась. Я его любила. Я с него пылинки сдувала… Ну конечно, я хотела сделать из него настоящего мужчину – инженера, профессора, врача.
– А он оказался тунеядец? – сержант деланно поднял брови.
– Дальнобойщик. – поджала губы тетка. – Никакой романтики.
– Забудьте про него. У дальнобойщиков в каждом городе семья. – Забродин протянул ей платок, и женщина громко высморкалась. – А инженер, врач, опять же… скажу честно – та еще романтика, обсуждать больные органы и кирпичи…
– Может и правда – ну его? – спросила она с надеждой, и мы в унисон одобрительно кивнули. – Мне действительно нужен кто-то поинтереснее. А то, ни рыба, ни мясо. Да и девушка ко мне приходила ежедневно, готовила, убиралась… Жаль ее, пришлось отказаться от услуг, денег едва хватало, чтобы этого борова прокормить.
Артем тихонько приподнял нашу посетительницу за локоток, и с лучезарной улыбкой проводил ее до двери, пожелав на прощание найти поскорее принца на белом коне.
– Боюсь, что такие дамы как эта, никогда не найдут себе, не то что принца – простого работягу. – облегченно бросил я. – Ну, что там у нас?
Артем достал список пропавших без вести за последние несколько месяцев.
– Обзвонил все морги, соседние участки и даже города, вдруг наши дамы приехали из-далека. И ничего подходящего. – он сокрушенно причмокнул и развел руками.
– Но не с неба же они свалились. – начал закипать я. – Есть же хоть кто-то кто их знал.
– Похоже – они из сирот. Как версия.
– Тогда поезжай в детские дома.
– И что я спрошу? – законючил стажер. – Числились ли у вас лет десять назад девушки – блондинка и брюнетка? Хоть головы бы нашли – тогда и опознать можно.
– Были бы головы – и ты бы мне был не нужен! Иди с глаз моих. Толку от тебя – ноль.
Лицо сержанта покраснело, губы капризно сложились в тонкую линию.
– Ага, заплачь мне еще тут! Детский сад прямо. – я кивнул на дверь. – Проваливай. И включи мозги, если они у тебя есть.
Он козырнул, и выскочил из кабинета, тихонько прикрыв за собой дверь. А я заварил чай и стал еще раз перечитывать акты эксперта, ища хоть малейшую зацепку. Мне никак не давали слова Женьки о том, что и эксперты ошибаются. И в чем именно ошибся наш Голудян?
Вспомнив про племянника, я набрал домашний номер, чтобы свериться все ли у него в порядке. Женька ответил едва ворочая языком:
– Прости, дядя, исправлюсь!
