Станция «Харон»
Солнечная система, 2692 год н. э., июль
Станция была безопасным местом. Джерард Маршалл знал это. Сам генерал Бассетт проживал на «Хароне» большую часть времени, к тому же здесь уже более века располагалась штаб-квартира Колониальных морпехов. И за все это время на станции не погиб и даже не был ранен ни один человек. Это при том, что космос – крайне опасное место. Одним словом, если бы Маршаллу пришлось выбирать самое безопасное место в Сфере Людей, где можно пересидеть надвигающуюся войну, то «Харон» занял бы одну из ведущих позиций в его личном рейтинге.
Именно поэтому известия о неудавшемся саботаже заставили сердце Джерарда биться намного чаще обычного.
Военные задержали сотрудника станционной техподдержки с бомбой на пути к одному из отсеков с боеприпасами, расположенному снаружи «Харона». Отсек находился достаточно далеко от основной части станции, но до Маршалла дошли слухи, что если бы тому парню удалось задуманное, то взрыв оставил бы от сооружения лишь рожки да ножки. А людей, достаточно удачливых, чтобы не погибнуть на месте, унесло бы в космос, где их ждала мучительная смерть от удушья.
Саботажник успешно прошел три уровня автоматической защиты и был задержан лишь охранниками. Они заметили его взволнованность, допросили на месте и застрелили, когда тот поднял пистолет.
Бомбу, которую он нес, все еще изучали, но относительно ее происхождения вопросов уже не возникало. Явная самоделка.
Маршалл залпом осушил стакан односолодового виски и уставился в окно. Глубокий космос, усыпанный звездами. Поговаривали, что древние люди, смотря в космос, представляли его темным покрывалом с множеством дырочек, и в каком-то смысле, по мнению Маршалла, они были правы. Настоящими дырочками стали норы, и сотворил их человек. Ему казалось, что звезды, на которые он смотрел, потухли уже давным-давно, и на него снова обрушилась вся чудовищность размеров космоса.
Маршалл был обычным ребенком с обычными желаниями. Его мама работала медсестрой на станции околоземной орбиты, а отец – военным преподавателем физкультуры. До того как ему исполнилось пятнадцать, Джерард был обычным мальчишкой, который жить не мог без вещей, которые нравились всем обычным мальчишкам. Он играл в нуль-гравитационный футбол, пел в группе, любил учиться и каждый раз застывал как вкопанный при виде Дженни Энн Фрэнсис в бикини. А потом к его родителям пришел человек с предложением из «Вейланд-Ютани». Рассказанное той женщиной распалило фантазию Маршалла не на шутку, а родители не посчитали нужным умерить этот пыл. Они видели лишь возможность отличной карьеры в Компании, маячившую перед их сыном. Не каждому выпадал такой случай, и Маршалл с радостью ухватился за предложение обеими руками.
Через семь лет он уже был помощником одного из членов Совета Тринадцати.
Еще через семь лет умер его начальник, и Маршалла без колебаний сделали его преемником. От подмастерья до одного из самых могущественных людей Сферы всего за четырнадцать лет! И как вы думаете, чему именно Джерард Маршалл приписывал свой успех?
Ответ прост. Плевать ему было на всех и каждого.
Вообще-то, это было не совсем так. Секрет его успеха крылся в том, что Маршалл умел убедить остальных в том, что ему как раз таки не наплевать на всех и каждого.
Но на самом-то деле он был законченным эгоистом.
Поэтому, когда изображение генерала Бассетта появилось на экране, запрашивая ответ на звонок, Маршалл допил остатки виски и придал своему лицу обеспокоенное выражение.
– Джерард, – начал Бассетт. – Полагаю, отряд с вашей миссией отбыл без происшествий?
– Все верно, Хэлли со своими людьми отправились несколько часов назад, – подтвердил Маршалл. – Серьезно, Пол, я сожалею, что пришлось оторвать ее от своих обязанностей, но… вы же понимаете.
– Никаких проблем.
– И за то, что вы одолжили ей «Пикси», моя вам вечная благодарность.
Генерал лишь отмахнулся от его слов. Бассетт выглядел взволнованно, а к такому виду старика Маршалл не привык, отчего начал беспокоиться по-настоящему.
– Значит, попытка саботажа? – начал он, но генерал прервал его.
– Это дело рассматривается. Я волнуюсь из-за того, что оно может быть связано с тем, о чем мне нужно тебе сообщить. Пришла кое-какая информация, которую следует передать остальным членам Совета Тринадцати.
– Это связано с террористическими действиями?
– Это связано с яутжа.
Маршалла обдало холодом. До сих пор он верил, что все разговоры о войне, подготовки, гудящая неясная деятельность по всей станции были напрасны. Яутжа не были цивилизацией, склонной к войнам. Едва ли они вообще были цивилизацией. Высокий уровень технологий вызывал сомнения, но сам Маршалл не удивился бы, узнав, что их оружие, корабли и боевое искусство были каким-то образом переняты или украдены у другой инопланетной расы.
– Атаки? – спросил он.
– Случайными атаками нас не удивишь. Эти лишь стали более согласованными. Но беспокоит меня то, что корабли яутжа направляются в сторону Сферы Людей.
– Но ведь это происходит только вдоль Внешнего Кольца?
– Они уже пользуются норами. У яутжа не должно быть ни возможности, ни технологий, ни кодов для этого, и все же как-то им это удается. Уже семь случаев, и мы все еще проверяем оставшиеся норы.
– Где они высадились?
– Продвигаются глубже внутрь Сферы. Нескольких мы перехватили и уничтожили, но остальные просто испарились. Это вторжение. И они распространяются.
Маршалл откинулся назад и закрыл глаза, воображая, как доложит о такой новости членам Совета. Он мог разглядеть в пришельцах новые возможности, значит, разглядят и они. У захваченных яутжа люди смогут перенять ценные знания, и совершенно неважно, будут ли при этом пришельцы мертвыми или живыми.
– Остановить их – ваша работа, – наконец сказал Маршалл.
– Чем я и занимаюсь, – побледнев, ответил рассвирепевший Бассетт. – Но я подумал, что не помешает проинформировать и вас, особенно учитывая то, что мы находимся в состоянии войны.
– Война может неплохо поспособствовать прогрессу. Спасибо, генерал. Я передам Совету ваши беспокойства, – закончил разговор Маршалл и отключил связь.
Он сделал глубокий вдох и налил себе еще виски. Совсем скоро придется связаться с Советом Тринадцати, сообщить новости. Пусть они и были Советом, но у каждого из членов по Сфере были разбросаны свои личные источники. А значит, стоило Маршаллу задержаться на месте чуть дольше, наслаждаясь напитком и размышляя над будущим, которое, возможно, ждало их всех, как остальные двенадцать представителей узнают новости без его помощи.
База «Роща Любви», исследовательский центр
Планета LV-1529, 2692 год н. э., август
Со дня разрушения «Рощи Любви», устроенного Свенлап, прошли дни и недели, но положение дел если и изменилось, то лишь в еще худшую сторону. Иза старалась держаться молодцом, несмотря на непрекращающиеся плохие новости, чтобы помочь пережить этот ужас не только себе, но и остальным выжившим. Но когда один из инди начал обгрызать ствол своего лазерного пистолета, все, на что хватило сил у Палант, так это сперва расплакаться, а потом и чуть не захлебнуться рвотой, когда в нос ей ударил запах подпаленных мозгов.
Милт МакИлвин не отходил от Изы ни на шаг, ни разу за все сорок четыре дня. Любые отрицательные мысли о нем как о человеке из Компании исчезли уже очень давно. Милт только отдавал, не требуя ничего взамен, и заботился о ее надежде на лучшее даже тогда, когда в его глазах блуждало отчаяние. Он был предельно честен с ней, говоря, что сохраняет жизнерадостность для нее и всех остальных. Только так он мог справиться с их положением. «Классический прием отвлечения», – говорил он ей, но Изе было наплевать, как это называется.
МакИлвин был хорошим человеком. Он не заслуживал ничего подобного.
Никто из них не заслуживал.
На следующий день после взрыва одна из инди, которой удалось спасти свой боевой костюм, прошла милю до посадочной площадки, пробираясь через одну из самых жесточайших бурь, какие только одолевали базу за последние годы. Ее не было пять часов, и все уже было сочли девушку мертвой, когда она, спотыкаясь, вернулась в сеть комнат под первым преобразователем. Она вся тряслась, буря серьезно повредила все системы костюма, но главное – девушка принесла с собой как раз те новости, которых выжившие опасались больше всего: «Пегас» и даже сама посадочная площадка уничтожены. Инди удалось спасти пакет с едой и пронести его через пыльную местность, таща за собой, еле-еле передвигая ноги.
На третий день скончались двое из трех обгоревших при катастрофе людей, а еще через два дня – последний из них.
Шестой день принес с собой крохи хороших новостей, впервые с момента катастрофы. Сержант Лиам Шарп, командующий семерыми инди, починил старый передатчик. Устройству было уже, по крайней мере, шестьдесят лет, и, скорее всего, им не пользовались с тех самых пор, как закончилось строительство первых преобразователей. Большинство его систем проржавели в кислотной атмосфере планеты еще до того, как тут повысился уровень кислорода. Проведя дни за перемещением цепей, полностью погруженный в починку передатчика, используя все подручные средства, Шарп наконец объявил, что им, возможно, хватит энергии на то, чтобы послать сигнал бедствия в космос. Все вместе они сочинили сообщение, отправили его и пару часов спустя получили подтверждение от грузового корабля, который находился от них в трех световых годах.
Вскоре после этого передатчик полностью разрядился, и выжившим оставалось только надеяться, что новости об их бедственном положении дойдут до Компании.
На этом хорошие новости кончились. Еще через два дня небольшой отряд инди вернулся из разведки и доложил, что их компьютеры засекли высокий уровень радиации. МакИлвин, которому удалось захватить с собой набор инструментов, когда он выбирался из лаборатории, решился спуститься на нижние уровни и все проверить. Вернувшись вскоре с мертвенно-бледным лицом, он сказал лишь, что им всем нужно скорее выбираться из этого места.
Уже трудно было с уверенностью сказать, специально ли Свенлап нанесла повреждения атмосферным преобразователям. Вполне возможно, что взрывы на соседней базе привели к толчкам, которые пробили уплотнительную систему преобразователей, или во всем были виноваты осколки, летающие вокруг этого места, но уровень радиации был чрезвычайно высок и все еще поднимался. Да, снаружи бушевали бури, и воздух был непригодным для продолжительного дыхания, но прямо сейчас преобразователи оказались наименее безопасным местом на всей планете.
Приняв таблетки йода из аптечки одного из инди, выжившие решились выйти прямо в песчаный шторм и направились к разрушенной базе, которая уже перестала быть их домом. Большую часть здания уничтожил огонь, открывая внутреннее помещение навстречу опасной атмосфере, одно крыло шипело под ядовитыми водяными парами и серной кислотой, вытекающей из устаревших батарей, поврежденных пламенем. Целый день выжившие провели, возводя шаткий навес под свисающими остатками крыши, а ночью, когда их сооружение разрушилось под порывами ветра, поняли, что нужно покинуть и это укрытие.
Палант знала базу лучше всех остальных, но и она не сразу вспомнила о складских помещениях. Расположенные почти в двух милях к югу от базы, они использовались для хранения строительных машин и оборудования во время возведения базы. Когда «Роща Любви» начала функционировать, склады закрыли, и Иза не знала никого, кто хотя бы однажды спускался туда. Последний раз, когда она видела их, крыша одного из хранилищ провалилась внутрь, а другое слилось с громадной дюной – за все эти годы его занесло песком снизу доверху.
Место было защищено, но было в нем кое-что еще. И именно в нем сейчас отчаянно нуждались все выжившие.
Поэтому на двенадцатый день после катастрофы семнадцать человек пустились в поход через пустынную местность и нашли одно выстоявшее хранилище. Инди пробили дорогу внутрь, и, войдя в помещение, они будто переместились назад во времени.
Строительную технику оставили здесь, припарковали в хранилище и покинули, кое-где даже не закрыв двери. Шины сдулись и затвердели, металлическое покрытие скрылось под ржавчиной, двигатели давно вышли из строя. По углам грудами валялись кучи заржавевшей стали, мешки с отвердителем, коробки с электрическими и паяльными приборами и многие другие материалы и инструменты. Вешалки пестрели непрочными атмосферными костюмами, некоторые из которых все еще носили имена людей, умерших многие годы назад. Под ними стояли несколько рюкзаков, но никто не отважился взглянуть на то, что было внутри, хотя Иза невольно то и дело поглядывала в ту сторону.
Самым ценным открытием оказалась ветровая установка, над починкой которой МакИлвин с инди трудились не один час. Части обшивки хранилища они приделали к крыльям турбины, давным-давно погребенной в песке. Закончив работу, инди с восторгом обнаружили, что слабая система освещения все еще работала. Все воспряли духом, видя оживающие светильники.
Тринадцатый день начался с подсчета запасов воды и пищи. Даже если транспортный корабль передал их сигнал бедствия, то, по подсчетам Изы, у Компании уйдет не меньше сорока дней на спасательную операцию. Оставалась возможность того, что на помощь придет корабль, пролетающий поблизости, но нельзя было полностью полагаться лишь на это: слишком большие расстояния, слишком продолжительное время перелетов между норами. Палант понимала, что мало кто из космических экипажей отклонится от своего курса, если только их не заставят сделать это. Такова жестокая реальность. Настолько же жестокая, как и сам космос. Все здесь знали свое место и изначально соглашались на возможные риски.
Недостатка в воде не было. Выжившие соорудили сбор осадков и вскоре обнаружили десятки мест, где с широкой крыши хранилища капала вода, а очистительные приборы в изобилии лежали по всему складу. Вот с едой все оказалось куда хуже – им так и не удалось спасти хоть что-нибудь с базы. Несмотря на протеиновые пилюли и другие добавки, голод очень быстро дал о себе знать.
Проходили дни, и выживание стало обычным распорядком дня. Хранилище было большим, но открытым местом, поэтому уединиться получалось очень редко. И хотя туалет они установили снаружи, большую часть времени все проводили внутри помещения, подальше от несмолкающей бури, неистовых ветров и ливней. Никому не хотелось оказаться там, среди потоков воды и поднимающихся песков, обжигающих кожу.
Несколько раз они совершали вылазки к «Роще Любви», чтобы унести все, что будет в их силах, но возвращались с меньшим, чем рассчитывали. Стенные панели, достаточно мягкие, чтобы на них можно было спать. Коробка банок с напитками и несколько бутылок произведенного на базе виски, которые потом выдавались строго под надзором сержанта Шарпа.
Сержант, хладнокровный, здравомыслящий и спокойный в тяжелые времена, поражал Изу с самого дня катастрофы, и чем дальше, тем больше. Его заслуга была еще и в том, что Шарпу удавалось сплачивать выживших. МакМэхон принесла детям настольную игру, и Иза едва могла сдерживать жгучие слезы, глядя на них, играющих, на некоторое время забывающих о творившемся вокруг, убегающих от осознания ужаса потери родителей, отчаяния и смерти, преследующей их всех.
Пару недель спустя, не имея при себе ни одного средства связи, выжившие наконец услышали звуки прилетевшего корабля.
Палант встала и кинулась к проходу. «Они здесь!» – подумала она, представляя Джерарда Маршалла, спускающегося с корабля Компании. Джерарда Маршалла, прилетевшего к ней на помощь. Иза понимала всю нелепость подобных мыслей, но также и понимала, что была не до конца точна в своих отчетах об исследовании. А Маршаллу, человеку бесконечных ресурсов, непременно захотелось бы узнать, какие открытия она совершила на основе двух трупов яутжа.
Или за нее всего лишь говорил сводящий ее с ума голод.
– Иза! – крикнул Шарп, побежав за ней. – Стой!
Но она была не единственной, кто ринулся к дверям хранилища. Рядом с ней бежали МакИлвин и еще несколько выживших – всем хотелось стать первыми, кому посчастливилось увидеть корабль, прилетевший на помощь. Они сделали все, чтобы спасатели знали, где найти терпящих бедствие: расставили знаки по периметру базы, раскрасили стены, но человеческая натура Изы заставляла ее выбежать наружу и отчаянно замахать прилетевшим.
Иза внезапно остановилась, когда Шарп схватил ее за плечо, развернул, а сам прижался спиной к двери. Он посмотрел на своих товарищей – слабых, тяжело дышавших, которые уже устали даже от короткой пробежки по хранилищу.
Немного нормальной еды – вот что не помешает каждому в этой комнате.
– Давайте подождем, – сказал сержант.
– Чего? – послышался чей-то голос.
– Просто… подождем. Вы наняли меня и моих ребят, чтобы мы могли позаботиться о вас, чем мы и занимаемся с того самого дня, как Свенлап сошла с ума, и по сей день. Просто дайте нам делать свою работу.
Палант заметила, что Шарп вытащил из кобуры лазерный пистолет, от которого исходило зеленое свечение. МакМэхон стояла рядом, тоже держа оружие наготове.
– Это не спасатели, – тихо сказала Иза, и вокруг нее послышался рокот шепотов.
– По крайней мере, не те, на кого мы рассчитывали, – подтвердил Шарп. – Слишком рано. Мы не можем знать, кто еще получил наше сообщение и решил спуститься на планету.
Раздался рев двигателя корабля – снаружи, но ближе, чем станция. Звук изменился и сошел на нет, когда корабль полностью приземлился.
– Может, падальщики? – предположил МакИлвин. – Должно быть, они в бешенстве от увиденного.
– Или пираты, – отозвался один из ученых.
Шарп поднял руки и медленно опустил, призывая всех к спокойствию.
– Просто дайте нам делать нашу работу, – повторил он. – Коннорс, пойдешь со мной. МакМэхон, останешься здесь с остальными. Не своди глаз с дверей.
Шарп что-то прошептал в передатчик, МакМэхон дотронулась до уха и кивнула. «Проверяют связь, – подумала Иза. – Или говорит ей что-то, непредназначенное для наших ушей». Как бы там ни было, выражение лица МакМэхон не выдавало ни единой эмоции.
Шарп и Коннорс, небольшая, жилистая женщина, открыли двери и выскользнули наружу. МакМэхон выключила свет, и Иза прижалась к стене, пытаясь разглядеть, что происходит за открытым проемом.
Сержант шел впереди, отдаляясь от хранилища и все больше продвигаясь к базе. Незадолго до того инди установили несколько точек, поддерживающих толстый провод, который отмечал безопасный путь от базы к хранилищу для тех, кто заблудится в буре, но сейчас в нем не было необходимости. Каким-то образом буря улеглась, и воздух был чист, как никогда, но, несмотря на это, Шарп и Коннорс все равно придерживались проложенной линии.
Где-то впереди светились огни приземлившегося корабля.
– Никаких сообщений? – спросила Иза.
– Ничего, – подтвердила МакМэхон. – Мой костюм проверяет все возможные частоты, но в ответ я слышу одну тишину.
– Может быть, они думают, что мы уже мертвы? – предположила Палант. Эта неприятная мысль только добавила подозрительного отношения к прибывшему судну. Возможно, они и правда были падальщиками или пиратами, а значит, Шарпу и Коннорс нужно быть еще осторожнее.
– Ты думаешь… – начала МакМэхон, но ее слова затерялись в звуках ветра и мучительном вопле Коннорс.
Что-то выросло за ее спиной, но со ста ярдов Иза не могла разобрать, что именно. Она попыталась вздохнуть, когда МакМэхон уже подняла оружие и прицелилась в дверной проем.
– Нет! – выдохнула Палант. – МакМэхон, нет!
Что-то внутри нее нашептывало ей правду. Слова, которые она не могла произнести вслух.
Неужели судьба могла быть настолько жестокой?
Шарп побежал влево, стреляя во что-то, чего не могла увидеть Иза.
– Сержант! – закричала МакМэхон и уже двинулась наружу, как Шарп приказал ей оставаться на месте.
– Что это? Что он видит? – спросила Иза, но уже знала ответ на свой вопрос. Почти всю свою жизнь она изучала их, и вот сейчас, когда встретилась с ними воочию, ее тело обмякло, Иза прокляла всех богов, оставивших их прямо здесь и сейчас.
Шарп остановился и медленно развернулся, поднимая свое оружие. Когда он пригнулся, над ним нависла огромная восьмифутовая тень. Шарпу удалось сделать один выстрел, но пришелец был быстрее. Что-то блестящее засверкало из-за спины сержанта, а потом Иза увидела, как бессильно болтаются его ноги, пока яутжа поднимал свою жертву вверх на копье.
Шарп закричал, и яутжа тоже издал дикий, неудержимый боевой рев.
МакМэхон ринулась вперед, но Иза успела схватить ее за руку и оттянуть назад.
– Нет, – скомандовала Палант. – Он убьет и тебя тоже. Не надо, их больше нет, и Лиам не хотел бы, чтобы…
– Но сержант! – закричала МакМэхон. Иза проследила за ее взглядом. Шарп дрожал на поднятом копье, сползая все ниже по древку, пока оружие разрывало его изнутри. Вот он размахнулся и ударил яутжа по лицу, но тот едва ли заметил это слабое движение. Сержант ударил снова. Пришелец качнул копьем, чтобы Шарп сполз до самого конца оружия.
– Сержанта больше нет! – крикнула Палант. – Послушай меня, я знаю этих существ. Это моя работа, знать как можно больше об этих пришельцах. Поверь, стоит тебе выйти наружу, размахивая своим оружием, он убьет и тебя. Мы ведь даже не знаем, сколько их там.
– И что? – плача, спросила МакМэхон. – Будем просто прятаться здесь?
– Он знает, что мы живы, так что нам уже не спрятаться. Но мы можем закрыться изнутри. Постарайся разуверить его в том, что мы опасны.
– А что потом?
– А потом будем надеяться, что он прилетел сюда только на охоту, а не ради резни.
Палант подошла к двери и, не в силах отвести взгляд, решилась посмотреть на ужасное, но поражающее зрелище в самый последний раз.
Как долго она изучала этих существ, их части тела и вещи, пытаясь познать их через мертвую плоть, запекшуюся кровь, частички технологий и одежды. И вот, она наконец видела одного из них. Живого пришельца с загадочными мыслями, воспоминаниями и взглядами на жизнь и вселенную, настолько отличными от человеческих, что Изе никогда не хватит времени, чтобы вникнуть в их суть. Сколько бы часов Палант ни провела над их изучением, ей не удастся приблизиться к их разгадке.
«Вот они и пришли за мной», – подумала Иза, как никогда испуганная, как никогда взволнованная, и, с помощью МакМэхон и еще пары выживших, закрыла за собой дверь. Инди отошли и собрались в кружок, оставляя ученую в одиночестве. Заставляя в полной мере ощутить пробирающий ее озноб страха.
Она встретилась взглядом с МакИлвином. Тот стоял у прогнившего подъемника, механизма, теперь похожего на убитое животное, не спуская с Изы глаз. Она видела взволнованность в его взгляде, и на секунду возненавидела его за это.
Но, внезапно все поняв, кивнула, говоря этим коротким движением головы: «Да, все верно. Это яутжа».
МакИлвин облокотился о подъемник. Первым его желанием было посмотреть в сторону инди.
– Нет, – отрезала Иза. – Милт, это последнее, что нам нужно делать, и ты сам это знаешь.
– Что – это? – спросил кто-то в толпе. Маленький ребенок начал хныкать, почувствовав напряжение в воздухе. Только тогда Иза осознала, что за происходящим наблюдали лишь она и еще несколько инди. Все остальные могли только слышать.
– Яутжа, – ответила Палант. Среди выживших пробежал испуганный ропот, инди, опустив головы, молчали. Внезапно до Изы дошло, что она не так уж и много о них знает. Они всегда были рядом, всегда сохраняли дружелюбие, но никогда не рассказывали, откуда пришли и чем занимались раньше. Скорее всего, бывшие Колониальные морпехи, но как долго они служили вместе, насколько сплоченным был их отряд, сражались ли они, и если да, то где? Ни на один из этих вопросов у Палант не было ответов.
Хотелось бы ей узнать все это намного раньше.
– Что они здесь делают? – спросил один из ученых, космолог, изучавший влияние квазаров всего в паре световых лет от базы. Все они были учеными, и хотя не каждый из них исследовал инопланетную жизнь, наниматель у всех оказался один – «Вейланд-Ютани». Его незнание поразило Изу, но, возможно, это лишний раз указывало на то, насколько чрезмерно увлекалась своими исследованиями она сама. Всегда чересчур погруженная в исследования, она и вообразить не могла, что кто-то может не знать того, что известно ей.
– Я слышала о яутжа, – сказала какая-то женщина. – Ужасные истории.
– Тогда они, скорее всего, были правдой, – сказала Иза.
– Ты Девушка-яутжа, – указал на нее космолог, практически обвиняя, будто именно ее исследования подвергли их всех подобной опасности. – Так расскажи нам, с чем мы столкнулись.
Неожиданно все глаза устремились только на Изу.
– Охотники. Хищники. Убийство для них – что-то вроде вида спорта. Нет, это их образ жизни. Возможно, даже движущая сила их эволюции. Необходимость, позволяющая выживать не только отдельным особям, но и всему роду. Они широко разбросаны по галактике, но, обычно, небольшими группами и реже, чем мы в Сфере Людей. За все годы моих исследований и многие-многие годы до меня ни один доклад не содержал признаков какого-либо структурированного общества у яутжа. Они похожи на белых акул на Земле… одиночки, объединяющиеся только во время спаривания. Но мы до сих пор даже не знаем, как у них это происходит.
– Но у них есть оружие, – заметила МакМэхон.
– Да, и очень продвинутое, – согласилась Палант. – К тому же нет ни одного корабля, схожего с другим, и то же самое можно сказать о личном оружии – оно разнится от владельца к владельцу. Мы до конца не уверены, но предполагаем, что технологии они переняли или украли у других цивилизаций. У какой-то расы, о существовании которой мы даже не подозреваем.
– Почему они здесь? – спросил ребенок.
– В твоей лаборатории были их трупы, – напомнил космолог.
– Это здесь абсолютно ни при чем, – отозвалась Палант, глубоко в душе понимая, что не может быть в этом уверена. – Скорее всего, их датчики засекли взрывы и, что еще более вероятно, протечку радиации на первом преобразователе, вот корабль и приземлился в поисках добычи, – она взглянула на инди, но быстро отвела взгляд.
– Что случилось там, снаружи? – спросила женщина.
– Коннорс и Шарп погибли, – ответила Иза. Мысли носились в ее голове, пытаясь успеть за потоком вопросов, и она отвернулась, всматриваясь в темные углы хранилища.
Кто-то взял ее за плечи и развернул обратно.
– Иза, – начал МакИлвин. – Ты знаешь о них больше, чем кто-либо здесь. Даже больше, чем я. Прими это.
«И именно поэтому они все уставились на меня», – подумала Палант. Казалось, даже инди не могут отвести от нее глаз.
– Хорошо, – сказала она. – Хорошо.
Иза окинула взором жалкое оружие, которое им удалось захватить с пылающей базы или подобрать во время разведок позже. Несколько лазерных пистолетов, пара более увесистых стволов. Еще они затащили в хранилище несколько чемоданов, но Палант не знала, что внутри них. Может быть, дроны. Может быть, даже высокотехнологичные дроны с искусственным интеллектом.
– Яутжа сражаются лишь с теми, кто может им угрожать, – объявила она. – Вот что движет ими в первую очередь. Если загнать их в угол – убивают из необходимости. Но обычно они получают удовольствие от охоты.
– Что же нам делать? – спросил инди. Он был напуган, что не могло не радовать Изу. Всем им стоило бояться.
– Не паниковать, – ответила она, хотя сердце ее говорило об обратном. Она знала о яутжа больше остальных, и эти знания пугали ее куда сильнее, чем их. – Для начала будем просто ждать. Мы с Милтом постараемся придумать какой-нибудь план, а вы соблюдайте тишину и держитесь подальше от дверей. Отложите любое оружие, но не слишком далеко, чтобы при случае можно было до него дотянуться. Они узнают, чем мы тут занимаемся.
– Но как? – удивилась МакМэхон.
– Просто видят, – ответила Иза. – Они видят все.
Снаружи донесся победоносный рев яутжа, заполучившего первый охотничий трофей.