Теона Рэй
За первого встречного

ГЛАВА 5

Нечто темное и размытое с верещанием вырвалось из дома через окно и унеслось в тайгу. Я в этот момент падала на Рэймонда, мужчина рухнул на землю спиной, а я сверху. Вцепилась в его плечи, хватанула ртом прохладный воздух.

– Что это было?!

– Тише, не кричи, – муж поморщился.

– Не кричать?! – взвизгнув, попыталась встать, но ноги не держали. Конечности тряслись, сердце заходилось. – Рэймонд, что это за дом?!

– Дом самый обычный, но с наступлением темноты

окна стоит держать запертыми.

Мужчина помог мне поймать равновесие и, придерживая за плечи, усадил на крыльцо. Я сжалась в комок, трясясь, как мокрый котенок. Вмиг из головы вылетело все, о чем мы говорили минуту назад, взгляд лихорадочно шарил по двору. Пламя костра рассеяло сумрак, но создало тени.

Тень. Какая, к чертовой матери, тень?! Уеду первым же поездом!

Я вскочила со ступеньки, потому что Рэймонд вдруг отошел на шаг.

– Не отходи! – выдохнула испуганно и тут же поняла, как глупо выгляжу. – Прости… я просто так испугалась!

– И это нормально, – мягко проговорил Рэй. – Зайдем в дом, тебе нужно выпить чаю и успокоиться.

– Нет, сначала расскажи, что это было?

– В дом, Авелина, – чуть тверже попросил мужчина, и я послушалась.

На кухне он занял место на подоконнике, чтобы следить за огнем. Костер почти догорел, но редкое пламя иногда все еще вспыхивало искрами.

– Тени, они же духи, они же зелигены, – начал Рэй, когда я осушила чашку мятного чая и перестала дрожать. – Их еще можно назвать защитниками тайги. Обычно духи не подбираются к жилищам так близко, но одному из них ты, видимо, понравилась.

На смешок Рэймонда я отреагировала мысленным чертыханьем.

– И что, эта тва… тень, теперь часто будет у меня гостить?

– Не думаю, что ты когда-то ее снова увидишь. Она хотела посмотреть на тебя, понять, представляешь ли ты угрозу ее территории. Убедилась, что кедры валить ты не пойдешь, и ушла.

– А спасал ты меня тогда зачем?

Мужчина сделал вид, что его очень интересует костер. Хмуро всмотрелся в полумрак за окном, пробормотал под нос что-то неразборчивое, но потом махнул рукой:

– На всякий случай.

– Какой такой случай? Рэймонд, я завтра же уеду. Когда отправляется поезд в Вэйердак?

– А тебе есть куда идти в Вэйердаке?

Я стиснула челюсти, недовольно поморщившись. В столице мне придется ночевать под мостом или в переулке между парком и храмом Святого Парла – говорят, это самые безветренные места. Лица без определенного места жительства пугали меня меньше неопознанной тени, но справедливости ради я ведь не трусиха. На этой мысли выпрямила спину и вскинула подбородок: я не трусиха!

– Окна, говоришь, нужно запирать? – флегматично спросила и долила чаю в чашку.

– Желательно. Тени, может, и не залезут, но в Глэйворке водятся ядовитые гекконы размером с небольшого козленка, а кикиморы любят шариться в холодильниках.

– Что?..

– Что?

– Ты сказал: “кикиморы”?

– Именно так я и сказал.

– И они залезают в дома, чтобы утащить из холодильника сыр?

– Почему только сыр?

Я сглотнула вставший в горле ком. Но, помня, что я не трусиха, медленно втянула носом воздух и выдохнула через рот. Сердце прекратило так бешено биться о ребра, и я опрокинула в себя еще одну чашку чая. Говорят, мята успокаивает, дарит ощущение покоя и расслабленности. Безбожно врут!

– Может быть, оставим этот разговор до утра? – с надеждой спросил Рэймонд. – Ну, правда, не стоит перед сном забивать твою головку такими мыслями…

– Рассказывай, иначе я не усну. И вообще… ты не мог бы сегодня переночевать в моей комнате?

Ляпнула, не подумав, но даже когда Рэймонд глянул на меня, хитро прищурившись, не стала отказываться от своего решения. Одна я этой ночью не усну, засяду в углу со шваброй, чтобы защищаться в случае чего. Что сказал бы отец? “Дочка, впустить в свою спальню ты можешь только законного мужа!”

А впрочем…

– Ты мой муж! – напомнила я.

– Фиктивный.

– Тогда поступи просто как мужчина: защити слабую и беззащитную.

– Я переночую в твоей спальне, – сдался Рэй. – Но я привык спать голым и не стану изменять своим привычкам.

– Да на здоровье, – буркнула я краснея. Что я, голых мужчин никогда не видела? Вообще-то, видела всего раз, но Рэймонд наверняка укроется одеялом. Укроется ведь?

Чтобы потушить последние крохи пламени, мы вышли из дома вместе. Я старалась держаться к Рэю как можно ближе, а когда он отступал в сторону, то жалась к нему. Мужчина делал вид, что не замечает моего испуга, ну а мне не было стыдно за свою слабость – я девочка, выросшая в местах, где о таежных духах никто и не слыхивал. Друг моего отца часто упоминал о них, но у меня из головы вылетела эта информация. Теперь же, раз его россказни оказались правдой, мне стоит вспомнить все, во что он меня посвящал.

И чем больше я вспоминала, тем сильнее хотелось вернуться в Вэйердак, найти коробку из-под холодильника, отвоевать укромное место под мостом и жить счастливо, но жить. Потому что кикиморы, ворующие по ночам продукты – меньшее из зол, таящихся в далекой юго-западной провинции.

Глэйворк веками привлекал на свои земли ученых и исследователей, некоторых из них отпускал живыми, но беспамятными. Я это читала в одном из журналов, в котором публикуются интервью со знаменитостями: учеными или покорителями вершин, музыкантами, актерами и всеми теми, чьи имена на слуху едва ли не у каждого. Когда-то и я мечтала стать известной, чтобы обо мне говорили, слагали песни и легенды.

Но не посмертно же!

Перед сном я попросила Рэймонда проверить в доме каждое окно и обе двери. Ходила следом и тоже дергала за ручки, чтобы лишний раз убедиться, что дом надежно защищен.

– А подвал? – воскликнула я, когда в голове вспыхнула страшная догадка. – Что, если кто-то сделает подкоп и проберется через подвал? Где люк?

– Он заперт.

– Пойди проверь!

Рэй терпеливо вздохнул. В гостиной отогнул край ковра, показал мне, что люк закрыт на щеколду. Я смущенно поблагодарила мужчину и мысленно решила, что разрешу спать на кровати. Собиралась постелить ему на полу, но не могу поступить так жестоко с человеком, от которого зависит моя безопасность этой ночью.

Пока я переодевалась в ванной комнате в ночную сорочку, прикрывающую все тело от запястий до щиколоток, Рэймонд занял место на кровати, поближе к окну. Он почти прикрылся. Ну, как… Уголок одеяла положил на свой пах.

Я нашла взглядом завитушку на деревянном изголовье и, стараясь не смотреть ни на что, кроме нее, приблизилась к постели. Осторожно опустилась на край и медленно завалилась на бок, одновременно с этим выключая прикроватный ночник. От неловкости меня сковало. Не могла лишний раз вздохнуть или пошевелиться, а о том, чтобы забрать часть одеяла у мужчины, и речи быть не могло.

– Расслабься, – сонно буркнул Рэймонд. – Не кусаюсь и без разрешения не трогаю.

– Я расслаблена, – нервно усмехнувшись, дернула плечом.

– А для чего ты приходила в “Пылкие сердца”? Неужели думала, что любому из кандидатов предложишь фиктивный брак, и он согласится?

– Так я и думала. Ты же согласился.

– Я пришел за тем же. Нам повезло встретить друг друга.

– Повезло, – согласилась я.

Мужчина замолчал, а я крепко зажмурилась, чтобы не всматриваться в темноту спальни. Ни солнечного, ни лунного света в этих краях не дождаться, и ночами только яркий светильник под потолком мог бы рассеять тьму, но вчерашним вечером он заискрил и сгорел. Если его не отремонтировать, то Рэймонду придется переехать в мою комнату. Впрочем, некоторое время ему и так придется ночевать со мной, пока эмоции от встречи с духом тайги не утихнут.

Добрую половину ночи я прислушивалась к звукам, доносящимся с улицы. Шумел ветер, скрипели железные ворота, вдалеке слышался заунывный вой. Решив, что воет чей-то одинокий пес от скуки, я попыталась уснуть, но не тут-то было: внизу звякнуло оконное стекло. Открылась форточка и хлопнула на ветру.

– Рэймонд, – я всхлипнула, и, вмиг забыв о неловкости и стыде, тесно прижалась к теплому ото сна телу мужа. – Рэй!

Мужчина распахнул глаза. В темноте мне было не разобрать его взгляд, но и так чувствовала, как меня прожгло им насквозь.

– Я говорил, что без разрешения не трогаю, но могу ли считать твои действия посягательством на мою честь? Если так, то я должен принять душ перед тем, как…

– Внизу кто-то есть! – я кричала шепотом. Теперь до меня доносился не звон, а царапающий звук когтей по дереву.

– Успокойся, это всего лишь ветер, – муж попытался закрыть глаза вновь, но я не позволила. Вцепилась пальцами в его плечи, принялась трясти, и Рэю пришлось окончательно проснуться. – Пойдем вниз, и сама убедишься, что в шорохах виновата твоя больная фантазия.

Спустя пару минут мы стояли наверху лестницы – я в ночнушке и Рэймонд в простыне. Что я там говорила – никогда не встречалась в темном коридоре с мужчиной, будучи одетой в одну лишь сорочку? Не думала, что демонстрация моей ночной одежды произойдет так скоро, но сейчас мне было плевать.

Потому что во входную дверь совершенно точно кто-то скребся наяву, а не в моих фантазиях.

Мужчина хмурился, плотнее закутавшись в простыню. На ощупь схватил первую попавшуюся пустую вазу, коих в этом коридоре было в избытке, и двинулся вниз по ступенькам. Я не отставала – темнота за спиной пугала не меньше существа, старающегося пробраться в дом, а с Рэймондом было как-то спокойно. Все-таки он прожил здесь все детство и выжил, а значит, ничего и никого опасного поблизости нет. Может быть, в лесу и водится нечто страшное, но мне не придется туда идти: грибы и ягоды не люблю, охотой не увлекаюсь… Не придется, правда ведь?

Рэй жестом приказал мне молчать. Я активно закивала и застыла в темном углу. Мужчина бесшумно сдвинул засов и толкнул дверь… В следующую секунду орали все: я, Рэймонд, чудовище. Чудовищем оказался испуганный, растерянный енот, который какого-то демона забыл в местности, не подходящей для жизни енотов.

Я лично продолжала орать и после того, как муж включил верхний свет и продемонстрировал мне серую зверушку с крохотными лапками.

– Питомец Флорика, – зевнул Рэй объясняя. – Черт его знает, где он раздобыл енота, но сегодня именно вот это создание я встретил в доме Флорика.

– К-кикиморы нет? – я осмелилась выглянуть во двор. Землю, как и прошлой ночью, заволокло густым белым туманом, с неба крапал мелкий, почти неощутимый дождь.

– Я пошутил насчет кикимор, – вздохнул Рэймонд. – Не залезают они ни в чьи холодильники. Как ты могла в это поверить?

Я буквально вросла в пол. Медленно обернулась к мужу, с трудом сохраняя внешнее спокойствие, но зубы скрежетали от злости и скрыть это я не могла. Руки сами собой потянулись к шее Рэймонда. Енот поспешно вырвался из хватки и драпанул на улицу, а Рэй испуганно выставил перед собой хрупкую вазу защищаясь.

– Я полночи не спала, – зашипела я, заставляя мужчину вжаться в стену. – Караулила, прислушивалась, следила, чтобы в дом никто не пробрался!

– Ты же просто на кровати лежала…

– Молчи! Ты обманул меня, Рэймонд! Как ты мог?! Я ведь и правда боюсь!

– Прости, – спустя минутную паузу пробормотал муж. – Не думал, что воришки сыра тебя так напугают. Прости, пожалуйста, я не хотел.

– Воришки сыра?! Ты сказал, что в дом пробираются кикиморы, ки-ки-мо-ры! Это не просто воришки…

Рэймонд порывисто обнял меня за талию. Простынь с него сползла, и я сквозь ткань своей сорочки почувствовала жар его тела. А на какую тему был скандал?..

Ах да, кикиморы.

– Не делай так больше, – зашептала я. Глаза щипало от подступающих слез.

– Я покажу тебе их, и ты поймешь, что бояться в Глэйворке нечего. Соблюдай простые правила: не выходи из дома после заката, запирай двери и окна, не гуляй по тайге. Это ведь несложно?

– Домой хочу, в Вэйердак.

– Здесь твой дом. После развода сможешь продать его и переехать, куда захочешь. Поверь, от желающих купить гостиницу в Глэйворке отбоя не будет. Но нужно немного потерпеть, представиться моему дяде, заставить его поверить в нашу любовь.

– Отпусти, пожалуйста, – я отступила на шаг, и руки мужчины разжались. – Твоя простыня…

– Ой, да, – Рэй, спохватившись, вновь прикрылся. – Обычно я живу один и привык… Я исправлюсь, обещаю. Мне еще нужно ночевать с тобой?

Я замялась, почему-то вспыхнув от смущения. Хотела сказать, что мне уже почти не страшно, но кивнула:

– Одну ночь. Вдруг дух вернется?

Рэймонд хмыкнул, но отказываться не стал. Ну а завтра я вытрясу из него все об этом страшном городе, и пусть только попробует солгать или утаить хоть что-то.

ГЛАВА 6

Утром я одним глазом смотрела на спящего Рэймонда. Его тело привлекало меня, конечно же, исключительно в исследовательских целях, а вовсе не потому, что я им любовалась. В конце концов, мне уже двадцать лет, многие девушки в моем возрасте давно замужем и нянчат детей, а я косые мышцы живота видела разве что на картинках в учебных методичках, и то, дважды и случайно. Лекарю-алхимику, составляющему технологические карты для снадобий, мужские тела как-то без надобности, но всегда было жутко интересно, почему девчонки с другого факультета после практических занятий хихикают и краснеют. Так вот почему!

Мой первый раз, когда я видела вживую голое мужское тело, случился в темноте и суете. Рассмотреть что-либо тогда не представлялось возможным, а сейчас, в дневном свете, я могла вдоволь налюбоваться.

Отвернулась от объекта пристального внимания, только когда он вдруг пошевелился и согнул одну ногу в колене, из-за чего уголок одеяла сполз, и моему взору предстало что-то совсем уж неприличное. Кое-как, путаясь ногами в подоле сорочки, выскочила из спальни, добрела до ванной комнаты и, не жалея, плеснула себе в лицо ледяной водой. Полыхающие щеки гореть перестали, но глаза все еще лихорадочно блестели. Я бессовестно рассматривала голого мужчину, какой кошмар!

Вскоре смущение сошло на нет, и Рэймонда я встретила на кухне во всеоружии: с полной тарелкой блинов, ячневой кашей и с деревянной лопаткой в руке.

Мужчина, одетый в одни лишь хлопковые домашние штаны, провел пятерней по мокрым, только что вымытым волосам, и капли воды скатились по обнаженному прессу как раз в район тех самых косых мышц. На несколько мгновений я потеряла дар речи, мысленно отвесила себе оплеуху, и лопаткой указала мужу на стул.

– Нам предстоит серьезный разговор, Рэй.

– Если ты о кикиморе, то я могу извиниться еще раз.

Рэймонд расположился за столом, плеснул в чашку горячий ароматный кофе.

– И о ней тоже. Мне известны некоторые факты о Глэйворке, но я не знаю, можно ли верить в них. Вот ты мне и расскажешь все, что знаешь об этом городе. Ты ведь жил здесь много лет, не так ли?

– Всего семь, и это было давно.

– Кикиморы и правда существуют?

– Несколько особей, – мужчина безразлично пожал плечами, отпивая крепкий напиток. Зажмурился от удовольствия и расслабленно потянулся, демонстрируя мне каменные мышцы груди и переплетения вен на мускулистых руках.

– Почему о духах тайги ничего не известно в Вэйердаке? Да и в других городах, думаю, тоже.

– Некому рассказать.

– Но ученые и исследователи…

– Авелина, – тяжелый взгляд мужа пригвоздил меня к стулу. – Ты уверена, что хочешь знать правду?

Я прочистила горло, покрывшись мурашками от волнения. Если бы он не задал этот вопрос, то я бы отстала после нескольких вопросов, но теперь…

– Говори. Иначе я уеду первым же поездом.

– Потом не жалуйся, – Рэй прожевал и проглотил блинчик, прежде чем начать говорить снова: – Духи тайги, или, как их еще называют – тени, зелигены, когда-то охраняли леса во всем мире. Помогали заблудившимся грибникам, лечили деревья, защищали животных. По легенде, несколько тысячелетий назад зелигены стали исчезать, а потом и вовсе о них никто не слышал. Остались они только в этой тайге, потому что на многие мили вокруг нет ни одного поселения, кроме Глэйворка, и, соответственно, люди не мешают им жить.

– Поезд останавливался тринадцать раз, – напомнила я недовольно. – Ты снова мне лжешь?

– Не останавливался.

– Рэй, – я крепче перехватила лопатку, намереваясь кинуть ее в мужчину. – Не надо шутить со мной, прошу.

– Я не шучу, – ответил он, пристально глядя мне в глаза.

Я замерла, понимая, что Рэймонд говорит серьезно.

– Вокруг Глэйворка на сотни миль нет ни одного поселения, – повторил он. – Между Вэйердаком и Глэйворком нет ни одной остановки. Люди, которых ты могла видеть в поезде – иллюзия, не более того. По мере приближения поезда к Глэйворку они становятся все реальнее, и вот ты уже сама начинаешь верить в то, что проезжала солнечный Мельерон и знаменитый город специй – Вэйлес.

– Но… поезд ведь реальный?

– Конечно. Только он идет напрямую из столицы в Глэйворк, не останавливаясь, потому что незачем. Мельерон, Вэйлес и все остальные города находятся в другой стороне, в этой же только Глэйворк и растянувшаяся на тысячи миль непроходимая тайга.

Рука, удерживающая лопатку, ослабла. Я глотнула остывший кофе, переваривая слова Рэймонда. Пыталась осознать их, но не могла.

– Почему никто об этом не говорит и не пишет в газетах? Если ты знаешь правду, то все, кто здесь когда-либо был, могли знать то же самое?

– Многие исследователи пропали в тайге и не сумели вернуться домой. Те, кому удалось покинуть территорию Глэйворка, не вспомнили ничего из того, что с ними здесь происходило. Все, что они запоминали: гостиница, мрачная погода, вкусное мясо в трактире у Гарэка, и невыносимая тоска, которая преследовала их каждый день вдали от дома.

– Меня не преследует. Я могу поехать в Вэйердак и рассказать журналистам правду. И о духах, и о поезде…

– Не можешь, – резко бросил Рэймонд. – Если ты уедешь из Глэйворка, с тобой случится то же, что и с остальными – искажение воспоминаний. Ты вспомнишь этот дом, енота, Флорика и меня, только и всего. Я не знаю всей правды, но слышал от отца, что территория Глэйворка защищена невидимой стеной, которая и стирает воспоминания. Ее установили зелигены, чтобы сохранить свой род. С тех пор все, что происходит в Глэйворке, остается в Глэйворке.

– Но ты ведь помнишь!

– Я местный житель. Я здесь родился и вырос, стена зелигенов считает меня своим.

– С ума сойти! – я не смогла усидеть на месте, вскочила и принялась ходить по кухне из угла в угол, разрываясь от эмоций. – Ты представляешь, сколько нам могут заплатить за все, что ты только что рассказал? Рэймонд, если мы сообщим журналистам, то…

– Мы не сообщим. Я рожден в этих местах, это мой дом. Зелигены, кикиморы, и все существа, населяющие этот город, защищены стеной. Если хоть кто-то извне узнает правду, от Глэйворка, – того Глэйворка, что я люблю, – не останется ничего.

– А ты? – я подскочила к столу, уперлась ладонями в его крышку и уставилась на Рэймонда. – Кто ты?

– Человек, Авелина.

– Самый обычный?

– Обычнее некуда.

– Ты сказал: “Существа, населяющие город…”. Кто еще здесь живет? Кого мне бояться?

Рэй почесал нос, и какое-то время сверлил взглядом серое небо за окном. Я вся извелась, пока он не заговорил.

– Никого особенного. Духи, кикиморы, гекконы…

– Гекконы водятся в тропических странах, они не необычные создания.

– Только не эти. Местные гекконы – потомки драконов, самых настоящих. Драконы вырождались веками, пока не превратились в некрупных ящериц. Гекконов осталось всего с десяток, и зелигены берегут их как зеницу ока. Помимо них, здесь есть и те, кого стоит бояться. Но лишь иногда, в полнолуние.

– Оборотни? – хрипло спросила я, плюхаясь на стул – ноги перестали держать.

– Они самые. Точнее, один. Он представляет опасность раз в месяц. Советую в это время задергивать шторы, ложиться спать пораньше… А вообще, лучше спать в подполе.

– Где?..

– В подполе. Вчера ты просила меня запереть люк, не помнишь? Внизу обустроена спальня, ванная и даже небольшая кухня. Не заглядывала? Моя мама боялась оборотня и ночевала в полнолуние исключительно в подполе. Мы с отцом шутили над ней, а она обижалась. Потом я долго думал, что мама сбежала из-за наших шуток. Конечно, не из-за них, но я был ребенком и не мог понять, как родитель может просто так бросить свое дитя.

– Мне жаль, Рэймонд.

– Не стоит. Я ее почти не помню.

– Кто-то еще, кроме оборотня, здесь есть?

– Если хочешь знать, существуют ли вампиры, то я не отвечу – сам не знаю. Почти все местные жители – обычные люди, такие же, как я.

– Улица, на которой находится магазин! – воскликнула я, вспомнив странности со звуками. – Что с ней не так?

– Ты о тишине? Проделки зелигенов, не более того. Тени не любят шум и защитили полосу перед тайгой заглушающим пологом.

Я молча глотала кофе, а в голове звенели колокольчики. Хотелось немедленно сесть в поезд, поехать в Вэйердак и рассказать журналистам правду, но потом я вспоминала, какими жестокими бывают люди, и мысль об обнародовании местных тайн начинала душить. Ведь даже милый старичок, профессор Ёль оказался чудовищем куда более опасным, чем духи тайги. Духи наверняка не забирают земли, с самодовольной усмешкой, оставляя семье только графский титул как подачку.

– Я никому не расскажу, – буркнула я себе под нос, но Рэймонд услышал.

– Ты бы и не смогла.

– Я и не хотела.

Чуть позже нас отвлек Флорик. Пьянчуга, подбоченившись, прильнул носом к стеклу и заглядывал в кухонное окно с улицы.

– Почистит задний двор, – сообщил мне Рэй и ушел показывать мужичку фронт работы.

Я собрала в раковину посуду, быстро помыла ее и отправилась осматривать подпол. Шутки шутками, но ночевать во время полнолуния я буду в нем, запершись изнутри. Не хотелось бы стать ужином для здоровенного волка.

Подпол оказался полноценным этажом. Я даже присвистнула, спустившись в него, хотя свистеть никогда не умела. Просторное помещение с тремя комнатами не имело окон, но множество потолочных светильников давало достаточно освещения. Внизу была гостиная с мягкой мебелью и книжными шкафами, большая спальня с широкой кроватью, кухня без плиты, но с раковиной и холодильником, и ванная комната, в которой можно было бы умыться и принять душ. Полноценная квартира, а не подпол! Прятаться здесь от оборотня – сплошное удовольствие.

Рэймонд долго не возвращался. К обеду я начала волноваться и отправилась проверить, как идут дела с расчищением участка. Но ни Рэя, ни Флорика у дома не было, а сорняки оказались не тронуты.