Татьяна Зинина
Игрушка Её Светлости
Глава 1
Кэтрин
Едва открыв калитку, я поняла, что остаться незамеченной не удастся. Задний двор был полон людей. Кто-то смеялся, кто-то переругивался, кто-то молча сидел на ступеньках. Судя по всему, мне не повезло прийти именно в то время, когда вернулся отряд.
– Куда этого? – крикнул молодой парень, стоя у открытого багажника высокой машины.
– В подвал, – ответил ему крепкий мужчина с растрёпанными седыми волосами.
Присмотревшись, я узнала Саргала Харна ‒ капитана нашего маленького гарнизона. Нет, официально он был начальником охраны имения, но в послевоенное время эта самая охрана больше напоминала мне маленькую армию.
Стараясь держаться в тени, я двинулась вдоль хозпостроек, но взгляд всё равно странным образом оставался прикован к машине. И в момент, когда из неё прямо на землю выбросили человека, я резко остановилась. Он упал прямо в лужу, но не издал ни звука, да и вообще выглядел так, будто уже распрощался с жизнью.
Дальше оставаться на месте я уже не смогла. Не знаю, что меня дёрнуло подойти: интуиция или дар целительницы. Но спокойно смотреть на происходящее оказалось выше моих сил.
– Айвирское отродие, – с презрением в голосе бросил Саргал, носком сапога развернув голову бессознательного пленника. – Удивительно, что до сих пор не сдох.
– Что здесь происходит?! – с холодным возмущением произнесла я.
Молодой солдат дёрнулся и испуганно отошёл в сторону. Капитан недовольно обернулся, но, увидев меня, расплылся в приветливой улыбке.
– Доброго вечера, ваша светлость, – поклонился он. – Ничего, достойного вашего внимания.
– А мне так не кажется, – возразила ему и остановилась у края той самой лужи, в которой сейчас лежал бессознательный мужчина.
Он был весь перепачкан в крови и грязи, некогда белая рубашка оказалась порвана, на чёрных брюках виднелись дыры, сапог не было, а на шее чуть светился зелёным кожаный ошейник с крупными металлическими вставками.
– Кто это? – поинтересовалась ледяным тоном. – Почему вы так с ним обращаетесь?
– Преступник, леди Кэтрин, – заискивающе произнёс Саргал. – Пойман на дороге. Он из одной разбойничьей банды, что орудуют в окрестностях Тривала.
– Тогда почему вы привезли его сюда? – не понимала я.
Обычно подобных личностей доставляли прямиком в городское управление стражей. Уже там с ними разбирались по закону.
– Крепкий оказался, живучий, – ответил капитан. – Из него выйдет хороший раб. Если, конечно, выживет.
Я поморщилась. Рабство пришло к нам недавно, вместе с новой властью. Когда после войны между Вергонией и Айвирией наше герцогство отошло айвирцам, мы были вынуждены принять и их законы. А у этих крылатых преступники отрабатывали наказание в рабстве. Чаще всего к этому приговаривал именно суд. Но тех, кого ловили отряды моего отца, он имел полное право забирать себе.
Пленник выглядел отвратно. Жизнь в нём ещё теплилась, но если его сейчас отправят в подземелья, то до утра он уже вряд ли доживёт.
– Несите в целительскую, – распорядилась я.
– Но, ваша светлость… – попытался возмутиться Саргал.
– Это приказ, капитан. Этому несчастному точно нужна помощь лекаря. Хотя бы минимальная. Иначе мы попросту его потеряем.
С этими словами я развернулась и с самым надменным видом прошествовала к распахнутым дверям дома. Спорить со мной никто больше не решился, а у меня на душе стало чуть спокойнее. Теперь пленник точно получит лечение. Вот только… лучше всё-таки проследить.
Едва оказавшись в коридорах особняка, я убедилась, что меня никто не видит, подхватила юбки и бегом понеслась к своим покоям. Ужин скорее всего уже подали, а мне ещё следовало переодеться, да и вообще привести себя в порядок. Не пристало дочери герцога Даворского являться к трапезе растрёпанной. К тому же, насколько я помнила, сегодня к нам должны были приехать гости.
В покоях меня уже ждала Матильда.
– Леди Кэтрин, я всё подготовила, – прощебетала моя юная горничная. – Но принять ванну вы уже не успеете.
Кивнув, я отправилась умываться. Потом надела выбранное горничной зелёное платье, позволила ей уложить мои золотисто-русые волосы короной, а сама выбирала в шкатулке украшения, подходящие к образу. Вдев в уши серьги с крупными малахитами, под цвет глаз, я достала из другой шкатулки подвеску с тем же камнем и передала Матильде. А едва артефакт коснулся моей кожи, даже дышать стало легче. Всё же сегодня я порядком истратила свой резерв, помогая малышу Агниты появиться на свет. А камень в подвеске был накопителем, способствующим быстрому восстановлению.
Увы, к ужину я всё-таки немного опоздала, за что получила укоризненный взгляд мамы. Когда вошла, гости как раз рассаживались за длинным столом.
– Доброго вечера. Прошу прощения, увы дела не позволили мне прийти вовремя, – извинилась я, в первую очередь обращаясь к отцу.
Он глянул неодобрительно, но ничего говорить не стал. Уверена, прекрасно знал о причине моего опоздания, и я обязательно выслушаю от него порцию нравоучений. Пожурит за то, что снова ушла в деревню одна, что отказалась брать с собой охрану. Будет долго объяснять, что леди не должна сломя голову нестись на помощь деревенским, наплевав на свой титул и манеры, даже если она целитель. Но всё это будет позже, не при посторонних.
На самом деле мой отец был очень строгим человеком, но меня обожал, а я этим бессовестно пользовалась. Потому никогда не боялась его гневных отповедей и давно научилась достоверно принимать покаянный вид.
За столом собралась вся наша семья: отец, мама, Ландер ‒ мой старший брат. А помимо них присутствовали лорд и леди Гариди, наши соседи и родители моего жениха. Увы, сам Виктор был в Харсайде ‒ столице Вергонии. Он служил в личной гвардии короля Анхельма и приехать домой никак не мог. По правде говоря, жениха я не видела уже больше полугода, а все наши последние встречи проходили очень быстро, во время его редких приездов домой.
Конечно, он предлагал мне отправиться с ним, но я предпочла остаться здесь. Мне совсем не хотелось оказаться одной в огромном городе, да ещё не полностью восстановленном после войны. Если честно, замуж я совсем не спешила. Ведь сейчас у меня была полная свобода, а зная характер Виктора, он вполне может запереть меня в четырёх стенах.
Потому, не удивительно, что я старательно оттягивала нашу свадьбу. Впрочем, жених тоже не настаивал. Ему самому сейчас было совсем не до женитьбы.
– Слышал, один из отрядов Саргала снова разбил разбойничью шайку, – проговорил лорд Гариди, попивая из бокала красное вино.
– Да, – кивнул отец, отрезая небольшой кусочек от сочного стейка. – Они орудовали на восточном направлении.
– А наместнику, видимо, всё равно, – возмущённо бросил мой будущий свёкор. – Этим крылатым вообще плевать на то, что у нас тут происходит. Банды, разбой, сплошной произвол. Земли наши присвоили, а наводить порядки не хотят.
– К сожалению, так и есть, – ответил ему герцог. – Но давайте не будем об этом за ужином.
Мама поняла намёк правильно и защебетала о скором приёме у Савойских, на котором должна состояться помолвка их дочери Дианы и наследника графа Тиверта. Свадьбу планировали уже этой осенью. И праздник должен стать настоящим событием года.
Дальше я уже не слушала, сосредоточившись на еде и своих мыслях. Диана была моей близкой, можно сказать единственной подругой. И замуж за выбранного родителями мужчину совершенно не хотела. Буквально сегодня утром рассказывала мне, как мечтает сбежать. И уже даже начала потихоньку продавать бабушкины драгоценности, доставшиеся ей в наследство, чтобы иметь деньги для грядущего побега.
Я искренне ей сочувствовала и пообещала, что помогу всем, что будет в моих силах. А в душе радовалась, что мои родители никогда не стали бы принуждать меня к браку. Они и на свадьбе с Виктором не настаивали. Точнее, мама, конечно, мечтала выпроводить меня замуж, а папа, как мне кажется, в душе надеялся, что я так и останусь жить с ними. Он просто не желал отпускать меня далеко от себя.
Кстати, сбегать Диана собиралась в Тирон, столицу Айвирии. Точнее теперь уже и нашу. Там имелась академия магии, куда бесплатно принимали всех одарённых. И это был далеко не самый плохой вариант устроиться в жизни.
Мои мысли перескочили на сегодняшнего пленника. А ведь его ошейник – это артефакт, не только заставляющий подчиняться, но и закрывающий магию. Значит, он маг? Интересно, наш или айвирский? Обученный или нет? Вдруг он знает какие-то особые заклинания? Вот бы расспросить.
На этой мысли я помрачнела. Ведь судя по состоянию мужчины, он ещё в машине был на грани. Нет, не смогу остаться в стороне и просто надеяться на чудо и лояльность нашего целителя. Грант, конечно, опытный лекарь, но далеко не самый сильный.
Ужин сегодня тянулся и тянулся, никак не желая заканчиваться. Но после того, как подали десерт, я изобразила усталость, сослалась на головную боль и отправилась к себе. Отец проводил меня недовольным взглядом, но останавливать не стал.
Едва добравшись до своих покоев, я быстро переоделась, завязала волосы платком и поспешила в лекарскую, расположенную на цокольном этаже западного крыла.
К нашему целителю обращались все обитатели особняка, гарнизона и ближайшей деревни, носящей одно название с нашим имением – Дистери. Увы, Грант был уже далеко не молод, да ещё и сильно хромал. При всём желании он не успевал помогать всем, потому никогда не отказывался, когда я предлагала свои услуги. Да, это было нашим маленьким секретом… о котором в имении знали все, кроме, разве что, моей матушки. Она просто не пережила бы такого позора. Ведь где это видано, чтобы дочь герцога Даворского лечила «всякий сброд»?
Мой магический дар раскрылся в пятнадцать лет, и я хотела отправиться учиться в академию. Но папа не отпустил. Нанял для меня учителей, каких вообще можно было найти в нашем герцогстве, так что базовое магическое образование я всё-таки получила. А когда выяснилось, что у меня именно целительский дар, Грант сам попросил отца разрешить мне стать его ученицей. И стал для меня самым лучшим наставником.
Когда я вошла в целительскую, он стоял у длинного стола и с сомнением осматривал лежащего там пациента. На худые сутулые плечи моего учителя был накинут зелёный халат, а седые волосы оказались привычно собраны в куцый хвостик на затылке.
– Доброго вечера, леди Кэтрин. Хорошо, что вы пришли, – сказал он, взглянув на меня.
Затем снова обратил взгляд на своего пациента и удручённо вздохнул:
– Увы, сам не справлюсь.
Я тоже надела халат, тщательно вымыла руки и только теперь подошла к столу.
Грант уже избавил пленника от остатков одежды, смыл грязь и зашил несколько самых глубоких порезов. Один из них – на правой ноге, оказался очень большим, но хотя бы кровь из него уже не шла.
– Самая серьёзная рана на голове. Смотрите, вот от виска и дальше, – Грант указал на небольшую с виду царапину чуть дальше правого глаза.
Под волосами виднелись ещё несколько, куда более опасных. Судя по всему, его ударили тяжёлым предметом. Возможно, даже камнем.
– Череп цел, переломов нет. Это уже хорошо, – хмуро проговорил целитель.
– Тут и ран достаточно, – подметила я, осматривая крупные царапины, синяки, гематомы. На несчастном места живого не было. – Странно, как при таких повреждениях кости остались невредимы.
– Это как раз не удивительно. Он айв, – огорошил меня Грант. – Именно в этом и заключается главная проблема. Ему отрезали крылья, а ошейник запер магию. Сейчас у него полное магическое истощение, что очень тормозит регенерацию.
Я задумчиво посмотрела на ремень на шее пациента. Мне ещё ни разу не приходилось лечить айва. Они выглядели, как люди, но учитель рассказывал, что у них даже магические потоки в теле распределены иначе. А ещё они умели призывать крылья, у нас ничего подобного не было.
Мой взгляд остановился на лице мужчины. Оно было осунувшимся, худым, угловатым. Сейчас я бы даже примерно не смогла сказать, сколько ему лет. И всё же где-то внутри жила уверенность, что этому несчастному нужно помочь. Это почему-то казалось очень важным.
Собираясь проверить внутренние повреждения, я опустила ладонь на его грудную клетку, прямо поверх одной из зашитых ран, но даже не успела запустить плетение. Едва пальцы коснулись прохладной кожи, возникло странное незнакомое ощущение тепла. Нет, оно было не физическим, а скорее душевным. Будто мне удалось коснуться не тела, а самой души.
С пальцев сорвался поток чистой силы. Он лился от меня, прямо к сердцу пациента, и оно вдруг забилось сильнее. А я испуганно отдёрнула руку.
– Леди Кэтрин! – восхищённо выдал учитель. – Это поразительно! Впервые вижу, чтобы чистая сила давала такие результаты.
Дыхание айва стало более глубоким, ровным, даже цвет лица немного изменился.
– Возможно, стоит продолжить? – предложил Грант, в чьих глазах уже горел исследовательский интерес. – Я, конечно, слышал, что именно женская магия способна стабилизировать силу айвов, но для этого нужен специальный ритуал. У вас же получается просто так.
Несколько секунд я колебалась, но уже знала, что точно не остановлюсь. Мне самой было интересно, к чему приведёт этот эксперимент.
Теперь ладонь на грудную клетку пациента я опускала особенно осторожно, а силу направила маленьким тонким потоком. И сразу почувствовала отклик чужой энергии. Она касалась меня ласково, окутывала теплом и будто бы благодарила. Да, из меня уходила магия, но взамен я получала другую. Пусть её и было очень мало, но она всё равно тянулась ко мне.
– Думаю, достаточно, – сказал учитель, убирая мою ладонь от пациента.
Как только контакт прервался, я пошатнулась и едва не упала, но Грант вовремя оказался рядом.
– Посидите немного, – проговорил он, проводив меня до ближайшего стула. – Вы потратили немало сил. Но результат налицо. Леди Кэтрин, это поразительно, но наш с вами пациент явно идёт на поправку.
Лекарь вручил мне стакан с укрепляющим настоем, а сам вернулся к айву.
– Даже раны стали выглядеть чуть лучше. Но это мелочи, за неделю затянутся. Главное, что он теперь точно будет жить.
– Ты прав, Грант, – ответила, осушив половину стакана. – А значит, мы с тобой молодцы.
– Это целиком ваша заслуга, леди Кэтрин. Без вас у бедолаги были крайне скудные шансы.
– Не говори отцу, – попросила я, уже зная, что папе не понравится факт моего участия в спасении преступника.
Но целитель покачал головой.
– О том, что вы приходили, герцог всё равно узнает, – с пониманием ответил он. – Но я заверю его, что ваше участие было минимальным.
– Спасибо.
Когда мои силы немного восстановились, я отправилась к себе. Время близилось к десяти вечера, а значит, родители уже проводили гостей, и скоро отец обязательно зайдёт ко мне, чтобы пожелать спокойной ночи. Лучше мне в это время находиться в своей комнате.
Не то чтобы папа был против моей помощи целителю. Но ночные вылазки уж точно не одобрял.
Глава 2
Безымянный
Открыв глаза, я долго смотрел в белый потолок и пытался заставить веки не слипаться. Несколько раз они всё-таки закрывались, будто мне не хватало сил удерживать их открытыми. Дышалось тяжело, безумно хотелось пить, а всё тело болело так, будто меня пережевал и выплюнул какой-то гигантский зверь.
Борясь со слабостью, я попытался вспомнить, как вообще оказался в таком состоянии. Но не смог. Голова трещала, казалось, вот-вот разорвётся на части. Но что самое паршивое, я почти не чувствовал собственной магии. Что это? Истощение? Вероятнее всего. Полагаю, меня просто угораздило выложиться досуха, и потому теперь приходится наслаждаться вот таким паршивым состоянием.
– Проснулся? Ну наконец-то, – проговорил склонившийся надо мной пожилой мужчина.
Судя по халату зелёного цвета, он был тут лекарем.
– Как самочувствие? Слышишь меня? Видишь? – спросил он и помахал перед моими глазами рукой.
Я моргнул, хотел оттолкнуть его конечность, но не смог даже приподнять свою. Какое унылое состояние.
Седой лекарь куда-то пропал, но скоро вернулся с несколькими флаконами и большой металлической ложкой. Наполнил её какой-то жижей и бесцеремонно сунул мне в рот.
– Это укрепляющий настой, – пояснил, заметив мой недовольный взгляд. – Знаю, гадость, но тебе сейчас очень нужны силы.
Дико коробило его простецкое обращение. Понимаю, целитель, но никто не давал ему права говорить со мной на «ты». И я бы поставил его на место, если бы вообще был в состоянии сказать хоть что-то.
– Теперь вот это, – продолжил бесцеремонный старик и наполнил всё ту же ложку новым снадобьем. – Заживляющее. С твоими ранами без него никак.
Отказываться не стал. Собственное беспомощное состояние нравилось мне куда меньше, чем сомнительное лечение. Но когда принял и третье лекарство, целитель убрал бутылочки и вернулся ко мне с пинцетом и бинтами.
– А теперь ложись на бок. Нужно сменить повязки. Начнём со спины.
После этих слов я насторожился ещё больше. Перевернуться сам не смог – сил не хватило. Пришлось старичку меня разворачивать. И вот, когда, срезав старые бинты, он приложил руку к моим лопаткам… я понял, что там у меня болит особенно сильно.
– Их будто пытались вырвать с основанием, – проговорил себе под нос лекарь, заставив меня растерянно замереть. – Но всё же отрезали. Хоть местами раны просто ужасные. Но я слышал, что полностью лишить айва крыльев крайне сложно. С тобой явно пытались поступить именно так.
Сердце сжалось, причиняя боль, а я только теперь осознал, что со мной случилось. Это ведь явно было нападение. Меня пытались убить. Каждый знает, что пока у айва есть крылья, у него остаётся и постоянная подпитка магией. Но у меня теперь их, кажется, нет…
Пока целитель обрабатывал раны на спине, причитая о том, какие же они глубокие, я пытался понять, как же меня угораздило влипнуть в такую историю. Попытался вспомнить, что было вчера… не смог. Попробовал воскресить в памяти лица тех, кто был со мной. Не получилось.
– Как твоё имя? – вдруг спросил целитель. Он уже закончил со спиной и теперь начал обрабатывать рану на моей правой ноге.
Я уже открыл рот, чтобы ответить и… молча его закрыл. Память никак не желала давать ответ даже на такой простой вопрос. Как меня зовут? Кто я? Откуда? Что здесь делаю? И как ни напрягался, мне так и не удалось найти ни одного ответа.
– Сложно говорить? – участливо поинтересовался целитель.
– Я не помню, – прошептал, подняв на него взгляд. – Ни имени. Ни фамилии. Ничего.
Седой нахмурился, но кивнул.
Закончив с ногой, помог мне сесть и опереться спиной на подушку. Потом долго ощупывал мою голову, а от его рук исходила чуть колючая целительская магия. Кстати, после этих манипуляций, боль почти ушла.
– Тебе сильно досталось. Особенно голове. Так что провалы в памяти не удивительны. Но всё поправимо. Вот выздоровеешь, и воспоминания вернутся. Кстати, меня зовут Грант.
После окончания перевязок, он всё же дал мне воды, которую я пил с небывалым удовольствием, будто несколько дней о ней мечтал. А потом целитель помог мне лечь, накрыл тонким пледом и, коснувшись моего виска, отправил в царство снов.
Не знаю, сколько я проспал, но когда снова открыл глаза, за окном, у которого стояла моя кровать, медленно поднималось солнце. На сей раз мне даже удалось сначала самому перевернуться на другой бок, а потом и вовсе сесть.
В комнате кроме меня никого не было. Ещё три койки с металлическими изголовьями стояли пустыми. Недалеко от закрытой двери виднелся операционный стол, несколько стеклянных стеллажей с лекарствами и инструментами, пара стульев. Увидев сбоку неприметную дверку, я решил, что там наверняка уборная. И лишь стоило об этом подумать, как организм сообщил об острой необходимости посещения именно этого места.
Встать получилось не сразу. Тело болело, особенно сильно ощущались раны на спине, как раз там, где были крылья. Наступать на правую ногу оказалось почти невозможно. Но я всё равно поставил себе цель добраться до уборной. Надеюсь, там именно она, а не какой-нибудь склад.
К счастью, интуиция меня не подвела. За дверью обнаружилась небольшая душевая, с унитазом и умывальником. Очень хотелось встать под струи воды, но я трезво оценивал свои силы. Пришлось ограничиться умыванием.
Обратный путь до кровати дался с трудом, но когда я снова улёгся, в голову полезли вчерашние вопросы. И самый главный из них: кто я? Увы, память не стала ко мне лояльнее. И продолжала держать в секрете ответы даже на самые простые вещи. Попытался обратиться к магии, но она не откликалась. Правда, сегодня ей явно что-то мешало. И, сосредоточившись на собственных энергетических каналах, я понял, что они стопорятся в районе шеи. Коснулся этого места рукой и…
Забыл, как дышать.
На мне был ошейник. Именно он блокировал магию. И ладно бы просто блокировал. Увы, всё оказалось в разы хуже. Ведь обычные блокираторы, которые использовали на преступниках, состояли из цельного куска металла. Этот же был кожаным с металлическими вставками и несколькими камнями. Такие надевали только на рабов. Но этого же просто не может быть! Я раб?! Бред.
Увы, ошейник был на мне и сниматься не собирался. А меня всё сильнее одолевал страх вместе с отчаянием. Я ненавидел такие низменные эмоции, но сейчас ничего не мог с ними поделать. Память, словно издеваясь, вдруг подкинула информацию, что рабом свободного айва в Айвирии могли назначить только по приговору суда. Но… за что я получил ошейник? Почему даже этого не помню?
Когда пришёл Грант, я сидел на кровати и смотрел в окно. В мыслях царил хаос, но эмоции мне уже удалось взять под контроль. Сейчас даже было стыдно перед самим собой за мгновения слабости. Я отчего-то не сомневался, что ничего подобного себе позволить не могу. Ни при каких обстоятельствах.
– Рад, что тебе лучше, – проговорил целитель, коснувшись моего лба рукой. Постоял так несколько секунд и улыбнулся. – Уверенно идёшь на поправку.
– Откуда это? – спросил я, указав на ошейник.
Целитель вздохнул и заметно поник.
– Тебя принесли уже с ним. Сказали, что ты преступник. Из тех бандитов, которые грабят на дорогах машины.
Я промолчал. Грант попытался изобразить ободряющую улыбку, но она получилась горькой.
– Отдыхай. Я пока принесу тебе завтрак и лекарства.
И удалился.
А вот вернулся не один. Вместе с ним пришёл мужчина в военной форме. Тоже седой, но высокий, крепкий и далеко не старый. Он долго всматривался в моё лицо и о чём-то думал. А потом сказал:
– Грант, сделай так, чтобы после обеда он был готов к работе.
– Но… капитан! – возмутился целитель. – Этот несчастный только пришёл в себя.
– Я вижу, что он в сознании. Сидит вполне нормально. До казарм как-нибудь доковыляет. Там требуется уборка.
– Это жестоко! – продолжил спорить с ним целитель. – Я буду жаловаться герцогу на ваш произвол!
– Твоё право, – отмахнулся военный и решительно направился к двери. – Я своё слово сказал.
После его ухода Грант тоже куда-то ушёл. Видимо, хотел на самом деле поговорить с герцогом. Я же просто приступил к завтраку. Есть хотелось неимоверно, а собственный рабский статус всё ещё казался мне шуткой. Глупостью. Ошибкой. Ведь такого просто не может быть. Чтобы я – и раб? Нет.
Увы, ничего о себе вспомнить так и не смог, как ни старался. Знал лишь, что рабом быть никак не могу. Это в моём случае попросту невозможно. Противоестественно. Как сухая вода или холодный огонь. А значит, произошло недоразумение.
Целитель вернулся быстро ‒ я едва успел доесть сладкую кашу и выпить странноватый на вкус отвар. Грант подошёл к моей кровати, сложил на поднос тарелки, выпрямился и тяжело вздохнул.
– Его светлость уехал. Прибудет только через несколько часов. Но ты не сомневайся, я сразу же пойду к нему. Он у нас строгий, но справедливый, – взволнованно говорил целитель. – И леди Кэтрин как назло отправилась в город с матерью. Скорее бы она вернулась.
Пока целитель перевязывал мне раны, я осторожно расспросил его о самом герцоге и той самой леди Кэтрин, которых он упоминал. Оказалось, хозяином этого места являлся лорд Дерек Даворский. Это имя было мне отдалённо знакомо. А память подкинула ответ, что именно этот человек заправлял почти всем западом Вергонии до того момента, пока она не перешла под наше крыло. Теперь он просто лорд своих земель, а управляет всем назначенный королём наместник.
Леди Кэтрин оказалась дочерью герцога. Она обладала сильным целительским даром, потому часто помогала Гранту с лечением больных. Вот и позавчера вечером, когда меня сюда доставили, она тоже участвовала в моём спасении. По словам целителя, я вообще выжил только благодаря её талантам.
Время до обеда пролетело быстро. Я чувствовал себя вполне сносно, даже ходить уже получалось гораздо лучше. Мысленно продумывал, что скажу герцогу на аудиенции. Ведь моё рабство – это явная ошибка. Если он на самом деле здравомыслящий человек, то должен всё понять.
Иначе просто и быть не может.
Вот только до того, как вернулся его светлость, в целительскую пришли солдаты и прилизанный тип в сером щегольском костюме с красным шейным платком.
– Встать, – небрежно бросил он мне. – Капитан приказал отправить тебя мыть казармы.
Я фыркнул и отвернулся. Исполнять его приказ даже не подумал.
– Встать! – повторил он, а голос стал твёрдым.
– Я не буду тебе подчиняться, – ответил ему. – Хочу видеть герцога.
Тип моргнул, явно не ожидая такого ответа. Подошёл ближе и посмотрел на меня с презрением.
– Вставай, раб. И иди в казармы. Иначе мне придётся наказать тебя за неповиновение.
– Интересно, как? – спросил я, не сдержав усмешку.
Тот напряжённо сжал челюсть, глянул на меня сверху вниз и сказал:
– Приказываю, встань!
И в то же мгновение по телу пронеслась волна боли, а ошейник начал сжиматься, не давая сделать вдох. Но я терпел. Продолжал сидеть на кровати, и не позволял себе издать ни единого звука. Боль не отпускала, становилась всё сильнее, всё острее, меня будто ломало изнутри. Обжигало раскалённой лавой. А потом… всё прошло. Но не потому что я поднялся, а потому что два солдата вздёрнули меня вверх, заставляя встать.
– Майлз, что же ты делаешь?! – выкрикнул вбежавший в целительскую Грант.
Он уходил за обедом, но увидев развернувшуюся перед ним картину выронил поднос с едой. Послышался грохот, звук разбитой посуды, но сам целитель не обратил на это внимание. Он быстро проковылял вперёд и схватил типа в костюме за грудки. Грант был ниже него почти на голову, потому выглядело это странно.
– Майлз, он только утром пришёл в себя. Нельзя ему сейчас приказывать, – причитал целитель.
– Тогда пусть подчиняется, – ровным тоном ответил тот, отцепив от себя руки целителя.
И посмотрел на меня. Но в ответ я только отрицательно мотнул головой. Не стану. Пусть хоть убьют.
– Видишь? – Майлз обратился к целителю, но при этом показывал пальцем на меня. – Эту айвирскую тварь нужно учить. И не мешай мне. У меня приказ капитана.
Потом снова посмотрел мне в глаза, и его взгляд не предвещал для меня ничего хорошего. Я уже был готов к новому приказу через ошейник, но тип решил иначе.
– Тащите его на хозяйственный двор, – сказал солдатам.
Они подхватили меня под руки и поволокли на выход. У меня и до этого момента было не так много сил, а после боли от приказа их совсем не осталось. Сопротивляться я попросту не мог. Но даже теперь, чувствуя себя беспомощным и немощным, твёрдо знал, что подчиняться не стану. Ни за что.
