Татьяна Эдельвейс
Заморье
Глава 2 – Слуга и друг
На кухне…
Герберт и слуга, который его привёл, сели на краю длинного стола.
– Значит, ты – слуга орвина Андриана? – негромко поинтересовался незнакомец.
– Да, – не скрывал этого Герби.
– И как тебе?
– Пока не знаю, я первый день ему служу.
– Держись, приятель… как-нибудь…
– В каком смысле? – не понял Герберт.
– Ты, поговаривают, из села? Значит, ты действительно ничего не знаешь об Андриане?.. Тише, только между нами… Андриану никогда не нужен был слуга, разве что, извини, прихвостень, чтобы было веселее. Вроде бы чего такого? Да только ты сам можешь стать объектом его злой шутки, если он не найдёт себе занятия. Он не занимается серьёзными делами, вообще. Никогда не знаешь, чего от него ожидать. В последнее время он ходил очень мрачный, появился ты, и он повеселел. Не хочу тебя пугать, но боюсь, это не к добру. Но да не переживай, когда ты надоешь ему, он вышвырнет тебя, как ненужную вещь, и ты вернёшься в своё село, – незнакомец замолчал.
– А что, кому-то сильно доставалось от него? – Герберт не ожидал услышать такое.
– Ну, не то, чтобы очень сильно… Всё зависит от его настроения. Иногда от его затей становилось даже веселее. Он умеет разогнать рутину.
– Он и с тобой… шутил?
– Да. Однажды я, как и сегодня, шёл мимо конюшни, а он возьми, да и закинь меня на коня задом-наперёд, и вскачь того пустил. Ему смешно было, а я думал – расшибусь.
– Наверно, если бы тебе угрожала опасность, он остановил бы коня, – был уверен или по крайней мере надеялся Герби.
– Может быть, да только он ещё пару раз подгонял коня, когда тот собирался встать. Он потом извинился за шутку, сказал «Извини. Надеюсь, ты несильно испугался?». Я мог только улыбнуться в ответ. Что скажешь орвину? Со стороны, может и мелочь, а с высоты конской спины взгляд на происходящее совсем другой.
– Он сегодня учил меня ездить на лошади и был весьма внимателен ко мне, – не знал, что возразить Герберт.
– Ты ему пока интересен. У него было хорошее настроение.
– Странно. Мы с ним болтали, и он показался мне весьма доброжелательным.
– Не обижайся, но, возможно, это лишь потому, что ты наивен и плохо знаешь его. Но уж лучше пусть он ходит в хорошем настроении и пошучивает, чем… Ну, у него были тут срывы, но никто не пострадал… Ты ведь не скажешь ему, что я говорил такое?
– Нет. Боишься, что он накажет тебя?
– Да.
– А часто он вообще кого-нибудь наказывает? – Герберту стало тревожно.
– Да нет, как-то не припомню. Может, пару раз, когда кто-то сильно провинился. Да не бойся, его забавы хуже наказаний. Бросят в темницу на пару дней, да и всё. Это лучше, чем быть привязанным к мишени для метания ножей.
– Ой…
– Но он лучше всех метает ножи. Ну, не бери в голову. Пойдём, провожу тебя к нему, – слуги вышли из столовой.
Герберта проводили в комнату Андриана. Тот уже пообедал и сейчас валялся на кровати. Здесь было много сундуков, закрытых на ключ, и даже на шкафу висел замок. Зато на столе свободно лежала масса предметов.
– Тебя что, обидели? – спросил орвин.
– Нет, – слуга выглядел потерянным.
– О чём задумался?
– Это твоя комната? Я должен буду прибираться здесь? – спросил Герберт, хотя думал о недавнем разговоре с другим слугой.
– Ни в коем случае. Не смей рыться в моих вещах, – запретил Андриан.
– Но что я тогда должен делать, раз я – слуга?
– Я ведь говорил тебе. Ты должен сопровождать меня и выполнять мои поручения. Ну, что ты стоишь у дверей? Проходи.
– А я всё-таки друг или слуга? – уточнил Герберт.
– Пока будем считать, что слуга-друг, а там видно будет, получатся ли из нас друзья, – орвин заметил что-то неладное в поведении слуги, ещё когда тот появился на пороге, – Что тебя беспокоит?
– То, что слуга не может быть другом орвину, – Герберт приблизился к кровати.
– Мы уже говорили об этом. Давай, не будем об одном и том же, – Андриан жестом предложил ему присесть на край.
– А «Сопровождающий» и «Прихвостень», в моём случае, это одно и то же? – слуга сел.
– Это тебя на кухне так обозвали?
– Меня никто не обзывал.
– Тогда что за мысли?
– Ну, того, кто постоянно ходит за кем-то называют прихвостнем…
– Обозвать-то недолго. Не удивлюсь, если Альфред тебя так назовёт. Да только ты не обращай внимания.
– Андриан, а друзья ведь не должны ничего друг от друга скрывать? – с волнением спросил Герберт.
– Конечно. Хочешь мне что-то рассказать?
– Вообще-то, хочу спросить.
– Ну, давай.
– А раньше ты был другим или таким же, как сейчас?
Орвин вздохнул и сел: «Вроде «Да», вроде «Нет», но с некоторых пор кое-что изменилось, – он решил рассказать слуге об этом, – Визит вингэдцев и скалеонцев во многом повлиял на меня. Приезжали ещё как-то раз, как же их… роклинцы, но они меня ничем не впечатлили. Если бы я писал о себе, то заглавие книги было бы таким «Андриан до и после приезда вингэдцев». Я не стану вдаваться в подробности, но суть в следующем… До визита вингэдцев, мы с Альфредом и отцом были довольно дружны. Я считал, что поступать, руководить, нужно именно так, как учит папочка. Я даже не задумывался, правильно ли это, главное – меня это устраивало. Мне не доверяли никаких государственных дел, и я занимался тем, что развлекал сам себя. Тогда мне было довольно весело».
– Надеюсь, никто не пострадал от твоего веселья? – перебил Герберт.
– Что ты? Если бы после каждого моего розыгрыша появлялся пострадавший, то вскоре в королевстве не осталось бы уцелевших. Мои шутки – это порой страшно, но не больно. Чаще всего кто-то просто оказывался в дурацком положении. Признаюсь, это было не слишком-то красиво с моей стороны. Но иногда в центре розыгрыша был я сам. Например, я залезал на крышу башни и кричал «Помогите, я не могу спуститься!». Подобное наводило много шума. Альфреду часто доставалось от меня. Мэгги всегда любила мои затеи. Но иногда она всё же одёргивала меня, и я слушал её, потому что знал, что она действительно понимает и ценит меня, – орвин вздохнул и сделал паузу, – Было весело… А когда приехали вингэдцы, я понял, что есть королевства лучше нашего, в разных отношениях. Я подумал, что и Риверсайд может стать таким же. Я изложил свои соображения отцу и Альфреду, и встретил полное непонимание. Я пытался объяснить, уговорить сделать хоть некоторые изменения, но стена оставалась совершенно глухой. Более того, мы начали ссориться. Альф не желал меня слушать, отец его поддерживал, и меня отправляли проветрить голову. Во время одной такой прогулки мы с тобой и встретились… Ну, нам пора продолжить занятия по верховой езде, – завершил свой рассказ Андриан.
– А ты не станешь сажать меня на коня задом-наперёд?
– Так, значит тебе всё же говорили обо мне на кухне. Да? Почему ты спросил об этом? – орвин поймал слугу на слове.
– Ну… – тот растерялся.
– Ты попался. В селе у тебя лошади нет, к соседской не подпустят, а езда задом-наперёд – одно из моих любимых дурачеств до этого времени. Герби, я ведь сразу вижу, когда шэлдияне врут. После обеда ты пришёл встревоженный, начал спрашивать про прихвостня. Я же знаю, что слуги обсуждают меня, как и друг друга. Так что не ври мне и не пытайся что-либо утаить. Я не угрожаю… просто не нужно…
Слуга кивнул.
– Так что ты ещё услышал обо мне?
– Про забаву с мишенью для ножей… – тихо признался Герберт.
– А к мишени кого-нибудь привязывают, да?
– Да.
– Колесо-мишень – традиционное развлечение на пиру. Не мною придумано. Пир – это такая скука… Ну, кто так веселиться? Хотя, похоже, все кроме меня… и Мэгги. Ой, Альфик аж расплывается от них…
– Но раньше тебе ведь тоже нравились пиры, разве нет?
– Нет.
– Почему?
– Потом объясню, – Андриан встал с кровати, – Ещё что-то беспокоит?
– Нет. Хотя, если задуматься…
– Не думай, пошли, – орвин скорым шагом вышел из комнаты. Герберт поспешил за ним. Через минуту орвин, вместе с Гербертом, бесцеремонно вошёл в рабочий кабинет Альфреда и сел за стол.
– Нет, нет и нет, – сердито сказал Альф, он вёл какие-то подсчёты.
– Что «Нет»? – словно не понял Андриан.
– Ты знаешь. Я не собираюсь выслушивать твои бредовые идеи.
– Вообще-то, я зашёл просто поболтать.
– Я занят, мне не до болтовни, – Альфред ясно дал понять, что Андриану со слугой лучше уйти.
– Так сделай перерыв, – тот не спешил удаляться.
– Итак обед недавно был. И вообще, нам с тобой не о чем говорить. У нас не осталось ничего общего, да и раньше мало было, – Альф нервничал. Андриан знал почему: король не доверял счетоводу и заставлял Альфреда всё перепроверять.
– Я собирался покататься на лошади… по арене. Зашёл тебя пригласить.
– Ездить по кругу? Ну, очень интересно.
– Действительно, прокатиться по окрестностям было бы увлекательней, но не с сотней ратников за спиной. Хотя мы могли бы наделать переполоху, прогнав пару раз мимо деревень вооружённый отряд. Но что-то мне сегодня не хочется привлекать к себе столько внимания. Так что, ты придёшь? – всерьёз звал Андриан.
– Неужели, я действительно нужен тебе там? – сильно сомневался Альф.
– Почему нет? Раньше мы часто тренировались вместе. Было весело.
– Тебе есть с кем веселиться, – Альфред взглянул на Герберта.
– Ты что, обиделся, что я завёл себе слугу?
– Да мне дела нет.
– … Я, кстати, как раз обучаю его верховой езде, – после небольшой паузы продолжил Андриан.
– Отлично…
– Альф?..
– Ну, неужели не понятно, что я занят?
– Так ты придёшь?
– Может быть.
– Приходи.
– Ступай уже.
– Ладно, я буду ждать, – Андриан и Герберт отправились на улицу.
Слуге снова пришлось тренироваться в верховой езде, ему даже начало нравиться. Шёл час, другой, но Альфред не появлялся.
– Достаточно, – Андриан велел Герберту остановиться, – Коню надо отдохнуть.
– Возьмём другого? – слуга не устал.
– Вижу, ты вошёл во вкус, – орвин взял коня под уздцы.
– Когда получается, ездить действительно здорово, – Герберт спрыгнул на землю. Андриан огорчился, что Альфред не пришёл: «Давай-ка, отведём лошадей в конюшню».
Через некоторое время, поставив коней в стойла…
Андриан уныло брёл по улице, куда глаза глядят. Герберт не знал, что ему сказать.
– Темнеет, – посмотрел орвин на небо, – Проголодался?
– Ну… вообще-то, да.
– Тогда ступай, поужинай, – отпустил его Андриан.
– Хорошо, спасибо, – слуга повернул в сторону кухни. Дорогу он запомнил.
На этот раз его никто ни о чём не спрашивал. Герберт побоялся взять побольше съестного, но всё равно вышел из-за стола вполне сытым: «Надо идти к Андриану», – подумал он. Слуга полагал, что орвин в своей комнате, однако встретил того на крыльце.
– Я как раз тебя жду, следуй за мной, – велел Андриан.
Герберт не ожидал, что он отведёт его в темницу. Там было пусто.
– Я в чём-то провинился? – слуга не испугался, но встревожился.
– Нет, ты ни в чём не провинился, – ответил Андриан, – Понимаю, это не лучший вариант… – Андриан говорил без улыбки.
– Да нет, совсем неплохо. Как у меня дома, только стены каменные, – устраивало Герберта.
– Твой дом похож на темницу? – похоже, орвина слегка удивило такое сравнение.
– Скамейка, сено, сухо, только немного прохладно. Только решётку не запирай и, пожалуйста, не забудь меня здесь, – попросил Герберт.
– Знаешь, я хотел тебя разыграть. Думал, запру тебя, и ты устроишь истерику. А ты… ты меня поразил. Выходи, – Андриан выпустил его.
– Тогда где мне спать? На конюшне?
– В моей комнате, пошли.
– А разве слуге можно спать в комнате орвина? – на ходу спросил Герберт.
– Можно. Вдруг мне что-нибудь срочно понадобится среди ночи, – Андриан выглядел уже повеселее.
– Но раньше-то ты без слуги справлялся.
– То раньше, а теперь слуга у меня есть.
– И что тебе может понадобиться?
– Не знаю, но, если будешь мешать мне, выставлю за дверь.
– Друзья так не поступают.
– Мы пока не друзья.
– Ладно, я понял, молчу.
Андриан и Герберт прошли в комнату. Светильники не горели.
– Можешь лечь у стола. На вот, держи одну из моих подушек и покрывало, – орвин скинул тех на пол и, завалившись на кровать, укрылся своей кожанкой, – Сними с меня сапоги.
Слуга стащил с Андриана обувь и, поставив её у стены, сделал себе лежанку. Стало тихо. Однако, через некоторое время, Герберт вдруг заговорил: «Андриан… Ты спишь?»
– Уже нет, – отозвался орвин, – Что тебе?
– Мне страшно.
– Здесь некого бояться, спи… И не буди меня спозаранок.
Слуга замолчал, но ненадолго: «Андриан… Андриан».
– Ну, что? – отозвался орвин.
– Мне всё равно страшно.
Андриан понял, что Герберт боится темноты: «А в темнице спать ты не боялся. Так может, тебе пойти туда?»
– Нет. Не выгоняй меня. А в темнице фонарь, в коридоре, горел.
Орвин вздохнул, но ничего не сказал.
– Андриан?
– Замолкни, не-то пойдёшь к фонарю.
– Нет, пожалуйста. Можно, я просто лягу поближе? – попросил разрешения слуга.
– Герберт, – орвин начал сердиться.
– Мне так будет спокойней. Дома я рядом с братом сплю, – поспешил объяснить слуга.
– Я тоже рядом, – сдерживался Андриан.
– Ты далеко. Рядом, значит под боком, – Герберт надеялся, что орвин всё же поймёт его.
– Нет. Я пустил тебя в комнату, но на кровать – нет. Мы с Альфиком-то не спали под боком друг у друга, – наотрез отказался Андриан.
– Я понимаю, что это немного нелепо, чтобы слуга спал на кровати вместе с орвином, но…
– Немного нелепо? Это совершенно нелепо!
– Ну, если ты не хочешь, чтобы я лёг на кровать, может быть, тогда ты ляжешь ко мне на катанку? – предложил другой вариант Герберт.
– Да… а ты находчивый… И в чём разница? – резко спросил Андриан. После затяжной паузы, слуга робко проговорил: «Но что же мне делать?» Орвин молча встал. Герберт подумал, что он его сейчас выгонит. Но Андриан зажёг свечу на столе: «Надеюсь, это поможет тебе заснуть», – и снова лёг.
– Спасибо, – тихо произнёс слуга.
– Спи уже, – смягчённо ответил орвин. Мягкий свет успокаивал Герберта, и он постепенно погрузился в сон.
На утро Герберт проснулся раньше Андриана. Он помнил, что тот просил не будить его спозаранок. Слуга и сам был не прочь вздремнуть подольше. Ему хватило ещё часа, чтобы вполне выспаться. Спать он больше не хотел, а лежать или сидеть в тишине было скучно. Герберт сел и решил разбудить-таки орвина: «Андриан… Андриан. Эй».
– Отстань, – получил он ответ.
– Когда ты собираешься вставать?
Ответа не последовало.
– Андриан, – продолжил будить слуга.
– Ещё рано.
Герберт чувствовал, что может рассердить орвина и понимал, что не стоит портить ему настроение с самого утра, однако, не смог промолчать и спросил: «А когда будет не рано?» Андриан вздохнул и сдержанно сказал: «Когда за дверью начнут ходить и накрывать на стол».
Слуга замолчал на несколько минут, рассматривая комнату. Он не забыл, что орвин не велел ему трогать вещи. Если бы не нагромождение ларцов и кучи барахла на столе, здесь было бы так же уныло, как и во всём замке. Тусклые серый цвет стен вызывал у Герберта чувство неуютства, хотя Андриан, похоже, давно привык к ним и не ощущал подобного.
Слуга не мог долго сидеть без занятия: «Андриан». В Герберта прилетела подушка, но он всё равно робко спросил: «Может, мне пока сделать что-нибудь?»
– Умолкни, – орвин явно рассердился. Теперь слуга действительно боялся сказать хоть что-то. Однако, Андриан понял, что, если не отправить его из комнаты, он-таки опять ляпнет что-нибудь и полностью нарушит сон: «Пойди, погуляй. Сходи на кухню. Я сам тебя найду».
– Хорошо… – обрадовался Герберт, быстро натянул свою обувку и тихо вышел за дверь, – Кажется, не испортил, – подумал он о настроении орвина и поспешил на улицу.
Где-то через час Андриан нашёл своего слугу на трибуне арены. Тот наблюдал за небольшой группой всадников, бравших барьеры. Трибуна представляла собой длинный балкон с навесом, без сидячих мест.
– Так и думал, что ты здесь.
Герберт был очень увлечён и ничего не сказал в ответ.
– Стоило заранее решить вопрос о том, что тебе делать, если встанешь раньше меня, – орвина же не слишком-то интересовало происходящее на арене, – В следующий раз, как встанешь, иди завтракать.
– Ладно. Хорошо, что я не успел испортить тебе настроение… Арена занята, – слуга хотел покататься, – Будем тренироваться вместе с ними или ты прикажешь им уйти? – его устраивали оба варианта.
– Да, а ты подобрел со вчерашнего дня, уже готов прогнать всех.
– Я не прогоняю, я только спрашиваю, как собираешься поступить ты.
– По-твоему, хорошо будет выгнать их? Твои ровесники, – создавалось впечатление, будто Андриану не нравился такой настрой слуги. Возможно, так и было. Орвин не хотел, чтобы у Герберта испортился характер. Тот вздохнул, соглашаясь, что это будет нехорошо с его стороны, но у него были и другие мысли: «А чего они без спроса заняли?»
– Ну, чтобы выехать на арену, у меня разрешения спрашивать и не надо, за этим здесь следит распорядитель турниров, – заметил Андриан. Слуга не знал этого: «Но турниры ведь вроде ты проводишь?»
– Вместе с ним. А пока турниров нет, он присматривает за ареной, – объяснил орвин.
– Значит, будем вместе с ними тренироваться? – уточнил Герберт, не возражая.
– Нет, они вместе с тобой не захотят, они из знати, к тому же, как видно, держатся своей небольшой компанией, – Андриан, разумеется, знал этих всадников.
– Если не захотят, значит сами убегут, когда мы на арену выйдем. Тебя-то им не прогнать, – слуге так даже удобней было. Орвин улыбнулся, ему понравился ход мыслей Герберта: «Да, скорее всего, убегут. Но я, вообще-то, собирался выехать из замка. На арене особо не разгонишься, а тебе надо попробовать двухтактный галоп», – были у него другие планы.
– То есть? Ещё быстрее? – вряд ли слуга хотел.
– Да ты быстро-то ещё и не ездил. Коню тут не разбежаться во весь опор, – не обрадовал его Андриан, – Ну, а потом можно будет и прыжки попробовать. У этих парнишек хорошая техника. Ты следишь за ней или только на лошадей любуешься?
– И то, и другое.
– Раз уж мы здесь и у нас есть наглядный пример, расскажу тебе о прыжках, – орвин обратил внимание Герберта на основные правила и возможные ошибки.
– Сколько премудростей, – сказал слуга, когда Андриан замолчал.
– Это только верхушки. Пойдём, – орвин спустился с трибуны, но не повернул на конюшню, а направился совсем в другую сторону.
– Ты передумал ехать за околицу? – поспешал за ним Герберт.
– Нет, но сначала посмотрим на округу с высоты. Покажу тебе кое-что, – не торопился с поездкой Андриан.
– На башню поднимемся?
– Ага, на самую высокую. Без меня тебя туда не пустят.
Глава 3 – Идея Андриана
Вскоре Андриан остановился перед входом в сторожевую башню. Вход охраняли двое стражников.
– Наверху снова никого нет? – обратился к ним орвин.
– Нет.
– И почему?
– Нет необходимости. Дозорные – на стенах. Оттуда обзор достаточно хороший.
– Да и самих дозорных хорошо видно, – кивнул Андриан, обведя взглядом стены, – Видно, что не спят!.. Ладно. Дай мне щит.
– Опасная затея, господин, – страж подал орвину щит.
– Для кого как. Герберт, идём, – Андриан и слуга зашли внутрь башни. Здесь царил полумрак. Наружный свет слабо освещал винтовую лестницу через небольшие проёмы в стене.
– Ставили как-то несколько раз смотровых на эту башню, да они все засыпали. Не видно их, они расслабятся, солнце разморит. В общем, после очередного случая решили не спешить и подыскать кого-нибудь ответственного… Короче, до сих пор ищут… якобы, – к слову рассказал орвин, – Понесёшь щит.
– Зачем он? – щит оказался тяжелее, чем предполагал Герберт.
– Чтобы быстрее спуститься.
– Как с горки?! – слуга закинул щит на спину.
– Ага. Сколько я их уже переломал… – Андриан устраивал «скоростной спуск» не в первый раз.
– А сам как? Ушибов набил кучу? Стоит ли?.. – Герберт искренне не хотел, чтобы он расшибся.
– Если я ломал щиты, это не значит, что я падал… Я сначала на прямой лестнице тренировался. Хороший навык, если действовать надо быстро. Бежим вверх наперегонки, – предложил орвин.
– Ты точно меня обгонишь… тем более, что я с грузом.
– Не прикидывайся, я знаю, что он лёгкий, – раньше Андриан сам взбегал наверх со щитом.
– Ступенек-то сколько…
– Зато быстрей поднимемся, не отставай, – орвин легко и быстро устремился вверх по лестнице. Слуга тоже пытался подниматься как можно быстрее, но вскоре почувствовал тяжесть в ногах и подотстал.
– Ну, где ты там? – Андриан был уже наверху.
– Здесь я, здесь, – Герберт на четвереньках вполз на смотровую площадку и сбросил щит на пол. Поднявшись на ноги и увидев, насколько здесь высоко, он схватился за колонну держащую крышу: «Высота…» – у слуги дух захватило.
– Отсюда всё выглядит таким красивым и уютным, но стоит спуститься, как вся идиллия рассыпается. Хочу сделать так, чтобы не рассыпалась, – орвин задумчиво рассматривал окрестности.
– Кстати, ты так и не объяснил, как именно ты собираешься достичь этого, – Герберт ждал, когда Андриан ему расскажет.
– Не объяснил? – переспросил тот, оглянувшись на него, словно запамятовал. Слуга помотал головой.
– Я столько раз говорил о своих идеях, что мне начало казаться, будто о них уже все знают. Сейчас расскажу… вкратце, а-то язык не поворачивается одно и то же повторять… – орвин вздохнул и замолчал, собираясь с мыслями, – Идей сначала было несколько, но, когда дело не пошло дальше самой простейшей из них, остальные сами собой начали вылетать из головы… Так вот, простейшая, над которой я и бьюсь. В сёлах выращивают продукты. После сбора урожая, в установленный срок, что делают? Селянин, отвечай.
– Всё забирают сборщики из замка, – нахмурился Герберт.
– Не всё, но неоправданно много, – поправил его Андриан, – Они забирают значительную часть. Мы не считаем то, что оставляют для посева нового урожая, потому что сбор совершается после этого. Того, что остаётся у вас, должно хватать на нормальное пропитание и на продажу, чтобы вы могли выручить деньги на покупку необходимых вещей. Но не хватает, так ведь?
– Так. Ещё как. Тут приходится выбирать одно из двух: или еда, или вещи. Чего-то из этого будет не доставать, – угрюмо подтвердил слуга.
– А должно. Нужно лишь уменьшить долю сбора.
– И почему не уменьшат?
– Батенька считает, что тогда в замке еды не хватать будет. И вовсе нет.
– Андриан, – Герберт не понимал одну вещь, – А что, все обитатели замка получают продукты бесплатно что ли? – спросил он и подумал, – Кто ж тогда на рынок ходит? Кому на пир не хватает?
– Не все. Мастера, слуги и прочие работники получают жалованье, на которое их и покупают, – унял нарастающее возмущение слуги орвин, – Относительно бесплатные продукты получают ратники, ну, и все знатные риверсайдцы.
– Что значит «Относительно бесплатные»?
– Ну, они платят налоги в казну из своих накоплений, кто какие…
– Знаешь, я был на кухне и там достаточно съестного…
– Вот и я говорю, если сбор уменьшить, никто в замке этого и не заметит, а селянам ощутимо будет, – подытожил Андриан, – Но я никак не могу убедить в этом Альфика и папаню. Один другому вторит, а тот твердит «Всё выверено и проверено годами. Нельзя ничего менять». Может, когда-то размер сборов и был рассчитан в самый раз, но его же править надо постоянно. Неурожайные годы, всё такое, а сбор не меняется, баланс средств нарушается.
– И ты им, примерно, так и объяснял?
– И так объяснял, и как только ещё ни объяснял, всё без толку. Не хотят.
– Да уж… – вздохнул Герберт, – Андриан, а ты сказал, что слуги жалованье получают.
Орвин понял намёк: «Ох… об этом со счетоводом говорить надо, а учитывая то, что ему не доверяют, надо идти к Альфреду, чтобы он внёс ещё один пункт расходов».
– Много ли от меня расходов будет? – получение платы звучало заманчиво для Герберта.
– Нет, но внести запись всё равно нужно, – орвин полагал, что Альфред откажется сделать это, – Один рив в неделю всего лишь.
– Э-э, да что я на это куплю? – слуга не ожидал, что настолько мало. Работа в замке стала казаться совсем не радужной.
– Зарекомендовавшие себя слуги получают больше, – попытался ободрить его Андриан.
– Но слуга орвина может быть только лучшим из лучших, так ведь? – надеялся Герберт, но спорить не собирался. Андриан улыбнулся: «Шустрый какой. Ты на испытательном сроке».
– Но раз ты меня принял, значит испытание я уже прошёл, разве нет?.. Чему ты улыбаешься? – слуга испугался, – Не нужно меня испытывать, я готов служить тебе без всякого жалованья.
– Ох, жаль, что ты передумал так быстро, я уже начал придумывать задания для тебя, – не всерьёз огорчился орвин, – Если бы ты прошёл испытаний десять, я назначил бы тебе жалованье, ну, в сто ривов. Впрочем, тогда Альф точно откажется от такого пункта расходов. Но задавать тебе задачи я могу и без выплаты жалованья, не сомневайся.
– Пожалуйста, не надо, пощади, – Герберт упал на колени, – Не надо задач. Я по глупости про жалованье спросил. Прости, пожалуйста!
– Да ты чего? – Андриан слегка опешил, – Шучу я. А разве ты задачки не любишь? А самого себя испытать? Я вот люблю.
– Не готов я себя испытывать, – слуга всё ещё стоял на коленях.
– А на лошади-то ездить смог, хоть и боялся.
Герберт молча поднял на него взгляд.
– Видишь, не так уж страшно.
– Так-то да… – слуга стал задумчив.
– А ты там что себе вообразил? – орвин не получил ответа, – Думал, я тебя пытать буду?
– Нет… но… – Герберт не знал, как выразить свои мысли.
– Но что-то такое несусветное, хоть в лепёшку расшибись, не отвертишься, не выполнишь. Ой, Герберт. Встань уже.
Слуга поднялся, держась за колонну. В разговоре возникла пауза. Почувствовав себя спокойней, Герберт спросил: «Андриан… ты не сердишься?»
– Нет.
– Тогда можно спросить тебя про этот учёт жалований, я просто одну вещь не пойму?
– Спрашивай.
– Если тебе нужно кому-то заплатить, зачем идти к Альфреду, у тебя же есть свои сбережения?
– Вот, не поверишь, у меня денег вообще нет, – охотно продолжал болтать орвин.
– Как так? – удивился слуга. Андриан пожал плечами: «Ну, вот так, нету. Да они мне и не нужны, если честно… Я ведь могу взять бесплатно всё, что захочу… почти что, – он вдруг слегка смутился, видимо считая, что это нагловато с его стороны, – И именно поэтому мне не дают денег. А вот Альфику дают», – тут уже он стал выглядеть обиженным.
– Моему брату тоже иногда дают… А чего ты не можешь взять просто так? Ты сказал «Почти всё», – полюбопытствовал Герберт.
– То, что лежит в сокровищнице. Один раз попробовал. Хотел статуэтку коня в комнате поставить, крику-то подняли.
– Почему?
Андриан пожал плечами и махнул рукой: «Ай, да и ладно… Чуть не забыл со всеми этими разговорами, я же тебе показать кое-что хотел. С земли этого не видно, далеко. Всмотрись в горизонт, – он указал на восток, – Тёмная тонкая полоса сливается с морем – лес и гряда скал. Если приглядеться, заметны зубчики – вершины, но самый высокий – это не скала, а башня. Там королевство Лэнгшор. Слышал о нём?»
– Ну… – слуга не дал ответа, всматриваясь в даль.
– Если уж ты обо мне не слыхал, неудивительно, что и о Лэнгшоре тоже. Впрочем, о нём, наверное, уже многие забыли, – орвин собирался немного рассказать о том королевстве.
– Оно для нас неопасно?
– Нет. Там правит мой дядя Олаф. Лет десять его уже здесь не было, с тех пор как мой с ним рассорился. Королевство-то не больше нашего, но дела там обстоят куда лучше. Бывал там как-то раз. Всех троих нас туда возили. Из замка, само собой, ни на шаг не отпускали, но положения вещей это не скрывало. Товаров на рынке много, селяне – не оборванцы, радушные. Дворец хоть и из тёмного камня, но что внутри, что с наружи, с отделкой. Вовсе и немрачно смотрится. В нашем от тоски хоть вой. Хочется ярких красок среди сплошь серых стен, – Андриан посмотрел на Герберта, – У меня в комнате тоже серо, да? Словно и солнце не заходит.
Тот молча кивнул.
– Надо бы сменить обстановку…
– Андриан, а из-за чего они так повздорили, что больше не знаются? – не побоялся на сей раз полюбопытствовать слуга.
– Если честно, я и сам не знаю. Я не слышал их разговора, до того момента, как они разорались, особенно мой. Видимо, дядя ему замечание сделал, а он же не любит, чтобы его учили, а когда не может свою точку зрения разумными доводами отстоять, потому что их просто нет, начинает глоткой брать. А дядя у меня не позволит никому на себя горланить. Не думаю, что они спорили о чём-то очень важном, – орвину нечего было скрывать, – Может, и жаль, что так вышло… Он всегда хорошо к нам относился, я имею ввиду, в первую очередь, себя и Мэгги с Альфредом. По-моему, ему особенно нравился я… – это обстоятельство радовало его, – Но лично для меня самое обидное то, что с тех пор я больше не видел Рэдфилда – своего двоюродного. Даже не слышал о нём ничего. Раньше гонцы приезжали регулярно, теперь вообще не ездят. Не знаю, запретили ли Рэду писать мне, или он сам не хочет. Впрочем, он и тогда был не любитель писем, но весточки изредка присылал. Хотя уже и не важно: наверно, за десять лет он сильно изменился, – похоже, Андриан иногда всё же скучал по нему.
– А может, и вовсе не изменился. Некоторые, по-моему, вообще не меняются, – Герберт хотел ободрить орвина.
– Да уж, особенно те, кому не помешало бы измениться, – Андриан отвлёкся от воспоминаний и посмотрел вниз, на выход из башни, подумывая скатиться на щите, – Пора нам выехать за стены замка.
– Говоря об этом: я только вчера сел в седло. По-моему, ты хочешь пустить моего коня слишком быстро, – опасался слуга.
– Разумеется, мы не станем сразу пускать его в карьер. Посмотрим сначала насколько быстро ты сможешь ехать, – орвин не собирался заставлять Герберта рисковать.
– Как понимаю, ты не собираешься спрашивать разрешения на выезд.
– Нет.
– Как же мы тогда выйдем из замка с лошадьми?
– Сделаем уверенные невозмутимые лица и вперёд.
– А почему же вы с Альфредом вчера так не сделали? – слуга задавал много вопросов, отчасти потому, что Андриан располагал к беседе, отчасти, потому что пытался понять, как всё устроено в замке.
– Потому что он всегда спрашивает разрешения. Я не считаю, что это дурная черта или привычка, но то, что он и шага без позволения сделать не может – это уже слишком.
– Андриан, – Герберт вспомнил то, чему не придал вчера значения, – Ты сказал Альфреду, что тебе бывало весело промчаться с отрядом вокруг сёл…
– Да, это и вправду весело, – орвин улыбнулся.
– Так это был ты?! – слуга был поражён и возмущён, – Это совсем невесело! Я страху натерпелся, думал, на нас нападают. Андриан…
– На это и рассчитано было, – орвин заулыбался ещё больше, – Я со знаменем ехал, кто не уловил, тот сам виноват.
– Какое знамя? – Герберт не помнил, – Ты про тряпки на копьях? Да мало ли кто таких себе навешать может.
– Ох, а по снаряжению не видно, что едут риверсайдские ратники?
– Для шэлдиян незнакомых с боевым делом, все ратники выглядят одинаково: броня, копья, щиты… – заспорил слуга.
