Татьяна Веремчук
Телохранитель
– Позволите, я постою. Мне так легче собраться с мыслями.
– Вы выглядите обеспокоенной, – констатировал факт начальник, но вопросов больше не задавал, терпеливо ожидая продолжения.
Тодд подбадривающе подмигнул ей, улыбаясь как-то невесело. Тоже обеспокоен? Или чувствует её эмоции? Лисса качнула головой, отгоняя ненужные мысли. Набрав в легкие воздуха, она начала:
– Во время пребывания на службе мы все столкнулись с крайне опасными ситуациями. Как вы уже поняли, речь пойдет о покушениях. Я не зря просила у вас информацию по делу. За это время у меня появилась одна теория. Я считаю, вы должны знать.
– Говорите, Кей. Я слушаю, – сосредоточившись, произнес Бэр, скрещивая руки у лица.
– Я далеко не детектив и не следователь, однако в академии меня учили выстраивать некие логические цепочки, – Лисса начала из далека, оттягивая для себя момент. – И вот что мне удалось предположить… Сразу говорю, это лишь предположения и никого обвинять я не намерена. Давайте начнем сначала. Начались покушения на вас, Бэр Фелтон. Нападала террористическая группа, которую явно кто-то нанял. Соответственно, этот человек имеет средства на оружие, костюмы и так далее. Также это должна быть достаточно влиятельная личность, которая умеет завлекать людей. Согласитесь, не каждый кинется нападать на главу «ЗАСЛОНа». Главный вопрос: «Кто организатор?». Чтобы найти этого человека, нужен был определённый мотив. Перейдём к нему. Ещё на открытии стелы успела заметить важную деталь: убивали не всех.
– Что вы имеете в виду? – сузил глаза Фелтон. Тодд стоял, не шевелясь, явно погруженный в размышления. Лисса продолжила:
– Возможно, из-за перестрелки вы не заметили, но переодетые в официантов террористы переворачивали столы и проходили мимо кого-то, не тронув их. Других же они растеривали сразу. Было убито 10 человек. К сожалению, к ним данные я получить не успела: тела были кремированы. Я внимательно изучила пять жертв на следующем покушении. Выяснила некую закономерность среди погибших. Все они так или иначе были связаны со способными. Генетическая принадлежность к способным не была обязательна, однако все они работали на их блага. Из этого следует вопрос: «Кому выгодно это делать?». Вы – глава важного научно-технического центра, отвечающего за блага способных. Соответственно, вы обеспечивали почти все направленные на их блага предприятия. Современный мир держится в основном на способностях, даже вся наша экономика. Основную пользу приносят способные. Но что тогда делать стабильным? Работать учителями или какими-нибудь библиотекарями? Бесплатное образование получают только способные, которые также имеют оплачиваемую государством медицинскую страховку. Стабильным не остается ничего. Вот и мотив. Вы не основная их цель. Вы лишь звено, убрав которое урежутся блага способных, соответственно, они потеряют своё превосходство.
Лисса выдохнула, параллельно вглядываясь в застывшее лицо начальника. Его взгляд не выражал ничего. Девушка почувствовала укол беспокойства в груди. Сглотнув, она продолжила:
– Возвращаемся к главному вопросу: кто организатор? Это явно стабильный, который имеет хороший доход, получает информацию о всех ваших перемещениях и имеет доступ к списку гостей. Убийство других людей было провокацией с их стороны. Из всей нашей команды я нашла только одного такого человека, –девушка замерла, пытаясь прочесть взгляд Бэра. Скосила глаза на Тодда, но тот, казалось, вообще был не здесь. Не получив никакой поддержки, она выдохнула:
–Я думаю, крыса – Джон Баррит.
Лисса вытерла мокрую руку о штаны, глядя, как изменился в лице Бэр: брови поднялись вверх, он секунду выглядел растерянным. Девушка поспешила пояснить:
– Он был на всех покушениях, и, смею заметить, вы сами не доверяете ему, поэтому и наняли личную охрану. Сегодня он вспоминал Лиф. Вы уж просите, но я не верю, что девушка, проработавшая у вас больше, чем все мы, действительно передавала всю информацию. Что мешало Джону написать с её компьютера? Он её подставил.
Пауза затягивалась, и Лиссе казалось, будто она стоит тут в тишине уже полчаса. Стоит отдать начальнику должное: от растерянности не осталось и следа. Напряжение выдавало лишь плотно сжатые челюсти и едва поджатые губы.
«Почему же он молчит? Неужели, я где-то просчиталась?» – уверенность стала покидать Лисс.
– Кхм…, – Фелтон прокашлялся.
Уткнувшись носом в переплетённые пальцы, он внимательно посмотрел на девушку. Этот взгляд был острым, цепким. Бэр резко опустил руки и, наконец, произнес:
– Это очень серьёзное предположение, Кей. Я удивлен. Ваша версия звучит логично, однако смею внести некую ясность, – Бэр резко поднялся со стола, заставив сердце девушки сжаться. Подойдя к окну, он, сцепив за спиной руки, твердо произнес:
– Джон Баррит не причастен к убийству.
Лисса, ошарашенно моргнув, всплеснула руками. Напряжение давало о себе знать.
–Но как же так? Все доказательства указывают на него!
Бэр наградил её строгим взглядом.
– Кей, отставить эмоции на службе. Соберитесь.
Мелисса глубоко вздохнула и сжала кулаки. Он прав. Она забывается. Восстановив дыхание, спросила:
– Объясните?
Бэр заговорил не сразу. Не отводя от окна взгляд, начал:
– Вы молодец. Провели своё расследование из тех данных, что у вас были. Но полной информации вы, разумеется, знать не могли. Есть одна важная деталь, которая противоречит всему вами сказанному. Дело в том, что, как вы, смею предположить, уже знаете, у Джона из семьи осталась лишь мать.
Когда девушка утвердительно кивнула, он продолжил:
– В биографии не упоминается, что она больна. Больна, практически неизлечимо. Луиза Баррит находится в состоянии комы и жива лишь благодаря помощи целителей и оборудованию, которое в больницу поставляю я. У Джона нет мотива для ослабления значимости способных, поверьте мне. Мы с ним старые знакомые. Я знал, кого беру себе на работу. Джон не может быть, как вы выразились, «крысой».
Девушка его уже не слышала. Сердце рухнуло вниз, выпуская знакомое мерзкое чувство. Страх сковал тело металлическими цепями. Она ошиблась. Просчиталась. Решила поиграть в детектива. Она теряет контроль, снова всё валится из рук. Она снова в неведении, растеряна: «Но…как же так. Серьёзно? Ты действительно думала, что сможешь раскрыть дело, которое не могут раскрыть уже…сколько?»
– Но кто же тогда? – прошептала Лисса совсем тихо.
Лисса напрягла помять, пытаясь понять, где просчиталась, кого упустила?
Она проверила тщательно всех сотрудников. Кроме…
Боясь своих собственных мыслей и стараясь даже не двигаться, она спросила у Бэра, не дыша.
– Какой период времени обхватывали покушения до того, как я пришла?
Бэр, не улавливая её мысль, ответил:
– Три месяца.
Лисса дёрнулась. Секунда до осознания. Лёгкие обожгло страхом. Она уловила краем глаза движение справа. Вскинула сжатую в кулак руку одновременно с пистолетом в руке Тодда.
– Бэр, под стол! – рявкнула она, метнув в Тодда стоящий на столе графин. Осколки посыпались на пол. Быстро. Всё слишком быстро. Фелтон перекатами укрылся за столом. Кружилась голова. Кабинет разрезали короткие выстрелы. Бах, бах! Пули с глухим стуком ударились о стену. Сердце отбивало бешенный ритм смертельного танца. Действовали инстинкты. А ещё заученные за годы учения рефлексы. Мелисса резко нагнулась, ловя быстрое точное движение руки с оружием. На автомате двинула пальцами. Тяжёлый стул полетел к ногам Тодда, сбивая дуло пистолета в сторону. Выстрел не прозвучал. Но девушка услышала его в голове. Сердце напоролось на ребра, наровясь выскочить из груди.
Девушка оцепенела, ошарашенно глядя на парня, кого считала другом. Мягкие его черты исчезли, будто их никогда не было. Улыбка. Добрая, теплая, которую он дарил ей каждый день, заботливо подавая чай, превратилась в оскал. Тодд ухмыльнулся, обнажая ряд зубов спереди. И у Лиссы похолодело всё изнутри. Она забыла, как дышать. Жутко, до безумия страшно! Рёбра резала не злость, нет. Горечь. Едкая, как кислота, прожигая изнутри. Это было больно. Нет, вовсе не из-за того, что пуля едва не угадила ей в икру, нет. А из-за того, что пулю выпустил единственный человек, которому она доверяла, которого не подозревала. Личные предрассудки не должны стать преградой для расследования. Доверие – очень недооценённое чувство.
– Кей, не стой! –сквозь туман услышала она грозный голос Бэра, что отвлек внимание Тодда на себя.
Лисса вздрогнула. Дёрнув щекой и сбрасывая с себя наваждение, она вскинула руку в воздух и отбросила Тодда в сторону. Он зашипел сквозь зубы, зажатый между стеной и столом. Сердце девушки пропустило громкий удар, когда она увидела направленный ей в лоб пистолет. Время будто замедлилось. Сгустился воздух. Кровь разгоняла жар по телу, когда она видела медленно вылетающую из пистолета пулю. Секундное движение. Лисса выставила руку вперед, отшатываясь назад. В висок резко ударило. Она видела перед собой лишь крошечную пулю, летящую прямо на неё. Рука дрожала от напряжения. Вены вздулись на лбу и руках. Телекинез удерживал пулю на месте, не позволяя двигаться дальше. Кровь заполнила рот, вызывая металлическим привкусом приступ тошноты. Лисса, не взирая на текущие из глаз кровавые слёзы, надавила рукой в воздух с хриплым рыком. В одну секунду пуля поменяла траекторию полёта, направляясь назад и подтверждая 1 уровень способностей. Падая на колени, она услышала крик Тодда. Его плечо окрасилось в алый.
Перед глазами застыла красная пелена. В ушах гул. Дышать трудно сквозь поток крови, поэтому она ловила воздух ртом, лёжа на спине. Чьи-то крепкие руки осторожно подхватили её за плечи. Вбегающих в кабинет солдатов она уже не услышала.
ГЛАВА 7
– Кей, вы не обязаны тут присутствовать, – сказал мягко Бэр, кладя руку ей на плечо.
Лисса медленно и глубоко вздохнула, прикрывая веки. Фелтон отошёл назад, бегая взглядом по её бледному лицу. В его холодных тёмных глазах мелькали сочувствие и, наверное, благодарность. Девушка дёрнула щекой, выдавив из себя:
– Если позволите, я останусь. Хочу увидеть всё сама.
Бэр кивнул, принимая решение. Пропуская девушку вперёд, открыл дверь.
Сегодня Тодда Ниала должны были допросить. Он обвинён в организации покушений на Бэра Фелтона, в убийстве более 30 человек, а также в умышленном сокрытии и лжи своей генетической принадлежности. За это он лишится глаз и проведёт остаток в жизни в тюрьме без права на помилование и адвоката.
Лисса заставила себя прийти на допрос. Специально. На зло себе. Наказывая себя за то, что была слепа, поверила в дружбу, слепо доверившись. Теперь её голова холодная, а сердце ледяное. Лисса хотела посмотреть ему в глаза, услышать правду от него самого. Он бы убил её, не моргнув глазом, если бы она не остановила пулю способностями. Все его слова, украдкой сказанные с ненавистью к Бэру, его действия на перестрелках, всё стало понятным.
Уголки губ двинулись вниз, когда она увидела скорчившуюся на полу фигуру. Он даже не пошевелился. Сердце предательски забилось быстрее, когда карие глаза нашли её. Оно против воли сжалось, заныло, показывая своё небезразличие. Лисса упрямо мотнула головой, заставив себя вспомнить, что он сделал. Теперь рёбра изнутри терзала когтями злость и ярость, поднимаясь волнами. Так было лучше. Лучше, чтоб ноздри раздувались от гнева, а ногти до крови впивались в ладони. Лучше так, чем чувствовать в глубине души сердце, что ещё надеется на ошибку. Наивно. Глупо. Больно.
Бэр жестом попросил вооружённых людей отойти за стекло, ненавязчиво встал у Лиссы за спиной, предоставляя возможность говорить самой.
– Привет, Лисс, – хрипнул Тодд. Его губы изогнулись в улыбке, кривой от синяков и оттёка. Но она была той, с которой он встречал Мелиссу каждый рабочий день и с которой провожал до дома. Теплая как раньше. Только вот «как раньше» больше не будет. Никогда.
Лисса набрала в грудь побольше воздуха и холодно произнесла, молясь про себя, чтобы её голос не дрожал так же, как сердце.
– Тодд Ниал, номер 040106. Вы подвергнуты допросу и не вправе молча…
Её прервал хриплый смех вперемешку с кашлем:
– Лисс, перестань. Что я тебе расскажу? Ты ведь сама уже обо всём догадалась, правда?
И Лиссу снова распирала злость. Ей не хотелось признавать, что он так хорошо её знал. Знал и всё равно предал.
– Расскажи мне свою версию. А я дополню.
Сейчас он казался таким обычным. Как будто говорил о каком-то фильме или погоде.
– Тогда начну сначала. Ты слышал, что именно я искала в людях, чтобы найти крысу, – она намерено говорила жестоко, почти выплевывая слова. – И Джон идеально подходил, всё сходилось. Только вот, я не ждала обмана от друга. Просматривая информацию о тебе, я почти сразу же отмахнулась. Способный, 4 уровня, мотива нет. Но есть доступ ко всей информации так же, как и у Джона. Он сказал, ты много общался с Лиф. Так что тебе мешало втереться к ней в доверие, а после с её компьютера вести переписку? Её подставил ты. Ты на высокой должности, имеешь средства и доступ к оружию. И последнее. Эмпат 4 уровня, говоришь? Эмпаты 4 уровня могут распознавать эмоции только с помощью касаний, а ты, помнится, предугадывал за несколько секунд каждое покушение, ни разу не надорвавшись. Ты знал о всех покушениях, потому что сам их спланировал. Ты не эмпат. Ты стабильный. Не знаю только, как тебе удалось обмануть систему, но подготовился ты хорошо, друг.
Прорычав последнее слово сквозь зубы, Лисса поборола в себе желание отвернуться. На лице Тодда читалась горькая усмешка. Он смотрел только на неё, даже не взглянув на секунду на Бэра.
– Я никогда не сомневался в тебе, Лисс, – сказал он, улыбаясь. – Позволь дополнить всю твою правильно логически выстроенную цепочку.
Девушка стояла не шевелясь, боясь выдать свою слабость, показать, то ей больно от того ножа в спине и не долетевшей до головы пули.
– Ты, как всегда, права. Мы с Томом близнецы, помнишь? Одинаковые внешне, со схожими характерами, но разные. Я единственный стабильный в семье эмпатов, – улыбка исчезла с лица, уступая место эмоции, которую Лисса никогда в нём не видела. Верхняя губа поднялась, выдавая скрытую ярость. —Тогда разница между способными и стабильными была не так заметна. Денег у моей семьи много, мы не знали бедности. Но потом всё изменилось. Я видел, как радуются родители способностям Тома. «Смотрите, у него уже 3 уровень в 7 лет!», «Ты умничка, Том, самый сильный способный», «Мы так гордимся тобой, Том!». А что мог предложить родителям я? Ни. Че. Го. Как и все стабильные. Обычные, ничем выдающимся не обладающие. Я сдерживал свою зависть и злость, пока Том не пошёл в школу. Мы всегда были близки. Лучшее друзья. Но школа для способных решила иначе. Мы виделись лишь по вечерам на пару часов. И я слушал его рассказы о новых друзьях, об интересных практиках, занятиях и завидовал, потому что у меня не было ничего. Вскоре у меня не стало и брата. Он выбрал новых друзей способных. Мы почти перестали общаться. Когда мы выросли, Тома с руками и ногами взяли на высокую должность в политике. А меня взяли лишь каким-то стажёром подавать кофе начальнику, при моих 8 лет учения в военной академии. Для обычных, конечно же. Было так стыдно и презрительно просить помощи у отца, но я не хотел работать мальчиком на побегушках. У сильных эмпатов есть свои преимущества. Благодаря деньгам, влиянию и способностям он убедил всех и подделал документы о моей генетической принадлежности. Но оставались сложности. Глаза. С этим пришлось повозиться. Каждый раз, когда мои глаза считывались, охрана видела «способный». Поменять пару букв, взломав систему, – и я уже здесь: охраняю главу научно-технического центра для способных Бэра Фелтона. Не будь его, стабильные хотя бы имели бы шанс. Шанс на нормальную жизнь. Я всё подготовил. И у меня практически получилось. Но я не учёл, что ты догадаешься в последнюю секунду, Лисс.
На лице ни дрогнул ни один мускул. Девушка слушала тяжёлую личную историю, которая почти привела к катастрофе. Ей было бы непременно его жаль, если бы он всё ещё оставался её другом. В его словах была доля правды. Но исправить ситуацию можно только подорвав строи общества, которое только восстановилось. Слишком кровопролитно, слишком страшно.
Сердце хотело выкрикнуть: «А как же я? Почему? Неужели ты ни капли не сожалеешь?!». Тодд внимательно вглядывался в её плотно сжатые челюсти. Он снова улыбнулся тепло и мягко. Даже сделал пару шагов к ней, отчего зашевелился сзади Бэр. Лисса пригвоздила себя к полу, не позволяя отойти назад. Прожигала глазами его глаза, желая показать, выплеснуть свою ненависть.
– Родиться в семье эмпатов даёт плюсы, Лисс. Я научился хорошо понимать эмоции людей. Мне не нужны способности, чтобы знать, о чём ты думаешь, – мягко прошептал он, протягивая к ней руку. – Прости меня.
Вся выдержка, с усилием выстроенная, крошилась, таяла, как снег. В носу защипало, когда она услышала «прости меня».
– Мне нравилось общаться с тобой. Ты хороший человек, Лисс. И мне жаль, что мы познакомились при таких обстоятельствах. Ты мой последний и единственный друг. Мне жаль. Пожалуйста, прости меня.
Сердце защемило так резко и остро. Лисса дёрнула щекой, проклиная горячую слезу, скатившуюся со скулы. Последний и единственный друг? Она ему–да. Он ей никогда не будет. Больше не будет. Нет. Нет, нет, нет.
«Не прощу».
Она не ответила ничего. Вернула лёд и холод в глаза. Посмотрела в последний раз разочарованно, резко повернулась и ушла в сторону выхода. Остановилась у самой двери, услыша:
– Но моя цель того стоила. Всё только начинается, правда, Бэр Фелтон?
И снова оскал. Страшный и холодный, уверенный в чём-то большем, знающий нечто больше. Лисса мотнула головой. Хватит с неё расследований. Выражение лица Бэра она уже не увидела: скрылась за дверью.
***
Лисса стояла перед отражающим стеклом, внимательно разглядывая в нём фигуру. Атласный комбинезон благородного изумрудного цвета хорошо сочетался с золотой ровной полосой на правом рукаве. Награда «герой Йорк-Стайла», врученная лично Бэром Фелтоном на днях, не вызывала приятных эмоций. Подумаешь, спасла три раза самого успешного и нужного человечеству бизнесмена. Потеряла она нечто большее.
Зеркало плюнуло разочарованием. Оно не хотело отражать вместо горящих голубых глаз холодные серые льдинки. Не ожидало показывать на когда-то живом лице впалые щёки и круги под глазами. Губы потрескались, но их перекрыла дорогая матовая вишневая помада. А воздушные когда-то рыжие волны теперь были туго перемотаны резинкой в хвост. Ничего прежнего. Всё другое. Скованно. Без эмоций, без друзей, но с деньгами и спокойствием. Она раскрыла дело, нашла предателя. Жизни Фелтона больше не должны угрожать.