Татьяна Устинова
Дачные расследования
– Тех черных, с кровавыми глазами? – спросила журналистка. – Злобарей?
– Их самых. Ударился в распутство и разгул, многих соблазнил своим образом жизни. Короче, зажил на широкую ногу. Пока не обнаглел совсем и не вызвал к себе Князя Тьмы. А дальше вы всё знаете сами – Кассандра живописно описала эту сцену в своей статье. – Старик кивнул девушке. – Читал с наслаждением. Угроза прийти второй раз за душой барона в этот же дом напугала Шварца до смерти, и он с богатством, какое только мог унести, сбежал за границу. Он переезжал, менял имена. Но везде его находили слуги Князя Тьмы и напоминали о грядущем возвращении. В том же возрасте, из какого он прыгнул в юность, Шварц вернулся сюда, в свое заброшенное имение и стал в окружении нескольких прóклятых уродов дожидаться конца. Увы, чем страшнее беснуешься, тем печальнее конец. Однажды к нему пришли. Именно эти мгновения, заглянув на три десятка лет вперед, изобразил на своем полотне «Ночной Гость» художник-провидец Наум Евграфович Щукин.
– Но откуда все это известно вам? – набрался смелости и спросил Крымов. – В таких подробностях, так скрупулезно?
Холмогоров усмехнулся:
– Известно – и все. Ваше право – верить мне или нет.
– Я вам верю, – искренне призналась Кассандра.
Крымов кивнул:
– Да будет так. Вопрос, кто и зачем похитил картину «Ночной Гость». Мы узнали, что это был потомок барона и ему понадобился свиток из рамы. Но встает другой: а что это был за свиток? Для чего он предназначался?
– А вот на эти вопросы, молодые люди, я вам ответить не смогу, – покачал головой Семен Александрович. – Не знаю. Про тайну рамы вы мне рассказали только что.
За окнами полыхнула молния. Все трое напряженно замолчали. Секунд через пять над Девьими горами покатился гром.
– Еще далеко, – констатировал Крымов. – Но шторм будет.
– И еще какой, – кивнул Холмогоров.
– Класс, – с горящими глазами прошептала рыжая журналистка.
– Уверена? – скептически спросил Крымов.
– Ага, – кивнула она. – Целый год ждала этого.
– Возможно, эту полночь с ее чудесами ждем не только мы, – поймав взгляд Кассандры, кивнул Андрей. – Но и еще один человек, у которого далекоидущие планы.
– Так вы приехали, чтобы увидеть призрак барона? – спросил хозяин дома. – Я правильно вас понял, Андрей Петрович?
– Правильно.
Старый художник был мрачен.
– Вы точно пойдете туда?
– Я бы не пошел, – покачал головой детектив. – Гром, молния, проливной дождь, да еще призрак впридачу! Но эта рыжая бестия, моя очаровательная спутница, пойдет точно, – кивнул он на девушку, – а я – рыцарь и ее одну не отпущу.
– Я пойду с вами, – сказал старик.
– Не надо, – покачала головой Кассандра. – Это не ваша забота. И потом, возраст…
– Что значит возраст? – почти возмутился художник. – Я еще крепок – и с молодцом на руках поборюсь. Вот с этим, например, – кивнул он на Крымова.
– Но ходите-то с палкой, – сочувственно заметила девушка.
– Милая Кассандра, я живу тут два десятка лет, неужели все это время сидел на месте? Ходил – и в горку, и с нее. Сотни раз. – Он выдержал многозначительную паузу. – И потом, это самое главное, я знаю, где появляется призрак в весеннюю бурю над Волгой.
Крымов и Кассандра устремили взоры на старика.
– Вы все-таки видели его, – заключила Кассандра.
Холмогоров кивнул:
– И не единожды – три раза за эти годы. Издалека, конечно. Кто станет в своем уме к нему подходить? Последствия непредсказуемы. Пройдет сквозь вас – и будете умирать в муках. Всякий раз он стоял в одном и том же месте. Я рассматривал его в бинокль. В кафтане, при шпаге, седой, простоволосый. Зыбкий. Как будто вот-вот, и растворится в эфире. То ли бросал вызов буре, то ли ждал чего-то, как парусник попутного ветра. Так что пойдем вместе, молодые люди.
Крымов с сомнением покачал головой.
– Но до утеса километров десять – это часа два пешком.
– Я же не предлагаю топать до него, – усмехнулся старик. – Сейчас возьмем дождевики, кое-какие припасы и поедем.
Вскоре под далекие всполохи молний, раскаты грома Холмогоров отпирал замок гаража. Крымов помог открыть двери. На них самым серьезным образом смотрела фарами старая-престарая «Нива» песочного цвета.
– Ух ты! – воскликнул детектив. – Ну-ка, ну-ка? – Он обходил машину. – Не модель ли это «21–21»? Чудо отечественного автопрома? Первое и единственное за всю историю?
– Она самая. 1977 года выпуска. Первая из своей серии, прабабушка.
– И она-таки на ходу?
– Она-таки на лету, – поправил его старый художник. – Я же сельский житель, да еще горец, а значит, боец. Мне и конь нужен особенный. Эта «Нива» перескочит через любое препятствие.
Несведущая в силу юности Кассандра поморщилась:
– Что, считалась хорошей машиной? Полвека назад? Типа, как патефон?
– Не обижайтесь на нее, Семен Александрович, – поспешил оправдаться Крымов. – Она – дитя. Это суперкроссовер, девочка. «Хаммер» отдыхает. Почти межпланетный корабль.
Журналистка пожала плечами:
– Ладно, мужчины, поверю вам на слово.
На этот раз молния блеснула куда ближе, над первыми вершинами гор, а потом покатился и раскатистый гром.
Холмогоров взглянул на темное небо:
– Сейчас заправлю бак – и в путь. А вы пока загружайте походные вещи. Дождевики в коридоре. Как я понимаю, бинокли вы не забыли?
– Конечно, нет! – откликнулся Крымов.
5
Быстро подступивший дождь уже вовсю хлестал по округе, дробью проходил по капоту «Нивы», бойко летевшей по сельской дороге в сторону Царского утеса и Волги. Еще даже не стемнело – поздняя весна, будто разъяв небеса во всю ширь, увеличила день. Быстро преодолев расстояние, машина повернула налево и ловко запрыгала по ухабам в сторону леса, рябого от дождя за стеклом. Совсем зыбким казался утес за ним. Смешанный лес приближался, разрастаясь в обе стороны. Сразу за ним раскинулись руины баронского поместья и начиналось подножие Царского утеса.
– Что вы будете делать, если увидите призрака? – спросил Холмогоров. – А, господин детектив? Вознесетесь к нему, заговорите с гостем из другого мира?
– Пока еще не знаю, – ответил Крымов. – Вначале надо увидеть его. Но буря намечается та еще, все может быть…
Детектив не соврал – он понятия не имел, что будет делать, когда увидит призрака барона. Ему обещал позвонить Долгополов – в тот самый час икс – и сказать, как быть. Но Профессор пока не звонил, и Крымова это настораживало.
«Нива» выехала к лесу, еще раз повернула налево и помчалась мимо него, а когда обогнула зеленый, умытый дождем массив, сразу оказалась у развалин баронской усадьбы. Тут когда-то поднимался дворец Людвига фон Шварца, здесь он устраивал свои пиры и оргии, сюда таскали ему демоны с горящими глазами сокровища из недр Царской горы и сюда он вызвал из преисподней Князя Тьмы. Отсюда много лет спустя он отправился в свое последнее путешествие, когда за ним пришли.
– Однажды мы едва не провалились сквозь сгнившие полы, – признался детектив. – Когда тут бегали пацанами.
– Мы тоже тут все облазили с друзьями, думали, вдруг найдем золотую монетку? – вздохнула на заднем сиденье Кассандра.
Дождь назойливо барабанил по капоту и лобовому стеклу машины. Стекали струйки воды, только дворники мучительно и нервно боролись с потоками на лобовом стекле. Еще один всполох молнии осветил сумрачное небо, и гром покатился уже совсем рядом.
– Нам стоит укрыться, и я знаю, где – сказал Холмогоров.
– Под каменной аркой? – спросил детектив.
– Точно.
Они проехали метров сто пятьдесят и встали под высокой каменной аркой, одиноко возвышавшейся над руинами.
– Ждать будем в машине? – спросил старый художник. – Или хотите сразу в пещеры?
Решили ждать в машине – в пещеры еще успеют.
– В термосе кофе, в пакете черный хлеб, колбаса, бутерброды с сыром, – сказал Холмогоров. – Да, и булочки с маком, очень вкусные, кстати. Подождем, а с темнотой выдвинемся к горе. Вы же оба были там, как я понимаю?
– Да, я все гроты облазила, даже в пещеры сунулась, чуть не заблудилась, – призналась Кассандра.
– Это там вы с глядачом столкнулись?
– Ага, и не только с ним.
– Налейте мне кофе, Кассандра, будьте любезны, – попросил Холмогоров. – Там есть несколько пятачков, с которых видна вершина. Есть относительно безопасные, но на другие, что повыше и тропки до которых поуже, лучше не подниматься.
– А вы на скольких были, Семен Александрович? – спросила Кассандра.
– Я был на всех, но днем и в хорошую погоду.
Кофе был выпит, колбаса съедена, бутерброды с сыром, черный хлеб и булки тоже. Быстро темнело. За стеклами «Нивы» хлестко гулял ливень. Пора было надевать дождевики и выходить в открытый шторм…
Они шли по лесной тропе, хорошо знакомой не только Холмогорову, но и Кассандре, и даже Крымову, который вспоминал эту местность, где бывал в юности много раз. Исполинская гора, названная Царским утесом, с обширным густым лесным загривком, каменистыми тропами, гротами и пещерами, с лысой вершиной, нависающая над Волгой крутым накатом, влекла многих туристов и путешественников. По преданиям, в недрах ее бурлили разумные силы природы, как добрые, так и злые, гнездились демонические духи, она была обжита всеми древними народами, которые тысячелетиями проходили по этим землям и сменяли друг друга. Эта гора была когда-то языческим алтарем для разных племен…
Подъем был пока что пологий, но чем выше они взбирались по каменистой тропе, мимо сосен и зарослей, тем он становился круче. Деревья отчасти защищали их от дождя, долгополые плащи с капюшонами тоже, но земля раскисала на камнях, и можно было здорово растянуться. С одного пятачка пик горы открывался неплохо, но хотелось пройти вверх еще немного. С другого вершина открывалась еще лучше, но вновь хотелось рискнуть и подняться еще. На втором по счету «этаже», кивнув на вершину, Холмогоров сказал:
– Отсюда я видел призрака. Но только в военно-полевой бинокль.
Они дошли до третьего «этажа».
– Темнеет, – заметил Крымов. – А со мной пожилой человек и дама, – риторически добавил он. – Предлагаю посовещаться. Будем идти дальше?
– Если подняться еще метров на сто, оттуда будет хорошо видна вершина, – твердо заявил Холмогоров.
– Я – за, – не раздумывая, сказала Кассандра.
Крымов усмехнулся:
– Ладно, пошли. Два безумца и один дурак.
– Как самокритично, – вздохнула девушка.
Теперь каждый метр давался им с трудом.
– Сколько еще до вашего пятачка, Семен Александрович? А то ведь рухнем – свернем шеи на фиг.
– А вы за мной идите, шаг в шаг, и не свернете.
В небе полыхали молнии, дождь мешал движению, а наступающий сумрак наводил тоску. Если бы не фонари, можно было садиться на камни и, кутаясь в дождевик, дожидаться утра.
Наконец они вышли на небольшое плато, откуда, если взглянуть вверх, была хорошо видна с северной стороны вершина Царского утеса. И они сами не успели заметить, как резко стемнело. Теперь весенние молнии блистали устрашающе и ярко, и гром тяжелыми раскатами катился над самыми их головами. Волги они не видели – она осталась по ту сторону горы. Далеко внизу, слева, за коврами лесов, открывалась долина с поселком Смирное, весело светясь огоньками. В скале справа зияла черная пещера, она так и манила к себе.
– Именно тут я и была, – сказала Кассандра. – Чуть не пропала…
– Да? – оглянулся Крымов. – И все равно сегодня пошла?
– Ну так теперь вы со мной, – ответила девушка. – И разве я упустила бы эту возможность?
– Я уже говорил: рисковая девочка. А с этого плато можно подняться еще? – спросил Крымов.
– Нет, – ответил Холмогоров. – Впереди есть тропинка, и она ведет наверх. Я прицеливался. Но она так узка, что по ней только кошка проскочит. На вершину Царского утеса ведут другие дороги – для людей здесь тупик.
Кажется, их голоса разбудили тьму вокруг и особенно густую темноту пещеры. Через шум дождя они услышали как будто шепот, сдавленное многоголосье, почти шипение.
– Смотрите! – негромко выпалила Кассандра. – Вон они!
Мужчины обернулись на пещеру. Там едва заметно сверкали красным светом две пары глаз.
– Это они? – спросил Крымов. – Те самые?
– Они, – кивнул Холмогоров. – Злобари…
– Значит, я не ошиблась тогда, – прошептала Кассандра. – Они уже подобрались ко мне – один из них. Вовремя спасли…
И тотчас у скалы, недалеко от края пещеры, во всполохе молнии все трое увидели старичка в плаще и с посохом. Но откуда он взялся? Рядом зияла расселина – сантиметров двадцать, не более того. Трещина на древней шкуре каменного исполина. Тайная дверь для небывалых существ…
– Иди сюда, золотоволосая дева, – назидательно сказал старичок. – И вы, путники, тоже. Этих не бойтесь! – повысил голос он, поднял посох, грозно потряс им – и две пары кровавых узких глаз исчезли во тьме. – Вон его бойтесь! – Он указал тем же посохом на каменистую дорогу. – Он обошел владения и идет сюда! Сегодня этой тропой. Ну же, скорее!
Смельчаки-путешественники оглянулись – по тропе, где только что шли они, поднимался человек с фонарем в руке. Фонарь светил умеренным изумрудно-бледным светом, но и сам человек светился, искрился зеленью, словно его одежда была щедро пропитана фосфором.
Холмогоров, Крымов и Кассандра бросились под прикрытие темноты. Старичок с посохом отступил, освобождая им место. Все вчетвером оказались в черной нише. В этот самый момент на плато вышел он – светящийся мутным зеленым светом, в старинном кафтане, в ботфортах, при шпаге, в шляпе с плюмажем.
– Зачем ему фонарь?
– Он слеп, как крот, – тихонько ответил старичок-глядач. – В этом мире вашем он почти слеп. Но чутье у него, как у волка.
Дойдя до середины плато, призрак остановился и посмотрел в черноту пещеры. Мутным зеленым светом блестели его мертвые выцветшие глаза, на испещренном морщинами неживом лице маской застыла ненависть. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Потом призрак, насторожившись, положил руку на эфес шпаги, поднял фонарь и сделал шаг в сторону пещеры. Трое и старичок отступили назад. Молния ослепительно прожгла ночь над самым Царским утесом, ударила вниз – факелом вспыхнула одна из вековых сосен, наверно самая высокая. Такая боль от яркого света пронзила призрака, исказилась маска неживого лица, что он еле удержался на ногах, едва не рассыпался в зеленую пыль.
А когда трое полуослепших путников пришли в себя, то увидели, что призрак уже прошел через плато и ступил на ту самую дорожку, по которой только кошка пробежит. Крымов первым вышел из пещеры и поспешил за призраком, за ним – Кассандра и Холмогоров. Они увидели поднимавшегося по неясной каменистой ленточке светящегося изумрудным сиянием призрака.
– Что вы удумали, а? – тихо и строго спросили за их спинами.
Они обернулись. Вопрос задал старичок. Он был вполне обыкновенным, телесным на первый взгляд. С мудрыми и лукавыми глазами. Такими рисуют художники-фантазеры добрых домовых.
– А ты, золотоволосая дева? Я предупреждал тебя: не возвращайся. Но тебе все мало, да?
– А вы глядач? – тихо спросила она. – Добрый дух этой горы?
Старичок только усмехнулся вместо ответа, снисходительно качнул головой.
– Нам не нужно золото, что под горой, – сказал Крымов. – Мы не жадные. Нам нужны ответы.
– Только ответы, – кивнул Холмогоров.
– Мало знаешь – крепко спишь, – ответил старичок. – Уходите, пока не поздно. Ваши ответы сейчас наверху – загляните и уходите отсюда. Больше помогать не буду – на себя пеняйте, – ответил он и скрылся в темноте пещеры.
Все трое обернулись и, вооружившись биноклями, посмотрели наверх. Там, на вершине утеса, стоял призрак барона фон Шварца и лучился бледным зеленым светом. Барон смотрел за гору, в сторону реки. Треуголку он держал в руке, длинные седые волосы плескались по ветру, фонарь он поставил у своих ног. Шторм был силен, за горой Волга сейчас, несомненно, бурлила, как кипяток в чане на большом огне, и черными пенными валами бросалась на берега. В небе полыхали молнии, били вниз, но старый призрак держался вопреки всему. Молнии не целились в него – для них, бесплотный, он был недосягаем.
– Ребята, смотрите, кто-то лезет в гору, – заметила остроглазая Кассандра. – Только по другой тропе. Вон, слева, с рюкзаком!
По крутой тропинке, помогая себе руками, по склону взбирался мужчина в спортивном костюме и вязаной шапочке. При всполохе очередной молнии он оказался виден как на ладони.
– Я знаю, кто это, – уверенно сказал Крымов.
– Похититель картины? – спросил Холмогоров.
– Он самый. Потомок. Но что ему надо?
На небольшой площадке тот, кого они назвали потомком, остановился и достал из кармана листы бумаги. Он прочитывал один и отбрасывал его – тот уносился в порыве ветра.
– Это ведь они, Андрей, те самые листы из рамы? – не отводя бинокля от глаз, спросила Кассандра.
– Разумеется, – ответил детектив. – Но что ему надо?
Второй лист, третий, четвертый… Вдруг там, на вершине утеса, старый барон ожил – до него как будто достучались! – обернулся и посмотрел вниз. На того, кто крался к нему сзади. Тот, прочитав и отбросив последний лист, поднял голову и посмотрел на своего предка.
В этот момент и зазвонил телефон в кармане детектива Крымова. Он схватил трубку. Это был Долгополов! Долгожданный Профессор!
– Что там у вас? – почти прокричал в трубку шеф.
– Буря и шторм! – ответил Крымов. – Так что я должен сделать?
– Вы не должны дать потомку подойти к призраку!
– Долго думали, Антон Антонович!
– У меня не было ответов сразу! Вы можете это сделать?
– Не могу.
– Почему?
– Поздно, Антон Антонович, между нами – пропасть. Буквально!
– А если выстрелить?
– В кого? В призрака?
– Хватит тупить! В потомка!
– С какой стати я буду стрелять в человека?
– С такой! Они не должны встретиться! Не должны соприкоснуться! – Это прозвучало как ультиматум. – Понимаете – не должны!
– Он идет вверх, – сказал Холмогоров.
Крымов устремил бинокль в ту же сторону – да, человек, только что прочитавший заклинания, поднимался.
– Крымов! – неистово завопила трубка. – Андрей Петрович!
– Что?!
– Мы только сейчас поняли, что будет. Они не должны соприкоснуться!
– Поздно, Антон Антонович, вам и вашим гномам раньше надо было думать.
– Кто это? – спросила Кассандра, оторвавшись от бинокля.
– Мой работодатель, – мрачно ответил Крымов.
– Да кто он?
– Волшебник.
А потомок и призрак барона уже стояли на вершине и смотрели друг на друга. Над ними полыхали молнии, гремел гром.
– Что сейчас будет? – спросила Кассандра.
– Я знаю, что сейчас будет. Хоть я и не ручной гном своего шефа, но уже знаю.
Потомок направился к барону – они должны были сшибиться лбами, но этого не случилось. Остался только один человек – тот, кто читал заклинания и взбирался в гору. Барон исчез. Они стали единым целым. Вот чего боялся Антон Антонович! И вот почему просил – требовал! – стрелять.
Потом человек на горе посмотрел в их сторону – и Крымов мог бы поклясться, что он увидел их, преследователей. Человек повернулся к обрыву над Волгой, разбежался и – бросился вниз. Все, что они увидели, – как вспыхнул черным пятном над горой купол небольшого горного парашюта. Человек исчез.
– Мамочки, – горячо прошептала Кассандра.
На вершине горы таял в эфире брошенный изумрудный фонарь, едва лучась фосфорическим светом.
– Чертовщина, – пробормотал Холмогоров. – Даже я, навидавшись всякого, такого не ожидал. А вы, Андрей Петрович?
– Да как вам сказать, – пробормотал детектив. – Всякий день и всякая ночь открывают нам этот мир заново. И привыкнуть к этому невозможно.
– Что там?! Что?! – вопила трубка голосом гневного Антона Антоновича Долгополова.
– Когда приеду – расскажу, – ответил Крымов и дал отбой. – Ну что, следопыты, идем назад?
6
Ночевали у Холмогорова. Приехали, поужинали, допили кагор, добавили настойки и свалились кто куда. Кассандре достался диван в гостиной, который ей пришлось делить с котом Агни. Крымову – раскладушка. Он долго ворочался, никак не мог заснуть. Мучительно скрипело его ложе. Что же он упустил? Как отпустил этого потомка? И что теперь ждать от нового существа? Но Долгополов тоже хорош – пальни-ка в незнакомого человека, и все путем!
– Что за на фиг? – пробурчал Крымов и поднялся с жалобно скрипнувшей раскладушки. – А может, и стоило?..
Он отправился курить на крыльцо. Из гостиной, мимо которой проходил Андрей, доносились жалобные стоны. Детектив тихонько вошел. Кассандра спала неспокойно – ей снился дурной сон. Одеяло сползло, она сбила его ногами и сжалась в комочек. Что ей снилось? Кот устроился на широкой спинке дивана в позе сфинкса и как будто охранял девушку. Агни посмотрел на вошедшего, задержал на нем подозрительный взгляд и медленно закрыл глаза. Крымов аккуратно сел с краю, отвел взбитые медные волосы с лица спавшей девушки, положил горячую ладонь на лоб Кассандры, прошептал: «Все хорошо, милая, все хорошо», – и она быстро успокоилась. Крымов подтянул одеяло Кассандры, подоткнул его со всех сторон и, уже уходя, услышал, как она тревожно вздохнула во сне.
Сидя в плетеном кресле на крыльце, он выкурил с перерывами три сигареты. Село Смирное, потрясенное ночной бурей и умытое ливнем, спало. Весенний шторм над Волгой прошел, от него остался только мелкий моросящий дождь. Только когда над Девьими горами забрезжил свет нового дня, чувствуя дикую усталость, Андрей отправился вздремнуть. Когда рассветет, они договорились вернуться на место, но на другой участок, по которому поднимался потомок.
Утром все едва очухались. Холмогоров гремел на кухне посудой.
– Как спалось? – за столом спросил у девушки Крымов.
Хозяин уже наливал всем чай.
– Снилось что-то ужасное – злобари. Они крались ко мне, я убегала, а у края пещеры меня подстерегал призрак с фонарем. – Она покачала головой. – Ужас! Какой-то жуткий водоворот. А потом меня словно загородили от всего. Взяли в кокон. И сразу стало спокойно. Думаю, котяра помог: когда я проснулась, он лежал у меня на груди и урчал. Я и проснулась-то от его мотора.
Крымов улыбнулся:
– Наверное, он, Агни.
Котяра и сейчас разлегся на диване во всю длину своей мохнатой туши и с интересом посматривал на гостей.
Позавтракав, они сели в машину, и «Нива» полетела в том же направлении, но свернула на другом участке. Справа осталась сгоревшая сосна, в которую ночью попала молния. До полудня они искали, и все было тщетно, пока Кассандра не крикнула:
– Нашла! Нашла!
В руке она держала намокший лист бумаги – ксерокопию части рукописи. Заклинания на непонятном языке.
– Значит, где-то есть и оригинал? – спросил Крымов.
– Где-то есть, – согласился Холмогоров. – А этот текст интересно будет прочитать. Как видно, им пользовался и Людвиг фон Шварц; и потомку он пригодился.
После обеда Семен Александрович отвез молодых людей на пристань. Они тепло попрощались со стариком. Обещали заглянуть к нему в гости.
– Сделаю в своей жизни исключение, – сказал он. – Для вас двери моего дома отныне открыты.
На «Метеоре» вернулись в город. На стоянке их дожидался старенький «Форд» Крымова. Через полчаса детектив довез рыжеволосую спутницу до ее дома. Она потянулась к нему, чмокнула в щеку:
– Спасибо, Андрей.
– Не за что.
– Есть за что. Отличное вышло приключение. – Кассандра улыбнулась ему: – Созвонимся, да?
– Без всякого сомнения, – кивнул он.
В этот день он решил никуда больше не ехать – в душ, немного коньяка для расслабухи – и отсыпаться, а вот завтра утром…
