Татьяна Снежко
Заложница Шумера
Моя подружка умная, привлекательная и обаятельная, окруженная любовью брата, родителей, мужа. Пятнадцать лет в браке, а детей у них все не было.
Она всё трещала и трещала о своих планах и ощущениях. А я угукала в ответ.
Ну конечно, дети – это же естественное желание для женщины. Однако для меня оно оказалось несбыточной мечтой. Одной из причин моих неудачных дружеских браков было отсутствие детей. Больше всего меня расстраивало то, что у меня не было никаких проблем со здоровьем. Но почему бесплодие? Я даже никогда ничем не болела. В наше-то время у меня было слишком хорошее здоровье. Да и у партнеров серьезных проблем не было с репродуктивностью. В остальном не могу утверждать, пусть земля им будет пухом. Впрочем, как показала жизнь, кроме генетики, есть пути, которые неисповедимы.
На сегодняшний день у меня ни детей, ни отношений. Признаю, на то были и другие причины. Моя увлеченность работой, мой жизненный график. Так что после неудачного опыта (хотя почему неудачного, очень даже прогнозируемого опыта) я решила, что отношения не для меня. В них столько сложностей. В том числе и любовь. Чувство, где нет никакой свободы. Постоянная ответственность и забота – слишком это утомительно. От этого хочется сбежать. К примеру, на остров.
– Забегалась по врачам и совсем выпала из жизни. Что у тебя случилось? Не отнекивайся, – прервала саму себя Дашута, да и мои мысли тоже. – Я по голосу слышу, что-то случилось.
Ничего не скроешь от чуткого уха психолога. Вздохнув, я вкратце рассказала про утренний сюрприз с цветами.
– Какая ты глупая, Алиса. Чего расстроилась? Чего злишься? Может, мужчина – флорист?
Я прыснула со смеха. Флорист? Нет-нет. Мужчина и флорист – два несовместимых понятия для меня.
– Я же тебе говорила: все у тебя будет хорошо. Пора сжечь мосты прошлого и идти дальше. Проанализировать все, что было, сделать выводы и начинать новую жизнь.
Как я люблю это ее «проанализировать и сделать выводы». Какие выводы я могу сделать после того, как два моих мужа скончались сразу же после развода? Не иссохли же оба от тоски? Хорошо, что мои дорогие и горячо любимые не отдали богу душу в первую же брачную ночь, а хотя бы на какое-то время скрасили мою одинокую жизнь. И после чего умерли от внезапной остановки сердца. Это вообще что за диагноз такой, да еще и у мужчин до сорока лет? И кого мне в этом винить, если не себя? Я – самая настоящая черная вдова.
Психологу такое сказать, как приговор себе подписать. Это хорошо, если из-за навязчивых мыслей поставят диагноз обсессивно-компульсивное расстройство. А если бредовое расстройство? Это же почти паранойя. Получу приговор в виде пожизненного лечения. Поэтому лучше играть в феминистку. Тем более это сейчас в тренде. К тому же мне действительно комфортно быть одной.
– Знаешь, моя милая, я развелась из-за отсутствия терпения, а вот потом снова вышла замуж из-за плохой памяти.
– Таки что, дорогая моя?
– Да, так. Память у меня с годами стала лучше, а терпения все меньше, – я нервно постучала коготками по рулю.
Психологи они как танки, если наметили цель, то прут до конца. И тут нужно выкрутиться, как уж на сковородке.
– Понимаешь, хочу восхищаться своим мужчиной, уважать его. Такого вот не регионального масштаба, а прямо-таки вселенского. К примеру, хочу такого, как Путин! Он, кстати, в разводе.
– Не сыпь мне соль, – застонала в трубку Дашута.
Было время, когда она так увлеклась президентом, что муж начал ревновать ее к телевизору. Но влюбленность быстро прошла: муж-то рядом, а Путин – он далеко.
– Разочаровавшись в одном человеке, не наказывай всех. Просто полюби и вернешь свою способность доверять, – завела любимую мантру психолог.
– Я тебя умоляю, о чем ты? Доверять и любить – две разные вещи.
Влюбляться я могла, сколько угодно. Но доверять? Вряд ли я на это способна. В мире нет такого существа, кому я могу доверять. Сомневаюсь во всем и во всех.
– Ты слишком серьезно подходишь к выбору. И чего там годами перебирать: все мужики – эгоистичные козлы, – убедительно выдала Дашута.
– И твой муж – козел? Тогда чего вышла замуж за него? – люблю я подругу за ее откровения.
– Мой муж – эгоист, самоуверенный придурок, заноза, но, к сожалению, он мужчина моей жизни. А вот теперь мы плавно подошли к теме, что все бабы – дуры, – и мы обе рассмеялись.
Действительно, смешно. Откуда в этом мире появится эгоист, который смирится с эгоизмом другого? Впрочем, это возможно, но ненадолго.
Переведя дыхание, Дашута продолжила.
– Тем не менее, во всех правилах всегда есть исключения. Такие, как ты. Ты у нас бездонный космос и неразгаданная тайна.
– Ой, спасибо, что так высоко оценила мой интеллект, – хихикала я. – Дашута, как же тебя люблю!
– Я себя тоже, – без излишней скромности ответила Дашута. – Каждый раз смотрю на себя в зеркало и еще больше влюбляюсь.
– Эй, красотка, легче на поворотах. Не ровен час сменю ориентацию и отобью такую прелесть у твоего мужа, – пошутила я. – Слушай, может, среди подвидов мужчин есть другие существа, не только козлы? Львы, тигры или даже драконы? – и дальше наш разговор перешел на всякую ерунду. – Скажем так, очень хочу мужчину… как облако. Пушистый, мягкий, полный релааакс, – мечтательно протянула я.
– Под твое описание подходит только кот. Короче, бог любит троицу. Так что в третий раз уже точно встретишь подходящего мужчину, – не сдавалась Дашута.
– Вот-вот. Бог не дурак, любит пятак.
Диву даюсь, почему подруга пошла в психологи, а не в брачное агентство.
И я отключилась. И почему она упорно пытается меня снова выдать замуж? Что-то здесь нечисто. Это какой-то научный эксперимент? Узнать бы, на какую тему она сейчас очередную работу пишет. А то было уже дело. Как-то она настояла на том, чтобы я заменила гели-шампуни в ванной на те, которые без отдушки. Потом оказалось, что подружка работает над темой «Психология запахов».
– Мы влюбляемся благодаря запахам и гормонам. Чужие запахи тебе мешают найти свое счастье, – резюмировала Дашута, отобрав у меня десяток пластиковых флаконов.
Пришлось неделю ерундой какой-то мыться. И это было летом! От того эксперимента осталось одно воспоминание: мухи ко мне липли намного сильнее, чем мужчины.
Дался ей этот брак. Что в нем хорошего? В мире столько пар причиняют друг другу такую боль, что убить было бы милосерднее.
Загорелся красный свет на светофоре, я остановилась. Пешеходы неспеша шли мимо. На встречной полосе торопливый водитель на «Жигули» выехал на зебру. Смотрю, а номер у него блатной – Х347ХХ. Прямо Вин Дизель на «семерке». Три икса и 007 – фишки заигравшихся в суперменов мужчин. Видимо, денег только на номер и хватило, а машина – это так… аксессуар к номеру.
Может, от моего пристального внимания или еще от чего-то, но цифры на номере стали двоиться. Потом и вовсе исчезли. В тот же момент у меня резко запекла кисть. Я отпустила руль и повернула руку. Родимое пятно на запястье побагровело. Оттуда вдруг заструилась легкая серебристая дымка. Мама дорогая, что с моим телом? Моя душа уходит в небо?
Глава 5
Пятно было у меня с рождения и до сих пор никогда не беспокоило. Я нервно прикоснулась к нему – неприятные симптомы тут же прошли. Дымиться я тоже перестала. Что это было? Снова галлюцинации?
Я любила свое оригинальное пятнышко в форме сердца. На фоне всех моих шрамов оно смотрелась как красивое тату. Порой природа при особо страстной поддержке наших родителей играет с нашими телами крайне интересные шутки. Несмотря на это, мое «художественное» тело не создавало ощутимых проблем в повседневной и сексуальной жизни. Еще бы! Мужчины просто не обращали внимания на шрамчики, ведь в отличие от некоторых женщин у меня есть мозги. Много мозгов… Иногда даже слишком.
Среди массы положительных черт моей натуры была и ложка дегтя. Иногда, хоть и крайне редко, я была слишком эмоциональна. Особенно когда периодически обуревают сильные чувства. Такие, как месть. Однажды я с ней столкнулась.
До семи лет других друзей, кроме книг, у меня не было. Хотя в школе я была популярна. Отличница с яркой внешностью, наряженная, как кукла, в форму с рюшами и кружевами и к тому же очень общительная. Но после школы лимит моего социального терпения заканчивался. И я уходила к морю. Часто за мной увязывалась маленькая, но очень яркая рыжеволосая девочка. Я часами сидела, болтая ногами в воде, под шепот волн, а маленькая рыжая сталкерша на расстоянии от меня делала то же самое.
Со Златой мы стали дружить с первого класса. Две красивые девочки с редкими в то время именами. Среди Наташ, Свет и Тань мы были как белые вороны. Алиса и Злата. Я смуглая, с большими черными глазами и яркими пухлыми губами. Она – полная противоположность. Васильковые глаза на худеньком остроносом фарфоровом личике. Мои длинные волосы цвета воронова крыла струились крупными волнами по спине. Правда, в школу по настоянию мамы приходилось делать хвост. А густые огненно-рыжие волосы Златы вились мелкими кудряшками.
Как-то я сидела на пирсе одна и уже было собиралась уходить, когда увидела вдалеке бегущую мне навстречу Злату. Она так спешила, что я испугалась за нее. И интуиция меня не обманула. Мгновение – и девочка поскользнулась, упала с пирса в воду и угодила прямо в воронку водоворота. Из-за них это место считалось крайне опасным и купаться здесь было запрещено. Когда я вытащила ее на берег, она уже не дышала. Я делала ей искусственное дыхание и массаж сердца – все, чему учил меня отец. Те страшные минуты мне показались вечностью. Она пугающе долго не подавала признаков жизни, пока наконец мелкими, тяжелыми вдохами не начала дышать, постепенно выплевывая воду. Когда она немного пришла в себя, я обняла ее и прижала к себе.
Со временем я привыкла к моему маленькому вечному спутнику и даже стала рассказывать ей истории, о чем шепчет море. На самом деле я не знала языка моря, хотя с удовольствием бы изучила. Поэтому пересказывала то, что читала ранее о морских боях, пиратах, – страшные и красивые романтичные истории Черного моря. Злата была тихая и замкнутая. Однако очень милая. Она редко улыбалась, но, когда ее губы расплывались в улыбке, она была похожа на ангела. Мне казалось, все так думали, не только я. Но почему-то ангел часто болел, пропадая в больнице.
Самое страшное произошло в десятом классе. Пока мы были на уроке физкультуры, у одноклассника Сережки Игнатова из портфеля пропали часы. Его отец, судовой механик, часто из зарубежных поездок привозил сыну подарки. В тот день Сережка принес часы с кожаным плетеным ремешком. Все хотели померить, но он разрешил только Злате. Хотя она стояла в сторонке и не просила об этом. Но не в этом суть. Так вот, часы пропали, когда все ушли в зал, а раздевалки оставались открытыми. Классная пригрозила обыскать всех, если не признаемся. Мне было наплевать. Пусть делают, что хотят. Хотелось быстрее к морю. Но когда конопатая Наташка обвинила Злату, я готова была ее придушить собственноручно. Да как ей такое в голову пришло? Эта зараза убеждала всех, что мой ангел пошла по кривой дорожке вслед за своим папочкой, которой сидит в тюрьме. А ведь негодяйка знала, что отца Златы подставили. Бывают моменты, когда лучший аргумент зажат у тебя в кулаке. Вот его я и предъявила этой стерве, когда за спиной услышала истошные голоса.
– Злата… Злата, что с тобой? – услышала я крик девчонок.
Обернувшись, увидела, что подруга потеряла сознание, уронив голову на парту, а из носа текла кровь. Все кинулись к девочке, а я впала в ступор. Вокруг Златы образовался ореол из красных искр. Мелкие мошки роились над этим прекрасным ангелом.
Не понимаю, что это? Она умирает? Что мне делать? Как заставить исчезнуть убивающих подругу красных мошек? Я была уверена, что дело в них. Почему я такая беспомощная? Кому нужны сейчас мои уникальные способности, когда я не могу их применить? Думай, Алиса, думай. Ты сверхспособная, значит, есть что-то еще, чем ты могла бы воспользоваться. Только понять бы что.
Голоса вокруг так раздражали и мешали сосредоточиться. Люди мешали. Эти дети, эта учительница. В голове пульсировала мысль: «Исчезните!» Я вытянула руку. Визг противной Наташки стал громче, когда я схватила ее за волосы. Через секунду она перестала сопротивляться и застыла как истукан. Все. Она мне больше не мешает. Пальцы отпустили седой клок волос. Странно, почему Наташка поседела? Но сейчас не до нее, пусть седеет, сколько ей влезет. Правая рука потянулась к мерцающим искрам вокруг Златы.
Что это? Кто это? Жрец смерти? Я должна его остановить. Стены задрожали. Пол поехал. Одноклассники истошно заорали, с ужасом смотря на меня. Я шла вперед, а они как-то нелепо падали. Наконец, рука нащупала объект и ухватилась.
– Вот оно! – обрадовалась я. – Я смогу заставить его уйти.
Но вместо решительных действий я вдруг стала проваливаться, цепляясь за чью-то сильную, явно мужскую руку.
Открыла глаза я уже в своей спальне. Рядом была бабуля. После смерти дедушки, которого мне не удалось застать при жизни, она постоянно путешествовала. Последнее путешествие затянулось аж на десять долгих лет. Я зачитывалась ее письмами, в которых она делилась впечатлениями о местах и событиях. Мне казалось, я путешествую вместе с ней. Хорошо, что иногда она приезжала навестить нас. Вот и сейчас ее что-то привело.
– Ох, малышка моя, – гладила меня бабуля. – С твоим идеальным здоровьем падать в обморок – это не дело.
– Бабушка, что со мной произошло? – прошептала я, боясь, что родители услышат.
– А что-то было? – спросила бабушка с искренним удивлением. – Абсолютно ничего страшного. Ты просто сильно расстроилась и упала в обморок. Ваш завуч принес тебя на руках домой.
– А почему он меня в больницу не отвез? – меня не оставляли сомнения, что все не так просто, как говорит бабушка.
– В больницу? Кто тут болен? – рассмеялась бабушка с еще большим удивлением. – Зачем какая-то больница, когда у тебя дома два дипломированных врача? Давай-ка вставай.
– Бабуль, а со мной точно все в порядке?
– Оставь эти глупости, – бабушка поднялась и потянула меня за руку с кровати. – Эмоции – твой бич, мое золотце. Учись держать их под контролем, не позволяй им вырываться, как пар из чайника.
– Ба, я такая… – я не знала, как сказать.
– Какая такая?
– Такая бессильная, – голос дрожал.
– Просто будь собой, – бабушка обняла меня. – Поверь, нет никого лучше тебя, малышка. Ты одна у меня такая во всей Вселенной.
– Во Вселенной? Ба, ну ты загнула, – невольно улыбнувшись, я уткнулась носом в бабушку. – Просто ты меня очень любишь.
На следующий день мы переехали в другой город, где сначала все вместе жили в доме у моря, который купила бабушка. Она почему-то вдруг решила вести оседлый образ жизни. Вскоре родители приобрели квартиру, и мы переехали снова. Никто из них больше не говорил о том дне. Стоило ли самой выяснять, что случилось? Подруги больше нет. А остальное не столь важно. С присущей любовью преувеличивать мое значение в чьей-то жизни бабушка сказала, что я и так продлила бедной девочке жизнь и наполнила ее радостью. Но вот только что за мужик тогда тащил меня на руках домой и представился завучем? Ведь завучем в нашей школе была женщина…
Глава 6
Припарковав машину, я быстрым шагом направилась к зданию, где на десятом этаже располагалась телевизионная редакция «FirstNews».
Сбор новостей – это ежедневный тяжелый труд. Хотя некоторые, в том числе и моя дражайшая бабуля, убеждены, что информация к нам приходит из космоса. Вот как химик по образованию может верить в такую ерунду?
Я зашла в наш бизнес-центр. На проходной меня остановил охранник, который уже полгода никак не мог запомнить мое лицо. Как же этот усатый дядька жутко раздражает! Он снова попросил пропуск.
– Доброе утро, – поздоровалась я с фальшивой улыбкой и протянула документ. – А вы часто «FirstNews» смотрите? – кивнула я на маленький телевизор на тумбочке.
– Только его и смотрю каждый день, – буркнул забывчивый охранник.
– А я Алиса Карницкая – главный редактор этого телеканала, – слегка горделиво представилась я.
– Что-то я вас в ящике ни разу не видел, – подозрительно сощурился мужчина, и я поняла, что финт ушами не удался.
Интересно, у него прозопагнозия или у меня слишком блеклое незапоминающееся лицо? Думаю, вряд ли человека с нарушением распознавания лиц взяли бы на должность охранника. Впрочем, раз в неделю можно было потерпеть повышенное внимание к себе. Тем более утро сегодня не задалось изначально.
Обойдя в фойе мраморные колонны, я подошла к лифту и нажала на кнопку вызова. Сзади стояли еще несколько человек. Влюбленная парочка обсуждала, где лучше провести выходные. Ах да, сегодня же пятница. Что-то я совсем расклеилась. Мне бы тоже не мешало отдохнуть. Чем я займусь? Поеду к бабушке – туда, где меня очень любят и ждут.
Двери лифта открылись. Сладкая парочка, оттолкнув меня, первой вошла в лифт.
– Молодежь, у вас совсем манер нет! – возмутилась я по-старушечьи.
Любовь одних возвышает, а других ослепляет. Эти вообще ничего не видят перед собой.
– Девушка, давно ли вы стали взрослой? – парень с татуировкой на шее расплылся в широкой улыбке.
Этот молокосос еще и заигрывает со мной? Я шагнула в лифт и, набрав полную грудь возмущения, собралась высказаться о том, что думаю, о поколении, к которому уже не принадлежала. Все-таки стоило промолчать. Знала ведь: сегодня не мой день. Из-за эмоций я не заметила, куда наступаю, и моя шпилька предательски попала в небольшой зазор направляющего рельса дверей. Каблук застрял, и я почти полетела носом вперед, прямо в объятия того мерзкого юнца. Но тут чья-то спасительная рука поймала меня, приобняв сзади, вернула мне равновесие и прижала к себе. Чужая мужская рука на моей груди и чужая грудь за моей спиной вызвали чувство жуткой неловкости и еще большего возмущения. Не знаю, что из неловкостей было лучше: упасть в объятия отпихнувшего меня молокососа или быть облапанной незнакомцем на глазах у того же молокососа? Увы, ситуация не оставила выбора. Есть, что есть.
– Спасибо, – процедила я сквозь зубы, отрывая от себя здоровенную лапу.
Попытка сделать шаг не увенчалась успехом. Каблук застрял основательно.
– Стой, – приказал спаситель. – Не шевелись.
Рука, только что бесстыдно сжимавшая мою грудь, теперь крепко обхватила еще и лодыжку. День едва начался, а я уже мечтала, чтобы он закончился.
– Помочь? – с легким пристрастием и надеждой крикнул молодой парень в ярко-желтой куртке.
Девушка нервно дернула его за рукав, и тот снова вернул ей свое внимание. Я удрученно вздохнула, рассматривая затылок брюнета, наклонившегося к моему каблуку. Очень высокий, широкоплечий, немногословный. На его руке красовался монументальный широкий браслет из больших металлических пластин, переливавшихся чарующим блеском тысячи звезд. Что это? Какой-то аксессуар, не то новомодный, не то ретро – никогда раньше такого не видела. Ух, как интересно! А может, это не металл, а камни? Впервые в жизни не получается определить материал на глаз. При моей феноменальной зоркости я могла бы разглядеть каждую молекулу. Утрирую, конечно, но все же. Кстати, а кто он такой? Судя по спортивному костюму и крепкому телосложению можно предположить, что спортсмен. Но надпись «Thinkdifferent» и надкусанное яблоко на спине выдали в нем айтишника. Они обитают этажом ниже и вечно бродят с планшетами, в домашних тапочках и на своей цифровой волне. Фраза «Думай иначе» озадачила меня. Где-то совсем рядом ответ на мои злоключения, но я неверно подхожу к разгадке.
Мужчина поднялся и, резко развернувшись, пошел прочь.
– Э-э, спасибо! – крикнула я вдогонку.
Но айтишник проигнорировал, показывая всем своим почти двухметровым видом, что не нуждается в моей благодарности. Странные они люди. Не от мира сего.
Дверь лифта закрылась. Парень с девушкой вышли на пятом этаже, а я поехала выше, на десятый. Закрыв глаза, пытаясь отбросить лишние мысли и сосредоточиться на предстоящей работе. Через пару этажей лифт вдруг начало трясти. Я открыла глаза. Лифт остановился, следом погас свет, и появилось чувство, что лифт бесконтрольно поехал вниз, а точнее, начал падать. Ну вообще класс! Да что за день такой?!
Обычный человек в данной ситуации запаниковал бы или по крайней мере испугался. Это нормально, ведь степень страха определяется воображением. Но, к счастью или к сожалению, мне эти чувства не знакомы. Разве что во сне.
Моя реакция на падение лифта была мгновенной. Я поняла, что аварийные тормоза по какой-то причине не сработали. Скинув туфли, запрыгнула на металлический поручень, чтобы забраться на крышу лифта и ухватиться за трос. Однако свои знания о поведении в экстремальных ситуациях я применить не успела. Лифт плавно остановился, включился свет, и он снова поехал вверх. Я, немного огорошенная, аккуратно слезла на пол, пока меня не застукали сидящей на жердочке, как попугай.
Посмотрела на себя в зеркало, как ни в чем не бывало, поправила прическу и очки, одернула пиджак и вышла из лифта. Само вселенское спокойствие. И хрен с ним, что лифт съехал с катушек. Главное, что голова на месте, по крайней мере пока. Надеюсь, что до вечера больше ничего не случится и мой офис защищен от демонической силы, которая с утра крутится вокруг меня.
Чувствовать под ногами твердый пол десятого этажа чертовски приятно. После невероятного путешествия в лифте длинный серо-голубой коридор с логотипом телеканала «FirstNews» казался необычайно родным и желанным. Наконец-то я добралась до офиса. Надеюсь, приключения на сегодня закончились.
Поздоровавшись с проходящим сотрудником, вдруг заметила в конце коридора знакомый силуэт в спортивном костюме. Не может быть! Айтишник точно остался внизу. Не мог же он подняться на десятый этаж быстрее лифта? И зачем ему десятый, когда его офис ниже? Грань между реальностью и галлюцинациями становилась все более размытой. Что-то явно странное происходило с пространством вокруг меня. Разбираться в этом сейчас не было ни желания, ни времени. Иначе я готова буду услышать: «Хочешь узнать, что это такое? Следуй за белым кроликом». Я распахнула дверь и зашла в редакцию.
– Всем доброго утра!
– Доброго утра и хороших вестей, – поздоровался наш новенький журналист, протягивая бумажный стаканчик с крышкой. – Вот и вам немного горячего привета.
– Хорошими новостями сыт не будешь, – я взяла стаканчик и поставила сумку. – Спасибо. А что это?
– Чай из смолы пуэра, – ответил Александр голосом Левитана.
Приятное терпкое, сладковатое послевкусие с ароматом китайских трав тысячелетней давности. Действительно вкусно.
– Спасибо! Угодил. Бодрит. Сегодня тебя ждет чудесно-сложное задание.
– Алиса Ярославовна, за что? – журналист приуныл.
– Не переживай, ты справишься, – моя ободряющая улыбка не особо вдохновила его.
Парень развернулся и, громыхая бежевыми берцами, пошел к своему столу.
Так, корреспонденты в сборе. Оператор ковыряется в аппаратуре. Ничего необычного. Кстати, оператор – наше все. Ведь мы не просто новостной видеопортал, мы целый корпункт новостного канала «FirstNews». При любом катаклизме обеспечиваем выход в прямой эфир каждые полчаса.
– Так, парни, – начала я, хлопнув в ладоши (кстати, коллектив у нас в основном мужской: как показала жизнь, они выносливее в нашей работе, особенно когда их наставляю или когда навставляю им), – утреннюю планерку перенесли на 11. С нас пять новостей. Нарыть их любой ценой! Евгений Яныч, как всегда, требует «бомбу». Через час жду раскладку, кто что нарыл. А ты, – бросила я Саше, – найди человека с ником «ОхоТник» и отработай новость. Информация у тебя на почте.
Это были материалы по делу, которое я откопала ночью. Теперь их нужно легитимизировать. Через пару минут я тоже подключилась к нашему корпоративному чату «спарк» – и работа закипела. Бог мой, привычная обстановка, мой коллектив и твердая земля под ногами – наконец-то мне полегчало.
Зазвонил телефон. Трубку снял Роман. Я застыла в ожидании сенсационной новости. Да ладно, чего это я такая напряженная? Это же самые простые рабочие моменты. По лицу Романа я поняла, что никакой сенсацией не пахнет. Это были очередные жалобщики на лужу во дворе от затопленной канализации или что-то в этом роде.
– Посмотрите. Я кинул вам в спарк очень интересный тендер с госзакупок, – закрыв трубку рукой, кивнул на компьютер Роман и продолжил разговор с собеседником.
Так. Посмотрим. «Аппарату народного собрания Кавказа неожиданно потребовалось девять кинжалов на 500 тысяч рублей». Из характеристик товара следует, что оружие должно быть сделано из серебра, украшено эмалью, позолотой и филигранью. Во дают горцы! Какая непреодолимая любовь к кинжалам! Дорогие игрушки для сувениров за народные деньги. И это в дотационном регионе. Хорошо жить не запретишь.
Роман у нас умница. Перспективный парень. Не знаю, насколько долго еще смогу удерживать его. Обычно такие самородки перебираются в столицу. Спокойный, дотошный. Жутко эрудированный. С ним очень интересно вступать в полемику.
Саша надел наушники и, прослушивая полицейскую волну, одновременно копался в соцсетях. Три месяца назад он пришел к нам с телевизионного канала, имея багаж отличных репортажей. Этот молодой, красивый, высокий блондин, казалось, был просто создан, чтобы вызывать всеобщее восхищение. Его сильный, мужественный голос Левитана покорял сердца людей. Но в реальности такому красавцу оставалось только сочувствовать.
Вообще личная жизнь сотрудников меня интересует мало. Но, когда она влияет на качество работы, игнорировать это нельзя. Александр уволился с предыдущего места работы после тяжелого расставания с девушкой, которая несколько раз по-крупному обвела этого добросердечного вокруг пальца. Сейчас она отлично живет в новом доме со своей «новой любовью». А обманутый и обобранный Аполлон теперь выплачивает крупные кредиты и надеется вновь встретить чистую и немеркантильную спутницу. И, сказать к слову, благодаря этим кредитам на работе он просто горит. Чему я, конечно же, несказанно рада.
Наш оператор Михаил, почесывая короткую стильную бородку, приглушенно басил в телефон:
– Демьян, здравствуй! Что там? Крупная партия? Во сколько пресс-подход? Да, понял, скоро будем.
– Опять наркотики? – спросила я, когда он закончил разговор.
– Да, Алиса Ярославовна, 22 кг. Через полчаса пресс-секретарь таможни даст комментарии.
– Хорошо, возьми с собой Виктошу. Она сейчас внизу, в буфете. Позвони ей, пусть подождет тебя.
– Вот всегда удивляюсь, как вы через стены видите, – сказал он, набирая ее телефон. – Это какая-то магия?
– Да нет, Миша, ну какая же это магия? Ты, наверное, сказок начитался со своей маленькой принцессой? Ох, мужчины! Вроде взрослые, а удивляются, как дети. Интуиция, Мишка, интуиция и опыт.
Мишка – самый бывалый в коллективе. Разведен и свободен, как орел. Имеет чудесную белокурую пятилетнюю дочь, в которой души не чает.
В нашем мужском коллективе была пара исключений. Руководитель, то бишь я и наша вечно опаздывающая гениальная супершпионка. Эта маленькая Виктоша – единственная, кто может порадовать меня с утра информацией, из которой не составляет труда сделать сенсацию. Поэтому все опоздания сходят ей с рук.
Отдел происшествий – самый динамичный в редакции. Остальные отделы, так сказать, «творческие». Происшествия у нас ежедневные, по нескольку раз в день. Видимо, каждый с рождения мечтает жить красиво, как в сказке, но, вырастая, ворует, убивает, насилует. Почему? Даже Иисус не знал ответа. Нам же, журналистам, приходится описывать мрачную действительность такой, какая она есть.
Современная, реальная журналистика, к сожалению, очень далека от той профессиональной журналистики, какой я ее представляла в студенчестве. В те самые лучшие годы, вдохновленная «королем репортажа» Владимиром Гиляровским, я мечтала о великих разоблачениях и журналистских расследованиях. Окончив журфак, я больно ударилась о бетонную стену реальности. Журналистских расследований нет. Никому они не нужны. Не то, чтобы жанр исчез, но качественных расследований в современной практике не так много. По большей части публика хочет шоу, развлечения, казни, убийства и снова шоу. Поэтому жанр журналистского расследования в традиционном его понимании постепенно ушел в прошлое, теряя свою популярность у аудитории и как следствие у журналистов тоже.
Почему так получилось? Может, отсутствие традиций свободы слова в нашей стране не позволяет развиваться этому жанру? Или потому что аудитория просто отупела и исчезли профессионалы, во что верить совсем не хочется. К великому сожалению, факты подтверждают эту гипотезу. Поэтому моя версия такова: правда никому не нужна. Ни тем, кто скрывает ее, ни тем, кто якобы хотел ее узнать.
Сейчас журналистика – в большинстве своем манипуляция общественным мнением в угоду заинтересованной стороны. Никакой правды во имя спасения.
Так я пришла в журналистику, которая платит за количество знаков на полосе, а не за эксклюзивное содержание. Теперь мы просто корреспонденты по сбору информации. Обидно до ужаса, сплошное разочарование.
Чтобы остаться в профессии, я мечтала возродить расследования. Но после того, как одного из наших сотрудников, расследовавшего тайну ночных гонок, увезли на скорой с проломленным черепом, я начала изучать программирование. Мне казалось, что смогу обезопасить своих сотрудников от таких вот неприятностей, получая информацию дистанционно. И хочу сказать, что ввиду моих прекрасных способностей к любому обучению это оказалось проще, чем я думала. Люди – в большинстве своем наивные существа и следы своих преступлений бережно хранят на телефонах и в почте. Крайне опрометчивое и неразумное решение, которое часто оборачивается против них самих же.
По окончании своего «хакерского» образования я доработала и улучшила несколько приложений, которые теперь стали способны менять ключи шифрования и пароли пользователей в офлайне.
Ночью я шерстила сеть, и с самого утра у меня уже была оперативная информация о том, что и где случилось, кто участник и кто свидетель. Затем успешно заметала следы своего пребывания в цифровом пространстве.
Бизнес-разборки, которые больше напоминали закидывание помидорами, оказались очень интересны публике. И тут мое «великое» хакерство показало себя как нельзя кстати – оперативно и безопасно. Тогда как громкие политические разоблачения никого не интересовали вовсе. Хотя при всем моем стремлении к справедливости можно было бы смело заняться и политическим хакерством. Но тогда мне был бы обеспечен печальный путь борца за свободу слова и создателя WikiLeaksАссанжа. Такая перспектива, мягко говоря, не радовала.
