Татьяна Павловна Гутиеррес
Ночь, когда цветет папоротник
Я делаю пару шагов и отпиваю свой кофе, как чувствую на себе струю ледяной воды. Серьезно? Неужели не видно, что я завтракаю? Медленно, чтобы успеть подостыть и не сорваться на несчастном ребенке, который решил, что сегодня все можно, я поворачиваю свой корпус.
– Ян? Ян! Как ты? Что ты здесь делаешь? – моему восторгу нет предела. Лучше не придумать!
Он чмокает меня в щеку и выхватывает вторую булку.
– Решил, что тебя здесь комары съедят без меня, и приехал. Одно то, что я сделал секунду назад, стоило полуторачасовой поездки.
– Молодец, – выговариваю, довольно пожевывая свою выпечку.
– Ого, вкусно то как! – произносит он, откусывая от второй булки.
– А то! Ты украл булку у Ярилы. Теперь все, тебе кранты.
– У него там и так гора, он не заметит. Ты видела? Сумасшествие какое-то, столько еды выкидывать.
– Не, ее потом уплетают все вместе, так что ты просто кредитом взял своей кусок.
У меня внутри все поет от того, что Ян приехал. Примерно то же самое испытывают дети, когда их неожиданно рано забирают из детского сада.
День пролетает, мы даже не успеваем моргнуть. Я узнаю кучу всякой информации про праздник, и мне не хочется, чтобы это волшебство заканчивалось. Кругом суета: готовят костер, топят бани, девушки плетут венки, из всех домов разносятся крики и смех. Дети обливают водой кого ни попадя, и мы впервые за многие месяцы, а может быть и годы чувствуем себя расслабленными и говорим о чем-то другом, кроме бесплодия.
А ближе к вечеру начинается полное безумие. Даже парень с камерой не знает, что снимать. Хоровод или как на него молодые парни совершают «набеги» или же как в воду пускают венки. Везде сочетание огня и воды. Нас засасывает круговорот безумия и веселья. Почему я не помню, чтобы раньше все это происходило? Неужели все ради фильма?
Костер полыхает, придавая лиричности вечеру, и вокруг него потихоньку начинают собираться пары. Девушки распустили волосы – что с моей точки зрения весьма опрометчиво, потому что я знаю, им предстоит прыгать через костер.
Старейшина встает и спрашивает: «Все ли отпустили обиды?»
И я невольно кошу взгляд на Яна. И внутри задаюсь тем же вопросом. Толпа замирает. Даже тот толстый парень перестает есть. То, что мы наблюдаем – настоящий пир. Все получили в руки по куску священной еды, принесенной с капища, и Яна отпустило чувство, что он украл кусок у божества, поскольку он слопал еще несколько разных яств, предназначенных Ярило.
Я вижу, как молодая девушка с короткой стрижкой и венком из каких-то лохматых трав, поднимается и складывает руки крест-накрест.
– Это местное ток-шоу, – комментирует мой муж набитым священной едой ртом.
– Тихо, – хихикаю я, – я ничего не слышу!
Лицо Яна искажается в полуулыбке, и я крепче прижимаю к себе его руку. Мне не за что обижаться на него. Он тоже устал от наших неудач. А вот он мог бы обвинить меня в том, что я не выполняю свое предназначение как женщины.
– Я обижена на Михаила, – заявляет девушка.
– Михаил, поднимись!
– Ого, будет порка? – Ян не может сдержать иронию.
Михаил закатывает глаза.
– Ну просил же, – протягивает он. – Что за женщина? – он качает головой и шепчет себе что-то под нос. Явно не приглядное.
– Я обижена, что ты обещал жениться еще в прошлом году, – вокруг костра послышался шум и смешок: все активно принялись обсуждать вопрос. – Но до сих пор этого не сделал!
– Вот любишь ты все испортить, – в сердцах рявкает Михаил. – Я собирался просить твоей руки сегодня. Но ты, как всегда, торопишь события. – Михаил стал причитать, но мне не было слышно из-за общего гама. Я смотрела на девушку и видела, как она светится от счастья, а потом она схватила его за руку, и притянула к себе, заткнув его рот на середине предложения.
Они были полны любви. У них все было впереди. Сейчас они поженятся, и через месяц-два она уже будет ждать малыша. Так происходит со всеми.
Только не с нами.
– Если больше суда не будет, то начинаем веселье!
Старейшина поджигает огромное деревянное колесо, и толпа каким-то образом начинает толкать его в сторону воды.
– Полное безумие, – шепчет мне на ухо Ян. – Но я сегодня здорово повеселился. Давно нам не было так хорошо.
Не могу не согласиться.
Меня развозит от какого-то сладкого медового напитка, которым нас с Яном то и дело снабжают разные люди. Огни плывут в глазах. И я решаю, что было бы неплохо притормозить.
– Давай тоже! – шепчет мне на ухо Ян, и поднимает на руках. – Пойдем, прыгнем?
– Давай, – меня вдруг охватывает безумное веселье. К черту притормозить. Не сегодня!
Он опускает меня на землю и мы разбегаемся, держась за куклу на палке. И от смеха чуть не падаем в костер.
– Ты отпустил! Ты не должен был отпускать! – смеюсь я, и вдруг ловлю неодобрительный взгляд подруги. –Что? Мы женаты, на нас это не работает, – говорю я ей и показываю язык.
Точно надо завязывать с напитком.
– Куда все делись? – спрашивает Ян, отрываясь от моих губ, которые уже болят от поцелуев.
Я оглядываюсь и нахожу только несколько парочек и инстаграм-звезду, развалившегося на земле со стаканом медовухи. Его дорогущая камера валяется рядом, и что-то мне подсказывает, что это не то место, где она должна быть.
– Пошли искать цветок папоротника, – неожиданно встревает Катя.
Я смотрю на нее и не могу понять, что не так, пока до меня не доходит: ее волосы выглядят по-другому.
– Кому он сдался, этот цветок папоротника? Зачем?
– Он обладает магией. Открывает места, где есть клад, а еще позволяет увидеть то, что обычному человеку неподвластно. Говорят, что цветок исполняет любые желания. –Она откидывает прядь волос, и я снова всматриваюсь в подругу. Ее волосы отливают сине-зеленым цветом, а кожа выглядит очень бледной. Надо же, как свет может изменить человека. Или, возможно, пятый стакан медовухи.
– Что ж, нам тоже стоит поискать, – говорит Ян и подмигивает мне.
Вдруг до меня доходит его идея, и я хихикаю по мере того, как он утягивает меня в лес.
– Тут так темно, что я не вижу собственных ног, как я могу увидеть цветок? – жалуюсь я, едва зайдя в лес.
– Зачем тогда человечество изобрело фонарик на телефоне, скажи мне? – Муж включает фонарик и светит нам обоим под ноги.
– Тут полно людей, что ты задумал?
– Детка, лес для того и создан, чтобы в нем потеряться.
Мне нравится идея. Очень нравится. Я вдруг чувствую невероятный прилив любви к этому человеку.
– Ты тоже чувствуешь эту магию? – осторожно спрашиваю я. –Тебе не кажется, что это отличная ночь для зарождения новой жизни?
–Малыш, ты читаешь мои мысли. Сегодня у нас все получится, сегодня – тот день, вернее ночь, что мы ждали с тобой так долго. Иди за мной!
Он следует какой-то ему одному ведомой траектории, а мне все равно. Я готова потеряться в этом лесу, главное, что с ним. Я сейчас счастлива, как никогда. Наплевать на врачей, наплевать на статистику, наплевать на неудачи, и тем более на ЭКО. Сегодня случится волшебство! Сегодня все получится, потому что я расслабленнее мертвого! Я само спокойствие.
– Черт, выключился фонарик, – ругается Ян и мы оказываемся в кромешной темноте. – Стой рядом, не уходи.
Он отпускает мою руку, а я поднимаю голову к небу. Оно усыпано звездами. Столько звезд я никогда не видела. И даже кроны сосен не мешают мне насладиться этой красотой.
– Ничего понять не могу. Батарея была почти полная. Здесь нет никакого сигнала, поэтому я им даже не пользовался. Но, кажется, он сел, – говорит Ян. – Сейчас я попробую заново включить.
