Татьяна Охитина
Ночь улица, фонарь…
– Мой господин, защиты прошу и справедливости! – проблеял тот. Вид он имел до крайности жалкий – одежда в пыли, под глазом фингал. Не вампир, а посмешище какое-то. Ещё не хватало, чтобы гости подумали, будто здесь все такие.
Ещё отвратительней ситуация стала выглядеть после того, как проситель озвучил суть проблемы.
– Хочешь, сказать, что тебя поколотили бабки? – удивлённо воскликнул племянник друга. И рассмеялся, завидев ответный кивок. – Старые человеческие женщины? Серьёзно?!
Сам друг смеяться не спешил, и племянник, порезавшись о его холодный взгляд, тоже замок.
– Что, так и не угомонились? – спросил друг.
– Как видишь, – глава совета развёл руками и снова вздохнул.
– Сочувствую.
– А что, если их того? – племянник чиркнул себя по шее.
– Нет! – дружно воскликнули старшие.
– Но почему?!
– Потому что нам ещё хочется пожить. И желательно подольше, – наставительно произнес его дядя.
– Но сделать все-равно что-то придется, – обречённо произнес глава.
– Да неужели мы каких-то бабок не одолеем? – запальчиво воскликнул юнец. – Давайте накинемся разом и… Что вы так на меня смотрите?
* * *
В подворотне было темно и неприятно, воняло сортиром.
– И долго мы будем тут стоять? – спросил племянник, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
– Тихо, – шикнул на него дядя, заслышав приближающиеся шаги.
– Можно я уже пойду? – шёпотом спросил вампир с фингалом, но на него тоже шикнули, и он умолк, втянув голову в плечи.
В светлом прямоугольнике входа показалась маленькая приземистая фигурка с палкой в руке. Простояла, глядя во тьму, а потом решительно двинулась вперед.
Мгновенье спустя мир взорвался ударами, искры полетели из глаз, и друг, схватив племянника за шкирку, бросился наутек. Вампир с финалом, вопя и завывая, удрал сам.
– Октябрина, уймись! Да уймись же! Поговорить надо, – воскликнул глава совета, когда они наконец остались одни. Клюшка просвистела в воздухе и замерла у него над головой.
