Татьяна Михаль
Швед

Глава 1

⅏

– ЯНА –

Семнадцать рублей. Что можно купить из еды на семнадцать рублей?

Ровно столько мелочи мне удалось насобирать в парке. Нашла у лавочек, фонтанов и туалетов.

Могло быть и больше, но дворники каждое утро всё выметают.

Просить милостыню не вышло.

Несколько раз меня принимали за шлюху. Но эти мудаки сразу получили от меня по яйцам. Коленом. А я от них получила разбитый нос и фингал в пол лица.

Воровать тоже не получилось. Хреновая из меня воровка.

Меня поймали, и полиция пыталась затолкать в машину, чтобы увезти в участок.

Мне повезло. От мусоров удалось сбежать. Но о воровстве в супермаркетах пришлось забыть. По крайней мере, на время.

Ночевала под мостом. Нашла удобное место: непродуваемое. Конечно, если ночлег на улице можно назвать удобством.

Каждую ночь, каждое утро и каждый чёртов день я сжимаю зубы и стараюсь не впасть в истерику.

Мне хочется помыться, окунуться в горячую, просто обжигающую воду и смыть с себя пыль, грязь и уличную вонь. Хочу избавиться от запаха страха, безнадёги и падения. Это не мой запах! Не мой.

Ещё очень хочу есть. Боже, как же я хочу есть, точнее, жрать!

Зверский голод толкает на самые безрассудные поступки.

Голод отключает разум, и тобой начинают владеть лишь инстинкты.

Сегодня ровно месяц как я сбежала от своего друга.

Я думала, что Ржавый, Ромка Ржавый – мой друг. Мой защитник, мой будущий муж.

Он с самого моего попадания в детский дом взял под своё крыло: опекал, защищал, учил всему, что сам знал.

Оказалось, он думал о будущем, рассмотрел во мне, как этот ублюдок сказал: «Прибыльную инвестицию».

От воспоминаний тут же руки невольно в кулаки сжимаются. В груди рождается утробное рычание, а в сердце – ненависть.

Предатель он. Урод и конченый предатель.

Оказывается, ещё много лет назад он придумал и решил, что продаст меня!

Вот почему меня даже не пытался оттрахать и другим не давал, и меня охранял, чтобы сама на кого не забралась. Берёг для будущей сделки, когда придёт подходящее время. И оно пришло.

Ржавый так и сказал:

– За мою доброту пора платить по счетам, Янка. Договорился я с одним челом из крупной банды, он купит твою целку и не херово так отвалит бабла. Фотку ему показал и мужик поплыл. Заценил твою смазливую мордаху и твои сочные сиськи под майкой.

От заявления Ржавого я не сразу нашлась с ответом.

Стояла перед парнем как оплёванная.

Я думала мы с ним родные. Что мы самые близкие люди.

Он ведь всегда за меня горой стоял, а сейчас решил продать?!

Когда я осмыслила и осознала его слова, то набросилась на него с кулаками и прошипела:

– Сраный гавнюк! Как ты можешь? Меня? Продать? Ты рехнулся?

В ответ получила пощёчину и злые слова:

– А ты думаешь, для чего я тебя берёг? Для себя? Да нах…й ты мне сдалась, безродная? Я поднимусь и королеву себе найду. А ты – моя инвестиция в светлое будущее, усекла?

Жёсткие пальцы впились в мой подбородок и зелёные глаза, которые я всегда считала самыми красивыми в мире, глядели на меня с яростью и злостью. А ещё в них читалась брезгливость. И насмешка.

– Я берёг твою целку, чтобы выгодно продать. Мы больше не приютские. Мы – вольные птицы, Янка. Ты уже совершеннолетняя и можешь заниматься, чем угодно. Вот и будешь дорогой шлюшкой.

Он склонился к самому моему лицу и проговорил по слогам:

– Запоминай: ты – ШЛЮХА.

Дёрнула головой, и он резко отпустил меня.

Через злые слёзы я смотрела на рыжеволосого парня и понимала: моя душа и мечты нараспашку были, наивная я, хоть и приютская, не разглядела лицемерия, не почувствовала лжи, всё на веру приняла.

Влюбилась я в Ромку Ржавого, приняв низкое за высокое. И вот он удар под дых – прилетел неожиданно. И больно стало, что дышать трудно.

И мои розовые очки разбились. Стёклами внутрь. Разбились и все мечты, все иллюзии. Вдребезги.

Оказывается, прозрение – это больно, очень-очень больно, что кричать хочется. Словно я не жила вовсе, словно барахталась в болоте лжи и только сейчас смотрю на мир ясно, вижу реальность. И она до ох. ения омерзительна!

Ржавый мне уже не казался привлекательным.

Я считала его высоким? Нет, он просто длинный.

Называла его стройным? Нет, это рыжее чмо тощее, как глиста!

Ещё у него слишком крупная голова, узкие плечи, длинные руки и тонкий член.

Да-да, Ромка Ржавый сильно переживает по поводу своего отростка: длинный, точно шланг, но тонкий, как карандаш.

И я знаю его секрет – он всегда за трах и молчание платит своим девкам. Конечно, им ведь приходится изображать удовольствие, а потом молчать, насколько он плох в постели.

– Ублюдок, – не своим голосом прошипела я. – Ты предал меня. Предал наше прошлое, предал моё доброе отношение к тебе.

Поднявшись на ноги, смотрела в насмешливые зелёные глаза и ощущала, как в груди зреет и мгновенно разрастается жгучая ненависть.

– Я любила тебя, Ржавый, – произнесла упавшим голосом.

– Не называй меня так! – заорал он и залепил мне новую пощёчину. – Роман Геннадьевич я!

От удара отлетела к стене и рухнула на колени. Сплюнула кровь и издевательски рассмеялась.

– Роман Геннадьевич, говоришь? – мой смех стал громче. – Ты навсегда останешься Ромкой Ржавым, понял?! Навсегда! И ты никогда не поднимешься! Никогда!

Он опалил меня бешеным взглядом и вылетел из спальни, заперев меня в комнате на замок.

Но зря он понадеялся, что я не попытаюсь выбраться и сбежать.

Ждать, когда Ржавый покинет нашу съёмную квартиру не стала.

Собрала все свои редкие пожитки в старый, потрёпанный жизнью рюкзак и, распахнув древнее, прогнившее окно, забралась на подоконник и цепко ухватилась за водосточную трубу.

Она скрипела, стонала, рычала подо мной и только чудом не рухнула, позволив мне спуститься с третьего этажа.

Ржавому похоже корона мозги отдавила, раз не подумал об окне. Или он забыл, как мы сбегали, ловко перебираясь со второго этажа на ветви старой сосны, и спускались на землю?

И двух недель не прошло, как я выпустилась из детского дома и Ромка меня встретил с цветами и шампанским.

Восемнадцать лет и я вольная птица!

Как же я радовалась свободе и «взрослой жизни» без надзора, команд и побоев.

В итоге, из одного говна, попала в другое.

Теперь он мне заявляет, что я должна его отблагодарить?

Роман Геннадьевич он? Сука позорная, вот кто он!

Он на четыре года меня старше и отчего-то решил, что вправе распоряжаться мной и моей жизнью. Скотина! Ненавижу!

И я лучше сдохну от голода и холода, но, ни за что не вернусь к этому предателю.

Да, сейчас мне реально и холодно, и голодно, и тело болит, потому что сплю на ледяном бетоне.

Устроиться работать? Пойти учиться?

В подобном потрёпанном виде меня на порог своей конуры даже бомж не пустит.

Ржавый забрал все мои выпускные деньги, которые государство выдаёт приютским выпускникам.

О квартире могу лишь мечтать. Я её получу лет через пять. Или никогда.

Обещания застройщиков быстрее достроить дом для таких как я безродных, с каждым новым годом так и остаются обещаниями. И всем похер на нас. Мы – отбросы.

Но я не хочу быть отбросом.

Не хочу и не буду.

Как я выберусь из этого дерьма, пока не знаю. Но выберусь.

Сначала мне нужно поесть. А потом буду думать.

Когда на город опустилась ночь, я отправилась добывать еду.

Голод – страшный зверь.

Когда перед глазами начинает темнеть, то плевать, что жрать, да хоть помои.

В паре кварталов есть магазин и однажды я проследила и узнала, что просрочку и все отходы они сваливают в мусорный контейнер. Он стоит у заднего входа.

Туда я и побрела. Я ненавидела себя за слабость и это чудовищное падение, но голод затмевал муки совести. Ненавидеть себя буду после, сначала следует набить желудок.

⅏

– ЯНА –

Приблизилась к нужному зданию и замерла на углу.

У заднего входа, где находились нужные мне контейнеры, сотрудники супермаркета решили выйти, покурить и поболтать.

Одна жирная свинья неопределяемого пола, но скорее всего, это женщина, держала в левой руке бургер и откусывала от него огромные куски. В другой её руке тлела сигарета.

Сглотнула и закрыла глаза. До моего чуткого носа донёсся запах котлеты и табака. Я бы сейчас и закурила. Табак ненадолго помог бы.

Облизнула пересохшие губы, представив, как я впилась бы зубами в мягкую булку с сочной котлетой и овощами.

От представленной картины желудок зарезало так сильно, что невольно простонала и согнулась пополам.

Вдобавок начала болеть голова. Взмолилась, чтобы эта была не мигрень.

Спустя вечность маркетовские рабы наболтались, накурились и ушли, плотно закрыв за собой дверь.

Осторожно вышла из-за угла. Сунула руки в карманы куртки и огляделась, чтобы никто не увидел меня.

Подошла к контейнеру и в голос выругалась.

– Сссуки!

Контейнер был заперт! На нём висел огромный замок, который я при всём желании не взломаю.

Захотелось взвыть. Потом закричать. А ещё лучше забиться в угол, как собака и заплакать. Очень тихо.

Кто говорит, что жизнь прекрасна, того эта поганая жизнь ещё не била, не пинала.

Со злости пнула контейнер и, сплюнув, побрела прочь.

Похоже, придётся снова воровать в супермаркете, но не здесь.

Лучше уйти дальше и в каком-нибудь затрапезном районе в дешёвом супермаркете, где никому нет до тебя дела, украсть немного еды.

Лишь на энтузиазме и упрямстве добрела до тёмного и неблагополучного района и резко остановилась.

Переулок тёмный. Освещается тусклым фонарём, но мне этого освещения хватило, чтобы разглядеть дорогой внедорожник, из которого вышел мужчина – большой, просто великан. Его плечи широкие, ноги длинные и спортивные, джинсы обтягивают крепкую и сексуальную задницу.

Его волосы чёрные и в свете уличного фонаря блестят, как блестит вороново крыло.

Лица не вижу. Зато за доли секунд про себя отмечаю, что не только машина у него дорогая, но и сам мужчина одет стильно, с шиком и очень дорого.

Он скрылся за поворотом.

И я в панике смотрю на его тачку. Дверь не заперта.

Он не запер дверь!

Мгновение и я даже не стала думать, что будет, если меня поймают.

Ведь это точно не сраная и жалкая полиция. Это другой уровень – свернут шею и скажут, что так и было.

Но разве может голодный человек думать головой?

В этот роковой момент перед моими глазами предстали толстые пачки денег, которые я краду из машины этого типа.

В мыслях мелькали кафешки, куда я сразу отправлюсь и закажу гору еды и наемся на год вперёд.

А потом сниму номер в хорошей гостинице и отмоюсь, отпарюсь докрасна, чтоб даже напоминания о бродячей жизни не осталось.

Затем, сытая и чистая лягу спать. Лягу в свежую, мягкую и тёплую постель. На следующий день пойду по магазинам и накуплю себе модных шмоток. А потом…

Пока я кралась до автомобиля, в голове выстроился план моей дальнейшей счастливой жизни. Походу, чтобы мой план осуществился, у этого типа денег должно быть в машине под самую завязку.

Распахнула дверь со стороны водителя и едва не заорала от счастья: во-первых, открыто; во-вторых, на пассажирском сиденье я увидела кожаную сумку.

В сумке точно есть бабки!

Чтобы дотянуться до сумки, пришлось забраться на водительское кресло.

Машина не только снаружи, но внутри оказалась огромной.

Потянулась и с силой сжала в руке ремень сумки.

Да! Она у меня!

Притянула добычу к груди и шустро поползла по дорогому кожаному креслу прочь из машины.

Развернулась, чтобы удобнее было спрыгнуть из высокой тачки, и застыла. Раскрыла от удивления и дикого страха рот.

– На место вернула. Быстро, – голос мужчины резкий, жёсткий. Лицо в тени, но глаза сверкают и горят лютым бешенством.

Как в замедленной съёмке поднимаю свободную руку ко рту, чтобы заглушить крик. Его приказ вернуть сумку на место не исполняю – я даже пошевелиться не могу от парализующего меня страха.

Слышу в ушах стук собственного сердца.

– Ты оглохла? Живо! – прорычал он и дёрнул правой рукой, указывая на мою добычу – его сумку.

И в этот момент моя душа ушла в пятки – в его руке я увидела пистолет: чёрный, большой и страшный.

Он меня убьёт. Убьёт!

– Ххх… оорро… рош-шо, – выдавила из себя, сильно заикаясь.

Оторвала от груди сумку и чтобы спастись, швырнула свою неудавшуюся добычу мужчине в лицо, а сама бросилась бежать.

– Блядь! – услышала его рык.

Но не успела и двух шагов сделать.

Мужчина свободной рукой легко поймал свою сумку, бросил её в машину и за шиворот успел перехватить меня исхудавшую и ослабевшую.

– Куда собралась? – прошипел он мне прямо в лицо.

И вблизи я увидела, что лицо у мужчины такое, какое бывает у настоящих серьёзных парней – опасное, хищное и взгляд безжалостный.

Вот я встряла. Он меня за воровство кончит! И не важно, что воровство не удалось, сам факт его выбесил и он меня грохнет!

Глава 2

⅏

– ШВЕД –

Бизнес вне закона – это всегда риски, всегда опасность. А партнёрство – деликатная вещь и когда случается недопонимание, может возникнуть серьёзная драка.

Мой бизнес хоть и вне закона, но моими услугами пользуются и люди с дипломатами, слуги закона и те, кто тоже занимается «честным бизнесом».

Все воры и все преступники.

Только кто-то надевает белое пальто и говорит всем, что живёт по закону, но в своём чемодане тащит огромных и уродливых скелетов.

Есть те, кто не скрывает своей натуры. Например, как я. Но и не афиширует род своей деятельности.

Правда, есть и третья категория – действительно те люди, кто живёт честно и правильно. Но как практика показывает, обычно они сводят концы с концами; либо, если фарт его или её выбрал – удаётся добраться до уровня середняка.

Обычно и мне везёт. Но сегодня выдался паршивый день.

Фургон с налом для обналички, отправленный моими партнёрами с соседнего региона исчез. Испарился. Какая-то мразь покусилась на мой бизнес. Фургон был украден. Мои парни, которые сопровождали машину, как и водитель, как и люди партнёров, тоже пропали. Я уверен, никого из них мы не найдём. Они уже мертвы.

Мои партнёры пока ещё вежливо ведут переговоры.

Мой бизнес давно со всех сторон обеспечен связями в госорганах и госструктурах. Власти не вмешиваются. Они порой и сами пользуются моими услугами. Серьёзных конкурентов у меня нет – я всех просто уничтожил. И тогда возникает интересный вопрос: кто убил моих парней и похитил фургон, набитый деньгами?

У моего друга и помощника по бизнесу Данте сразу возникла мысль, что это подстава со стороны партнёра.

Вполне возможно, но им не выгодно. Какой мотив? Какая цель?

Выяснить всё и разобраться в этой дерьмовой ситуации отправил Данте. Он моя правая рука, мой демон и псих в одном лице. Интуиция у него развита, что можно экстрасенсом называть.

Я знаю, что он разберётся и притащит ко мне виновных.

Что ж, интересно будет узнать, кто решил перейти мне дорогу и подпортить репутацию.

После долгих разговоров, построения плана действий, я покинул офис и отправился в клуб, навестить одного товарища, который когда-то и порекомендовал мне исчезнувших вместе с фургоном парней.

Припарковал джип и, находясь в раздражённом состоянии, направился к клубу.

Запирать тачку даже не стал.

В этом месте меня знает каждая собака, каждая крыса и даже муха – мою машину обойдут стороной, и посмотреть в её сторону побоятся. Никто не станет связываться со Шведом, если не желает лишиться жизни. Или каких-нибудь частей своего тела, а потом и жизни.

К моему огромному удивлению и разочарованию, дверь в клуб оказалась заперта. Хотя Кеныч (хозяин клуба по боксу, к которому я пришёл) никогда его не закрывает. Здесь всегда кто-то есть, кто-то тренируется.

И на звонки не отвечает.

Внутри поселилось неприятное чувство. Придётся навестить дом старого товарища.

Не теряя времени, быстрым шагом направился обратно к джипу.

Какого же было моё удивление, когда увидел, что меня кто-то пытается ограбить! Что за наглая рожа?

Разглядеть фигуру и пол человека в ночи было сложно, но ясно одно – это кто-то маленький. Неужели, подросток влез, который не в курсе, чья это тачка?

Плохо. Придётся побеседовать с местными и разъяснить, чтобы по пальцам всем своим детям рассказали, кто такой Швед и чем чревата встреча с ним.

Бесшумно, плавно, но быстро ступая, за считанные секунды оказался у своего автомобиля. И глядя на воришку, понял, что никакой это не подросток.

Это была женщина.

Мне открылся весьма хороший обзор на аппетитную круглую попку, обтянутую джинсами.

Член мгновенно отреагировал.

«Какого хрена?» – разозлился сам на себя и свой член. – «С ночи до самого утра меня по полной программе ублажила сисястая шлюшка. Так какого хрена ты принял стойку, как пацан, впервые осознавший аппетитность и красоту женских попок?»

Попка, тем временем, начала выбираться наружу.

Хмыкнул про себя.

Девчонка решила поживиться. На пассажирском сиденье я оставил сумку. Но в ней нет денег и чего-то ценного.

В сумке лежит кобура от моего пистолета ТТ, кнопочный мобильник, зарядка и незарегистрированные сим-карты. Всё.

Вдруг в голове возникла другая мысль. Что если она не просто случайно забрёдшая в этот неблагополучный район воришка, а целенаправленно отправленная по заданию сука? Вдруг, её подослали ко мне, чтобы что-то выяснить? Но что ей нужно тогда узнать?

Медленно достал из-за пояса пистолет. Снимать с предохранителя пока не стал.

Девчонка как раз неуклюже разворачивалась на моём кресле, чтобы выбраться наружу.

Развернулась и застыла.

Её огромные голубые глаза распахнулись от удивления, но тут же в них заплескалось море страха. На лице отразилась паника.

Она раскрыла рот от удивления, и я не смог не отметить её пухлые губы.

Член снова дёрнулся, как по команде, и это привело меня в чувство, а то стою и рассматриваю тощую девку, словно увидел красотку. Никакая она не красотка: худющая, хотя попка у неё ничего; одежда велика или болтается из-за долгого голодания; маленькая, мне едва до плеча достаёт.

И смотрит на меня как на самый великий ужас.

Какой мудак подослал ко мне этого заморыша? Её же порывом ветра сдует на раз.

Что ж, сейчас узнаем, кто ты и какого хера забыла в моей тачке. Хорошо, если просто случайная воришка. Плохо для девки – если подослана.

Сжал пистолет в руке и резко сказал:

– На место вернула. Быстро.

Девчонка очень медленно подняла свободную руку ко рту, чтобы заглушить крик. Одно единственное движение и снова замерла, продолжает глядеть на меня в диком страхе.

Мне уже это надоело.

– Ты оглохла? Живо! – прорычал я и дёрнул рукой, указывая на сумку. А то может она тупая?

Девчонка вдруг дёрнулась, и её взгляд метнулся от моего лица к руке и зажатому в ней оружию. Снова посмотрела на меня, и шумно сглотнув, дрожащим, очень тихим и каким-то сломленным голосом произнесла, заикаясь:

– Ххх… оорро… рош-шо…

Оторвала от груди сумку и неожиданно для меня швырнула её мне в лицо, а сама бросилась бежать!

– Блядь! – выругался я.

Честно, не ожидал. Я думал, она в штаны наложила от страха, ан, нет. Голубоглазка оказалась с характером и имела отчаянный инстинкт выживания и самосохранения.

Я быстро швырнул сумку в тачку, а сам в два счёта нагнал эту мелочь и крепко ухватил за воротник куртки.

Развернул девчонку к себе лицом и снова как завороженный уставился в эти огромные глаза цвета ясного неба – яркие и глубокие.

Она смотрела этими своими глазами прямо на меня – прямо в душу.

Ощущение, будто я получил под дых. Никогда в жизни не видел таких глаз, как у неё. Может, это линзы?

Присмотрелся. В свете фонаря плохо видно, но всё же, вроде как настоящие.

А ещё у неё синяк под глазом и на всю скулу. Какой урод поднял руку на эту хрупкость? Удавил бы!

И как последний придурок я теперь не могу отвести взгляд. Не знаю, как долго стою, держу её и гляжу в эти нереальные глаза, и чувствую что-то странное, что-то, чего раньше не ощущал.

– Куда собралась? – выдохнул резче, чем хотел.

После моего вопроса она тоже отмерла и задёргалась, пару раз ударила по руке, надеясь, что разожму пальцы на её куртке, но быстро сдалась и замерла.

– Ппп… ростите… – пискнула голубоглазая мелочь.

Вдруг, её нижняя губа задрожала, большие глаза наполнились прозрачной влагой, с пушистых ресниц сорвались огромные капли и по исхудавшему личику потекли слёзы.

Я за свою жизнь повидал достаточно много женских истерик, виртуозных, просто мастерских актёрских представлений и легко определяю, когда женщина лжёт, претворяется и её слёзы – фальшь, а когда действительно расстроена, напугана и несчастна.

Девчонка не претворялась.

Её тоненькое худое тельце дрожало от испуга.

В её глазах я увидел обречённость и покорность судьбе.

Дрожащими пальчиками с обломанными ногтями она смахнула слёзы, но они не прекращались.

И в этот миг я словно перенёсся на много лет назад – в тот день, что стал для меня судьбоносным.

В драке я был сильно ранен и брошен подыхать в переулке своей же бандой. Нож в живот – не та рана, с которой долго живут.

Меня спас один человек. И он круто изменил мою жизнь.

Мне было четырнадцать. Беспризорник. Сбежал из приюта, в котором я знал лишь боль и унижение. Нашёл «дом» среди уличных пацанов-бандитов и кто знает, как быстро окончился мой жизненный путь, если бы не Макар, ставший для меня другом, отцом, наставником и научивший всему, что я сейчас умею и знаю.

Благодаря ему я жив. Благодаря ему я окончил престижный университет и научился делать деньги. Благодаря ему я богат, успешен, имею весомое положение в обществе. И мне очень не хватает его. Два года как Макар отправился к праотцам. Увы, с раковой опухолью не смог справиться даже он – всегда сильный, умный и расчётливый.

Я считал и называл его отцом.

Он считал и называл меня сыном.

Моргнул, прогоняя нахлынувшие воспоминания. В этой дрожащей, плачущей и сдавшейся девчонке я увидел себя – пацана, который когда-то тоже попал в безнадёжную ситуацию и уже сдался.

– Не дёргайся, поняла? – проговорил охрипшим от навалившихся воспоминаний голосом.

Она закивала, глядя на меня затравленно и с неверием.

Да, я тоже, такому как я, не поверил бы.

Разжал пальцы, сделал шаг назад и спросил:

– Кто тебя подослал?

Девчонка расширила и без того свои большие глаза и замотала головой.

– Я не… Меня никто… не подсылал… – прошептала она. – Я просто… Я хотела найти… деньги…

Рукавом куртки утёрла нос, шмыгнула им и, опустив взгляд, бессвязно, сквозь всхлипы заговорила:

– Я давно не ела… И хотела… В горячий… душ… Новое… бельё… И чтобы не голодать… больше… никогда…

И снова я вижу и отчётливо понимаю – не лжёт. Правду говорит.

Она вскинула голову, но тут же зажмурила глаза, явно не желая смотреть на меня от чувства стыда.

– Садись в машину, – бросил сухо, хотя внутри зашевелилось позабытое странное чувство. Сочувствие? Жалость? Или быть может, просто кто-то сверху решил напомнить, что долги рано или поздно нужно возвращать?

Макар спас меня. Пришло время и мне спасти кого-то.

Почему-то эта мысль взбесила.

Проблем выше крыши, теперь ещё девчонка на хвосте. Но не бросать же её? Вижу, что загнана в угол и вряд ли у неё всё закончится хорошо. Или от голода сдохнет, судя по её худобе, не ела давно. Или попадёт в притон. Или бросится под поезд.

Убрал пистолет в карман куртки и посмотрел на девчонку.

Она не сдвинулась с места. Но хоть реветь прекратила.

– Что застыла? Садись, сказал, – повторил раздражённо.

Она с силой сжала пальцы на лямках своего дохлого рюкзака и зашептала, заикаясь, пробуждая во мне ярость:

– Зза… зачем? Вы хотите у… у-у… уб-бить м-меня? Или… изз… знасиловать?

Убить? Изнасиловать? О чём она думает?!

Я взглянул на неё, надеясь, что это была несмешная шутка, но, увы, девчонка говорила серьёзно.

– Я не собираюсь тебя убивать. И женщин я никогда не насилую, – ответил охрипшим от злости голосом. Вздохнул и добавил мягче: – Садись. Я не причиню тебе вреда. Обещаю.

Но в её глазах неугасающий страх. И мне не по себе от этого. Она боится меня. Боится, что обману. Похоже, жизнь её уже успела хорошенько потрепать.

Протянул руку ладонью вверх. И смотрю в глаза, не разрывая контакта.

Её полные сильно потрескавшиеся губы немного раскрываются, словно она желает сказать «нет», но видимо, быстро передумывает – смыкает губы и очень медленно протягивает свою ладошку и кладёт в мою ладонь.

Она очень маленькая и в моей огромной руке смотрится невероятно хрупкой – сожми и сломается.

Осторожно взял её ладонь и потянул к пассажирской двери.

Усадил её в кресло, вложил в руки сумку, которую она намеревалась украсть. Лицо девчонки при этом стало очень удивлённым и при этом красным. Стыдно стало.

Я хмыкнул, но ничего не сказал.

Затем пристегнул её ремнём безопасности и захлопнул дверь.

Занял место водителя, завёл машину и резво развернувшись, поехал прочь.

– Ты сказала, что давно не ела, – проговорил я, и это не вопрос.

– Угу, – издала она тихий звук.

Посмотрел на девчонку и едва не выехал на красный, когда она вдруг стянула с головы чёрную шапку, под которой скрывался каскад белокурых волос – волнистые, светлые, длиной ниже лопаток, и я вдруг явственно представил, как намотал бы эти локоны на кулак, запрокинул ей голову и горячими поцелуями прошёлся бы по нежной тонкой шее.

Резко дал по тормозам, и она дёрнулась, по инерции выставила руку вперёд, другой рукой сильнее к себе прижала мою сумку.

Волосы упали ей на глаза, и она тряхнула головой, отбрасывая их с лица.

Я сжал челюсть.

Херовая реакция. И с какого перепуга я реагирую на неё, как долбанный задрот?