Татьяна Михаль
Мой Апрель
Глава 1
* * *
Моя спутница продолжала улыбаться, и, надо сказать, её улыбка была обворожительной! Длинные ноги нимфы привели бы в восторг любую красавицу королевства.
Красотка взглянула на меня своими невероятными голубыми глазами так призывно и маняще, что слепец заметил бы её намерения соблазнить меня.
Я слепцом, конечно, не был.
И заметил её. Подарил красавице ответную улыбку соблазнителя. Лесная нимфа тут же дала ясно понять, что, согласна сделать меня и себя ещё счастливее.
Она с изяществом, тонкой ручкой откинула свои чёрные гладкие волосы, маняще изогнулась, демонстрируя свои прелести. Было бы настоящим грехом отказаться от предлагаемого наслаждения.
Усмехнулся, взял у лакея второй бокал цветочного вина и направился к красавице.
– Эй, Апрель! – окрикнул меня младший брат Май. – Подожди.
Раздражённо выдохнул, но остановился.
– Дорогой брат, если у тебя не слишком срочное дело, то пусть оно подождёт до завтра, – произнёс я, глядя и не на брата вовсе, а на красавицу нимфу.
Май проследил за моим взглядом и скептически хмыкнул.
– Ты в своём репертуаре, Апрель, – заметил он. – Нет, дело не слишком важное, но…
– Но? Выкладывай уже.
– Вчера слышал, как осенние братья обсуждали твоё будущее.
Вот теперь я действительно обратил внимание на брата и напрягся.
– Конкретнее, Май.
– Хотят женить тебя на дочери Морского Владыки – Эве.
– Что? Опять? – рассердился я. – Им ещё не надоело? Почему никто не желает оставить меня в покое? Я не собираюсь обременять свою жизнь узами брака, тем более, с Эвой! Увидишь их, так и передай!
– Апрель, послушай. В этот раз дело серьёзное. Братьям ты должен ещё спасибо сказать. Эва – не простая девушка, ты ведь сам знаешь. Морской Владыка узнал о вашей с ней легкомысленной связи и узнал, что ты бросил её сразу после проведённой с ней ночи. Он жутко рассердился и если бы не братья, то Владыка давно скрутил бы тебя в бараний рог.
– Эва – распутная девка! – не выдержал я и зарычал: – С ней не обжимался только ленивый! Она захотела замуж и выбрала козлом отпущения меня?! Почему Владыка не выдаст её замуж за кого-нибудь другого? Что, претендентов больше не нашлось?
Выпил вина из своего бокала. Следом, махом опрокинул в себя вино и из другого бокала, предназначенного красотке нимфе, которую уже кружил в танце мой младший брат Июль.
Сделал шумный вдох, затем выдох. Ощутил раздражение на Июль. Да и к чёрту всё. Всё равно настроение после новостей Мая окончательно пропало.
– Сочувствую, брат. Все знают, кто такая Эва, но тебе не нужно было с ней связываться. Прости… Не мне тебя судить. Просто будь готов, брат, – сказал Май. – Морской Владыка намерен тебя женить на своей дочери.
– Не бывать этому! – разозлился я и сжал оба бокала в руках. Хрусталь треснул и рассыпался крошкой мне под ноги. Мелкие осколки впились в ладони.
Магией стряхнул с себя хрустальную пыль и гневно сжал руки в кулаки.
Май вдруг крепко схватил меня за плечо и прошептал:
– Но если ты вдруг познакомишь всех со своей невестой, то, думаю, дело с Эвой замнут.
Он отодвинулся и вгляделся в моё удивлённое лицо и коварно улыбнулся.
Ай, да Май! Ай да сукин сын! Хитрый братишка!
Но нет.
– В моём саду скорее зацветут розы, чем я женюсь! – выпалил на эмоциях.
– Но в твоём саду никогда не было роз, – озадачено проговорил Май. Его улыбка сошла на нет.
Ухмыльнулся.
– Вот именно, брат! Вот именно! Никаких роз!
* * *
– Нет, ну вы слысяли?
– Это зе возмутительно!
– Оскорбительно!
– Немыслимо!
– Узясяюсе цюдовицьно!
– Ну цьто делать-то будем, сестрицы?
– Как цьто?
– Спасать насего Апреля!
– Нельзя позволить узясьной Эве захапать в свои хитрые ручки насего Апрельчика!
– Кстати! У меня есть идея, сестрицы!
– Не томи, сестра!
– Говори зе скорее!
– Я пару дней назяд видела девуцьку.
– И цьто?
– Хоросяя?
– Оцень хоросяя! Она цветочница, во!
– Цветочница?
– А у меня другая идея родилась, сестрицы!
– Какая?
– А цьто, если нам взять и посадить розы у дома Апреля, а?
– Дура! А зениться он на ком тогда будет? На Эве? Невесты-то нету!
– Он зе сказал, цьто зенится, если розы в его саду зацветут! А роз у него никогда-никогда в саду не было!
– А твоя цветочница тоцьно хоросяя? Она розы смозет посадить?
– Ну так полетели и сами увидите её.
– Полетели!
Глава 2
* * *
Я была младшей из четырёх дочерей, стараниями наших романтичных родителей, наречённых Жасмин, Лилия, Роза и…
И тут цветочная фантазия у моих родителей иссякла и меня назвали Алевтиной.
Согласна, в нашем современном мире Алевтина довольно странное имя.
Когда мы были малышками, мы с сёстрами одинаково были прелестны, такие милые-премилые белокурые и голубоглазые ангелочки.
Все три мои сестры выросли настоящими красавицами с роскошными густыми вьющимися волосами красивого льняного оттенка, который так любят воспевать в своих стихах поэты; и голубыми как безоблачное небо, глазами в обрамлении густых и чёрных ресниц.
Все три были невысокого роста: пошли в маму. Ещё они стройные, с осиной талией. С точёными носиками на кукольных личиках, ямочками на щеках и округлостями во всех нужных местах.
А на меня словно проклятие свалилось. Не иначе, как из-за имени.
Волосы с возрастом у меня потемнели и стали тёмно-русого цвета. Волнистые волосы не желали лежать, как положено. Вот у сестёр волосы всегда выглядят так, словно они только что посетили парикмахера-стилиста. А вот мои вечно торчат во все стороны и постоянно пушатся. Глаза у меня не небесно голубые, а серо стального оттенка. Когда я сердита они становятся тёмно-серыми, а в хорошем настроении они просто серые, как хмурое грозовое небо. М-да.
Я высокая. Рост у меня метр восемьдесят пять. Не хило, да? Это я пошла в папу.
Одна радость – я тоже была округлой во всех нужных местах. Но зато с сорок первым размером ноги!
Мало того, в подростковом возрасте на меня обрушилась такая напасть как прыщи. Ни у одной из моих сестёр подобных проблем не было. Хорошо, что сейчас моя кожа свежа и здорова. Тут нужно три раза сплюнуть, а то не дай бог, вернутся. Тьфу-тьфу-тьфу!
Ещё подростком я имела кривые зубы и до семнадцати лет носила брекеты.
Высокая, вечно лохматая, с огромной лапой вместо изящной ступни, прыщавая и с брекетами. Красотка, правда?
Одним словом, думаю, вы поняли, что поклонников у меня особо не было, в отличие от моих сестрёнок, которые уже давно и весьма благополучно повыскакивали замуж, родили здоровых и любопытных демонят – внуков родителям и племянников для меня.
Вы не подумайте, я очень люблю детей, но не тогда, когда тебя просят посидеть с шестью малышами, избалованными их родителями и бабушкой с дедушкой.
Ну а теперь, можно представиться – Радуга Алевтина Георгиевна, двадцати восьми лет от роду.
Да, фамилия у меня красивая. Сестрицы-то сменили свою «Радугу» на мужнины имена, а я вот нет. Потому что не замужем. В активном поиске.
Так, стоп. Неправда. В пассивном поиске.
После последнего разрыва – решила пока повременить со знакомствами.
Чем я занимаюсь по жизни?
А занимаюсь тем, что посвятила себя семейному бизнесу.
Мои родители – владельцы цветочных магазинов в нашем небольшом провинциальном городке.
И нет, я не работаю с финансами или в управлении нашего бизнеса. Я самый настоящий ботаник и флорист. Мне нравится возиться с цветами, выращивать их, выводить новые сорта и составлять букеты.
Вот такая я странная, а ещё взвинченная и нервная.
А взвинченная и нервная в данный момент была потому, что меня наняли как свадебного флориста, – подруга моей сестры выходит завтра замуж и, конечно же, все знакомые и знакомые знакомых цветы заказывали только у нас.
Но если честно, вся эта предсвадебная суматоха вызывала лишь одно раздражение.
«Скорее бы всё это тошнотворное безумие закончилось», – подумала мрачно.
К подруге моей сестры Жасмин – Дарье, я хорошо относилась, но последние три недели предстоящее торжество чересчур требовательной девушки вытянуло из меня почти все жизненные силы, пожирало моё драгоценное время до последней секунды!
Чтобы успеть украсить к свадьбе ресторан, я встала сегодня в четыре утра. Только что распустившиеся нежные бледно-розовые розы, белый гиацинт и белые лизиантусы – прекрасные, но очень нежные цветы – не перенесли бы ночь, и поэтому я срезала их ранним утром.
Зато сейчас, цветы выглядели просто восхитительно. Над каждым столиком из орехового дерева подвесной светильник был украшен гирляндой из кремовых, персиковых и палевых роз, перевязанных жемчужно-серыми лентами.
Бледно-розовые розы увивали мраморные колонны рядом со столом для молодожёнов. В стеклянных белых вазах стояли букеты из мелких розовых роз.
Я расправила плечи. Работа была практически завершена. Я доставила букеты, гирлянды, а ещё корзины с розовыми лепестками, которыми будут осыпать жениха и невесту.
Моя помощница в настоящий момент завершала последние штрихи в оформлении.
Слава Богу, хлопоты почти позади. Можно будет расслабиться и насладиться свадьбой подруги сестры.
А в данный момент мне позарез была нужна чашечка чёрной смерти без сахара и сливок.
– Ириш, справишься без меня? – спросила у своей помощницы.
– Конечно, Аля, – улыбнулась девушка. – Тут остались сущие мелочи. Иди и не волнуйся.
– Спасибо, – улыбнулась девушке. – Скоро увидимся.
Надела куртку, натянула шапку, подхватила сумочку, на нос нацепила солнцезащитные очки и вышла на морозный воздух.
Март месяц, а ощущение, что зима не кончится никогда.
Села в свою машинку и вздохнула. Нужно срочно выпить кофе и мчаться в салон красоты приводить себя в божеский вид.
– Приве-е-е-т!
– А мы за тобой!
– Ты только не боись нас!
– Мы добрые!
– И оцень-оцень хоросие!
– Правда-правда!
– Честно-честно!
– Нам нузьно, цьтобы ты насего господина Апреля вразумила и розы ему в саду вырастила.
– Снацяла посадить их надо.
– А потом зенить его надо. На себе.
Сначала я подумала, что у меня само по себе включилось радио.
Но нет, радио выключено.
Вот до чего меня довели эти нервные невесты.
Тряхнула головой, прогоняя странное видение и слуховые галлюцинации.
– Мы не видение!
– Мы настоясие!
– Зивые!
– Мы – сильфиды!
Вжалась спиной в кресло и пискнула:
– Мама.
– Не бойся нас!
Маленькие существа, похожие на феечек, изящно опустились на мой руль и автомобильную панель.
Я схватила ручку двери и дёрнула её, чтобы открыть и выскочить наружу, но дверь мне не поддалась!
Какого чёрта?!
– Похозе, придётся применить силу, – слаженно вздохнули существа. – Прости-и-и-и, но у нас нет выбора.
Глава 3
* * *
В глаза мне ударила яркая, но не ослепляющая вспышка! Подо мной исчезло сиденье. Точнее, вообще всё исчезло!
Я самым настоящим образом падала!
Летела сквозь тучи, разорванные в клочья и тёмные, словно они сердились на моё присутствие в небе!
– А-А-А-А! – попыталась заорать, открыв рот, но тут же его захлопнула, так как воздух чуть не надул мне ротовую полость как воздушный шар.
Хотела зажмуриться, но не могла и, прищурившись, глядела, как стремительно приближается моя кончина. Я сейчас рухну на землю, и от меня останется лишь мокрое место и никто, никто и никогда не узнает, как погибла Алевтина Радуга!
Сёстры и родители будут оплакивать меня, а потом, когда время притупит их боль, на семейных ужинах станут вспоминать меня как неудачницу.
Не успела я даже помолиться перед смертью, как вдруг, небо исчезло, а я неожиданно рухнула на что-то очень пушистое и мягкое.
– Сестра! Ты сьто чуть не натворила? Тебе нельзя использовать портальную магию!
– Неучь!
– Балбеска!
– Но я зе всё сделала! Подумаесь, немного экстриму добавила.
– Да она зе перепугалась, сьто цють сердечный приступ не схватила!
– И тогда наш Апрельчик бы получил тяжёлую психологическую травму, найдя в своём саду труп красивой девушки!
– Почему это в саду? Я её сразу наметила на его спальню…
Тоненькие мультяшные голоса вернули меня в реальность.
Я перестала лежать, уткнувшись лицом в мягкий премягкий матрас, перевернулась на спину и увидела, как с люстры на меня смотрят маленькие существа с крылышками. Крылья у них полупрозрачны и скорее похоже на крылья стрекозы.
Серебряные, звонкие, озорные, я бы даже сказала пакостливые, полные неуёмной энергии и фантазии странные существа.
– Кто вы и что вам от меня надо? – выдохнула, находясь в прострации и шоке.
– Ой, она казется умом тронулась! – пискнула малявка и, дёрнув крыльями, как птичка колибри, сорвалась с люстры и полетела ко мне. За ней шлейфом стелилась серебряная пыльца.
В другой бы ситуации я бы залюбовалась и назвала малышку каким-нибудь поэтичным словом. А сейчас у меня на языке вертелись совсем не литературные слова и целые фразы.
– Это всё твой экстрим! – запищали другие феи, или кто это вообще.
Малявка замелькала перед моим лицом, как назойливая муха, которую хочется не то прогнать, не то прибить и мультяшно пропищала:
– Мы – сильфиды. Мы – помощницы. И мы устраиваем судьбу Апреля! Февраль уже обрёл своё сцястье, а вот Апрель всё бабником ходит. А сейцяс вообсе в засаду попал! Ты долзна нам помочь!
– Ага… – выдохнула я, потом закрыла лицо ладонями и истерично захохотала.
– Сестрицы, казется, мы осиблись. Эта девушка какая-то странная!
– Странная? – переспросила я. Убрала руки от лица, села на кровати, увидев, что это прямо не кровать, а футбольное поле и рявкнула: – Это я странная? Да вы-ы-ы, мелкие тварюшки что сотворили? Верните меня немедленно!
Мелкая сильфида опустилась мне на плечо, погладила крошечной ладошкой моё ухо и произнесла печально:
– Аля, мы не тварюшки. Мы – сильфиды. И ты нам осень-осень нузьна. Помоги, а? А мы в ответ помозем тебе.
– Дядя-дя! – заверещали остальные и слетели с люстры, замелькали возле моего лица, осыпая серебряной пыльцой.
Мне показалось или пыльца едва слышно мелодично звенит?
– Чем вы мне поможете? – тряхнула головой.
– Ты обретёсь свою любо-о-о-офь… – протянула малявка и смешно вытянула губки трубочкой.
– Надеюсь, что я не спятила и вы действительно реальны. Хотя… Может, лучше если бы спятила… – пробормотала озадачено.
Снова тряхнула головой и категорично заявила:
– Если всё реально и вы перенесли меня чёрт знает куда – в другой мир, на другой континет, неважно! Требую вернуть меня туда, откуда выдернули! Я не хочу обретать любовь и помогать вам с апрелем.
Последнее вообще как-то странно звучало. Как можно помочь с апрелем? Бред какой-то.
– Ну сьто за вредина, а?! – рассердилась одна из сильфид и сжала ручки в кулачки. – Если помозесь и избавись насего Апреля от незелательной зенитьбы, мы подарим тебе самые редкие цветы!
Я сощурила глаза. Сложила руки на груди.
– Повтори.
– Какая зе глупая!
Мне хотелось ругаться и я бы, наверное, выругалась, но вдруг, дверь в комнату, которую я толком и не рассмотрела, вошёл… Э-э-эм, вошла пара – мужчина и женщина. И они были поглощены страстью.
Мужчина держал девушку за филейную часть, она обвила его талию своими длинными ножками. Пальцами зарылась в тёмные волосы мужчины и парочка отчаянно и очень смачно, звучно целовалась.
Мужчина двигался в направлении кровати, на которой восседала я в своём деловом костюме, ботинках и вдруг замер, увидев мою персону.
А сильфиды падлюки мелкие, вдруг заверещали, как потерпевшие:
– Опазда-а-али-и!
– Не успе-ели-и!
– Прячемся-а-а!
Они заметались по комнате со скоростью света, а потом просто взяли и исчезли.
А вот я не исчезла. Так и сидела как дура на чужой очень мягкой кровати и кажется, обломала парочке страстный секс.
Блин.
– Кто это? – зашипела роскошная брюнетка и сползла с обалдевшего (не в хорошем смысле этого слова) мужика.
Мужик, кстати, сказать, был… ммм… очень и очень классным. Я таких потрясающих мужчин никогда не видела. Красив, физически хорошо развит, брутален, но аристократичен и ещё, очень зол.
– Привет, – выдавила из себя и начала сползать с кровати. – Я тут не по своей воле.
– Сильфиды? – процедил мужчина.
Я развела руками, виновато улыбнулась и кивнула.
– Сильфиды? – повторила брюнетка, глядя на меня с отвращением и презрением. – Они опять за своё?
– Если вернёте меня домой – буду благодарна, – пробормотала, глядя на мужчину, а брюнетку старалась игнорировать, пока у меня не развился комплекс неполноценности.
Глава 4
* * *
Брюнетка была выставлена за порог.
Правда, она пыталась сопротивляться и даже запустила в мужчину вазой с цветами.
Ваза разбилась, к моему огромному сожалению, о стену.
Вода залила пол и получилась весьма непрезентабельная лужица. Хм. А лужицы бывают презентабельными?
А вот цветы мне было искренне жаль.
Прекрасные и хрупкие лилии сломались. Лепестки опали, листья изрезались об острые осколки вазы. Стебли надломились.
Я бы эту брюнетистую гадину за цветы с удовольствием познакомила со стенкой, куда угодила ваза.
Собрала цветы, погладила их и оставила на круглом столике.
А вот осколки и лужу мужчина пусть сам убирает.
Когда мы остались одни, он приблизился ко мне почти вплотную, осмотрел придирчиво, сморщил аристократический нос, скривил чувственные губы и презрительно выдал:
– Сильфиды ошиблись с выбором. Вы слишком дурны собой. До тошноты.
Вздёрнула одну бровь и так же многозначительно и критически осмотрела мужчину.
Рассмотрела его более внимательно.
Передо мной стоял высокий атлетического телосложения тёмноволосый мужчина. Очень тёмными и хорошо ухоженными волосами, а глаза у него были яркие. Ободок радужки насыщенно фиолетовый, как аметист. Сами радужки прозрачно-сиреневые. Но правильно я заметила, что они похожи на драгоценный камень. Такие же хладнокровные, расчетливые, твёрдые и уверенные.
Закусила губу и продолжила осмотр.
Мужчина демонстративно сложил руки на груди и хмыкнул.
Ну да, приятная форма рта.
Черты лица довольно резкие, хорошо очерченные.
Как есть аристократ. Поди ещё и кровь у него голубая. Не удивлюсь.
Выправка у него статная, можно сказать – военная.
Одет великолепно, с шиком.
– Действительно, сильфиды ошиблись, – произнесла дерзко. – Вы слишком смазливый, даже приторный. До тошноты.
Мужчина сдвинул красивой формы брови и нахмурился.
– Ты, человеческая женщина, назвала меня смазливым и приторным? – выдохнул он таким тоном, будто я сообщила ему, что Земля круглая, а не стоит на трёх китах.
– Могу повторить, – растянула губы в ехидной усмешке.
Назовёт меня ещё как-нибудь гадко, я в долгу не останусь. Поднаторела, так сказать. Меня часто обзывали и смеялись – привыкла и отрастила толстенную броню. Так что больше не задевают обидные высказывания в адрес моей внешности.
Его губы тоже сложились в ехидную усмешку.
А я решила остановить прямо здесь и сейчас сокровенный момент обмена «любезностями».
– Как мы оба поняли: сильфиды ошиблись, – заговорила деловым тоном.
Мужчина согласно кивнул.
– Потому, чтобы это недоразумение быстрее разрешить, прошу вас вернуть меня обратно, – проговорила я, молясь про себя, чтобы этот красавчик-гад не заартачился.
Он пожал плечами и произнёс:
– Выход ты видела. Свободна.
И направился к двери, скрытую за тяжёлыми портьерами, которую я сразу и не заметила.
Бросилась за ним и перегородила дорогу со словами:
– Эй, в смысле свободна? Меня притащили, чёрт знает куда! Будьте так любезны, не посчитайте за наглость и верните меня домой!
Он склонился надо мной, улыбнулся проказливо и ответил:
– Не могу. Портальная магия работает только в моё время. А сейчас в твоём мире не апрель. Март правит балом. Можешь к нему обратиться за помощью.
Отодвинул меня в сторону, словно я мебель и отворил дверь за портьерами.
Я двинулась следом.
За дверью оказался кабинет – строгий, но при этом богатый, роскошный и чисто мужской. Запах дерева, кожи и табака приятно защекотал ноздри.
– Я не могу вот так просто пойти искать непонятно кого, кого в жизни не видела. Если вы знаете Март… попросите его вернуть меня домой… Пожалуйста. Очень-очень вас прошу.
И даже ладошки в молитвенном жесте сложила.
Мужчина развернулся, поглядел на мои глазки и громко рассмеялся.
– Просить Март об услуге? Да ни за что на свете! – воскликнул он категорично.
Я начала злиться.
– А вы противный, господин Апрель, – заметила я жёстко.
– Отдаю тебе должное, человечка. Надеюсь, путешествие с сильфидами было приятным? Ты насладилась порталом?
– Отвратительное путешествие, – процедила я и сжала руки в кулаки.
– Очень жаль, – с сарказмом произнёс Апрель. Достал из шкатулки, что была на столе сигару. Поднёс её к носу, вдохнул аромат табака, затем срезал кончик.
Щёлкнула серебряная зажигалка в его руках, огонёк коснулся толстой сигары, и мужчина с удовольствием закурил её.
Выдохнул плотное кольцо дыма прямо мне в лицо и сказал:
– Я всё ещё жду, когда ты покинешь мой дом.
– Я из-за вас оказалась в… другом месте. Значит, вы ответственны за меня. Или зовите сильфид, пусть вернут меня домой.
– Эти маленькие пакостницы не подчиняются правилам. Они не вернут тебя. И не придут на мой зов, – произнёс он небрежно, наслаждаясь при этом сигарой.
Развалился в кожаном кресле, закинул ноги на стол и указал рукой на дверь.
– Уходи.
Приблизилась к массивному столу, заваленному бумагами, старинными свитками, книгами и настоящими перьями для письма, положила на него ладони, склонилась и ласково пропела:
– Господин Апрель, пока вы не решите вопрос по транспортировке меня домой, я объявляю себя вашей гостьей.
Апрель поперхнулся сигарным дымом и закашлялся.
Я не поленилась, прошла к нему и от души стукнула его по спине.
Он посмотрел на меня как на мерзкое насекомое, возникшее перед самым его носом. Да и плевать!
Если домой вернуться не могу до начала апреля, значит, объявляю себе внеплановый отпуск. Надеюсь, мои там с ума не сойдут за это время и панику сильную не наведут.
– Кстати, меня зовут Алевтина Георгиевна Радуга. Прошу любить и жаловать. А ещё кормить, поить, развлекать и выделить комфортную комнату. Ах, да. Так как я оказалась здесь без личных вещей, то неплохо бы и обеспечить меня одеждой, обувью, средствами гигиены…
Апрель подскочил как ошпаренный, отшвырнул куда-то прочь сигару и точно зверь рявкнул:
– Никакая ни гостья! Прочь из моего дома!
– Хорошо, – ласково отозвалась и смахнула с его плеча невидимую пылинку. – Тогда верните меня домой. Проще простого, не так ли?
– Проклятье! – прошипел мужчина. – Проклятые сильфиды! Только попадитесь мне – я вам крылья оборву!
* * *
Мне нравилось жить одному. Я люблю тишину – и чтобы, кроме меня, в моём доме больше никто и ничто не двигалось.
Я жил в небольшой усадьбе у «Озера надежд».
В моём доме была приходящая прислуга – дриады делали своё дело быстро. Убирались, стирали, гладили и прочую бытовуху. Готовкой никто не занимался, так как я предпочитал завтракать, обедать и ужинать в кафе своего брата Мая.
И теперь все должны понять и осознать, насколько я в ужасе от одной лишь мысли, что иномирянка, живая человечка будет жить в моём доме! Да хоть в качестве гостьи – плевать! Будь она просто статуей или другим предметом мебели, я бы задвинул её в чулан и забыл…
Оу. А это идея!
Но я хорошо знаю правила. Нельзя причинять людям зло. Наказание – неделя по человеческому и нашему времяисчислению в Аду. В Аду время течёт по-иному. Неделя в это месте – это семь лет мук и страданий.
Нет уж.
Я лгал, когда сказал, что она непривлекательна.
Девушка была похожа на какое-то сказочное существо из тех сказок, что любят сочинять люди: высокая, с яркими глазами цвета грозового неба. Чувственные губы были созданы для страстных поцелуев и обещали райское наслаждение.
Высокая, стройная – последнее было видно, невзирая на некрасивый костюм. Длинные тёмно-русые вьющиеся волосы блестели и манили. Хотелось коснуться их и ощутить мягкость…
Тряхнул головой и раздражённо про себя чертыхался. Я деловой мужчина, у меня каждая минута на счету, и я не могу тратить время на невежливую человечку, присланную сильфидами!
Между прочим, эта женщина обломала с сексом!
У меня был запланирован такой хороший вечер и всё впустую!
Скоро наступит время моей работы, и я буду бесконечно занят.
Ещё эта напасть с женитьбой на распутнице Эве. Теперь она сидит у меня занозой в мозгу!
Я всегда считал, что родился для того, чтобы жить в своё удовольствие.
И ни в коем случае не желал обзаводиться семьёй! Да я умею добиваться любых целей – кропотливой работой, обаянием, настойчивостью, цепкостью – чем угодно.
Сейчас моя цель – избавиться от навязанной невесты Эвы и человечки Алевтины.
И нет, я вовсе не отношу себя к безрассудным или чересчур увлекающимся мужчинам. Можно сказать, я бы удивился и даже посчитал себя оскорбленным, услышав о себе подобное мнение.
И тут, глядя на эту наглую особу, у меня возникла одна идея. А что если объединить эти неприятные события в одно и получить из результата выгоду?
На месяц объявлю Алевтину своей возлюбленной и невестой. Эва, таким образом, отвалится сама собой, моя семья будет счастлива. А спустя месяц, когда наступит моё время, отправлю человечку домой восвояси. Эва за это время найдёт себе другого жениха, и очень надеюсь, успеет до исчезновения моей «невесты» женить беднягу на себе.
Одно неприятно – придётся разыграть любовь с этой… Алевтиной.
Изменившись в лице и сменив гнев на милость, я улыбнулся ей и мягко произнёс:
– Знаешь что, так и быть, я верну тебя домой.
– Правда? – выдохнула она облегчённо. – Вот видите, как всё хорошо разрешилось. Я готова отправляться.
Я тихо рассмеялся и покачал головой.
– Ты всё-таки побудешь моей гостьей, Алевтина. Наступит моё время, и я верну тебя домой. Но, с одним условием.
Она тут же скисла и пробормотала:
– С каким ещё условием?
– Мы изобразим на этот месяц влюблённую пару и будем представляться женихом и невестой.
