Татьяна Кошкина
Нежный свет. Невеста для архимага
Глава 3. Утром деньги – вечером жены
Теперь я понимаю, почему бабушки так любят сидеть в длинных очередях. Здесь, действительно, можно узнать много нового, например о том, как устроен мир, в который тебя занесла нелегкая.
– То есть, – еще раз уточняю, – сейчас определят, кто мы такие. Нежный Свет – идеальные для брака. Ледяная Сталь – рациональные и сильные. Или…
– Черная Тень. Да. Черной Тенью вообще легко стать. Сейчас нас заведут в комнату для медицинского осмотра. Если ты Нежный Свет, но не способна к деторождению, то сразу отправят к черным.
– Почему?
– Потому что в этом мире ценятся не только жены, но и… – Клара подмигивает и тихо добавляет: – Девки. Из Нежного Света они получаются отличные. Меня передергивает, а соседка-зефирка просто хлопает глазками и не понимает, о чем речь. Ладно, подрастет – расскажут. Удивительно, откуда только взялось в современном мире такое тепличное создание, при котором и слово «шлюха» произнести страшно.
– А Ледяной Сталью можно стать?
– Только если есть задатки, но иномирянки обычно все Нежный Свет, искатели только таких тащат. Хотя ты на Свет не похожа. Кто только тебя приволок? – Оценивающий взгляд с головы до ног. – Не, костюмчик волшебный, а вот сама по себе ты…
– Давай уж. – Скрещиваю руки на груди. – Договаривай.
– Короче, обычно Нежный Свет выглядит вот так. – Тыкает пальцем в Зефирку. – Кудряшки там, округлые бедра, грудь сочная. Такие все обтекаемые. Вот как она или я.
Да, тут не поспоришь. Фигурки у обеих – загляденье. Этакие каноничные песочные часы, мягкие в нужных местах и кое-где даже слишком объемные на мой вкус. У Иришки тоже такая фигура, наверное, поэтому она шустро выпрыгнула замуж в восемнадцать.
– А ты, – продолжает Клара, – не такая. Груди нет, тощенькая какая-то, взгляд – как у акулы перед обедом.
Вот тут я почти обиделась. Грудь у меня есть! Исключительно в этом платье благодаря тугой шнуровке и специальной ложбинке, приподнимающей то, чего очень мало. Нет, я всю жизнь слушаю подколы в стиле: «Видишь сиськи? А они есть!» Но все равно обидно. Я шнуровалась до упора, чтобы мужчин соблазнять, даже грудь у себя нашла, а мне какая-то пигалица заявляет, что ее нет.
– Да ты не переживай. Таких тоже выкупают!
И тут у меня отпадает челюсть. Что, простите?
– Что значит… выкупают? – осторожно спрашивает Зефирка, пока я подбираю с пола свои бесценные тридцать два.
– Так эти смотрины не просто так. Нежный Свет как бриллианты. Нас ищут, добывают, а потом продают в пользу казны. Архимаг придумал, чтобы поправить дела государства. У нас лучший рынок невест во всем мире. Сюда принцы съезжаются, графы и так далее. Если на тебя претендуют несколько женихов, то назначают аукцион!
– Вера, мне страшно. – Алена смотрит на меня огромными глазами, в которых уже стоят слезы. – Они собираются нас продавать! А как же любовь?
– Любовь-любовь. Это брак, детка. Тут важен здоровый расчет.
– Так, а ну не порти мне девочку! – вмешиваюсь я.
Серьезно. На что Вера Иванова, то бишь я, циничный элемент цивилизации, но и то продаваться замуж не собираюсь. Что говорить об этой хлопающей глазками зефирной наивности?
– Алена, спокойно. Делаем так. Проходим через арку, встречаемся на том конце и планируем побег. В конце концов, как-то эти искатели Нежного Света попадают в наш мир? Значит, выход есть, и мы его найдем.
– Ну и дура.
Клара откидывает косу за спину и отворачивается. Интересно, а такие понятия как феминизм и права женщин здесь еще не изобрели? Если нет, стану первым рупором!
* * *
– Здорова! В арку!
Подпрыгивает на стуле маленький седой старичок в черном халате с серебристым черепом на плече. Интересная у них форма для докторов, я бы подумала, что это гном-патологоанатом. Такой, весело напевая «хэй-хо», вскроет, переворошит внутренности, а потом нежно похоронит под камнями в пещере. Взгляд, которым он окинул меня, об этом как-то особенно красноречиво намекнул, даже отвлек от главного. На противоположной стороне узкой комнаты действительно арка. Тонкие белые колонны из слоновой кости, испещренные множеством мелких рисунков, чем-то отдаленно напоминающих руны. Под потолком они сплетаются, и вершину венчает белое солнце с изогнутыми лучами-кинжалами.
Голубоватое полупрозрачное свечение колышется, как тюль от невидимого ветра, и я слышу шепот: «Добро пожаловать, Вера!» Похоже, у меня разыгралась фантазия. Там, где заканчивается фантастика и начинает фэнтези…
– Вера Иванова! – вопит карлик.
– Здесь! – отвечаю выкриком в тон ему.
– Да что ж ты так орешь, малахольная, – ворчит старик и протягивает мне хрустальный шар.
Так и тянет съязвить: а что, вскрытия не будет? Но я сдерживаюсь. Руки немного подрагивают, когда тяжелый холодный шар оказывается в ладонях. Куда бы я ни попала, а перспектива стать Черной Тенью в борделе меня не прельщает. Даже жаль, что раньше никогда не задумывалась о том, смогу ли иметь детей, и не проходила никаких обследований. Брак и дети – это всегда казалось мне таким далеким. Вот сейчас закончу учиться, потом найду работу и хорошо устроюсь в жизни. Тогда-то и подберу подходящего мужчину для брака, рожу ребенка. Но жизнь в очередной раз поменяла мои планы. Один танец помножил на ноль десять лет моей жизни. Пока я размышляла над своим прошлым и будущим, шар в руках стал ярко-зеленым, как весенняя трава.
– Отлично! Детородный возраст, самый пик. Первая группа. Здорова. В арку!
Думаю, с таким беспристрастным лицом даже из самолета с парашютом не выкидывают, не то что отправляют девушку в неизвестность. Я уворачиваюсь от толчка в спину и спокойно поднимаюсь по ступеням. В конце концов, Клара прошла ее трижды и осталась жива. Вряд ли меня постигнет судьба Сириуса Блэка и полное забвение.
Невольно вспоминаю про перепуганную Зефирку и замираю на границе, кожу уже дразнит приятный холодок, похожий на вечерний морской бриз. Оборачиваюсь. Материнский инстинкт, что ли, взыграл? Сама не знаю, но смотрю, как девушка сжимает в руках такой же шар.
Желтый.
У меня сердце прихватывает и неприятно сжимает. Надеюсь, это не приговор и девочку не отправят в бордель. Пусть только попробуют, я им все здесь разнесу по гвоздю.
Щеки Алены пылают, когда медик громко возвещает:
– Невинна. Группа два. В арку!
Глава 4. Что выросло, то выросло
Тишина. Она окружает меня со всех сторон. Никогда такой не слышала. Наверное, что-то подобное ощущаешь, когда только зарождаешься в утробе матери. Никакого гула машин за окном, никаких криков за стенкой и скрипа кровати. Нет ничего, только ты, тишина и спокойствие. Все проблемы кажутся такими далекими и незначительными, словно колыбельную тебе поет сама вечность. Она окутывает мягким покрывалом, защищает и оберегает, а потом мир вдруг обрушивается на тебя болезненным шумом.
Я затыкаю уши и вываливаюсь из арки, тяжело хватая ртом воздух. Огромная, залитая солнцем комната, вокруг люди. Они все разговаривают, и я их ненавижу. Внезапно колени подкашиваются, я падаю вперед и готовлюсь познакомиться с полом, но меня аккуратно ловят.
– Вы в порядке? – знакомый голос.
Поднимаю взгляд и вижу того самого пирата. Он крепко сжимает мою талию и внимательно, почти участливо смотрит. Кожа под его ладонями пылает даже сквозь ткань платья. В ушах все еще шумит, но на этот раз от гнева. Вот ты и попался, одноглазый. Только на этот раз у него нет пиратской повязки, а в правый глаз вставлена какая-то сиреневая линза, похожая на монокль. В остальном это все тот же пират: впалые щеки с легкой небритостью, острый карий взгляд и усмешка. Он тоже меня узнал.
– Верни меня домой, – шепчу и вцепляюсь ногтями в его плечи. Через плотную ткань ему это как мертвому припарка. Надеюсь, хоть пару затяжек оставлю.
– Нет.
Резко ставит на ноги и отпускает. Окидывает странным взглядом, понимаю причину лишь через пару мгновений. Мое платье. Плотно облегающий грудь лиф трещит по швам, глубокий вдох – и ткань впереди разъезжается, являя миру мои новые, вполне себе видимые достоинства. Они что, выросли?
– Твою мать! – срывается с губ, когда я пытаюсь закрыть грудь руками.
Эффектное появление – наше все, и те два идиота с матрасом оказались только цветочками. Полный третий, который не влезает в пуш-ап под единичку, их только что уделал.
– Зачем тебе домой? Твои шансы успешно выйти замуж только что выросли. – Пират бросает на грудь оценивающий взгляд. – Примерно в два с половиной раза.
Щелкает своими восхитительными длинными пальцами, прикосновения которых еще помнят мои позвонки. Черный сюртук с золотой вышивкой на рукавах появляется из ниоткуда и плавно опускается мне на плечи.
– А если я не хочу замуж?
– У тебя нет выбора. Это призвание. Ты – Нежный Свет. Не трать дар на всякую ерунду.
Мужчина делает шаг вперед и застегивает пуговки на сюртуке, как ребенку. Украдкой рассматриваю его. Все как я запомнила: высокий брюнет, ровный нос, четко очерченные губы, чуть смуглая кожа, безмерно привлекательный и… Лучше бы я с ним не встречалась.
– Может, я сама решу, на что мне тратить дар? Ты даже выбора не дал, просто притащил сюда, чтобы продать.
– Это будет выгодная сделка с подвохом. – Заканчивает с пуговицами и криво усмехается.
– Жена с характером цербера – тот еще подвох.
Этот гад хмыкает, разворачивается и уходит.
– А ну, стоять! Черт!
Попытка догнать провалена. Он застегнул сюртук, превратив меня в кокон, хоть бы руки в рукава дал просунуть. Сволочь. Ненавижу.
– Эй, смотрите! Начинается! – громко кричит кто-то. – Кошмар какой!
Люди вокруг меня приходят в движение и бегут к высоким сводчатым окнам. Я выпутываюсь из злосчастного сюртука и чудом успеваю занять место рядом с самим подоконником. Под удивленными взглядами подруг по несчастью чертыхаюсь и вновь застегиваю пуговицы.
На широкой посыпанной мелкими серыми камешками дороге стоят девушки. Они испуганно жмутся друг к другу, образовывая круг. Что за…
Только потом замечаю, что высокие кованые ворота с красивым гербом в виде раскинувшей крылья птицы отделяют девушек от толпы мужчин. Их много. Очень много. Они машут, что-то кричат. Кто-то на ходу скидывает рубашки и поигрывает мышцами. Крепкие молодые парни в простой одежде.
– Смотри внимательно, – слышу за спиной шепот, от которого мурашки по коже. Пират вернулся, чтобы насладиться зрелищем.
Смотрю не отрываясь. Открываются ворота, и мужчины врываются на территорию замка. Самые шустрые хватают девушек, закидывают на плечи и уносят прочь. Вокруг свалка человеческих тел, драка. Кто-то дерется за понравившуюся девушку, кто-то, кажется, дерется просто так. Одному парню уже сломали нос, он весь в крови, но борется до последнего.
– Что это? – боюсь обернуться.
– Это иномирянки, которых не выкупили на аукционе, и местный Нежный Свет после четвертого аукциона. Простые люди тоже хотят Свет. Мы даем им его бесплатно.
Я дрожу. От страха или от возмущения, сама не знаю.
– Это варварство. Бесплатно? – разворачиваюсь резко и почти впечатываюсь лицом в широкую грудь. – А о девушках вы подумали? Каково им? Мы что, бесчувственные деревяшки или объедки со стола, которые можно швырнуть голодным псам?
Понимаю, что кричу и вокруг нас уже собираются зрители. Шоу на подъездной дорожке закончилось, продолжение здесь, совсем рядом. Я наступаю на этого чертового пирата. Он делает несколько шагов назад и застывает.
– Верни. Меня. Домой, – шиплю по словам.
– Нет.
Ловит мою руку на подлете. Мы так и замираем. Я злая, как дикая кошка, которой наступили на хвост. И он – спокойный, со своей бесящей ухмылкой. Сильнее меня. Он это знает.
– Архимаг! – вопль эхом отражается от каменных стен зала. – Ты что устроила, негодяйка? – налетает на меня круглое недоразумение, оно же Нимирь. Мужчина отпускает мою руку, и она безвольно опадает. Кажется, истерика выкачала из меня все силы или этот гад еще и чужой энергией питается? Вампирюга.
– С вами все в порядке? – хлопочет вокруг него Нимирь.
– С головой у него не в порядке, как и у вас всех, – бурчу себе под нос.
– Ах ты, неотесанная…
Кажется, у архимага хватать женщин за запястья – профессиональный навык. Я не успеваю уклониться, как рука Нимирь замирает в воздухе. Пират крепко держит ее, не давая ударить.
– Не стоит, тетушка Нимирь. Это недоразумение, и нам не нужны синяки.
Круглая переводит ошарашенный взгляд с архимага на меня в сюртуке с чужого плеча и обратно. Выдыхает.
– Как скажете, архимаг. Но если эта звезда снова будет скандалить, я ей устрою взбучку.
– Сначала проведите девушкам презентацию и покажите фильм. Они должны знать, почему здесь и понять свою значимость. Тогда, я уверен, истерик будет намного меньше.
– Хорошо, архимаг.
Делает кривенький реверанс и, когда архимаг скрывается за резной дверью из темного дерева, смотрит на меня так грозно, что я понимаю: один враг у меня уже есть.
Глава 5. Пропаганда и все такое
«Мир Ар-дан когда-то был прекрасен. Его наполняла магия. Она делала почву плодородной, рожденных детей сильными, а воздух был чист и свеж, свободен от болезней и страхов, – приятный мужской голос отражается от стен. – Сильнейшими ведьмами были женщины, а мужчины свято чтили Нежный Свет тех, кто дарует жизнь, и Ледяную Сталь тех, кто дарует победы в битвах…»
На экране мелькают идиллические фотографии: счастливые лица, зеленые поля и леса. Видео: женщина улыбается и ведет ладонью по высоким ржаным колосьям, ее золотистые волосы забраны у висков красивыми заколками, а свободные пряди цвета тех же самых колосьев волнами спускаются вниз по плечам.
«Пока однажды в мир не пришла Ведьмовская чума. – Удар колокола, и голос становится тяжелым. Картинка на экране превращается в черно-белую. – Она унесла миллионы жизней. В мире почти не осталось хранительниц Нежного Света. Мир умирал…»
– Это ужасно, да? – всхлипывает рядом со мной Зефирка.
После прохождения арки девушка тоже оказалась здесь и по пути в кинозал нашла меня. Видимо, теперь это мой крест, и мне его нести.
Мы сидим в полумраке зала, куда под конвоем Нимирь и нескольких хмурых мужчин с длинными копьями в руках отправили всех иномирянок. На экране кадр сменяется кадром. Нам рассказывают об истории этого мира, и почти все девушки утирают слезы, глядя на документальные фотографии пустых деревень, выжженных полей и мертвых животных. А я пытаюсь понять, куда же все-таки попала. Интерьер – замок. Одежда смахивает на средневековую, только выглядит не так сложно. Но при этом здесь есть всякие технические штуки, например, сзади трещит аппарат для кинопоказа, один из стражников щелкает по браслету, и оттуда вылетает голограмма с экраном – текстовое сообщение, которое не могу рассмотреть. Мысли путаются. Не говоря уже о том, что изначально я проснулась будто в каюте космического корабля…
Такое чувство, что маленький бог решил поиграть с разными реальностями и слепил их, как два цвета пластилина. Прогресс и средневековье перепутались. Происходящее на экране я улавливала одним глазом до тех пор, пока не увидела слишком знакомую деревню: дома и поле, усеянное изуродованными женскими телами.
«В людях зародилась жестокость. Пытаясь спасти оставшийся Свет, стали создавать резервации. Но безумные Чистильщики, бандиты без чести и достоинства, уничтожали целые поселения, не щадя ни женщин, ни зараженных детей. Не было разницы между княжеской женой и женой крестьянской, все подлежали уничтожению», – голос не унимался.
Я слышала его сквозь отдающиеся в ушах удары сердца. Неужели это не детский кошмар? Неужели это реальность? Хватаю ртом воздух и с силой бью себя в грудь, чтобы не зарыдать. Меня будто выворачивает наизнанку, а на экране все еще то самое поле, как специально. Легкие вновь наполняются той самой гарью, и я задыхаюсь.
Нет. Ногтями впиваюсь в ладонь и, кажется, режу сама себя до крови.
– Вера? – шепчет Алена. – Ты в порядке? – Накрывает мою руку своей, и мне… становится легче. Удивленно смотрю и не понимаю, но боль уходит, и это позволяет снова начать дышать.
– Да. Я хорошо. – Вытираю ладонью щеки, кожу которых пощипывает от слез, и чувствую укол взглядом. Оборачиваюсь. Круглая Нимирь пристально вглядывается в мое лицо, но, замечая интерес, тут же отворачивается к экрану.
Делаю то же самое…
«В тот же год был избран первый архимаг-мужчина. Им стал магистр Тезериус Шайн Дрим. Он и его соратники днями и ночами искали средство от Ведьмовской чумы. Им удалось закупорить болезнь, остановить эпидемию. Но женщин осталось слишком мало, а дети от них рождались слабыми и редко доживали до третьего дня рождения. Мир умирал».
На экране появился портрет мужчины в полный рост. Широкие плечи закованы в черный сюртук со стоячим воротником, застегнутым под самое горло. Выражение лица хмурое, зато карий взгляд из-под широких бровей, острый даже на портрете, сразу выдает человека с сильным, властным характером. Еще и поджатые губы, ямочка на подбородке. Грива черных волос едва тронута сединой. Мужчина опирается на трость с серебряным набалдашником в форме головы дракона.
Кого-то этот тип мне неуловимо напоминает? Не успеваю начать ломать голову еще и по этому поводу, как ответ появляется на экране сам собой. Снова этот мужчина, но на этот раз рядом с ним стоит мой пират. Отец и сын. Я понимаю это раньше, чем голос за кадром начинает говорить.
«Не в силах наблюдать, как гибнет мир, Тезериус Шайн Дрим собрал все свое могущество и воззвал к Создателю с просьбой спасти мир Ар-дан. И услышал ответ. Создатель дал семье Шайн Дрим великую магию, способную открывать портал в другой мир, где в женщинах тоже живет Нежный Свет, но стоило это знание дорого. Тезериус Шайн Дрим пожертвовал жизнью, чтобы открыть первый портал. Он передал всю свою силу сыну, рожденному до эпидемии, и завещал спасти мир Ар-дан. Таким было посмертное желание великого мага. С тех пор два раза в год, в дни летнего и зимнего солнцестояния, лучшие маги выходят в ваш мир на поиски Нежного Света…»
Снова мелькает картинка на экране. На черно-белом видео Ричард Шайн Дрим собственной персоной, в таком же сюртуке, что сейчас согревает мои плечи. Картину дополняют цилиндр и трость с головой дракона в руках.
«Дорогие дамы! Позвольте от лица мира Ар-дан принести вам извинения. Мы были вынуждены похитить вас из родного мира, чтобы спасти свой. – Картинно снимает цилиндр и кланяется. – Мы просим у вас помощи. И я со своей стороны обещаю, что никто в этом мире вас не обидит. Нежный Свет ценится как среди высшей знати, так и среди простых людей. Вы не будете ни в чем нуждаться, кем бы ни оказался ваш муж. Возможно, аукцион видится вам унизительной процедурой, но благодаря этим деньгам мы восстанавливаем деревни. – Легкое движение рукой, и всплывает облако, где мы видим строящиеся дома, дороги. – Помогаем людям, попавшим в беду, и платим жалование воинам. В нашем мире нет голода благодаря вам. В нашем мире нет бездомных благодаря вам. У нашего мира есть будущее благодаря вам, дорогие леди. Теперь, пожалуйста, подойдите к сопровождающему и возьмите с подноса медальоны. Это – ваша защита. Вы будете под надзором Ковена магов и, если что-то понадобится, мы всегда сможем прийти вам на помощь. Благодарю вас, дорогие леди, от имени всего мира Ар-дан!»
– Может, и не надо убегать, а? – тихо шепнула мне Зефирка.
Да, эта пафосная речь на таких, как она, и рассчитана, даже про любовь и чувства сразу забыла. Прониклась собственной значимостью и приготовилась уйти с молотка. Молодец, пират, умеет запудрить девочкам мозги!
Самое ужасное, что почти все в зале послушно встали и вереницей потопали к Нимирь. У меня невольно закрались сомнения… А что, если в видео было еще что-то? Магия? Может, Ричард применил какое-то заклинание? Или двадцать пятый кадр, как умеют наши рекламщики?
Тогда почему оно не действует на меня?!
Слишком много вопросов: почему мне снился этот мир, как я с ним связана и как теперь из него выбраться? Самое ужасное, что получить ответы я смогу только в одном случае, если сейчас пойду к Нимирь вместе со всеми и надену ошейник, как послушная собачка.
– Смирилась все-таки, – кхекает Нимирь, когда я беру с подноса последний медальон – прозрачный цветок герберы на тонкой золотой цепочке. Судя по всему, позже он станет зеленым, как и мой камень при распределении.
– Нет, но прежде чем я вернусь домой, мне нужны ответы, – смотрю на нее в упор и вздрагиваю, когда замок застегивается на шее сам, стоит поднести концы цепочки друг к другу.
– Этот мир умеет быть благодарным, Звезда. Возможно, ты найдешь в нем намного больше, чем потеряла в прежнем.
Тихий голос Нимирь пробирает до костей, а поднос в ее руках превращается в серебристый дым и развеивается, как и не было. Все-таки странно она на меня смотрит и очень быстро меняется. Секунда, и ее грозное «А теперь слушаем меня, девки!» заставляет меня подпрыгнуть, как и всех в кинозале.
