Татьяна Грач
Двоемирье. Книга 5. За отражением
Пролог
Что ты видишь, закрывая глаза?
Вопрос, от которого почти любой хмыкнул бы в недоумении. Покрутил бы пальцем у виска – скорее всего. И совершенно точно не захотел бы иметь дело с лекарем, который вместо приглашения на прием отправил такое вот сообщение. Еще и не на переговорник, а совсем по-старомодному, на листке бумаги, подброшенном неизвестным посыльным. Всего одна строчка, написанная аккуратным почерком человека, которому привычно держать перо в руках.
Почти любой отказался бы от встречи. Только не Стиф.
Он остановился у двери, в орнаменте на которой угадывалась лесная поляна, залитая солнечным светом. Среди кирпичных домов и почти полного отсутствия зелени вокруг такое яркое пятно смотрелось странно, но на удивление уместно.
Стиф огляделся – на узкой улочке было безлюдно и тихо. Только тарахтение проезжающих за углом гранилаков напоминало о том, что центр столицы совсем рядом. Всего лишь пройти пару кварталов.
Стук в дверь получился совсем тихим. Стиф зажмурился, досчитал до десяти, как с детства привык успокаивать себя. Сработало и теперь. Он постучал еще раз, уже громче, тут же нажал на ручку и обнаружил, что дверь открыта.
– Проходи, проходи, не бойся, – послышалось откуда-то из глубины дома.
От этих слов стало тепло на кончиках пальцев. Стиф зашел в окутанную полумраком прихожую, куда едва проникал солнечный свет из комнат.
– Тапочки справа, но можно и просто в носках.
Стиф поглядел на приоткрытую дверь в комнату, пожал плечами. Наугад взял из стоящих в ряд самых разных тапок темно-синие, простенькие, более-менее подходящие по размеру. Чуть подволакивая ногу, прошел по коридору.
В маленькой, но очень светлой комнатке почти не было мебели. Лишь два плетеных кресла на пушистом зеленом ковре, напоминающем траву. И уютно потрескивающий камин, около которого стояла тетя Лэнси… просто Лэнси, как она просила себя называть, но отделаться от глупой детской привычки оказалось не так-то просто.
– Думала, не придешь. – Лэнси зажгла от огня камина тонкую палочку, воткнула в кривоватую, явно сделанную вручную вазу. По комнате тут же разлился приторно-сладкий, дурманящий аромат.
– Получив вот это? – Стиф продемонстрировал успевшее чуть помяться послание. – Разве я мог?
Лэнси улыбнулась краешком губ, поставила в вазу еще одну ароматную палочку.
– Надеялась, что это привлечет твое внимание.
– У Вас получилось. – Скомкав письмо в ладони, Стиф положил его в карман куртки. Замолчал, не зная, что еще сказать. Почти успел пожалеть, что вообще пришел сюда. Но что-то мешало развернуться и уйти, как следовало бы. Взгляд остановился на пышно цветущем кустике, что стоял на подоконнике. – Теперь принимаете пациентов на дому, не в своей «Здравнице»?
– Только тех, кому это необходимо.
На миг Стифу показалось, что пламя в камине окрасилось сине-зеленым. В точности как раньше. Но ведь уже почти пять лет прошло. Не должно повториться. Или… Он поежился, и это, похоже, не скрылось от глаз Лэнси.
– Замерз? – Она кивнула на камин. – Можешь согреться, если хочешь.
– Нет, – выпалил Стиф раньше, чем успел подумать. Тут же опомнился и добавил уже спокойнее: – Не понимаю, что я здесь делаю? Нога меня уже почти не беспокоит, Вы отличная целительница. Если это мама попросила, так Вы же ее знаете: она и из-за ушибленного мизинца может шум поднять.
Похоже, отшутиться не удалось. Лэнси укоризненно покачала головой.
– Но кое-что тебя все же волнует, иначе ты бы не откликнулся на письмо.
– Может, мне просто любопытно стало?
От непривычного аромата голова закружилась. Стиф подошел к окну, чтобы открыть его. Рука вместо этого задернула штору, и комната оказалась погруженной в полумрак, мерцающий от пламени камина.
– Любопытно? Так и есть, наверняка. – Мягкий голос Лэнси окутывал пуховым одеялом. – Любопытно узнать ответы на свои вопросы. Но сначала ответишь на мой? Тот, что был в письме.
Стиф подошел к одному из кресел, оперся ладонями о его спинку.
– Мне сесть сюда?
– Как тебе будет удобнее.
Задумался он всего на пару мгновений, а потом отодвинул кресло в сторону и уселся прямо на пушистый ковер. Из чувства протеста, или оттого, что искусственный газон, так похожий на настоящий, показался притягательнее старенького домашнего кресла? Этого Стиф и сам не смог бы сказать.
Лэнси расположилась напротив, пристально следя за каждым его движением. Выжидая, чтобы он заговорил первым. Стоило это осознать, как снова захотелось уйти прочь. Позабыть сюда дорогу, навсегда.
– Ты можешь уйти, если хочешь, – словно бы прочла его мысли Лэнси. – Это проще всего. Продолжать делать вид, будто все в порядке, а как только стемнеет – бежать прочь от своих страхов.
Это звучало так буднично, что Стифу вдруг показалось: она не понаслышке знает, о чем говорит.
– Но разве слова не сделают страхи реальными? – вырвалось само собой.
– Всего лишь заблуждение. – Лэнси чуть нахмурилась и заговорила мягко, как, пожалуй, только она и умела. – Слова – это всего лишь слова. Реальность у нас в голове, и только мы сами решаем, какой она будет.
«В том-то и проблема», – чуть не выпалил Стиф, однако сдержался. Протянул руку к пламени камина. Пальцы чуть защипало, помогая не поддаваться сладкому мареву.
– Вас послушать, все так легко, – хмыкнул он. Закрыл глаза. – Я в комнате без окон. Только стены. Ровные, блестящие. Много. Десять, двадцать, не знаю, я пытался сосчитать, но их то больше, то меньше, всегда по-разному. И факелы на каждой стене.
Стиф замолк, почувствовав, как пересохло во рту.
– Тебя это пугает? – прервала молчание Лэнси.
– Нет, совсем нет. Немного бесит только. А еще там зеркала. Разные, по одному на каждой стене. Есть маленькие совсем, а есть от пола до потолка. В рамах и без. Только я не во всех отражаюсь. В некоторых вижу, как мама сидит у окна, совсем на себя не похожая. Растрепанная, глаза покраснели, всхлипывает. В некоторых лежу на кровати, но не сплю, глаза открыты. А пошевелиться не могу. На самом деле не могу, даже когда просыпаюсь. И вот это правда пугает.
– Открыть тебе один секрет? – Лэнси обхватила его ладони своими. – Такое бывает с каждым на границе сна и яви. Но там ведь есть и хорошие отражения, которые тебе нравятся?
– Только одно, – произнес Стиф, но тут же осекся.
Одно, в котором единственный друг не исчез бесследно, оставив в память о себе лишь несколько строчек в учебниках истории. То зеркало давно разбилось вдребезги, оставив после себя лишь осколки на полу воображаемого зала, но и их позже не осталось. Лэнси не стоит знать об этом. Она тоже забыла, как и остальные. Забыла, что когда-то у нее был приемный сын. Вернее, даже не знала. О той реальности, где была вовсе не так счастлива, как сейчас. Где росла без родителей. Где за возможность помогать людям пришлось бороться не один десяток лет.
А если рассказать, захотела бы она променять свою сегодняшнюю жизнь на ту, что могла бы быть?
Проверять Стиф не решился. Протянул полусонно, хотя ароматный дурман в голове почти рассеялся:
– Мне нравится то, где есть я. Просто я. Хотел разбить другие стекла, в которых отражается самое ужасное, пару раз даже получилось, но они опять появляются, новые, взамен исчезающих. Как будто каждый шаг, каждое решение что-то неуловимо меняет. Иногда очень сильно.
– И ты боишься однажды запутаться, где настоящее? – догадалась Лэнси.
Стиф задумался на мгновение, а затем неуверенно кивнул.
– Или что одно из тех отражений его заменит. Не уверен, что хуже.
Лэнси ничего не ответила, только поднялась, нажала почти незаметную кнопку на стене. Комнату залили птичьи трели и шелест листвы на ветру.
– Знаешь, что связывает грезы с реальностью? – Лэнси провела рукой по цветку на подоконнике. – Звуки. Только они помогают не забыть, где находишься на самом деле.
– Предлагаете…
– Не ложиться спать в тишине. Считай, что я это назначаю, как твой личный лекарь. Включай то, что не даст запутаться. – Она отдернула штору, и комнату снова залил солнечный свет. А среди звуков невидимого леса Стиф расслышал сказанное совсем тихо: – Мне помогает.
Всего два слова, но Стифа от них словно бы окатило холодным душем, заставив вскочить.
– Знаете, – он нажал на кнопку, и звуки смолкли, – я ведь пошутил на самом деле. Просто хотел кое в чем убедиться.
С этими словами он бросил в камин письмо, приведшее его сюда. Оторвать взгляд от быстро превращающейся в пепел бумаги оказалось непросто.
– Не думаю. – Лэнси склонила голову набок и едва заметно улыбнулась. – Пусть даже ты морочишь мне голову – это не так уж важно. Ты пришел за советом и ты его получил, так ведь? А уж воспользоваться им или нет – решай сам.
Стиф затушил пальцами одну из ароматных палочек.
– Хотите, угадаю, о чем сейчас думаете? Что в вашей жизни словно бы кого-то не хватает. Кого-то очень важного. И вас это очень расстраивает.
Лэнси широко раскрыла глаза от удивления, став вдруг похожа на маленькую наивную девочку, но тут же взяла себя в руки.
– Кажется, ты тоже решил дать какой-то совет.
– Всего лишь маленькое наблюдение. Иногда люди исчезают из нашей жизни, чтобы сделать ее чуточку счастливее. Ну, по крайней мере, им так кажется.
Не дожидаясь ответа, Стиф вышел прочь, изо всех сил стараясь не хромать.
Глава 1. Такие разные игры
Противный писк со стороны чердака был почти оглушающим. Но даже это не помешало Аурике почти взлететь по лестнице, зажав уши. Когда она распахнула дверь, звук уже стих. Вот и чудненько.
– Получилось? Получилось? Говори скорей! – Она за несколько мгновений оказалась около приемника.
– Не кричи так, сестренка, ты не у себя на заводе, – бросил продолжающий глядеть в миниатюрный экран, щурясь, Джей.
Аурика уселась рядом на заботливо постеленный плед, бросила рассеянно:
– А, да, конечно, извини.
До чего быстро вошел в привычку «командный голос», без которого в шуме огромного заводского цеха тебя попросту не услышат. Особенно, если ты – девчонка, только закончившая академию.
Теперь они точно будут воспринимать ее всерьез. Если все сработает. И если закроют глаза на нарушение. Для любого, чей папа не премьер-министр, это было бы почти невозможно, тут Аурике повезло. Хотя, это и нарушением назвать нельзя, она же все равно списанные детали выносила тайком, никому до них и дела нет.
Уровень сигнала – девяносто процентов, если верить увиденному на экране. Аурика готова была прыгать от радости, но вместо этого напустила на себя серьезный вид… от которого Джей прыснул со смеху. Несмотря на свои сорок с лишним и заметные седые пряди, вмиг стал похож на ровесника Аурики.
– Хэй! – Она стукнула брата кулаком в плечо, отчего тот ойкнул. – И нечего смеяться, лучше давай все проверим.
– Папа нас за это точно прибьет, – задумчиво протянул Джей.
– За то, что протестировали систему безопасности министерства? Да нам госнаграду вручить должны будут, не меньше.
– Ну да, если бы все было так просто. – Кажется, Джей вовсе не склонен был разделить ее оптимизм.
– Было бы проще, работай мы вместе. На заводе возможностей больше, и мне не пришлось бы «брать работу на дом».
– А, ты это так называешь, сестренка. – Джей потрепал ее по затылку. – Возможностей-то, может, и больше, а вот свободы действий… Или, думаешь, нам бы позволили такое провернуть? Включай давай.
Свободы действий. Там, где привыкли следовать четким схемам, где теряются при любом шаге в сторону, ничего нового не примут. Если, конечно, это не указание руководства, да и то ворчать будут еще долго. Нэйта за это и вынудили уйти, да и ей в первый же день дали понять, чтобы не повторяла его ошибки, если хочет тут задержаться.
Щелчок, шипение помех, пока шло подключение. Почему так долго тянется время? Аурика почувствовала, как Джей сжал ее руку. Закрыла глаза. Пусть получится. Только пусть получится. С этим и на «Достояние будущего» не стыдно будет подаваться. И уж тогда…
– Да не переживай ты так.
Голос брата вовсе не успокоил. Аурика открыла глаза, бросила раздраженно:
– Легко тебе говорить. Это не тебе каждый день доказывать приходится, что чего-то стоишь. Знаешь, как меня за спиной называют? Куся.
Джей хохотнул, но тут же прикрыл рот ладонью. Переспросил:
– Надеюсь, за дело прозвище получила?
– Не. Пока только гавкаю на них, но если так пойдет, точно…
«…покусаю», – хотела договорить, но была остановлена предупредительным «Тс-с!» от Джея. Шипение в приемнике сменилось едва слышными голосами.
– А если я вот так… – пауза, легкий стук, – похожу? Что ответишь?
– Что такими темпами я без последних штанов останусь. Пропускаю, ходи.
– Это потому что ты… держи… неудачник, вот и…
– Ну-ка стопэ. – Шуршание, снова стук. – Ты же жулишь! Ах ты…
Не дожидаясь окончания спора, Джей повернул ручку, и из приемника снова послышалось шипение. Фыркнул:
– Надо министерству повнимательнее охрану подбирать.
Хоть Аурика и разделяла полностью это мнение, но вот отнестись так же легкомысленно и оставить как есть не смогла.
– Скажем папе. Пусть их оштрафуют, или как еще там охрану наказывают. Не дело это. Представляешь, если бы не мы подслушали, а кто-то другой? И поняли бы, какой бардак там творится.
– Угу, и как ты собираешься объяснить такую осведомленность? – поинтересовался Джей.
Аурика цокнула языком с досады, отобрала у брата приемник, пододвинула к себе.
– Давай отыщем папин кабинет? Он еще там должен быть, вот и подслушаем.
– Знаешь, что я по-хорошему должен ответить, как правильный старший брат? – Джей дождался ее утвердительного кивка и усмехнулся. – И что отвечу на самом деле, тоже знаешь прекрасно.
Аурика вывела на экран схему расположения всех охранных датчиков в министерстве. Кто бы мог подумать, что они – самое уязвимое здесь место? Уж точно не их создатели, иначе сделали бы доступ односторонним.
– Его кабинет вроде где-то тут? – Аурика увеличила верхнюю часть схемы, где светился сразу с десяток датчиков, но лишь один мигал, показывая, что кто-то находится в зоне доступа.
«Ты меня сам вынуждаешь». – Мысленно показав папе язык, она попыталась вспомнить, когда в последний раз они собирались вместе, всей семьей? Казалось, еще немного, и она позабудет, как он выглядит. Но хотя бы голос услышать сможет. Наверное.
Лишь в последний момент Джей остановил ее руку и указал на один из датчиков, тоже мигающий, чуть в стороне.
– Кто-то, кроме папы, заработался. Послушаем? Интересно же узнать, чем в министерстве заняты так поздно.
Аурика помедлила, но любопытство взяло верх. Почти сразу пожалела, потому что ничего кроме равномерного постукивания среди помех невозможно было расслышать. Чего и ожидать, если какой-то одинокий сотрудник припозднился у себя в кабинете? Стук захлопнутой двери. Шаги. Уходит? Похоже на то. Шаги удалялись, только вот принадлежали они явно не одному человеку. Если, конечно, дело не в эхе от датчика.
– Думаешь, он не придет?
Аурике пришлось наклониться совсем близко к приемнику, чтобы расслышать ответ. Немного подкрутить чувствительность, чтобы не пропал сигнал.
– Чего ты ожидал? – Голос стал слышен четче. – Надо было сразу без него начинать. Или тоже такой нерешительный и просто время тянешь?
– Да при чем тут нерешительность? – раздраженно бросил собеседник. – Маловато нас, партия не набирается.
Джей поднес руку к приемнику, пробормотал:
– На пост охраны загляните, там тоже любители поиграть собрались.
Еще миг, и он подключился бы к другому датчику. Миг, и они с Аурикой не услышали бы неуверенное, по-прежнему нервное:
– Вдруг он проговорится? Если уже не проговорился? Понимаешь же, тут простым увольнением не обойдется. Для нас всех.
– Он тоже понимает, так что будет молчать.
Весь легкомысленный настрой улетучился моментально. Аурика вцепилась в стол так, что едва не сломала ногти. Не шевелясь, даже вдохнуть лишний раз боясь, продолжала слушать. Низкий тембр незнакомого голоса показался приятным даже сквозь шипение и помехи.
– Но ты прав, если он решил выйти из игры, нам будет не хватать одного человека. Придется найти замену. Любому можно найти замену.
Раздался тихий щелчок, а следом к разговору присоединился еще один голос.
– И кого это вы тут заменить собираетесь?
– В следующий раз не явишься вовремя, и это точно будешь ты. – Один из собеседников, похоже, никак не мог унять раздражение. – А пока…
– Ну, раз пока речь не обо мне, – прервал его только что пришедший, – тогда обсудим более насущные дела.
– Например, что кое-кому пора бы уже уйти на заслуженный отдых, – поддержал его человек с приятным голосом. – Пять лет страной управлять – не шутки. А сколько управлял умами до этого… Не мешало бы южному ветру стихнуть и другим дорогу уступить.
– Вряд ли он с этим согласится.
– А это уже его проблемы.
Последние фразы потонули среди помех. Аурика не сразу осознала, что голоса стихли, и еще некоторое время смотрела на приемник, не шевелясь. Когда же пришла в себя, то увидела, что Джей точно так же уставился в экран. Только на нем уже снова был общий план министерства, сплошь усыпанный точками датчиков.
– Они были рядом с ним. С его кабинетом. – Джей со всей силы стукнул пальцем по экрану. – Только этажом ниже. Или выше. Не определить.
Таким Аурика не видела брата еще ни разу. Губы сжаты в тонкую полоску, вздувшаяся вена пульсирует на лбу, а в глазах полыхнула такая ярость, что она невольно отстранилась.
– Ч-что происходит? – еле удалось выговорить.
– Не знаю. – Джей встряхнул головой и словно бы вновь стал самим собой. – Правда не знаю, сестренка. Но явно что-то нехорошее.
– Тогда повезло, что мы услышали. – Губы Аурики дрогнули в улыбке. – Расскажем папе, он наверняка разберется. Теперь-то точно нельзя скрывать.
Джей, похоже, вовсе не разделял его энтузиазма. Отключил приемник, накрыл шарфиком Аурики.
– Расскажем? Что именно?
– Ну…
Аурика замолкла. Сказать, что тайком взломали систему безопасности министерства, только чтобы проверить свои разработки – это лишь казалось так просто.
– Именно, – подтвердил ее сомнения Джей. – Вот что мы сейчас сделаем: уберем приемник подальше. – Он поднял руку, предупреждая возражения Аурики. – На время уберем. И забудем, что сейчас слышали. Насовсем забудем. Мы же и не знаем толком, что именно это было.
– Еще как знаем! – возмутилась Аурика. – Даже последний дурак бы понял, что папу нашего обсуждали. Надо его предупредить.
– Может да, а может и нет. Ты точно готова рискнуть своей работой, перспективами, свободой из-за случайного разговора? Куда подевалась моя всегда такая рассудительная сестренка?
– Да какие нахрен перспективы, если… – она вдруг осеклась, заметив, как Джей удивленно вскинул брови. Прижала палец к губам.
«А если я и правда зря всполошилась?» – Она помедлила в нерешительности. Еще раз прокрутила в голове только что услышанное. Нет, ошибки быть не может. Да и папа, папа ей ничего не сделает. Он должен узнать.
– Твоя сестренка рассудила, что молчать нельзя.
Она уже потянулась к приемнику, как услышала скрип половиц у двери. Мгновенно вскочила.
– Мама?
Как долго она уже стоит на пороге? Сколько успела услышать?
Но мама на нее даже не взглянула. Нахмурившись, прожестикулировала Джею:
«Ты же обещал».
– Я помню, мам. – Джей выхватил приемник из-под рук Аурики, направился к выходу с чердака. Шепнул что-то, проходя мимо матери. Аурика только успела прочесть по губам:
«…не попадет в неприятности».
***
– Это же не серьезно?
Стиф, шагающий по коридору академии, стены которого были увешаны фотопортретами бывших и нынешних преподавателей, от неожиданности резко остановился. Вынырнул из раздумий и тут же обнаружил у себя перед носом планшет с длинным списком фамилий. Надо же, а обычно студентам такие вещи не доверяют: сломается или пропадет, потом не рассчитаться. Но в этот раз, похоже, решили сделать исключение.
Сложив руки на груди, Стиф шагнул назад. Посмотрел на помощника старосты – своего помощника – так, как за проведенное в академии время отлично научился. Словно бы сверху вниз, при этом было совершенно не важно, какого роста собеседник.
– Если ты забыл, Карэл, чтению мыслей нас тут не обучали. Так что, если есть вопросы, будь добр формулировать их яснее.
– Да куда уж яснее, – фыркнул Карэл. Стиф был с ним в этом полностью согласен, достаточно оказалось взглянуть на заголовок вверху экрана. Однако виду не подал, продолжая слушать. – Кураторы выдали списки распределения, и…
– Только не говори, что тебя отправляют в какую-нибудь глушь, – прервал его Стиф. Пробежал список взглядом, кивнул. – А, понятно.
– Ты так спокоен? Даже Риону в столице оставляют, а у нее результаты хуже твоих.
От упоминания Рионы Стиф недовольно поморщился. Вот уж о ком меньше всего сейчас хотелось слышать. Кажется, Карэл это заметил, потому что поспешил продолжить:
– Да у нас почти у всех результаты хуже твоих, но… Почему вообще Приозерское?
Стиф пожал плечами.
– Какая разница? Отработаю три года, как полагается, материал насобираю, а потом ка-ак вернусь, да ка-ак всех удивлю! По моим учебникам новеньких учить будут, вот увидишь.
– Какой уж там материал. – Карэл закатил глаза. – Надо что-то с этим делать, неправильно же. Они не должны так поступать. Туда если уехать, завязнешь, как в болоте. Сколько таких до тебя было.
«Думаешь, я не в курсе?» – мысленно возразил ему Стиф. – «Отлично знаю, и может получше твоего».
Сине-зеленые всполохи, которых он никогда не видел. В небе над маленьким поселком, где никогда не бывал. И манят и пугают одновременно.
Стиф встряхнул головой, забрал планшет у Карэла.
– Хорош причитать. Лучше пошли остальных обрадуем.
Не дожидаясь ответа, он направился вперед по коридору. Поспешно, насколько позволяла подволакивающаяся нога, но Карэл все равно почти сразу догнал его и зашагал рядом. Шум голосов уже доносился со стороны библиотеки. Нетерпение, томительное ожидание. Будто бы густое облако, повисшее в воздухе. Хотелось поскорее его рассеять.
– Ты еще никому это не показывал? – Стиф остановился, указал на планшет. Дождался, когда Карэл мотнет головой. Улыбнулся краешком губ. – Вот и отлично. Развлечемся?
– Что-то мне подсказывает, остальным будет не особо весело, – пробурчал Карэл, на что Стиф лишь похлопал его по плечу.
– Брось. Хоть последние дни в академии не будь занудой.
С этими словами он настежь распахнул дверь и зашел внутрь. Почти три десятка пар глаз уставились на него в повисшей тишине. И в каждом взгляде читался один вопрос: «Ну как, уже известны результаты?»
– Кажется, все собрались. – Стиф не спеша подошел к проектору и так же не спешил подсоединить планшет к нему. Остановился, протянул задумчиво: – Не все. Надо, наверное, Оглока подождать, а то без куратора начинать как-то невежливо.
– Да хорош уже тянуть, – наконец не выдержал кто-то из рассевшихся на столах. Некоторые – прямо с ногами. Сейчас, когда до выпуска осталась всего одна декада, можно было позволить себе забыть о правилах и хороших манерах.
Стиф развел руками, словно говоря: «Как хотите», подключил тоненький шнур. Идеально отполированная стена библиотеки замерцала. Буквы постепенно обретали четкость.
– Поглядим, кто у нас попал в список неудачников? – Он обвел одногруппников взглядом, наблюдая, как меняются выражения на их лицах.
Удивление, разочарование, даже шок у тех, кто прочел свои фамилии. И вздохи облегчения – у тех, кого в этом списке не оказалось.
Вот только о подвохе они пока не догадываются.
– И куда нас отправят? – Риона как обычно задала самый верный вопрос.
Стиф ни капельки не удивился, что именно она оказалась первой, лишь с трудом смог скрыть досаду.
– Не очень далеко, не переживай, – нехотя бросил он. – Вас тут, в столице оставляют.
А вот теперь послышались радостные возгласы уже совсем от других студентов. И один – не слишком довольный:
– Ну ты и зараза, Стиф.
Кто бы это ни сказал, Стиф ничуть не возражал против такого почетного звания. Решил больше не испытывать терпение одногруппников, ведь с них бы сталось накинуться всей толпой и отобрать планшет. Почему до сих пор так не сделали – это для Стифа осталось загадкой. Да и для самих одногруппников, наверное, тоже.
– Так уж и быть, ищите себя. – Он вывел на стену полный список и отошел в сторону, чтобы подбежавшие ближе не затолкали.
Они вообще, похоже, вмиг позабыли о существовании своего старосты, занятые выяснением собственной судьбы. Так даже лучше. Наверное. Жить происходящим здесь и сейчас. Не видеть десятков, а может и сотен вариантов, как может сложиться твоя жизнь. Не понимать до конца, насколько любое, даже самое незначительное решение может все изменить.
– Любопытно получается. – Голос Рионы остановил Стифа уже на пороге библиотеки. – Почему вдруг тебя нет в списке «неудачников»? Неужто с Оглоком повздорил? Или, – она широко распахнула глаза в притворном ужасе, – с самим ректором?
– Можно подумать, по другим причинам не оставить меня в столице не могли, – фыркнул Стиф. Кивнул прошедшему мимо куратору, не стал прислушиваться к ставшему громче галдению.
– Представить не могу, что должно было случиться. – Риона изо всех сил пыталась не выдать злорадства. Получалось из рук вон плохо, актерским даром она никогда не отличалась. – Нашего золотого мальчика, главную надежду академии, и вдруг аж в Приозерское ссылают.
– Ты и посмотреть, куда меня отправляют, успела? Не думал, что моя скромная персона до сих пор не дает тебе покоя. – Вальяжно опершись о стену, Стиф мысленно потешался от того, как девушка недовольно вздернула острый носик.
– И не надейся. Просто мельком заметила и удивилась.
– Может, я специально попросил, чтобы местечко освободить тем, кому нужнее. Тебе, например.
Риона застыла, беззвучно открывая и закрывая рот. Это она-то, для которой оставить за собой последнее слово – дело принципа? Кажется, эффект получился сильнее, чем Стиф ожидал.
– Ты что, правда из-за меня? – наконец произнесла она совсем тихо.
– Считай это извинением за… – Стиф огляделся по сторонам, убедиться, что его никто не услышит. Но всем остальным явно было не до чужих разговоров. – Сама понимаешь, не заставляй произносить вслух.
– За то, что меня бросил? – Похоже, Риона быстро справилась с замешательством и снова стала собой. – Ради… ты хоть сам-то помнишь, как ее звали? В именах еще не запутался? Не важно. Все равно для извинения этого будет маловато.
Стиф помедлил с ответом – убедиться, что она высказала все, что накипело. Пожал плечами.
– Пожалуй, ты права, маловато. Но я и не собирался этого делать. Уж не ради тебя точно, – не дожидаясь, пока насупившаяся Риона его перебьет, добавил: – Не считаю тебя настолько жалкой, чтобы уступать свое место.
Казалось, из всех дней учебы в академии этот будет самым трудным. Сначала отбиваться от расспросов одногруппников – и какое им вообще дело до его жизни? Да и до жизней остальных тоже. С большинством из них после выпуска они больше никогда не увидятся, но все равно поддерживают эту игру в «дружбу навек». Лицемерие, хотя они сами вряд ли об этом задумываются.
Прийти домой и рассказать обо всем родителям – намного труднее.
Стиф зашел домой так тихо, как это вообще было возможно. Лишь бы еще чуточку потянуть время.
«Можно подумать, если не заметят моего прихода, то и потом расспросов не будет». – Развязывая шнурок на ботинке, он дернул его с такой силой, что едва не оторвал. Этих нескольких мгновений замешательства хватило, чтобы услышать доносящиеся из гостиной голоса.
– Ты должен что-нибудь сделать!
Давно Стиф не слышал, чтобы мама повышала голос. Лет пять, наверное. Точно, с тех пор как он собирался бросить учебу. Да и тогда не было этих ноток истерики.
– И что предлагаешь? – ответил отец спокойным, даже, кажется, шутливым тоном. – Хотя, есть вариант. Можем запереть его дома.
Выходит, из академии уже сообщили. Стоило бы догадаться, не могли не сообщить. Стиф поморщился, сделал несколько шагов.
– Не паясничай только, Кипран, очень прошу. – Мама чуть не плакала. Стифу даже не понадобилось ее видеть, чтобы это понять. – Ты ведь можешь помочь. Не знаю, связи свои подключить. А иначе какой толк быть министром? Или просто не хочешь?
– Во-первых, я уже не министр, – поправил ее отец. – А во-вторых, в конце-то концов, Зелле, ты ведь не думаешь, что он всегда будет рядом, у тебя на виду?
«Она была бы этому рада», – подумалось Стифу. Он остановился на пороге гостиной, глядя, как отец обхватил сидящую в кресле маму за плечи, а она отвернулась, проворчала почти примирительно:
– Но ведь не… он же так мечтал, в столице столько возможностей, а там он будет никем…
– Ошибаешься, мам. – Стиф, наконец, решился выдать свое присутствие. – Здесь у меня нет перспектив. Как и для любого, кто хочет стать настоящим историком. Открыть что-то новое, а не просто перебирать бумажки.
– Что ты такое говоришь? – Подойдя, она потянулась было обнять Стифа, но, взглянув ему в глаза вдруг остановилась. – Здесь у тебя будет все, что понадобится. Когда понадобится. Мы поможем, обязательно, они поменяют решение, вот увидишь. Не важно, что там у вас произошло, это поправимо.
– Мам, перестань, это не их решение, я сам попросил.
– Но зачем? Все известные ученые здесь. Разве этого мало?
– Известные, – презрительно фыркнул Стиф. – Они только и могут, что бесконечно перечитывать написанное до них. Сидеть в архивных подвалах и делать важный вид. Я так не хочу. Не собираюсь медленно покрываться пылью. Все новое – там, в маленьких городках и поселках, куда никто еще не добрался. Там будущее. А если переживаешь, что я буду далеко – так есть переговорники. Хочешь, станем каждый день выходить на связь.
– Вот видишь, Зелле. – Отец незаметно кивнул Стифу, подбадривая. – Наш сын отлично умеет обдумывать все наперед и прекрасно понимает, что для него будет лучше. А теперь пойди отдохни и ни о чем не волнуйся. Тебе это вредно, особенно сейчас, сама понимаешь.
– Да, мам, не надо так за меня… – Стиф вдруг застыл в недоумении, переводя взгляд с мамы на отца. – Погодите-ка, что я пропустил?
Липкая тревога пригвоздила к месту, и каждый миг, пока родители медлили с ответом, делал ее сильнее. Но почему мама так рассеянно улыбается? Почему, взяв отца за руку, произнесла чуть слышно:
– Скажешь ему?
– О чем? – Стиф сложил руки на груди, всем видом давая понять, что не уйдет без ответа.
– У тебя скоро будет брат. Или сестра, мы пока не знаем.
Эти слова обескуражили настолько, что Стиф нервно хохотнул.
– Хорошая шутка, ага. Или… это же шутка, да?
– А я так надеялась, что обрадуешься, – вздохнула мама. Взяла с журнального столика кружку с чем-то темным, выпила, поморщившись.
– Я рад, конечно рад, просто это так неожиданно…
Слишком неожиданно. Такого Стиф еще не видел ни в одном из отражений. Слишком странно и запутывало еще сильнее. Впрочем, себя в Приозерском он тоже раньше не видел. Думал даже, что ничего не выйдет, что-нибудь обязательно помешает. Не помешало. Хороший знак? Возможно.
