Татьяна Андреевна Бердникова
Гора Семи пороков
– Так вот, короче говоря, – Алекс приосанился, продолжая повествование, – Став призраком, я понял, что жизнь на этом не заканчивается. В смысле… я еще не до конца убит. Меня можно уничтожить, полностью, абсолютно стерев мое сознание, но можно и… оживить. Освободить не только от дома, но и от… смерти, – он замер, выдерживая паузу, чуть улыбаясь и вглядываясь в откровенно растерянное лицо собеседника.
Дориан молчал. Как реагировать на такие заявления, он представлял себе слабо, да и вообще прежде как-то не задумывался, что призрака еще можно вернуть к жизни. В своих книгах, описывая духов, он всегда говорил, да и думал о них, как о тенях давно ушедших людей и рассматривал их только в этом контексте. Мыслей о том, что эти тени могут стать целиком и полностью материальными, он не допускал.
– Да, – Александр, видя, что собеседник не реагирует, решил продолжить, – Жизнь и в самом деле может вновь побежать по моим жилам. Я снова могу дышать, существовать, могу… могу… да что угодно могу, пусть даже и пить вино, принимая его в себя, а не пропуская насквозь или испаряя! Дориан… в твоих силах вернуть мне жизнь, ты можешь помочь…
– Погоди, – парень нахмурился, пытаясь хоть как-то осознать, о чем идет речь, – Вернуть тебя к жизни, вернуть тебе жизнь… чтобы ты вновь стал слепым стариком? Или это что-то типа реинкарнации, перерождения в новом теле…
– Нет, я не об этом, – призрак шумно вздохнул, и собеседнику его почудилось, что он видит, как воздух проходит сквозь прозрачное тело, – Я говорю, что мою душу, меня, такого, каким ты меня видишь, можно вновь сделать человеком! Это тело, – он прижал руку к груди, – Может стать живым. Образ может стать плотью, дух может стать материей… только нужна твоя помощь.
Коурсен помолчал. Понять все еще было трудно.
– Именно моя? – неуверенно уточнил он, – Я что… какой-то особенный, избранный или там, не знаю… возродитель призраков?
– Да нет, – Алекс удивленно моргнул, – Ты обычный парень, насколько я вижу, просто… живой. Знаешь, сам призрак не может провернуть все, что необходимо для этого, это может сделать только живой. Я объясню тебе…
– Ну, уж нет! – чувствуя, как начинает болеть голова, Дориан возмутился и, хмурясь, упер руку в бок, – Мне надо перетащить в дом вещи, мне надо позавтракать – я не ел со вчерашнего дня, только пил ночью вино вместе с тобой, – мне надо более или менее закончить обустройство дома… И не думай, что я покину его, Шеа! Дом я купил по закону, по тому же закону, по которому ты давно мертв! Наследников нет и не было, дом мой, и я тут буду жить!
Призрак замахал перед собой руками, успокаивая собеседника.
– Так я же не против! Парень, да я даже рад буду – мне хоть с кем-то поболтать! Живи, пожалуйста, я просто прошу о помощи… даже не требую, заметь – прошу! А так… да обустраивайся, сколько хочешь, как стемнеет могу даже помочь.
– На том спасибо, – молодой человек медленно выдохнул. Что ж, дух, во всяком случае, не пытается выставить его из дома – это уже, безусловно, радует. Хотя надежды на тишину и покой, кажется, не оправдались…
– Ладно… Алекс. Я пойду за вещами – моя машина стоит возле опушки. Притащу все сюда, потом сгоняю за едой в ближайший магазин, вернусь – и тогда продолжим нашу содержательную беседу. Хорошо? – мужчина кивнул, и Дориан с облегчением склонил голову, – Хорошо…
***
Вещи разбирать он так и не стал. Дотащил их до дома, свалил под насмешливым взглядом призрака сумки прямо в гостиной и, махнув рукой, отправился за едой.
Когда вернулся – тоже изрядно нагруженный, волокущий тяжелые сумки, – Алекс, замерев рядом с пакетами, не имея пока возможности (а может быть, просто не желая делать этого) вытащить что-то из вещей, с любопытством изучал их, склонив голову набок.
– Скажи, что это? – он ткнул пальцем в одну из коробок, лежащих сверху, с изображенным на ней крайне загадочным предметом.
Дориан пожал плечами.
– Тостер. Мама мне подарила на прошлый день рождения, я им практически и не пользовался, но решил с собой взять. Чем, как говорится, черт не шутит… – он поднял голову и обнаружив на лице духа абсолютное недоумение, со вздохом почесал в затылке, – Как бы тебе объяснить… В общем, засовываешь в эту штуку кусочки хлеба, нажимаешь на кнопочку и получаешь через некоторое время их поджаренными.
Александр растерянно моргнул.
– В мое время мы просто жарили на сковороде хлеб, если было надо… Хотя эта штука, должно быть, изрядно облегчает жизнь.
– Ага, – Коурсен отмахнулся и, оглядевшись вокруг, размял пальцы, – Так-с, сейчас надо продукты кое-какие убрать в холодильник, потом перекушу и займусь вещами… Что там со временем? Ты еще не в силах мне помогать?
– Если ты задернешь шторы, я смогу поднять что-нибудь не тяжелое, – покладисто отозвался призрак.
Дориан оглянулся на светлый оконный проем и тяжело вздохнул.
– Ладно, разберемся… Сначала все-таки надо поесть – я умираю с голоду! И, кажется, тостер мне сейчас как раз и пригодится…
…Тостер Алекса совершенно восхитил. Он любовался им, как ребенок, завороженно улыбаясь и, когда прибор выплюнул с громким щелчком из своих недр куски поджаренного хлеба, восторженно зааплодировал.
– Как здо́рово! Эх, черт, было бы сейчас темнее, я бы, может, сумел попробовать, что получилось… Хотя за прошедшие пятьдесят лет есть я не пытался. Да и не хотел.
– Тебе здесь и есть было нечего, – отозвался парень.
Негромко щелкнул, возвещая о закипании воды, электрический чайник, и дух откровенно подпрыгнул. Увлеченный тостером, на другие технические новинки обратить внимание он попросту забыл.
– А это что?
– Чайник, – Дориан пожал плечами, заливая кипятком пакетик с чаем, – Я же не всухомятку буду есть.
Шеа вопросительно склонил голову набок, изучая взглядом ниточку, свисающую из кружки.
– Я чувствую запах чая, но… – он нахмурился и покачал головой, – Ты же не насыпал его! Потом, нужен заварочный чайник, мы всегда…
– Алекс, – молодой человек набрал в грудь побольше воздуха, ощущая, как в душе начинает просыпаться некоторое раздражение, – У меня создается впечатление, что ты жил где-то в каменном веке! Неужели пятьдесят лет назад еще не было чая в пакетиках?
– Может, и был, – мужчина пожал плечами и неожиданно широко развел руки в стороны, – Оглянись вокруг, парень! Мы с тобой находимся в глуши, где я прожил практически всю жизнь! Подобные новинки к нам не заглядывали, да и я с годами совсем ослаб и перестал ими интересоваться. Так ты говоришь – чай в пакетиках?..
– Ну да, – раздражение как-то сразу улеглось, и Коурсен, обреченно присев на край стула, вынул пакетик, демонстрируя его собеседнику, – Вот. Внутри чай. Опускаешь в кипяток, ждешь – чай готов. Как-то так. А теперь, сделай милость, позволь мне спокойно поесть, окей?
Призрак хмыкнул и многозначительно махнул рукой, не то давая милостивое позволение, не то выражая некоторое недовольство поведением своего нового знакомого.
– Если вернешь меня, первым делом попробую чай в пакетиках, – не удержался напоследок он и, упав на диван (с ним взаимодействовать нынешнее не до конца материальное состояние ему позволяло), закинул ногу на ногу, сверля взглядом пьющего чай парня.
Тот демонстративно отвернулся и с огромным наслаждением вонзил зубы во все еще горячий, хрустящий тост…
Завершить все дела, запланированные на сегодня, всю эту распаковку вещей и устройство их на своих местах, удалось далеко не рано, поэтому Алекс, к собственной радости, с приходом темноты получил возможность оказать небольшую помощь.
Помощь эта, правда, оказалась несколько условной, поскольку каждая взятая вещь так изумляла и восхищала духа, что он подолгу задерживался на ней, с любопытством изучая, пока Дориан не выхватывал очередной предмет из призрачных рук.
– Ты при жизни тоже был таким любопытным? – постоянная борьба с помощником вымотала парня даже больше основных дел, и он, наконец, не выдержал.
Александр пожал плечами.
– При жизни я был более консервативен, старался держаться подальше от выдумок моды. Все это… – он окинул долгим взглядом гору одежды, сваленную парнем на кровать и постепенно перекочевывающую в шкаф, – И все то, – он многозначительно кивнул на дверь, намекая, очевидно, на технику, которой заставил дом новый хозяин, – Это не мое. Я не знаю… то есть, не знал, как это все работает, что со всем этим делать. Зачем тебе такая дурацкая шляпа? – он указал взглядом на канотье, и Дориан закатил глаза.
– Нравится! Слушай, Алекс, я ведь уже сказал – дом я приобрел на полных законных основаниях, ты сказал, что я могу обустраиваться здесь, как хочу, чего ты цепляешься?
– Да я не цепляюсь, – мужчина равнодушно прислонился к дверному косяку спиной, скрещивая руки на груди, – Я просто надеялся все-таки поговорить с тобой насчет более… важных для меня дел, а ты, по-моему, сейчас устанешь и опять завалишься спать.
– Не завалюсь, – недовольно огрызнулся молодой человек и, засунув в шкаф вешалку с тремя рубашками, с некоторым вызовом повернулся к собеседнику, – Ну, хорошо. Давай так – мне осталось, как видишь, убрать не очень много вещей, да? Я уберу их, и спущусь в гостиную. Можешь даже снова налить мне вчерашнего вина! И мы, культурно сидя в креслах у камина, попивая ароматный напиток, побеседуем, как человек с призраком, идет?
Александр обреченно вздохнул и, видимо, понимая, что выбора ему особенно не предоставляют, кивнул. После чего красноречиво развернулся и решительно вышел из комнаты, направляясь, очевидно, в гостиную.
Дориан присоединился к нему минут через двадцать, окончательно упаковав вещи в шкаф.
Алекс стоял возле камина, задумчиво глядя на огонь в нем, и покачивал в опущенной руке еще один, а может быть и тот же самый, изысканный бокал, полный красным вином. Услышав шаги, мужчина обернулся и, приветливо улыбаясь, протянул бокал подошедшему парню.
– Вчерашнее закончилось, – предупредил он, – Это другое, но вроде бы тоже ничего. Насколько я могу понять.
Коурсен кивнул и, подняв бокал, осторожно понюхал предлагаемый напиток. Затем пригубил и, облизав губы, кивнул еще раз, уже с весьма довольным видом.
– В этом еще и гвоздика чувствуется, – одобрительно заметил он, – Здо́рово, очень вкусно. Итак, ты хотел поговорить о?..
– Я хотел сказать насчет того, как сделать меня человеком. Живым, – призрак глубоко вздохнул и, взяв с каминной полки второй бокал, как две капли воды похожий на первый, присел на подлокотник кресла, – Собственно, как это сделать, я не знаю. Знаю только, где можно узнать, но пройти туда сам не могу… Без тебя не могу.
– Потому что я – живой, – подхватил парень и, обреченно кивнув, сел на диван, – Что ж, давай поподробнее. Куда ты не можешь попасть? Я понял, что ты не в состоянии покинуть дом, что ты к нему прикован, но мне кажется… это ведь, наверное, не в материальном мире находится? Место, где можно узнать?
– Это мир теней, – в голосе мужчины зазвучали тоскливые нотки, – Место, куда мне нет хода, потому что я прикован к этому дому, потому что обречен торчать здесь вечность, если не две! – он поморщился, – Как будто я виноват, что меня убили, как будто я просил об этом! Мир теней для таких, как я – это свобода. А я сейчас фактически нахожусь в тюрьме, причем совершенно непонятно, за что! – Алекс выдохнул, заставляя себя перестать раздражаться, – В общем… В мире теней можно узнать, каким образом призраку стать человеком вновь. Но попасть туда я, будучи заперт, сам не могу, меня не пустят… они.
Последнее слово повисло в воздухе, неотвратимо грозное и пугающее. Дориан, как раз делающий глоток хорошего вина, закашлялся и, повернув голову вбок, бросил на собеседника настороженный косой взгляд.
– «Они»?..
Мужчина кивнул и, не отвечая, многозначительно поднял голову, глядя куда-то под потолок. Парень, всем своим существом чувствуя, что ничего хорошего не увидит, неуверенно приподнял подбородок.
По телу пробежал озноб. Рука дрогнула; вино, немного расплескавшись, залило собой чистую рубашку.
– Чт… что это… – у него не хватило даже сил сделать интонацию вопросительной.
Под потолком, почти застилая его собой, вились странные, невнятные тени, густые и красноречиво одушевленные, но безмолвные и пугающие.
Алекс вздохнул и пожал плечами.
– Темные твари, – отозвался он, опуская взгляд, – Не смотри на них, я вижу, как ты напуган.
Дориан поспешно зажмурился и, опустив голову, открыл глаза. Смотреть на непонятные тени ему и вправду было неприятно.
Он глотнул еще вина и попытался заставить себя мыслить конструктивно.
– Чувствую, в этом доме я сопьюсь… слишком много сюрпризов, – парень тяжело вздохнул и уже несколько более осмысленно уставился на собеседника, – «Темные твари»?..
Тот, словно защищаясь, взмахнул свободной от бокала рукой.
– Нет, а что ты от меня хочешь? Я не знаю, как они называются! Они темные? Темные, – он еще раз быстро глянул на тени и уверенно кивнул, – Не дают мне пройти туда, куда я хочу попасть – значит, твари. Вот и все.
– Прекрасно, – Коурсен на мгновение закусил губу, прикидывая какие-то смутные варианты развития событий, – И как ты планируешь миновать их? И вообще, почему думаешь, что они не слышат, как мы тут строим планы?
Александр, который, судя по всему, на этот счет раньше не задумывался, откровенно растерялся.
– Я не знаю… мне просто кажется, что они не знают, что я говорю, тем более, если я общаюсь с живым. А обойти их, в общем, нетрудно – в новолуние, когда ночь черна, мы можем пройти мимо них – ты и я. Сам я не смогу! – заметив вопрос в глазах собеседника, мужчина предпочел предвосхитить его, – Провести заключенную душу в мир теней может только живой, как бы парадоксально это ни звучало. Но в этом и подлость! – он неожиданно поднялся на ноги и прошелся по комнате, вновь останавливаясь возле камина, – Обратно живой может вернуться лишь вместе с призраком, а я, попав туда, вдохнув свободы, могу не захотеть вернуться! Как и другие… – дух немного поник, – Я не хочу тебя подставлять, честно, парень, совсем не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня!.. – он оглянулся и устало закончил, – Но другого способа нет. Если только нам повезет и, попав туда, мы не только все выясним, но и сделаем… Тогда, наверное, как-нибудь мы оба сумеем выбраться.
– Логики нет, – Дориан тяжело вздохнул, откидываясь на спинку дивана и прикрывая глаза, – Я – живой, ты тоже станешь живым… значит, покинуть мир теней мы сможем лишь в компании призрака, и где мы его возьмем?
– Откуда я знаю! – Алекс, внезапно разозлившись, вновь повернулся к камину и резким движением выплеснул вино из бокала в огонь. Пламя плеснулось, касаясь колен призрака, но тот даже не заметил этого. Боли он не ощущал.
– Сидеть в тюрьме вместо меня… – продолжил он, немного помолчав, – Не думаю, чтобы нашелся глупец, который пошел бы на это. С другой стороны… – мужчина обернулся, заинтересованно склоняя голову набок, – Меня сейчас интересует даже не это. Мне любопытно, почему ты, человек, который при первой нашей встрече заявил, что призраков не бывает, так спокойно сейчас обсуждаешь мои перспективы на то, чтобы стать человеком. Почти не испугался этих… – он ткнул большим пальцем в потолок, намекая на тени, – И совершенно всерьез…
– Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, Алекс? – Коурсен ухмыльнулся и, закинув ногу на ногу, привольно откинулся на спинку дивана, – Я – писатель, и в книгах моих зачастую фигурируют духи. Может, я и не верю в их существование, но ко всевозможным фантастическим историям я привык настолько, что готов допустить и их наличие в реальной жизни. Это, конечно, будет странно – стать главным действующим лицом пьесы о привидениях… но почему бы и нет?
– А потом напишешь об этом, да? – призрак хмыкнул и, присев рядом с собеседником, сам откинулся на спинку дивана, закидывая руки за голову, – Знаешь, парень, а при жизни я всегда считал писателей немного чокнутыми… Ну, не может же нормальный человек вот так вот запросто выдумывать целые миры! На это способны только душевнобольные, у которых воображение воспалено… А теперь вижу, что был прав, – он опустил взгляд на откровенно опешившего от такого заявления молодого человека и хихикнул, – Только ненормальный может захотеть по своей воле участвовать в таком сумасбродном деле, какое задумал я! Со мной-то все понятно – мне терять нечего, но ты… А что, если ты не вернешься?
Дориан легко пожал плечами. Трагедии он в этом особенной не видел.
– Значит, стану призраком и заменю тебя в этом доме. Я хотел здесь жить – вот и буду…
– Дориан, – Александр нахмурился: шутка ему явно не понравилась, – Я говорю серьезно. То, на что я тебя подбиваю, может оказаться опасно и я не хотел бы, чтобы ты пострадал. Может, я при жизни и не был образцом добродетели, но ты слишком хороший парень, чтобы я желал тебе смерти! Мне-то все равно – я уже мертв…
– И в плену по непонятной причине, – парень глубоко вздохнул и, быстро улыбнувшись, неожиданно для себя мягко коснулся руки собеседника, – Я не хочу бросать тебя… Какой ты странный, – он медленно убрал пальцы и с нескрываемым изумлением воззрился на собственную руку, – Я думал… призраки вообще бесплотны, но если так, то… я думал, твоя рука будет холодной, – он растерянно перевел взгляд на призрака.
Тот, в свой черед растерявшись, пару раз хлопнул глазами.
– А я какой?
– А ты никакой, – недоуменно отозвался Коурсен, – Ни теплый, ни холодный… ты просто какой-то… абстрактный. Никакой. И такого вообразить даже я себе прежде не мог.
***
– Новолуние наступит через четыре дня, – Алекс, развалившийся в кресле с совершенно довольным видом, закинул ноги на загодя придвинутый стул и улыбнулся, – Еще полно времени, чтобы определиться с нашими действиями и решить, стоит ли вообще предпринимать их. Ты точно уверен, что хочешь мне помочь?
Дориан, отчаянно пытающийся работать, устало вздохнул, поднимая взгляд от ноутбука. Он находился здесь же, в гостиной, как в самом уютном месте в доме и уже полчаса как усердно боролся с помехой в лице неугомонного призрака.
– Тебе двадцать раз повторить, чтобы ты успокоился? – он недовольно потер нос и, пытаясь поймать ускользающую мысль, пробормотал, – Уверен, как никогда. Из этого может получиться отличная книга, и мне приятно будет знать, что у нее есть реальная подоплека.
Шеа поморщился – этот вариант его, судя по всему, не устраивал.
– Я вот не уверен, что те темные твари позволят тебе разглашать все, что ты узнаешь. Нет, в смысле, над живыми у них, наверное, власти нет, но вот когда ты умрешь… – он наткнулся на недовольный взгляд парня, за прошедшие несколько дней ставшего ему хорошим приятелем, и невинно улыбнулся, – Тебе аукнется.
– Алекс, – Коурсен, честно пытаясь держать себя в руках, немного опустил крышку ноутбука, говоря очень проникновенным голосом, – Сделай милость – отвали. Я пытаюсь писать, я ведь говорил тебе, что купил этот дом, чтобы работать!
Дух заинтересованно склонил голову набок и, скинув ноги со стула, чуть подался вперед. Сейчас, днем, он был, как обычно, полупрозрачен, однако, друга своего этим уже абсолютно не смущал, порою даже вдохновляя на творчество.
– Работать, да… но ты же говорил, что ты писатель?
Дориан растерянно моргнул.
– Я и есть писатель, что…
Алекс озадачено почесал бровь.
– Но я думал, ты будешь писать, сидя за столом, а не на диване с этой… штукой. Что это вообще?
Раздражение моментально улеглось. Поведение призрака перестало вызывать недоумение – мужчина, умерший пятьдесят лет назад, как обычно, просто не имел понятия обо всех технических новинках этого времени.
– Это ноутбук, – парень быстро улыбнулся, – Ну, это, знаешь… небольшой компьютер.
– В мое время компьютеры были громоздкими машинами, занимающими целую комнату, – медленно молвил Александр, недоверчиво хмуря брови, – И на них занимались исключительно какими-то сложными вычислениями. Даже если допустить, что прогресс так далеко шагнул и ту штуковину уменьшили до этой коробочки… Как связано мастерство писателя с компьютером?
Коурсен на секунду впал в ступор. Вопрос был задан совершенно серьезно, звучал довольно наивно и как ответить на него сразу, в одну секунду, парень представлял с трудом.
– Ну, знаешь… понимаешь… – он неловко хихикнул, – Алекс, прогресс шагнул даже дальше, чем ты думаешь. Сегодня без компьютера никуда, тем более без ноутбука, это… – он потер висок и виновато улыбнулся, – Наверное, что-то сродни современной печатной машинке. Понимаешь?
– Нет, – честно ответил Шеа, – Как можно совместить печатную машинку и компьютер?.. Погоди, ты что, хочешь сказать… ты там реально что-то пишешь? – на полупрозрачном лице его отобразилось такое изумление, что Дориану на несколько секунд стало стыдно.
Как он вообще мог раздражаться на него? Этот человек, в сущности своей – абсолютный ребенок, все новшества современности от него далеки… или он от них. Или они друг от друга.
Тьфу.
Что же делать, как объяснить ему все так, чтобы он понял? В конечном итоге, внутреннее устройство собственного ноутбука парень и сам представлял себе довольно слабо.
– Пишу, – он тяжело вздохнул, – Это как печатная машинка, только лист бумаги в нее вставлять не надо – то, что я пишу, отображается на экране. Потом я это сохраняю… эм. В общем, да, все написанное можно сохранить, потом открыть и продолжить с того же места. Понимаешь… – он неуверенно улыбнулся, – Хоть что-нибудь?
Александр помолчал, переваривая информацию. Впервые за пятьдесят лет он, дух, вдруг получил возможность узнать что-то новое, чему-то научиться, впервые он ощутил, что вокруг него, в мире, еще масса неизведанного и испытал безмерную жажду все это узнать.
– Не уверен… пока, – медленно ответил он, – А ты… можешь и меня научить пользоваться этой… штукой? – заметив сомнение на лице собеседника, он смущенно улыбнулся, – Мне просто интересно. И потом, вдруг я стану человеком – мне же все равно придется это все изучать, ведь правда?
– Наверное, – Дориан тяжело вздохнул и, кликнув по соответствующей иконке, быстро сохранил новый документ, затем закрывая его. Работать сегодня ему явно была не судьба.
– Не совсем представляю, как буду это делать, – честно сообщил он, немного пододвигаясь вместе с ноутбуком на диване и приглашающе хлопая по сидению рядом с собой, – Но попытаюсь хоть что-нибудь объяснить. Садись.
Алекс воодушевленно вскочил с кресла и, широко улыбаясь, плюхнулся на диван рядом с приятелем. Жадный взгляд его устремился на монитор ноутбука, и в глазах тотчас же отобразилось искреннее изумление…
…Обучение заняло призрака целиком. Он впитывал новые знания, как губка, восхищался каждым, вновь открывшимся фактом и был в абсолютном восторге, когда ему удавалось сделать какую-нибудь мелочь, вроде открытия текстового документа или ввода двух-трех предложений.
Дориан, поначалу раздражавшийся на излишнее любопытство Александра, постепенно и сам увлекся процессом введения мужчины, умершего еще в семидесятых, в современный мир, и полностью погрузился в него, забывая даже про течение времени.
Дни летели друг за другом, часы сменялись, как минуты и, когда наконец, после очередного витка занятий, Алекс вдруг откинулся на спинку дивана и задумчиво улыбаясь, произнес лишь одно слово:
– Сегодня, – парень был несколько изумлен.
– Сегодня что? – он машинально закрыл только что открытый документ и, хмурясь, немного склонил голову набок, вглядываясь в своего загадочного друга с некоторым подозрением. В конечном итоге, от призрака все еще можно было ожидать чего угодно, а слово выглядело весьма таинственно.
– Миновало четыре дня, – Шеа чуть улыбнулся, пожимая плечами, – Сегодня новолуние. Сегодня ночь темна…
– Сегодня?.. – Коурсен, которому казалось, что до рокового часа времени еще полным-полно, ощутил, как напряженно сжалось сердце.
Он помнил, что должно было произойти в новолуние. Помнил, что́пообещал сделать своему новому другу и, если до этого мига уверенность не оставляла его, то теперь молодой человек занервничал.
Дух, по-видимому, легко заметивший, уловивший изменившееся настроение собеседника, несколько помрачнел и, глубоко вздохнув, махнул рукой.
– Не надо, парень. Если ты не хочешь, боишься – не заставляй себя.
– Не решай за меня, – Дориан переложил ноутбук на диван и, поднявшись на ноги, подошел к окну, глядя на подернутый сероватой дымкой пасмурного дня лес за ним, – Я обещал – значит, выполню. Просто это немного внезапно, мне казалось, времени еще полно…
Александр как-то неуютно пошевелился, словно ему внезапно стало неудобно сидеть.
– Новолуние случается каждый месяц. Если ты боишься, мы можем подождать…
– Но ты ждал пятьдесят лет! – Дориан обернулся, в упор взирая на полупрозрачного друга, – Я… я не могу тебя подвести, Алекс, честно. Я должен помочь тебе, я, в конце концов, хочу тебе помочь! Что мне следует сделать?
– Сейчас – ничего, – говорил призрак глухо, сверля собеседника проницательным взглядом, – Вечером… ночью мы с тобой должны будем выйти во внутренний двор… и ждать.
– Двор?.. – молодой человек непонимающе сдвинул брови и, пытаясь сопоставить узнанное ранее с новой информацией, почесал в затылке, – Ты же говорил, что дом покинуть не можешь?
– В новолуние! – Шеа воздел указательный палец, – В новолуние мы с тобой можем пройти мимо них и выйти во внутренний двор – он, в конце концов, тоже имеет отношение к дому, там бывать я изредка могу. Покинуть его мы должны будем вместе и, Дориан… ты должен быть действительно готов. Малейшее сомнение может разрушить все – они уцепятся за него, и не пустят…
– У меня создается ощущение, что ты знаешь значительно больше, чем говорил, – Коурсен дернул плечом и, схватив ближайший стул, повернул его к себе, усаживаясь верхом, – Что нас ждет, к чему я должен быть готов?
Алекс промолчал, не то собираясь с мыслями, не то просто не желая сознаваться в чем-то. На лицо его, казалось, наползла туча – оно потемнело, помрачнело, и только глаза светились теперь на сумрачном лике, немного разгоняя сгустившуюся тьму.
– Алекс?.. – Дориан склонил голову набок, закусывая губу. Ответа он пока не получил и всем своим существом чувствовал важность и необходимость его получения.
Мужчина тяжело вздохнул.
– Ты должен увидеть сам, – наконец без особенной охоты вымолвил он, – Должен увидеть и, если не испугаешься… все получится. Я не могу тебе рассказать, парень! – угадав по лицу Коурсена его дальнейшие слова, он даже немного приподнялся, – Основное правило – игра должна быть честной! Если я предупрежу тебя, ты, конечно, не испугаешься, но нас не пропустят… Все должно быть по-настоящему, твои чувства должны быть искренни, потому что пленный дух может попасть в мир теней лишь в компании человека, который искренне пожелает его спасти. Пожелает настолько, что отринет свои страхи и перейдет рубеж… И я даже не знаю, что ждет нас там, – он поднял взгляд, созерцая потолок и, вне всякого сомнения, намекая на пресловутый мир теней.
Собеседник его помолчал, переваривая услышанное. Итак, он не должен ничего знать, первая реакция должна быть искренней и желательно, чтобы в этот момент он не струсил… Хорошо. При этом Алекс понятия не имеет, что может их ждать «там» и, соответственно, как там себя вести – тоже. Отлично!
Интересно, если бояться нельзя, то хотя бы волноваться дозволяется?
– И когда все это должно произойти? – он набрал побольше воздуха и, опустив взгляд, принялся рассматривать доски пола. Непрочные они, обновить бы надо, как вернется… если вернется, конечно.
– Хотя я, наверное, угадаю и сам, – призрак задумался и молодой человек предпочел дать ответ лично, – В полночь, да? Все великие таинства свершаются в полночь, когда время обнуляется и дневной цикл начинается заново.
Александр поморщился и нехотя кивнул.
– Да, в полночь, – он отвернулся, переводя взгляд на окно, – Только выйти во двор, думаю, не помешает пораньше, чтобы не пропустить… Впрочем, у нас еще двенадцать часов, – мужчина легко улыбнулся и, с хлопком соединив руки, потер их друг о друга, – Продолжим? Или ты решишь проголодаться?
Отвечать Дориан не стал. Сообщенные новости, предстоящие свершения начисто отбили у него всякий аппетит.
***
Было одиннадцать, когда они по настоянию боящегося пропустить нужное время призрака вышли во внутренний двор и, остановившись там, огляделись.
Алекс прикрыл глаза и с видимым наслаждением потянул носом сырой воздух – снаружи снова шел дождь, но мужчину, истосковавшегося по живой природе, нисколько не смущало это.
Дориан, по живой природе такой жгучей тоски не испытывающий, зябко поежился и попытался плотнее запахнуться в куртку, мрачно размышляя, что следовало бы одеться теплее. Все-таки на дворе царил не май месяц, стоял уже почти октябрь и даже густая листва окружающих деревьев постепенно начинала редеть.
Аромат прелой листвы, смешанный с озоном, представлял собою, конечно, чрезвычайно приятный ансамбль, но вместе с тем и довольно зябкий.
– И чего мы должны ждать? – он недовольно шмыгнул носом и с тоской оглянулся через плечо назад, на теплый дом, где по-прежнему жарко полыхал камин, в который он лично полчаса назад подбросил дров, и где ждал в перспективе горячий чай.
Александр, не оглядываясь, неопределенно повел плечом. Отвечать он, судя по всему, не хотел или, как и прежде, не мог, и Коурсен недовольно закатил глаза, обнимая себя руками.
– Отличная перспектива – стоять и мерзнуть в ожидании непонятно чего, – раздраженно буркнул он и, не видя никакой реакции со стороны призрака, предпочел замолчать.
Прошло полчаса. Дождь перестал, уронив напоследок несколько ледяных капель за шиворот молодому человеку, и от земли, сменяя его, начал неспешно подниматься туман.
Дориан снова оглянулся на дом. Вокруг становилось жутковато и хотелось убедиться, что рядом еще есть оплот нормальной жизни.
Старый лес тихонько скрипел ветвями и шуршал листьями за невысоким заборчиком, отгораживающим дворик от него, туман поднимался все выше, становясь все гуще, заволакивая сплошной белесой пеленой округу.
Сердце неприятно сжалось.
Он стоял среди темного леса, загадочно шуршащего где-то в вышине; среди плотного тумана, в котором не мог толком различить того, что было на расстоянии двух шагов от него, да еще и в компании призрака и ожидал чего-то непонятного. Еще и время близилось к полуночи, а в двенадцать ночи часто случаются самые необъяснимые происшествия…
Парень закусил губу и поспешно вновь оглянулся на дом… Но дома уже не было. Кругом царил один сплошной туман, он был везде – по сторонам, спереди и сзади, туман, в котором нельзя было увидеть ничего, туман, который, казалось, закрыл собою весь мир.
Единственный, кого он видел, был Алекс – призрак, которого ему надлежало куда-то сопроводить, чтобы совершить… что-то еще более невнятное.
