Татьяна Адриевская
Одержимая тобой
Глава 39
Долгая пауза. Я нервно щёлкаю пальцами и шепчу ей:
– Пять минут.
Но девушка не решается больше и слова сказать. Как же они все его боятся! Наверное, если бы я познакомилась с таким Дмитрием, то вела бы себя так же, но я общаюсь с ним на равных и в данный момент так удивляюсь этому. Наконец он что-то отвечает, потому что девушка снова кивает:
– Хорошо, я поняла. – Она кладёт трубку и обращается к кучке собравшихся сотрудников: – Проходите. – Потом удостаивает меня суетливым взглядом. – К сожалению, Дмитрий Александрович не может принять вас сегодня. Он передал, что свяжется с вами в более свободное время.
Торопливо набирая номер другого телефона, она говорит мне это, не давая обратиться к ней вновь. Меня распирает чувство, что от меня отмахнулись, словно от назойливой мухи. Дмитрий впервые пренебрёг моей просьбой. Не захотел принять меня после полуторачасового ожидания. Хуже всего, я понимаю, что он не станет связываться со мной позже. Только что он дал мне понять – его совершенно не волнует, зачем я явилась к нему на работу, важно это или нет – мне показывают на дверь.
– Роза, принеси все документы на поставку бетона за этот месяц… Нет, фирма Долгова. Быстрее, он ждёт их немедленно. – Девушка медлит, слушая звонкий голос из трубки, и едва слышно добавляет: – Не знаю, он злой, как черт…
Опускаю глаза, делая вид, что не слышу последнюю фразу. Нужно дождаться окончания этого совещания. Просто так Дмитрий не отделается. В отличие от его сотрудников, мне абсолютно наплевать, злой он или нет.
На глаза попадается красивый серебристый бейдж. «Семечкина Елена Николаевна, секретарь, ЗАО «СТРОЙГРУПП». Хмурюсь, не понимая, почему мне так знакома эта фамилия. Девушка кладёт трубку и вновь обращается ко мне:
– Я могу записать номер телефона, по которому с вами можно связаться?
– Это лишнее, я дождусь окончания совещания.
– Боюсь, вы не понимаете, – настаивает девушка уже гораздо смелее, понимая, что её начальник не посчитал нашу встречу важной. – Дмитрий Александрович не может сегодня вас принять. Позвольте взять ваш номер?
– Это лишнее! Ваш босс знает, где меня можно найти, – рапортую я, отворачиваясь.
Не важно, я смогу подождать его на улице. Но дождусь! Плавно направляюсь к выходу, а в голове все крутится имя: Семечкина Елена Николаевна. Семечкина Елена Николаевна.
«Елена Николаевна Семечкина! Знаешь такую? А я тем более!»
Я застываю у двери, воздух со свистом покидает легкие. Нет! Этого не может быть! Обучение же оплатил Николай! Он сознался в этом.
– Так это ты! – восклицаю я в негодовании.
– Простите? – немного нервничает девушка, глядя, как я стремительно к ней приближаюсь.
Она тянется к третьему телефону, но я сдавливаю ей руку.
– Ты оплачивала обучение с поручения своего босса?
– Просите! Я занимаюсь некоторыми финансовыми вопросами с поручения своего босса, в чем проблема?
– Ты платила за студентку четвертого курса в институт Чайковского или нет? – резким тоном спрашиваю я.
Девушка вздрагивает:
– Да, кажется! Я не помню когда, может, неделю или две назад!
– Черт бы тебя побрал, – рычу я на Дмитрия, будто он рядом.
– Я сейчас вызову охрану! – пищит она испуганно, приняв ругательство на себя.
– Не утруждайся, я уже ухожу, – говорю спокойнее, сжав волосы на макушке.
Злость на Дмитрия обжигает легкие. Мои долги оплачивает человек, который не желает находиться в моём обществе даже минуты! Как унизительно! И главное, зачем он все это делает? Я должна найти возможность поговорить с ним, даже если придётся ждать его до ночи!
С силой распахиваю дверь приемной. Слышится громкий шлепок, протяжный возглас, прерывающийся тяжелым стуком об пол. Только когда я выхожу в коридор, понимаю произошедшее. Перед моими ногами лежит девица, из-за которой меня уволили. Видимо, она несла бумаги, что требовал Дмитрий, когда я резко распахнула дверь. Теперь изящный носик Розы сильно кровоточит, а бумаги, что были в её руках, разлетелись по всему коридору.
– Роза, ты в порядке? – осторожно подходит к нам Лена.
В ответ Роза жалобно скулит, закрыв ладонями переносицу. Встретившись со мной взглядом, она с ненавистью восклицает:
– Ты?!
– Здравствуй, дорогуша! Как неудачно получилось, я бы сказала «мне жаль», но это не так!
– Ты сломала мне нос, паршивая шлюха!
– Фи, как грубо! Разве деловая дама должна так ругаться? Ох, нет-нет, не трогай! Ты испачкаешь все бумаги!
Я наклоняюсь рядом с бумагами, не давая Розе коснуться их окровавленными пальцами.
– Что ты делаешь?
– Прости, ты же не хочешь показаться своему обожаемому боссу в таком виде? – Аккуратно собираю за девушку бумаги в папку и перехватываю их в последний момент. – Ну вот, ты капнула на контракт! Сходи и промой нос, у вас есть тут медпункт? А папку принесу Дмитрию я.
– Стойте, стойте! – возмущается Лена, но я уже смело открываю двойную дверь просторного кабинета.
Глава 40
Мужчины восседают за длинным стеклянным столом. Оказывается, кабинет ещё больше приёмной. В глаза бросается огромная абстракция на половину стены, у которой располагается широкий закруглённый стол с пустующим кожаным креслом. Его владелец недалеко: во главе стеклянного стола с мужчинами и выделяется даже манерой посадки. Как в первый раз нашей встречи, он блистает среди остальных, притягивая взгляд. Злюсь на него ещё больше – этот мужчина имеет неповторимое обаяние и харизму.
Все, кто сидит за столом оборачиваются, в том числе и Дмитрий. Он растерянно смолкает.
– Всем привет! – нагло улыбаюсь я.
Секретарь бежит следом, жалобно прося извинения:
– Простите, пожалуйста, я ничего не могла поделать, она буквально вломилась в кабинет!
– Как у тебя здесь строго, ни войти, ни выйти без разрешения! – обращаюсь к Дмитрию и протягиваю папку: – Кажется, это твоё?
– Что именно ты не поняла из моего послания? – спрашивает он низким строгим голосом, забирая папку.
– Извини, у меня нет времени записываться к тебе на приём и ждать три месяца встречи, которую, скорее всего, ты все равно отменишь! Ох, минутку… –Вытаскиваю из сумочки влажные салфетки и аккуратно стираю растёкшуюся каплю крови на первом листе контракта. – Конечно, не идеально, но явно лучше, чем было.
Дмитрий удивленно внимает моим движениям.
– Где Роза?
– Она сильно стукнулась носом об дверь, и я решила заменить её.
Он молчит некоторое время, осмысливая мою фразу, потом медленно и сухо выговаривает:
– Ты снова избила моего сотрудника?
– Нет, говорю же, она стукнулась носом об открывающуюся дверь!
– Выйди, мы поговорим, когда я закончу, – просит он, показывая на дверь.
– Нет, черт возьми, я уже достаточно долго торчу здесь и не выйду, пока мы не поговорим! – грозно заявляю я, и тихо добавляю: – Я могу начать при них!
Дмитрий меняется в лице, он впечатлен моим поведением, но, думаю, не в лучшую сторону. Вряд ли ему когда-либо устраивали сцены в разгар совещания. Спустя недолгое молчание он поднимается с кресла и объявляет обескураженным сотрудникам:
– Приношу свои извинения, мы скоро продолжим.
Затем, не глядя на меня, проходит к абстрактной стене и открывает дверь в другое помещение. Я немедленно прохожу следом, чувствуя неприятную накаленную атмосферу. Дмитрий в ярости.
Мы в комнате отдыха. По крайней мере, обстановка располагает именно к этому. Мягкий диван и два кресла окружают низкий журнальный столик из темного тонированного стекла. До неприличия огромный плазменный телевизор висит на стене. В углу большой шкаф.
– У тебя ровно пять минут, – еле сдерживая гнев, торопит Дмитрий.
– Сколько ты ещё собираешься дурачить меня? – обвиняю я, не уступая его тону.
– Выражайся точнее, – с явным раздражением в голосе просит он.
– Я слышала сегодня твой разговор с моим новым начальником!
После моих слов Дмитрий замирает, скрестив руки на груди, молчит, ждёт продолжения.
– Ты настоял, чтобы меня взяли на эту работу! Выставил полной дурой, разыграв настоящий спектакль с приглашением на собеседование якобы от Жоры!
Дмитрий все так же молча продолжает смотреть на меня, его лицо становится всё суровее и суровее.
– Постой, я никак не пойму… – тихо говорит он. – Ты вломилась в мой кабинет, сорвала совещание и опозорила меня перед людьми из-за того, что я порекомендовал тебя?
Глава 41
Что-то в его голосе пугает, создаётся впечатление, что за этим миролюбивым спокойствием скрывается убийственный гнев.
– Порекомендовал? Тайком от меня? – Я выдыхаю. – Ты заставил людей взять меня на работу! Хуже и быть не может – все это время я думала, что меня действительно взяли за мои знания, но сегодня все прояснилось – меня терпят только из-за тебя!
– Да что ты несёшь. – Дмитрий делает шаг ко мне, а я моментально отстраняюсь, немного испугавшись его намерений.
В прошлый раз, когда разозлила Дмитрия, он поцеловал меня. Хватило надолго, спасибо. Он застывает, заметив мое отступление, и вздыхает, стараясь успокоиться.
– Я только предложил рассмотреть твою кандидатуру. Тебя загрузили тестами на собеседовании ровно в два раза больше, чем любого другого сотрудника, как раз потому, что я попросил хорошенько проверить тебя! И ты все сделала сама, или, может, я сидел под столом с вечными плюшками и писал тебе шпоры?
– Я не дописала третий тест. Видимо, об этом тебе не сообщили. Они просто закрыли глаза на…
– Ты и два не должна была писать! – перебил он. – В чем ты пытаешься меня обвинить? Практически всегда в хорошие фирмы кто-то рекомендует своих знакомых, они либо проходят, либо нет! Я ни на чем не настаивал! Ты прошла, потому что действительно их устроила.
Немного успокаиваюсь. Надеюсь, Дмитрий говорит правду! Он не смотрит в мою сторону, напряжённый и немного усталый взгляд устремлён в панорамное окно. Мы так высоко, стоит посмотреть вниз, как голова начинает кружиться.
– Хорошо, – немного спокойнее говорю я. – Тогда почему ты не предупредил?
Он так резко оборачивается, что я снова чуть отстраняюсь.
– Видишь ли, обстоятельства нашей последней встречи не располагали к этому.
Опускаю взгляд на его губы и краснею. Их вкус моментально всплывает в памяти. С позором закрыв глаза, отворачиваюсь.
– Значит, эти же обстоятельства не позволили сообщить ещё одну волнительную новость, да?
Дмитрий хмурится, его глаза непривычно чёрные.
– Ты оплатил мой долг за обучение! – выдавливаю я, хватаясь за лоб.
– С чего ты взяла?
– Я видела электронный квиток в бухгалтерии! В имени плательщика стоит имя твоей секретарши! Или у вас с Резниковым одна секретарша на двоих?
– Причём здесь Резников?
– Притом, что он не постеснялся присвоить себе этот героический подвиг! Я снова оказалась полной дурой!
– Ты серьёзно?
У меня получается удивить Дмитрия.
– Это неважно! – нетерпеливо отмахиваюсь я. – Просто скажи, зачем? Зачем ты ставишь меня в такое положение? Ладно, если бы это было до той кошмарной ночи, но нет! Это все специально, да? Ты хоть понимаешь, каково узнать о помощи человека, который даже не пытается сдерживать рвотные рефлексы, стоит мне показаться у него перед носом!
– Не драматизируй!
– Даже не пытаюсь! Поставь между нами слепого, и он увидит, как ты извергаешь на меня потоки ненависти и презрения! Не хочешь посвятить меня в свои планы? Когда ты собирался сказать? Ждал подходящего случая, чтобы посильней задеть меня?
– Я не собирался говорить, – помедлив, отвечает Дмитрий.
– Не верю!
– Хотел предложить тебе пройти собеседование тогда же, когда потребовал уволить. Разве я мог знать, как все закончится? К тому же ты, видимо, решила поиграть в верную подружку и не рассказала Свете о проблемах с оплатой. Когда я понял это, решил уладить всё сам, пока тебя не отчислили, ведь в какой-то степени ты оказалась в таком финансовом положении из-за меня. Но теперь можешь быть спокойна, впредь я и пальцем не пошевелю ради тебя!
Меня поглощают обида и злость. Каждый нерв пульсирует, а чувство безысходности давит на горло, не давая вымолвить и слова. И вот приходит запоздалое осознание того, что я часто моргаю, сдерживая слезы.
– Отлично!
Голос срывается. Вот и весь героизм – сгладил мне острые проблемы, появившиеся из-за нашей случайной встречи. Нет уж, нельзя плакать при Диме! Нужно бежать отсюда и не показывать, как неприятна мне эта простая истина.
– Присядь, пожалуйста, – тихо просит он, внезапно смягчившись.
Вот только жалости мне сейчас не хватает! Твёрдо выставляю перед собой руки в протесте:
– Это лишнее! Мои пять минут уже давно прошли.
Я хочу уйти, но Дмитрий преграждает мне путь.
– Сядь! – приказывает он тоном, не терпящим возражений.
– Я не твой дрожащий от страха подчиненный…
– Я сейчас посажу тебя силой, – перебивает он, грозно щурясь.
Оторопев, медленно опускаюсь на край дивана и закрываю глаза, стараясь успокоиться. Дмитрий присаживается в кресло напротив. Облокотив руки на колени, он подаётся вперёд, ближе ко мне.
– Что ты имела в виду, когда говорила о Резникове? – осторожно спрашивает, стоит мне немного прийти в норму.
– Он обманул меня. Я спросила его об оплате, когда узнала в бухгалтерии, что долг списан. А он не стал отрицать! Чёрт! Я ведь отдала ему деньги!
Глава 42
– Что? – Дмитрий ещё больше поражён.
– Долг за обучение! Я вернула ему, и он забрал…
– Боже, Катя! – восклицает он в негодовании. – Вы общаетесь? Почему?
– Да, – тихо подтверждаю, не понимая внезапного интереса Дмитрия. – Он предложил остаться друзьями…
Пауза.
– Он искренне попросил прощения! И я сглупила…
– О боже, – Дима сжимает переносицу. – Ты либо слишком наивна, либо слишком глупа…
– Чёрт, да вы друг друга стоите! Резников рассказал мне про вас, не стоит изображать из себя правильного джентльмена! Ты играешь с женщинами не меньше его!
– Даже так… – Дмитрий удивленно вскидывает брови. – Вижу, Коля всерьёз взялся за тебя!
– Что значит, всерьез? – злюсь я. – По-твоему, я не могу понравиться кому-либо?
Он только ухмыляется и молчит. А во мне кипит негодование.
– По-твоему, с такой, как я, не завязывают серьезные отношения?
– Так, значит, твоя цель завязать с ним серьезные отношения?
– Вовсе нет! – смущаюсь я.
– Ты не наивна и не глупа! – разочарованно подводит итог Дмитрий. – Ты расчетлива.
– Да как ты смеешь! – Я соскакиваю с дивана.
– У меня есть для этого основания, не так ли? – Он тоже поднимается, нависнув надо мной.
– Не так!
– Ещё ножкой топни для пущей убедительности! – его губы кривит наглая усмешка, он издевается надо мной. Словно пытается на эмоции вывести. – Передо мной не нужно оправдываться, Катя. Нравится искать на пятую точку приключений – пожалуйста. А если интересует моё мнение – советую поискать рыбку покрупнее. Резников в вечных долгах. Даже Алекс куда более заманчивая перспектива, разве что придётся встать в очередь!
– Ты правда думаешь, что я охочусь за богатыми мужчинами?
– Какое тебе дело до того, что я думаю? – Дмитрий скрещивает руки на груди.
Я взрываюсь:
– Правильно, плевала я на твоё мнение! Думай, что хочешь! А я буду общаться с кем хочу и когда хочу! Ясно?
– Ясно.
Так легко и просто. Бесит его невозмутимое спокойствие, невозможность повлиять на его мнение. Как же больно, будто всё внутри разрывается на кусочки!
– Ты ведешь себя так, будто не спровоцировал меня! – дрожащим голосом обвиняю я.
– Спровоцировал! И понял, насколько фальшива твоя неприязнь к богатым людям!
Закрываю глаза, чувствуя, что не могу этого вынести.
– Замолчи!
– Скажи ещё, что тебя мучает совесть!
– А тебя мучила совесть, когда ты обманывал лучшего друга и спал с его девушкой?
Так хочется задеть его в ответ! Готово. Дмитрий напрягается, одаривая меня холодным взглядом.
– Как ты сказала?
– Не делай вид, что оскорблен! – выдаю я, прежде чем подумать. – Наслышана о твоей насыщенной студенческой жизни!
Тишина. Я кусаю губу, чувствуя, как лицо начинает краснеть.
– Как мило… – наконец говорит он, вдоволь насмотревшись на мою горящую физиономию. – Оказывается, вы любезно обсуждаете меня на своих свиданиях.
– Ничего подобного, – тихо бурчу я.
– Мне плевать, что тебе наговорил Резников, хоть и правды в этом вряд ли много, так что можешь не придумывать отговорки.
– Даже не собиралась!
– Тогда не смею больше задерживать! – Дмитрий отходит, пропуская меня.
– Отлично! Я верну тебе деньги при первой же возможности!
– Конечно, как только выбьешь их из своего великолепного друга. Бог в помощь! В любом случае я не тороплю.
– Так нравится оставлять ненавистных тебе людей в долгу у себя?
– Поверь мне, если бы ты действительно задолжала Резникову, он бы непременно воспользовался этим.
– А что теперь будешь делать ты? – Меня возмущают его слова.
Его глаза гневно блестят, но он молчит, сжав губы. Почти сразу становится стыдно за свои слова. Дмитрий вряд ли когда-либо сказал бы мне об оплате. Понимаю, нужно извиниться, но я слишком уязвлена. Упрямая гордость противится изо всех сил!
– Думай, что хочешь, Дмитрий, но твои деньги мне даром не нужны. Лучше просить в долг у Генриетты Грин1, чем у тебя!
– Хватит!
Дмитрий шагает ко мне, резко сжимает плечо, а длинные пальцы едва касаются моих губ.
Глава 43
Глаза расширяются сами собой. Я затаиваюсь, боясь, что ощущения, охватившие меня в этот момент, могут усилиться. Не могу пошевелиться. Слишком близко, слишком опасно. По всему телу проносятся вибрации от его прикосновений. Как отстраниться? Я едва не делаю шаг навстречу, чтобы прижаться к нему, поцеловать горячие губы, что являются центром моего внимания. Глубоко вздыхаю, стараясь успокоиться. Дмитрий тут же убирает руку от моего лица, будто я жалю его, но продолжает надо мной нависать. Его приятный бархатный голос звучит отстранённо:
– Я больше не собираюсь выслушивать твои оскорбления, уволь!
Смотрю на него широко раскрытыми глазами, практически не моргая. Та рука, что вызвала моё волнение, уже далеко. Но прикосновения ощущаются так остро, будто Дмитрий всё ещё касается моих губ, обжигают плечо.
– Заметь, твой острый язычок ни к чему хорошему не приводит. – Он медленно отстраняется, видимо, почувствовав мое напряжение.
Теперь мы даже не касаемся друг друга, но воздух вибрирует между нами, сердце выпрыгивает из груди. Всем телом я желаю отодвинуться дальше, лишь бы не испытывать этой волнующей близости. Его глаза притягивают словно магнит, непреодолимой силой удерживая меня, не позволяя отвернуться.
– Что ты делаешь? – шепчу взволнованно.
– А что я делаю? – немного хрипловато спрашивает он.
Чувствую, как по телу пробегает дрожь от хриплых ноток в его голосе, и не понимаю своей реакции.
– Прекрати! – Я резко подаюсь назад, словно вырываюсь из неосязаемого плена, и чуть не падаю на журнальный столик.
– Осторожнее! – ловит меня Дмитрий.
– Прибавь расстояние! – грозно предупреждаю, выкручивая руку из его хватки.
– Что это?
Дмитрий поворачивает мое запястье, разглядывая белый глубокий шрам под левой кистью.
– Не твоё дело! – У меня получается выкрутиться.
– Поздновато изображать из себя недотрогу, не думаешь?
– Я никого не изображаю, – шиплю. – И больше не позволю тебе играть со мной! С каким удовольствием ты изводишь меня! Так расскажи Свете, какая я гадина! Пусть твоё раздутое до невозможных пределов эго достойно отпразднует победу! Без всяких тайн! Я не стану ничего отрицать!
Дмитрий медленно закрывает глаза, с досадой качая головой:
– Просто смешно!
– Да, я знаю, гораздо смешнее, чем мне! Ведь ты ни разу даже мысли не допустил, что дело не в твоих деньгах!
– А в чём же?
– В поцелуе!
Краснею, пожалев, что позволяю словам сорваться с моих губ. Дмитрий выгибает бровь и издаёт короткий смешок. Я отворачиваюсь, желая провалиться сквозь все эти двадцать девять этажей! На самое дно.
– Забавное объяснение, – наконец говорит он, в голосе отчетливо слышатся веселые нотки.
– Ты так не уверен в своих сексуальных способностях? – Меня злит его веселье.
Он не сдерживается и смеётся, громко и по-мальчишески задорно. Мне же хочется придушить его. Пунцовая, со своим нелепым признанием, я не знаю, куда деться от стыда!
– Рада, что смогла поднять тебе настроение! – Хочу бежать от него сломя голову.
– Прости… Я и не сомневался, что поцелуй тебе понравится, но… ты ведь не серьёзно. – Дмитрий поворачивается ко мне и внезапно успокаивается, с удивлением встретив мое смущение. – Или же ты взаправду хочешь убедить меня в том, что поцелуя достаточно, чтобы позволить парню лучшей подруги, которая в тебе души не чает, раздеть тебя в машине?
– Как у тебя все просто! Думаешь, я сама этого не знаю? – Ненавижу Дмитрия в этот момент, он даже сейчас издевается надо мной. – Я не была готова, понимаешь?
Рассматриваю свои руки и не смею поднять глаза. А Дмитрий долгое время молчит.
– Не совсем… – наконец отвечает он.
Я секунду смотрю на него. Заметить замешательство и непонимание на его лице легко. Даже больше – он растерян. Всё лучше, чем смех!
– Ну, когда ты меня поцеловал, я кое-что почувствовала, – заговорщически шепчу я. – Это было очень приятно…
Зарываю пальцы в волосы, стыдливо сгорая от собственных слов, а Дмитрий все так же растерянно смотрит на меня. В этот момент мое внутреннее эго будто разлетелось в щепки. Готовая отдать всё, лишь бы он не смотрел на меня, как на сумасшедшую, плюхаюсь на диван и опускаю голову, пряча лицо за волосами.
– Просто я никогда не испытывала подобного, понимаешь? Мне сложно объяснить, это было так необычно. Я совершенно ни о чем не думала в этот момент. Наверное, это… – Мне остаётся только пожалеть о своем признании. – Ну, страсть, наверное… Же… же… желание…
Последнее слово даётся мне с большим трудом, а щеки, казалось, вот-вот прожгут ладони. Я не смотрю на Дмитрия, но чувствую, как он протягивает ко мне руку, будто желая убрать с моего лица волосы, но так и не касается.
– Ты издеваешься? – тихо спрашивает он. – Катя, тебе за двадцать, а я должен объяснять тебе, что такое физическое влечение между мужчиной и женщиной?
– Ничего ты не должен… – обижаюсь я. Почему только меня смущает этот разговор? – Я лишь хотела… Давай закроем эту тему, пожалуйста!
Дмитрий вздыхает, и мы погружаемся в полную тишину. Я не решаюсь смотреть на него после всего, что сейчас наговорила.
– Поверить не могу… – сурово и едва слышно протягивает он сквозь гнетущую тишину.
Я сжимаюсь. На поникших плечах пляшут бесята – ты ему сказала все без утайки, растоптала свою гордость, а он не верит. Конечно, ведь ты ходила перед ним полуголой, кокетничая с мужчинами. Кто ж такой поверит? Когда решаюсь поднять глаза на Дмитрия, он неподвижно стоит у окна, рукой опираясь на раму. Длинные пальцы касаются лба и нахмуренных бровей, глаза закрыты.
– Это твоё дело. – Я поднимаюсь, поправляя волосы. – Можешь продолжать свою холодную войну против меня, так даже лучше! Лишь хочу попросить, чтобы больше ты никогда не вмешивался в мою жизнь, ничего не делал для меня. Тем более за моей спиной! Извини, что отняла у тебя столько времени.
Я спешу к двери и тяну её на себя. Заперто. В замочной скважине нет ключа! Внутри все холодеет, отчаянно дёргая ручкой, чувствую, как глубоко внутри зарождается страх. Только не это! Я слышу быстрые шаги позади себя.
– Почему ты запер дверь? – В голосе отчетливо слышится паника.
Вздрагиваю, когда рука Дмитрия скользит мимо моей талию, сжимает мои пальцы на ручке. Он мягко толкает дверь от себя, его грудь касается моей спины, воспламеняя кожу.
– На выход здесь все двери открываются «от себя», запомни, – тихо говорит он мне в ухо, по шее бегут приятные мурашки.
Я снова выставила себя полной идиоткой. Какой позор! Повернуться к Диме было выше моих сил. Выдавив из себя «спасибо», стремительно покидаю кабинет. Любопытные взгляды сидящих за столом мужчин преследуют меня до самого выхода.
