Таша Янсу
Ороро
«Сам взвалил на себя это бремя, самому и нести», – подумал Ингрэм. Повернулся набок и провалился в очередной ночной кошмар.
Кошмары делились для него на два сорта – в первом он убивал, во втором смотрел, как убивают. В этот раз он, тесно связанный поперек груди, наблюдал за тем, как убивали его семью. Частый сон, в общем-то, можно было уже и привыкнуть. Какой-то частью себя Ингрэм осознавал, что это ему лишь снится, но легче от этого не становилось. Грудь словно перетянуло колючим канатом, в ребра больно впились крюки. Он пытался убрать их, царапал грудь, слышал, как трещала рубашка, тело напряглось до предела, в потяжелевшей голове что-то бухало, но он никак не мог проснуться полностью.
– Что с тобой? – удивленно прошептал знакомый голос, но Ингрэм никак не мог вспомнить, чей он. – У тебя дурной сон?
Холодная ладонь легла на его пылающий лоб. Один за другим исчезали разрывающие грудь крюки. Ингрэм задышал спокойнее. Кошмар рассеялся призрачной дымкой, а на его месте появилось оранжевое закатное солнце. Ингрэм обнаружил себя на песке. Над головой шелестели листья странной формы, впереди шумно дышала бескрайняя зеленая вода. Накатывала на песок густой пеной, будто благородная дама, которая подбирала подол своего то и дело спадающего пышного белого платья. Ингрэм никогда не видел моря, знал о нем лишь по чужим рассказам, но почему-то даже не усомнился, что это оно. Его качало на размеренных теплых волнах, он глубоко вдыхал солоноватый воздух и сквозь сощуренные веки разглядывал облака на слепящей синеве неба.
***
Ингрэм проснулся ранним утром, выспавшийся и посвежевший. Рядом клубком свернулся тэйверенок и посапывал в его руку, ухватившись за нее цепкими пальцами. Ингрэм осторожно высвободился. Накрыл его своим одеялом и бесшумно выбрался во двор, в бодрящее прохладой утро.
Он жарил во дворе рыбу, когда из дома вышел Ороро.
– Доброе утро, – улыбнулся Ингрэм.
Хмурый тэйверенок проигнорировал его и, зевая, потопал на задний двор к роднику приводить себя в порядок. Когда он вернулся, Ингрэм уже расправился со своим завтраком и докапывал ямы для столбов нового забора.
– Я иду в деревню, – сообщил он, – а ты прибей вот эти жерди, как я тут уже сделал.
– Зачем? – растерялся Ороро.
– Забор нужен, чтобы защитить дом от диких животных.
Ороро снисходительно на него посмотрел. Судя по выражению лица, даже хотел съехидничать, но снова растерялся.
– Как… как мне это сделать?
– Вот это называется молоток, – терпеливо объяснил Ингрэм, показывая на инструмент. – В этой коробочке – гвозди.
– Что?
Ингрэм вздохнул.
– Берешь гвоздь вот так и прибиваешь жердь.
Он прибил одну. Ороро тут же загорелся сам все сделать, и дело пошло на лад.
– У тебя отлично получается, – похвалил Ингрэм.
Глаза тэйверенка заблестели как два обсидиана. Его руки вдруг засветились фиолетовым огнем. Он поднял правую – взлетели охваченные таким же светом гвозди. Поднял левую – вздернул жердь. Жердь медленно устроилась между столбами в нужном положении. Гвозди резко, как пущенные стрелы, воткнулись по обоим концам. Ингрэм распахнул глаза и рот, беспомощно уронил руки.
– Ну как? – Ороро радостно обернулся к нему. – Эй, я с этим быстро закончу, дай мне еще какое-нибудь задание, и мы скорее пойдем искать Дверь!
– Да. – Ингрэм с трудом выдавил улыбку. – Конечно.
Огляделся. Взял лопату и воткнул в заросший кусок земли, где прежде был разбит небольшой огород.
– Все это до границы забора – вскопать.
– А потом?
Ингрэм призадумался, огляделся, остановил взгляд на крыше. В одном месте, насколько он вчера заметил, дранка совсем провалилась.
– Нужно починить крышу. На чердаке найдешь дранку – это те самые дощечки, которыми крыша покрыта, запасы должны были остаться. Посмотришь, как они уложены, и точно так же сделаешь. Думаю, разберешься. Там для тебя, – не без усмешки добавил Ингрэм, – не должно быть ничего сложного.
– А еще? – Ороро подпрыгивал от нетерпения.
– Управишься со всем этим до моего прихода – тут же идем искать Дверь.
– Я управлюсь до того, как ты уйдешь в свою деревню!
Тэйверенок хвастливо приосанился.
– Да-да, – отозвался Ингрэм и начал собираться.
Он переложил грибы в корзину, сунул накопленные на войне деньги в заплечную сумку, взял заготовленные на продажу амулеты, закинул за спину Верного и отправился в путь, едва удерживаясь, чтобы не оборачиваться слишком часто. Его немного беспокоил энтузиазм тэйверенка – тот вовсю разошелся. Лопата гуляла по огороду, забор рос на глазах, – только и мелькали в воздухе детские ручонки, хлопали кожистые крылышки, воздух искрился от магии. Ингрэм мимоходом удивился силе Ороро, но тут же вспомнил, что тэйверы всегда отличались огромным запасом магии и стремительным развитием.
Они вырастали быстро, но долго созревали – заводить детей начинали на тридцатом, а то и больше году жизни. Прическа сестры Ороро, о которой он так причитал, была традиционным сигналом для мужчин-тэйверов. Зачать ребенка тэйверки могли лишь несколько недель в году, роды были трудными, и редко на одну тэйверскую семью приходилось трое и больше детей. Детей-полукровок тэйверы, как и другие народы, на дух не переносили – считали, что полукровки позорят их, марают кровь, даже придумали ритуал для проверки новорожденных, чтобы их вычислять. Ингрэм слышал рассказы о полукровках: рождались они страшными уродцами, непригодными к жизни, и умирали через несколько месяцев. Те же, кто выживал, со временем теряли рассудок, а сила их была столь велика и непредсказуема, что они в одиночку могли одолеть десяток высших тэйверов.
«А может, и Ороро полукровка, потому проклятие его не коснулось?» – Ингрэм остановился, всерьез задумавшись.
Насколько он знал, полукровки наследовали внешность обоих родителей, а Ороро с виду ничем не отличался от тэйверов. Полукровки плохо контролировали свои силы, а Ороро даже с гвоздями ловко управлялся. К тому же, судя по всему, он из знатной семьи. В подобной семье ни за что не допустили бы такого позора.
«Ну какой из него полукровка? Он всего лишь испуганный капризный ребенок, который чудом выжил и хочет к своей семье», – подумал Ингрэм и перехватил поудобней сумку.
глава 3
Коза в лес идти не хотела – упиралась всеми копытами и мекала так, будто ее тащили на убой. Ей вторили два козленка, но послушно бежали следом. Три курицы и петух смирно лежали в тесной клетушке на небольшой тачке, вместе с мешочками муки и крупы и овощами. Ингрэм терпеливо тянул козу за веревку и по привычке вздрагивал на лесные шорохи – руки были заняты, и если бы на него кто-то напал, он не смог бы вовремя выхватить оружие.
Он шел медленно, то и дело оглядываясь, чтобы проверить козлят, слушал птиц и пытался различить их по пению. Вскоре впереди показался свежепостроенный забор. К этому времени коза проявила покладистость и послушание и уже сама торопилась к дому. Козлята семенили рядом и тыкались носами с обоих ее боков. Ингрэм удивленно огляделся – двор изменился до неузнаваемости. Инструменты и обломанные и целые жерди были разбросаны во все стороны, гвозди рассыпаны, мотки старых веревок из сарайчика раскиданы… Об один из них Ингрэм споткнулся и едва не упал. Ороро нигде не было видно. Ингрэм насторожился – что-то случилось, пока его не было, кто-то напал, сидит сейчас, притаившись, в засаде, ждет…
– Ингрэм! С возвращением!
Откуда-то сбоку на него кинулся тэйвер. Ингрэм инстинктивно выхватил меч и взмахнул. Ороро чудом увернулся и шлепнулся на задницу.
– Ты совсем, что ли?! – закричал он в праведном гневе.
– Прости. – Ингрэм опомнился. Попытался сунуть меч за пояс, но руки дрожали и не слушались. Он чуть не… из-за своей тревожности он чуть не убил ребенка. – Не подкрадывайся так. Ты в порядке?
– Да, – проворчал Ороро. Прытко вскочил на ноги и уставился на Ингрэма.
– Посмотри, кого я привел, – сглотнув, сказал тот. Кивнул на уставившуюся на них козу и принявшихся сосать ее молоко козлят. Достал из тачки клетушку с курами. – Ты знаешь, кто это?
– Ваши домашние животные, – закивал Ороро. – Слышал, вы часто заводите себе животных. Ну а мы заводим вас. Вы не настолько бесполезные.
– Они не бесполезные, – возразил Ингрэм. – Курицы несут яйца, коза дает молоко. Когда козлята вырастут, у нас будет мясо. Нужно устроить их. До заката успеем починить курятник и хлев.
– Ты обещал, что мы поищем Дверь, если я все сделаю до твоего прихода! – Ороро притопнул ногой. – Мне кажется, ты просто используешь меня, чтобы поскорее привести в порядок свой дом!
– Не спеши с выводами. – Ингрэм достал главное, что принес из деревни. Это была обычная на вид небольшая рогатка. – Знаешь, что это?
– Простая деревяшка, – процедил тэйверенок. – Таких полно в лесу!
– Серая ива растет только у Полуночного тракта рядом с Цитаделью Мира, – покачал головой Ингрэм. – Из нее получаются простейшие, но лучшие артефакты поиска.
Так утверждал брат, а уж он-то знал толк в подобных вещах.
– Нам повезло, что у местной ведьмы завалялась подобная вещь. С ее помощью мы и найдем Дверь.
– Как же ты уговорил ее поделиться с тобой такой ценностью? – удивился Ороро.
– Моя семья несколько поколений следит за этим лесом. Жители деревни знают меня и добры ко мне. Я попросил ведьму дать мне какой-нибудь артефакт, чтобы находить и закрывать ловушки, которые наш господин тэйвер наставил в лесу против уркасов.
Отец и брат принимали в этом участие и составили карту леса с расположением ловушек, чтобы их обходить, но карта сгорела вместе с новым домом, а без нее соваться в глубины леса было опасно – Ингрэм сомневался, что сможет вовремя заметить ловушку, уж больно хитро они были сделаны и спрятаны. Чего и ожидалось от его брата – он предложил господину тэйверу использовать зачарованные ловушки, создавать которые научился на Востоке.
– Также я достал из тайника в лесу кое-что, что поможет нам определить нужную Дверь.
Ингрэм вытащил из-за пазухи старый дневник брата. Теперь, когда тэйверы ушли, не было необходимости прятать те немногочисленные вещи, оставшиеся от него.
Он пролистал книжицу до нужной страницы, исписанной, к счастью, обычным почерком, и аккуратно вырвал листок.
– Случайные Двери могут вести в самые разные уголки всех трех миров. Чтобы отправить тебя в Нижний мир, нам нужна та, которая будет выглядеть вот так. – Он указал на нужную строку с описанием. – Также, по слухам, существуют Двери в прошлое или будущее, или в иные миры. Для их появления нужно, чтобы совпало несколько природных явлений и огромная магическая сила. Не слышал, чтобы кому бы то ни было удалось это сделать, но все равно они нам без надобности. Сосредоточимся на Дверях Нижнего мира.
– Дай мне попробовать! – нетерпеливо вскричал Ороро, выхватывая рогатку. – Тогда я сам смогу найти Дверь! Что надо делать?
– Для начала наладь с артефактом связь и потренируйся, – посоветовал Ингрэм. – Держи за вилку, а не за основание. Мысленно представь себе воду. Это самое простое.
– Но я и так знаю, где родник.
– Наша цель – не родник найти, а научить тебя работать с рогаткой. Закрой глаза и представь воду. Хорошенько представь.
– Я стараюсь, – пробормотал Ороро, изо всех сил жмурясь.
Ингрэм кивнул и повел козу вперед.
– Ты куда?! – вдруг взвизгнул Ороро.
Ингрэм удивленно указал на скотинку.
– Надо их устроить.
– Ох, хорошо. – Ороро снова сосредоточился.
Недоумевая, Ингрэм привязал козу на время к забору, оглядел сам забор и вскопанный огород. А ведь Ороро молодец, вон сколько дел переделал.
– Отличная работа, – похвалил Ингрэм. – Я-то думал, ты хвалишься своими умениями, а ты и впрямь очень хорош. Ты вырастешь великим тэйвером, раз уже сейчас способен на такое.
Ороро с потемневшими щеками что-то смущённо буркнул и открыл глаза.
– Ты уверен, что ведьма тебя не обманула?
– Да. Я проверял, все работает.
– У меня ничего не получается.
Ороро развел руками и протянул ему рогатку. Ингрэм нахмурился, прикрыл глаза, сосредоточился. Рогатка дрогнула и охотливо потянулась концом к роднику.
– Ты сам это делаешь! – с негодованием воскликнул Ороро. – Знаешь, где родник, и сам эту палку направляешь!
– Завяжи мне глаза. – Ингрэм невозмутимо протянул ему тряпицу, которой завязывал лоб. – И покружи несколько раз, если не веришь.
Ороро не стал медлить. Выхватил тряпицу. Ингрэм наклонился, чтобы ему было удобней доставать. Ороро сердито сопел, старательно завязывая ему глаза. Ингрэм выпрямился, и Ороро, грубо схватив его за руку, повел кружить по двору. Заставил остановиться и несколько раз покрутил на месте.
– Давай, – недоверчиво повелел он и начал громко напевать песню на тэйверском языке, чтобы Ингрэм не услышал журчание родника.
Ингрэм, кусая губы от смеха, послушно схватился за рогатку. Хвост-указатель дернулся и уверенно повлек его вперед. Когда натяжение исчезло, Ингрэм опустил руки и снял повязку. Посмотрел на родник, перевел взгляд на замолчавшего Ороро.
– Еще сомневаешься?
– Так нечестно! – обиделся Ороро. – Почему рогатка слушается только тебя? Дай еще раз попробую!
Он пытался еще несколько раз, ругался и угрожал сжечь проклятую деревяшку.
– Не надо, – успел перехватить его руку Ингрэм, когда униженный потомок великого народа собирался отправить рогатку далеко в кусты. – Не расстраивайся. Должен же я хоть в чем-то быть лучше тебя.
Сарказма тэйверенок не уловил и важно благосклонно засопел. Ингрэм хмыкнул и повернулся в сторону дома.
– Стой! – взвизгнул Ороро, даже в руку вцепился, но Ингрэм и без того застыл на месте, недоверчиво рассматривая провалившуюся крышу. Спереди, когда он вышел к дому из леса, этой катастрофы не было видно, но, плутая с рогаткой в поисках родника, он добрался до заднего двора, а отсюда разрушенная крыша являла себя во всей красе.
– Что? – Задыхаясь, он подался вперед, вцепился в свои волосы и дернул, надеясь, что ему померещилось. – Что это, а? Ты что наделал?!
Он обернулся к тэйверенку, вскипая от гнева, но тут же отшатнулся.
В голове вспыхнули картины войны – как низшие тэйверы разрывали голыми руками людей, как разлетались в стороны внутренности и кровь, как размозженные головы с выпученными глазами и вывалившимися языками следили за ним с немым укором, и он чувствовал себя виноватым за то, что выжил, а они нет. Ингрэм вспомнил, как коренастый тэйвер с глиняной кожей поднял в воздух валун размером с дом и швырнул в уркасов, от которых остались лишь темные от крови мохнатые ошметки на земле. Вспомнил сражение высшего тэйвера с шэйером, и что от шэйера остались лишь обугленные кости. Вспомнил и содрогнулся. Поджал губы и стиснул кулаки, с яростью рассматривая существо перед ним. Тэйверенок с отчаянием в глазах съежился.
– Ты почему крышу сломал? – процедил Ингрэм. – Маленький никчемный хвастунишка! Бахвалился, мол, посмотри, какой я всесильный! Говорил, я обернуться не успею, как ты здесь все наладишь, и что в итоге?! Ты только хуже сделал!
– Да я в первый раз магию по-настоящему использовал! – взвизгнул тэйверенок и яростно захлопал крылышками. – До этого только в классе да с сестрой дома! Это нечестно! Я еще слишком маленький и не рассчитал сил!
– Ты же, мать твою, тэйвер! – заорал в ответ Ингрэм.
Ороро вдруг опустил крылья, сел на задницу и разревелся в голос, размазывая сопли по лицу.
– Я ж-же все сдела-ал!.. Забор сделал, землю вскопал, я к-крышу на-ачал!.. – ревел он. Широкими движениями елозил рукой по лицу, но град слез все равно срывался на землю. Ингрэм даже опешил и занервничал. – А п-потом вдруг так устал, так устал, даже двигаться не мог! Я так хотел показать тебе, что мы умеем не только лома-а-а-ть!..
– Что? – пробормотал Ингрэм, не зная, с какого бока к нему подобраться.
Ороро захлебывался от рыданий и выглядел таким несчастным, что у Ингрэма защемило сердце. Ингрэму не нравилось слово «ненависть», он считал, что, как и «любовь», оно должно нести смысл особой тяжести и искренности, но точно мог сказать, что ненавидел, когда плакали старики, женщины и дети – их слезы заставляли его чувствовать себя неуклюжим и виноватым.
– Ты во сне г-говорил, чтоб не ломали, чтоб перестали убивать и разрушать, – пискляво выл Ороро. – Я хотел показать… но не смо-о-о-ог!..
– Ладно, ладно, успокойся, ничего страшного.
Ингрэм вконец растерялся. Решился дотронуться до плеча Ороро. Ороро всхлипнул, обхватил его за ногу и разревелся еще громче. Ингрэм тщетно пытался высвободить ногу, в конце концов вздохнул, выпрямился и снова оглядел крышу.
– Сделаем новую, еще лучше, – сказал он. – Дождей пока вроде не предвидится. Что ж ты не сказал мне, что в первый раз серьезно колдовать взялся? Я же не знал и не стал бы ругать тебя. Для такого маленького тэйвера ты сделал очень много, тебе просто нужно отдохнуть, да?
Ороро постепенно затих, вскоре и поскуливать перестал и оторвал голову от его колена. С темного опухшего от слез круглого лица уставились настороженные черные глазищи.
– Идем.
Ингрэм потрепал его по голове. Великий потомок могучего народа осторожно отцепился от его ноги. Он плелся следом, чуть пошатываясь от недавних рыданий. Ингрэм подождал его немного и протянул руку. Ороро удивленно распахнул глаза.
– Если ты чего-то не умеешь или сомневаешься в чем-то, скажи мне. Вместе мы разберемся с любой проблемой, хорошо? – предложил Ингрэм.
– Хорошо, – пробубнил Ороро и вцепился в его руку.
Они вместе вошли домой. Ингрэм затопил очаг и поставил котелок с водой. Вышел за оставленными в тачке продуктами, разложил их по шкафчикам, положил овощи и остатки рыбы в котелок, строго велел Ороро помешивать поварешкой и снова вышел. Поправил курятник и хлев и запер там скотинку, собрал просохшие вещи и вошел аккурат к тому моменту, когда Ороро поспешно давился горячей ухой, которую хлебал прямо из котелка. Ингрэм недобро покачал головой. Ороро поспешил заверить, что просто пробовал на готовность. Ингрэм обвинил его в том, что тот понятия не имеет о степени готовности еды, иначе овощи не разварились бы в непонятную кашу. Рассказывая о супах, он разливал их поздний обед по глубоким тарелкам и разламывал принесенную лепешку на куски. Ороро с жадностью накинулся на еду, а потом, сытый, засобирался подремать, но Ингрэм велел помыть посуду. Ворча и жалуясь, Ороро послушно приступил к заданию. Ингрэм же захватил рогатку, полез в сарайчик, проверил старые силки, привел их в порядок и, не дожидаясь Ороро, двинулся в лес. Тэйверенок нагнал его быстро, осуждающе хлопая крылышками и пытаясь повесить свою сумку через плечо. Летать он ещё толком не умел, потому шагал рядом, громко негодуя на зловредную ведьму и тупые рогатки.
***
– Дверь может появиться в любой части леса. Плохо то, что нам неизвестно, как далеко будет до нее идти, – сказал Ингрэм, с аппетитом заедая кашу остатками лепешки и искоса поглядывая на Ороро.
Ороро, вяло водивший ложкой по тарелке, казался усталым и расстроенным и угрюмо молчал. Он был очень разочарован бесплодными поисками.
Ингрэм вышел во двор – проведать новых жильцов и еще раз взглянуть на огород. Будучи в деревне, он не успел купить семена и саженцы. Нужно будет наведаться туда завтра или послезавтра. Он запрокинул голову и уставился в бескрайний простор небес. Две луны маслянисто блестели полулунцами, самая крупная, Зела, уставилась, будто огромный глаз. Ингрэм вспомнил рассказы о звездах, о которых так любил вещать по ночам брат, о далеких иных мирах, о мирах-вероятностях, о многочисленных слоях, разграниченных тонкой пленкой бесплотной материи – не увидеть ее, не ощупать, не осязать. Но они есть, убеждал брат. Он общался со странными людьми, которых отец презрительно называл «подпольщиками» – они возились с запрещенными штуками, способными оспорить могущество магов. Брат знал много и на все вопросы находил ответы, но вот нет его со всеми этими знаниями, одна драная книжонка осталась, а звезды по-прежнему мягко мерцают в бархатно-темном покрывале неба.
Ингрэм постоял так, пока вконец не продрог, и вернулся в дом. Ороро уже спал или притворялся спящим. Ингрэм, избегая знакомые скрипучие половицы, добрался до очага и подкинул еще дров. Спать не хотелось. Огонь завораживал. Ингрэм устроился на одном из отброшенных Ороро шерстяных одеял и уставился в огненные искры, предаваясь мыслям.
***
Недовольный ранним пробуждением Ороро душераздирающе зевал и уныло глотал остывшую кашу. Вчерашнее колдовство выжало из него все силы, признался он с таким видом, что Ингрэм понял – стоит ему увидеть даже намек на улыбку, как он смертельно обидится. Поэтому Ингрэм лишь серьезно кивнул.
– Тебе не обязательно из кожи вон выпрыгивать, чтобы доказать мне что-то, – сказал он. Ороро недовольно дернул острым плечом. Ингрэм подумал, что нужно будет подогнать ему одежду по росту и сложению и подправить наспех сделанные прорези для крыльев. – Я и так знаю, что твой народ самый сильный.
– Были бы самыми сильными, нас не смогли бы проклясть, – ощерился Ороро.
– Вы веками угнетали людей и притесняли уркасов, а на ниргенов наслали ужасную болезнь, – осуждающе сказал Ингрэм. – Потому все и объединились, чтобы преподать вам урок. Каким бы сильным ни был воин, он не выстоит в одиночку, а вы ни с кем не вступали в союзы. Проклятье должно было стереть вас в пыль, но оно действует лишь в Срединном мире. Кто-то предупредил твой народ, потому большая часть успела бежать в Нижний мир.
Ороро уязвленно и презрительно скривился.
– Поверить не могу, что теперь нам придется жить в этом убогом и страшном месте.
– Эй, там не так уж и плохо.
«Все же лучше, чем превратиться в пыль…»
– Откуда ты знаешь?
– Подвинься немного. – Ингрэм убрал постели и подмел пол.
Старый дом неплохо сохранился за время его отсутствия. Следовало, конечно, подлатать кое-где стены да починить злополучную крышу… Ингрэм мысленно составлял список вещей, за которыми собирался в деревню.
– Откуда ты знаешь? – не отставал Ороро. – Стали бы об этом месте пускать слухи, будь оно спокойным и тихим?
– В Срединном мире тоже достаточно монстров и других напастей, – задумчиво сказал Ингрэм. – Нижний мир сильно отличается от него. То ли воздуха там не хватает, то ли чего, но, попав туда, низшие народы быстро умирают. У вас же, тэйверов, там построены города и лагеря для исследований и добычи полезных залежей. Стали бы вы осваивать Нижний мир, будь там действительно столь опасно?
Он нашел в ящике стола массивный ключ и отправился к ветхому строению во дворе. Чуть сощурился, пытаясь провернуть ключ в гнезде заржавевшего висячего замка. Никак. Вдобавок ещё и ключ застрял. Разозленный Ингрэм принес лопату и рубанул точно по замку. Ржавые петли вместе замком отвалились и брякнулись о землю. Ороро вскрикнул от восторга. Ингрэм поморщился – вот настырный, и сюда за ним увязался. Но он помнил, что снова спал без кошмаров, и утром уже без удивления обнаружил рядом с собой спящего Ороро. Вдобавок Ингрэм чувствовал себя виноватым за то, что нагрузил его вчера недетской работой, потому и строго осечь тэйверенка не хватало совести.
– А что здесь? – Ороро нетерпеливо переминался с ножки на ножку.
Ингрэм открыл дверь. Ороро уставился вглубь сарайчика.
– О, я знаю, это арбалет! – воскликнул он. – Я видел похожее на картинках! Он правда может поранить?
– И прикончить. У ниргенов и уркасов есть клыки и когти, у тэйверов и шэйеров – сила и крылья, у их магов вдобавок к этому есть магия, у людей-магов тоже, а у нас же, пустых людей, ничего нет. Вот нам и приходится идти на ухищрения, чтобы суметь за себя постоять.
– А ты умеешь им пользоваться?
– Немного. – Ингрэм почесал затылок. – Отец и брат прекрасно владели оружием. Я больше по хозяйству и в лесу помогал, да в деревне за бабушкой присматривал. Никак не хотела оттуда к нам уходить, не бросать же было ее одну.
Он вытащил из сарайчика залежавшееся барахло и быстро рассортировал то, что еще могло пригодиться в хозяйстве, и то, что отнесет в деревню. Если привести в порядок оружие, отскрести грязь и ржавчину, можно будет сбыть его за неплохие деньги.
Ороро учил козлят разговаривать и сетовал на их глупость, когда странный шум в лесу насторожил Ингрэма.
– Ороро! – шепнул он.
Меч остался в доме, но с собой у него всегда был небольшой нож, да и оружие здесь имелось. Он быстро зарядил арбалет найденным болтом и, пригнувшись, поспешил к застывшему тэйверенку.
– Быстро в дом и не высовывайся.
– Что…
– Кто-то идет.
– От меня больше пользы, чем от твоей деревяшки, – возмутился великий потомок могущественного народа.
– Если этот кто-то из деревни, нельзя, чтобы он тебя увидел.
– Но что если это какой-нибудь враг? – Ороро упрямо набычился и резко взмахнул крылышками.
– Что ж, милости просим, – сказал Ингрэм, приподнял повыше арбалет и ухмыльнулся, чтобы успокоить тэйверенка. – Иди. Живо.
Ороро попятился.
– Если это…
– В дом. И не высовывайся.
Обиженно ворча, Ороро послушался. Ингрэм проскользнул ближе к забору и встал так, чтобы хорошо видеть тропу к дому, но самому остаться незамеченным. Шаги звучали все громче. Тот, кто шел сюда, и не думал таиться. Он ругался, сердито пыхтел и дышал так, будто нес на плечах что-то тяжелое. Ингрэм пораженно опустил арбалет.
глава 4
– Чтоб рогатая бестия задрала твоих предков, Ингрэм! – рявкнул старый друг, хранитель деревни Хорей. – До тебя сто лет тащиться!
Он с грохотом опустил мешок на землю. Мекнула подскочившая с испугу коза на привязи, козлята старательно сосали молоко с двух сторон, не обращая ни на что внимания.
– Привет, Ингрэм! Ой, какие хорошенькие!
Мимо Хорея вприпрыжку пробежала его дочь Анн с корзинкой, накрытой полотенцем, и степенно просеменила его милая женушка Юки. Поклонилась Ингрэму. Ингрэм поспешил поклониться в ответ. Миниатюрная как фарфоровая куколка Юки была родом с Востока и, даже переехав сюда, на Юг, осталась верна традициям своих земель. Ингрэм виделся с ними вчера, когда приходил в деревню, но Хорея не встретил – тот еще не вернулся из города, где был по своим хранительским делам.
– Х-Хорей, – заикнулся Ингрэм.
Хорей, добродушно усмехаясь, бесцеремонно сжал его в дружеских объятиях.
– Ингрэм, это куда? – Анн, успевшая приласкать козлят, уже стояла у двери и нетерпеливо крутила в руках корзинку.
– А, поставь куда-нибудь, сейчас зайдем и все вместе попьем чайку, – отозвался вместо Ингрэма Хорей и стиснул того еще крепче. – Как же я рад тебя видеть, дружище! Вот, привел своих, поможем тебе с хозяйством, совсем, наверное, все запущено!
– Пусти, нечем дышать, – прохрипел Ингрэм.
Хорей огляделся.
– Ого, а ты времени зря не терял! Когда только успел! Слышал я, что ты дня два назад вернулся, опередил меня, ха! Я сам несколько часов назад приехал, узнал, что ты здесь, и поспешил увидеться! Признаться, боялся я за тебя, ну как же так! Пустой человек – да туда же, с этими монстрами сражаться!
– Да, я…
– Па-а-ап! Ма-а-ам!
Крохотным вихрем из дома вылетела перепуганная Анн. Вцепилась в платье матери, шмыгнула за ее спину. Хорей выронил Ингрэма, достал оружие. Ингрэм, едва удержавшись на ногах, тут же поспешил в дом.
–Там… там… – лепетала Анн, кружа вокруг матери и взбудоражено дергая ленты ее традиционного восточного платья. – Я его видела!
– Кого, дорогая? – Юки поворачивалась то в одну, то в другую сторону, пытаясь ухватить дочь.
Ингрэм распахнул дверь и, уже готовый правдами и неправдами защищать Ороро, удивленно застыл.
– О… Ороро? – неуверенно уточнил он.
Перед ним стоял обычный мальчишка и неловко подворачивал длинные рукава его рубашки, которую натянул поверх своей одежды. Черноволосый, востроглазый, худощавый. Никаких крыльев и хвоста, да и кожа светлая, человеческая. На секунду Ингрэм даже усомнился, действительно ли он подобрал в лесу тэйверенка.
– Кто это, Ингрэм? – удивился Хорей.
– Э…
– Отец, кто эти люди? – громко перебил Ороро. Поднял голову, медленно обвел взглядом присутствующих и остановился на Ингрэме.
– Это… мои друзья… из деревни, – кое-как выдавил Ингрэм.
– Понятно, – отозвался Ороро. – Девочка, прости, что напугал.
– Мне показалось, что ты тэйвер, – бесхитростно призналась Анн. Отцепилась от матери и вприпрыжку снова понеслась к дому. Глаза ее возбужденно блестели. – Твоя кожа показалась мне серой, и крылья примерещились! Ну и напугал же ты меня!
– Твой сын? – спросил тем временем Хорей. Звучно расхохотался. – Не ожидал от тебя, старый прохвост!
– Дорогой, – Юки поморщилась, – здесь же дети.
– Прости, любовь моя, – жизнерадостно улыбнулся Хорей. – Ты просто не знаешь его так хорошо, как я.
– Значит, ты не знаешь его так хорошо, как тебе нравится думать, если ты так удивлен, – тонко возразила его жена и подмигнула Ингрэму.
Ингрэм немного успокоился. Его новоявленный сын тем временем подошел к ним и вопросительно склонил голову.
– Ороро, это Хорей, – спохватился Ингрэм. – Хранитель деревни. Это его жена Юки и их дочь Анн.
– Хм, почему ты его прячешь? – недоуменно спросил Хорей. – Никто в Длинном Поле не знает, что у тебя есть уже такой взрослый сын. Когда ты успел? И совсем на тебя не похож!
– В мать он, – теряя терпение, процедил Ингрэм.
– Какие у него длинные волосы, – удивилась Анн и подергала свою короткую косичку.
– У них там так принято.
– Но они же ужасно мешают! Как он с такими ходит?
– Анн, это невежливо, – осуждающе сказала Юки. – Извинись.
– Но с длинными правда неудобно!
– У них? – сощурился Хорей.
– Впервые вижу у мальчика волосы, как у девчонки, – бурчала Анн.
Ороро с негодованием вскричал, тыча в нее пальцем:
– Это у тебя уродские волосы!
– Что? – вспылила та.
– Ороро, успокойся! – попытался урезонить его Ингрэм.
Как бы чего дурного не вышло, и оборот Ороро не рассеялся! Как он вообще умудрился столь сложную магию использовать?
– Не смей мне приказывать! – затопал тот ногами. – Ты мне никто!
– Не говори так с Ингрэмом! – заступилась рассерженная Анн. – Он же твой отец!
– Никакой он мне не отец! – от злости позабыв обо всем, разорался Ороро.
Хорей и Юки уставились на Ингрэма. Ингрэм, холодея от отчаянности положения, нервно улыбнулся.
Глупый гаденыш! Хорей и так подозревает неладное, а теперь придуманная ложь повисла на волоске!
– Это была мимолетная встреча, мы даже толком не знали друг друга, – начал Ингрэм.
Ничего не оставалось, кроме как продолжать эту гнусную ложь, чтобы друзья ни о чем не догадались. Ну, Ороро, только подожди, когда они уйдут!
– Я и не думал, что у меня сын появился, думаете, я бросил бы его, если бы знал?
– Ну, ты бросил бы. – Хорей небрежно пожал плечом и добавил: – Твой непутевый брат всегда был для тебя дороже всех. Хорошо, что он сгинул.
Будто в солнечное сплетение ударил. Ингрэм беспомощно посмотрел на него. Юки встала на цыпочки и дернула мужа за ухо. Вперила в него укоризненный взгляд. Хорей немного смутился.
