Такен Джанатаев
Логика капитала

Полная версия

Посвящается

30-летию специального курса «Метод исследования экономического закона движения капитализма» заслуженного деятеля науки Российской Федерации, доктора экономических наук, профессора Игоря Константиновича Смирнова

Вступление

Период господства в экономической науке неоклассических теорий, выражающих идею «полезности», завершается. Эйфория рыночного романтизма закончилась вместе с началом мирового экономического кризиса 2008-2010 г.г. Психологический принцип утилитаризма, на котором основаны большинство современных теорий, исчерпал свою возможность интеллектуального средства объяснения законов экономической жизни.

На первый план вышли фундаментальные положения классической политической экономии, разработанные в трудах Адама Смита, Давида Рикардо и Карла Маркса. Период третирования «Капитала» Карла Маркса завершился. Церковь, предавшая анафеме «Капитал» и включившая его в Index запрещенных книг, аннулирет свое решение Вторым Ватиканским Собором (1962-1965)^[1]. Тем не менее британское чувство первородства в политической экономии считало ниже своего достоинства изучение «Капитала» и в начале 1990-х годов под давлением англо-американских экономистов на постсоветском пространстве «отменяется» теоретическая дисциплина экономической науки «политическая экономия». Появляется обилие англо-американской экономической литературы во многом ценные, но откровенно поверхностные, содержание некоторых измеряется не столько ценностью научных положений, сколько расстоянием между обложками. На невспаханный лоб студентов обрушились учебники по «микро» и «макро» экономике с нарушением не только логических правил изложений материала, но и принципов дидактики: «По всем предметам были у нас Мучебники. Такие толстые, что читать их одно мученье… А еще огромные как киты», – жаловалась Телепаха Алисе в Стране чудес^[2].

Кризис 2008-2010 г.г. отрезвил экономическую науку: «Довольно увлекаться, пора и рассудку послужить. И все это, и вся эта заграница, и вся эта ваша Европа; все это одна фантазия. Помяните мое слово, сами увидите!» – предупреждал Ф.М.Достоевский^[3]. Сегодня в Германии снимается многосерийный фильм про «Капитал» Карла Маркса. В Китае «Капитал» стал предметом постановки мюзиклов. В университетах США портреты Карла Маркса вывешивают на самом видном месте в галерее выдающихся экономистов. Во Франции Жак Аттали публикует книгу «Карл Маркс: Мировой дух»^[4]. В России появились новые издания «Капитала» Карла Маркса. Интерес, вызванный «Капиталом», обусловлен не только содержанием и формой изложения, но в большей мере методологией, примененной в экономической науке. Перефразируя Гегеля можно сказать, что если должно обновить старое, то есть некую старую форму, ибо содержание вечно юно, то та форма, которую придал Карл Маркс экономической науке, наиболее достойно того, чтобы не только вспомнить «Капитал», но и постараться понять логику восхождения от абстрактного к конкретному^[5].

Как так получается, что экономическая мысль носится по обширной поверхности экономического пространства, не зная логики выражения внутреннего саморазвития предмета экономической науки? Принципы исследования и изложения исследованного предмета были разработаны Лао – цзы и Мо – цзы 2500 лет назад, Платон и Аристотель выработали правила диалектической логики 2300 лет назад, Аль – Фараби и Авиценна провели различие между рассудком и разумом 1000 лет назад, Кант и Гегель 200 лет назад разработали науку о мышлении в ее всеобщей форме, что позволило Марксу применить ее в «Капитале», четко обозначив границы применения диалектической формы изложения. За 150 лет после выхода «Капитала» Карла Маркса никто не брался прочитать его сквозь призму «Науки логики» Гегеля. Только 30 лет назад профессор И.К Смирнов в своем специальном курсе «Метод исследования экономического закона движения капитализма» сумел раскрыть внутреннее содержание, форму и логику «Капитала» Карла Маркса на языке «Науки логики» Гегеля.

«Капитал» Карла Маркса трудно понять без «Науки логики» Гегеля как сложно понять «Науку логики» Гегеля вне контекста «Капитала» Карла Маркса. Понимание предмета экономической науки зависит от правильного применения законов диалектического мышления. Как говорит Гораций: «Всякий предмет тебе разъяснят философские книги, а уяснится предмет – без труда и слова подберутся»^[6]. Профессору И.К Смирнову потребовалась огромная сила духа, колоссальное интеллектуальное напряжение, широкий кругозор, высокая внутренняя культура, основательная философская подготовка, чтобы не только прочитать «Науку логики» Гегеля, что само по себе считается подвигом, не только прочитать и понять «Капитал» Карла Маркса, но и выразить силу человеческого духа в постижении истины. Эрнест Хемингуэй, характеризуя духовную работу над книгой «Старик и море» (нобелевская премия 1954 г.) сказал: «Это очень трудно, и я трачу очень много сил на это… со «Стариком и море» повезло… мне удалось выразить нечто такое, что никто и никогда не передавал…. Океан стоит того, чтобы рассказать, что такое человек!»^[7].

Природа существует только в пространстве, дух проявляется во времени. Профессор И.К. Смирнов показал, что капитал движется не так, что он «тогда» находился в XIX в, а «теперь» находится в XXI веке. Капитал в одном и том же «теперь» находится «здесь» и «не-здесь», в одно и то же время находясь и не находясь в этом «здесь». Пространство статично, время – динамично. Это с точки зрения рассудка. В диалектическом мышлении пространство динамично, а время – статично. Поэтому для «Метода исследования экономического закона движения капитализма» профессора И.К.Смирнова не существует ни временных ограничений, ни пространственных очертаний. И чем дальше по сроку отодвигается время специального курса «Метод исследования экономического закона движения капитализма», тем больше возрастает ценность этого труда для понимания современной диалектики экономической жизни. Следуя диалектике мышления Маркса и Гегеля, профессор И.К. Смирнов этим не ограничился и «обрел способность следовать за образованием вещей»^[8], то есть следовать диалектике внутреннего саморазвития предмета экономической науки. Согласно даосской диалектике «у того, кто владеет Учением, целостные свойства. При целостных свойствах – целостное тело. При целостном теле – целостен разум. В целостном разуме и заключается Путь мудрого»^[9].Экономический разум приобретает свой предмет только тогда, когда следует методу внутреннего самодвижения самого предмета.

Глава 1. Историческое и логическое

1.1. Каноны логики

Вопрос миропонимания с древних времен остается открытым и выливается в проблему соотношения логического отображения исторического развития общества. В древнеиндийской ведической философии эта проблема обозначается как гита, в даосской философии – дао, в философии древних греков – логос. В человеческом сознании вопросы миропонимания в онтологическом плане выражаются в противопоставлении человека и природы: логос и физика (природа) у древних эллинов, cultura и natura в латинском выражении, инь и ян – в даосской философии. Проблему логического выражения отношений с природой человек решает через слово.

«В начале было Слово, и слово было у Бога, и слово было Бог» (ин 1: 1). Так появляется первый канон логического миропонимания. Даосская философия переводит эту проблему в диалектическую плоскость: «…тьма вещей с нами едина. Если все едино, то к чему слово? Если названо «Единое» к чему молчать?… Единство вместе со словом – это два, два и один – это три. От небытия к бытию уже досчитали до трех, а если считать от бытия к небытию? Не стоит считать. В разделении есть и нераздельное, в слове есть и бесспорное… Кто сумел познать спор без слов, Путь которой нельзя назвать, называется хранителем сокровищ природы; тот, в кого вливают и не переполнится, из кого черпают и не вычерпают, кому истоки знаний неведомы, называется хранителем просвещения»^[10]. Сознание формирует понятие «Единое» и когда исходят из общего, видят тьму вещей в единстве»^[11]. Этот канон логического выражен поговоркой: если человек решил, что выиграл спор с природой, то пусть подумает и найдет ошибку, которую он совершил.

Человек един с природой и «все вещи в труде: не может человек пересказать всего; не насытится око зрением, не наполнится ухо слушанием» (ЕККЛ 1: 8). Словом, «логосом» не все выразишь, поэтому бог «… дал нам способность быть служителями нового завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит» (2 кор 3: 6). В «Таргумах», арамейском переводе Ветхого завета, «слово» или греческое «логос» (арамейское «мемра»), употребляется как синоним слова «Бог». Поэтому логос или слово имеет два значения: мысль и произнесение мысли. Сознание человека развивается через мысль и слово, что отражено и в авестийском гимне Митре: «Тому кто верен слову, дарует Путь прямейший Огонь Ахура – Мазды». (Яшт 10, михр – яшт)^[12]. Благая мысль, Благое Слово, Благое Дело – это каноны авестийской философии, закрепившиеся в человеческом миропонимании и нашедшем отражение во всех мировых и традиционных религиях: «Веди нас по дороге прямой. По дороге тех, кого ты облагодетельствовал, – не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших» (Сура 1: 67)^[13].

Господь Кришна в «Бхагавад-Гите» около пяти тысяч лет назад поведал мысль, что радости царствования материальны, а потому недолговечны. Жалеть об одежде тонущих бесмысленно. Человека, тонущего в океане невежества, невозможно спасти, лишь сохранив его верхнюю одежду – грубое материальное тело»^[14]. Хотя «радости царствования материальны, а потому недолговечны», тем не менее погоня за материальным для человека становится страстью и эта страсть выливается в специальный логос, слово – «политическая экономия», как науку, формирующую отношения человека к процессу производства и воспроизводства его материальных условий жизнедеятельности. Возникает вопрос: что есть «слово», «логос» или логика политической экономии? Логика начинается с того же, с чего начинается история отношения человека к природе, а именно, с истории становления его самосознания как сознательного отношения к природе, как к сущности самого человека, как части этой природы.

Слово имеет политическая экономия как частный момент человеческого сознания! Если человек не в состоянии отразить через слово, логос, суть своего отношения и природе то, «что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем» (ЕККЛ 1: 9).

Если появилось слово, логос, значит появилось логическое, которое должно ответить на два вопроса: 1) что существует «теперь», то есть, что было прежде и как оно получило настоящую свою форму в человеческом сознании? и 2) что должно быть, то есть как человек должен относиться к своему миропониманию завтра? Там, где эти два вопроса отделены друг от друга, появляется противоположность между историческим развитием самосознания и логическом выражении сознательного отношения к природе. Иначе говоря, возникает проблема канона логики, или правил применения законов рассудка и разума, которые содержат меры соответствия познания с законами рассудка и разума. Сама по себе логика – это канон или закон, который служит принципом оценки применения рассудка вообще и в то же время – это наука о разуме или наука о законах мышления и правильном применении рассудка и разума.

По определению Аль – Фараби, «логика дает особые правила, методы и приемы правильного рассуждения, она распологает абстрагированными понятиями и предостерегает ум человека от заблуждений и ошибок»^[15]. Авиценна, как ученик Аль – Фараби, рассматривает логику как науку, указывающей правильные пути познания. «Логика есть наука, в которой раскрывается как непознанное познается через познанное, что является истиною… Логика – это наука – мерило, а другие науки – науки о пользе и ущербе. Путь к этим двум средствам – через знание, а всякое знание, которое не взвешено на весах разума, не является достоверным и, следовательно, не является истинным знанием. Поэтому необходимо изучать логику»^[16].

Логика не учит мыслить, а лишь определяет правила мышления. В «Критике чистого разума» Кант подробно рассматривает каноны «чистого» мышления и заключает, что «….общедоступное познание нуждается в приемах, а наука в методе, то есть в таком образе действий по принципам разума, благодаря которому единственно и может многообразное в познании стать системой»^[17]. Логическую системность науке о мышлении придал Гегель в «Науке логики»: «логика есть наука об абсолютной форме… Это формальное, чтобы быть истинным, должно иметь в самом себе содержание, соответствующее своей форме…»^[18]. Логика как наука о мышлении определяет каноны рассудочного и разумного познания и решает проблемы ограниченности человеческого мышления:

1) ограниченности в пространственном мышлении: «с лягушкой из колодца не толкуй о море – ее предел лишь скважина»^[19];

2) ограниченности во временном мышлении: «с букашкой не толкуй о зиме – она знает лишь свое время года»^[20];

3) ограниченности познания: «с ограниченным человеком не толкуй о пути, он связан тем, чему его обучили»^[21];

Большой объем знаний и узость мышления ведет к утилитарному пониманию. Широкий горизонт мышления обеспечивает не объем знаний, а путь (метод, процесс, дао) как направленность в глубины человеческого духа и возвышающего культуру абстрагирующего мышления.