Таисия Ганина
Пушистый валенок
Глеб как-то подозрительно странно сопел мне в макушку. Тапочка сентиментальная.
И пока я размышляла, к чему бы это, меня поцеловали.
Стоит ли говорить, что раньше я ни с кем не целовалась? Мне, как Тосе из «Девчат», всегда казалось, что носы уж точно должны мешать. А ещё из-за разницы в росте Глеб сложился едва ли не пополам, крайне осторожно придерживая меня за талию.
И потом настороженно смотрел, не отвешу ли я ему локтём в бок. Но я решила, что сегодня добрая. Мы же вроде как его День рождения исправляем.
Глава 11
– Вот скажи мне, почему ты у меня «Вредное солнце», а я у тебя «Пушистый Валенок»?
Глеб возмущался по этому поводу уже вторую минуту, наконец-то увидев, как записан у меня в списке контактов.
– А с чем из этого ты готов поспорить?
– Я не Валенок!
– А кто постоянно на розыгрыши ведётся?
– Но это же не значит, что я Валенок!
– Значит-значит!
Я хохотала, пританцовывая напротив зеркала, пока подкрашивала ресницы. А вот нефиг меня неожиданно зазывать в кино, когда я не накрашена! Пусть ждёт теперь!
Неожиданно он замолк, как-то даже слишком резко. А в небольшом коридоре раздался мамин подозрительный голос:
– Дочь, почему у тебя парень смотрит так испуганно? Молодой человек, если она вас держит тут насильно, просто моргните дважды!
– Мама, он просто не ожидал, что меня вдруг окажется две!
Глеб, действительно, завис, глядя на мою почти точную копию. Разница только в причёске и более мудром взгляде. А внешне – как два близнеца.
Мама приехала неожиданно, заставив Глеба крутить головой, растерянно сравнивая нас.
Обняв родную колдунью, я бросилась накрывать на стол.
– Ну, как вы тут? – Необычно тихо спросила мама. Ну что ж, явно уже в курсе того, что случилось на «вечеринке».
– Отлично. – Глеб твёрдо выдержал подозрительный взгляд, и улыбнулся – Вы же не думали, что я в восемьдесят девять до сих пор сижу на шее родителей?
Мама мягко улыбнулась, и взъерошила его волосы.
– Я не про это, тапочка ты мохнатая!
Ну что ж, зато теперь он знает, в кого я такая.
И я ещё раз убедилась, что родители на моей стороне. Офигенное чувство поддержки. Будто крылья вырастают, когда понимаешь, что не останешься с миром один на один.
Хотя, в нашем случае, скорее уже два на один.
А учитывая моих родителей и всех знакомых, то это мир скорее в одиночестве останется.
Однако надвигался очередной локальный конец света. А именно – полнолуние. Если обычно его Глеб пережидал у родителей, то теперь планировал уехать за город, в перелесок. Надеюсь, ночью ко мне не поскребётся в дверь очень несчастный волчик. Я ж на месте окочурюсь, если в темноте увижу чуток светящиеся гляделки.
Блестя немного более зелёными по случаю полнолуния глазами, Глеб немного нервно разминал затёкшую шею. Бедные пушистики, как же они мучаются каждый месяц.
Подумав, что у них прям всё по расписанию, неожиданно захихикала. Вот же прям, как цикл у женщин!
Конечно, мохнатым об этом лучше не говорить, но похоже же, черт побери!
И нервные они тоже становятся. А вот Глеб лезет обниматься. И даже не смущает его моё ворчание. Потому что это слишком мило, черт побери.
Любовь – штука до противного сопливая.
Но мне, кажется, нравится.
Вот и сегодня, когда наконец-то заманил меня к себе обещанием посмотреть ещё раз все части звёздных войн, сопит мне в висок. Щекотно, что творит, валенок!
Кстати, к валенку он привык.
Я встала, чтобы налить себе ещё чаю, а Глебу кто-то позвонил. Он долго о чем-то разговаривал по телефону, изредка почти срываясь на рык.
Какие мы грозные, Боже мой! И ведь пытается успокоиться, наворачивает круги по комнате.
Явно папаша его звонил. И чего надо? Ведь уже всё обговорили, нет, названивают и гадят в душу. Никогда не понимала таких людей и, наверное, никогда не пойму. Я привыкла рубить с плеча – если всё, то всё. Никаких звонков, и номер удалить.
А пушистый хоть и сам не звонит, но от каждого сигнала телефона дергается ещё. Вот и сейчас, откинул трубку, стоит, чуток ссутулившись. И это обычно спокойный и уравновешенный оборотень?
Я подошла со спины, и обняла его. Ну, что поделаешь, жизнь такая штука – никогда не знаешь, чем шибанёт. Мне повезло с родителями, а вот ему не очень. Глеб развернулся, крепче обнимая меня.
А потом подхватил меня за бедра и приподнял, поддерживая под спину. Таким образом, наши лица оказались на одном уровне. Он коротко прижался губами к моим, а после отпустил и, отскочив на добрый метр, прикрылся подушкой, подхваченной с дивана. Шпала чертова.
Но шпала моя. Никому не дам обижать.
Глава 12
В день полнолуния я заперла дверь, внутренне всё же несколько переживая. Я вообще собак недолюбливаю, а это целый волк. Большой, страшный и волосатый.
Я, конечно, за два с половиной месяца уже привыкла к Глебу, но вот его «внутренний пушистый мир» меня чуток напрягает.
По крайней мере то, что он может оказаться у меня на пороге очень неожиданно. Ну да ладно, будем надеяться, что топографический кретинизм подведёт его. В волке же нет встроенного навигатора, который будет подсказывать: «Ты поворот пропустил, валенок!»
Так что когда ночью я услышала возню под дверью, то поплелась открывать с нехорошим предчувствием.
И таки да, под дверью сидела большая мохнатая кочка и жалобно смотрела на ручку. Ладно, что уж, пущу. Надеюсь, он меня не схарчит. Иначе некому будет клясться в вечной любви!
Черт, какой же он здоровый. Больше стандартной собаки – точно. В холке мне почти до талии, чуть ниже.
Волк оказался на удивление дисциплинированным, вошёл, вытер лапы. Подождал, пока я не скажу ему:
– Ну что сел, диверсант, проходи!
И только тогда медленно прошелся по квартире, всё обнюхивая. Больше всего ему, похоже, понравился холодильник. Так что я подумала и угостила его колбасой. Ну а что, думаю, ему можно.
Страх собак как-то сам по себе пропал. Возможно, я просто никогда не видела настолько воспитанную и цивилизованную животинку, преданно глядящую на меня снизу вверх. Он позволил себя потискать, погладить, повалить на пол. И испуганно уставился, когда я куснула его за щёку. Мягкая! Но волосатая, тьфу.
Видимо, он тоже переживал за свою жизнь. Вдруг голодная и съем.
– Не боись, я деток на ужин не ем! – Я довольно чесала его за ухом, а он растёкся довольным меховым комком.
М-да, а эти оборотни неплохие антистрессники.
Утром волк подорвался, хотя до этого вполне спокойно валялся, положив морду мне на колени.
И кинулся в ванную.
Я лениво подумала, что там где-то на сушилке висит его футболка и даже, наверное, спортивные штаны, которые он приволок ко мне после отключения воды у него в доме.
Вот и наденет и заодно заберёт. А то постирал, а сушиться оставил и забыл потом. Уже неделю висят.
Оборотень вылетел ко мне с бешеным взглядом, заставив встать и всю осматривая. Даже повертел из стороны в сторону, как игрушечную.
Я отскочила и вопросительно подняла бровь.
Глеб сел и тяжело вздохнув, объяснил, что волновался, как бы не поцарапал и не покусал меня от избытка чувств его «внутренний мир».
Да нет, вполне себе воспитанная меховая тапочка. Об этом я ему и заявила.
В этот момент у меня затрезвонил телефон. Я сразу нахмурилась, видя отцовский номер.
Что-то случилось.
Оказалось, да, случилось.
Глебова квартирка полыхала синим пламенем.
Как же хорошо, что её хозяин в этот момент был не дома. Глеб явно тихо кипел. Но всё же поехал на место происшествия, а я увязалась с ним.
Ну, что сказать, кому-то очень понадобилось сжигать квартиру в тихом районе. Глеб сам накопил на неё и съехал, чтобы не зависеть от родителей и не выслушивать постоянные упрёки. А теперь у кого-то зачесались руки, чтобы квартиру подпалить. В том, что это поджог не сомневались ни стражи порядка, прибывшие на место, ни, что самое главное, мой отец.
Папа тоже обнаружился там же, пожал Глебу руку и ласково обнял меня. Да, давно не виделись, я соскучилась.
Оставался вопрос: кто?
Квартира сгорела почти вся, не тронутой оказалась, по счастливому стечению обстоятельств, комната с компьютером и кое-какими документами. Видимо, потому, что была самая дальняя от очага возгорания, да ещё и закрыта.
Паспорт Глеба лежал в машине, только вот сама она была где-то за городом, там, откуда он вчера ко мне принёсся.
Так что, в целом, всё не так уж плохо. Документы плюс минус в порядке, все сбережения – на карте. Даже ноут цел.
Но вот сам факт, что кто-то пришел и сжёг квартиру – отвратителен. Хотели ли просто уничтожить и нагадить, или метили убить? Этого мы не знаем и не узнаем, пока не найдём злоумышленников.
Вот же!
Глеб несколько потерянно стоял посреди сгоревшей кухни, безотчётно пытаясь стереть пальцем гарь и копоть с шкафчика.
Внезапно он наклонился, а потом подозвал меня.
На шкафчике красовался знак охотников.
